– Позвоните мне в понедельник во второй половине дня. К этому времени я переговорю с принимающей стороной, и если останутся какие-то вопросы, то мы с Вами их обсудим.

– Спасибо, большое! Я знала, что Вы мне поможете!

– Не за что. Просто, так получилось… Всего хорошего.

– А Вы, знаете, Настя, что просто так ничего не получается.

– Вы так считаете?

– Я в этом убеждена. Всегда происходит то, что и должно происходить.

Где я это слышала? Кто-то уже говорил мне это. Совсем недавно. Не помню – кто?

– А что должно происходить? – спросила я автоматически.

– То, что происходит.

– Ну, ладно… Мы обо всём с Вами договорились. До свидания.

Я положила трубку. Мне совершенно не хотелось разговаривать с этой женщиной. Наверное, потому, что она была так похожа на меня…

………………………………………………………………………………………..

Совет Первых людей был назначен на полдень. Я волновалась. Я знала, что если события развиваются не так, как предусмотрено всеобщей программой, всё может вернуться в исходную точку. Даже без НАШЕГО вмешательства. Например, если кто-то получал что-либо нечестно или незаслуженно, то он это вскоре терял. Или кто-то умудрялся избежать заслуженного наказания, то оно его впоследствии все-таки настигало. Это было одно из замечательных свойств всеобщей программы. Но кое-что можно было скорректировать или исправить. Это было в НАШЕЙ власти. Но только – ничего существенного. Вот в этом-то и была проблема! Иногда существенным казалось совсем не то, что было на самом деле. Мелочь какая-нибудь. Поэтому МЫ никогда не знали наверняка: что МЫ можем исправить, а что – нет.

Все, кто сегодня был в Поселении Первых людей, собрались к полудню на Главной поляне. Со всех сторон слышались голоса:

– Фарес должен был умереть, он этого заслужил!

– Гильмеш не должен был так необдуманно поступать!

– Какое право он имел поднимать руку на брата!

– А какое право тот имел красть у него жену!

– И это всё из-за смертной женщины?

– Он её полюбил с первого взгляда, всей душой!

– Гильмеш тоже любил её!

– А она кого любила?

– Это надо у неё спросить!

– А при чём тут Мария?

– Да не у Марии спрашивать, а у той смертной женщины!

– Но, Мария там тоже была?

– Это она изменила ход событий!

– Сначала надо было сверить свои действия с программой!

– У неё не было на это времени…

– Что же теперь будет?

– Для этого МЫ и собрались здесь…

Я стояла и слушала. Дискуссия продолжалась.

– Тише! – крикнул громко Овид. Он был старшим среди НАС и часто вёл Советы Первых людей. – Сегодня НАМ предстоит ВСЕМ вместе разобраться в том, что случилось. Все ВЫ знаете, о чём идёт речь, и я не буду ещё раз возвращаться к истории, которая произошла этой ночью на Земле.

Овид стоял на одном из базальтовых валунов, которые причудливо обрамляли северную часть Главной поляны НАШЕГО Поселения. Валуны были такие большие и тяжелые, что наполовину ушли в землю. Нагреваясь за день на солнце, они всё время излучали тепло. До них было приятно дотрагиваться и сидеть на них вечерами. А во время Советов, они служили естественной трибуной для выступающих – чтобы их было хорошо видно со всех сторон.

Овид продолжил:

