Глава 32
– Как думаете, правду ли сказал Борис насчёт завхоза, или он пытается отвести подозрение от себя? – спросила Настя.
– Не знаю, – пожала плечами Ольга Петровна. – Мы, конечно, будем проверять эту информацию, но лично мне кажется, что он всё это выдумал. Почему-то раньше он молчал об этом, а рассказал только сейчас, когда его прижали к стенке.
– Возможно, он просто не хотел впутываться в это дело. Многие на его месте промолчали бы, – предположила Настя.
– Может быть. Пока же всё указывает на то, что именно Борис причастен к преступлениям. Но и с завхозом история тёмная. Зачем он сбежал, если не виноват? А если не сбежал, то куда пропал? В любом случае, будем разрабатывать обе версии.
– А также версию, что завхоз с Борисом могут оказаться сообщниками.
– Да, этот вариант тоже не исключается.
– Ольга Петровна, – немного подумав, произнесла Настя, – я бы всё-таки хотела найти отца Бориса и поговорить с ним.
– Думаешь, это нам чем-то поможет?
– Я считаю, что надписи на стене сделаны не для отвода глаз и имеют какое-то особое значение для убийцы. Не просто так он про отца написал, да ещё и кровью жертвы. Об отце Михаила мы выяснили, теперь нужно узнать больше об отце Бориса. Вдруг удастся за что-нибудь зацепиться? А если не удастся, то хоть узнаю из первых уст, какой Борис человек. Вы ведь не разговаривали с его отцом?
– Нет, не разговаривала.
– Насколько мне помнится, Вы говорили, что он живёт где-то в области.
– Да, в Волхове, – ответила Ольга Петровна. – Ну хорошо, я думаю, это неплохая идея. Выясни побольше о характере Бориса, его повадках, поступках, которые он совершал в детстве.
– Я бы тогда прямо сейчас и поехала, – обрадовалась Настя. – Вы можете позвонить ему и договориться о встрече?
– Попробую, – ответила она, а затем достала блокнот и начала перелистывать страницы. – Вот, нашла. Его зовут Пётр Афанасьевич. У меня есть номер его домашнего телефона.
Она положила блокнот перед собой, сняла трубку и начала набирать номер. Когда ей ответили, она сказала:
– Пётр Афанасьевич? Здравствуйте, вам звонят из Следственного комитета Санкт-Петербурга, следователь Гладких Ольга Петровна. Это по поводу Вашего сына Бориса, он задержан по подозрению в совершении преступления.
Некоторое время она слушала собеседника, а затем продолжила:
– Не хотелось бы это обсуждать по телефону. Вы сегодня сможете принять мою помощницу? Она приедет, чтобы побеседовать с Вами.
Выслушав ответ, Ольга Петровна сказала:
– Мою помощницу зовут Анастасия. Будьте дома после обеда и никуда не отлучайтесь, она прямо сейчас выезжает. До свидания.
Следователь положила трубку и сказала Насте:
– Одной ехать опасно, попрошу Гену с тобой съездить.
Настя спорить не стала. Ольга Петровна набрала номер Геннадия и попросила его зайти к ней в кабинет.
– Гена, у тебя сейчас много дел? – спросила она у него, когда он пришёл. – Можешь съездить с Настей в Волхов и встретиться там с отцом Бориса?
– Да, конечно, – ответил тот.
– Ну что же, желаю счастливого пути! Пообедаете где-нибудь по дороге или в Волхове. Держите меня в курсе дела.
Геннадий ненадолго зашёл в свой кабинет, чтобы собраться. Когда они вышли на улицу, Настя хотела было подойти к своему автомобилю, но Геннадий сказал, что они поедут на его машине.
– Хорошо, это даже лучше, – улыбнулась Настя. – Будет возможность составить план.
За время пути они говорили мало, в основном Настя пыталась продумать, как построить разговор с Петром Афанасьевичем. На въезде в город они заехали в столовую и пообедали, а затем стали искать дом, в котором тот жил. Искать долго не пришлось, уже совсем скоро навигатор привёл их к нужному месту.
