– А это Лада, будем учиться с тобой читать, подавая ей букварь и книжечку «Читаем сами» со сказкой «Колобок». Красочные картинки заворожили ее. Такое она никогда не видела, она перелистывала страницу за страницей, рассматривая картинки и буквы.
– Очень хочу, барин, научиться читать как моя бабушка! Пока же только вижу некоторые знакомые буквы, вот аз, а вот буки !
– На вот, возьми тетрадку, вечером начнем учить буквы. А сейчас позови мне Ермолая!
Лада быстро убежала, прижимая к груди книги. Вскоре зашел кузнец:
– Здравствуй, Андрей Иванович!
– Здравствуй, Ермолай, смотри, что я привез. – показывая ему на плиту для печи, дверцы и прочее.
Но того больше заинтересовали инструменты. Он по очереди брал то топор, то пилу, то лопаты, щелкал по металлу, слушая, как звенит сталь.
– Хорошая работа, железо чистое, закаленное! Откуда привез-то, Андрей Иванович?
– Из-за границы, англицкие изделия! Попросил знакомых купцов, вот и доставили! Ты выбери, что тебе для работы надо, а остальное доставь завтра Алексею, а то у него работать не чем. А работы там, дай бог до осени управиться!
Ермолай все вертел понравившийся ему топор. – Забирай инструменты, печные прибамбасы, и вали давай, а то мне надо здесь прибраться! – отправил его я. За два захода, он унес все железо, оставив бензопилы, канистры и прочее имущество.
– Да, пожалуй, я лопухнулся, бензопилы взял, а бензин и масло к ним не захватил. Придется видно, если хочу ускорить процесс стройки, перемещаться вновь. Что и сделал, захватив ранец с одеждой ХХ века. И снова я в Путилово, ближайшая заправка в Алапаевске, есть правда еще и на территории колхоза, но продадут ли? Тем более мне надо в бочках, решил зайти к соседу деда, Дружинину, он работает в колхозе бригадиром , может по способствует приобрести бензину? Оказалось даже лучше, чем я ожидал. У него в гараже, рядом с «Москвичом» стояли две полные бочки 76 бензина и десятилитровая канистра с машинным маслом ,которые он согласился мне продать за полцены, с условием, что пустые бочки и канистру, я потом ему верну. Подогнав «Запорожец», я с помощью соседа закатил бочку в багажник, затем приехал за второй. Отдал ему последние 50 рублей, ну не рассчитываться же с ним золотом и валютой, не поймет, да зачем ему в деревне доллары? А так ему не плохой приработок, даю сто процентов, что он колхозный бензин тырит. Подготовив бочки и канистру, я перенес их в конюшню. Выглянув и не увидев во дворе ни кого, громко позвал Ермолая, делая вид , что давно обхожу территорию. Подошел Ермолай и Степан, его сын, которые оба были в кузнице.
– Послушай Ермолай, в конюшне стоят две бочки с горючей жидкостью, с огнем даже не подходите к ним, могут взорваться, а так они безопасные. Завтра грузишь одну из них на телегу, положишь туда же канистру и лопаты, с пилами и топорами, что я тебе дал. Опосля подымишься ко мне , я тебе дам еще груз. Да оседлай мне коня, еду с тобой.
Оставшееся время посвятил, обучению Лады и Степана азбуке. Учились они с охотой, понимая, что грамотные люди очень ценились. Да и очень хотелось им самим прочитать книжку с картинками, что я дал Ладе. Она уже могла читать медленно, по слогам, все ж бабка чему– то ее учила и в памяти осталось, а вот Степану доставалось труднее, но у него было упрямство и он снова, и снова повторял, заучивая буквы .После того, как прошли устно буквы, и я увидел, что они запомнили их, дал им карандаши и тетради, написав им в них образцы заглавных и простых букв. Степан от усердия даже, чуть высунул язык, выводя старательно буквы, пытаясь чтобы они походили на мои. Я пожалел, что не купил пропись для первого класса, все ж было бы им по легче. Кстати надо делать классную доску, впереди у нас арифметика.