– Обычно МЫ посещаем Мир людей, выполняя различные задания. Иногда, МЫ бываем там из любопытства. У некоторых из НАС среди людей есть друзья, которые знают, кто МЫ. Большинство из них сами являются Первыми людьми или их потомками, которые ушли от НАС уже давно по общему согласию. Но с недавних пор среди НАШИХ друзей стали появляться и простые смертные. ВАМ ВСЕМ известно, что они не должны знать, кто МЫ на самом деле. Они не должны даже догадываться. Поэтому при общении с ними надо быть крайне осторожными, чтобы случайно себя не выдать каким-нибудь необычным действием. И ещё одно правило. Когда КАЖДЫЙ ИЗ НАС выполняет задание в Мире людей, то ОН должен чётко следовать полученным инструкциям, в крайнем случае, выйти на связь с НАМИ, если случиться что-то непредвиденное. Ну, а если МЫ находимся в Мире людей по собственному желанию, то вмешиваться в процессы жизни или демонстрировать свои способности – вообще не допустимо! Такие случаи вызывают много вопросов и домыслов со стороны людей. А впоследствии приводят к сбоям всеобщей программы. ВЫ и без меня всё это знаете. Просто я хотел ВАМ ещё раз об этом напомнить, потому, что минувшей ночью на Земле произошли некие события с нарушением всех ранее перечисленных мною правил, и с участием ОДНОГО ИЗ НАС.

Овид на минуту замолчал, чтобы перевести дыхание. Стояла тишина. Никто не пытался возражать или уточнять что-либо. Мне стало страшно. А вдруг меня никто не поддержит? Получается, что я сделала что-то ужасное?! Голос Овида оторвал меня от размышлений:

– Если каждый начнёт делать всё, что ему кажется правильным, игнорируя установленные правила и законы, то, что станет с людьми на Земле хотя бы лет через сто?

В толпе возникло движение. Кто-то пробирался через поляну к валунам. Вскоре рядом с Овидом на соседнем камне появилась ещё одна фигура в белых одеждах. Это был Симон. Я с ним, обычно, работаю в паре – вместе выполняем порученные задания. Если один из нас отправляется в Мир людей, другой остается на острове и следит за всеобщей программой, чтобы в случае необходимости успеть прийти на помощь своему напарнику.

– Хижина, в которой остался Фарес, горит! – крикнул взволнованно Симон. – Я только что посмотрел программу.

Вся поляна пришла в движение и голоса слились в сплошной гул. Ничего нельзя было разобрать. Каждый пытался подойти поближе к ораторам, чтобы его мнение было услышано. Толпа плотно окружила базальтовые глыбы. Я выбралась из толпы и побежала через сад к Симону и Овиду, надеясь добраться до них с другой стороны.

Когда я продиралась через кусты дикой розы, Симон, оглянулся и заметил меня. Он слез с камня.

– Он жив?! Фарес жив?! – крикнула я, с силой рванув зацепившееся за колючки платье.

– Да, жив! Но он ещё не пришёл в себя.

– Овид! Что будем делать?! – я теребила в руках большой кусок ткани, вырванный из платья, не понимая, откуда он взялся и куда его пристроить.

– По-моему, он должен был умереть ещё прошлой ночью, если бы не ты, Мария!

– МЫ не можем его бросить, если МЫ знаем, что он в опасности! – неожиданно сказал Симон. – Нужно, чтобы он пришёл в себя как можно скорее!

– Может быть, послать к нему кого-нибудь? – я с надеждой посмотрела на Овида.

– Только – не ОТСЮДА! Надо найти кого-то из его Мира.

– Тогда, бежим скорее! Давай, посмотрим – есть там кто-нибудь рядом! – я схватила Симона за рукав. Овид кивнул нам, в знак согласия, и мы побежали к Центральному корпусу НАШЕГО Поселения…

* * *

Поступки, которые мы совершаем, продиктованы нам нашими внутренними установками. Для кого-то главное это – доброта, для кого-то – любовь или сострадание. А, может быть, некоторые ценят справедливость превыше всего. Даже превыше жизни других людей. Но, это уже называется месть…

Если ты делаешь что-то в разрез со своими внутренними ощущениями, тебе как-то не по себе. Ты всё время сомневаешься: а правильно ли ты поступил? Да! – говорят тебе – правильно! Ведь ты поступил по закону, ты поступил так, как от тебя ожидало Общество. Но ты – не в «своей тарелке», и какое-то чувство вины начинает грызть душу.

Может быть, когда ты что-то делаешь или собираешься сделать, самое правильное правило: это – внутреннее ощущение комфорта? А не общественное мнение? Но, тогда тебя могут счесть за нарушителя закона, или, в лучшем случае, за ненормального. Что выбрать? – каждый решает сам.

