Глава девятая
Рико бродил по полигону учебного центра. Он внимательно осматривал каждый участок земли и размышлял. Из-за дерзкого налета сепаратистов, Рико отозвали из отпуска. В штабе группировки войск ВСУ все были в бешенстве. Снова убийство американского инструктора. И где – в тылу! Как это могло произойти? Куда смотрела контрразведка? Почему не приняли нужные меры? Доклады противоречат один другому! Известно точно одно – нападение сепаратистов маскировало работу снайпера. Что это за новый стрелок? Откуда он стрелял? Как проник… и как смог уйти?
Рико как опытному, наблюдательному разведчику, поручили разобраться. Воссоздать картину боя и доложить, какими реально силами совершался налет. Выяснить средства и вооружение нападавших. Разобраться, какие бронебойные пули использовал вражеский снайпер… многое предстояло выяснить!
Прежде всего, Рико поговорил с английским инструктором, участником вышеописанных событий. Рико посетил его в госпитале. Шальная пуля попала в стену и осколок кирпича сильно рассек англичанину голову. Снайпер подробно обо всем расспросил Саймона – так звали инструктора. Выслушал его мнение об инциденте, приехал на полигон и метр за метром стал осматривать место боя. Через некоторое время, Рико нашёл и выковырял из стены пулю, застрявшую в толстом слое кирпичной кладки, кусок которой ранил англичанина. Пуля была точно такая же, что расколола череп американца и застряла в броне БТРа. Точёная бронебойная пуля триста тридцать восьмого калибра. Производитель неизвестен. На этой войне, Рико таких ещё не видел. Может россияне работали? Не-е… мы бы об этом узнали быстро! Но пуля явно – не кустарного производства… ну шо ж, будем думку думать – откуда у ватников такие пули! Рико снова взгляну на поле боя, пытаясь представить действия нападавших… да, действительно, бойцы ВСУ прозевали очевидное – правда была в том, что налет маскировал действия снайпера. Но если был снайпер, значит, есть и его позиция. Но где? Если судить по попаданиям и углам входа пули, в американца и стену, то становилось понятно, что снайпер позицию не менял. Оба попадания снизу – вверх и под одним углом… Где же ты прятался? Что это за новый снайпер?
Несколько дней Рико бродил по полю. Смотрел, щупал, нюхал. Размышлял, анализировал. Вот здесь сидел пулеметчик, которого убрал англичанин. Трое, возле водонапорной башни, в наскоро подготовленных огневых позициях… Не то! Среди погибших нет ни одного похожего на снайпера… Рико бродил в задумчивости. Еще раз взглянул на развороченную кучу мусора и битого кирпича. Она находилась посреди поля и хорошо просматривалась со всех сторон. Развороченная, зловонная, совершенно не подходящая позиция… Рико остановился, пораженный догадкой… Нет! Не может быть! Невероятно! Совсем не хотелось верить, что единственное место, откуда возможно сделать такие выстрелы, было именно здесь – в куче! На самом открытом участке местности. Но это же самоубийство, занимать такую позицию! Рико залез в кучу. Осмотрел её. Так-так! Вот оно… запекшиеся, еле различимые следы крови. Если они до сих пор сохранились, значит натекло много. То есть, тут точно кто-то был… вот тебе и на! Снайпер лег, занимая позицию для стрельбы. Точно! Всё как на ладони! Так… вот здесь стоял БТР… там… на втором этаже… была позиция Саймона… и Рико вдруг, как в немом кино, увидел всю картину боя. Понял хитрый замысел вражеского снайпера. Ай да ватник… так, если это его кровь… как ему удалось уйти? Когда, в какой момент? Сколько он здесь пролежал? Рико оглядел полигон. В семидесяти метрах от мусорной кучи, круглосуточно дежурила целая группа бойцов. С ними два офицера. Периметр обходят каждые полчаса. Куча, ночью, попадает под освещение. Мышь не проскочит незамеченной. Но враг ушел! Раненый! Как? Кто это был? Снайперский мир тесен. Рико напряг память. Хороших стрелков немного и обычно, они знают друг друга, или слышали о достижениях… из всех известных Рико стрелков, только Амир из Луганска мог выбрать такую позицию. Но он сейчас в госпитале с тяжелым ранением. Это точно известно. Выходит, что у «ватников» появился кто-то еще способный на выполнение таких непростых снайперских задач. Рико возбужденно вздохнул. Охотничий азарт захватил его. Наконец-то нашелся достойный противник! Он побрел от мусорной кучи в сторону водонапорной башни, пытаясь обнаружить следы. Очень скрупулезно осмотрел каждый сантиметр почвы и не нашел ничего стоящего внимания.
