– Девушки перед свадьбой всегда волнуются, – отмахнулся от неё отец, – будь добрее к Мариэтт, она тоже хочет замуж. Угораздило же меня твоё имя в договор вписать. Она была бы гораздо лучшей принцессой эльфов.
Если у Рене и были вопросы, кого из них отец любит больше, то теперь они отпали полностью.
Сегодня утром, в день свадьбы, Рене проснулась в милом окружении болотных жителей. Жабы всех форм и размеров прыгали по её комнате, заставленной подарками, которые шли со всех уголков обеих стран. Одна из них квакнула ей прямо в лицо, разбудив, и начала надувать жирное брюхо. Судя по ядрёному жёлтому окрасу, тварь была ещё и ядовитой. Вскрикнув, девушка отбросила подушку с жабой подальше.
И попала прямо в служанку, которая как раз принесла завтрак. Охнув, та поймала подушку прямо на поднос с тарелками. Жаба жалобно квакнула, выпуская струйку накопленного яда ей в лицо.
Служанка позеленела, покрылась пятнами и упала навзничь. Рене вскочила с кровати, оглядываясь, не притаился ли где-нибудь ещё подарок от сестрёнки.
– Лекаря! – крик девушки разнёсся по этажу, позвав на помощь целую толпу людей.
Вот только лекаря среди них не было. Мариэтт побеспокоилась и об этом. Служанка слабо, но дышала. Хорошо, что ей лицо жаба выдохнула не весь накопленный запас. Упирающуюся Рене увели под руки, готовиться к свадьбе.
Она молча вытерпела всё, включая обильное умащивание маслами и боевой макияж. Взглянув на себя в зеркало, просто вздохнула. Какая разница, в каком виде лежать на брачном алтаре? Хотя сестра, конечно, хотела бы её увидеть зелёной после яда жабы. А не в изысканном макияже. Но не все же мечты Мариэтт должны сбываться.
– Кстати, перевод портрета твоего жениха, наконец, доставили… Сестрёнка.
Рене вздрогнула, когда перед ней хлопнулся лист бумаги. А чего сразу на алтаре в лицо не сунула? За минуту до того, как появится жених? Нарисовать эльфов было невозможно – волшебство не позволяло запечатлеть ушастый облик, чтобы не прокляли желающие. А желающих было более чем достаточно. И после векового сопротивления, эльфы, наконец, решили заключить династический брак, пожертвовав не слишком ценным, видимо, принцем.
Рене пробежала глазами письменный портрет.
– Уши острые, как бритва, лицо пухлое, как у жабы – это как? – озадаченно спросила она у Мариэтт, – кстати, жабы в моей спальне – твоих жабьих лап дело?
Младшая принцесса с досадой вздохнула.
– Представляю, что ему про тебя написали! Отец вечно экономит, вряд ли нанял дорогого переводчика с эльфийского. А тебя даже ядовитые жабы травить отказались. Мне уже надоело тебе намекать, чтобы ты ушла с дороги! Сделай одолжение… заболей уже, а? Больную невесту на алтарь не потащат. Могла бы и сама догадаться.