……………………………….………………………………………………………

Солнце стояло уже высоко. Балдахин давал какую-то тень, но она была тёплая и нисколько не спасала Шубад от изнуряющей жары. Вдали показался город. Мерное покачивание тележки успокаивало. Захотелось спать. К тому же, напомнила о себе напряженная, бессонная ночь. Шубад закрыла глаза. Ей показалось, что всё это было не с ней. Как будто, ожила одна из историй, рассказанная старой служанкой перед сном. И она заснула…

Когда она проснулась, солнце заметно ушло на запад. Тележку сильно трясло. Шубад приоткрыла балдахин и оглядела окрестности. Вокруг простиралась пустыня, а сопровождающий её отряд начал подъём на горный перевал, преградивший им путь. Они ехали по дороге, но она была не такая хорошая, как в окрестностях Ура. Это была пыльная проселочная дорога, с рытвинами и ухабами. Где они?! Куда её везут?! Почему они до сих пор не в Уре?!

Шубад откинула балдахин и приподнялась, чтобы толкнуть в спину своего возницу. Воин оглянулся.

– Что желает госпожа?

– Куда мы едем?

– Мы должны присоединиться к каравану, который будет ожидать нас за перевалом.

– Куда мы едем?! – повторила свой вопрос Шубад.

– Я не знаю, куда идёт этот караван. Мы сопровождаем Вас только до каравана. Таков приказ.

– Чей приказ?

– Приказ нашего Повелителя.

– Царя?

– Да.

– А мой муж знает, где я? Почему царь распоряжается моей жизнью?

Воин оглянулся на Шубад:

– А разве Ваш муж – не царь?

– Мой муж Верховный жрец Ура!

– Странно… Вы можете поговорить с начальником царской стражи. Я сейчас попрошу, чтобы его позвали.

Воин что-то сказал ехавшему рядом с тележкой верховому, и он развернулся и поскакал назад.

Через некоторое время с тележкой, на которой ехала Шубад, поравнялся начальник стражи.

– Я слушаю Вас, госпожа, – он слегка наклонил голову.

– Куда Вы меня везёте? Почему мы проехали Ур?!

– За перевалом нас будет ждать караван. Караван идёт в Мохенджо-Даро. С Вами останется несколько воинов из царской охраны, которые будут сопровождать Вас до самого конца. Остальные вернуться в Ур.

– Так вы везёте меня в Мохенджо-Даро?! Зачем?! – удивлённо воскликнула Шубад. – Это же много дней пути! Почему мы не вернулись в Ур?!

– Таков приказ нашего Повелителя! – смиренно ответил начальник стражи.

– Какого Повелителя?!

– Госпожа! В Уре один Повелитель, – спокойно ответил начальник стражи.

– Но, мой муж, Гильмеш – Верховный жрец! Он знает – где я?

– У нас нет Верховного жреца по имени Гильмеш.

Шубад была в недоумении. Как это – нет?

– А Вы давно в царской охране? – поинтересовалась она.

– Я назначен начальником царской стражи три года назад.

– И Вы не знаете Верховного жреца Ура?

– Почему? Знаю. Это – уважаемый всеми, почтенный человек. Он был Верховным жрецом уже тогда, когда я был ещё мальчишкой. Его имя – Сарон, и он уже такой старый, что все его жены давно умерли, а новые ему уже ни к чему.

Начальник царской стражи неприятно усмехнулся.

– Я ничего не понимаю, – пробормотала Шубад.

– Успокойтесь, госпожа! Всё будет хорошо. Скоро мы сделаем остановку на ночлег. На стоянке Вам поставят шатёр, и Вы отдохнёте. У нас достаточно пищи и воды.

– Я ничего не хочу! Я хочу обратно в Ур! Мне нужно срочно в Ур!

– Я сожалею, но это – невозможно, – непреклонно ответил начальник стражи.

Шубад настойчиво посмотрела ему в глаза. Начальник стражи был не молод. Его голос и жесты указывали на твердость его духа. Старый шрам на щеке – след былых сражений, гордая осанка и пронзительный взгляд – всё это говорило о том, что спорить с ним не имеет никакого смысла.

