Этот белокурый детина Ламороу с первых же дней своего появления в доме Рельгро не давал бедняжке Маги проходу. Даже в самом широком коридоре он не мог с ней разминуться без того, чтобы не задеть её рукой или словом. Пожалуй, это заметили все, и также, кажется, все решили, что это нормально. «Разве не для этого созданы служанки?» – смеялись гвардейцы герцога.

И Маги оставалось лишь терпеть. Ей, бедной сироте, не у кого было искать защиты, оставалось только верить в обычную девичью сказку: когда-нибудь обязательно скоро, появится прекрасный рыцарь на белоснежном коне и в серебряных доспехах, сурово накажет всех обидчиков и предложит ей, Маргарите Безансон, руку и сердце…

Вот мы и коснулись большой тайны маленькой Маги. Эта мечта и, правда, ужасная тайна незаметной шестнадцатилетней служанки дома Рельгро. Она ждала, верила, а пока… пока научилась по-мужски грубо огрызаться на грязные приставания, для всех была закрыта и остра, как крапива, но кто бы знал, какой дивный сад цветёт в её душе… Она посадила этот сад для своего рыцаря. И несколько дней назад он, наконец-то, показал ей своё лицо. Это было так дивно! Кусок медового пирога, дарованный ей Виктором, стал мостом между её мечтой и реальной жизнью. Виктор, сам того не подозревая, стал живым воплощением её сказочного рыцаря.

Сначала Маги очень расстроилась, что он совсем не обращает на неё внимание, вернее относится к ней как к ребёнку. Это было горько. Но потом она решила, что ещё не всё потеряно, время обязательно поможет… Надо лишь подождать, немного подождать.

Конечно же, Виктор не мог не заметить эту романтичную влюблённость маленькой служанки. Удивляясь её смелости, смекалке, искренне тронутый её расположением, он всё же был далёк от мысли относиться к этому серьёзно. Потому ни он, да и никто другой на всём белом свете не мог себе представить, какой трагедией стало для Маги его “торжественное прощание” с господами герцогом, бароном и семейством Рельгро. Мир юной горничной обесцветился, рухнул!

С того дня Маги стала подобна призраку. То и дело её можно было найти стоявшей у какого-нибудь окна или комода, ничего и никого не видящую и не слышащую. Никто не был способен понять её. Ведь никто кроме неё не знал, сколько раз Виктор коснулся этой книги и как улыбнулся ей, Маги, когда заметил её… Сколько дивных воспоминаний он оставил ей за эти неполные три дня, такие длинные и одновременно короткие три дня. Её рыцарь появился, озарил её тусклую жизнь, наполнил её такими яркими красками, заставил ликовать, благодарить Господа за дарованную милость, и вдруг… исчез. Бросил её!? Промчался мимо!? Просто не заметил, не узнал!? Оставил здесь, в окружении этих грубиянов, снова совсем одну!? Как же это горько!!! Как горько…

Она только что окончила уборку библиотеки и шла к себе, когда перед ней возник Хуан-Глен Горрадо, новый слуга герцога, обладатель такой отталкивающей… да что там, просто противной внешности.

– Тебе, крошка, лучше бы идти другой дорогой, – хрипло, с каким-то оригинальным акцентом заявил он.

Как же Маги ненавидела этого человека! Ведь он посмел поднять руку на её рыцаря, угрожал ему!!!

– Я сама решаю, какой дорогой и куда ходить! – прошипела она в ответ, гневно сверкнула на него своими зелёными очами и уверено продолжила путь.

– Крошка, Ламороу набрался… – услышала она вслед, но не осознала смысл этих слов.