Утром меня разбудил Ермолай: – Барин, какой груз забирать в деревню? Открыв глаза и указав ему на две коробки с бензопилами, стоящие в углу, я тоже поднялся и умывшись спустился на кухню, где Пелагея «колдовала» у печи. Запахи стояли обалденные. На столе стояли горячие караси в сметане, гусь тушеный в капусте и другие блюда. Все попробовать не удалось, просто бы не влезло. Съел карася, откушал капусточки с гусятиной и закончил это обжорство парным молоком с пирожками.– Спасибо Пелагея! Где же ты парного молока достала?– поинтересовался я.– Так молочник привозит с первыми петухами барин. С вечера заказываем и он доставляет.– вытирая руки передником ответила довольная кухарка, видя что угодила барину. Выйдя на крыльцо, увидел, что Ермолай уже сидит и ждет на телеге, загруженной инструментом и горючим, а Степка держит оседланного жеребца.
– Буду ждать тебя у старосты !– Вскакивая на коня, сообщил я Ермолаю, так как плестись за телегой не пристало мне по статусу, да и времени потерянного при этом было жалко, а так минут через сорок я подъезжал к своей деревне. Жизнь в ней уже кипела, где – то мычали коровы, слышалось кудахтанье кур, вился легкий дымок над очагами сложенными во дворах, где летом готовили пищу. Бабы мелькали платками в огородах, пропалывая посадки с овощами. Все это промелькнуло, пока я несся по улице, распугивая копошащихся в пыли кур. Подъезжая к дому старосты, попридержал коня. Услышав стук копыт, тот сам вышел на крыльцо, вытирая рукавом губы. Увидев меня сдернул колпак с головы и склонился в поклоне, – Здравствуй Андрей Иванович! Какими судьбами в наш край? – принимая поводья и придерживая коня, говорил он – Здравствуй Алексей! Везу тебе инструменты англицкие, лопаты, топоры, пилы да две мотопилы, которые сами пилят. Ты за все распишешься, так как отвечаешь за хозяйское имущество. Поработали, сдали все на склад. Потеряется, взыщу с тебя, а ты уж там сам ищи, кто потерял у тебя, как потерял. Как хоть работа идет, докладывай! – Дак, Андрей Иванович, работников то я нашел, лошадей не хватает лес возить да глину из подвала до стены. Вы бы помогли с лошадками, а мы бы и управились до осени! – Сколько тебе надо лошадей еще? – спросил я старосту и тот сосредоточенно загибая пальцы и что-то шепча про себя стал считать. –Ну, сколько?– Поторопил его я. – Десяток, не меньше! Но с телегами! Телеги все что были, в деревнях, собрали, так они ломаются, старые уже все. – Вот тебе двадцать рублей, купи все что надо, а пока дождемся инструмента и подбери хороших работников для работы с ним. Сколько, кстати, у тебя людей на заготовке леса? – Два десятка, мужиков и пять баб на уборке сучьев, – ответил староста. – можешь оставить десяток мужиков, они с этим инструментов больше сделают, что успевать не будите вывозить. Вскоре подъехал Ермолай и мы направились на холм, где кипела стройка. Староста раздал мастерам лопаты и топоры с пилами. Те щелкали по металлу и с удовольствием прислушивались к звону: – Хороший металл, хорошо рубить будет! – произнес плотник, когда староста вручил ему топор, он поднес его к уху и щелкая пальцем по лезвию слушал звон металла. Ермолай, как специалист, поддакивал ему:– Англицкая работа, купцы барину из-за моря привезли, что бы вам легче работать было. Это ж все каких денег-то стоит, что бы вам сиволапым доверять такой инструмент! – Ермолай цыц, прекрати на мужиков наезжать, а то отправлю к ним в бригаду!– одернул я его. Совсем мужик портится начал, рядом с барином. Давно ли сам в цепях сидел, и вот на тебе, приоделся, заимел свой угол и работу, заважничал: «Сиволапые!» Пора ставить Ермолаю ведерную «клизму»: на полведра скипидара – полведра ежовых иголок. Профилактика перевоспитания обеспечена, после такой экзекуции любой станет паинькой. Приедем в Рязань, устрою ему головомойку, совсем распустился! – Когда кладку начнете? – спросил я старосту, заметив, что рядом с котлованом навалены кучи кирпича. – Дак, Андрей Иванович! День– два еще с подвалом и начнем ложить кирпич. Завтра подвезут известь и начнем выкладывать стены подвала, а затем и первый этаж. Робята у меня стараются, с раннего утра до позднего вечера. Вы бы, хоть как -нибудь их поощрили, за старание, так они дневать и ночевать будут на стройке! – Сколько у тебя работников, которые стараются и хорошо работают?