– Да наоборот, тебе и так подумывают там сверху платить больше, Тимур, послушай меня…
– Обманщица!
– Тимур, господи, Тимур, послушай же меня. – Владиславу пришлось потрясти Золотова за плечи, тот явно поплыл головой. – Вот, смотри мне в глаза. Я просто уверен, что это какое-то недоразумение, Тимур. Я просто уверен, у твоей мамы есть всему объяснение. Давай не сейчас.
– Лживая сука…
– Не говори так про маму, давай успокоимся, выпьем по пиву тут в ресторане, а потом…
– Мне пора, до встречи.
– Да постой. Не горячись, куда ты сейчас поедешь?
– Домой. Выясним, как это так получилось, что я как проклятый зарабатывал копейки, и благодаря кому?!
– Ты дороги ведь не знаешь!
– Я на такси.
– Сейчас праздники, ты отдашь целое состояние!
– Да и чёрт с этим состоянием, я ведь, оказывается, зарабатываю вон сколько!
– Да не горяч… подож!.. Ай, чёрт возьми, вот и погуляли.
Тимур бегом ретировался. Владислав не стал его догонять. Нужно было не забывать про организацию праздника. Не хватало ещё влипнуть в неприятности из-за чужих семейных разборок.
Впервые Крутой почувствовал омерзение к Ольге. И хоть он пытался успокоить обманутого сына, но его опыт подсказывал ему, что эта женщина; эта красивая, обаятельная женщина, столько лет обманывала собственного сына, доила его, забирая почти все гонорары себе. Снова он почувствовал человеческое одиночество, которое восторжествовало над слепой влюблённой надеждой.
Тимур на бегу вызвал такси. Стоило действительно дорого, но молодой композитор откладывал по мелочи, и вот теперь мог позволить себе таких поездок штук десять. В общем, денег было достаточно.
Всю дорогу он ехал в пришибленном состоянии. Руки его тряслись. С лица не спадала краска. Он предвкушал, как будет сейчас обличать эту лживую женщину, посмевшую обворовать родного сына. Но это предвкушение было болезненным. А потом, потом он уедет от неё и… мысли ещё были резкие, чрезмерно такие путанные. Пока они застряли только на моменте скорой ссоры.
Машина остановилась у дома. Золотов выскочил из такси, забыв захлопнуть за собой дверь. Водитель начал ругаться, но Тимур его уже не слышал. В его ушах пищала ярость.
Он не стал ждать лифта, а побежал по лестнице, не жалея своих лёгких. Его этаж. Рука Тимура приложила электронный ключ от двери. Вот он заскакивает в дом, где его ждёт лживая мать.
Сначала молодой человек даже не понял, что глаза его увидели в первую секунду. Он чуть ли не упал в обморок, но чудом смог удержаться. Удивлённая и побледневшая Ольга с ужасом смотрела на своего неожиданно вернувшегося сына. Во рту она держала огромный член темнокожего парня, а снизу двигался второй, проникая в женщину во всю длину.
Расположилась эта оргия прямо в коридоре. На фоне работал телевизор, начинался повтор программы «О ВАЖНОМ» с Андреем Соловьёвым в роли ведущего. Одной рукой женщина держалась за уголок проёма в свою комнату. Так прошло мучительное мгновение и только после него (Ольга успела вытащить орган мужчины из своего рта), сын и мать одновременно, писклявыми голосами, заорали друг на друга: «Какого чёр ёрта-а т-тыы уут проис делаходит ешь!!!!!»
Ольга кое-как пришла в себя, вся из себя раскраснелась. Её пышная грудь начала ходить с невероятной скоростью. Она неуклюже встала, на свет показался орган номер два. Туземцев Ольга запихнула пока что в комнату.
Тимур слышал через дымку, как она говорила им одеваться, чтобы брали свои деньги и проваливали. Молодой человек не мог поверить своим ушам. Он был в ярости, но так и стоял на том самом месте, где его охватил ужас. Он всё ждал, когда женщина, называвшаяся мамой, появится снова перед его бледным взором.