Уже за вторым поворотом ей пришлось сильно об этом пожалеть. Могучая, обросшая белёсыми волосами рука схватила её за горло и втащила в маленькую комнату для лакеев. Это был Ламороу. Он и секунды не дал Маги, чтобы опомниться, тут же кинул её на кровать и, словно изголодавшийся медведь, навалился сверху. Она даже не могла кричать, ужас сковал её параличом. Весь мир затмила раскрасневшаяся, брызжущая слюной вонючая физиономия Ламороу. И вот уже Маги ощутила, как его руки стали рвать на ней платье!!! Это… это…

И вдруг что-то необъяснимое подняло брианца в воздух и швырнуло в противоположный угол комнаты.

Слёзы застилали глаза Маги, она никак не могла поверить в происходящее. Спасена!?!

Оказывается, в комнате появился Глен. Он поднял Ламороу на ноги, что-то прорычал и от всей души врезал тому в скулу. От этого страшного удара брианец-альбинос отлетел к стене, под ней он и рухнул на пол. Что ж, Глен склонился над жертвой и проверил, жив ли тот. «Что ж, раз жив, пусть тогда пока спит», – решил Виктор и точным движением руки закрепил сон первого праиэра гвардии герцога.

Теперь надо было позаботиться и о Маги. Бедняжка ещё сидела на кровати, такая маленькая, беззащитная. Блуждающий взгляд её широко распахнутых глаз ни на чём не мог сфокусироваться, потому что всё её внимание было поглощено другим – её тело в местах, где коснулся Ламороу, горело так сильно, словно это были страшные ожоги. Это так мерзко!!! Удушающе гадко!!! Как же это!?!…

Поддавшись первому порыву, Глен сделал шаг по направлению к девушке, но она тут же вся сжалась в комок, и ужас в её глазах только усилился.

– Всё позади, Маги. Слышишь? – раздался дорогой её сердцу голос, – Он больше тебя никогда не тронет, это я тебе обещаю. Ты меня слышишь?

Но Маги отрицательно замотала головой и… не выдержала, зарыдала, зарыдала на взрыв. Весь пережитый ужас вырвался из неё и лишил возможности что-либо видеть, слышать, осознавать. Её захлестнула удушающая волна… пустоты.

Что ж, Глен сокрушённо вздохнул, осмотрелся, остался чем-то очень недовольным и стремительно вышел. Маги не заметила, как он ушёл, как не заметила и момент его возвращения. Просто, в очередной раз с трудом переведя дыхание, она вдруг увидела перед собой кружку с водой и снова услышала магический бархатный голос:

– Выпей, Маги! Станет легче!

И девушка подчинилась, припала к кружке. Ей даже не пришло в голову взглянуть на того, кто протянул эту кружку. Этот голос! Обещание помощи! Вода и правда оказалась животворной, дышать стало много легче. Маги шмыгнула носом и, наконец, подняла опасливый взгляд на этого странного синеглазого гвардейца. «Разве у испайронцев бывают синие глаза? Я слышала, что все они кареглазые…» – мелькнуло в её голове. А тот тут же улыбнулся своей кривой улыбкой и присел перед ней на корточки, так он сразу уменьшился в размерах, и его присутствие перестало так сильно давить.

– Спасибо, – всхлипнула Маги.

– Вот и славно, – добродушно откликнулся Глен, – Тебе сейчас лучше всего пойти к себе… Сможешь подняться?

Маги кивнула и уже хотела было встать, но вспомнила о разорванном платье, и слёзы снова хлынули из её глаз. Да ещё и бесчувственный Ламороу в дальнем углу комнаты. Истерика грозила взять её за горло с новой силой, но Виктор больше был не в силах на это смотреть.

– Маги, позволь тебе помочь! – взмолился он, сознательно заслонив собой Ламороу, и девушка услышала его. Этот тёплый голос обладал волшебной силой.

Девушка допустила его теплоту к своему сердцу, и это позволило различить в руках испайронца какую-то большую тканую вещь.

– Это мой плащ. Твоё платье порвано, лучше прикрыться, – тут же объяснил Глен, – Можно?

