– А теперь глянь поближе, – опередив вопрос, подозвала его Танра. Вместе с дворфом подошли и остальные, и первым сообразил Дифус.
– Оно заново отрастает?
– Именно, – усмехнулась эльфийка. – Стремится восстановить заданную форму. Когда вернемся, стена уже будет как новенькая.
– Ты гляди как интересно, – удивленно присвистнул дворф. – Это ж тогда какая экономия выходит…
Ехидно покосившись на него, Танра, заметив, что в гостиной вновь собрался весь отряд, поинтересовалась:
– Ну, ладно, вы с комнатами-то разобрались? Прогуляться хотите?
Ответом ей стал одобрительный гул. Оставив Холфринда на страже их временного жилища, отряд отправился на прогулку.
Оказавшись на улице, Танра мигом превратилась в умелого экскурсовода. Казалось, эльфийка знала историю каждой ветки и каждого дома на ней, и не было такого вопроса, на который она бы не смогла ответить. Даже Эфириэль, которая и сама прожила немало в столице, с удивлением слушала новую знакомую.
– А вон тот развернутый особняк – резиденция клана Летенхоф, – Танра указала на многоярусное здание, оплетенное виноградной лозой и круговыми лестницами. – Древний клан, но не самый крупный, и на членство в Совете они никогда, насколько помню, даже не пытались претендовать. Зато уже много поколений подряд они официально удерживают первенство в любых музыкальных состязаниях, – эльфийка не удержалась от смешка, прежде чем добавить: – А неофициально – еще и первенство среди кланов по количеству отпрысков смешанных кровей.
– А разве у эльфов с людьми могут быть дети? – удивленно поинтересовалась Мирия. – Мы же спасли многих эльфиек, и, несмотря на, хм, условия содержания, ни одна из них не была беременна.
– Эльфийка не может забеременеть от человека, – внезапно ответил Латгер, глядя куда-то в сторону.
– А ты откуда знаешь? – спросила зверодевушка прежде, чем до нее дошло. Отвечать на вопрос охотник не стал.
– Старик абсолютно прав, – подхватила Танра, которая подтекст не поняла или сделала вид, что не поняла. – Но при этом человеческая женщина от эльфа ребенка родить может. В том же Ардентаксе, к примеру, две трети знатных родов имеют в себе эльфийскую кровь. Да и в Райвелдихте полуэльфов немало.
– Слушай, а откуда ты все это знаешь? – вопросительно наклонила голову Альвира.
– А я в юности очень любила историю и даже думала стать летописцем, – заулыбалась Танра и тряхнула копной рыжих волос. – Была такой, жутко прилежной, эльфийкой, которая штудировала бесконечные хроники днями и ночами. Нет, на самом деле это было весьма интересно, и о том времени, проведенном в архивах, я ничуть не жалею. Просто в какой-то момент я поняла, что хочу быть не той, кто пишет хронику, а той, о ком в ней будет написано.
– Ну, если тебя здесь судили, то, выходит, у тебя это уже получилось, – негромко прокомментировала Эфириэль, заставив Танру искренне рассмеяться.
– Да, да, есть такое, – все еще посмеиваясь, ответила она. – Но столичная хроника – это мелковато, я вот хочу попасть в общую, которую в обязательном порядке изучают в школах. Представляете, сколько будет смеху, если мне удастся? Вот видит юный эльф меня в книге, всю такую важную, с оружием, – эльфийка вытащила из ножен свой меч и стала в гордую позу. – Видит и думает: «Ух, она такой-то подвиг совершила, это круто, хочу узнать про нее побольше!», идет в архивы, берет столичную хронику, а там перечень моих «заслуг»: выращивание дурмана, подпольные бои, мелкие драки, оскорбления Старейшин, вызывающее поведение, нарушение общественного порядка… А-ха-ха!
