– Чёрный, толщиной примерно ноль пять миллиметров. Высота изделия около семи. На ощупь похож на металл, но нет. Это какой-то эластичный материал. Что это вообще за технология такая?
Эджей чуть наклонил голову, поворачиваясь к Фиме спиной.
– Видишь зубчики, похожие на замок молнии? Это и есть триггер, а активируется он числовым кодом.
– Триггер? – переспросила я.
– Пусковая схема, – уточнил Эджей.
– Откуда знаешь, что числовым? – Фима провёл пальцем по зубчикам.
– Просто поверь, – Эджей так и стоял, наклонив голову, пока Фима рассматривал непонятное устройство.
Фима ещё долго изучал ошейник, поворачивая Эджея, используя разные приборы.
– То, что могу сказать, вам не понравится. Кто бы ни нацепил это на тебя, его не снять. Такое ощущение, что ошейник монолит. То есть всё, что в него встроили, сплавилось с материалом, который представляет собой обруч. Его нельзя разобрать. Это невозможно.
– Что нам делать?
– Нам? Кара, ты взяла парня под опеку? О тебе самой кто бы позаботился. Кара, у тебя элементарно нет денег, чтобы кормить нахлебника. Того, кто носит такой ошейник, будут искать и найдут. Свидетели в таком случае долго не живут. И не надо недовольно поджимать губы. Ты знаешь, что я прав.
– Не надо жалеть её, – Эджея не спрашивали, но он не собирался позволять и дальше обижать девушку. – Жалость убивает. Называй её, пожалуйста, Ками.
– Понятно, – Фима покачал головой. – Спелись два несчастья.
– Спасибо, что посмотрел. Не стоит никому рассказывать о том, что увидел, – ещё раз напомнила я.
Они оба правы, жалеть меня не надо, и лишних денег у меня нет. Родители не откажут, просто просить стыдно, младшая сестра учится в другом городе и деньги ей нужней.
– Ты уже просила об этом вчера.
– А ты решил, что я пошутила.
– Сейчас так не думаю. Понимаю, что не стоит трепаться. Если Эджей согласится, могу попробовать расплавить материал. Предупреждаю, может быть больно.
– Пробуй, потерплю, лишь бы толк был, – Эджей храбро подставил шею, усевшись на офисный стул, чтобы при необходимости его удобно было поворачивать.
С Фимой всегда так, нет чтобы сразу сделать всё возможное, начинает жизни учить. У него на всё имеется своё мнение, которое он озвучивает, несмотря на то, насколько оно уместно в данном конкретном случае. Ошейник плохо, но поддавался воздействию температуры, вскоре образовалось небольшое отверстие, которое с помощью микрокапель жидкого сплава, заключённого в материал, стало затягиваться, восстанавливая брешь.
– Ты из какой лаборатории сбежал?
– Тебе лучше не знать, но точно из той, о которой никто не знает, – пробурчал Эджей.
– А хочется узнать, – Фима поскрёб подбородок, решая, что с этим делать.
Я уже перестала сомневаться. Эджей является именно тем, кем представился. Так захотелось увидеть, что за люди или нелюди живут во вселенной, какие строят города, как устроены далёкие миры. Прикоснуться к неизведанному и неизвестному, побывать там, где жители Земли оказаться не могут.
– Простите, но я пас, это вне моей компетенции. Если сработает взрыватель, Кара, – Фима замолчал, вспомнив, о чём его попросил парнишка. – Прости, это я по привычке, конечно же, Ками. В общем, если Эджей погибнет после моего вмешательства, Ками меня не простит. Да и труп прятать придётся, а в городских условиях это практически невыполнимая задача. Всюду камеры понатыканы.
Эджей посмеялся, а я не представляла, к кому можно ещё обратиться за такого рода помощью. Мои мысленные терзания прекратил Фима.
– Никто вам не поможет, если только тот, кто как-то связан с секретными разработками или причастен к этому изобретению. Среди моих знакомых таких нет. Среди твоих, насколько знаю, таких умников тоже не имеется.
Друг как всегда прав, у меня таких знакомых нет. С Фимой мы попрощались, он обещал, что если появится такой специалист, сразу сообщит нам, но надеяться на это не стоит. Слишком маленький процент вероятности встретить умельца такого уровня в обыденной жизни.