Шубад была в полной растерянности. Что происходит? Почему он не знает Гильмеша? При чём тут Повелитель и его приказы?

– А зачем вы везёте меня в Мохенджо-Даро? – обреченно спросила Шубад.

– К Вашему отцу.

– Но, он выдал меня замуж в Шумерское царство! Я не могу вернуться обратно!

– У меня есть письмо от нашего Повелителя для Вас и для Вашего отца, Госпожа. Вот, возьмите! – И он протянул Шубад два небольших свертка. Это были туго-перевязанные, завернутые в алую ткань, глиняные таблички.

Шубад осторожно положила их рядом с собой и посмотрела вдаль на красное закатное солнце. Как там Фарес? Что с ним? Она ничего не может сделать для него… Даже не может послать служанку к нему. Её лишили и этой возможности. Но ей нужна служанка! Ей обязаны дать хотя бы одну служанку! Начальник стражи продолжал ехать рядом. Шубад бросила на него ненавистный взгляд.

– Мне нужна служанка!

– Госпожа! Потерпите ещё немного. Когда мы доберёмся до каравана, у Вас будет служанка.

– Когда это будет?! Мне нужна служанка сейчас!

– Простите, госпожа, но всё, что Вы можете иметь сейчас – Вы имеете. – Начальник стражи склонил голову в знак того, что разговор закончен. – Я должен распорядиться о предстоящем ночлеге – выбрать подходящее место.

И он поскакал вперёд.

Шубад откинулась на подушки и задумалась. Надо что-то делать! Она не хочет ехать в этой телеге на край света! Ещё вчера у нее было всё, что душе угодно, а сегодня её даже никто не хочет слушать. И не спрашивают: что хочет она?! И вчера – не спрашивали… Ее «делили», из-за неё дрались. А она стояла в стороне и ждала – кто победит… Ну, и кто победил? Да никто! Поэтому она и едет теперь по пустыне неизвестно куда и зачем… Но это – несправедливо! Она ни в чём не виновата!

Шубад вспомнила про глиняные таблички. Она взяла их в руки и стала рассматривать: какая – для неё, а какая – для отца? На одной из них она нашла вышитое золотом своё имя. Она развернула ткань и стала читать…

…Через некоторое время, Шубад приподняла занавеску балдахина с одной стороны и осмотрелась. Отряд поднимался по дороге, ведущей в гору. Дорога была достаточна узкая, поэтому по бокам от её повозки стражников не было. Она встала и резко толкнула в бок воина, управлявшего её повозкой, пытаясь выхватить у него вожжи. Удар был не сильный, но неожиданный, и он, потеряв равновесие, упал на дорогу.

– Вы не можете заставить меня делать то, чего я не хочу! – крикнула Шубад, швырнув глиняную табличку – письмо Гильмеша, которая, ударившись о камни, раскололась на мелкие кусочки. Шубад резко натянула вожжи – лошадь встала на дыбы. Тележку сильно тряхнуло. Она медленно накренилась, а затем, перевернулась. Шубад вылетела из повозки на край дороги и её накрыло балдахином. Она хотела выбраться из этих тряпок, но лошадь потащила тележку вперёд. Те, кто ехали сзади, поспешили к перевёрнутой повозке, чтобы помочь Шубад. Но не успели… Повозку занесло на повороте, и она со скрежетом сползла с дороги, повиснув над отвесным обрывом…

.....................................................................................................................................

– Смотри! Вон та хижина горит, в которой остался Фарес!

– Да… Он лежит неподвижно.

– А он может двигаться?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты же говорила, что у него были серьезные раны!

– Ты думаешь, я могла что-то сделать не так?

– Ничего я не думаю! Просто он не пришёл в себя до сих пор!

– Что будем делать?

– Давай поищем кого-нибудь поблизости…

– Я никого не вижу, а ты?

– Я – то же. Ещё очень рано. И хижина эта – на отшибе! Где ты её откопала?