Танра излучала такое веселье, что и остальные не смогли удержаться от улыбок. Впрочем, не всем ее поведение пришлось по душе. Часть эльфов, прогуливающихся по ночной столице, просто бросали на нее неодобрительные взгляды, другие спешили убраться подальше от их компании, а одна из эльфиек в сиреневом балахоне, проходя мимо, почти беззвучно пошевелила губами. Эфириэль тут же возмущенно залилась краской и обернулась к ней, но твердая рука все еще посмеивающейся Танры повернула ее обратно. Мирия, пошевелив вначале ушами, а затем губами, поинтересовалась:
– А что значит «Trella tsula wilda»?
– Ого, ты тоже расслышала? Хороший слух, – похвалила зверодевушку Танра. Потом, пожав плечами, перевела: – Ну, если мягко, то это что-то вроде: «Безумная шлюховатая дикарка».
– И это мягко? – Мирия слегка приподняла бровь.
– Ага.
– Это еще очень мягко, – буркнула на удивление хмурая Эфириэль. – Она сказала гораздо, гораздо грубее. Услышь ее наставники из Академии такие слова, она бы неделю копалась в земле.
– Ха, они, скорее, высказались бы даже покруче, – ухмыльнулась более опытная эльфийка. – Да не реагируй ты на это так, это же всего лишь слова.
– «Копалась бы в земле»? Это у вас наказания такие в академиях? – внезапно заинтересовался Катор. Удивленные его вниманием, обе эльфийки кивнули. Пояснять взялась Танра.
– Где-то две пятых столицы занимают различные академии: Академия Закона и Порядка, Академия Целительства, Академия Ремесел, Академия Искусства… В общем, академии всего, чего только угодно. Кроме военных – те в других городах. Так вот, по приезду в них смешиваются самые разные слои населения, и порой отпрыски столичных или просто крупных кланов могут забываться и вести себя по отношению к остальным по-хамски. Например, обзывать фермеров, что живут на земле вокруг столицы, деревенщиной. Или наоборот, ремесленники загордятся и скажут про адептов искусства что, мол, они только и умеют, что на лютне бренчать. В таком случае самое распространенное наказание – это заставить болтуна поработать день-два на принижаемой им профессии. А порывшись пару дней в земле не разгибая спины или стерев о струны пальцы в кровь, юные эльфы сразу же понимают, насколько они были не правы. Причем на грядки отправляют чаще всего, поскольку не все профессии можно доверить новичкам, а проучить их как-то надо. На самом деле, конечно, таких случаев не очень много – эльфов еще в школе обучают постулату «все профессии нужны, все профессии важны» – но они все-таки иногда бывают.
– Вот как. Очень здравая идея, – одобрительно покачал головой Катор. Остальные были с ним абсолютно согласны.
– Конечно, здравая – ее предложила сама Эдливия, – усмехнулась Танра и махнула рукой. – Ну, пошли дальше!
– А куда мы вообще идем? – поинтересовалась Руби.
В ответ эльфийка только загадочно улыбнулась.
Дальнейший путь превратился в череду подъемов по закрученным лестницам с короткими переходами между ними. В конце концов, отряд оказался на коротенькой улочке всего с парой десятков домов. Лестницы наверх больше не было.
– Пришли? – поинтересовался Хаттор, оглядываясь по сторонам. На вид здешние домики не слишком отличались от виденных ранее.
– Почти. Осталось взлететь вон туда, – эльфийка указала вверх, где виднелась еще одна ветка. Благодаря усилиям магов, весь отряд с легкостью преодолел препятствие и оказался на последнем обжитом уровне. Теперь за спиной отряда был шикарный пейзаж ночного леса, а перед ними – роскошный особняк, окруженный очень аккуратным садом.
– Вау, – пораженно протянула Альвира, широко раскрыв глаза. – Это… невероятно…
Все остальные полностью разделяли ее восхищение. Отряд дружно уставился на особняк, будто забыв о существовании всего остального мира. Единственной, кто ничего не понимала, оказалась Джумира. Для химеры особняк не выглядел каким-то особенным. Да, он был красив, но не более того, и внизу они уже видели подобные ему по стилю. Недоуменно крутя головой, она же первая и заметила приближение вампира.