– Будем надеяться, что он дома, – сказал Геннадий, выходя из машины.
– Он нас должен ждать, – ответила Настя. – Ольга Петровна его предупредила о том, что мы после обеда приедем. Его зовут Пётр Афанасьевич.
Она тоже вышла из машины, и они направились к подъезду.
Глава 33
Дверь им открыл интеллигентного вида мужчина. Было видно, что он ждал их и сильно волновался. Геннадий показал ему своё служебное удостоверение и сказал:
– Добрый день, Пётр Афанасьевич. Мы из Следственного комитета Санкт-Петербурга. Вам звонила следователь Гладких Ольга Петровна по поводу нашего приезда. Меня зовут Геннадий, а это Анастасия. Мы можем поговорить с Вами?
– Да, конечно, проходите, – сказал хозяин квартиры. – Можете не разуваться, идите сразу в комнату.
Они прошли туда, куда им показал Пётр Афанасьевич, и сели на диван. Сам же он закрыл входную дверь, зашёл в комнату следом за ними и сел в кресло.
– Скажите, за что всё-таки арестовали моего сына? – спросил он тихим голосом.
– Его подозревают в причинении тяжкого вреда здоровью экскурсоводу из того же музея, в котором он работает охранником, – ответила Настя, умолчав о том, что это было покушение на убийство. – Ещё его подозревают в краже нескольких ценных экспонатов из музея.
– Я не верю, что он мог всё это совершить, – решительно сказал Пётр Афанасьевич. – Борис всегда был очень добрым и справедливым мальчиком.
– Можете нам подробнее о нём рассказать? – спросила Настя. – Какой у него характер, чем он увлекается?
– Сейчас он уже много лет живёт отдельно от меня. Он уехал из Волхова в Санкт-Петербург сразу после окончания школы. К сожалению, детство у него выдалось довольно трудным, – Пётр Афанасьевич тяжело вздохнул. – Ему пришлось пережить много неприятных моментов. Но после того как ему исполнилось десять лет, он начал восстанавливаться в психологическом плане, позднее увлёкся тренажёрным залом, стал чаще улыбаться.
– А что случилось в детстве такого, что могло негативным образом сказаться на его психике? – заинтересовалась Настя.
– Во всём виновата его мать. Когда мы поженились, то оба любили друг друга. Потом родился Борька, и мы стали ещё счастливее. И так продолжалось до тех пор, пока ему не исполнилось пять лет.
Он замолчал. Было видно, что ему тяжело вспоминать об этом.
– А что произошло, когда ему исполнилось пять лет?
– Знакомая жены заманила её в секту Хлыстов, и наша семейная жизнь скатилась под откос.
– Что это за секта? – спросил его Геннадий.
– Не знаете? – удивился Пётр Афанасьевич. – Может, в наше время она и не очень-то на слуху, но лет сто назад о Хлыстах знали все. Можно было даже попасть в тюрьму по обвинению в причастности к секте. Я в первый раз услышал о ней, когда мы в институте изучали историю. В начале двадцатого века недоброжелатели обвиняли Григория Распутина в хлыстовстве, даже проводили полицейское расследование. С тех пор я и запомнил название. Только никак не ожидал, что придётся столкнуться с этим в своей собственной жизни.
Услышав фамилию Распутин, Настя и Геннадий быстро переглянулись. В деле начинала прослеживаться некоторая взаимосвязь, и Настя решила как можно больше узнать об этом.
– Пётр Афанасьевич, а Вы не могли бы подробнее рассказать нам об этой секте? Что это за Хлысты такие? Наверняка ведь Вы интересовались этим вопросом, когда Ваша жена к ним попала.
