Эсперанса

Солнце жарило неимоверно. Парень чувствовал, как по спине противно стекает струйка пота. Под доспехами все чесалось – плечи, взмокшая липкая спина, живот… железо было ужасно тяжелым, ну как в нем рыцари-то сражаются, а? Единственным желанием было снять все это и остаться в своей, простой, привычной одежде, а еще лучше – окунуться куда-нибудь в озеро или под водопад… Тяжела ты, доля рыцарская.

Оказывается. В прямом смысле тяжела!

А дракон все не выходил. Парень спешился и двинулся к логову. Заглянул.

Принцесса сидела в лапах дракона и что-то нежно шептала тому на ухо. Разомлевшая тварь жмурилась, точно кот, которого за этим самым ухом чешут. Ай, ой, а принцесса и правда протянула тонкую ручку и почесала дракона за ухом! Дракон мотнул головой и лизнул девицу в щеку.

Элидодрона передернуло. Вот как спасать зверюгу, если он так влип, а?

Парень стал делать знаки дракону – но тот, хоть и сидел мордой к выходу, ничего не замечал. Через какое-то время увидал таки, дернулся, сделал страшные глаза – правда, куда уж хуже-то, башкой мотнул – мол, сейчас. Элидодрон в сердцах плюнул. Надо ждать – делать нечего.

Менестреля преследовало стойкое дежа вю. Он плюнул еще раз. Под ноги. Возле пещеры дракона. В который раз?

Ох, кажется, принцессы ему сниться будут!.. Что ж за напасть такая, с которой два мужика сладить не могут? Ну, в смысле, один мужик, менестрель, и один дракон…

Вскоре из пещеры, боязливо оглядываясь, выполз дракон.

– Ну и чем ты занимаешься? – не глядя на него, спросил Элидодрон.

– А я вот… драконю помаленьку, – приосанился зверище, хохотнул. – Ну, там овцу, тут корову, где принцессу, а где и рыцаря.

Настроение у него было преотменное, чего не скажешь о менестреле.

– Ты вообще помнишь, чего я тут?

– А чего ты так вырядился-то, кстати?

– От же… голова твоя пудовая! Мы с тобой сразиться собирались, ты ж проиграть должен? Я принцессу заберу.

– Мою принцессу?!

Парень схватился за голову.

– Ага, твою. Слушай, ну чего я тут парюсь? Принцесса на меня никакого внимания не обращает, ты не пытаешься мне помочь – оставайся с ней ко всем драконам, милуйся сколько угодно, только меня домой верни, а? Или лестницу отдай.

Дракон посмотрел на парня, словно просыпаясь.

– Ах да… да что за напасть… не принцесса, а Мерлин в юбке… я уж и забыл, чего мы тут с тобой напланировали… Напомни?

– Совсем от бабы разум потерял! Тыждракон! Или овца?

– Так меня еще никто не оскорблял! – зарычал дракон. – Я – Дррракон!

Парень выхватил меч, приставил к шее не ожидавшего такой прыти от менестреля дракона.

– Неси меня обратно, слышишь? – прошипел.

В этот момент взгляд змееящера снова замутился. На пороге пещеры появилась принцесса.

– Что ты делаееешь, гааад!

Девушка кричала нечеловечески, руки раскинула, сейчас взлетит! К ним бросилась. Менестрель аж выдохнул – неужели прозрела наконец-то? Ех, рано радовался. Следующая фраза красавицы расставила все по своим местам:

– А ну отпусти моего дракошушку!

– Дракошушку! – чуть не прослезился менестрель. – Все, пропал ты.

– Я пропал? Она любит меня!

Менестрель был готов поклясться, что тот улыбается. Вот именно так, с мечом у горла. Улыбается, идиот! А принцесса к дракону кинулась, собой закрыла. Тот от гордости аж раздулся что жаба на болоте – мол, какая у меня принцесса, видал?

В этот момент раздалось хлопанье мощных крыльев, менестреля чуть ветром не снесло. Огромная драконица приземлилась рядом со «сражающимися». Вот ее морда, вернее, выражение, написанное на «морде лица», явно было презрением и еще – прямо-таки нечеловеческим разочарованием.

– Так вот что значит тут творится… – пророкотала она низким голосом. – Вот значит чего ты глаз не кажешь. Я-то думала, ты… а ты… совсем сдвинулся!

