– А дальше моя, как ты говоришь, колымага сломалась. Они вечно ломаются. Я кое-как приземлилась, стала чинить. А когда пытаешься запустить винт, шуму ой как много. Стая бронтозаверов может подойти незаметно.

– Бандиты?

– Хуже. Долговцы. Отобрали все, хорошо хоть не убили. Мотай, говорят, отсюда, пока мы добрые.

– Вот оно как, – задумчиво протянула Крысуля. – Долговцы, значит. А как чванятся, что защищают людей от бандитов. А на деле?

Подруга усмехнулась.

– Так то людей. И то, не всех и не всегда. А мы у них за людей не считаемся. Мы монстры, порождение Зоны. И, как и все порождения Зоны, мы подлежим уничтожению.

Крысуля прислушалась к себе. Она уже немного научилась ориентироваться в своем состоянии – мертвые тоже могут приобретать опыт. Так… В голове пока не плыло. И никаких признаков надвигающегося выпадения вроде бы не наблюдалось. Пожалуй, немного времени у нее еще есть.

– Где это было? – деловито спросила она у подруги.

– Да совсем рядом, пара километров.

– Угу… сколько их штук, этих уродов?

– Пятеро. А зачем тебе?

Крысуля активировала свой внутренний сканер. Ага… Стая из пяти особей действительно наличествовала в приделах видимости. Практически неподвижны, так, небольшое шевеление. Видимо разбили лагерь, у костра сидят. Ну да, ночь на дворе.

Ночь – усмехнулась про себя Крысуля. – Время зомби.

– Кажется, я их вижу, – сообщила она Стрекозе. – Да не пугайся ты так, сядь. Они не здесь, далеко. Я их вижу не глазами.

– А чем? – хмуро спросила подруга, снова усаживаясь на землю. – Не задницей же. Она у тебя в штанах, сквозь них хрен чего увидишь.

– Вот уж не знаю, чем, – засмеялась Крысуля. – Есть у зомби такая особенность, чувствовать живых. Ты, вероятно, в курсе, что от нас невозможно спрятаться?

– Да уж знаю, не сомневайся, – буркнула та и инстинктивно отодвинулась подальше.

Крысуля не стала ей указывать на нелогичность поведения, а то еще начнет опять огорчаться из-за своей неделикатности.

– Пойду-ка я, пожалуй, поучу мальчиков хорошим манерам, – сообщила она, вставая.

– Ты что, совсем дура?

И почему ей, Крысуле, так часто задают этот глупый вопрос?

– Разумеется, – ответила она терпеливо. – Я думала, это все знают.

Стрекоза напряженно молчала. Похоже, чувства ее обуревали противоречивые.

– Ну сама подумай, – рассмеялась Крысуля. – Во-первых, плохих мальчиков надо воспитывать. В во-вторых должны же мы выручить твои камни, твою колымагу. Ты хочешь отсюда пешком топать домой? Или все-таки не хочешь? Хм-м… Колымага-то им зачем понадобилась, интересно знать?

– Они очень смеялись. Сказали, что возьмут с собой на базу и будут показывать, на чем летают эти недочеловеки. Мы, то есть. – объяснила Стрекоза.

– Вот видишь, воспитательные меры совершенно необходимы.

– Тогда я пойду с тобой, – объявила вдруг Стрекоза.

Крысуля расхохоталась.

– Это, оказывается, не я… это ты дура. Ты думаешь, у них тепловизоров нету? Ты на них будешь сиять как фонарь! Может, еще в мегафон покричим, а то вдруг они нас все-таки не заметят?

Стрекоза опять задумалась.

– Да, ты права. От меня будет один вред. Иди одна и да пребудет с тобой дождь. Нет, подожди…

Она вдруг шагнула к Крысуле и решительно ухватила ее руку.

– Я тебя тогда обидела, отказалась за руку взять. Тебе, наверное, было неприятно, – ответила она на вопросительный взгляд подруги.

– Ой, я не настолько тонкая натура, – рассмеялась Крысуля. – Значит, уже не боишься меня?

– Тебя – нет. А вообще-то я боюсь зомби. У нас их все боятся. Это насмерть вбивают в головы еще детишкам, чтоб живы остались. Соседскому мальчишке, с которым я дружила в детстве, родная тетка голову оторвала. Я убежала, а он: «тетя Галя, тетя Галя» – и к ней. И что с того, что она его при жизни обожала? Да ну, даже вспоминать не хочу.