– спросил я старосту. – Дак, мужиков три десятка будет, что стараются, да баб с десяток! – Вот тебе пять рублей, купи им рубахи нарядные, праздничные, а бабам платки по ярче! Да скажи, что барин, тем, кто хорошо работает, опосля, будет ставить новые избы, так что пусть стараются, а ты записывай, что бы я знал! Ну, а пока поехали в лес, к дровосекам. Покажу мотопилу в действии!» – Подъехали на деляну, отовсюду перестук топоров, перекрикивание. На большой вырубке, дымят костры, где сжигают сучья, рядом шалаши, возле которых на костре кашеварит баба с завязанным платком лицом. – Что это она так завязалась, жарко же? – спросил я старосту. – Комар лютует, вот она лицо то и бережет! За день то так накусает, все лицо опухнет. Дымом только и спасаемся!– ответил Алексей. – Ну , я слышал, сало медвежье помогает, если им натирать кожу или дегтем пропитывают кусок рыбацкой сети и накидывают на голову , запах дегтя тогда отпугивает комаров,– посоветовал я, кое -что из опыта деда. Тем временем вокруг нас собрались лесорубы, в основном молодые кряжистые бородачи, подтянулись следом и бабы, также закутанные в платки, как – никак барин приехал со старостой, что – нибудь, расскажут. Попросив ближайших мужиков снять аккуратно бочку с бензином, я стал распаковывать бензопилу. Попутно объясняя мужикам ее устройство , хотя они ни чего поняли. Да и как они могут понять, что такое мотор, карбюратор или магнето, если видят это впервые в жизни. Собрав бензопилу и заправив е бензином с разведенным маслом, я дернув магнето завел ее. Мужики шарахнулись назад, когда пила неожиданно застрекотала, выкидывая дым. – Давай, мужики, показывай какие деревья валить! – зычно, перекрикивая гул мотора, крикнул я. Заинтригованные невиданным агрегатом, они ломанулись впереди меня , показывая, какие сосны надо валить. Подойдя к ближайшей, я осмотрел ее. Комель диаметром более 50см, прямая корабельная сосна, сучки появляются ближе к вершине. Делаю запил, с той стороны, куда буду ее валить, вначале на одну треть диаметра, а потом, над ним под сорок пять градусов, выпиливая из ствола этакий треугольник. Теперь с противоположной стороны делаю плавный запил, и вот сосна качнувшись, перед смертельным полетом, плавно начинает падать, куда ей и было запланировано. Крикнув, чтобы побереглись, я отбежал с пилой от падающей сосны. Ломая сучья, сосна грохнулась о землю. Отмерив положенные шесть метров, тут же раскряжевал ее. Мужики пораженные, как быстро и легко я повалил сосну, подошли и начали осматривать заглушенную бензопилу, осторожно, с опаской прикасаясь к ней. Начал снова объяснять, как подготовить пилу к работе, как завести, как пилить, технику безопасности при работе с ней, в общем, потратил весь день, но зато научил четверых работе с бензопилой. При мне они начали валить лес, да так ловко, что остальные, только успевали очищать стволы и складировать у дороги. Посоветовал им, не забывать, добавлять масла в бензин и не держать пилу рядом с открытым огнем, так как горючее может воспламениться. Вершинник, приказал старосте, выделять малоимущим на дрова. Пусть выделит одну лошадь и развозят по домам. В первую очередь старикам одиноким и многодетным без кормильца. Продукты им завезем позднее, главное сейчас очистить вырубки, от сучков и вершинника, что бы не мешался под ногами. Вечерело. Возвращался я в Рязань, не торопясь, сзади погромыхивала на кочках телега с Ермолаем, который дремал придерживая в руках вожжи. Меня же мучила мысль, как же показать себя, чтобы узнал обо мне царь?