Следующим утром Рико доложил о результатах поисков руководству и попросил разузнать про точёные пули и новых стрелков в рядах сепаратистов. Разведка взялась за дело.
Через несколько дней Рико вызвали в штаб. Там сообщили что в Донецком госпитале действительно лежал раненный участник налёта на учебный центр. Снайпер он или нет неизвестно. Некоторые говорят, что это ученик Угрюмого, но всё это не точно. Можно было бы узнать, но его увезли из госпиталя. Где он сейчас? Вот ты и найди его. Найди и ликвидируй! Завтра представишь план. Рико рассердился; всё у вас… и как всегда – виноват стрелочник! О-тож!
Теперь, Рико вышел на охоту. Через разведчиков и агентов СБУ, внедренных в различные структуры ДНР, собирал необходимые сведения. Вскоре информаторы донесли, что раненый находится в частном секторе, на «бакинке», в доме одного из бойцов, участвовавших в налете.
Рико озвучил в штабе тактическую идею по ликвидации не только снайпера, но и самого Хмурого. Предложил план как сделать это в самом Донецке. Тем самым, объяснял снайпер, мы не просто реализуем возмездие, но и устрашим сепаратистов! Пусть боятся! Пусть знают, что им нигде не будет спокойно!
Идею поддержали. Некоторое время ушло на разработку и планирование. Подбирали людей, способы заброски в тыл противника, материалы, экипировку. Определялись со связью, и, прикрытием. Планировали отходы и запасные варианты. Всё готовилось быстро, но основательно. В операции участвовали несколько ведомств и конечно, американские специалисты. Перепроверялась любая информация об оперативной обстановке в городе. Ко всему подходили серьезно. Ошибиться было нельзя! Операция должна была стать уникальной. Так решили сверху!
Через месяц, провели заброску двух диверсионных групп в Донецк. В одной из них был Рико.
Информаторы сработали чётко и нужный дом на «бакинке» диверсанты нашли быстро. С первого захода. В частном секторе оставались не поврежденные артиллерией ВСУ дома, из которых, с началом войны уехали жители. Рико с двумя бойцами диверсионной группы расположились на чердаке дома соседнего с нужным.
Приступили к наблюдению. Вечером, в сумерках, на крыльцо вышел сильно сгорбленный, похожий на старика человек. Он был одет в «Горку» большого размера и зимнюю гражданскую куртку синего цвета. Кряхтя, устало переставляя ноги, опираясь на палку, старик медленно удалился в сторону центра города. Через миут десять из дома вышел ещё один мужчина, то же бородатый и широкоплечий. Он закрыл железную дверь в воротах и возвратился к крыльцу. Оттуда стал смотреть в быстро темнеющее, налитое свинцовыми облаками зимнее небо. Черная вязаная шапочка, надвинутая на самый лоб, темные усы и борода скрывали черты лица. На шее возле плеча и на груди белели бинты, обнажившиеся под распахнутой курткой. Снайпер пригляделся. Похоже это и есть его цель. Тут, сепаратист повернулся, и Рико уловил что-то знакомое в фигуре, овале лица и движениях стоящего. Что-то очень знакомое… кто же ты? Где я тебя видел? Снайпер всмотривался, пытаясь увидеть слабо блестящие глаза человека, поднявшего лицо к небу. Вот он сделал неуловимое движение. Какое знакомое… неожиданная догадка пронзила сознание. Угрюмый? Рико сильно зажмурил глаза. Открыл их. Нет! Не может быть! Рико точно знал, был совершенно уверен, что его личный враг погиб в промзоне. Разведка это подтвердила. Тогда кто это? Еще раз присмотрелся к стоящему… точно Угрюмый! Та не-е… не может быть… мысли метались в голове, лихорадочно копаясь в памяти… Стоп! Неважно! Главное – человек внизу – тот самый раненый снайпер и он подлежит ликвидации! Сейчас самый подходящий момент. Время терять нельзя! Цель хорошо видна и практически неподвижна. Пора переходить к действиям! Рико одним движением достал из спортивной сумки автоматическую М4 с глушителем и оптикой. Выдвинул приклад. Вставил магазин. Одному из бойцов, подал условный сигнал рукой, тот быстро сбежал вниз и через несколько секунд, стучал кулаком в ворота. Железо загудело. Рико тихо открыл окно.
