Сказки Женской Души – 3. Сборник самоисполняющихся сказок

Сказка о Волшебном Дереве

Сказка для исцеления от кандидоза (молочницы)

В одном прекрасном лесу, в самой его глубине, росло чудесное Дерево. Давало оно такие вкусные и ароматные плоды, что слетались со всех сторон к нему птицы и насекомые, сбегались звери лесные. Сок у этих плодов был на диво – и сладкий, и освежающий, так что если кто-то его хоть раз попробовал, вновь и вновь возвращался, чтобы только такой вкуснотищей полакомиться.

И вот однажды на ту полянку, на которой росло Дерево, набрел человек. Привел его волшебный аромат, который он учуял чуть ли не с самой опушки леса. Залюбовался пришелец Деревом, попробовал его плод, и так он ему понравился, что решил мужчина само дерево срубить, а плоды с семенами себе забрать, да в своем саду посадить, чтобы не было больше ни у кого такого дивного растения, как у него.

Подкрепился пришелец плодами, сорвал, сколько смог, достал топор, да и начал Дерево рубить.

Стало Дереву больно, а пуще того – горько да обидно, оно ведь к человеку со всей душой, а он его – топором острым. И взмолилось Дерево к Небесам, попросило защиты да поддержки. И разразилась страшная гроза – набежали тучи черные, загремел гром, засверкали молнии. Испугался Дровосек, кинул свой топор, да прочь кинулся.

А Дерево, наполовину срубленное, попросило Небеса, чтобы плоды его с этих пор стали бы горькими да жгучими, чтобы больше ни один человек ими не соблазнился, и не захотел ради них ему боль причинить. Правда, оказалось, что есть у этого волшебства своя цена – самому Дереву от этого тоже было горько, и жгло его, как огнем, когда кто-то его плоды пробовал.

Прошло время – много ли, мало ли, то нам не ведомо. По-прежнему росло Дерево на поляне в самом сердце леса, по-прежнему давало плоды, с виду красивые да ароматные, а вот на вкус – горькие да жгучие. И больше не летели к нему птицы да насекомые, не бежали звери лесные. Полянка потихоньку бурьяном зарастала, а Дерево медленно засыхало.

И вот однажды вышел на ту полянку другой человек. И его привлек чудный аромат, что до самой опушки доносился. И он попробовал плод на вкус, да обжегся, горечью рот его наполнился так, что хотел он выплюнуть откушенный кусочек, будто отраву. Но вдруг увидел он, что Дерево наполовину высохло, часть корней его обнажилась, а ствол покрыт страшными, глубокими следами от топора.

Пожалел человек Дерево, принес глины от ближайшего ручья, да замазал ужасные раны на стволе. Достал лопату, и закопал обнаженные корни, а после стал носить воду и всячески за ним ухаживать.

Долго ли, коротко, да зажили страшные следы от топора, по засохшим почти корням потекли живительные соки, и стало Дерево к жизни возвращаться. Далеко не сразу поверило оно, что бывают не только мужчины-Дровосеки, но еще и мужчины-Садовники.

И вот, одной чудесной звездной ночью, когда Садовник спал в шалаше, который он выстроил под Деревом, оно вновь взмолилось к Небесам, попросив вернуть все, как было. И стало по слову его – вновь плоды наполнились сладостью и чудесным вкусом.

А на утро, когда Садовник проснулся, увидел он, как расцвело и чудесным образом преобразилось Дерево, за которым он ухаживал, и попробовал его дивных, сладких плодов, увидел он, что в корнях, как в колыбели, спала прекрасная женщина…

Сказка о том, как жители чудесной страны ирригационную систему отладили

Сказка-операция

– Ножки мои хорошие, ножки мои бедненькие! Да что же с вами происходит! – плакала Женщина. – Вены повылазили, синие, страшные, болите да отекаете, без колготок на улицу не выйдешь, юбку короткую не наденешь! Говорят, операцию надо делать, а я боюуууусь! – и она ласково гладила свои икры, колени и щиколотки.

Поплакав, она уснула, и приснился ей чудесный сон…

Сидит она в огромном светлом зале, во главе большого овального стола. А за тем столом – множество серьезных людей. Перед каждым из них – или папка, или чертеж разложен.