– Ками, не расстраивайся. Чего-то такого и следовало ожидать.
– Но как же теперь быть? Это ужасно. Жить, зная, что в любой момент может оторвать голову. Ты говоришь, что тебя найдут, так, может, вернуться к этому Марку и подождать, находясь пусть и под контролем, но зато в безопасности?
– Я не всё рассказал.
– Не всё?
– Тебе сложно представить, сколько обитаемых планет во вселенной. Отец начнёт поиск с Кивлона. Эта планета будет осмотрена в первую очередь как самое вероятное место, куда я мог отправиться. Как часто у вас находят пропавших детей?
– Пятьдесят на пятьдесят. Вроде бы, – точной статистики я не знала.
– Вот, а здесь нужно перерыть не одну планету, попробовать угадать, куда я мог направиться. Дальше заняться поисками на планете, где нет друзей, а энков мало заботит пропажа представителя чужой цивилизации. Мне не нужна регистрация, кочевники вне системы и законники в этом случае не помощники. Они бесполезны.
– Хочешь сказать, на это могут уйти годы?
– Ну да. Как-то так. К Марку по собственной воле не вернусь. Это унизительно. Достаточно, что теперь ношу ошейник, проверять на себе их новые изобретения не желаю. Чем больше они узнают о кочевниках, тем больше вероятность того, что в их ловушку может угодить кто-то из наших. Или того хуже, новичок, не понимающий, каким даром обладает.
Вечером, просматривая новости в сети, наткнулась на фото Эджея. Его разыскивали безутешные родители и обещали награду за любые сведения о пропавшем ребёнке. Так себе легенда, но вполне может сработать. По городу мы ходили, не скрываясь, но не думаю, что мальчишку кто-то запомнил, ведь с ним была я. Все взгляды прохожих перетягивала на свою персону. Всё же лучше ему из дома пока не выходить. С соседями по подъезду не общаюсь, но от взглядов всевидящих и всезнающих старушек не спрячешься. Эти разносчицы сплетен по доброте душевной могут натворить много такого, чего делать не стоит.
Две недели мы провели бок о бок, работу я так и не нашла, зато узнала много интересных подробностей о жителях вселенной. Эджей за свои четырнадцать лет повидал столько, сколько некоторые и за всю жизнь не увидят. Я как раз отношусь к таким людям. Мой основной маршрут за несколько лет жизни не менялся, ограничиваясь дорогой до магазина и обратно.
***
Мерф устало сел на кровать, опустил голову и сжал рукой лист бумаги. Он позволил себе минуту отчаяния. Три месяца, долгих три месяца Мерф ищет сына. Он подключил всех знакомых, живущих на Кивлоне, на поиск Эджея. Если бы сын там появился, то кто-нибудь обязательно увидел его. Эджей не из тех, кто станет прятаться, затаив обиду. Он обязательно навестил бы друзей и знакомых, которых у него было много. Они поссорились из-за пустяка. Конечно же, к обещанному костюмчику прилагался браслет, но то, как отреагировал на его отсутствие сын, включило в Мерфе учителя. Воспитательную беседу Мерф провёл, а реакцию сына предугадать не сумел.
Лист бумаги, что он смял – это список планет, на которых его сын не объявлялся, всего таких планет три. Осталось проверить ещё пару сотен, куда сын мог отправиться. Все жители посёлка в свободное время занимаются поисками Эджея. Донато помогал в силу своих возможностей. Он остался за главу поселения и не может надолго оставлять жену одну, Лея ждёт ребёнка. Через столько лет, что они провели в космосе, считая своим домом космический корабль, молодая пара решила вернуться на Кимэю. Донато наконец полностью простил и принял отца. Арчи воспользовался этим и приставил Донато к делу, переложив на него большую часть дел.
Лея переживала, что ничем не может помочь Мерфу, она как никто понимала учителя. Его жена Антония могла покинуть поселение только с помощью кого-нибудь из кочевников, Мерфу стоило больших трудов уговорить её остаться дома одной. Сам он отправился на поиски Эджея. Он не мог видеть жену каждый день и понимать, что виноват, снова не уберёг сына. Он вечно всё разрушает, но не в этот раз. Его мальчик не так прост и не так воспитан, чтобы сдаться. Он найдётся, и тогда Мерф с чистой совестью проведёт ещё одну воспитательную беседу.