ХХХ
И тут меня осенило, как можно заявить о себе, – открыть синематограф! А что, отобрать в моем времени хорошие исторические и приключенческие фильмы, да и сказки типа «Каменный цветок» Бажова, мультфильмы, например, «Маугли»… Привезти кинопроектор, экран, да и приучать к цивилизации население. Думаю, и царю понравится, не знаю, как воспримет духовенство? Но если взять и поискать фильмы о храмах, о духовности и показать это тут на экране, да еще бы заснять какую-либо проповедь и гнать это в виде журнала перед фильмом… А что, это может и проскочит. Так, где мне искать аппаратуру? В Тюмени вряд ли быстро найду. Может, обернуться и махнуть в Москву? А что, миг – и там! Пересчитал наличные в «американских рублях», почти 14 тысяч в стодолларовых купюрах. Должно хватить! Представил Парк Горького, за туалетами, и вот, стою уже там.
– Мужик, ты что прыгаешь, пугаешь! – какой-то полупьяный мужичонка торопливо застегивал штаны, видно я оторвал его от процесса отливания переработанного пива. Аромат, конечно тут стоял не «ах», но где я еще мог телепортироваться незаметно, не на Красной же площади.
– Ладно, извини, мужик, не заметил тебя! Пойдем, куплю тебе пива! – успокоил его я.
Отыскав в кармане последнюю десятку, взял ему кружку, да и себе тоже. Осталось девять рублей, надо обменять «баксы».
– Слушай, мужик! – прихлебывая за стоячим столиком пиво, спросил я. – А где можно поменять доллары, заодно и себе на пиво заработаешь.
– Да выйдешь из парка, направо через остановку будет Сбербанк, там и поменяешь! Правда, надо паспорт.
– Вот незадача, а права не подойдут?
– А я почем знаю? Есть, правда, фарцовщики, они купят подороже, чем в банке, но можешь и на «ментов» нарваться, срок немаленький…
– Сколько возьмешь за обналичку, если возьмешься сам?
– А сколько будешь менять? – вопросом на вопрос ответил он.
– Штуку! – решил я, рисковать, так рисковать.
– Сто баксов, и я тебе обеспечиваю выгодный обмен! – не раздумывая, выпалил мужичок.
Вот москвичи! На ходу подметки рвут, но я понимал, что это лучше, чем светиться в банке с такими деньгами, да к тому же без документов.
– Идет, давай я здесь буду ждать! – решил я. Когда он ушел, я проверил «Вальтер», загнав патрон в ствол, и убрал его за пояс на спине. Отсчитал пятьдесят пять купюр по двадцать баксов и убрал их в другой карман. Потягивая потихоньку пиво, я внимательно осматривал все в округе, не хватало еще, чтобы меня грабанули тут, хотя еще было светло, и народу было много на дорожках.
Примерно через час показался мой знакомый мужичок с двумя незнакомцами. Один – явно охранник, так как был здоровый, как шкаф, и с одной извилиной, так как прикрывал полой куртки засунутую за пояс бейсбольную биту. Второй – худощавый парень лет тридцати с туго набитой барсеткой, с золотой фиксой. Явно бывший зек.
– Ты меняешь «зелень»? – подойдя ко мне, обратился золотозубый. Я кивнул, зачем спрашивает, ведь его явно подвели ко мне.
– Курс знаешь?
– Один к шести, или стал еще выше?
– Деньги покажи!
– Давай вместе, ты показываешь свои, я – свои, идет?
– Не ссы, баклан, все по-честному будет! Меняем один к пяти и разбегаемся. Не хочешь, – иди в банк, там один к трем, да и «менты» спросят, откуда у тебя «баксы».
– Ладно, поехали! – я достал бумажки и показал ему, он открыл барсетку и достал пять пачек десятирублевок с дедушкой Лениным на красном фоне. Я отдал пятьдесят купюр ему и забрал деревянные себе, предварительно убедившись, что это не «куклы» и не фальшивки.
– Захочешь еще менять, найдешь меня через Алкашу, ох, извини, – похлопал он по плечу мужичка. – через Аркашу, оговорился я!