Очень быстро из комнаты показалась парочка жигало, только уже в одежде. Они оперативно выскочили из квартиры. Затем показалась Ольга. Женщина накинула халат. Её щёки всё также ярко пылали от стыда. Она хотела было начать говорить, хотела начать нападение, чтобы хоть немного компенсировать ущерб, но сын её опередил:
– Я зарабатывал полмиллиона, а ты, тварь, врала мне!
– Ох… сынок… – К такому она была готова только в своих кошмарах. Ситуация усугублялась. На её глазах появились слёзы.
– ТЫ ОБКРАДЫВАЛА СОБСВЕННОГО СЫНА! СТОЛЬКО ЛЕТ!
– Тима…
– Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ, ТЫ ТВАРЬ! ОБКРАДЫАЛА МЕНЯ!! РОДНУЮ КРОВЬ!!! А ЕЩЁ ЕБЁШЬСЯ С МУЖИКАМИ ЗА МОИ ЖЕ ДЕНЬГИ! ОТДАЁШЬ ТО, ЧТО ПРИЧЕТАЛОСЬ МНЕ, ДВУМ ЧЕРНОЖОПЫМ! МАЛО ТОГО, ЧТО ТЫ ЛЖИВАЯ МАТЬ, ТАК ЕЩЁ И ШЛЮХА!
Тут у Золотовой сработал природный механизм, она очень проворно зарядила мощную пощёчину Тимуру, у которого глаза покрылись бешеной беленой. Парня определённо понесло надолго, но после освежающей пощёчины, он замолчал, после ринувшись в свою комнату.
– Ты куда?! ДА, Я ВИНОВАТА! – Ольга пошла следом за сыном. – Я ВИНОВАТА, СЛЫШИШЬ?! ПРОСТИ МЕНЯ! Но не смей называть свою родную мать шлюхой! Ты не имеешь права!
– А как тебя ещё назвать?! – Тимур схватил портфель, забрасывая в него непонятные пожитки.
– Я ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ ВОСПИТАЛА ТЕБЯ! Я ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ ОТКЛАДЫВАЛА ДЕНЬГИ НА РЕСТОРАН, ТОЛЬКО ЧТОБЫ ПОТОМ ОН ДОСТАЛСЯ ТЕБЕ! ПОНИМАЕШЬ?!
– Ага… – Сын уже не пытался слушать Ольгу. По его лицу текли слёзы.
– Ты мне не веришь, но я говорю правду, КЛЯНУСЬ ТЕБЕ! А ЭТО НЕДОРОЗУМЕНИЕ!.. ТЫ ЕЩЁ МАЛ И НЕОПЫТЕН, ЧТОБЫ ПОНЯТЬ, КАК ЖЕНЩИНЕ БЫВАЕТ ОДИНОКО!
– ТАК НАШЛА БЫ СЕБЕ МУЖЧИНУ, А НЕ ЗАКАЗЫВЛА ПРОСТИТУТОК! ВСЁ, АДЬОС! – Тимур двинулся в сторону выхода. Его дрожащая рука бегала по телефону, заказывая такси.
– Ну не горячись, я тебя прошу. Куда ты сейчас поедешь?
– ТЕБЯ НЕ ЕБЁТ! НО ЕСЛИ ТАК УЖ СИЛЬНО ИНТЕРЕСНО, ТО Я ПОЕДУ К ДЕВУШКЕ, КОТОРАЯ ВСЁ ВРЕМЯ ПОДДЕРЖИВАЛА МЕНЯ И БЫЛА ЧЕСТНА СО МНОЙ, ЯСНО?!
Тимур хлопнул дверью, побежав вниз по лестнице. Ольга ринулась в свою комнату. Одной рукой она одевалась, глазами плакала, а второй рукой заказывала себе такси без конкретного адреса. Нужно было успеть за сыном.