Маги кивнула, чем страшно удивила себя. Глен накинул ей на плечи этот плащ, и девушка инстинктивно схватилась за его тёплые мягкие полы и укуталась в них. Да, так стало много лучше. Теперь и правда можно пойти. Надо пойти! Маги тяжело вздохнула и решительно встала. Прочь из этой ненавистной комнаты! Бежать как можно быстрее и как можно дальше!

Но, на беду, взгляд снова упёрся в распростёртого на полу Ламороу. Отвращение к этому белобрысому чудовищу и к тому, что он сделал с ней, а ещё больше к тому, что он собирался с ней сделать, всё это одним махом ударило в её раненое сердечко, голова закружилась, и ноги сами собой подогнулись, а в глазах потемнело.

Но Виктор не позволил ей упасть на пол, один шаг, и вот она уже на его руках. Он решился подхватить её, хоть и страшно боялся, что так может вызвать у бедняжки ещё больший приступ паники. Но нет, этого не случилось, ведь девушка потеряла сознание.

– Может быть, так даже лучше, – вздохнул юноша и принял решение отнести её.

Вот только он не знал, где живет это зеленоглазое чудо. На его счастье, уже в соседней комнате он встретил старшую горничную дома Рельгро Жаклин Норьи. Та, увидев смертельно бледную заплаканную Маги, в ужасе всплеснула руками, растерялась. Что этот испайронец сделал с бедной девочкой!? Жаклин уже собралась было броситься на обидчика с кулаками, но тут вдруг обратила внимание и на другие не менее важные детали: девушка бережно завёрнута в плащ, этот мужчина держит её на руках так аккуратно, так нежно…

– Маги упала в обморок. Но вы не переживайте так сильно. Она… в порядке. Уверен, теперь с ней всё будет хорошо, – поспешил заверить Глен и даже попытался поклониться старшей горничной, – Будьте так добры, покажите мне её комнату. Бедняжке надо хорошенько выспаться, и всё уладится.

Жаклин всмотрелась в синие глаза этого неприятного лица и вдруг уступила, кивнула:

– Следуйте за мной, – хмуро распорядилась пожилая женщина.

Жаклин взялась сама проводить Глена, лично позаботиться о том, чтобы никто из прочих служителей большого дома Рельгро не досаждал этим двоим. Виктор был безмерно рад такой удаче, и теперь молился лишь о том, чтобы Маги не очнулась по дороге. Не надо было сильно напрягать воображение, чтобы представить, как сильно испугается эта малышка, обнаружив себя на руках гвардейца Его Светлости. Но вот эти мольбы юноши не были услышаны. Маги, несмотря на свою хрупкость, обладала сильным духом, и уже определённо начала приходить в себя.

Виктор заметил, как дрогнули её длинные ресницы, как грудь наполнилась воздухом. Ещё мгновение, и Маги увидит его страшное лицо. Он не мог ей это позволить, а потому крепче прижал к своей груди и заговорил тихо, нежно:

– Маги, солнышко, всё хорошо! Поверь мне! С тобой всё хорошо! Ты в безопасности!

И Маги расслышала это. Очень ясно. Этот голос! В самом деле, пусть будет так! Так хочется в это поверить, довериться! И девушка не стала открывать глаза, только ближе прильнула к его груди. И пусть по щекам снова заструились слёзы. Пусть. Ведь это было уже что-то другое…

Виктор вздохнул с великим облегчением и тихо пожал её плечо, словно пытаясь убаюкать. Девушка приняла и эту заботу. Вот и славно! Виктор улыбнулся кривой улыбкой Глена и поднял глаза на Жаклин.

Старшая горничная наблюдала за этим таинством словно заворожённая, даже рот открыла от изумления.

– Далеко ещё? – поинтересовался Глен и так вернул Жаклин к реальности.

Та растерялась, улыбнулась, кивнула и поспешила дальше.

Оказалось, что Маги жила в маленькой комнатке в правом флигеле, где кроме подсобных комнат и кладовых было ещё несколько комнат для проживания прислуги. Жаклин Норьи была не только старшей горничной дома Рельгро, но и главной ключницей. И от комнатки Маги у неё нашёлся ключ.