Он захохотал, и оба двинулись обратно к воротам парка. Рассчитав Аркашу, двинулся и я следом. Надо было искать мне пристанище и технику для передвижения по Москве. Лучше какой-нибудь фургончик типа «буханки» или «рафика». Аркаша, как будто чувствуя, что он еще будет нужен, шел сзади, чуть отстав.
– Слушай, Аркадий! А есть ли где-то небольшой частный дом или дача, которые я бы мог снять на месяц? Заплачу хорошо, да и машина с водителем будет нужна, ну так дня на два-три.
– Дача у меня есть, 100 рублей, и забирай ключи, на электричке час езды.
– По рукам, теперь давай порешаем с машиной!
– Так ты же говорил, что у тебя есть права. – вспомнил Аркадий.
– Ну есть, вот! – я показал ему корочки с правами.
– А у меня на даче стоит «Ныса» – польский грузовой фургончик, почти новый. Продам за штуку баксов, и за дачу можешь не платить, а так пока живи. Все равно ездить мне нельзя, права отобрали, суки! «Навсегда» – так сказал майор, – «или пока не закодируешься и не пересдашь экзамены». А вот им! – сложив фигу, он ткнул куда-то, по-видимому, в «их» сторону.
– Ладно, Аркаша, пошли, возьмем такси, выпить-закусить, и поехали к тебе на дачу.
Отстояв небольшую очередь на остановке такси, мы быстро, за час, доехали до дачи. Дачей конечно это назвать было трудно – старый покосившийся деревенский дом с высокими воротами, во дворе обшитый ржавым листовым железом гараж, к которому притулилась банька. Двор густо зарос бурьяном, но огород, засаженный картошкой, был окучен и прополот.
– Когда это ты успел тут прополоть, Аркаша? – спросил я.
– Да это Людка, сеструха моя, она тут садит картошку. Семья большая у нее, вот я и дал попользоваться. – рассказывал он мне, открывая замок на дверях сеней. – Заходи! – пропуская меня вперед, сказал он.
Из сеней напахнуло спертым застоявшимся воздухом. Кругом было пыльно, неуютно, пахло сырой известкой, мышами…. -Да мне тут недолго «кантоваться».
Аркадий сходил в дровяник, принес охапку дров и затопил печь. Немного подымив, она растопилась и даже загудела. Тяга была хорошая, сразу на кухне стало уютно. Аркадий, расстелив на столе старую газету, стал открывать банки с консервами, нарезать колбасу, огурчики и т.д., готовя «поляну». Я же, взяв у него ключи, пошел смотреть машину. Машина была и вправду на ходу, стартер схватился сразу, и мотор ровно заработал. Скоростей правда было три, мотор, по-видимому, после капиталки, но давление держит хорошее. Салон просторный, грузовая задняя дверь широкая, пол из толстой БАК-фанеры. Запаска, ключи и домкрат на месте.
– Слушай, Аркадий! – заходя на кухню, спросил я. – А где техпаспорт на машину?
– Открой бардачок, там и лежит. – закусывая колбасой водку, прошамкал он.
«Да, такими темпами я его скоро «потеряю»!» – подумал я и пошел искать документы на машину. Ну хоть и пьяный уже в стельку «Алкаша», а мозги еще есть, техпаспорт был на месте, в бардачке.
Спал я на старом диване, скинув с него запыленную накидку. В доме было тепло от нагревшейся печки. Аркаша уютно устроился под столом, рядом с ним стояли початая бутылка, тарелки с разваленными закусками. По-видимому, он посчитал, что постоянно вылазить из-под стола затруднительно, и решил этот вопрос кардинально – пусть выписка и закуска идет к нему под стол. Правда закуска и выписка не один раз вышли из него на разборки друг с другом, поэтому на кухне стоял такой «амбре», что меня самого чуть не вырвало, и я выбежал на улицу, где солнечное летнее утро встретило меня свежим ветерком с ароматами трав, а не пьяным перегаром на кухне.