– Но, тогда нам такая и нужна была – чтобы не было лишних свидетелей и никаких вопросов!

– За то теперь они есть!

– НАМ нельзя туда…

– Хорошо, что ты это понимаешь, и мне не надо объяснять тебе – «почему»?

– Потому, что всеобщая программа сейчас закрыта для входа. Я знаю это…

– Всё, что МЫ можем сейчас сделать, это попробовать остановить время. Но только в этой хижине. До окончания Совета.

– Давай, попробуем! А, кстати, ты знаешь, почему загорелась хижина? И в этой суматохе мы совсем забыли про Шубад! Где она?

* * *

………………………………………………………..………………………………

…Она почувствовала, что летит. Странное ощущение полёта было мгновенным. Потом – страх, боль и темнота… А потом стало светлее, и она снова почувствовала, что летит. Даже не летит, а парит в воздухе. Так легко и свободно! Она взлетала всё выше и выше. Вокруг всё стало каким-то другим. Ярче и насыщеннее. Красное заходящее солнце мягко освещало окрестности. Шубад удивилась, увидев, как воины из царской стражи суетятся вокруг перевернутой повозки.

«Наверное, меня ищут», – подумала она. – «А мне всё-таки удалось от них сбежать!» – и чувство безотчётной радости нахлынуло на неё.

«Но, почему я летаю? Раньше, я могла летать только во сне. Может быть, я задремала? Но – нет! Не может быть! По-моему, я не сплю. Вот, например, мой муж Гильмеш умеет летать. Я сама не раз видела это. И Фарес вчера перенёс меня по воздуху через реку. Значит, люди умеют летать. Только не все об этом знают. А я теперь знаю! Как это приятно! А как интересно!»

Внизу вилась дорога, по которой отряд царской стражи под конвоем довёз её до горного перевала. Непреодолимое желание улететь отсюда охватило Шубад, и она полетела, не оглядываясь, вдоль дороги, которая должна была привести её в Ур.

Она летела так быстро, что вскоре увидела город. Он приближался к ней, разрастаясь на горизонте. Лёгкость полета, свобода и новые ощущения привели её в неописуемый восторг. Надо же! Как удачно всё сложилась, и как быстро она смогла добраться до города! Но город надо облететь стороной. У неё было много вопросов к Гильмешу, но сейчас важнее найти Фареса. Впереди показалась блестящая лента реки. Где-то там, на берегу должна быть хижина.

От изумления Шубад остановилась. Она увидела дым. Он стоял в воздухе без малейшего колебания, как нарисованный. Что – это?! Как такое может быть?! Сегодня много всего невероятного случилось, но это – не поддавалось никакому объяснению. Не раздумывая, Шубад бросилась к хижине и залетела туда через окно.

Фарес лежал на скамье точно так же, как она его видела в последний раз. Неужели он умер! Шубад метнулась к Фаресу и склонилась к его лицу. Нет! Он дышит! Шубад хотела взять его за руку, поцеловать в губы… но не смогла… Она не могла взять его за руку! Что-то не так… Почему-то не получалось. Ей стало страшно. Она попробовала погладить его по голове, но кудри даже не пошевелились от её прикосновения, а она ничего не почувствовала. Шубад внимательно посмотрела на свои руки, повертела ими перед глазами, потом сжала их в кулаки. Ничего особенного.

– Фарес, очнись! – почти крикнула она. Но голоса своего не услышала…

Понедельник – день тяжелый. Я, зевая, включила компьютер и потянулась в кресле. Вот и пришла последняя неделя перед майскими праздниками. Самая последняя и самая тяжелая. Надо успеть отправить всех желающих именно туда, куда они хотят, а не я! Ещё надо оформить заранее авиабилеты для Катиного сына и её мамы. Она просила. Полетят к ней на недельку, посмотрят, как она живёт. А, может быть, и мне слетать – посмотреть? Вот закончим всё в пятницу, девчонки раздадут оставшиеся документы в субботу, и можно будет вздохнуть посвободней. Взять и улететь дня на три. Одной. Заодно, посмотрю все эти новые супер-отели, о которых все сейчас только и говорят. С Катькой повидаюсь, с мужем её познакомлюсь. Главный деловой партнёр всё-таки!