– Да, Вы правы. Когда моя жена стала ходить на собрания, я не сразу обратил на это внимание. А когда её мировоззрение начало меняться и она стала уходить надолго, не появляясь дома иногда по нескольку дней, только тогда я забил тревогу. К сожалению, было слишком поздно, и мою жену было уже не вытащить оттуда. Но поначалу я боролся за неё, изучал литературу, жаловался во все инстанции, куда только можно было, да только всё без толку. Эта секта была одной из самых многочисленных сект в царской России. Сначала они называли себя христововерами, но позднее народ придумал для них другое название – Хлысты. Оно произошло либо от их обряда самобичевания, либо от изменённого слова Христы, так как официальные духовные лица считали неприличным в названии секты употреблять имя Иисуса Христа. После того как я узнал, что творится иногда на их собраниях, я развёлся с женой.
Настя увидела, что у Петра Афанасьевича дрожат губы. Тогда она встала, налила в стакан воду из графина, который стоял на столе, и передала стакан ему. Сама же вернулась обратно на диван. Он сделал несколько глотков и продолжил:
– Я прочитал, что прежняя заповедь призывала отказаться от плотских грехов, а Хлысты решили, что, только испытав все плотские забавы, человеческое тело сможет добиться уверенности в том, что больше не будет предаваться пороку. Позже я выяснил, что встречи сектантов всё чаще стали походить на настоящие оргии, при помощи которых они хотели прийти к прозрению и полному искуплению грехов. Вот и жена стала участвовать в них, и даже не скрывала этого. После развода я пытался забрать сына, но она не отдала его мне. Мы разменяли квартиру и стали жить раздельно. Бывшая жена часто уходила, и в это время сын находился со мной. А когда ему исполнилось девять лет, она бесследно исчезла вместе с ним.
Пётр Афанасьевич дёрнул плечами.
– До сих пор страшно вспоминать этот период своей жизни. Я сразу же обратился в милицию, но на след жены с сыном не могли выйти почти год. Нашли их совершенно случайно, когда в лесах Архангельской области обнаружили общину, расположенную в глухой деревне. После допросов выяснилось, что это секта Хлыстов, и творили они просто ужасные вещи, иногда даже при детях. Естественно, после этого основателей общины посадили в тюрьму, а остальных её членов разогнали. Мне удалось забрать сына к себе, а его мать опять куда-то пропала.
– И Вы её больше не видели?
– Долгое время я её не встречал, но за последние полтора года видел уже два раза, когда приезжал по делам в Санкт-Петербург. Причём видел я её в одном и том же районе – недалеко от станции метро «Кировский завод». Мне кажется, она где-то там проживает.
– А с сыном она не встречается? – спросила Настя.
– Нет, да Борис бы и сам не захотел. Ведь после того как он вернулся из Архангельской области, он ещё долгое время был какой-то дёрганный. Потом лет в пятнадцать он стал ходить в качалку и повеселел, стал спокойнее. Будучи уже взрослым, он признался мне, что ненавидит свою мать за то, как она поступила с нами. А в особенности за то, как она поступила со мной. Вот и весь рассказ. А так Борис вырос хорошим человеком, к людям относится по-доброму. Я не верю, что он виноват в том, в чём его обвиняют.
– Ну, хорошо, Пётр Афанасьевич, мы тогда пойдём. Спасибо, что согласились принять нас.
Настя поднялась с дивана и пошла к выходу. Она решила, что больше ничего интересного здесь выяснить не удастся. Геннадий и отец Бориса последовали за ней.
– Если появятся ещё вопросы, мы Вам позвоним, – сказала Настя.
Пётр Афанасьевич молча кивнул. Они попрощались с ним, и вышли в подъезд.
Глава 34
На обратном пути Настя позвонила следователю:
– Ольга Петровна, мы поговорили с отцом Бориса и теперь возвращаемся в Питер.
– Удалось ли что-нибудь выяснить? – спросила она.
– Да, удалось. Возможно, в детстве Борис получил психологическую травму, которая могла послужить причиной его действий во взрослой жизни. Его отец рассказал нам, что его жена попала в секту и водила туда сына. Потом вообще убежала вместе с ним и целый год они жили в общине этой секты в Архангельской области. То, что Борис там увидел, и могло толкнуть его на убийства.