– Привет, Мист, – химера помахала ему рукой. Имя вампира заставило большую часть отряда встрепенуться и тоже поприветствовать его, но они быстро развернулись обратно. Заметив недоумение на лице Джумиры, Мист понимающе хмыкнул.
– Подожди немного, – попросил он химеру и ненадолго задумался. Через какое-то время вампир поставил свои ладони на одном уровне недалеко одна от другой и прикрыл глаза. Наклонив голову, химера заинтересованно наблюдала за ним и внезапно увидела, как между ладонями появляются тоненькие ниточки. Постепенно они сплелись в нечто, напоминающее полупрозрачно-фиолетовую водянистую повязку с вкраплениями мелких точек. Вскоре маска растянулась и начала зарастать по краям чем-то, напоминавшим кожу. Последних штрихом стали две белых костяшки по бокам. Вампир протянул эту странную штуку химере.
– Используй вместо очков.
Подозрительно обнюхав полученную вещь, химера чуть брезгливо ухватилась за нее и развернула перед лицом. Обернулась к особняку… и тоже застыла с приоткрытым ртом, как и ее товарищи до этого.
Ныне перед ней открылась совсем иная картина. Особняк, который до этого казался ей просто деревянным зданием, сейчас выглядел как нечто прекрасное и эфемерное. Вся древесина, из которой он состоял, светилась ровным голубоватым светом, столь приятным, что химере даже не хотелось моргать. Сад, на первый взгляд просто красивый, теперь же стал совсем сказочным – каждое деревце, куст, травинка тоже были охвачены этим голубоватым сиянием, а небольшие озера словно парили в воздухе между ними. Обернувшись, химера хотела поблагодарить вампира, но заметила лес и забыла, что хотела сказать. Лес, казавшийся ей ранее просто темным скоплением деревьев, ныне разделился на несколько полос. Дальняя полоса так и осталась по большей части темной, но та, что была ближе к столице, отсвечивала легкими бликами. Чтобы подтвердить свою догадку, химера подошла к самому краю ветки и склонилась вниз. Как она и ожидала, поля и деревья поблизости от гигантского дуба словно были залиты светящейся бирюзой, от которой поднималась легкая голубоватая дымка. С огромным удивлением прозревшая химера наблюдала за ранее скрытой от нее частью этого мира. И искренне считала ее прекрасной.
– Что это? Не видела никогда! Такой красоты! – спросила она у подошедшего вампира. Ответила ей, впрочем, Танра, которая все-таки оторвалась от созерцания особняка и теперь тоже любовалась лесом.
– Это мана. Из-за близости источника она в огромных количествах накопилась в Первородном Дубе и его окрестностях, – эльфийка с улыбкой покачала головой. – Я была здесь тысячи раз и все равно не могу привыкнуть.
– Хочу жить. В таком месте, – на выдохе сообщила Джумира. – И хочу видеть. Вот так всегда.
– Тогда у меня для тебя сразу две плохие новости, – хмыкнул вампир. Повернувшись к эльфийке, он кивнул на особняк. – Дай угадаю, это домик Эдливии?
– Как ты догадался? – приподняв бровь, поинтересовалась Танра.
– Да так, само в голову пришло. Забавно выходит, Изумрудная Богиня на самом верху в виде символа, и Совет Старейшин в самом низу, как Серые Кардиналы, – вампир приподнял уголки губ в усмешке. – Внутрь зайти можно?
– Можно, но там все равно пусто. Все вещи Изумрудной Богини, которые еще не поглотило время, хранятся в сокровищнице. А вот где она, знают только Старейшины. Кстати, о них…
– Кстати, о них, – перебил ее вампир и заговорил громче: – Они нас ждут. Всех. Я выбил у них возможность побывать в источнике.
– Что?! Что?! Что?! – раздались удивленные восклицания со стороны магов. Новость все-таки смогла вырвать их из транса. Танра тоже выглядела ошеломленной.
– Ты серьезно?
– Вполне. Так что давайте, schnell-schnell! – Мист указал на сотворенную из крови платформу. – Сюда вы и завтра сможете вернуться.