Драконица распалялась все больше, стало как в печи – таким жаром от нее веяло. Менестрель аж меч опустил, ну дела!

– Седина в рога – человек в ребро! – кричала драконица. Даже принцесса опешила, правда, быстро опомнилась и вот уже уперла белоснежные рученьки в бока, с вызовом глядя на соперницу. А та продолжала: – Так значит правда! Чтоб тебе век неба не видать! Чтоб у тебя крылья отсохли, ты… ты… Не дракон ты – человечешка распоследний! Никчемный! Недостоин ты меня! Да я! Да за мной!.. Да ты! – и поднялась в воздух.

– Ах ты… – выдохнула наконец принцесса. Закричала, потрясая кулачонками: – Он – мой! Я из него человека сделаю, а тебе он и не снился! Лети, лети! И не возвращайся к нам!

– Розочка! – заревел дракон и кинулся за драконихой. Замахал крыльями, намерился взлететь, так ему наперерез кинулась принцесса.

– Не пущу! Не отдам! Не покидай меня! Не оставляй! Она не любит тебя, ну ты же видишь! А со мной ты будешь счастлив, мы же были так счастливы, а будем еще больше! Я все-все для тебя сделаю, вот только человеком станешь, увидишь…

– Розочка! – ревел дракон, пытаясь отодрать от себя висящую на нем принцессу. – Да как же от тебя избавиться, отцепись, неровен час – покалечу же!

Драконица улетала все дальше и дальше, крылатый силуэт таял в синем небе.

– Ронтабурдильзааа! – мощный рев сотряс землю, от удивления или от шока принцесса расцепила руки и шлепнулась на землю.

Менестрель стоял и стоял себе. А что делать-то? Он тут явно лишний, никак его участие не требуется и его действия ни на что не влияют. Вот влип так влип!

Мощный рык снова сотряс землю. Сверкнула молния средь бела дня.

– Ты! Уходи, отпускаю на все четыре стороны! Глаза б мои тебя не видели! Ты, ты забирай ее – идите отсюда пока я… а то я за себя не ручаюсь! Лестница в пещере, я заклятье снял – катитесь оба!

Дракон теперь на самом деле выглядел страшно. Вот сейчас он был грозным монстром, и никто, даже самая начитавшаяся сказок принцесса не рискнула бы украсить ему рога цветочками, а хвост бантиками. Девушка интуитивно прижалась к менестрелю, а тот – тоже не задумываясь – обнял ее.

В этот момент земля дрогнула еще раз. Элидодрона швырнуло в сторону, подбросило и брякнуло оземь. Казалось, что руки и ноги больше ему не принадлежат, а глаза лезут, пытаются вывалиться из орбит. Все вокруг покрылось дымом, лицо обожгло пламенем, горло сжало невидимой рукой, и менестрель почувствовал, как с него живьем сдирают кожу. Волосы скручивались спиральками от невыносимого жара и шипели, сгорая… горло жгло, речь отнялась, кости разламывались на части, кожа, которую таки не содрали, теперь обугливалась и лопалась. Кажется, он дико орал, кажется, рядом еще кто-то визжал, кажется, дракон ревел так, как свет не слыхивал.

Внезапно все закончилось. Элидодрон пришел в себя, попытался встать. Встал он на четвереньки, огляделся. Принцесса, сидевшая на земле неподалеку, выглядела дико. Одежда грязная, лицо тоже, словно девушку хорошенько повозили по земле, волосы растрепаны ужасно, как если бы там вовсю наигрались мыши. Глаза… таких глаз он давно не видывал! И без того огромные, сейчас они занимали чуть ли не половину лица.

Он попытался встать на ноги, что-то сказать.

Из горла вырвался драконий рык.

– Это что еще за?.. – услышал Элидодрон свой собственный голос. Со стороны.

– Яждракон?.. – прошептал неподалеку стоящий менестрель. Тот дрожал крупной дрожью и рассматривал свои руки. Потом поднял глаза на присутствующих. В его взгляде был неподдельный ужас.

– Я… а я тогда кто? – прорычал Элидодрон. С трудом владея с непривычки драконьим телом, он опустился снова на четыре лапы и двинулся в сторону дракона, занявшего сейчас его собственное человечье тело. – А ну расколдуй меня обратно, ты, тварь!