Открыв двери гаража, я долил масла в двигатель и прогрел машину. Бензина было полбака, так что до заправки мне хватит. Утренняя дорога была спокойная, и я без приключений доехал до Садового кольца. Прижавшись у антикварного магазина, я стал ждать его открытия. Ждать пришлось около часа, за это время я сходил и узнал в справочном ближайшие комиссионные магазины, где торгуют техникой. Записав их адреса и купив тут же карту Москвы, я пошел в открывшийся антикварный магазин. Пока ждал открытия, набросал список, что бы я хотел:
– старинные утюги – один угольный, другой маленький, литой;
– два самовара – один литра на 3, другой на 10-15 литров;
– пару патефонов, пластинки я выберу в грамзаписи;
– два керогаза, три керосиновые лампы – одну обычную, другую «летучую мышь», и третью стильную для себя;
– двое часов с кукушкой;
– две швейные машинки – одну с ручным управлением, другую ножную;
– две пишущие машинки «Москва» плюс ленты к ней.
Зачем беру в двойном экземпляре? А просто одну вещь отдам на разбор, чтобы копировали. Также возьму кремниевые пистолет и ружье, искусно украшенные серебром.
Все, в основном, нашлось, кроме ножной машинки, ну да ладно, тем более продавец, когда я расплатился с ним долларами, пообещал поискать и оставить для меня. Загрузив все в фургончик, я поехал по комиссионным магазинам искать кино принадлежности.
Отыскал я быстро и недалеко, на Арбате, правда машину пришлось оставить на ближайшей улице, но зато я стал обладателем кинопроектора «Украина» с выносными колонками. Вдобавок мне достался столик монтажный с ручной перемоткой и два фильма: «Три мушкетера» с Боярским и «Александр Невский». Также купил кинокамеру на 16 мм, оборудование и химикаты для проявки пленок и десять катушек с пленкой.
Загрузив все на тележку, которую мне дали в магазине, я «прокатился» до машины и уложил в нее все только что купленное. Тележку я покатил обратно в магазин, и там в углу я увидел его – мою мечту. Это был мотодельтаплан, двухместный, кабина на трех колесах. Сразу в глаза он не бросался, так как был полуразобран ввиду нехватки места в магазине.
– Сколько вы просите за него? – спросил я продавца, которому передал тележку.
– Триста пятьдесят рублей, он почти новый, да и мотор «Ямаха», Япония.
– Какие у него еще есть запчасти?
– Материал, запасное крыло, больше ничего.
– Беру! – я отсчитал деньги.
Продавец вызвал грузчика, который помог мне довезти до машины мое сокровище. Я с другом уже летал под Свердловском над дачными участками и имел небольшой опыт управления им.
Сейчас надо заехать еще в пару мест и обратно к Аркаше. Заехав еще в один комиссионный, я приобрел два электрогенератора – один на киловатт, другой на два киловатта. По дороге увидел магазин «Энергия», заехал, взял две бухты двужильного медного провода, коробку лампочек на 60 Вт, патронов к ним, выключателей и розеток. Взял индикатор тока, пассатижи и изоленту. Все, готов лететь обратно.
Аркаша встретил меня на крыльце. Вид еще тот, весь помятый с красными глазами, опухший и с трясущимися руками.
– Слышь, Андрюха, выпить чего-нибудь есть?
– Да ты что, все выпил что ли? – удивленно я.
– Да вроде… Сколько мы брали?
– Пять бутылок, я всего лишь пару рюмок выпил, мне же утром ехать надо было…
– Значит я старался! – самокритично подвел итог «Алкаша».
– Подожди, там в пакете я брал пару пива, если ты не брал, то лежат…
– Где, Андрюха? – тут же вскочил он.
– У печки, возле умывальника, с овощами я положил… – ответил я в пустоту
Через минуту из дверей показалась счастливая морда Аркаши, отхлебывавшая пиво из горлышка. Пока он не уснул, придется сидеть здесь. Не буду же разгружать все это при нем, а может просто привезти ему водки с закуской, ближайший магазин в центре деревни? Пока он наслаждался пивом, я сгонял до магазина и «затарился» тремя бутылками водки, колбасой и сыром. Выложив все это перед обалдевшим хозяином, я направился в гараж, где нужно было все уложить аккуратно, чтобы рука доставала до края груза. Помучившись минут тридцать, я все уложил, сделав себе сиденье из кабины мотодельтаплана, нагрузив на колени коробку с кинопроектором и кучу пластинок – Высоцкий, Толкунова, Анна Герман, пластинки с популярной музыкой и, конечно же, сказки: Бременские музыканты, Маленький Мук и др. И вот я снова представил свой кабинет, заваленный нужными для меня вещами; вспышка в глазах, и я прибыл по адресу.