Хотя часть слов и была сказана на незнакомом языке, смысл поняли все. Пусть не бегом, но быстрым шагом они тут же направились к платформе и спустя минуту уже подлетали к ярусу Старейшин. Какое-то время вампир дал спутникам полюбоваться первой полосой леса и полями, которые вызвали еще один вздох удивления, но затем направил платформу к уже знакомому ему зданию. По-хозяйски распахнув створчатые двери, он впустил всех внутрь, где их уже ждали Старейшины. Заметив последних, Эфириэль тут же рухнула на одно колено и почтительно склонила голову, Танра же ограничилась неглубоким поклоном. Мирия отличилась своим знанием поклона дружбы, а все остальные кланялись, как умели. Вампир правила приличия привычно по-свойски проигнорировал.
– Думаю, ваш товарищ уже объяснил вам, зачем мы здесь собрались, так что я не стану утомлять вас долгими речами, – объявила Фалиниэль и раскрыла дверь в зал с семью тронами.
– За что мы все вам очень благодарны, – послал ей улыбку вампир и повернулся к Эфириэль: – Ну, глупая эльфийка, веди.
– Что? Куда? Я? Почему? – жутко растерялась Эфириэль, когда вампир подошел к ней и протянул руку.
– Я свою часть договора выполнил, теперь ты выполняй свою, – одними губами прошептал вампир, не теряя ехидной ухмылки. Только спустя пару секунд к эльфийке пришло понимание, и она, отряхнувшись, ухватилась за руку вампира и прошла с ним в начало их строя. Следуя за Старейшинами, отряд направился к полости в стволе древнего дуба. Прикрыв на секунду глаза, Этридиэль развела руки в стороны, и вслед за ее жестом то же самое произошло и с темной стеной, перекрывавшей доступ к источнику, которая оказалась крайне мощным физическим барьером. Гул, который до этого был едва слышным, теперь стал ощутимо громче, а вампиру и остальным, наконец, открылся вид на источник.
Мист, видевший его искаженное отражение в кошмаре Фалиниэль, лишь отметил для себя другой – голубовато-фиолетовый – цвет ревущего потока и силу, которая от него текла и которую он чувствовал, даже не являясь магом. У эльфийки же, стоявшей рядом с ним, ноги подкашивались от страха.
– И мы должны войти… туда? – осевшим голосом поинтересовалась Альвира. Услышав вопрос, Этридиэль ехидно оскалилась. Заметив это, Фалиниэль предусмотрительно опередила ее с ответом.
– Да. На самом деле это не так страшно, как выглядит со стороны. Главное правило – не пытайтесь использовать все свои силы, когда почувствуете «слияние». Иначе мигом заработаете магическое истощение и ожоги. Для первого посещения я рекомендую вам две минуты. Первыми пусть идут все, кто регулярно практикует магию. Я зайду вместе с вами.
Первым к эльфийке в очках, как ни странно, двинулся Катор. В отличие от остальных, на его лице не было страха, наоборот, источник произвел на него завораживающее действие. За ним неторопливо потопал Хаттор, старательно изображая важность. Альвира двинулась вперед, нервно улыбаясь и негромко подбадривая Дифуса теми словами, которые хотела услышать сама, а Эфириэль вампиру пришлось даже слегка подтолкнуть. Танра же хоть и побледнела, к источнику двинулась без понуканий. Заметив ее, Тристезаэль и Региниэль нахмурились, но, покосившись на вампира, промолчали и сделали вид, что совсем не против ее присутствия. Попросив всех магов собраться в круг, Фалиниэль грациозно подняла руки и быстро создала под ними ледяную платформу, на которой они, не медля, влетели в поток.
– Ух! Какого! Ох! Вау! Ох ты ж едрить твою налево и направо! – раздалось из стана магов спустя пару секунд. Приготовившиеся к давлению, маги удивленно распрямляли плечи и оглядывались друг на друга.
– Я будто лет на сто помолодел! – дворф удивленно двигал руками, не замечая возникающих в высоте фонтанов воды, которые, впрочем, мгновенно исчезали под силой потока. – Силушка по рукам так и прет!