– Да, возможно, – согласилась Ольга Петровна. – А что это за секта?
– Секта Хлыстов, может быть, слышали? Она раньше была довольно известной.
– Название какое-то знакомое. Точно, вспомнила! Недавно как раз читала, что Распутина тоже обвиняли в хлыстовстве.
– Да, именно. Я не думаю, что это простое совпадение. Здесь явно просматривается какая-то взаимосвязь.
– Думаешь, надписи кровью – это какой-то ритуал этой секты?
– Очень может быть. А ещё Распутин мог стать для Бориса идеалом, духовным учителем, или духовным отцом. И это подтверждают кровавые надписи «месть» и «сын за отца».
– А что, это версия, – задумчиво произнесла Ольга Петровна.
– И я собираюсь её проверить с Вашего позволения. У меня есть знакомый профессор исторических наук. Его хобби – изучение всего, что связано с Распутиным. Я уже разговаривала с ним на прошлой неделе, а теперь опять хочу договориться о встрече. Надеюсь получить от него больше информации о секте Хлыстов, её обрядах и традициях.
– Хорошая идея. Попробуй зайти с этой стороны. А я продолжу вести поиски завхоза и допрашивать Бориса, прорабатывать их контакты. Ты мать Бориса видела?
– Нет. Его отец сказал, что они не видели её с тех пор, как Борису исполнилось десять лет. Хотя нет, он всё-таки видел её пару раз за последние полтора года в Питере в районе станции метро «Кировский завод».
– Надо попробовать найти её. Возможно, она тоже сможет рассказать нам, что могло побудить Бориса совершать убийства. А что, если они с Борисом снова встретились, и она втянула его в свою секту? Завтра я займусь этим вопросом. Ты когда с профессором встречаешься?
– Вечером из дома позвоню и попробую с ним договориться. Завтра, конечно, среда, и у профессора наверняка занятия. Но может быть, получится встретиться с ним в обед. Если нет, то вечером.
– Хорошо, если узнаешь что-нибудь важное, позвони мне. Завтрашний день посвятим проработке вопроса, связанного с сектой, а в четверг приезжай ко мне часам к девяти и мы всё обсудим.
– Хорошо, Ольга Петровна. До свидания.
– До свидания, – ответила следователь и повесила трубку.
В Санкт-Петербург они вернулись в шестом часу вечера. Геннадий высадил Настю на Невском проспекте рядом с её домом, а сам поехал дальше. Перед тем как пойти домой, она решила заглянуть в свою Антикварную лавку, чтобы узнать, как там обстоят дела. Из-за событий, которые произошли за последнюю неделю, она со дня смерти Андрея так ни разу там и не появилась.
До закрытия оставалось ещё несколько минут, и Настя надеялась застать свою помощницу. Так и случилось. Когда Настя зашла внутрь, та как раз собиралась уходить домой.
– Привет, Света, – с улыбкой произнесла Настя. – Ну, как у нас дела?
– Добрый вечер, Анастасия Павловна. Я очень рада Вас видеть! – улыбнулась помощница. – Не волнуйтесь, в магазине всё в порядке. Я попросила свою сестру помочь мне, и мы вдвоём справляемся со всеми делами. Заказов у нас не убавилось, но часто Вас спрашивают по телефону. Говорят мне, какие предметы хотели бы приобрести. Я все предварительные заказы записываю.
– Хорошо. Мне пока некогда этим заниматься, так что людям придётся подождать. Я должна закончить важное дело. Хорошо, что твоя сестра помогает тебе, я обязательно заплачу ей за работу. Потерпите без меня ещё немного, я скоро вернусь.
– Конечно, – улыбнулась помощница. – Мы справимся, можете не волноваться и заниматься своим делом.
– Спасибо. Пойдём отдыхать, – сказала ей Настя.