Вопреки совету Леи он решил проверить Дэтру, это будет несколько правильней и логичней. На Дэтре есть что взять, драгоценные камушки лежат на поверхности, и для этого кочевникам не требуется чьё-либо разрешение. Эджей умный мальчик и прекрасно понимает, что для того, чтобы ни от кого не зависеть, нужны деньги. Проблема в том, что на этой планете у него нет знакомых и попросить помощи будет не у кого. Первым делом он проверит бар «Лестница вверх». Эджей столько раз слышал эту историю, что если он на Дэтре, то точно заглянет туда. Время стремительно убегало, но оставалась надежда на благополучный исход поисковой операции. Мерф не чувствовал угрозы для сына, на душе было спокойно, и никакое дурное предчувствие не мучило его. Это не значит, что надо прекратить поиск, скорее стоит подумать, где Эджей хотел побывать, кроме Кивлона. Сын говорил об этом, но всегда вскользь, не акцентируя внимание, просто мечтая вслух.
Последние дни я не находила себе места. Тревога не отпускала меня, превращая в дотошную зануду. Сначала всё сваливала на усталость, не привыкла жить в таком напряжении, но довольно быстро поняла, что дело не в этом. Эджей делился со мной своими сомнениями и некоторые его выводы послужили толчком к моему несколько нервозному состоянию. Я не в первый раз спрашивала у Эджея, работает ли глушилка. Сначала он отвечал, что работает, и только на пятый сознался, что, похоже, в аккумуляторе или в том, что его заменяет, заканчивается заряд. Шкала заряда практически на нуле, ещё немного, и Марк отыщет его.
– Ничего страшного. Подумаешь, найдут, – успокаивал меня Эджей. – Не получилось в этот раз, в следующий побег буду умней. Подготовлюсь получше.
– Следующего раза может и не случиться. Марк тоже учится, и с тебя глаз не спустят. Надо уходить. Только куда?
– Вот и я говорю, надо было слушать отца. Говорил он, на Землю без него ни шагу.
Скрип открываемой входной двери насторожил Эджея, а я автоматически взяла с тумбочки чугунный подсвечник. Раритетная вещь и, главное, вполне подходящее оружие против чужаков.
– Почему меня не встречают? У нас гости? – раздался знакомый голос с нотками шутливой претензии.
– Это Пётр Алексеевич, мой сосед, – прошептала я.
Поставила подсвечник на место, пальцы слегка дрожали, нервы в последние дни шалят, совсем стали ни к чёрту. Такими темпами собственной тени начну бояться. Вытерла вспотевшие ладошки о джинсы и вышла в коридор.
– Пётр Алексеевич, ты же знаешь, я тебя всегда жду.
– Иди ко мне, егоза, обнимемся, а то словно чужая, – Пётр ласково приобнял меня, похлопав по спине. – Пойдём на кухню, накормишь, с гостем познакомишь и расскажешь, что случилось.
– Почему сразу случилось? – поинтересовалась я.
– Потому, что у нас гость.
– Что в этом странного?
– Ничего, если не знать, что с некоторых пор ты стала избегать людей.
– На то были причины.
– Ой ли? Ладно, не об этом сейчас, но я сначала в душ. Без меня не начинайте.
Пока Пётр мылся, я накрыла на стол и объяснила Эджею, почему соседу можно доверять. Он из той категории мужчин, которые живут по совести. Именно так – по совести и христианским заветам, которые чтил.
Пётр Алексеевич, не стесняясь гостя, рассмотрел его и, видимо, сделав определённые выводы, занял свой любимый стул, что стоял у окна. Не спеша приступил к ужину, внимательно слушая то, что рассказывает Эджей. Историю подростка, правда, немного в урезанном варианте без подробностей о кочевниках, Пётр Алексеевич выслушал молча, не задавая вопросов. Когда Эджей закончил говорить, сосед аккуратно положил ложку на тарелку, вытер губы салфеткой и неожиданно громко стукнул кулаком по столу. Тарелка подпрыгнула, а вилка, лежащая в ней, жалобно звякнула.