– Наверное, так чувствуют себя архимаги! – Дифус удивленно смотрел на свои руки, охваченные подконтрольным ему огнем.
– О нет, братец, думаю, так чувствуют себя только боги! – ответил ему дворф, довольно разминавший спину.
Катор молча закрыл глаза и задрал к небу голову с улыбкой на устах, а Альвира, несколько раз пытавшаяся что-то сказать, просто подняла вверх руки и со смехом выпустила двух огненных змеев, которые умчались куда-то в небо. Эфириэль с удивлением оглядывалась на своих товарищей, восторженно попискивая и не замечая, как на ее одежде распускаются цветы. Танра же села в позу лотоса и, достав откуда-то деревянный гребень, прорастила из него полуметровую цветущую ветвь. Фалиниэль единственная осталась полностью спокойной и с понимающим выражением оглядывала своих подопечных. Две минуты пролетели незаметно, и только когда ледяная платформа вылетела из потока, маги начали приходить в себя.
– Ой, уже все? – разочаровано вздохнула Альвира. – Я точно могу продержаться еще пару минут!
– Хватит с тебя, – вампир закатил рукав ее рубашки и продемонстрировал девушке ее же руку. Линии вен на ней теперь сияли голубым, просвечивая сквозь кожу. Остальные маги, заметив это, тоже осмотрели свои руки – эффект был таким же.
– Это скоро пройдет, – успокоила их Фалиниэль. – Теперь ваш магический потенциал вырос где-то на одну или две десятых от того, что было раньше – в зависимости от изначального уровня. Начинающим магам достается чуть больше.
Вторыми в источник отправились те, кто часто пользовался артефактами – Мирия, Латгер и Руби. В отличие от первой группы, у них никаких побочных эффектов не возникло, но после возвращения Мирия отметила, что чувствует себя полной энергии. Поправив очки, умудренная опытом эльфийка пояснила, что теперь им всем будет гораздо проще контролировать артефактную магию, а у особо везучих, возможно, даже проявится дар, при условии, что у них в предках хоть когда-то были маги. Мирия и Латгер на это уточнение внимания не обратили, а вот Руби задумалась, пытаясь припомнить свою родословную. Последними в источник должны были отправиться Мист и Джумира, но последняя, осторожно погрузив в поток руку на пару секунд, отказалась напрочь – на ее коже вздулись болезненные волдыри, которые пришлось залечивать эльфийке. Раздевшись по пояс, при этом зачем-то оставив перчатки, Мист спокойно направился к источнику в одиночку.
Ограничивать время вампиру никто не стал, наоборот, Старейшины наблюдали за ним с явным интересом. Поначалу не происходило ровным счетом ничего. На третьей минуте на коже вампира начали появляться глубокие ожоги, с которыми, по его признанию, перестала справляться первичная регенерация. На предложение обеспокоенных эльфов сейчас же закончить вампир, впрочем, с усмешкой покачал головой. Зато к началу шестой минуты Старейшины внезапно заволновались – в глубоких ромбических ранах на руках и груди вампира засверкали первые голубоватые капли.
– Что? – вампира заинтересовали их переглядывания.
– Эта… форма маны может быть крайне опасна. Думаю, стоит закончить эксперимент, – задумчиво произнесла Фалиниэль.
– О, так это вот оно самое? – вампир с интересом поднес раненую руку к своему лицу и пригляделся. – Занятно.
– «Занятно», ха! Хорош, – не удержалась от комментария Этридиэль. – Обычно в таких случаях уже начиналась агония.
– Ну, я-то почти не чувствую боли, – отмахнулся вампир. – Так что для меня эти капли не проблема. Вот только пока что я даже с маной в моем теле не чувствую вашей магии. Пожалуй, стоит подождать подольше…
– Появление у тебя способностей можно было бы считать необъяснимым чудом, – внезапно раздался безэмоциональный голос. Остальные Старейшины с плохо скрываемым раздражением посмотрели на своего товарища, но слова уже были сказаны.
– Да? – по лицу вампира, когда он посмотрел на Фалиниэль, было невозможно прочесть его эмоции.