– Слушаю Вас, Мастер Ирригационных Систем! – слышит она свой строгий голос.

– Уважаемые коллеги! Госпожа Министр Транспортных и Водных Путей! Рассматриваемая ситуация явилась результатом многолетней необдуманной эксплуатации и недостаточного внимания…

– Дорогой Мастер! Каждый из присутствующих, я уверена, давно понимает причины случившегося. Сейчас нам важно решить, что с этим делать, продумать работающий план, и воплотить его в жизнь.

Итак, давайте попытаемся прояснить масштабы проблемы!

И Мастер Ирригационных Систем начал перечислять:

– Во-первых, жители Нижних Провинций нашего государства взяли повышенную квоту по переработке отходов в сложные для страны времена. Более того, они неплохо справились с этой задачей. Однако, возникли две серьезные проблемы – транспортная, так как переработанные в слизь отходы вовремя не вывозятся из-за нехватки перевозочных мощностей, и экологическая или техногенная. Из-за вырубки лесов по берегам рек их русла стали размываться, терять четкие очертания, а местность вокруг них начала заболачиваться.

– И что мы будем делать? – произнесла Госпожа Министр, и обвела присутствующих требовательным взглядом.

– Разные причины требуют дифференцированных решений! – сказал Мастер Эластико. – Например, для укрепления речных русел нет ничего эффективнее природного лецитина и витамина С. Нужно отправить заказ Мастеру ЖКТ, чтобы он организовал повышенный объем поставок требуемых веществ в эту местность.

Следующим взял слово Мастер по Переработке Отходов:

– У меня есть предложение, коллеги! Наша слизь – это уникальное вещество, которое легко переработать в порошок, а уж потом его транспортировать. А для этого необходимо построить сеть мельниц, а уж потом организовать вывоз. Это необходимо для того, чтобы не загрязнять русла рек и не увеличивать вязкость протекающего по ним Эликсира Жизни.

– Замечательная идея! – отозвалась Госпожа Министр.

– И болота! Критически важно сначала осушить болота! – вмешался Мастер Ирригационных Систем. – А русла некоторых каналов, к сожалению, ремонту не подлежат, и их придется засыпать.

– Вы уверены, Мастер? – грустно спросила председатель собрания. – А как же мы без них обойдемся?

– Не переживайте, Госпожа Министр! В моем распоряжении имеются резервные системы, и мы их откроем вместо тех, что вышли из строя. Да и ремонтные работы, безусловно, дадут отличный результат!

– Отлично, господа! План ясен! Что ж, приступим!

И закипела работа…

Множество ремонтных бригад прибыли к размытым руслам рек. Первым делом они расчистили берега от древесного и прочего мусора. Бесперебойные поставки необходимых веществ, организованные Мастером ЖКТ, позволили в кратчайшие сроки выровнять и укрепить каналы. И очень быстро реки приобрели ухоженный и аккуратный вид, а их берега радовали глаз выверенными, четкими линиями.

В то же время на берегах выросли целые высокотехнологичные комплексы, состоявшие из нескольких звеньев – сушилок, мельниц и транспортных систем. Белоснежные мельницы, построенные по самому последнему слову техники обеспечивали бесперебойную переработку скопившейся, высушенной в сушилках слизи, а вывод конечного продукта обеспечивали хорошо отлаженные транспортные конвейеры.

Кроме того, было выстроено множество стратегически важных шлюзов, которые могли с легкостью гнать вверх Эликсир Жизни, не позволяя ему излишне застаиваться и засорять каналы и русла. Те шлюзы, что были построены раньше, и оказались изношенными, были реконструированы, починены и вновь пущены в эксплуатацию.

Под чутким руководством Мастера Ирригационных Систем все болота были осушены, застаивавшаяся в них жидкость благополучно удалена. А на месте бывших болот разбиты удивительной красоты сады с чудесными растениями, своими корнями укреплявшими почву.

К сожалению, некоторые русла рек, действительно, пришлось засыпать. Однако, как и было обещано, Мастер открыл резервные системы.