– Настя! Ты знаешь, к нам на счёт сегодня утром пришла какая-то фантастическая сумма! – в мой кабинет торопливо зашла Нина – кругленькая, румяная девушка, наш бухгалтер. – Я утром заехала в банк. Взяла выписки – глазам своим не поверила!

– Подожди, не волнуйся. Я в субботу счёт отправляла по факсу в одну организацию. Возьми, сверь сумму – может быть, это от них деньги?

Я нашла на столе счёт за отель «Аквамарин» и протянула его Нине. Нина забрала бумагу и удалилась. Вскоре она появилась снова в моём кабинете.

– Да, от них. Все сходится. – Нина облегчённо вздохнула. – Только я не понимаю – как деньги так быстро пришли?

– Не знаю…

– Я заберу себе счёт?

– Да, конечно.

Нина продолжала его изучать.

– Неужели сразу целый отель сняли?! Вот удача! И всего одна бумажка. А то было бы двести туристов, пришлось бы двести договоров делать.

– Да, кстати, скажи Лене, чтобы она сделала договор на эту организацию. Без авиабилетов. И чтобы к обеду всё было готово.

– Хорошо.

Вроде бы, действительно, всё хорошо. Но мне было как-то неспокойно. Что-то меня тревожило, и я пока не могла разобраться – что? Надо позвонить Катьке. Предупредить её о наших финансовых удачах.

– Катя, привет! Рада тебя слышать!

– Привет, Настя! Как дела?

– Всё в порядке. Я сегодня выпишу билеты твоим.

– Хорошо. На субботу?

– Да, на субботу. И, может быть, себе.

– Вот здорово! Приезжай!

– Если я соберусь, то позвоню тебе.

– С детьми?

– Нет, одна. Дня на два-три.

– На три – мало.

– Достаточно, чтобы разобраться с документами, посмотреть твой дом и отели твоего мужа.

– А как же солнце и море?

– Один раз успею искупаться.

– Понятно.

– Я ещё хотела сообщить тебе, что у нас купили весь «Аквамарин» на неделю с этой субботы. И уже деньги проплатили.

– Здорово!

– Там всё в порядке? Все отделочные работы закончены?

– Да.

– Отель арендует организация для проведения какого-то семинара. Они заплатили за весь отель, но людей будет меньше. И ещё. Я хотела предупредить тебя. Организует всё это женщина, которую зовут – Анастасия Андреева. Имей ввиду: это – не я. Кроме имени, она ещё и похожа на меня.

– Надо же, как интересно!

– А я бы сказала, что всё это очень странно. Конечно, хорошо, что они весь отель выкупили на неделю, но что-то мне не очень это нравиться.

– Да, ладно тебе! Не волнуйся. Если ты не приедешь, я сама там за всем присмотрю.

– Хорошо, Катя! Договорились. Я ещё позвоню тебе.

………………………………………………….........………………………………

– Ну, что там?!

– Хижина горит, но мы остановили время.

– Зачем?

– Мы не нашли никого рядом.

– А где же та женщина, которая была с ним?

– Её там нет. Мы торопились, у нас не было времени на поиски.

– Хорошо. Вернёмся к этому чуть позже. А сейчас я хотел бы, чтобы вы выслушали решение Совета. – Овид махнул рукой, делая знак, чтобы стало потише.

Я стояла рядом с Симоном. От волнения мои ладони стали липкими. Я сжимала и разжимала кулаки и пыталась угадать, куда меня сошлют или что заставят делать, чтобы искупить свою вину перед человечеством.

Симон незаметно взял меня за руку, и легонько встряхнул, чтобы я так не дергалась.