– О! – изрекла вдруг Крысуля и застыла, уставившись в пространство остановившимся взглядом.

– Что с тобой? – подруга испуганно отпрянула назад и вцепилась в автомат до побеления пальцев.

– Ну я и дура…

– Ты вроде бы говорила, что это общеизвестно, – сердито фыркнула Стрекоза и опять закинула автомат за спину. – Ну и зачем по этому поводу так людей пугать?

Это она права. Незачем. И Хамелеон был прав, когда говорил, что никакой с ней, Крысулей, ни лирики, ни романтики. Эх, такую красивую сцену испортила.

Впрочем, сейчас ее больше занимал вдруг забрезживший перед нею реальный шанс.

– Когда у нас будет летучка, подбросишь меня … я покажу по карте, куда… подбросишь, ага? – торопливо заговорила она

– Конечно, подброшу, что ж ты так разволновалась?

– Это очень важно. Жизненно важно. Ну, я пошла.

Пофигистское настроение оперативно улетучилось – Крысуле опять было некогда.

– Эй, автомат-то возьми, – вскинулась Стрекоза.

Ага, нашли дурочку. Снова оставить ее тут безоружной?

– Дай мне лучше свои ножи. Автоматом я рассчитываю разжиться на месте.

* * *

– Держи свои камни, – сказала Крысуля измаявшейся ожиданием Стрекозе, протягивая ей позаимствованный у долговца рюкзак. Еще она принесла рюкзак для себя, тоже не пустой, и целую охапку автоматов. Стрекоза даже крякнула, представив, как бы все это перла на себе живая девушка. И ведь никаких тебе Антигравов, сразу видно.

Как видно? А вы сами что, не сможете по отвисанию рюкзака понять, железо в нем лежит, или, к примеру, макароны?

– А это наши патроны, давай делить, – Крысуля ухмыльнулась и потрясла в воздухе своим рюкзаком. – Неплохо патрончиков, всех обшмонала, все собрала. Жизнь налаживается, ага?

– Рассказывай, не тяни, – потребовала Стрекоза, с великолепной непринужденностью теребя зомби за руку.

– Они посчитали одну меня целой зомбячьей бандой. Лестно! А вообще, хорошо иметь дело с профессионалами. Стреляли на звук, причем исключительно в голову!

– И что?!

– Ну, что… Лупили сантиметров на десять-пятнадцать выше – они-то считали, что воюют с мужиками, стоящими в полный рост, – жизнерадостно хихикнула Крысуля. – А вот если бы били, как лохи, по корпусу, очень даже могли бы в голову угодить. Кстати, оказывается я могу стрелять с двух рук из автоматов.

– Это очень удобно, – ответила Стрекоза.

Серьезно так сказала, без малейшего намека на сарказм. Здравомыслящая девушка. Практичная.

– Ну что, пошли искать твою летучую телегу?

– По-моему ты уже нарекла ее колымагой, так что не будем вносить путаницу. Пошли.

Но Крысуля вдруг вскинулась

– Ой, нет! Подожди пять минут

Она развернулась и помчалась к месту своей недавней охоты. Распугала автоматной очередью стаю падальщиков, доедавших остатки ее добычи. Отлично. Зверюшки сделали за нее всю работу – бивни, копыто и костяная нашлепка с пяточка очень неплохо вычищены. Крысуля забросила охотничьи трофеи в рюкзак к помчалась обратно.

Глупо? Может быть, ей не хватит именно этих пяти минут?

Да, возможно. Но ведь не каждый день человеку удается один на один завалить швайнехунда. Даже если этот человек – зомби.

– Прибереги это, – прибежав попросила она подругу. – Или лучше отдай Хамелеону, он придумает, что сделать из этих костей.

– Да, это будет тебе хорошим подарком, – кивнула Стрекоза.

– Конечно, – ответила Крысуля с преувеличенной уверенностью.

Хочется надеяться, сей шедевр будет изготовлен именно для нее, а не в память о ней. Но, в любом случае трофеи надо отдать Хамелеону.

Хамелеон… Ему, наверное, уже рассказали, что она попала под Туман и погибла. Интересно, он очень расстроился?

Тьфу ты, пропасть! Что за идиотская манера не вовремя вспоминать о мальчиках.

– Ну, пошли искать колымагу, – объявила Крысуля.

* * *

– Это летает?! – изумилась Крысуля.