– Ах, какая красота! – воскликнула Госпожа Министр Транспортных и Водных Путей, любуясь проделанной работой. – Другое дело! Теперь все работает, как часы! Реки текут, Эликсир Жизни в них циркулирует без задержек, застоев и перебоев, русла укреплены, мельницы трудятся, шлюзы работают, шлаки выводятся, жители процветают! Мы славно потрудились!

– Госпожа Министр! Позвольте по такому случаю подключить звуковой код для усиления воздействия и дальнейшей четкой работы! – наклонился к ней Хранитель Здравия.

– Конечно-конечно, активируйте скорей!

И Хранитель начал говорить. С каждым его словом воздух все больше вибрировал, и, повинуясь его словам, новые, здоровые программы все глубже встраивались в процессы жизнеобеспечения.

 
– Баю-баюшки-баю,
Речке песенку пою:
 
 
– Ты теки, теки, река,
Широка и глубока,
И на всем своем пути
Все изгибы обойди.
 
 
Ты неси потоки вод
Без печалей и забот.
Пусть они со всем, что ждут
До провинций всех дойдут.
 
 
Пусть доставят без помех
Жизни Эликсир для всех.
Раствори, моя река
Все преграды на века!
 
 
Пусть они совсем уйдут,
Станут чисты русла тут!
Без помех ты потечешь,
Всем питанье принесешь.
 
 
Все питанье получают,
И для жизни расцветают.
Так не знай преград нигде,
Гибкой будь всегда, везде.
 
 
Там, где нужно – побыстрей,
А где надо – медленней.
Там, где нужно, гуще будь,
Иль живей продолжи путь.
 
 
Снова к Сердцу возвращайся,
И в Любви обогащайся.
Вдаль опять, река, беги,
От болезней береги!
 

– Приснится же такое! – подумала наша героиня, распахивая утром глаза навстречу новому солнечному дню. И – о чудо! – ножки, которые она опустила на прикроватный коврик, были ровными, без отеков и ужасных, некрасивых, выступающих, синих вен, которые так огорчали ее еще вчера вечером.

Сказка про Мастера Стройности

Как обычно, ранним утром, умывшись и проделав прочие гигиенические процедуры, Нина пошла взвешиваться. Шла, надо признаться, с тайной надеждой, что вчерашние пять блинчиков все-таки не отразились на фигуре слишком пагубно.

– Всего-то пять малю-ю-юсеньких блинчиков… Ну, пусть все будет нормально! – думала она, становясь на весы.

Но нет! Противная железяка напичканная электроникой, была неумолима, и показывала 1,5 кило прибавки.

– Нет! Не может этого быть! – до слез возмутилась Нина. Обида на себя, на полное отсутствие силы воли, на тело, которое подвело ее в очередной раз, на вкусные блинчики, в конце концов, была так велика, что она в сердцах топнула ногой, и совсем было собралась пнуть противные весы. В самом деле, чего они постоянно врут! Не может такого быть, чтобы от несчастных пяти блинов на утро набежало полтора килограмма!

– Ну что, и долго ты собираешься с собой воевать? – раздался рядом чуть насмешливый голос.

– И ничего я не воюю с собой! И вообще – дело это гиблое, я знаю! – продолжала кипятиться Нина, не обращая внимания на абсурд ситуации.

– Если знаешь, зачем злишься на себя? – продолжал тот же голос, и Нина, наконец, подняла глаза.

В ее любимом мягком кресле в углу спальни, в том самом, в котором было так здорово устроиться вечером с книжкой, чашкой горячего кофе с молоком и шоколадкой, сидело неземное создание. Юная стройная девушка с длинными темными волосами, которые водопадом струились по спине. На ней было какое-то невесомое платье, укутывавшее ее до самых пят легкими полупрозрачными складками. Лицо ее казалось смутно знакомым, как будто Нина когда-то где-то уже видела его – может быть, в далеком детстве, а может, в полузабытом сне. Незнакомка смотрела на нее огромными мудрыми глазами, которые казались неуместными на столь юном лице.

– Хорошо, что ты наконец-то обратила на меня внимание! – произнесла она. – Позволь представиться, я – Мастер твоей Стройности, – голос девушки оставался абсолютно серьезным.