– И так, Мария! – начал Овид. – Что касается тебя, то МЫ считаем, что находясь в Мире людей, ты совершила несколько поступков и действий, которые повлекли за собой цепь событий, теперь уже не подлежащих НАШЕМУ контролю. Это может привести к сбою во всеобщей программе. И на данный момент МЫ ещё не можем знать, чем всё это обернётся для человечества. Я говорю о худшем варианте развития событий. Но каждый из НАС надеется, что всё обойдётся… – Овид замялся. После секундной паузы он продолжил:

– И так:

Первое. Ты должна была вернуться ОБРАТНО с заходом солнца.

– Дальше можно не продолжать. Если бы она вернулась, она бы ничего больше не сделала! – крикнул кто-то из толпы.

Овид строго посмотрел почему-то на Симона и непреклонно продолжил:

– Второе. Тебе нельзя было вмешиваться в конфликт, произошедший между Гильмешом и Фаресом.

– Третье. Ты вернула к жизни Фареса по своей воле.

– Четвёртое. Свидетелем твоих способностей стала смертная женщина.

– Пятое…

Я уже не слушала. Я просто ничего не слышала. Я думала о горящей хижине. И о Фаресе, который остался там. Симон продолжал стоять рядом. Он слегка повернул голову в мою сторону и сразу понял, о чём я думаю.

– А что будет с Гильмешом и Фаресом? – спросил он, когда Овид закончил перечисления моих «ужасных» поступков. Я бы сама не решилась спросить.

– Отныне они лишаются НАШЕЙ помощи напрямую. Они всё теперь будут решать сами. И свои проблемы тоже.

– А как же Фарес? МЫ же не можем его бросить в горящей хижине!

– Не можем. Вы же время там остановили! Вы оба – Мария и Симон – идите и закончите эту историю. Только без фокусов, теперь! – Овид строго посмотрел на нас.

Я подалась вперёд, готовая бежать, но Овид жестом предупредил моё движение.

– Но прежде, Мария, ты не хочешь узнать: какое решение принял Совет в отношении тебя?

Я молча кивнула головой. В горле пересохло.

– Ты будешь отправлена на Землю, в Мир людей. Но не так, как ты раньше это делала. Ты родишься там для выполнения определенной миссии. Тебя известят, когда придёт время. Будь готова к выполнению особенного задания.

Ничего себе! Это слишком серьёзно и опасно. Вот это приговор!

– Но мы, обычно, работаем вдвоём! – вступился за меня Симон, рискуя навлечь на себя неприятности. Так и вышло.

– Вот и прекрасно! – ответил Овид. – Ты, Симон, всё это время будешь находиться неотлучно здесь, на острове, и будешь следить за тем разделом программы, в котором будет работать Мария. Для подстраховки.

…….…………………………………………………………………………………

– Фарес, милый, очнись! Нужно уходить отсюда скорее! – слёзы полились из глаз Шубад. Она сидела рядом с Фаресом и беспомощно плакала. Только сейчас она поняла, как она его любит! Когда же это произошло? Когда же она успела его полюбить?

Ещё днём в повозке она сомневалась в своих чувствах. Она сомневалась в них и тогда, когда накануне вечером Фарес вбежал в её комнату, посмотрел ей в глаза и спросил только одно: любит ли она его? Она ответила ему: «Да!». Почему она так ответила? – она сама не знала.

Потом Фарес взял её холодные руки в свои сильные ладони, и всё закружилось в каком-то вихре. Шубад не успела опомниться, как они оказались на противоположном от города берегу реки.

Потом они шли по пустой дороге и разговаривали. Фарес рассказывал ей про звёзды, которые так беспечно светили над ними в ту ночь.

А потом налетел ураган… Это был Гильмеш. Он что-то крикнул Фаресу на незнакомом для неё языке и выхватил из ножен меч. Фарес ответил ему. О чём они говорили? – она не понимала. Но вскоре словесная перепалка переросла в настоящую схватку. Гильмеш оказался сильнее, и Фарес упал под ударами его меча…

Всё, что было потом – сплошная суета. У Шубад не было времени подумать – что ей делать? Всё решали за неё. Но она смогла всё-таки вырваться! И вот она здесь. Сейчас её мысли такие ясные, и всё теперь ей кажется понятным. Наверное, это – судьба. И она это знает. Осталось только одно – вытащить Фареса из горящей хижины…

Фарес неожиданно закашлял. Хижина была заполнена дымом. Его лицо исказилось от боли.