– Да, – вынуждена была признать эльфийка, нервно поправив очки.
– Мда уж… – протянул вампир и внезапно ухмыльнулся. – И тут чуда не произошло.
Эльфы удивленно воззрились на него.
– Ты не сильно расстроился, – выразила общую мысль Этридиэль. Вампир пожал плечами.
– О, я просто привык. С магией у меня всегда были сложные отношения. Но ведь ничего, если я побуду здесь еще немного?
Отказывать ему не стали. Перестав обращать на эльфов внимание, вампир вновь заинтересованно посмотрел на рану. Вид голубой капли, постепенно разраставшейся, дразнил вампира, представлявшего, что с этим мог бы сделать маг. Решив как минимум оставить себе сувениры, вампир решительно затянул рану… и с удивлением воззрился на едва заметный бугорок на коже. Разрезав рану обратно, Мист уже по-новому взглянул на затвердевшую каплю, которая решительно мешала ране зарастать.
– Что там такое? – Этридиэль заинтересовалась его выражением лица. – Давай уже заканчивать.
Вместо ответа вампир прикрыл глаза и оскалился. Ткани на его руке заходили волнами, нарастая до такого уровня, что рука увеличивалась почти до размеров тела, а затем сжимаясь в попытках раздавить крохотный голубой кристалл, который отчаянно сопротивлялся. Эльфы и отряд с удивлением наблюдали за метаморфозами вампира и тем, как он постоянно заглядывает в свою рану. Глаза вампира при этом безумно блестели. В конце концов он выдернул окрепший до уровня алмаза кристалл вместе с наросшими тканями и попросту оставил кучу плоти висеть рядом с собой. Почти мгновенно регенерировав, вампир уже самостоятельно разрезал руку вдоль и принялся ждать. Когда же в ране скопилось сразу несколько капель, вампир сделал то, что вряд ли бы пришло в голову кому-то другому – он аккуратно смешал еще не затвердевшую жидкость с потоками своей крови. А секунду спустя с широким оскалом наблюдал, как голубоватый поток постепенно распространяется по его руке. Впрочем, и сама рука при этом изменялась – становилась все меньше, утонченнее, женственнее. Точно воспроизвелись даже старые шрамы, и пока Альвира с удивлением осматривала свою руку, сравнивая ее с точной копией, которую она теперь наблюдала у вампира, тот направил видоизмененную конечность вверх, как делала девушка совсем недавно. При этом потоки маны, которые в его руке распространялись хаотично, теперь словно нашли правильный путь и стремились к кончикам пальцев, повторяя тот же рисунок, что был у Альвиры после выхода из источника. Заинтересовано поглядев на это, вампир оскалился и прикрыл глаза. А секунду спустя весь поток утонул в ярком пламени.
ГЛАВА 45. АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ПУТИ
10 Месяца начала тьмы и холода, 3127 года, ночь
Рев пламени на какое-то время перекрыл даже гул самого источника. Большая часть огня, вихрясь, рванулась вверх по стволу, однако и в сторону наблюдателей понеслась волна жара. Впрочем, рефлексы всех присутствующих магов были на высоте – засверкали магические заслоны, и, ударившись о них, огонь откатился назад. Когда же пламя развеялось, все пораженно уставились на вампира.
Нижнюю его половину защитила, как ни странно, одежда. Проявившиеся на ней изломанные линии и странные по местным меркам руны ныне ярко светились зеленоватым оттенком. Голову и шею спасло уже нечто иное – черный многогранный барьер, возникший за мгновение до взрыва. Зато все, что располагалось между ними, наглядно демонстрировало, почему с магией шутить не стоит. Три четверти туловища вампира, включая его левую руку, просто испарились. Правая рука и тонкая полоска тканей рядом с ней висели разодранными ошметками. Нетронутыми остались только кости, которые у вампира оказались почему-то серебристого цвета, но то, как они удерживались меж собой, было для всех загадкой.