К ржавой кабине старой газельки был пришпандорен самодельный винт из кривоватых металлических пластин. Два колеса собственные, а третье приделано сзади на длинной металлической штанге, новенькой и блестящей, и потому смотрящейся диссонансно и немного неприлично.

– Это действительно летает? Как?!

– На Антигравах, разумеется. Тебе вроде бы было куда-то надо? Так едем, или будешь привередничать?

– Едем! – весело объявила Крысуля и загрузилась в сомнительное транспортное средство. Дверца кабины захлопнулась только с третьей попытки.

Стрекоза потянула какой-то рычаг, и колымага… убиться веником… колымага действительно поднялась в воздух. Летела невысоко, так что от крупных деревьев приходилось уворачиваться. Стрекоза с этим успешно справлялась, благо скорость была не многим выше, чем у обычного большеземельного автомобиля.

Но главное, они летели!

– А куда хоть мы направляемся? – рассеянно поинтересовалась Стрекоза, огибая высоченную сосну, мечту допотопного кораблестроителя.

Ах да. Крысуля же преспокойно так ткнула пальцем в планшет и ничего объяснить не сподобилась. Это просто неприлично.

– Там лагерь экспедиции профессора Замятина. Я надеюсь, что он придумает, как вернуть мне… э-э… в общем, сделать так, чтобы у меня не было больше выпадений сознания.

– Это будет здорово, – серьезно сказала Стрекоза.

Она немного помолчала и вдруг рассмеялась.

– Я представила себе, как вернусь в деревню, – объяснила она. – Я буду рассказывать о своих приключениях. О том, как зомби защищал меня от долговцев. Как отбил у них мои камни и транспорт. И мне опять никто не будет верить. Долгоносик начнет говорить, что не надо нагло врать. А Хамелеон скажет – ври, мол, дальше.

К Стрекозиному смеху присоединился могучий Крысулин хохот.

– Эй, не надо так взревывать над ухом, а то я во что-нибудь врежусь от неожиданности! Честное слово, я именно так все и расскажу. И еще сообщу им, что я теперь работаю в паре с зомби. Ты ведь будешь работать со мной в паре?

– Непременно.

– Так вот, я работаю в паре с зомби. Зомби прикрывает мне спину в походе.

И Стрекоза закатилась от смеха.

– А они тебе скажут – приводи своего зомби к нам, – Крысуля присоединилась к импровизированному литературному творчеству.

– Точно! И тогда я тебя приведу. А Ворон на башне разорется – зомби, мол, атакуют… Не знаю только, как бы приспособить к сюжету того знаменитого таракана.

– Я его съем, – пообещала развеселившаяся Крысуля. – И тем докажу, что я действительно зомби. Мы, зомби, жрем все.

– Что б тебе в Зыбучую землю провалиться! – возмутилась шокированная Стрекоза. – Юмор у тебя безобразный. Кончай ржать, зараза!

Колымага пусть и недостаточно быстро, но уверенно плыла вперед. До профессорского лагеря оставалось всего ничего. Ох! Она… она же видит его на своем зомбьем сканере… Это точно лагерь. Много живых скопились плотной группой, движутся неторопливо и как-то… регулярно, что ли… По сложным, но явно взаимосвязанным траекториям. Это работают люди.

Они что же, долетели?!

Черта с два. Бедная зомбячья голова, и так неприлично долго сохранявшая разум, вдруг забастовала. Не выдержала, наверное, эмоционального напряжения. Сознание поплыло резко, внезапно. Обвально.

– Приземляйся здесь! Немедленно! – заорала Крысуля.

– Почему? Я довезу тебя до места.

– Делай, что говорю, живо! Я «голову теряю».

– Ага…

Колымага ухнула вниз так стремительно, что даже подскочила при приземлении на своих колесиках.

– Я их уже вижу, теперь не заблужусь, – пообещала Крысуля то ли подруге, то ли самой себе. – До встречи.

Она развернулась и побежала, ориентируясь по зомбячьему сканеру.

Замятин! Информация! Важно!

Глава 9. Будем жить

Плазменный сгусток сделал еще один круг и лопнул, разбрызгавшись алыми искрами. Эксперимент удался. Управляемое движение такой аномалии, как Огненный Шар… ну, что это значит с теоретической точки зрения, этого нам с тобой не понять, дорогой читатель. Но наши друзья Замятин и Филин считали, что очень и очень много. Давай поверим, им виднее. А вот практические применения этого дела понятны и таким профанам, как мы с тобой. Особенно если речь идет об э-э… в общем, об общении с нехорошими людьми.