– Вы что тут, травку курили?
Мы дружно помотали головами.
– Кололись? Таблетки?
– Пётр Алексеевич, ты же знаешь, я никогда, ни при каких обстоятельствах. Эджей тоже не увлекается.
– Тогда что? Откуда такая бурная фантазия?
– Могу я к вам обращаться Пётр?
– Можешь, мы дома, а не на приёме, так что будь добр по-простому на ты.
Эджей кивнул, показывая, что понял.
– Всё, что ты услышал от меня, правда. Посмотри сам.
Эджей показал ошейник. Сосед внимательно осмотрел его, но руками трогать не стал.
– Не знаю, что за игру ты затеял и почему Мила…
– Лучше зови её Ками.
– Да, пожалуйста, – подтвердила я.
– И почему Ками верит тебе? – Пётр не выразил недовольство тем, что его поправили. – Но если всё так, как ты говоришь, есть одно местечко, которое глушит любые сигналы. Бункер на окраине города. Кстати, согласен с тем, что имя Ками подходит тебе больше, а я после всего услышанного чувствую себя глупо. Словно на одного сумасшедшего в этом дурдоме стало больше и это ваша вина. Что за нелепость? Как в такое вообще можно поверить? – по-доброму ворчал Пётр Алексеевич.
Я слышала о бункере много историй, и если там можно укрыться, то для Эджея это прекрасная возможность спрятаться от Марка. Конечно же, я не оставлю его одного.
– Насколько я понял, остаться ты не можешь, а Ками теперь тебя не бросит. Вечно подбирает то, что приносит проблемы, и лучше бы это были котята. Соберите необходимые вещи, заедем, купим продуктов, и у вас будет полно времени для изучения местных лабиринтов старинного бункера. Найдёте чем заняться, но первым делом подготовьте пути отхода. Если продукты закончатся, Ками выйдет на поверхность и позвонит мне, а когда уеду в рейс, придётся вам самим закупать продукты. На этот случай возьмите мой велосипед. Пока не заржавел окончательно. Я сейчас не выгляжу идиотом?
Мы дружно заверили, что нет. Надеюсь, он не станет звонить моим родителям. Пётр Алексеевич не то чтобы поверил мальчишке, скорее решил подыграть, приняв чужие правила игры. Ками верит ему, и это видно невооружённым глазом, а значит нужно время, чтобы разобраться в том, что происходит. На своём веку Пётр повидал всякого, и история Эджея могла оказаться правдой, значит сначала он поможет, а всё остальное оставит на потом. Будет ли это нравоучительная порка с его стороны или благодарность с их, время покажет.
Эджей не мог знать, что глушилка работала с перебоями и его примерное местонахождение вычислили. Через десять минут после того, как они направились обживать бункер, во двор заехала чужая машина и остановилась около густого кустарника в тени деревьев, стараясь не привлекать к себе внимание. Сидящие в ней мужчины видели, что нужный им объект покинул это место, мелькнув на экране слежения красной точкой. Глушилка ещё пока не исчерпала запас энергии, и определить, где находится в данный момент Эджей, было сложно. Есть вероятность, что он вернётся к этому дому. Большую часть времени подросток провёл в этом районе. На этот случай во дворе останутся дежурить люди, находящиеся в подчинении у Марка. Они были посвящены только в ту малую часть возникшей проблемы, что им нужно знать для выполнения поставленной задачи. Остальное их не касалось, и они не задавали вопросов.
***
В бункер нельзя было попасть просто так. Основные входы давно завалены, во избежание паломничества любопытствующих, асоциальных личностей и возможных терактов. Этот недострой связан с подземной системой жизнеобеспечения города. Пётр Алексеевич был одним из тех, кто знал, как попасть внутрь. Его детство прошло в играх рядом с бункером, он видел, как заваривали двери и засыпали все известные ходы в небезопасное для детских игр место. Это только подстегнуло мальчишек найти другой путь попасть внутрь. Он не единственный, кто знал об этом, но интерес к бункеру давно утрачен, а у нынешней молодёжи другие забавы. Пётр провёл нас в бункер, и показал комнаты, где мы можем вполне комфортно расположиться. При желании мы можем изучить коридоры, которые непонятно куда ведут. Скорее всего, именно там имеется ещё один выход на поверхность, а возможно, это тупиковый вариант. Хотя прогулка по тёмным коридорам – не то, чем бы я хотела заниматься.