– А что, это бывает? – удивилась Нина. На самом деле, ее огорчение от цифр на весах было так велико, что появление в ее спальне стройной незнакомки уже не могло ее удивить.

– Бывает, как видишь, – промолвила та. – Нас вообще у тебя много. У каждого твоего органа или системы есть свой Мастер, который наблюдает за тем, чтобы вверенное ему хозяйство работало четко и без перебоев. Ты же понимаешь, что если кто-то из нас со своими обязанностями не справится, ты заболеешь, или того хуже… Вот я, например, отвечаю за работу массы систем – мне подчиняются и Обмен Веществ, и Желудок, и Печень, и Кишечник, и много еще чего. Но главный мой пункт управления находится в Мозгу. Так что я тесно связана еще и с твоими чувствами и эмоциями…

– Слушай, а если ты у меня есть, то почему я никак похудеть не могу? – возмутилась Нина. – Я всю жизнь сижу на разных диетах, спортом занимаюсь… периодически, столько книг и журналов перечитала… Добавки всякие пила, и кодировалась, и чего только я не делала! Все равно все без толку! Я, наверное, могу Энциклопедию Стройности написать, в пятидесяти томах, столько я всего на себе перепробовала и столько всего знаю! Так что работе твоей – грош цена! – выпалила она.

– О, вот в том, что ты массу всяких издевательств перепробовала на себе – это я точно знаю. И что потом, после всяких самоистязаний, вес удержать у тебя не получалось – тоже осведомлена прекрасно. И то, какие ты отговорки придумываешь – я тоже в курсе, поверь! – Мастер Стройности говорила спокойно и с сочувствием, чем несказанно удивила Нину. – Ты своими действиями всю жизнь мне работу осложняешь!

– Это как? Да если я ничего с собой делать не буду, это вот – и Нина ткнула пальцем в жир у себя на животе, – до невероятных размеров разрастется! Заем, плавали! Как только я перестаю себе внимание уделять, перестаю про фигуру думать, или с диеты срываюсь, он – тут как тут!

– Ты жир имеешь ввиду? – уточнила собеседница.

– Ну конечно, его, а то что же? Я так устала с ним воевать!!! Ты бы знала! Мне в зеркало на себя смотреть противно! – и слезы невольно заструились по Нининому лицу. – Я вообще не понимаю, как это толстое чучело, этот жиртрест любить можно! А ведь муж любит, правда! – И она посмотрела на Мастера Стройности с удивлением. – Я только не понимаю, за что… Нет, я вообще-то, нормально к себе отношусь. И совсем уж прозрачной становиться не хочу. Вон, девчонки, мои ровесницы, которые стройняшки всю жизнь, сейчас на свой возраст и выглядят, а мне лет на десять, а то и пятнадцать меньше дают. И одеваться я умею… И мужикам нравлюсь… И на работе моя солидность помогает – молодежь с глупостями не пристает. Статус, опять же…

– То есть, ты видишь, что твой лишний вес тебя многому научил, и тебе много дает?

– Ну-у-у, наверное… Никогда об этом не думала!

– А ты подумай, проанализируй. Если у тебя так много преимуществ от лишнего веса, то зачем тебе худеть?

– Как это – зачем? – растерялась Нина. – Затем!

– Это – не ответ, – улыбнулась девушка. – До тех пор, пока ты не поймешь, зачем именно тебе нужна стройность, ты так и будешь на качелях качаться – постройнела – поправилась – постройнела – поправилась. Хорошо, хоть эффект йо-йо мне удается купировать, – произнесла она, обращаясь к самой себе. – Все-таки у тебя замечательное тело – одно удовольствие с ним работать! Такое пластичное, на каждую мысль реагирует!

– Да уж, вот счастье—то, – с издевкой промолвила Нина. – Реагирует оно! Ненавижу! Как что хорошее – так заставлять приходится, с утра до ночи упираться! А чуть ослабила контроль – так сразу расползается! А если какая гадкая мысль мимо пролетит – так тут же ей следует! И это ты называешь «удовольствие с ним работать»!

– А скажи, Хозяйка, хозяйка твоим мыслям, вообще, кто? – прищурилась Мастер Стройности.