– Он… жив? – ошеломленно спросил Региниэль, заметив, что скелет вампира слегка покачивается, а несколько тонких потоков крови из раненой руки рванулись куда-то вверх. Как главу клана лекарей, четко знавшего различие между смертельными и не смертельными ранами, увиденное потрясло его до глубины души.
Отвечать ему никто не спешил. Струйки крови быстро вернулись, таща за собой перчатку, в которой что-то металлически позвякивало, а спустя секунду черный ромбический барьер спал с головы вампира. Опустив взгляд, Мист осмотрел свой же скелет и беззвучно пошевелил губами.
– Ты гляди, ругается, – выдохнул дворф, у которого было достаточно опыта, чтобы различать матерщину по одному движению губ, причем на любом языке.
Позади него раздалось несколько нервных смешков – многим было не слишком-то просто поверить в увиденное. В зал, тем временем, с улицы влетело целое озеро крови, которое тут же направилось к вампиру. Впрочем, процесс восстановления начался еще до его прибытия – прямо на глазах у отряда и эльфов по хребту вампира начали нарастать первые ткани, соединяющие позвонки привычным образом. К тому моменту, как потоки крови коснулись его, вампир уже отрастил себе добрую половину тела, так что спустя всего полминуты он был как новенький. Вылетев из источника, он спокойно опустился рядом с эльфами.
– Прошу прощения, не ожидал, что огонь выйдет настолько сильным.
– Ам… э-э-э… Угу. Да ничего, главное, что никто не пострадал, – только и смогла ответить Фалиниэль.
– Это невозможно… это решительно невозможно! – внезапно грохнул посохом об пол Региниэль. – Как кто-то может выжить после таких ран?!
– Каких ран? – вампир демонстративно оглядел свое тело и усмехнулся. – Не вижу никаких ран.
– Да ты…
– Да хрен с ними, с ранами, старик! У упырей тоже регенерация есть, плевать! Другое дело, что он смог использовать нашу магию! Он, иномирянин, чужак, стал магом! – оборвала старшего товарища Этридиэль, глядя на вампира широко открытыми глазами.
– Вообще-то не совсем.
– Э-э-э?
– Я смог что-то сделать только тогда, когда мана в буквальном смысле потекла у меня по венам. Я все еще не могу ее почувствовать или собирать из окружающего пространства, как это делают ваши маги. К тому же заклинаниям вашим я не обучен, и призвал то, что проще всего представить – огонь, да и с ним перестарался, – чуть разочарованно усмехнулся вампир.
– Ах, вот оно как, – по тону Этридиэль было непонятно, разочарована они или рада, хотя несколько других Старейшин, не особенно скрываясь, издали облегченный вздох. – Но даже если так – это уникальный случай. Хм, это, по сути, весьма похоже на использование артефакта, только вместо драгоценного камня – твое тело, а заряжаться можно только тут. Выходит, перед каждым заклинанием нужно снова посещать источник, это не очень эффективно, но все равно…
– О, я уже продумал этот момент. Так что одного посещения мне будет хватать надолго, – широко улыбнулся Мист. Погрузив левую руку в поток крови, он направил правую в сторону источника.
– Что вы собираетесь делать? – с опаской поинтересовалась едва пришедшая в себя Фалиниэль.
– Дополнительные заряды, конечно же.
Рука вампира, направленная в сторону источника, начала стремительно разбухать. Разрастаясь, словно древесные корни, мышцы и иные ткани быстро двинулись вперед и пересекли черту синеватого воздуха, после чего начали крепиться к стенам. Темп их роста был таков, что спустя всего минуту вертикальная полость в гигантском дубе, сквозь которую из земли в небо шел источник, стала выглядеть словно кровоточащая утроба невиданного чудища. Для данного эффекта вампиру пришлось потратить практически всю кровь из не слишком маленького озера, но, судя по виду, результатами он был вполне доволен. Эльфов же, как, впрочем, и всех остальных, увиденное потрясло даже больше, чем предел выживаемости вампира.
