Он приблизился к Ларе и встал в проеме, растопырив руки и преградив всем своим крупным телом путь к выходу. Лара увидела, как его фирменная майка, еще минуту назад белоснежная, намокает от пота под мышками. На лбу Гарика угрожающе задергалась синяя жилка, а лицо стало почти багровым.
– Не суетись, Лорик! Иначе придется с престижной и непыльной работенкой расстаться. Начальство, сама понимаешь, девичьи капризы не приветствует. Сиди дома, если ты такая цаца. Кстати, а чем еще кроме секса нам тут неделю заниматься? Ты что же думаешь, я эти дурацкие сюжеты за день не отщелкаю?
– Это шантаж, – Лара попыталась говорить ледяным тоном, но ее голос предательски дрожал, и больше всего на свете она боялась сейчас разреветься, – хочу вас, Игорь Всеволодович, предупредить, что у вас нет никаких шансов. Я не терплю, когда мной манипулируют, всегда все делаю наоборот. Сейчас я устала и хочу есть.
Она вышла на балкон и оценила обстановку. Седьмой этаж, все соседи, наверное, еще на пляже.
– Hello! – закричала Лара неестественно громко и радостно, когда на балконе справа вдруг появилась толстая иностранка.
– Hello, ich bin Deutsch (я немка), – объявила дама. Лара немецким не владела, но обрадовалась фрау, как родной. Теперь она не одна! Во всяком случае, если что, можно будет позвать на помощь.
– Ну ладно, – Гарик неохотно убрал руку, которой загораживал выход. – Что-то я тоже сегодня утомился. До завтра, бэби!
Когда дверь закрылась, Лара без сил опустилась в кресло. Что ж, пока счет 1:0. Похоже, этот отвратительный тип привык получать все, что хочет. Нет, теперь мерзкий орангутанг не отступится. Видно, по-другому добиваться женщин он не обучен. Не научился за всю жизнь элегантно ухаживать, красиво соблазнять. Или не хочет, типа – так сойдет? Неужели, ему никогда не давали отпор? Или этот мерзавец прет напролом лишь в таких вот беспроигрышных ситуациях, когда женщина полностью зависит от него? Скотина!
Следующие два дня Лара вела себя, как в тылу врага. Ни одного лишнего движения, ни одной кокетливой улыбки, ни единого легкомысленного взгляда. Деловые отношения, не более того. С утра они с Гариком включились в работу и целыми днями колесили по крымским дорогам в раскаленной машине (о кондиционерах тогда и не слыхивали), выбирая места для съемок. Попутно их маленькая «съемочная группа» отыскивали в городках Южного берега Крыма интересных людей для интервью. В поездках Лара неизменно садилась на переднее сиденье, чтобы быть подальше от Гарика. Даже на пляж старалась ходить в другое время. Не хотелось, чтобы он ее видел в купальнике.
«Хожу, как женщина Востока, очи долу», – поймала она себя на забавной мысли, когда они впервые оказались вдвоем на берегу моря, и горько усмехнулась. Фотограф снимал закат над морем. Волны белыми барашками стелились у их босых ног, сквозь синюю воду просматривались разноцветные камешки. Гарик внимательно взглянул на нее и вдруг осторожно потрогал Лару за мочку уха. От неожиданности она резко махнула рукой, и черные очки слетели с лица мужчины. Одно стеклышко вылетело, ударилось о гальку и разлетелось на кусочки.
– Идиотка, истеричка, что ты наделала? – заорал он. – Это фирменные очки, я привез их из Америки! Здесь, в Совке, таких днем с огнем не сыщешь.
– Я все оплачу, – пролепетала Лара, пытаясь сложить из осколков линзу. Ей внезапно стало жаль этого недалекого человека. Вот, дурачок, считает себя богемой, возможно, даже элитой, а сам прост и незатейлив, как это разбитое стеклышко. И женщина в знак примирения дотронулась до его руки. С удивлением Лара почувствовала, что через нее прошли слегка подзабытые токи, и отдернула руку. Этот моральный урод, эта похотливая скотина, этот мерзавец вызвал у нее явно недвусмысленное желание. Но почему, какого черта? Страх и унижение, ненависть и беспомощность, жара и усталость переплавились в то, чего Лара ожидала меньше всего, в какой-то «стокгольмский синдром». Женщина с ужасом и отвращением почувствовала: на борьбу с собой сил уже не осталось. Она, наверное, умрет или сойдет с ума, если как можно скорее не займется с этим чудовищем сексом.
«Что ж, месть иногда принимает причудливые формы, – внезапно решила для себя Лара. – Я безумно хочу это глуповатое животное и сегодня же воспользуюсь им, как мальчиком по вызову. Не он меня, а я его употреблю для удовольствия, не затрагивая душу. Хладнокровно и расчетливо, по-мужски, как действуют мужчины, когда нанимают проститутку. Впрочем, моя душа его волнует меньше всего, так что и он будет в выигрыше».