Виктор сразу направился к кровати и аккуратно положил на неё затаившуюся Маги. Девушка, как только ощутила под собой твёрдую опору, сразу сжалась в комок и отвернулась к стене. Сейчас ей хотелось только одного, спрятаться в своей скорлупе, отгородиться от этого такого пугающего мира.

– Маги, деточка моя! – Жаклин присела рядом, – Ты в порядке?

Женщина нежно коснулась плеча девушки, попыталась заглянуть ей в лицо.

Маги утвердительно кивнула, но ещё глубже зарылась в этот плащ.

– Девочка моя, давай отдадим этому господину его плащ… – предложила Жаклин, решив в этом найти подходящий предлог, чтобы всё-таки убедиться в том, что Маги цела.

– Она может вернуть мне плащ позже, – тут же откликнулся Глен, он снова говорил со странным акцентом, – Позаботьтесь о ней, мадам Норьи!

Глен поклонился Жаклин и уже собирался удалиться, как в комнатку Маги влетел перепачканный в саже поварёнок:

– Госпожа старшая горничная! Беда! Мы не сможем подать обед вовремя! Там…

– Что!? – тут же встрепенулась Жаклин, – Ты хоть понимаешь, что ты сейчас сказал!?

– Столько людей в доме… – захныкал поварёнок, – Мы так старались… Я… Я перевернул кастрюлю с водой…

– Что ты мямлишь!? Неужели эта вода стала приговором для обеда всего дома!? – Жаклин отказывалась его понимать.

– Ну… Это… Кастрюля была большая. Я залил главный очаг… – всхлипнул поварёнок, – Мастер Торэ приказал позвать вас. Старшая кухарка Жанна в гневе, говорит, что надо думать, как отложить обед… договориться с господами можете только вы…

– Руки бы тебе, растяпе, поотрывать! – вскипела расстроенная Жаклин и растерянно оглянулась на затаившуюся Маги.

Женщине очень не хотелось оставлять эту девочку одну, и решение пришло мгновенно. Жаклин развернулась к Глену:

– Вот что, господин гвардеец, присмотрите за моей малышкой. Я вернусь скоро! Вы меня поняли?

Жаклин деловито ударила Виктора по плечу и, взяв поварёнка за шиворот, толкнула его вперёд себя. Виктору осталось только проводить её растерянным взглядом. Что делать?! Маги лежит на кровати вся, как взведённая пружина. Затаилась, ни жива, ни мертва. Всё её существо превратилось в слух. Надо было бы и уши закрыть, но для этого пришлось бы пошевелиться, но нет! «Надо выглядеть спящей!» – решила девушка, – «Тогда этот странный человек уйдёт!»

Кто бы ей сказал, как на самом деле выглядят спящие…

Её уши так и остались не закрытыми, и она услышала, что хоть дверь и тихо скрипнула в петлях, закрылась, половицы всё ещё скрипят, а вот и стул хрустнул. «Этот Глен остался в комнате?! Зачем!?» – ужаснулась девушка. Но Виктор не позволил Маги снова нырнуть в объятия новой волны страха. Он тихо… запел. Это была старинная фрагийская песня о том, как крестьянин встречает рассвет после пожара, как заря нового дня дарит ему надежду на воскрешение утраченного достатка… Виктор пел тихо, почти шёпотом, тем заставляя острее прислушиваться к словам, и их мудрый смысл откликнулся в раненой душе, явился живительной силой. Песня была длинная, можно было бы её назвать и заунывной, если бы не этот светлый лёгкий мотив и простые и в то же время красочные слова. Маги сама того не заметила, как стала мысленно рисовать эти картины: полевые цветы, покрытые бриллиантами утренней росы, пока тусклыми, ведь солнце ещё не встало, ажурная вуаль отливающих золотом облаков над светлеющим горизонтом… А вот и ослепительно яркий золотой бок дневного светила! Это значит, что скоро капли росы заиграют всеми цветами радуги! Скоро, очень скоро…