– Кто там? – человек спустился с крыльца. Рико увидел походку и сомнения отпали – это был Угрюмый! До цели не более семидесяти метров. Снайпер занял устойчивое положение и прицелился.
– Я от Хмурого! – кричал из-за двери боец, и Угрюмый медленно сошел с крыльца.
– Я сейчас! – голос его звучал хрипло и как-то… обреченно. Рико вдохнул и с выдохом плавно потянул спусковую скобу. И тут… он увидел старика. Не того, который ушел в сторону центра города, нет. Этот был в странной длинной одежде, совсем седой, лысоватый и с белой бородой. В левой руке дед держал толстую книгу и что-то говорил, еле шевеля губами. Ошеломленный Рико замер. Убрал палец со спускового крючка. А, тем временем дед закрыл собой цель.
–Тебе чего надо? –прошептал Рико.
– Убьёшь – будешь страдать! Помилуешь – и тебя помилуют! – слова звучали в самом центре головы.
– Это мой враг! – яростно пульсировало сердце Рико.
– Нет! –настойчиво звучало в голове, – Он твой брат!
Рико стиснул зубы, встряхнул головой, часто и с силой поморгал. Видение исчезло. Снайпер вернул перекрестье на цель. Сосредоточился, сделал три беглых выстрела, целясь в спину, идущего к двери врага. Тот остановился, как бы задумавшись, и Рико немедля, выстрелил ему в голову. Она мотнулась, брызнула темной сумеречной кровью, и мёртвое тело Угрюмого, рухнуло мешком посреди двора. Внутри себя, Рико ощутил взрыв яростного восторга. Ему захотелось прыгать, рычать и хохотать. Кричать так, чтобы все слышали. Из груди рвалось: «Я – лучший!». Возбуждение хищника, настигшего и растерзавшего добычу, заставляло кровь бурлить… надо только вскочить и… но снайпер сдержался. Быстро разобрал и упаковал винтовку. Подобрал разлетевшиеся гильзы, закрыл окно и метнулся к выходу.
У дома ждал автомобиль. Первая часть плана была завершена.
Глава десятая
– Эй, дедуля! Может подвезти? – он обернулся на звук молодого, задорного голоса. Боец «Беркута» кричал из уазика. Ещё двое стояли рядом.
– Что, совсем плохо выгляжу? – он поднял голову – Я братишки, после ранения много крови потерял, колено повредил, поэтому и хожу так… подвезите, если не трудно! Мой позывной – Старый.
– Прости, брат! – смутился боец, открывая заднюю дверь, – Куда ехать?
– В штаб корпуса. К Хмурому, – хрипло сказал Старый.
– Хорошо, брат, садись. Только мы сначала в пару адресов съездим, а потом в штаб, устроит?
– Добро, я не тороплюсь, – Старый, кряхтя и превозмогая боль в колене, залез в уазик. Бойцы запрыгнули следом. Машина, взревев двигателем, сорвалась с места.
Более двух часов носились по Донецку. Старый даже умудрился немного вздремнуть. Наконец, выдвинулись к Хмурому. Гудя мостами. На всех парах.
Возле штаба стояло оцепление. Бойцы вылезли из уазика и подошли ближе.
– Серега, Здоров! В чем дело? – спросили у стоящего в оцеплении.
– Да непонятно: то ли в штабе что-то взорвалось, то ли снаружи, в окно к Хмурому из «Шмеля» пальнули, но разнесло почти весь этаж! Короче, Хмурый погиб!
– Диверсия?
– Похоже! А шо за деда вы привезли?
– Да не дед он… боец Хмурого. Недавно из госпиталя. Много крови потерял и поэтому желтый как кощей.
– Как позывной?
– Старый.
– Знаю я одного Старого. Но он из другого подразделения!