– Я ни при чем! – заорал Элидодрон-дракон. – Драконьей мамой клянусь, не виноват! Это ты! Это все ты! А ну отдавай мою драконью шкуру! Ты, человек недоделанный, рыцарь недо…

Новоиспеченный менестрель сжал кулаки и двинулся на загребающего лапами землю дракона.

– Мальчики… – услышали они нежный голос и повернулись к принцессе.

– Это все она! – заорали они друг на друга. – Ты виноват!

– Не ссорьтесь, пожалуйста! – в глазах, все еще непомерно огромных, застыли слезы.

– Серо-буро-малиновым драконом клянусь, никогда не мог видеть женских слез, – пробормотал дракон в человечьем облике.

Нынешний дракон застонал. Снова здорово!

Нет, не снова. Теперь принцесса лежала на земле без чувств. Странно даже. Никто не ожидал. Дракон с парнем переглянулись, дракон горестно махнул лапой и оба кинулись к девушке. Когда принцесса открыла глаза, она увидела склоненные над собой лица – то есть одно лицо и одну драконью морду. Она внимательно смотрела на одного, на другого… хмурилась, изучала, и вдруг счастливо заулыбалась. Сквозь слезы.

– Ты что, – кинулся утешать бывший дракон. – Ну не плачь, только не плачь!

– Я же говорила, что ты станешь человеком! – ее голос прозвучал торжественно.

Нынешний менестрель отпрянул.

– Я не хочу… – почти порыдал он.

– Ну что ты… все образуется ты привыкнешь… а я тебе помогу…

– Съесть вас что ли, обоих? Есть или не есть – вот в чем вопрос… – глубокомысленно изрек бывший менестрель-дракон.

– Это почти Шекспир! – воскликнул нынешний Элидодрон. – Зараза… заразился!..

– Или пришибить тебя, раз ты человек теперь… Нет, ну каких дел наворотил! А обо мне ты вообще думал? Вот, теперь ты человек, ну что, сразимся может? Тыжхотел!

И стал загребать лапами землю.

– Нет, только не это. Не буду я с тобой сражаться! Знаешь, что… это ты ее забирай. И богатства тоже забирай! А я налегке уйду. Жаль, что человеком… да дракон с вами! Подальше отсюда… ничего не хочу, свободы хочу! Эх, Розочка… Все равно она меня такого не примет…

Дракон замер и закрыл лицо лапой, изображая собственной статуей глубочайшую скорбь.

А принцесса внимательно изучала теперешнего дракона.

– Так. Ты несешь нас вниз, мы с Ра обвенчаемся, заживем счастливо.

Ра почти рыдал.

– Но я не хочу быть человеком! Ты слышишь, нет? Я тебя съем! Это ты с ним должна была уйти, с ним! Не со мной!

– Ну что ты, как же ты меня теперь съешь, – ласково, как на несмышленого, посмотрел на него принцесса. – Тебе теперь надо учиться жить с людьми. А я с тобой каждую минуту буду, ни на миг не оставлю! Папенька рад будет. Слышала я, как он по ночам молится, чтобы мне боги мужа послали. И что так расстраивался, не понимала никогда… А тут вон он, муж! Да еще какой! Вот, а этого дракошика с собой заберем. Раз он человеком был – негоже ему в лесах оставаться, теперешние родственники со свету сживут! И еще сожрут, о, я столько читала про внутрисемейные отношения, поверьте! Папа даже книги от меня прятать стал… Вот, будет жить с нами. Буду любить его… как брата… а может и он потом тоже станет человеком… будем жить все вместе, представляете, мальчики, как мы будем счастливы!

Элидодрона аж перекосило от такой перспективочки. И, хотя первым желанием было кинуться к принцессе и успокоить ее, подавил в себе это чувство. От бывшего дракона не укрылась минутная слабость менестреля. Нет, попался, и этот! Невозможно! Бывший ящер мысленно рыдал навзрыд.

– Мальчики, – обратилась девушка к обоим строгим голосом, – посмотрите на кого вы похожи! Вам помыться, что ли… оба в копоти, да и я не лучше… И чтоб больше никаких драк. Вы мне оба очень дороги! Мир? Помиритесь же, и станьте навсегда друзьями! Ну же! – Глаза покраснели, по щекам опять потекли слезы.

– Что делать… что же делать?.. – рвал на себе волосы бывший дракон уже не мысленно. При этом выл еще и от боли – больно же!