– Как я уже упоминал, с магией у меня всегда были проблемы – ну, не считая кровавой, конечно же, – прервал наступившую тишину Мист. – В моем мире существовали, да, впрочем, и сейчас существуют три разные магические системы, которые возникли уже после моего рождения – и ни одна из них не далась мне легко. Порой новички, рожденные с особым даром, в первые же месяцы своего обучения осваивали то, на что у меня уходили годы или десятилетия. Однако, – вампир слегка склонил голову и пожал плечами, – благодаря уже имеющимся способностям и огромному опыту мне уже не раз доводилось отыскивать такие способы применения магии, которые не пришли бы в голову никому другому. Так что, я уже привык искать везде альтернативные пути.
– Альтернативные пути? Альтернативные пути?! Да это же кощунство! – внезапно раздался голос Региниэля. Лицо старого эльфа исказилось от ярости, а его руки крепко сжимали деревянный посох. – Как ты посмел замарать нашу святыню своими треклятыми отростками! Ты только посмотри, во что она превратилась!
– Замарал? О чем ты? – Мист приподнял одну бровь. – Через пару минут, когда образуются капли маны, я все уберу, и там даже следов не останется.
– А вот это еще одна проблема, – рядом с Региниэлем стал Тристезаэль, говорящий, как всегда, абсолютно безэмоционально. Бросив на вампира холодный взгляд, он повернулся к главе Старейшин. – Я считаю, что мы совершили ошибку. Его не следовало сюда допускать. Кто за то, чтобы уничтожить его и свидетелей сейчас, пока не стало слишком поздно?
Свою руку Тристезаэль поднял сразу же, вскоре к ней присоединилась и рука Региниэля. Оба с нетерпением посмотрели на своих товарищей, находившихся в замешательстве. В зале в тот момент возникло почти физически ощутимое напряжение. Расслабленные совсем недавно наемники теперь с опаской глядели на Старейшин, сами же старые эльфы явно хотели увидеть реакцию вампира. Он, впрочем, молча ожидал продолжения.
– Уничтожить? Вы о чем? – Эфириэль пораженно смотрела на своих сородичей. – Вы, вы хотите убить всех нас?!
– Вас, юная леди, мы не станем убивать, только чужаков, – раздался твердый голос Региниэля. Он крепко сжимал свой посох, буравя вампира ненавидящим взглядом. – Ибо мы совершили ошибку и должны ее исправить!
– Региниэль! Тристезаэль! Прекратите немедленно! Вы действуете безрассудно! – раздался стальной голос Фалиниэль. Эльфийка гневно смотрела на своих товарищей, в то же время стараясь не упускать из вида вампира. – Вы подвергаете опасности жизни жителей столицы…
– Если он выйдет отсюда, то подвергнет опасности всю нашу расу! – вскричал Региниэль. – Да знай я, что он сможет использовать силу истока, да еще и так отвратительно – думаешь, дал бы свое согласие на это?! Он гребаный паразит, которого нельзя выпускать за пределы этого зала!
– Господа, господа, да что с вами такое? Вы меня разочаровываете, – Мист поцокал языком и покачал головой. – Во-первых, почему вы так испугались этого моего усиления? Мы ведь с вами союзники, с чего вообще мне нападать на вас? Во-вторых, за кого вы меня принимаете? «Опасность для всей расы», что за чушь… Даже если бы эльфы вдруг решили объявить мне войну, я ни в коем случаем не стал бы уничтожать вашу расу – я бы убил только самых активных агрессоров и постарался бы снова заключить мир. Ну, и в-третьих, никак не пойму, с какой стати вы думаете, что сможете убить меня здесь? Да, конечно, источник рядом, а вы все могущественные маги, но кто сказал, что у вас будет время использовать хоть одно заклинание?
Внезапно ноги вампира оказались вмурованы в ледяные колодки. Мист покосился на самого молчаливого из Старейшин и вопросительно приподнял бровь, как бы спрашивая: «Ну ты-то чего?».
– Прекратить! Урагиэль! – Фалиниэль резко развернулась и грохнула своей тростью по деревянному полу, оставив глубокую вмятину. Молчаливый эльф пожал плечами, покачал головой и слегка скривил губы. Его сестра перевела: