– И ныне я должен воздать почести и дать могильный приют тем моим военачальникам, которые сложили свои головы в последней битве, – окончил говорить Тимур.
Все тут же заговорили разом, кивая и воздевая кисти рук вверх. И только Мир-Саид ждал, пока замолчат присутствующие, и лишь потом сказал:
– Хотел бы я знать, есть ли здесь достойный материал для постройки гробницы?
Тимур нашел среди сидящих на ковре полного человека, который взялся ответить на вопрос Мир-Саида.
– Как живущий здесь долгие годы, – начал он, но поймал на себе нетерпеливые взгляды, оборвал себя сам, – знаю, что здесь имеется известняк. Также возможно сделать обожженные кирпичи из хорошей глины, и кирпич этот простоит века.
Тимур и Мир-Саид кивнули друг другу.
– Пусть завтра же доставят образцы известняка и глины, – приказал Тимур. – Я сам осмотрю их.
Он посмотрел, успели ли записать его слова секретари.
Мстислав внимательно слушал и поймал себя на мысли, что почему-то не удивлен тому, что здесь, кроме глины, найден известняк. «Точно, – вдруг вспомнил он, – мама говорила, что когда-то здесь было древнее море, в котором водились ее любимые ихтиозавры. Вот откуда известняковые отложения. Все сходится».
– Какое место будет достойно погибших? – спросил Тимур.
Тот же полный человек ответил:
– Твои герои достойны любого, самого лучшего места, – медленно проговорил он. – Но я посмею предложить… За нашей рекой есть прекрасное ровное место, оно находится в удалении от человеческого жилья, но это будет даже лучше, дабы никто из живущих не потревожил покоя погибших.
– Как нам можно переправить туда тела для захоронения? – спросил Мир-Саид.
– Здесь на реке имеется перекат, лошади его легко проходят, – поспешно ответил человек.
Тимур задумался. Он не хотел соглашаться ни с чем сразу, даже не увидев того места и не проверив правдивости сказанных ему слов.
– Что на сей счет думаешь ты, Мадина? – неожиданно спросил он.
Динка вздрогнула. На нее смотрели все, и сухой комок встал в ее горле. Она сжала руку в кулак и тихо сказала:
– Нет.
– Что? – не понял Тимур.
Толстый человек побагровел. Мир-Саид приподнял левую бровь. Остальные переглянулись и затаили дыхание.
– Почему ты сказала «нет»? Ответь, дочь моя, – потребовал Тимур.
Дина посмотрела исподлобья ему в глаза.
– Эта река зимой покрывается толстым слоем льда, а весной, когда лед тает, пологий берег залит водой. Вероятно, этот человек говорил о неком очень отдаленном месте, которое не бывает затоплено по весне во время паводка.
В шатре вдруг стало тихо. И через секунду Тимур расхохотался.
– Ты права, – сказал он. И тут же добавил серьезно. – Но сейчас ты можешь идти в свои покои. Мы увидимся с тобой завтра. Сегодня я буду говорить со своими людьми.
– Могу я просить тебя? – сказала она глухим шепотом.
– Проси.
– Прошу тебя за этого человека. Не лишай его жизни за его оплошность, – сказала она одними губами, но он прекрасно понял ее.
– Ступай, – сказал он также беззвучно. – Я услышал твою просьбу.
Дина вышла из шатра, Мстислав проскользнул следом на ней. В коридоре караван-сарая она прислонилась к неровной стене, а потом медленно сползла по ней спиной и села на пол, но он начал поднимать ее.
– Идем, – шептал он. – Идем. Не надо нам оставаться сейчас здесь.
Они кое-как доплелись до предоставленной ей комнаты. Дине было плохо. Голова ее горела.
– Вдруг он его казнит? – не давала она себе покоя.
– Выпей воды, – умолял он.
Дина выпила несколько пиал, но ее все равно мучила жажда.