Сразу спустился вниз, чтобы не пугать челядь, и позвал со двора Ермолая, который усердно занимался кузней. Позвал его к себе, и пока он ходил озадаченный возле моих сокровищ, я вытащил экран и попросил его укрепить на дальней стене в магазине. Сходил с ним и показал, на какой высоте закрепить его. Потом он переставил один из столов к противоположной стене, и принес кинопроектор с колонками. Их я попросил закрепить на стенах ближе к экрану друг против друга. После чего принес электропровода и стал крепить на стене розетку для кинопроектора, и рядом выключатель, от которого провел на потолок лампочку. Установил маленький электрогенератор под окном, заправил его бензином с маслом и позвал Кузьму:
– Кузьма, послушай! Надо установить все стулья, лавки здесь в магазине, и пригласить Анику Федоровича с товарищем как только сядет солнце, скажи, срочно зовет барин, не пожалеете. Да, отправь Пелагею к соседям, пусть приходят как стемнеет знакомиться, также пусть скажет, что не пожалеют, да жен своих пусть тоже пригласят.
Гости начали прибывать задолго до заката, так их заинтересовало мое приглашение. Лада с Пелагеей разносили кому сбитень, а кому и хлебного вина. И вот последний луч солнца скользнул по крышам и исчез за горизонтом. Ермолай прикрыл окна полотном, и я, дернув стартер, завел на улице электрогенератор. Мужчины, услышав стрекот мотора, с интересом выглянули на улицу, но я сказал, что сейчас будет еще интересней, и они обратно расселись по стульям и скамейкам. Я включил лампочку, и в комнате раздался испуганно-удивленный вскрик. Женщины от страха прижались вначале к мужьям, но, видя, что ничего страшного не происходит, стали с удивлением рассматривать лампочку.
– Андрей Иванович, что это за чудесный светильник? Ни дыма, ни запаха, а светит как будто море свечей зажжено!!!
– Уважаемые дамы и господа, все это из-за границы, а сейчас вы увидите чудо из чудес!
Аппарат был уже заряжен, и выключив свет, я включил кинопроектор. На экране появились первые кадры «Александра Невского» с крестоносцами, сжигающими детей. Увидев это, мужчины вскочили с выдернутыми ножами, чтобы наброситься на врагов, но я включил свет и попросил успокоиться, обещая, что сейчас придут наши дружинники и разделаются с врагами. Зрители смотрели, затаив дыхание, иногда эмоции переполняли их, и они вскакивали и кричали: «Бей их! Заходи справа!», или что-то наподобие. А когда враг стал тонуть, восторгу не было конца, как будто они сами участвовали и разбили ворога.
Из-за печки фильм смотрели мои слуги, Пелагея утирала слезы краешком платка, когда везли погибших воинов, впереди на скамье плакала жена одного из купцов, но вот замелькали титры, и я выключил аппарат и включил свет. Первым ко мне подскочил Аника Федорович. Обхватив за плечи, он затряс меня от избытка чувств:
– Андрей, ты не представляешь, как ты меня удивил! Я даже чуть не заплакал, это чудо! Где ты добыл его, я тоже хочу. Давай, еще покажи эту говорящую картину!
Все купцы обступили меня и, перебивая друг друга, начали предлагать продать это чудо.
– В общем, уважаемые гости, я предлагаю нам всем объединиться и поставить кинотеатр, где будет трактир для уважаемых гостей, и отдельный – для простых горожан. Чтобы вы с ними не пересекались, сделаем для вас места в ложах. Внизу будет сидеть чернь с дешевыми билетами. Будем делать в день два сеанса. Если вас устраивает, давайте все обдумайте и завтра приходите, и пригласите воеводу и дьяков, без них нам не обойтись.
На следующий день с утра меня вызвали к воеводе. Осмотрев меня с интересом, он, оглаживая бороду, произнес:
– Наслышан о Вас, молодой человек, удивляете меня все больше и больше. То Вы спасаете Строганова от лихих людишек, то излечиваете его друзей, а то показываете живые картинки, которые происходили в давние времена!