Этот сказочный сон оборвался как-то вдруг. Маги открыла глаза. День близился к закату. Она у себя в комнатке в постели. Это разорванное платье!!! Этот чужой помятый плащ!!! Она тотчас вспомнила все подробности случившегося с ней утром и в страхе осмотрелась. Слава Богу, она одна. Маги выпорхнула из кровати и бросилась к двери. Заперта. Какое счастье! Но…

Она что-то никак не могла понять. Её ключи в кармане, а дверь заперта! А это что?! На столике у окна стояла кружка молока и на тарелке три больших куска белого хлеба, намазанные вареньем, её любимым!!! Маги так и села, где стояла. Что это?! Кто её сюда принёс? Горрадо? Глен?!! Но она слышала не его голос! И это всё не может быть его рук делом! Но тогда… Нет! Нет сомнений, её убаюкивал её рыцарь, его голос она ни с кем не спутает, его глаза… Но в целом это был не он, а новый слуга герцога! Невероятно, но именно он спас её! Стоп. А точно ли он?.. Вот хлеб и молоко могла принести и Жаклин Норьи, старшая горничная, она же могла и дверь закрыть на ключ…

Ох, теперь Маги уже ни в чём не была уверена…

* * *

Некоторые сомнения Маги разрешились в тем же вечером…

Она никак не могла не появиться в обеденной комнате прислуги. Ужин уже начался. Как всегда в последнее время здесь было многолюдно. Вся, собравшись, словно взведенная пружина, Маги направилась к женскому столу, но как же трудно было идти по этому, казалось бы, привычному пути! Приходилось сражаться за каждый новый шаг, таким густым и жестким показался девушке воздух в этой комнате. Ни один гвардеец не окликнул её, наоборот, все только примолкали с её появлением. Вот так, почти в гробовой тишине, цепенеющая от страха Маги и заняла своё место за женским столом. И в столовой возобновилось хоть какое-то общение.

Да, сегодня люди переговаривались непривычно тихо, обычного оживления не было и близко, будто произошло нечто из ряда вон выходящее.

– Ничего не понимаю! – Маги различила приглушённый голос прачки Лу, – Что, редко к нам пристают эти кабели? Подумаешь происшествие! Видали мы такое! Что же это, с ума что ли все посходили?!

– Заткни пасть, дура! – оборвала её кухарка Жанна, – Не дал Бог ума, так и молчи!

«Все всё знают!!!» – ужаснулась Маги, и ей тут же стало трудно дышать от подступившего в горле кома слёз, но тут на её плечо легла чья-то тёплая рука. Маги вздрогнула, вскинулась и тут же с облегчением вздохнула – это была Жанна, она сочувственно улыбнулась и подала кусок хлеба:

– Ешь, деточка. Всё будет хорошо!

– Нет, в самом деле, – не унималась Лу.

– Сядь, дура, – фыркнула на неё Жаклин Норьи и, обращаясь теперь к Жанне, тревожно спросила, – Как думаешь, испайронцы вмешаются? Их главный, Карлос, кажется, глаз не спускает с брианцев.

– Я слышала, что Горрадо был среди них лишь пару дней. Может быть, он не успел стать для них своим, тогда не вмешаются, – Жанна тоже почти перешла на шёпот.

– Но этот Горрадо приходится Карлосу каким-то родственником…

– Что-то, конечно, будет, слишком уж это задело брианцев…

Этот разговор не мог не заинтересовать Маги, и она робко взглянула на брианский стол. Глен сидел там и спокойно ел. Рядом с ним места были пустыми, но он, казалось, не замечал этого, и аппетит его никак не пострадал.

Вдруг все смолкли. В проёме дверей появился Ламороу. Его правый глаз украшал изысканный по размерам и обилию оттенков синяк.

– ТЫ!!! – зарычал он.