– Слышь, да у нас этих «Старых», «Дедов», «Шаманов» и «Рэмб» уже полгорода! – говорящий засмеялся и повернулся к Старому: – Правильно, брат?
– О-тож!
– Ладно Серега, нам пора! Видишь – не успел ты Старый. Приехали бы раньше… тебя бы тоже… – боец смолк. Тихо прибавил: – Везучий ты!
– Отвезите меня обратно! – попросил Старый.
– Садись, брат. Пока, Серега!
– Давай! Удачи вам! Берегите себя! – Старый с бойцами залезли в уазик и укатили.
Прошли сутки. Рико шел через площадь Пушкина на встречу с агентом, обеспечивающим отход группы. Ярко светило солнце. Был ясный, чуть морозный день. Снайпер шел не спеша. Вдыхал прохладный воздух, пахнущий чистотой. На душе легко. Обе задачи выполнены без сбоев и неожиданностей. Все показали себя хорошими профессионалами. Исполнили чисто и без потерь. Теперь эта операция станет образцово-показательной. Надо только вернуться без потерь. Рико втянул воздух. Плавно выдохнул, унимая радостное возбуждение, и ощутил на себе пристальный взгляд. Он повернул голову. Метрах в десяти стояла женщина, с широко распахнутыми от удивления глазами. Даже рот её слегка приоткрылся. Снайпер остановился. Они молча глядели друг другу в глаза. Прошло несколько минут, затем женщина выдавила в смятении:
– Микола?!
– Галя! – полушепотом произнес Рико имя жены.
На неуверенных ногах подошел. Галя стояла, растерянно теребя язычок молнии на своей пуховой куртке. Она заметно побледнела и похудела. Огромные, бездонные синие глаза, блестели слезами. Круглое, красивое лицо выражало скорбь. Рико вдруг увидел, как она хрупка, одинока и беззащитна. Чувство вины вырвалось из глубины его души, комом застряв в горле. Ему нестерпимо захотелось обнять жену, прижать груди, поднять и унести от этой проклятой войны, невзгод, одиночества и спрятать в тихом, безопасном месте.
– Ты здесь… – сквозь слезы спросила она, боясь ответа, – надолго?
– Нет, ненадолго, – ответил он, – завтра или послезавтра убываю.
Галя с пониманием кивнула. Помолчали. Оба с трудом сдерживали свои чувства.
– Как Артемка? – спросил он о сыне.
– Вчера исполнилось четыре… ты забыл? – она мягко улыбнулась, и бледное лицо ее просветлело. Рико улыбнулся в ответ:
– Я всегда забываю дни рождения. Только твой – никогда! – голос срывался. Они стояли, утонув в глазах друг друга и не замечали ничего вокруг, и светлое тепло любви окружало их, невидимой силой сковала движения, отобрав возможность развернуться и уйти. Они любовались друг другом, как в последний раз. Сердца, бились в унисон. Одинаково сильно, одинаково радостно и одинаково печально. На некоторое время они вдруг подумали будто, ничто и никто не сможет разлучить их, и мир вокруг перестал существовать… Но это продолжалось недолго. Галя вздрогнула и со слабой надеждой спросила:
– Может, зайдешь? Увидишь Артемку, маму, – Он помолчал, обдумывая ее слова, потом спросил:
– А где отец?
– Папа погиб.
– Как?
– Снаряд влетел прямо в комнату, где он спал.
– Почему он не переехал к тебе, как мама?
– Когда там, на улице Стратонавтов, уже мало целых домов осталось, мы приехали за ним. А он говорит: «Это дом моих родителей! Негоже его бросать!». Ну и остался. В ту же ночь и погиб. То, что от него осталось, мы похоронили в огороде. Живем теперь без мужчин, – Галя слегка всхлипнула. – спасибо, хоть Тамара не забывает. Её мужа Сашку, тоже убили! – она не выдержала и заревела. – Что же это Миколушка? Почему? Свои своих убивают! Тома кричит, что ты враг… а я же… так люблю тебя! Я очень сильно тоскую… скажи, когда это кончится? Нам так страшно! Артемка кричит по ночам! За что это нам? Почему? Зачем ты там, а мы здесь? Я умираю без тебя!