Сосед отправился домой отдыхать, а мы принялись за обустройство нашего временного жилья. Приятным открытием стал работающий душ. Питьевой водой мы запаслись, а на остальные удобства не рассчитывали. Надувной матрац один, но мы вполне поместимся на нём вдвоём. Стол и стулья сохранились с тех времён, когда в бункер мог заглянуть любой желающий, мы их просто отмыли и перетащили в комнату поближе к душу. Кроме фонариков, у нас были свечи и керосиновая лампа, хранившаяся у Петра Алексеевича на всякий случай. Мне проще, я могу выбраться на поверхность в любой момент, а у Эджея из развлечений будут только книги.
Первый день мы только и делали, что осматривались. Бункер был рассчитан примерно на сто пятьдесят человек. Практически все комнаты представляли собой бетонные коробки без дверей. Оказавшись здесь одна, точно бы сошла с ума от страха. Причудливые тени от лампы, полная тишина и только собственное дыхание и отчётливый звук шагов наводили необъяснимый ужас. Коридоры, заканчивающиеся тупиком, мы проверили, а тот, что должен вести на поверхность, до конца пройти не смогли. Он оказался соединён с туннелем, заполненным водой, и чтобы исследовать его до конца, как минимум нужны резиновые сапоги.
– Эджей, хватит читать. Мне скучно.
– Может, тоже выберешь что-нибудь почитать? – он махнул рукой в сторону кипы газет и журналов.
– Не хочу.
– Сходи наверх, прогуляйся.
– Я не настолько соскучилась по людям.
– Тогда что?
– Я тут подумала, может, твой Марк наврал. Нет никакой взрывчатки.
– Ками, ты же понимаешь, что проверить это можно только одним способом.
– Да, но…
– Хочешь попробовать, провести на мне эксперимент?
– Нет, конечно. Ладно, я спать.
Что на меня нашло? Мальчишке и так несладко приходится, ещё я по больному прошлась. Завтра выберусь из бункера и попробую в сети поискать подходящего специалиста. Вряд ли отыщу, но поискать стоит, нужно что-то делать. Прошло всего три дня, а я уже начала цепляться к парнишке.
Эджей смотрел в книгу и не видел, буквы сливались в одно чёрное пятно. Ками права, сколько он просидит в этом подземелье? Неделю? Месяц? Год? Прошло несколько дней, а ему уже хочется выть. Он привык к свободе, к полётам среди звёзд, а вынужден забиться в нору, словно трусливый заяц. Ему не надо быть видящим, Эджейи так знает, Марк найдёт беглеца. На его стороне знания, люди и сила. Ками вроде уснула, и Эджей, полежав ещё немного, решился проверить, сколько было правды в угрозах Марка. Он тихонько вышел из комнаты, подсвечивая дорогу фонариком. Угнетающая темнота давила со всех сторон. Человеку необходимо видеть яркое солнце, бескрайнее небо и иметь возможность прогуливаться по улочкам города, наслаждаясь красотой окружающего мира.
Эджей зашёл в душ, там они нашли осколок зеркала, в которое он сейчас и смотрел. Отец найдёт его, обязательно найдёт. Но как можно найти того, кто прячется? Душу Эджея разрывали внутренние противоречия, он хотел жить и не хотел жить так. Как крыса, прячась в норе. Так можно и состариться. Рука нащупала в кармане брюк складной нож. Словно в трансе он подцепил самовосстанавливающийся материал, оттянул его от шеи и просунул в образовавшееся пространство лезвие ножа. Будь что будет. Он кочевник, сын своего отца и никогда не склонит голову перед опасностью и чужаками. Только он решает, как ему жить, с кем дружить, а кому служить.
Я задремала, но услышав, что Эджей вышел, решила пойти за ним. Иногда вообще не думаю, что говорю и кому. Эджею всего четырнадцать, и надежда – единственное, что у него осталось, а я потопталась по ней ногами, заставив сомневаться. Подумаешь, шрамы на лице, зато жива и свободна, а он живёт в постоянном напряжении, с ощущением, что из ловушки, в которую угодил по собственной глупости, не выбраться. Эджея нашла в душевой, он сидел на коленях перед зеркалом и держал около горла нож.