– Наконец-то, ты пришёл в себя! – Шубад быстро вытерла слёзы и, улыбаясь, смотрела на него.

– Что случилось, Шубад! – Фарес сделал попытку встать.

– Нам надо быстрее уходить отсюда! Хижина горит!

– Это я понял. Что с тобой случилось?! – Фарес уже сидел на лавке и как-то странно, с тревогой, смотрел на Шубад.

– Это долго рассказывать. Пойдём, скорее! Ты сможешь сам идти?

– Думаю, да.

Он неловко поднялся, и слегка покачиваясь, пошёл за Шубад к выходу.

Когда они вышли на улицу, Фарес оглянулся на хижину. Дым продолжал стоять неподвижным облаком, а языки пламени, охватившего уже всю крышу, не шевелились.

– Спасибо тебе, Мария! Это ты, конечно, сделала.

Шубад стояла рядом.

– Отойдём подальше, – сказал он ей и, с трудом передвигая ноги, пересек двор, остановившись в тени каких-то кустов. Шубад последовала за ним. Ей хотелось помочь ему, поддержать, но она подумала, что он может обидеться на неё за это.

Они сели. Фарес смотрел на неё и молчал. И его взгляд был совсем не таким, каким был ещё вчера. Это её насторожило.

– Как это произошло? – спросил он, наконец, Шубад.

О чём он говорит? О пожаре или о поединке с Гильмешом?

– Что? – Шубад смотрела на Фареса непонимающим взглядом.

Почему он ей не рад? Почему бы ему не обнять её? Неужели ему до сих пор так плохо?

– Как это произошло с тобой?

– А что произошло со мной? Ну да, конечно, ты же ничего не знаешь!

И она рассказала ему, как Мария залечила его раны, помогла перебраться им через реку и нашла эту хижину. А потом – исчезла. А утром приехали царские стражники и увезли её. По дороге она задремала, думая, что её везут к Гильмешу, в Ур. Оттуда она хотела сразу послать к Фаресу свою служанку, но оказалось, что её провезли мимо города к горному перевалу. Там она начала протестовать, хотела развернуть свою повозку, но она перевернулась…

– И вот я здесь! – закончила свой рассказ Шубад.

– Постой! Ты говоришь, что повозка перевернулась на горном перевале? – Фарес взволнованно смотрел на Шубад.

– Да.

– Ты выпала из повозки?

– Да.

«Она даже не догадывается! Только бы не напугать её!» – подумал Фарес.

– Тогда почему царские стражники не подняли тебя и не посадили обратно в повозку? – задал он осторожный вопрос.

– Они меня не нашли.

– Почему?

– Меня не было рядом с повозкой. Я видела, как они ищут меня вокруг неё. Но меня там уже не было.

– А где же ты была?

– Я улетела.

– Ты и раньше могла летать?

– Нет. Я просто не знала об этом. Не знала, что могу. Я многое раньше не знала. И не знала, что … люблю тебя… Я сразу, как смогла, прилетела к тебе и, как оказалось, вовремя.

– Вовремя… – повторил, как эхо, Фарес.

«Может быть, можно ещё спасти её?! Если тело не сильно пострадало…»

– Шубад! Я люблю тебя, и буду любить тебя всю свою жизнь!

– Ты это так сказал, как будто прощаешься со мной…

– Шубад!… Ты только не волнуйся, но … нам надо вернуться туда!

– Куда?

– На перевал. Туда, где перевернулась твоя повозка.

– Зачем?

– Там осталось твоё тело…

– Не может быть! Я же здесь, с тобой!

– Видишь ли… Когда с человеком случается что-то внезапно, он иногда не успевает осознать того, что с ним произошло. Он продолжает думать, двигаться, но это уже не совсем он…

– Я не понимаю тебя! О чём ты?

– А ты сама не замечаешь ничего странного?