Они выключили свет, закрыли магазин, поставили его на сигнализацию, попрощались и разошлись в разные стороны. Помощница пошла в сторону метро, а Настя домой.
Дома она сходила в душ, поужинала и немного отдохнула. Около восьми часов вечера она позвонила профессору. Когда тот ответил, она сказала:
– Александр Альбертович, добрый вечер. Это Анастасия из Антикварной лавки. Я не очень поздно Вам звоню?
– Настя, здравствуй! Ты можешь звонить мне в любое удобное для тебя время, я всегда рад слышать твой голос. Только недавно узнал о том, какое несчастье у тебя случилось. Прими мои искренние соболезнования. Я могу чем-то помочь тебе?
– Спасибо. Можете, я именно поэтому Вам и звоню. Вы мне говорили, что увлекаетесь изучением жизни Распутина, а также всего, что с ним связано. А у меня возникло несколько вопросов, на которые Вы могли бы дать мне ответы.
– Конечно, Настя, о чём разговор. Ты хочешь встретиться или по телефону их задать?
– Лучше лично встретиться, если Вам, конечно, будет завтра удобно.
– У меня утром лекции, а к часу я освобожусь. Мы можем пообедать вместе. Подъедешь к часу на Васильевский остров к институту?
– Хорошо, Александр Альбертович, договорились. До завтра.
– До свидания, Настя.
Закончив разговор с профессором, Настя стала думать, чем бы ей заняться завтра в первой половине дня. Наверное, нужно будет прийти в магазин на несколько часов и разобрать накопившиеся вопросы, или хотя бы их часть.
Составив планы на завтрашний день, Настя посмотрела фильм по телевизору, умылась и пошла спать.
Глава 35
Сон никак не приходил, поэтому Настя просто лежала и смотрела в потолок. Она пыталась не думать о расследовании, которое запуталось и всё никак не хотело распутываться. Но это у неё не получалось, да и тишина вместе с темнотой комнаты угнетали её. Она находилась в состоянии полудрёма, когда почти спишь, но одновременно и не спишь, перескакивая с одной мысли на другую.
Внезапно сквозь поток мыслей она явственно услышала шёпот. Он был такой реальный, что у неё по всему телу пробежала дрожь. Настя приподнялась на локте и стала озираться по сторонам, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь темноту. Неожиданно шёпот повторился, но теперь она смогла разобрать своё имя:
– Настя…
У неё от страха зашевелились волосы на голове. Шёпот звучал из-за двери, ведущей в гостиную, и она его узнала. Этот шёпот принадлежал Андрею. Преодолевая страх, она отбросила одеяло и подошла к двери. Открыв её, она остановилась, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в темноте. Вдруг из подъезда снова донёсся голос. На этот раз это был не шёпот, а скорее гулкое эхо.
– Настя…
И неожиданно Настю пронзила мысль: Андрей зовёт её во дворец, и она должна срочно последовать за ним. Включив свет, Настя начала поспешно одеваться. Уже через несколько минут она шла по улице, направляясь к своей машине. Вокруг не было ни души, и стояла гробовая тишина.
Настя мчалась по пустому городу, нарушая все правила. Она знала, что Андрей ждёт её, и что она должна как можно скорее добраться до него. Всего несколько минут быстрой езды, и вот её автомобиль уже подкатил к Юсуповскому дворцу.
Подойдя к входной двери, Настя хотела постучаться, но заметила небольшую щель. Она дёрнула за ручку, и дверь начала со скрипом открываться. Внутри было темно, лишь только на стенах в отдалении друг от друга тускло горели дежурные лампы. Сначала Настя зашла в комнату охраны, надеясь застать в ней Андрея, но там никого не оказалось, даже охранников, и к тому же было темно.
Она снова вышла в коридор и застыла в нерешительности, не зная, что же ей предпринять. Внезапно откуда-то издалека, из дальних залов, снова послышался голос Андрея:
– Настя…
Она бросилась вперёд, пробегая в полутьме зал за залом и повторяя:
– Я иду, любимый! Я иду, родной мой!