– Как, кто? Я, конечно, же! – удивилась Нина.

– А если ты – хозяйка, то как ты позволяешь таким тяжелым мыслям постоянно у себя в голове вертеться? И толстая ты, и поправиться боишься панически, и в платья не влезаешь… Ты прекрасно знаешь, что то, на чем фокусируешься, исполняется!

– Знаю-то знаю… Но я ужасно боюсь, – прошептала женщина.

– Чего, позволь спросить?

– Перестать бояться поправиться. Мне кажется, что если я не буду бояться растолстеть, то именно это со мной произойдет!

– Глубокая мысль, – улыбнулась Мастер Стройности. – И я тебя понимаю, поверь. А ты попробовать по-другому думать тоже боишься?

– Думать по-другому? Это как?

– Ну смотри…. У каждого человека свои причины полноты. Кто-то ест много, кто-то двигается мало, а кто-то – переживает излишне. В любом случае, получается, что основная причина – невнимание к себе, незнание своих истинных потребностей. Вот ты, например. Твоя основная причина набора веса – психологическая. А еще – отсутствие системы. То есть, ты на свои желания и потребности твоего тела почти не обращаешь внимания. Ты с телом постоянно воюешь. А надо – понимать, что ты хочешь, что чувствуешь. И с телом договориться. Ну и еще, конечно, подобрать для себя такую систему питания, чтобы тебе нравилась, и стройности не препятствовала.

– А разве такое вообще возможно? Ну, с телом договориться?

– Конечно, ты просто попробуй.

– А как?

– Да очень просто. Напиши своему телу письмо, попроси у него прощения, что на него и его нужды внимания не обращала. Пообещай, что станешь о нем лучше заботиться, действительно его любить. А тело у тебя очень благодарное, очень чуткое. Оно с радостью отзовется на твое желание подружиться с ним, это я тебе обещаю.

– И все? Вот так вот просто? – изумлению Нины не было предела.

– Почти, – наконец рассмеялась Мастер Стройности. – Чтобы процесс быстрей пошел, ты Волшебный Эликсир по утрам приучай себя пить. Про разумные физические нагрузки не забывай. Да постоянно занимайся, а не время от времени, наскоками, как ты привыкла. Ну и, конечно, систему питания для себя выбери. Да не диету, на которой посидела-посидела, а потом сорвалась, и давай хомячить все подряд! Когда выбирать еду станешь – к телу своему прислушивайся, оно у тебя мудрое. Будешь его слушать – очень быстро постройнеешь. А я тебе в этом деле помогу, обещаю.

– Так, погоди, дай повторю. Значит, с телом подружиться – это раз. К себе прислушиваться, с телом не воевать, а, наоборот, хвалить, любить и уважать. Потом, понять, зачем мне стройность – это два. Нагрузки и питание, это три…

– Да, а в твоем случае дополнительно – обязательно помочь еще кому-нибудь про Мастера Стройности узнать, и дорогу к желанной форме одолеть.

– Так ты что, не только мой личный Мастер?

– Нет, у каждого человека такой есть. Свой собственный. Просто, кто-то с ним может подружиться и договориться, а кто-то – нет. Кому-то это вообще не надо, ему и так хорошо. А до кого-то его Мастер годами достучаться пытается. И иногда это ему даже удается, вот как мне сейчас, – и Мастер Стройности улыбнулась задорной открытой улыбкой. А Нине вдруг стало понятно, на кого похожа ее гостья – да это же она сама, Нина, только очень стройная, очень изящная, такая, какой она могла бы быть, если бы не… Но женщина тотчас отогнала от себя мысль, которая загоняла ее в расстройство, и подумала новую. «Такой, какой я стану уже совсем скоро!»

– Молодчина! – похвалила гостья Нину. – Так держать! Будешь хорошие, красивые мысли думать, да еще со своими эмоциями работать научишься – и лишний вес тебе вообще никогда страшен не будет! До встречи! Знай, что я всегда рядом. Часто показываться я тебе не могу – нам не положено. Но ты всегда можешь получить от меня ответ – только письмо напиши. А еще лучше – сказку. Или поиграй. В игре вообще все проблемы на раз решаются!

И Мастер Стройности исчезла. А счастливая, радостная и на сей раз неколебимо уверенная в успехе Нина, произнесла:

– Ну что, дорогое мое тело! Давай побеседуем? – и, взяв в руки ручку, уселась с тетрадкой к столу.

Сказ о том, как Красна Девица к Яге-Ягине за наукой ходила

…Лямки мешка оттягивали плечи, косища при каждом шаге шлепала по ягодицам, ноги, хоть и обутые в удобные лапотки, натруженно болели, а лесные комары, окончательно обнаглели, и зудели не переставая, так и норовя укусить в незащищенную шею или руки. Я вяло отмахивалась от них веткой клещевины. Отгонять мелких кусачих мерзавцев более энергично сил не осталось, а мята, соком которой я натерлась перед выходом из дому, видимо, уже не действовала…

Так, погодите!

Какой мешок? Откуда я знаю, что именно его лямки, а не, скажем, какого-то рюкзака, давят мне на плечи?

Какая коса, я стриглась всю жизнь! Даже в школе ниже плеч волос не носила, а уж про косу речи вообще никогда не было!

Какие лапти??? Всю дорогу в обуви на каблуках хожу, даже кроссовки не люблю, а тут – лапти???

Да и еще – клещевина, мята, соком которой я дома… Где???? Где я вообще?

Панические мысли бились в голове пойманными птицами, я пыталась притормозить, но ноги сами несли меня дальше – куда, я понятия не имела…

Ничего себе ситуация – засыпаешь в собственной постели, зла никому не делаешь, просыпаешься – невесть где, в сарафане (взгляд вниз позволил в этом убедиться) и лаптях, причем, ноги тебя сами куда-то несут!!! Люди, помогите!!!!

Пара щипков за бедро убедила меня в том, что я не сплю, и происходящее реально, хотя совершенно невозможно с точки здравого смысла. Паника нарастала, ноги целенаправленно шагали в неизвестном направлении. Судорожно оглянувшись увидела лесную глухомань. Стежку, по которой я шла, со всех сторон окружали огромные деревья, густой подлесок и трава по пояс ненавязчиво указывали на то, что людей тут отродясь не водилось. Щебетали птахи, в кустах кто-то шевелился, и мне с перепугу показалось, что сейчас на тропинку передо мной выскочит какой-нибудь дикий, и, естественно, кровожадный, зверь, возжелавший закусить бедной мной… Мама!!! Спасите, люди добрые!!!

Тропинка вильнула, и моим глазам открылось еще более странное зрелище – высокий, в рост человека забор из неошкуренных, заостренных сверху бревен, на которых были насажены… черепа! Господи, куда я попала?

Черепа насмешливо пялились пустыми глазницами, я икнула от страха, но мое тело, независимо от моей воли и желания целенаправленно двигалось к «милому» сооружению. Поглощенная попытками вернуть контроль над собой, чтобы развернуться и убежать, я не заметила, как оказалась перед массивными воротами, одна из створок которых была открыта. В воротах, прислонившись плечом к бревну проема, стояла статная высокая женщина в длинном белом славянском платье, вышитом по подолу и рукавам красными узорами. Поверх была накинута волчья шкура, как мне со страху показалось, снятая со зверюги целиком. Красивое лицо выражало сдержанное любопытство, на голове красовалась какая-то сложная конструкция из платка и налобной повязки, через плечо была перекинута длинная, чуть не до колена, темно-русая коса.

– Ну здравствуй, путница! А я-то чую, что русским духом запахло! – и хозяйка явственно повела носом, принюхиваясь. Я сглотнула. Глаза ее отливали малахитом, и таили в себе какие-то колдовские тайны. – Зачем пожаловала? Дело пытаешь, али от дела лытаешь?

– Здравствуй, матушка! – горло пересохло, и изо рта вырывался какой-то неразборчивый хрип. – Пришла я твоей пищи отведать, да силу свою изведать! – Что характерно, несмотря на то, что слова произносила я, было полное ощущение, что говорятся они без моей воли и участия.