Виктор с досадой поднял на него глаза, и рука Карлоса сама собой потянулась к ножу. Стоит заметить, что в этот вечер все мужчины были вооружены.

– Встань!!! – приказал Ламороу.

– Ты это мне? – отозвался, наконец, Виктор.

– Тебе, пёс!!!

– Не видишь, я занят.

– Я сейчас тебе покажу, как ты занят, – и Ламороу ринулся к Виктору как бешенный буйвол, морда красная, а глаза так и вовсе горят каким-то безумным огнем.

Стоит ли говорить, что те немногие, кто оказался на его пути, тут же метнулись в разные стороны, освобождая ему дорогу. Один только миг, и вот уже Ламороу словно огнедышащий дракон навис над Виктором и ядовито повторил:

– Встань, иначе ты уже никогда не встанешь!

Но Виктор не дрогнул, лишь остро сощурился:

– Похоже, ты не понимаешь, с кем разговариваешь, ублюдок. Что ж, придётся объяснить.

Ламороу ещё не успел уяснить смысл услышанных слов, как Виктор схватил его за чуб, а уже в следующий миг тыльной стороной ладони так ударил ему в лоб, что брианца понесло назад. Ожесточённо размахивая руками Ламороу так и не нашёл, за что бы ему зацепить, и в итоге рухнул на соседний стол, едва-едва не переломив его на двое. Одна его рука угодила в рагу, другая смахнула со стола кувшин с вином, и это вино большей свой частью пролилось на штаны безумного брианца. Это всё просто не могло уложиться в сознании невольных свидетелей, которые уже все без исключения были на ногах.

Только после этого Виктор позволил себе встать.

– Да что он себе позволяет!!! – заволновались брианцы.

– Я сам с ним разберусь!!! – взревел Ламороу.

Его испачканная в рагу рука уже метнулась в сторону ближайшего гвардейца Бетенгтона, видать одежда этого бедолаги представилась первому праиэру самым подходящим полотенцем, и тот не решился уклониться от такой сомнительной чисти. Для Ламороу это была правая рука, и чтобы взяться за оружие, хотелось бы иметь её чистой.

– Согласен, – звонко отозвался Виктор, – Это дело двоих. Ребята, оставьте его нам.

Одним широким прыжком Виктор перемахнул через свой стол, и теперь врагов ничто не разделяло.

– Ты хотел поговорить? – поинтересовался Виктор, чуть склонив голову.

– Нам не о чем говорить! Я только собираюсь умыть твою харю, – и Ламороу ринулся на врага.

Его удар был точно рассчитан, это могло бы принести много неприятностей для его цели, возможно, даже лишить жизни, но Виктор неожиданно легко от него ушёл.

– Я бы посоветовал тебе выбирать слова. Обещаю, что впредь ты будешь внимательнее к своей речи, – и Виктор нанёс свой удар, подобный молнии, он пришёлся прямо в висок врага, и тот снова опрокинулся, теперь он распростёрся на полу.

Но Виктор не позволил ему там долго прохлаждаться, вылил на голову врага ковш холодной воды.

– Мразь! – выдавил из себя тот.

– Да ты непонятливый, – с досадой заметил Виктор.

Но Ламороу был крепким орешком, он уже успел прийти в себя и теперь словно ураган обрушился на Виктора. Стало жарко. Они крушили всё, что не попадя, и никто, совершенно никто не смел им помешать. Во-первых, это было очень опасно. А во-вторых, исход битвы был предрешен. Это уже многие понимали. Ламороу не мог достать Виктора, а тот, казалось, даже не сбил дыхания. Изумлённые брианцы не верили своим глазам.

Наконец, Виктор перехватил руку Ламороу и круто вывернул её за спину. Брианец упал на колени.

– А я намерен с тобой поговорить, – ядовито заявил победитель, – И ты не только выслушаешь меня, но и впредь поостережёшься наступать на тень Маргариты. Ты меня понял? А если ты ещё хоть раз коснёшься её, я тебя заживо зарою! Тебе ясно?!