– Знаешь что… – прошептал Элидодрон-дракон, потихоньку оттесняя бывшего дракона от принцессы в сторону. – А полетели-ка к Мерлину. Ты ж его в Дендроземье отнес? Отнес. Дорогу не забыл?

– Не забыл! – воспрял духом дракон в человечьем теле. – Ну ты головаст! Я тебя недооценил. А как мы ее тут оставим? Пропадет же…

– А лестница ж есть. Ты говорил уже, при ней. Вот совсем недавно!

– А вдруг забыла?..

– Улетать будем – про лестницу еще раз крикнем. Найдет. Справится. Поверь, она – не пропадет! Такая ни за что не пропадет.

– Драконьей мамой клянусь! – воскликнули одновременно оба.

– Ну что, уходим? – шепнул нынешний менестрель.

Нынешний дракон только кивнул. Незаметно, как он думал. Но от принцессы не укрылся заговор.

– Мальчики? – светло улыбаясь, пропела она. – Вы что-то задумали, мальчики? Давайте уже домой меня несите, то-то папа обрадуется!

И двинулась к незадачливым избранникам.

Те попятились.

– Бежим, – шепнул бывший дракон.

– Держись! – рявкнул Элидодрон, подхватил парня и взмыл в небо. Крылья поначалу казались тяжелыми, но взмах, другой – и словно всю жизнь в небе провел!

– Ух тыыы!

– Вернииитесь! – слышалось с земли.

– Лестница в пещере, сразу увидишь! Спускайся, возвращайся домой!

– Дракооошушка!

– Уф, полегчало, – произнес бывший дракон – нынешний Элидодрон.

– Это точно. Дорогу-то покажи!

– О, да. Значит, держи путь вооон на ту скалу…

Двое летели в небе и каждый думал о своем. Дракон – о том, что Мерлин наверняка поможет, ведь они теперь товарищи по несчастью. Расколдует. Вернее – переколдует. И Розочка обязательно простит – ведь он ни в чем не виноват! А Принцесса, с ее-то настойчивостью, обязательно найдет себе подходящего мужа, и папа будет рад. Если раньше времени с горя в пекари не уйдет. Он бы точно ушел! А девиц таскать пока погодит, да. Да и к Розочке сейчас возвращаться не резон – пускай остынет. В общем, надо отдохнуть от женского роду, ой, надо! Как же Мерлин прав был, сто тысяч драконов, прав!

А Элидодрон думал о том, что вот это будет песня! И мотив, и слова уже стали появляться в голове, и складываться. Да гладко так – как Шекспир нашептал! А королевство, принцессы, блага все да богатства – неа, это не по нем. Ему вольную жизнь подавай! Теперь – точно. И слава дракону, что он младший сын! Зато когда вернет себе облик человеческий, ни за что не променяет свободу на палаты любые королевские. Небо – вот потолок, а лес – стены… только бы лютню новую раздобыть. А имечко что звучное – так все певца такого теперь узнают, с такими приключениями! А с принцессами он погодит, да…

Принцесса!

– Погоди-ка…

Дракон по красивой аккуратно прочерченной дуге развернулся и полетел обратно.

– Ты чего?!

– Да так, убедиться хочу. Таки мы с тобой не звери ж?

– Точно!

На той самой многострадальной скале, где они оставили девицу, никого не было. Зато по отвесной стене по веревочной лестнице бодро спускалась маленькая фигурка. Раз – и спрыгнула на землю. Отряхнулась и резво зашагала вперед.

Дракон и прежний дракон переглянулись.

– Ну, что я говорил?

– Вот это девица! – восхищенно воскликнул бывший дракон. – В такую и влюбиться даже дракону не грех!

Бывший менестрель на лету закрыл морду лапой.

– Но лучше не надо! – разглагольствовал бывший дракон, счастливый, что все так хоть отчасти гладко выходит.

– Еще слово – сброшу! А потом песню сложу!

– Ты забыл добавить – съем, – рассмеялся дракон в человечьей шкуре.

– Ага, съем и песню сложу!

Бывший дракон помолчал немного, а потом многозначительно добавил:

– Эх, не видел ты дракониц в брачный период!

Любовь на краю Галактики, или Бантик с веревочкой

Как назло, центральный галло-скай² работал с перебоями. Ну, вот как можно вести переговоры, когда нет связи?! Все летело под хвост. Под хвост самому вшивому крысенышу!.. Ужасно! Невероятно! В головной компании по контролю за прибывающими на Котэ³ и межпланетному переводу сотрудников!.. Сейчас сюда хлынет толпа прикотившихся – куда она их отправит?!

Три тысячи звездных тварей, как Киттейя зла! Маленькие ушки прижались к голове, хвост ходил туда-сюда, выписывал замысловатые фигуры. Ожил портативный галло-скай, и Киттейя издала победный вопль.

Галло-скай ожил и… сдох.

Киттейя зашипела. Шерсть на шее встала дыбом и топорщилась, хвост нервно дрожал.

День выдался кошмарным.

…Уж эти малоадекватные жители Земли!

– О, женщина-кошка! – сходу выдал один из новоприбывших с непередаваемым, абсолютно дурацким выражением на бесшерстной обезьяньей морде.

Не инструктируют их, что ли? Клыки свело. Вежливость никто в Галактике не отменял! Незнание правил не избавляет от ответственности – невежа может вляпаться в историю, оказаться отправленным за решетку или вовсе – съеденным…

Котэйцы требовали предельного внимания к себе. У них древнейшая самобытная культура. У них уникальная высокоразвитая цивилизация! Они требуют уважения! Тем более от людей.

Увы! Киттейе либо не везло, либо она оказалась особенной. Чуть ли не каждый землянин, едва успев вывалиться из звездолета, называл ее женщиной-кошкой! Киттейя была высоковата – ростом со среднего землянина, и стоило тому увидеть котэйку в брюках по последней моде, элегантном пиджаке и кокетливой шляпке, морда аж вытягивалась от удивления. Ни одна приличная котэйка в кошмарном сне не представила бы себя земной кошкой. Тем более гибридом человека и котэйца! Что за извращенная фантазия?!

Пошлые намеки обернулись штрафом за оскорбление сотрудника, а призрак депортации, замаячивший перед носом наглеца, заставил проблему исчезнуть.

Отвратительное настроение осталось.

Пора в отпуск. Желательно, с очаровательным представителем противоположного пола… Увы, Киттейя с рыбересня⁴ без пары, и это напрягало.

Галло-скай снова очнулся. Наконец-то! Связь появилась, и Киттейя вошла в контакт.

Нет, вызывал не босс, не новый клиент, не даже пациент, нуждающийся в срочной психологической помощи. Нет, абсолютно неизвестный. Мужского пола.

Просто ошибся номером.

Устройство не передавало визуальных сигналов – похоже, что-то совсем не в порядке. Но звук был великолепен.

Голос показался котэйке неожиданно приятным – низким, вибрирующим. Не банальным «бархатным», а, скорее, грубоватым, рыкающим, как водопад, и в то же время слегка мурлыкающим. Она физически почти почувствовала прикосновения незнакомца – через один только голос! Шерсть на загривке встала дыбом, по коже побежали мурашки – вниз по позвоночнику до кончика хвоста. Тот застыл в напряжении параллельно поверхности Котэ.

– Доброго мряу, – еще раз произнесла она, отчаянно надеясь на продолжение разговора. Собеседник, на радость, отключаться не спешил.

Разговору с приятным незнакомцем помешало появление землянки. Лицо человеческой самки было совершенно серым, даже серо-голубым, словно плесень на сыре. Киттейя с сожалением отключила галло-скай. Увы!..

– Тут мыши! Летучие! Простые! Крысы! Я не могу тут находиться! Тут… коты!

Это не ее клиентка. Не ее! Киттейя зря отключилась! Землянку нужно перевести на другую линию – о, если бы только работала связь!

Раздражение накатывало волнами – Киттейя не могла сорваться, не имела права. Незнакомец с чудесным голосом потерян навсегда – из-за этой землянки!

Внезапно – надо же так рассеять внимание! – рядом появился новый клиент.

Дракон.

– Дракон… – прошептала уже серо-зеленая землянка и разрыдалась – безудержно, горько, взахлеб. Она что-то пыталась сказать, котэйка только плечами повела – вот дура, драконов, что ли, не видала? Они тут на каждом шагу… будь неладны.

– Я хочу домой, – выговорила наконец женщина.

Дракон перетаптывался с лапы на лапу и тяжело сопел. Близко, слишком близко! Землянка зеленела все сильнее. Киттейя на один мяв⁵ замешкалась, переводя взгляд с женщины на дракона и обратно.

Промедление оказалось роковым. Землянка сорвалась – бросилась к котэйке, схватила за лацканы форменного пиджака, закричала… Недалеко дежурившая охрана среагировала мявенно⁶, оттащила вырывающуюся землянку и вколола ей успокоительное. Та обмякла в сильных лапах и позволила себя увести.

Киттейя пожала плечами и кивнула новому клиенту, стараясь улыбаться. Иногда работа слишком сложная. Морально.

Больше землян Киттейя терпеть не могла драконов. Из-за аллергии на них она начинала линять. Прямо на глазах ее блестящая черная шелковистая шерсть блекла и вылезала клочьями. Отвратительно. На счастье, в сумке всегда валялся «антидрак» – популярное средство от аллергии – непереносимостью драконов страдали многие котэйцы. Киттейя не забывала лекарство, только если не приходилось менять сумочку. Тогда это была катастрофа!

…Сегодня катастрофа была. Другие туфли требовали другую сумку. Ключи, когтетка, помада для усов… Киттейя в отчаянье закрыла глаза.

– Позвольте, мадам…

Конечно, дракон никуда не ушел.

Нацепив на морду самый любезный оскал и, проглотив готовое сорваться «я мадемуазель», Киттейя произнесла:

– Что вам угодно?

Нежную кожу под черными волосками на щеках начало нестерпимо жечь.

– Мне угодно встретиться с вашим боссом. Мне угодно предложить новую партию «антидрак».

– О! – выдавила Киттейя, пытаясь реанимировать полумертвый галло-скай. Кисти рук чесались до боли.

Оставшись одна, снова перерыла сумочку и достала завалявшийся пузырек валерьянки, залпом выпила. Стало легче – намного! За что спасибо землянам, так за это. Валериана на Котэ не хотела расти.

По дороге домой Киттейя услышала шипение – портативное устройство заработало! Ну и день!..

– Мррря! – рявкнула она и услышала вежливое:

– Простите, я снова ошибся номером?

– Нет, не ошиблись, – ответила Киттейя самым мягким голосом, на который была способна. – Я рада вашему, именно вашему звонку…

Не прошло и нескольких дней, как Киттейя и таинственный незнакомец решили отправиться в путешествие. Вместе.

– Подключаем визуалку? – поначалу настаивал собеседник, но Киттейя не соглашалась. За время разговоров привыкла так, словно знала обаятельного котэйца всегда. А еще была в этом особая, сладкая интрига и… и природа требовала своего.

– Ну как мы узнаем друг друга? – допытывался тот, когда даже билеты уже заказали. – Подключаем визуалку?

– Нет, не надо, – низко урча, смеялась Киттейя. Как это интриговало и будоражило! – Я пошлю тебе импульс узнавания. В звездолете.

– Хорошо. Вместе отпразднуем Рождество. Есть такой праздник… у людей… Не могу дождаться, когда увижу тебя, Китти… будем как бантик с веревочкой…

– Что? – рявкнула Кит. О, он умел держать ее в тонусе! Не давал расслабляться.

Приключение обещало взаимоприятности.

А праздник… что еще за Рождество? Они сами устроят себе праздник. Котэйка не сомневалась.

***

Киттейя заняла место в четвертом ряду и постаралась расслабиться.

Ух, какое «изысканное» общество! Что делать – бизнес-класс рейсового звездолета. Зашипев на пренеприятного вида недогориллу, решившего схватить ее за хвост, Киттейя выставила когти. Тот резко втянул голову в плечи и сделал вид, что спит. Котэйка устроилась поудобнее, обвила хвостом лапы и осмотрелась в поисках предмета обожания.

На первом ряду сидел довольно крупный представитель кошачьих – мутировавшее создание, но интересное! Киттейя сразу вычислила, что это он  – львиная грива, тяжелые лапы. Только почему не реагирует на импульс узнавания?

Он заказал завтрак – сметанные отбивные из рыбьих голов, жрет… Так… второй импульс узнавания… Ничего! Ничего не произошло! «Лев» не отреагировал! Даже не повернул красивой лохматой головы.

Киттейя послала еще один импульс. И еще. И еще! Это не он? Киттейя в расстройстве заказала студень из рыбьих потрохов. Дракон, что сидел во втором ряду, брезгливо поморщился и отвернулся, когда ее заказ пронесли мимо.

Киттейя подпрыгивала на месте, нервно сучила хвостом – как? Если не «лев» – то кто? Ну не чешуйчатое же чудовище через ряд, которое дергается от вида студня, как от разрядов тока – так, что и ее кресло содрогается. Гляди-ка, уставился… Чего надо этому крокодилу?! Неврастеник… Ох, навидалась она таких!

Киттейя с отвращением оглядела существо в лоснящейся чешуе и с уродливыми зачатками крыльев. Не стоит и мява внимания! Странный, неуравновешенный тип, может, маньяк – вон, как цвет чешуи меняется! Всеми цветами радуги отливает.

Киттейя замысловато выругалась – про себя.

Она должна пробить неприступность того льва! Это что еще за игры?!

В звездолете Рогадор сразу понял, что это она  – тонкочешуйчатая, крылатая, в полосках по последней моде – серебро и фиолет. О, как хороша! Невероятное счастье! Но почему… не смотрит на него? Специально испытывает? Мучает? Зачем? Самка – одно слово!

Рогадор ужасно нервничал и вертелся ужом в кресле. И ей, видимо, неудобно. Она… ее… ее обаятельный зад слишком обширен для такого маленького сиденья!

Прекрасная дама встала и вышла – как раз перед посадкой на промежуточной станции.

Куда?! Куда она пошла?..

Рогадора били импульсы узнавания, несмотря на то, что незнакомка не вернулась. Он вертел головой – ну кто же это, откуда? Из дамской комнаты?! С ней что-то случилось? Почему она там?

Котэйка переживала ужасно – на краю Галактики не ловила галло-связь! Киттейя и прекрасный незнакомец решили побыть вдали от… всего привычного, но если она не узнает его сейчас  – они рискуют не встретиться вовсе!

Дракон невыносимо страдал. Снова целых три импульса! А его крылатка так и не вернулась. Ох, ему бы немного смелости проверить дамскую комнату! Но нет, так нельзя… Кроме того, у Рогадора была проблема – обострение аллергии на мех. Болезни, которой не знали драконы до того, как стали контактировать с землянами и котэйцами.

Противная котэйка все время ходит мимо. Что ей неймется-то?

Он ощущал, как хвост, который длиннее, чем у большинства драконов – огромный сине-зеленый хвост, больше половины тела, его гордость – распухает, покрывается страшными волдырями. Протянутый под креслами, он доходил почти до места противной котэйки. А «антикот», кажется, потерялся… Несколько землян поглядывали на Рогадора с опаской, но и это не доставляло радости.

Дракон поелозил хвостом, и Киттейя вспомнила все ругательства, которые знала когда-то. Даже те, которые, казалось, забыла.

Единственное, что радовало – это то, что полет когда-нибудь закончится. И там, на далекой Марракоолетте⁷, они встретятся… она постарается.

***

Марракоолетте обладала уникальной атмосферой. Здесь могли дышать все – правда, недолго, но мало кто прилетал на Марракоолетте больше, чем на пару дней. Дорого.

Свобода нравов, царившая здесь, раздражала особо чопорных или закомплексованных, но только не представителей Котэ или Радока⁸. Безопасность и продолжение рода – на первом месте, и, как ни странно, удовлетворение потребностей – в том числе и в любви.

На Марракоолетте всегда невероятно красиво – по любым меркам, и зелено-фиолетовое море тоже подходило всем существам. А еще здесь отчего-то ощущалось счастье. За ним и летели сюда из разных уголков Вселенной.

Хоть на пару дней.

Рогадор был поверхностным драконом. В смысле, передвигающимся по поверхности. Крылья у него имелись, но – зачатки. Угораздило родиться простой сухопутной рептилией на двух или четырех лапах – в зависимости от обстоятельств – зато слух был абсолютным. Несмотря на домоседство, на месте сидеть не удавалось. Рогадор курировал две точки – Землю и Котэ, и обе планеты вызывали отвращение.

Котэйцы драконов ни во что не ставили, драконы отвечали взаимностью. Мяуканье противно звучало для утонченного слуха – если голос драконов напоминал густую песню контрабаса, то голос котэйцев – визгливую скрипку в руках неумелого музыканта. Но именно Рогадор возглавлял головную фирму по импорту «антидрака» на Котэ.

Земляне же, хоть побаивались драконов – не все, конечно – были проще в переговорах. Их можно было легко давить весомым аргументом – несколькими сотнями килограмм живого драконьего мяса.

Киттейя знала, что когда-то ее предки ходили на четырех лапах, но низкоразвитые земные кошки не шли ни в какое сравнение с древними котэйцами.

Кит была очень современной котэйкой и самкой до кончика хвоста. Галло-скай – только новейшей модели, собственнолапно крашенные когти – это так возбуждает – в порыве страсти выпустить фосфоресцирующие коготки… Киттейя слегка переживала, что когти вырастали длинноватыми. Знакомые шутили, что она кожу дракона проткнуть может. При мысли об этом Киттейю передергивало.

– Добро пожаловать на Марракоолетте! Чудесного отдыха!

Голос из динамиков звучал мило и приветливо. Киттейя потянулась всем телом, грациозно поднялась и двинулась к выходу. Мерзкого вида дракон топтался впереди. Котэйка старалась держаться от него подальше, но толпа подхватила ее и совсем неграциозно распластала по чешуйчатому ужасу.

– Мря-а-а! – придушенно завопила она в спину дракона и вонзила когти куда попало.

– Ррррррррры-ы-ы, – зарычал дракон и, мгновенно повернувшись, клацнул зубами у носа котэйки.

– Осторожнее, мадам! – рявкнул он. Портативный переводчик в ухе скрипнул.

– Я мадемуазель! – взвизгнула Киттейя, вбирая когти, отметив про себя, что кожу дракона она продырявила до крови. Фу, мерзость… срочно вылизать лапы… о нет… аж повело – слизывать кровь совершенно не хотелось. Это мерзко, премерзко, о-мер-зи-тель-но! Она прикрыла глаза и представила себя в чистенькой ванной, отмывающуюся самым ароматным средством.

– Кто ж на такую позарится… – огрызнулся Рогадор. Мадам, мадмуазель… Понятно, что мадмуазель… Хвост тонкий, лапы тонкие, вся тонкая да шерстяная. Ужас, что за уродина… Надо держаться от нее подальше…

«Ууу, уродец, он-то чего приперся на курорт? Неужели подцепить кого решил?» – с издевкой подумала Киттейя, злобно оскалилась, но промолчала.

«Фу, мерзость!» – поморщился про себя Рогадор.

А прелестной драконихи не было – ни там, где проверяли документы, ни там, где встречал милейший гид, ни в мотолете, который доставил их к гостинице. Рогадор уговаривал себя, что дракониха просто прилетела другим рейсом!

Противная котэйка, Кетцль бац⁹, дрыхла на сиденье мотолета. И как она может спать?

Киттейя на самом деле уснула от переживаний. И снился ей прекрасный котэ.

Когда их выгрузили у гостиницы, маленький, но сильный носильщик подхватил в три руки три чемодана Киттейи и в четвертую – дорожную сумку Рогадора, и потащил в одну сторону, приговаривая почему-то на земном французском:

– Вуаля, пардон муа, шестой этаж, votre appartements sont treize et quatorze¹⁰…

К великому неудовольствию обоих комнаты оказались рядом.

Решив, что еще устроит администратору первоклассный скандал, Киттейя первым делом приняла душ, как и собиралась, добрую кучу времени проведя в белоснежной ванной, после вылизала шерстку с ног до головы – до самых ушек! – умыла за ушками, долго-долго настраивая пахучие железки на подбородке и вокруг глаз. Не оставив без внимания шикарный хвост, распушила его. Приняла таблетку от аллергии на драконов, выудила из чемодана самый сексуальный наряд – ярко-красное декольтированное платье с высоким разрезом на юбке – и пошла вниз. Время спускаться к ужину и искать своего прекрасного собеседника!

Как назло, все похожие на котэйцев существа были или с парами, или не интересными. Один – до безобразия облезл, второй – с обрубком вместо хвоста, третий… ух, как он шикарен… издали! Стоял у барной стойки, не шевелясь, в его позе сквозило столько благородства… Когда котэйка подошла поближе, углядела рядом палочку, на которую опираются при ходьбе. Увы, старик!.. И слезились подслеповатые глазки, когда котэ обернулся и посмотрел на нее. Он на самом деле был шикарным… лет надцать назад.