– О, как! – усмехнулась женщина. – Давненько ко мне с этой целью девицы-красавицы на забредали! Ну, раз так, заходи, коли не шутишь, да стражей моих не боишься! – Она отступила во двор, а ближайший ко мне череп развернулся, и сверкнул огнем из пустых глазниц. Я подскочила, и нутром – иначе не скажешь – услышала злобный хохот. Трусливо оглянувшись, обнаружила, что деревья за моей спиной сомкнулись, скрывая тонкую тропку, по которой я пришла. Пути к бегству были отрезаны, и я обреченно шагнула вперед.

За моей спиной ворота с надсадным скрипом затворились, и в специальные стальные ушки лег новехонький тесовый брус, толщиной с мою ногу, а девушка я не маленькая. Затравленно оглядевшись, обнаружила прямо перед собой широкий двор, в центре которого красовалась классическая, как из фильмов-сказок, избушка на курьих ножках – небольшая, но ладная, с крытой дерном крышей, парой маленьких окон с открытыми ставнями, и резным коньком над слуховым окошком. Курьи ноги тоже имелись – пара огромных, когтистых лап, торчавших из-под самого домика. Казалось, что дом, как наседка, присел на эти самые лапы отдохнуть.

– Ну, как дальше-то, знаешь? – поинтересовалась хозяйка, с интересом разглядывая мое недоуменное лицо.

– Избушка-избушка, стань ко мне передом, а к лесу задом? – робко почти прошептала я фразу, известную с детства всем нормальным русским детям. Ничего не произошло, дом даже не пошевелился.

– И что, это все, на что ты способна? – съязвила женщина.

– Избушка-избушка… – громче повторила я. Избушка поднялась на свои курьи лапы, тьфу, ножки, и насмешливо покачалась на них. – Стань ко мне передом, к лесу задом! – продолжила я уже более уверенно. Наглая изба и не думала поворачиваться, только, будто издеваясь, почесала одной лапой другую. С крыши посыпалась труха, и из дому раздался звук чего-то упавшего, и басовитый обиженный мяв.

Хозяйка продолжала пронзительно на меня смотреть, и я вдруг отчетливо осознала, что это – какое-то испытание, и если я его не пройду, то не получу чего-то очень важного.

И тут я разозлилась – это, вообще, что такое? Непонятно, каким образом вытащили из постели, сюда приволокли, невесть, во что обрядили, черепов на забор понатыкали, избу странную подсунули, да еще и издеваются?! Ну уж нет, не на ту напали!!!

Подбоченясь, я гаркнула во всю мощь собственных легких:

– А ну, избушка, стань по-старому, как мать поставила! Повернись ко мне передом, а к лесу задом! – и топнула ногой со всей мочи!

То ли мне показалось, то ли впрямь тут обычные физические законы как-то криво работали, но от моего возмущенного притопывания вредная изба скоренько развернулась, открыв взору лесенку из трех ступеней, и дверь, ведущую внутрь. Хозяйка неопределенно хмыкнула, и первой поднялась в дом.

– Заходи, гостьей будь! – уже более приветливо произнесла она, обводя рукой горницу. Пара шагов через темные сени, и я тоже оказалась внутри. Как ни странно, изнутри избушка была больше, чем представлялось снаружи. Тут помещалась огромная беленая русская печь, расписанная затейливыми узорами, добротный дубовый стол посредине, пара лавок по бокам от него и стул с высокой резной спинкой. Пара цветастых занавесок отделяла еще какие-то помещения, по стенам и под потолком были развешаны пучки пахучих трав, к стене был прислонен ухват, на окнах висели вышитые занавески. – Присаживайся, в ногах правды нет. Чай, голодная с дороги? – участливо спросила женщина.

Я хотела, было, отказаться, но желудок предательски заурчал, а ноги загудели, как высоковольтные провода. Я устало опустилась на лавку, сняв, наконец, заплечный мешок, и благодарно кивнула.

Хозяйка тут же ловко достала из печи горшок с умопомрачительно пахнувшей кашей, налила в пузатую кружку молока из кринки, поставила передо мной миску с едой, в которую от души шмякнула ярко-желтого масла, и отрезала огромный ломоть мягчайшего хлеба. Желудок выдал очередную голодную трель, а я попыталась вспомнить о том, сколько вредного холестерина и не менее вредного глютена содержится в этом пиршестве, и ужаснуться размерам порции. Однако, и в этот раз тело мое отказалось выполнять мои приказы, и питаться по меркам просвещенного XXI века. Руки сами жадно схватили ложку, и я принялась уписывать за обе щеки угощение лесной ведуньи.