– Нет!
Я рванула к парню, пытаясь остановить его, но он оказался быстрей, острое лезвие разрезало ошейник, и пока материал не начал восстановление, Эджей сдёрнул его с шеи, откинув подальше от себя. Два сердца бешено стучали в ожидании взрыва, но тот маленький пшик, как будто из шарика выпустили воздух, рассмешил нас до слёз.
Я села рядом с Эджеем, и мы смеялись, испытывая огромное облегчение. Всё-таки Марк обманул.
– Твой Марк – болтун.
– Мой?
Смех Эджея перешёл в рыдания, я обняла его и готова была лить слёзы вместе с ним. Просто потому, что всё закончилось и теперь он свободен. Свободен от самого разрушающего чувства, чувства страха. Вдоволь наревевшись, мы вернулись в комнату.
– Всё закончилось, теперь ты можешь вернуться домой.
Эджей стоял у входа в комнату, в один миг переместился в дальний угол и счастливо улыбнулся.
– Могу, – он переместился ко мне и взял за руку. – Это называется бросить мостик. Всего секунда, и я за сотни километров отсюда.
– Очень удобно, – согласилась я.
Раздавшиеся в тишине бункера шаги стали для нас полной неожиданностью и заставили Эджея придвинуться ко мне вплотную, обхватив запястье пальцами.
Марк знал, в каком городе находится мальчишка, сигнал с маячка, который они уловили, показывал направление передвижения Эджея. Сперва думали, что он вернётся туда, где провёл последние дни. Этого не случилось, а маячок больше ни разу не активировался, хотя уже должен был заработать. Марк выяснил причину этого. В городе, как раз в том направлении, куда ушёл Эджей, был построен бункер. Найти в него вход для Марка было достаточно простым делом. Он взял с собой двух бойцов, и они спустились в подземелье. Вход, он же выход в недостроенное бомбоубежище, был один. Никаких сложных лабиринтов, чтобы можно было заблудиться, примитивная коридорная система. Марк уверенно шёл по коридору, и тусклый свет в одной из комнат указывал на искомого обитателя, который самовольно заселился в бункер. Марк не ожидал, что Эджей окажется не один, рядом с ним стояла девушка с изуродованным шрамами лицом. Она не интересовала Марка, девушка – явно простой человек со своими проблемами, которые его не касались, но её можно использовать в своих целях.
– Эджей. Мальчик мой, к чему эта игра в прятки? Я надеялся на то, что мы договорились. Поняли друг друга.
Эджей покрепче сжал мою руку.
– Я на такое не подписывался. Я не собака, чтобы смиренно ждать и с радостью выполнять команды хозяина.
– Всё не так, я ведь объяснял вам. Это только ради вашей безопасности. Вижу, подругу завели.
– Не смей втягивать её в свои дела.
– Наши, Эджей, наши.
– А знаешь, – Эджей ехидно усмехнулся, – а не пойти ли тебе? Идём, Ками, ничего они нам не сделают.
Я сделала шаг, и возникло смутное ощущение, что реальность на секунду покачнулась и сдвинулась. Прикрыла глаза, стараясь прогнать непонятное чувство, а когда открыла, закричала.
– Эджей! – в ту же секунду мне закрыли рот ладонью.
– Не кричи, ничего ведь не случилось.
– Кроме того, что совершенно непонятно где мы. Вокруг нас лес, – я указала пальцем в направлении строений, – а там какая-то военная база.
– Правильно мыслишь. Тебя видел Марк, это значит, что я забираю тебя с собой. Земля, конечно, прекрасна, но ты ничего не потеряешь, если отправишься со мной.
– Я не планировала, не ожидала, в общем-то, я не против, но как-то всё быстро случилось. Надо позвонить родителям и Петра Алексеевича должна предупредить.
– Телефон у тебя есть, звони, а я пока посмотрю, как много изменилось на базе за время моего отсутствия.
– Зачем нам на базу?
– Чтобы покинуть Землю, нужен особый транспорт. Вот тут мы его и позаимствуем, заберём у Марка. Чтобы точно не нашёл.
Эджей исчез, а я, находясь в некотором заторможенном состоянии от всего произошедшего, позвонила родителям. Они привыкли к моей немногословности, поэтому сразу сообщила, что уезжаю в горы, где нет людей и связи. Причину для моего отъезда они придумают сами. На вопрос, насколько там задержусь, ответила, что не знаю, так как это соответствует действительности. Понимаю, что огорчаю их, но не могу по-другому. Петру повторила версию для родителей и рассказала, что с нами произошло. Сосед подтвердил, что уже несколько дней во дворе стоит машина и периодически около неё появляются чужаки с военной выправкой. Он пообещал, что если его будут расспрашивать о нас, ничего скрывать не станет. Скажет, что были, но давно не видел и пообещал не делать глупостей. Как будто это возможно в его возрасте. Он и в молодости не лихачил.
Я сидела в ожидании Эджея и пыталась понять, насколько изменится моя жизнь. Из обычной и понятной до аварии она стала кошмаром после трагической для меня случайности. Возможно, не так уж и неправы были родители: девочка с именем Кармила не может жить скучной жизнью. Ей судьба приготовила кое-что поинтересней.
***
Ходить по лесу бесшумно Эджей не умел, на поляну, где я сидела, он пробирался словно медведь, увидев куст с малиной.
– Главный шпион вернулся на наблюдательный пункт. Как там, на вражеской территории? Наш транспорт на месте?
– К кому-то вернулось чувство юмора? Во вражеском стане без начальства все расслабились. Грех не воспользоваться случаем и не угнать машинку. Хватит подпирать дерево. Оно вроде и так прямо стоит. Вставай, настала пора больших дел.
– Что сейчас? Мы не будем ждать ночи?
– Ты забыла, кто я. Мы не воры, чтобы заниматься сомнительными делишками под покровом ночи, это их удел – оглядываться и бояться. Мы возьмём только то, что принадлежит мне. Ну, не совсем мне, – исправился он. – Скорее это компенсация за планетолёт, что остался у Марка.
– В таком случае мы не воры, а просто угонщики.
– Рад, что ты понимаешь разницу.
– Пороли тебя в детстве мало.
– Вообще не пороли.
– Оно и видно.
– Давай руку, и от меня ни на шаг.
Как и сказал Эджей, мы без проблем переместились в ангар, так же легко забрались внутрь, и Эджей устроился в кресле водителя.
– Не смотри на меня так. Я не только умею управлять практически всеми видами транспорта, но ещё и космическим кораблём. Ну, это так, сведения на всякий случай. Так что не нервничай, за руль я тебя не пущу. По крайней мере, пока.
Эджей не стал тратить время, чтобы открыть ворота, он попросту снёс их, и уже вскоре можно было наблюдать чёрное пространство космоса. Я смотрела в окно, не веря, что это всё происходит со мной. Вот так просто, пусть и на специальной машине, но можно отправиться к другим планетам. Естественно, Марк желал прибрать Эджея к рукам любыми способами, заставить работать на себя. Запугивал, угрожал, уговаривал, задабривал – и ошейник как способ управления кочевником, возможно, вполне оправдан. Марку ничего предложить Эджею. Ему не нужно сотрудничество с особым отделом, у которого свои важные цели, а он – лишь ступенька на пути к получению желаемого.
Эджей изучал приборы на панели и всё сильнее хмурился.
– Ками, похоже, у нас проблемы.
– Это что-то новенькое! У нас появились общие проблемы.
– Что-то общее у нас должно быть.
– Так что случилось?
– Мы не сможем добраться до Кимэи. Я забыл проверить запас топлива и кислорода. Придётся приземлиться на ближайшей планете.
– Там нам грозит опасность?
– Сложность в том, что у тебя отсутствует лингво. Ты не сможешь без него общаться с местными жителями. У нас нет денег, чтобы приобрести всё необходимое, если оно имеется на этой планете. К тому же эта планета не входит в платёжную систему содружества.
– Давай определимся на месте, как нам быть, просто расскажи, кто там живёт и чего от них можно ждать.
– Это ещё одна проблема. Я ни разу не бывал на этой планете и до сегодняшнего дня не знал о её существовании.