– Да… – захрипел Ламороу, – Пусти! Рука!!! Ты сломаешь её!!!

– Повторяй за мной. Прости меня, Маргарита! Ну же!!!

– О!!!.. Прос-ти м-меня, Маргарита…

– А если я всё-таки напомню тебе о своём существовании, пусть у меня отсохнет мужская гордость. Аминь! Ну же!!!

На лицах зрителей появились усмешки.

– Аминь! – прохрипел Ламороу.

Только теперь Виктор отпустил его, и брианец без сил растянулся на полу, а Виктор обратился к тем, что взирал на это всё в изумлённом оцепенении:

– Вы все слышали, он дал слово. Мне сказали, что слово гвардейцев герцога, а тем более праиэров, крепче стали, потому я верю ему. Маги, верь и ты.

В самом деле, как-то незаметно для себя Маги оказалась в первых рядах, и теперь лица всех присутствующих в зале обратились именно к ней. Это было уже слишком. Она не выдержала и стремглав бросилась прочь из комнаты.

– Новичок, ты в самом деле собрался перекроить наше белье?! – хмуро поинтересовался Фил.

– Вот уж увольте. Своих забот хватает, – в тон ему откликнулся Виктор, – Но позвольте спросить, изнасиловать молоденькую девчонку для вас норма? Да какие мы мужчины, если не можем сделать так, чтобы женщина сама прыгнула в наши объятия? Я не прав? Всё. Я вас понял, – Виктор поднял два пальца и торжественно произнёс, – Даю слово уважать кодекс чести вашей гвардии, обещаю чтить его и стать вам братом. Но это обещание касается только мужчин, а не похотливых козлов.

– Круто берешь, парень, – сощурился Фил, – Но… в этом мы не намерены с тобой спорить. Верно?

Фил, а за ним и Виктор с Карлосом, обвели своих товарищей тяжёлым взглядом. Никто из них не спешил возражать. Все были возбуждены, кто больше, кто меньше. Рон, казалось, уже в следующий миг был готов вцепиться Виктору в горло, но что-то сдерживало его. Быть может, слова Фила, или поведение другого праиэра, Пита, который с как всегда непроницаемой миной на лице, уже снова сел и приступил к поглощению своей чудом уцелевшей еды.

– Пит, – окликнул товарища Фил, – Ты что скажешь?

Пит, нехотя, поднял взгляд на Глена, потом посмотрел на Ламороу. По его лицу нельзя было даже предположить ход его мыслей. Наконец он обронил:

– Ты же знаешь, Фил, я с тобой согласен. Ламороу не стоило трогать девчонку. Лично меня действия Глена не задели.

– Ясно. Глен, это ваше с Ламороу дело, – подвёл черту Фил и тоже вернулся к ужину.

Примеру Фила и Пита последовали и большинство других брианцев. Теперь Ламороу никто не замечал. Карлос подошёл к Виктору и по-испайронски произнёс:

– Я горжусь тобой, сынок, но не лучше ли тебе пойти к нам, хотя бы пока они не остынут?

– Нет, Карлос. Теперь моё место среди них, – Виктор пожал ему руку, и Карлос вернулся на своё место.

– Завидный у тебя родственничек объявился, Карлос, – заметил один из испайронцев, – Если тебя в своё время он только подвинул, то этого Ламороу просто раздавил.

– Дети должны идти дальше родителей, а его отец как никак мой брат. Так что, знай наших, – усмехнулся Карлос, – Помяните моё слово, бестолочи, этот парень ещё даст прикурить этим проходимцам. Они ещё попляшут под его дудку.

– Да уж, если, конечно, цел останется…

А Маги плакала, плакала всю ночь, но прежняя горечь уже отступила, ведь она нашла друга там, где меньше всего ожидала, и теперь не знала, как отблагодарить за это Всевышнего.