К слову, очень даже повезло. Её такси подъехало ровно тогда, когда Тимур садился в своё. Она запрыгнула на заднее сиденье, прокричав: «Поезжайте за этой машиной!» Видок у Ольги был растрёпанный, но хотя бы на ней имелась более-менее приличная одежда. В стекле заднего вида она поймала любопытные глаза водителя.
В это время Тимур немного успокоился, но всё же его раздёрганный рассудок не заметил хвоста. Сейчас он вообще мало что замечал. Адрес у его водителя был. Теперь осталось написать той самой девушке, которая была его главной опорой. Его другом по переписке, да и просто человеком, в которого он был влюблён. Сам этот случай теперь виделся знаком, теперь им пора встретиться, а там глядишь, и до свадьбы недалеко. Молодой композитор взял телефон в руки, открыв социальную сеть, где и велось общение влюблённых.
«ВСЕТИ»
«МЕССЕНДЖЕР»
12.07.2136
ТИМУР: Дин, привет! Ты как сегодня?
ДИАНА: Привет Тим, ещё на работе, но уже почти закончила.
ТИМУР: У меня для тебя есть сюрприз! Помнишь, ты говорила, что живёшь в пяти квадратах? Так вот, я как раз еду к тебе на такси! Я тут поссорился с мамой, но расскажу всё при встрече. Ты это, скажи мне свой точный адрес, квартиру там. Я приду к тебе. Могу купить тортик или что ты любишь? Поболтаем, наконец, вживую!
ДИАНА: …
ТИМУР: Дина?
ДИНА: …
Такси подъехало к злополучному району, но внутрь заезжать не стало. Тимур выскочил из машины, а следом за ним уже бежала его мать.
– Сынок! Я тебя прошу, постой!
– ТЫ?! – Завопил, обернувшись через плечо, Тимур.
– Давай просто поговорим, я тебя умоляю!
– Оставь меня в покое!
На этом молодой человек развернулся, дёрнув в пекло. Его рука каждую секунду поднимала телефон с горящим экраном, а глаза всё надеялись увидеть ответ Дины, но девушка, походу, была ещё занята. Ольга бежала следом молча. Женщина сама не знала, что будет делать дальше.
В какой-то момент, рядом с одним домом, Золотову показалось, что он увидел свою возлюбленную, но присмотревшись понял, что это вовсе не девушка, а уже взрослая женщина. Она была шире в талии и лице, старше его Дины с чата лет на десять.
«Бывают же такие похожие люди» – подумал Тимур, всё поглядывая на свой телефон, а потом он услышал всеми знакомый голос.
Диалектика овального стола (5)
– Так. Ну что, господа, вот тут и вонь стоит, однако. – Слегка наморщил свой вздёрнутый нос Абсманов. – Нужно было всё-таки разрешить вам выходить курить. Ладно, проехали. Прошу простить меня за недавнее проявление усталости. Сами понимаете, работаем не покладая рук. Да? Что такое, Григорий?
– Когда уже перейдём к моменту с деньгами? – Спросила грузная маска. Подросток попытался снова сделаться тем самым «бэд боем», но у него плохо получалось. – Мы все изрядно утомились.
– Я всё время пытаюсь подойти к главной части, молодой человек, но вы сами понимаете. – Многозначительно произнёс «понимаете» Фёдор, усаживаясь на своё место, перелистывая папку.
– Что? – Не унимался подросток.
– М?
– Что мы должны понимать?
– То, что вы сами являетесь той причиной, которая откладывает итоги наших общих интересов.
– А-а-а-а-а.
– И даже не огрызнётесь?
– Нет.
– Что так?
– Вы меня утомили, Федя! Вас ведь Федя зовут?!
– Да, вы очень проницательны.
– Не пытайтесь меня задеть. Тут так скучно, что я действительно не могу злиться на вашу pidorskuyu рожу.
– Но Григорий, вы ведь злитесь.
– … – Подросток сделал пару глубоких вдохов, взгляд его перешел от ненавидящего к вполне нейтральному.
– Разбирайте, господа. – Раздался мягкий шлепок небольшой бумажной стопки. – Это ваши договора. В них же указывается компенсационное вознаграждение.
Стопка договоров улеглась неровным строем посредине стола. Присутствующие с интересом уставились на кипу, но никто не решался первым потянуться и отрыть своё имя.
Семья Золотовых почувствовала в действе Абсманова некий акт унижения. Мышкин в очередной раз напугался надуманной «дерзости» – это первое слово, которое пришло ему в голову сразу после того, как он дёрнулся в мгновение, попрощавшись с жизнью. Союз Демьянович сидел со скрещенными руками на груди, задумчиво изучая потолок. Гундяев просто глазел на стопку с умоляющим видом. Соловьёв цокнул недовольно языком. Скеров Лёня и Миша только двусмысленно переглянулись, обмениваясь ехидными улыбочками. Проститутка Дина изучала лицо Фёдора.
Один Гриша, недолго думая, вытянул свою прыщавую лапу к бумажкам, заграбастывая их себе поближе. Только тогда толпа оживилась, почувствовав инстинктивное рвение защитить своё добро.
– Спокойно, спокойно. Я не виноват, что вы все такие истуканы. Сейчас! – Неугомонный хулиган начал перебирать скреплённые листки. Его «маска гнева» проявилась между бровей, уходя своими корнями в атавистически оформленный лоб. – Так. А чего это на договорах наши фотки? Ещё и такие дурацкие! – Завопил он, найдя, походу, свой договор.
Если бы посторонний человек мог заглянуть через плечо, то увидел бы небольшую фотографию (как с паспорта), где Гришу «щёлкнули» на улице. Щёки его были набиты булкой, нос недовольно морщился.
– У нас на родине, Григорий, – начал объяснять задумчивый Союз Демьянович, – уже как полсотни лет на документах распечатывают фотографию владельца этих самых документов. ГОСТ такой.
– И нахуй он нужен?
– Нууууу. – Затянул старик.
– Чтобы люди из этого ГОСТа получали свои деньги. А так им особое нечем заняться, насколько мне известно. Кушать все хотят. – Встрял учтиво Леонид. После он театрально кивнул Бунину, мол, не благодарите за помощь в объяснении.
– Понятно. Так, посмотрим, что мне там причитается… – Гриша пролистал свой договор до последней страницы. Он долго всматривался. Повисла напряженная тишина. Если уж этого наглого хулигана устроит сумма, то других и подавно. Так думал каждый из присутствующих. – И это все, как там вас, Фёдор?
– Да, это ваше вознаграждение уже с учётом налога.
– Налог на секретный контракт? Не кажется ли вам совсем уж абсурдным брать налог и с этого? Учитывая, что дело, можно сказать, личное. – Возмутился Срокин.
– Налог берётся со всего, так уж устроен мир. – Спокойно пояснил Абсманов, изучая свой маникюр.
– Если это окончательная сумма, – заорал Гриша, – то я! Я чертовски всем доволен!
Женская часть с облегчением выдохнула вместе с Мышкиным. Гундяева просто передёрнуло.
– Ладно, молодой человек, вы счастливы и всё такое, но отдайте не принадлежащие вам документы их владельцам. Мы тоже хотим порадоваться. – Быстро проговорил Леонид, облизывая пересохшие губы.
– О! А давайте, а давайте я буду описывать по фоткам ваши рожи, а вы все будете угадывать про кого я говорю? – Воодушевился своим ребячеством подросток.
– Что за детский сад? Вы уже взрослый. – Возмутилась Золотова. – Так ведите себя подобающим образом. Неужели вы хотите тянуть резину, держа нас тут лишние минуты?
– Ну пожалууууйстаааа. Время мы хоть и потратили впустую, так повеселимся напоследок. – Взмолился юноша.
– Вы ведь корчили из себя дерзкого мачо, а теперь что? Предлагаете какой-то детский лепет… – Это уже Соловьёв меланхолично вставил свои резкие пять копеек, действие [ЦЕНЗУРА] быстро выветривалось.
– Господи, да это просто одинокий ребёнок, чего вы какие все злые… – Заступился Союз Демьянович.
– НУ-КА ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ НАХУЙ! НАШЛИСЬ ХРЕНОВЫ ВЗРОСЫЛЕ! ДА Я КАК ЛУЧШЕ ХОТЕЛ, ВАШИ УНЫЛЫЕ РОЖИ ПОВЕСЕЛИТЬ, ХОТЬ КАК-ТО СКРАСИТЬ ВСЮ ЭТУ УНЫЛУЮ ЕБАНИНУ! А ВЫ, НЕБЛОГАДАРНЫЕ УРОДЫ ХРЕНОВЫ! ВЫ… ВЫ…
– Ну что вы человека обижаете, в самом деле? – С весёлой серьёзностью обратился Срокин к присутствующим. – Мне вот взаимно скучно, знаете ли, я даже буду рад, если этот молодой человек опишет меня со всей своей невоспитанной харизмой!
– Я бы тоже послушала. – Поддержала Дина.
– Вы правда этого хотите? – Гриша начал театрально изображать душевную благодарность.
– Ну, давайте послушаем, давайте… – Вымолвил Абсманов, смирившись, что ещё на лишних пять минут он задержится здесь, в этой неприятно прокуренной мышеловке.
– Что ж, раз такое дело, то не смею откладывать нашу игру! – Ехидно воскликнул Гриша, натягивая довольную лыбу. Он взял самый верхний договор, долго всматривался, всё так же улыбаясь, а потом, подняв взгляд и обведя весь стол хищным взглядом, начал описывать человека на свой лад. – Так. Это ебучий немолодой глист…
– О! Это же вот этот парень, что с мамой сидит! – Радостно перебил Срокин.
– Я ещё не договорил. У старого ебучего глиста есть очки и pidorskaya стрижка…
– О! Тогда это я! – Ещё веселее воскликнул Срокин.
– Совершенно верно, как хорошо я вас описал! – Завопил радостно Гриша. – А теперь официальное вручение. – И с этими словами кинул договор Михаилу через стол, прямо в лицо.
– Ах ты, мелкий ублюдок! Можно было и поаккуратнее. Ты, походу, не знаешь, как вручают что-то официальное…
– Вы походу тоже не знаете. – Вмешался Соловьёв. – А я вот знаю. И там швыряют похлеще, только чуть более иносказательно.
– Не отвлекаемся, следующий! – Гриша изучил фотографию. – Господи, это снова сраный глист, только не такой бойкий, а унылый, что говно во время расстройства живота!
– Я знаю, знаю, это вот этот вот мужчина, с толстой оправой. Как его там… как вас зовут? – Угадал Леонид, указывая на Гундяева.
– Алексей Константинович, и я не думаю, что по описанию имели ввиду м…
– Чистое попадание! Держите, мужчина! – Подросток аналогично кинул договор в лицо Алексею, правда тот не смог ловко поймать скреплённую бумагу, та упала на пол.
– Какой же я глист…
– Ха-ха-ха. – Не выдержала Дина, со стыдливо извиняющимся взглядом.
– И ещё… Гундя, верно? Тут мне звонили из аэропорта, просили вам передать, чтобы вы вернули два иллюминатора от самолёта, а то они не могут начать выполнение рейса. Едем дальше! Хм, хм. Так, ну у неё есть сиськи, это точно. Зачётные такие, я просто уверен, что они ещё стоят, хоть наш герой уже не молод…
– Давай ещё деталей. Тут всё же не одна дама, и обе в отличной форме. – Отозвался Соловьёв.
– Ну, она не заглатывает члены за деньги! Ахаххахахах!
– Что за грубость, просто отвратительно! – Закричала покрасневшая Ольга. – Это даже не сексизм, хуже!
– Вы не в Европе, так что простите, тут уж, как говорится, ничего не попишешь. – Соловьёв становился всё более колким. – И да, это описывают вас.
– Воспитанный мужчина никогда так про свою женщину, а тем более про чужую, не будет говорить! И дело тут не в Европе вашей проклятой! – Союз Демьянович оживился.
– Вот у человека интересная особенность, не женщин любить и обожать, а кусок земли. – Это уже Леонид.
– Простите, но это описание не моей матери. Она-то по части заглатывания членов ещё та мастерица. – Огрызнулся Тимур, отпихивая руку матери с плеча.
– ТИМУР! ПРО РОДНУЮ МАТЬ ТАК! ТЫ ХОЧЕШЬ МЕНЯ СО СВЕТУ СЖИТЬ?
– Вот это подробности! – Восхитился Гриша. – Не знал! Но да, это ЗОЛОТОВА, ЛЮБИТЕЛЬНИЦА ЗАГЛАТЫВАТЬ ЧЛЕНЫ, ОЛЬГА! – И в женщину полетел договор.
– Воу, вот так да… был бы я [ЦЕНЗУРА], обязательно опробовал… – В шутку пропищал Миша.
– Прекратите это унижение, я требую уважения! – Всё распылялась Ольга, но народ в комнате улыбался, не воспринимая её слова всерьёз. Тимур успел получить свою порцию пощёчины.
– А вы [ЦЕНЗУРА]? – Проснулся (заинтересованный услышанным) Абсманов, обращаясь к Мише.
– А вы разве нет? – Парировал писатель.
– Так, тихо, продолжим! Следующий наш персонаж выглядит так, будто он не спал дней пять, а потом обосрался в свои штаны и ждёт наказания!
– МЫШКИН! МЫШКИН! – Федя Абсманов радостно заверещал. Затем вспомнил, что он здесь закон, поперхнулся, поправил воротник, добавив: – Извиняюсь перед Фёдором. Просто вы действительно испуганно выглядите.
– И ЭТО СОВЕРШЕННННОООООООООООО ПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ! – Гриша с разворота запульнул договор Феде выше головы, да так, что бумага пролетела мимо мужчины. Он только молча нагнулся, поднимая свой измятый контракт.
– Меня это начинает раздражать. ХВАТИТ ЭТОГО ЦИРКА! – Союз Демьянович держался сдержанно, но уже с оскоблённой ноткой.
– Посмотрим… ага. Ну, тут всё просто. – Гриша не стал ничего говорить, а преспокойно передал договор Соловьёва прямо в руки.
– Благодарю, Григорий. – Отозвался ведущий, начиная бегло знакомиться с бумагами.
– Вот, то-то же. – Удовлетворённо кивнул Бунин.
– А почему Соловьёву так вежливо, а, Григорий? – Абсманов снова проявил интерес.
– Ну, во-первых, потому что Андрей сидит очень близко ко мне. А во-вторых, он мне шепнул, что если я ему кину документ, то он не будет играть роль терпилы и просто сломает мне шею. Пользуясь здравой логикой, я сделал выбор в пользу здоровья. ПРОДОЛЖИМ! Ага. Интересно, угадаете ли вы? Этот человек шлюха! Есть предположения?
– В каком-то роде мы тут все шлюхи, Григорий, учитывая тот факт, что мы продаём свою свободу слова в обмен на крупную сумму. Но, пользуясь тем фактом, что вы уж больно точечно описываете портреты людей, то смею предположить, что это вторая женщина. Дина, если не ошибаюсь. – Заключил спокойный Леонид.
– Как хорошо сказано! И это снова верный ответ!
– Не смей кидать, морячок. – Дина встала со своего места, подошла к подростку, резким движением выдернув договор.
– Последние три. Сразу зачитаю два портрета. А третий получит так, везучий ублюдок! – Подростку надоела собственная игра, энтузиазм в голосе явно пропал. – Первый портрет. Это вечно встревающий не в свои дела ебучий дед, у которого краснеет ебасосина, а второй персонаж представляет из себя сраного невысокого gomika-гномика!