– И Вас, Иван Михайлович, с дражайшим семейством приглашаю посмотреть на это чудо, и если Вам это придется по душе, то мы с купцами откроем в городе первый на Руси кинотеатр, и гости к нам поедут со всех концов.
– Хорошо, будем мы у тебя, как сядет солнце. – улыбнулся воевода.
Весь оставшийся день я готовился к встрече с чиновниками. Были привезены от Аники Федоровича стулья, скамейки застелены коврами и шкурами. Пелагея с Ладой готовили закуски и напитки. Я же проверил генератор, заправил его, перемотал пленку на начало фильма, вставил ее в аппарат. Перед экраном поставили столы с закуской, так как я уже видел, как реагируют здешние мужчины на врага, вмиг искромсают экран своими тесаками. А так хоть какая-то защита.
И вот перед воротами зазвенели бубенчики, подъехала карета князя Хворостинина, здешнего воеводы. За ним спустилось все семейство: жена и двое дочерей, одна из которых была уже на выданье. Следом подтянулись дьяки и подьячие также с женами, пока рассаживал, подошли и вчерашние зрители во главе с Аникой Федоровичем. «Куда же я вас всех посажу?» – мелькнула мысль, но разрулил все Аника:
– Так, господа купцы, мы вчера видели, поэтому садимся сзади и поплотнее, а то не войдем и не посмотрим. Жинок своих садите на колени.
Одним словом, вошли все. Лада ходила между рядов и на большом блюде разносила угощения и напитки, но с первых кадров никто уже не пил и не ел, все ушли в переживания. Воевода то краснел, то бледнел, временами хватался за саблю, но так как был уже заранее осведомлен, то сдерживался. Только когда начали бросать детей в костер, заскрипел зубами и воскликнул: «У, гады, били вас и еще будем бить!». Кино кончилось, и все повторилось снова, только ко мне подскочил воевода и затряс мою руку:
– Хорошее дело придумал, Андрей Иванович! Хвалю, препятствий чинить не буду, а наоборот, помогу! Город готов войти с тобой в долю, построим этот, как ты назвал… – запнулся он, а я напомнил:
– Кинотеатр!
– Да, именно! Заходи завтра и все обсудим, да и купцы уважаемые, кто захочет участвовать в проекте, просим!
– Конечно, княже, будем завтра, обязательно будем! – зашумели купцы.
– Да и нашим дамам будет куда выйти – себя показать, других посмотреть. – добавил я последний штрих, зная, что теперь купцам обратного хода нет, жены с дочерьми отрежут все пути к отступлению.
– Ну, значит так и порешили! – подвел точку воевода. – А еще отпишу Его величеству государю всея Руси Ивану Васильевичу IV о таком чуде. Так что, Андрей Иванович, готовиться тебе надо в Москву.
– А я, Иван Тимофеевич, всегда готов служить Вере, Царю и Отечеству! – козырнул я, вставив девиз преображенцев.
– О как! – крякнул удивленно воевода. – Красиво сказал, точно! Молодец! Все больше меня удивляешь!
Тут я вспомнил, что необходимо преподнести за знакомство какой-нибудь презент воеводе, в кармане завалялась только зажигалка и складной шести-наборный нож.
– Иван Тимофеевич! Примите в знак глубочайшего уважения вот эти маленькие сувениры из-за границы! – и я подал ему зажигалку и нож.
Он начал их вертеть, не зная, что и как. Я взял зажигалку и, щелкнув, зажег огонек. Окружение князя ахнуло, так как все привыкли зажигать огонь кресалом, а тут щелк – и огонек.
– А это что? – спросил князь, разглядывая нож, и я начал его открывать, объясняя:
– Ложка – для еды в походных условиях, это вилка – кушать мясо, это ножницы – что-либо обрезать, это штопор – дабы открыть туго запечатанный кувшин с вином, это нож – отрезать хлеб или колбасу, ну а это… – уставился я на консервный нож, здесь он был лишний, пока не было еще в природе консервов. – За границей что-то там открывают, ну а я, княже, забыл, ты уж прости меня – повинился я.