Хозяйка строго взглянула на меня – видимо, я нарушила какой-то запрет, но остановиться сил у меня не было. Она с минуту поглядела на меня, вздохнула, и наполнила и свою миску. Ела она степенно и неспешно, в отличие от оголодавшей меня, спину держала прямо, будто спинка на ее стуле ей и вовсе нужна не была, чинно отпивала молоко из своей кружки, иногда промакивая рот хлебом.

Наконец, я утолила свой голод, и с извиняющимся видом посмотрела на нее. Губы выдали:

– Благодарствую, матушка! – а голова попыталась склониться в поклоне, но замаха я не рассчитала, и вписалась аккурат в столешницу. От звонкого «Бам!» я очень смутилась, потерла лоб, и попыталась сделать вид, что так и было задумано, вскочила, старательно собирая посуду со стола, желая быть полезной.

– Сядь уже, горе мое! – прикрикнула она, и я шлепнулась на лавку. – М-да, беда с девкой! Кто ж тебя так заморочил-то?

– Вот и я хотела бы знать! – хотела воскликнуть я, но губы отказывались размыкаться.

Все так же внимательно глядя на меня, хозяйка облизала деревянную ложку, и стукнула ею меня в лоб. Раздался еще один звонкий «Бамммм!», а мне показалось, что у меня из глаз посыпались искры. Лоб мигом заболел, а, схватившись за ушибленное место, я с ужасом почувствовала, как прямо под пальцами наливается огромная, размером с куриное яйцо, шишка.

– Уйййй! – взвыла я. – За что??? – я свела глаза к переносице и вверх, пытаясь разглядеть поврежденное место, но, ясное дело, мне это не удалось.

– Зато морок спал, – весомо обронила хозяйка.

– Да уж, морок-то спал, а вдруг вы мне лоб проломили?! – вопила я.

– Да нет, лоб у тебя крепкий, чугунный, наверное, раз даже ко мне тебя в поисках ответа занесло! Ну ничего, третий глаз прорежется – поумнеешь! – и с этими словами она поднялась из-за стола, и принялась собирать пустую посуду.

– Что у меня прорежется? – я честно хотела заорать, но изо рта вырвалось какое-то сипение. Я представила у себя на лбу третий глаз – серый, как пара моих родных, и такой же любопытный. – Мамочки мои!

– Что же за девицы такие невежественные в твоем мире-то? И по возрасту уже и вовсе не в девки, а в бабки годишься, а все еще вопросы такие глупые задаешь, и мысли такие нелепые думаешь! К Бабе-Яге в гости напросилась, пищи ее, не спросясь, отведала, помощи попросила – а все не скумекала, что к чему?

– Куда-куда я попала? К кому? – ошарашенно спросила я, продолжая потирать пострадавший лоб в надежде, что шишка под пальцами рассосется. В голове щелкало, кусочки мозаики вставали на место. И вправду – избушка на курьих ножках в лесной глуши, забор с черепами, ступа с помелом, что я во дворе приметила, да сознанием не зафиксировала, а сейчас вот, всплыло… И кто тогда моя дорога хозяюшка, как не Баба Яга?

– Мамочки! – придушенно пискнула я, оставляя шишку в покое. – А как я тогда… куда же я… а домой? – глаза наполнились слезами, а голос задрожал.

– Ты себе силы просила? Просила! Науки хотела? Хотела! Вот и получи! Да учти, раз ко мне попала – значит, и впрямь, Сила у тебя есть. Да только найти ее ох, как непросто! Завтра дела у меня, а тебе я работу дам, пока их справлять буду. Управишься – помогу, нет – не обессудь…

– А… что вы со мной сделаете? – решила уточнить я. – Съедите, а череп на оставшийся кол на заборе повесите? Там одного не хватает, да? – я тряслась всем телом, пытаясь забиться в уголок.