Она уже прошла много залов, но вдруг остановилась. Ей в голову пришла мысль, что голос этот доносился из подвальной столовой, в которой убили Распутина. Тогда она направилась в ту сторону, вспоминая путь, по которому её вела Светлана Юрьевна во время экскурсии.
Когда Настя спускалась вниз по лестнице, под ней скрипнула половица. Она остановилась, прислушиваясь, но так ничего и не услышала, кроме частого стука своего собственного сердца. Тогда она пошла дальше, стараясь не споткнуться. Вокруг было так темно, что приходилось идти на ощупь.
Подойдя к входу в подвальную столовую, Настя увидела, что из-за двери пробивается полоска света. У неё появилось нехорошее предчувствие. Она немного постояла, никак не решаясь дотронуться до двери, но всё-таки открыла её. То, что она увидела за ней, заставило Настю вскрикнуть от ужаса.
В углу подвала рядом со старинным распятием стоял на коленях Григорий Распутин и молился. Услышав её крик, он обернулся, посмотрел на неё, поднялся с колен, выпрямился во весь рост и сказал глухим голосом:
– Я знал, что ты придёшь. Подойди ближе, я хочу посмотреть на тебя.
Она была сильно напугана, но ноги сами понесли её к старцу. За тот недолгий отрезок времени, что Настя шла к нему, она успела заметить некоторые детали. Около распятия стояло множество зажжённых свечей, из комнаты исчезли восковые фигуры, а на полу лежала шкура белого медведя, на которой явно виднелось пятно крови.
Настя подошла к нему на расстояние вытянутой руки и остановилась. Казалось, взгляд его чёрных немигающих глаз проникал к ней прямо в душу. Он некоторое время смотрел на неё, а затем сказал:
– Ты ищешь своего жениха, но это бесполезно. Он теперь в моей обители, а назад оттуда дороги нет. Скоро я буду отомщён, и мы вместе с ним сможем уйти.
– Но почему я слышала голос Андрея? – набравшись смелости, спросила Настя.
– Ты слышала то, что и хотела услышать.
– А кому Вы хотите отомстить?
– Моим мучителям. Тем, кто убил моё земное тело. Но мстить буду не я, за меня это сделает мой сын. Я знаю, ты давно ищешь его и хочешь с ним познакомиться. Идём со мной, я представлю тебя ему.
Распутин направился к лестнице, и Настя нехотя пошла за ним. Идти было трудно, потому что страх сковывал её. Не идти же было нельзя, Настю будто тянула за Распутиным какая-то невидимая сила.
Они поднялись по лестнице, вышли в большой тёмный зал и остановились в самом центре.
– Жди здесь и смотри вон туда, – Распутин указал на дверной проём, за которым находился следующий зал.
Настя посмотрела в ту сторону, но ничего особенного не заметила.
– А что должно случиться? – спросила она, повернув голову обратно к Распутину, но его уже и след простыл.
В это время в соседнем зале послышались гулкие шаги, раздаваясь с каждым разом всё отчётливее. Кто-то явно шёл в её сторону. Настя захотела убежать, но не смогла пошевелиться. Она просто стояла и смотрела на дверной проём.
Внезапно в нём возникла большая чёрная тень. Она немного постояла на месте, а затем сказала скрипучим голосом:
– Ты меня искала, и я пришёл к тебе. Я пришёл за тобой.
Тень вытянула руки и медленно заскользила по залу в её сторону. Настя закричала от ужаса, и этот крик внезапно разбудил её. Она снова оказалась в своей комнате, и снова перед ней был тёмный потолок её спальни.
«Какой странный сон», – подумала Настя и посмотрела на часы, стараясь прийти в себя. Было начало четвёртого, и до утра оставалось ещё много времени. «Завтра буду думать, как расшифровать его, а сейчас надо постараться снова заснуть». Она повернулась на бок и закрыла глаза.