Рико подхватил вздрагивающую в рыданиях жену. Прижал к груди. Растерянно погладил по голове. Забормотал:
– Тише, родная, тише! Успокойся… что поделаешь – война! – горло перехватывало спазмом. Первый раз, он всей душой, всем окаменевшим на войне сердцем ощутил, почувствовал горе другого человека. Слова жены откликнулись в нем сильной, внутренней болью. Это было новое для Рико ощущение. Неожиданно, пришло осознание хрупкости, неустойчивой человеческой жизни. Грудь теснило, дыхание затруднилось, что-то тяжёлое вползало в душу и странным образом в сознании всплыли воспоминания – странные воспоминания. Вот, яркой картинкой встал образ старика, закрывшего собой Угрюмого… и слова: «Убьёшь – будешь страдать!». Что-то было ещё… но Рико уже понял – вот оно – наказание… отец погиб, жена мучается в одиночестве, сын болеет от страха… к сердцу подступила горечь… защипало в глазах… «Ну все, хватит! Распустил нюни!» – Рико сбросил наваждение, встряхнув головой. Отстранил жену. Пристально посмотрел в глаза. Горе и тоска снова стали проникать в сердце, размягчая волю. Рико отвел глаза и твердо сказал:
– Все, иди домой! Завтра в десять утра я приду! Ждите во дворе – на детской площадке! – развернулся и быстро пошел прочь, ощущая спиной радостный от надежды взгляд.
Следующим утром, Рико осторожно, с предельной внимательностью, приблизился к назначенному месту. Выглянул из-за угла соседнего дома. Метрах в шестидесяти детская площадка. Там, мама Рико качала маленького Артемку на качелях. Галя стояла рядом и в нетерпении, часто оглядывалась, ожидая появления мужа. До встречи было еще полчаса. Сердце Рико наполнилось радостью. Он вышел на открытое пространство. Галя тут же заметила его и застыла, радостно глядя на мужа. Её глаза улыбались. Рико сделал шаг навстречу…
Горячая волна опрокинула снайпера навзничь и больно ударила спиной об асфальт. Уши и голову болезненно сдавило, привычные звуки исчезли, оставляя только свист и звон. Вместе с землей вздрогнули внутренности. Время, превратилось в тягучую массу, замедляясь и обтекая упавшего Рико. Он с трудом приподнял голову и посмотрел туда, где мгновение назад были глаза его жены и смех сына. Их не стало! Они пропали, исчезли, испарились… сквозь мутную пыль, снайпер наблюдал, как мимо него шипя и вращаясь, проплывают раскаленные осколки артиллерийского снаряда, комья земли и фрагменты железной конструкции качелей. Следом летели камни, куски асфальта и части человеческого тела. Всё это пролетает мимо, каким-то чудом не задевая Рико, а он наблюдает, словно смотрит замедленное кино. Рико поворачивает голову и видит, что на месте качелей образовалась глубокая, поглотившая три жизни воронка. Рядом с ней, упала окровавленная Галина куртка и половина её ноги. А Артемка… просто испарился… словно стерли изображение, нарисованное на стекле. Исчезли его задорный смех и большие, синие, как у Гали глаза… мальчика просто не стало. Окровавленные куски той, что когда-то была матерью Рико, проплывали над ним, в смертельном потоке осколков и мусора, несомых ударной волной. Эта картина разом ворвалась в снайпера. Мгновенно перевернула все его мысли, опрокинула надежды, захватила сознание и разорвала сердце, великим, никогда ранее не испытанным горем. Раскалила камень душевной злобы до полного плавления и быстрым озарением принесла понимание полного разрушения и потери смысла жизни. Взрывная волна еще гремела, эхом отражалась от строений, звучала осколками и битым стеклом, а душа Рико, уже забилась в конвульсиях, затрепетала от боли, рванулась наружу, ударилась в грудь, но не пробила своей оболочки, не смогла выскочить. И тогда, в крайнем отчаянии, дёрнула горло и проявила себя криком. Рико стоял на четвереньках и истошным голосом орал: «Не-е-е-е-ет! Не-е-е-е-т!». Затем он зарычал, завыл по-звериному, ударяя головой об асфальт. Катался по земле, ревел, бил кулаками воздух, хватал себя за волосы и рвал их…