– Послушай. А этот погребальный комплекс стоял на каком берегу? – спросил он ее. – Ты же читала о нем…
– Он стоял здесь… Понимаешь, на этом берегу…
– Ну, вот, – сказал Мстислав, – значит, тогда – по-настоящему тогда – Тимур повелел похоронить своих эмиров здесь. И ты тут была ни в чем не виновата. Эта могила должна была быть здесь, а никак не на том берегу.
В дверь опять поскреблись, и в щелку чей-то голос зашептал:
– Госпожа Мадина, госпожа Мадина!..
– Кто там? Входите, – сказала она.
В комнату вошел тот самый полный человек, лицо его было в красных пятнах.
– Добрейшая госпожа Мадина, – рассыпался он в бесконечных поклонах, – я обязан тебе жизнью.
Он рухнул перед Динкой ниц и начал сначала целовать пол перед ее ногами, а потом срывать со своих пальцев перстни и пытаться вручить их ей.
– Не надо, не надо, – пролепетал Динка, единственное, чего она хотела в том момент – это чтобы полный человек ушел и не пытался благодарить ее своими кольцами.
– Я понял, я все понял, достопочтенная господа Мадина, – уверил ее человек и выбежал из комнаты.
– Очевидно, завтра ты получишь что-то более ценное в подарок, – улыбнулся Мстислав.
Дина пожала плечами.
– Во всяком случае, я знаю, что он жив.
Наступила ночь. Им принесли масляный светильник, но его едва хватало, чтобы осветить угол комнаты. Они сидели рядом в пятачке света.
– Как там наши мамы? – спросил Мстислав в темноту.
– Ищут нас, – сказала Динка. – В Хизире, наверно…
Из окна на огонек полетели комары. Оглушительно пели цикады. В степи, сколько охватывали пространство глаза, горели огни – армия Тимура растянулась на многие километры. Люди праздновали победу.
За дверью бродили два человека, приставленные, видимо, охранять ее покои, но ни Дина, ни Мстислав не чувствовали себя в безопасности. Они успокоились только когда начало светать, и комары больше не досаждали своим гудением. Утром от воды потянуло свежестью, в комнате стало не так душно, светильник погас, и они уснули вповалку.
Глава 5.
Их разбудили мухи. Надоедливые насекомые жужжали и ползали по их лицам.
– Фу, – с этим вздохом отвращения проснулась Динка и разбудила тем самым Мстислава.
– Где мы? – спросил он, но тут же вспомнил.
Они с трудом протерли глаза, хотелось пить, хотелось умыться.
Охрана за дверью, услышав шорохи в комнате, крикнула что-то вниз, и в мгновение ока в дверях появился хозяин постоялого двора с кувшином для умывания.
– Госпожа Мадина, – с поклонами говорил он, – это вода. Еда и питье для тебя и твоего учителя будут готовы очень скоро. Господин Ахмед, чью жизнь ты так милостиво спасла вчера вечером, прислал тебе подарок. Можешь его увидеть под своим окном. Господин Ахмед также просит милости и говорит, что готов прислать все, что пожелает твоя душа, если в его сокровищнице сей предмет имеется. Отец твой и наш господин с господином Мир-Саидом уже осмотрели образцы известняка и уехали смотреть каменоломню.
– Так рано? – не смогла скрыть своего удивления Динка.
– После вчерашнего совета с военачальниками и господином Мир-Саидом отец твой и наш господин был мрачен, сегодня же он поднялся еще до зари.
За окном раздался страшный рев. Выглянув, они увидели привязанного верблюда, которого дразнили дети. Верблюд недовольствовал, кричал и плевался. Дети в восторге визжали. Рука мальчика сама собой потянулась к планшету, он тот разрядился, и сделать фотографию было уже невозможно.
Динка только широко распахнула глаза.
– Это тот самый подарок господина Ахмеда тебе, госпожа Мадина, – с поклоном сказал хозяин постоялого двора, указывая на верблюда. И тут же умчался отгонять детей от дорогой попоны.
– Ты знаешь, что нам делать теперь? – спросил он Динку после завтрака.
Она потерла щеки и лоб.
– Кажется, я знаю.
– Говори же! – с нетерпением взмолился Мстислав.