– Господи, первый это вот он. – Леонид показал пальцем на Бунина. – А второй я, кто же ещё?
– КАК ЧУДЕСНО. КАК ПРЕКРАСНО! ВЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИНТЕЛЛЕКТУАЛ! – Гриша говорил это, смотря на Леонида Скерова, но рука с бумагой пошла по другой (заранее продуманной) траектории, угадив невнимательному Тимуру прямо в лоб. Тот только и успел ойкнуть. Вторая рука выбросила договор Леонида, который очень удачно поймал его.
Затем Гриша посмотрел на сурового Бунина, коряво взяв оставшийся договор в руки. Подросток встал со своего места, сделал пару шагов в сторону мужчины, а потом аккуратно выпустил листы из рук, чтобы те упали на пол. – А вам, важная мистер перхоть, я кидать не буду, как и просили.
– Ах ты гадёныш! АХ ТЫ ПАДАЛЬ! А Я ЕЩЁ ЕГО ЗАЩИЩАЛ! – Союз Демьянович взорвался, не выдержав такого неуважения в свой адрес. Он резко соскочил с места, бросившись в сторону «прыща».
Мальчишка только этого и ждал. Он весело усмехнулся, начав бегать вокруг стола по часовой стрелке, чтобы всё время быть напротив разъярённого пенсионера.
Союз Демьянович всё не унимался. То он хотел обогнуть стол справа, но Гриша тут же начинал бежать в противоположную сторону. Такая же ситуация обстояла при всех потугах немолодого мужчины.
Абсманов скучающе уткнулся в телефон. Раздражающий поначалу цирк перетёк для него в ситуацию, с которой легче смириться, чем что-то начать предпринимать. Женщины пытались успокоить старика, говоря, что подросток на такую реакцию Союза и рассчитывает, но Бунин никого не слушал.
В какое-то мгновение мужчина сделал резкий выпад влево, подросток дернулся бежать, но Демьяныч, старый проказник, тут же вернулся в исходную позицию, резко подавшись вперёд через стол. Вот он стоит ногами на этом самом столе, возвышаясь над всеми. Его довольную ухмылку дополняла ярость в глазах. Гриша не на шутку стушевался. Такой ловкости от пенсионера он явно не ожидал. Только и делал, что стоял с выпученными глазами на месте, пытаясь сообразить, что же делать дальше.
На помощь неожиданно пришел Соловьёв. Он схватил Союза за штанину, прям со своего места. Да так ещё резко, никто не успел отреагировать. Андрей потянул дряхлую ногу на себя. Бунин потерял равновесие, но ведущий успел подняться на ноги, поймав грузное тельце.
Пострадавший не унимался, наоборот, ещё только больше распалившись. Начал вырываться, обкладывать Соловьёва всеми матами-перематами, которые смог вспомнить.
– Да успокойтесь вы! – Кричал на него Андрей, не ослабевая хватку. – Взрослый вы мужик, а ведёте себя как ребёнок! Не уподобляйтесь!
– ОТПУСТИ, СВОЛОЧЬ! НЕ СМЕЙ! НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА!!!!! Я ГРАЖДАНИН СВОЕЙ СТРАНЫ, У МЕНЯ ТАКИЕ ЖЕ ПРАВА, КАК И У ВСЕХ! ОТПУСТИ, КОМУ ГОВОРЮ, СУКА!
– Ну вот, приплыли. – Грустно сказал Абсманов, отрываясь от телефона. – Господа. ГОСПОДА! Мне что, снова вызывать подмогу?
– Не стоит вам этого делать. – Обратился Леонид. – У старика сердце уже того, вдруг ещё откинется, но, с другой стороны, вам придётся меньше платить.
– Мне он ещё живым нужен!
– Ещё?
– Да. Всё-таки пока вы здесь, то я несу за вас ответственность. Андрей. АНДРЕЙ! Отпустите его! А вы, Гриша, сядьте на место, хватит провоцировать людей. Хотя бы старика оставьте в покое! Всё! БРЭЙК, БРЭЙК!