В другое время Филин был бы искренне счастлив. Но сейчас на душе было гнусно.

– Закончили. Собираемся, – бесстрастно скомандовал Замятин.

Филин стоял и смотрел, как сотрудники складывают оборудование, демонтируют энергетическую установку. Солдаты, охранявшие экспедицию, как-то расслабились, хотя их работу еще никто не отменял. Но ребята больше боялись дурацких экспериментов башкой ударенных научников, чем привычных проблем и неприятностей Зоны. А экипаж вертолета уже разбил костерок, оттуда слышался смех и треньканье гитары.

Все получилось, почему же ты не рад, зараза? – вопрошал Филин самого себя. – Она тебе кто – дочь, сестра или любовница? Ты что, будешь убиваться по каждому погибшему новичку? Тогда тебе, родной, лучше сразу, прямо сейчас взять и застрелиться. Это Зона, и люди здесь погибали, погибают и будут погибать.

Но обоснованная и насквозь правильная воспитательная речь, как всегда, не помогла. Как это ни глупо, он продолжать считать эту дуру своей подопечной.

С какого перепою? – кипятился Филин, ощущая себя сейчас именно что Бульдозером. – Просто потому, что шеф как-то раз попросил приглядеть за нею на субботнике? Так бы и дал самому себе по морде. Но ведь и это не поможет.

А еще ему очень не нравилось состояние шефа.

Тоже придурок, не хуже его самого. Мучается каким-то дурацким чувством вины. А туда же еще, геймер, мол, это интересный эксперимент. Ну, вот и наблюдай естественный результат этого самого эксперимента!

– Шеф, на тебя смотреть – скулы сводит, как от лимона, – свирепо рыкнул Бульдозер. – Ни в чем ты не виноват, придурок. Что ты мог изменить?

– Я мог бы не отпустить. Настоять.

– И что? Точно такая же история могла случиться где угодно. Это Зона. Девочка могла благополучно вернуться из этой экспедиции и погибнуть на каком-нибудь дурацком субботнике. Чем кукситься, лучше развивай свою туманологию, чтобы прогнозы Выбросов хоть чего-нибудь стоили, и такие вот истории в будущем случались пореже.

– Непременно. А теперь отстань, сделай одолжение.

– Главное, ты сам прекрати раскисать и других не кукси!

– Я сказал – отстань. Я что, неясно выражаюсь?

Шеф развернулся и ушел. А Филин… что Филин? Не бежать же следом неведомо зачем? Душеспасительные речи явно не его стезя, что-то не то получается.

Филин пристроился на замшелом бревне возле разлапистой елки и рассеянно смотрел на суетящихся вокруг людей. Его мысли упорно сворачивали все на ту же тему. Девчонка была не худшим новичком… Да отличным она была новичком, если честно! Именно она на том знаменитом субботнике раньше всех заметила йети, а ведь там хватало бывалых сталкеров. И даже две обезьяны застрелила лично – что, плохо? А потом два дня пропивали именно ее добычу, хотя никто бы не удивился, забери она все себе. А он даже ни разу ее не похвалил. Только ругал за всякую ерунду. Теперь уже и не похвалишь.

Но тут эти своеобразные умозрительные поминки были неожиданно и резко прерваны.

– Где профессор? – вдруг заорали прямо над его ухом. Филин вздрогнул от неожиданности и сердито обернулся. Сзади нетерпеливо дергался сразу во все четыре стороны запыхавшийся краснорожий солдат, бывший у них в экспедиции за повара.

– Я откуда знаю? – рявкнул Филин. – Нужен, так пойди поищи.

– Там это, – солдат неопределенно махнул рукой куда-то в сторону вертолета. Он, вроде бы, попытался ухмыльнуться, но получилось кривовато и неубедительно. – Там зомби пришел… Профессора зовет.

У Филина даже дыхание перехватило. Ну, придурок! Видал придурков, но такого, вот ты у меня сейчас… и он начал медленно подниматься с бревна.

– Бульдозер, не смотри на меня волком, – умоляюще зачастил солдат. – Ей-богу, чем хочешь клянусь! Он сам вышел к костру, в смысле, сама. Красивая была девка! Стоит смирно, на людей не бросается и говорит. Говорит! Ребята сперва за автоматы, а потом как-то… И ведь – вынь да положь ей профессора Замятина! – он опять глупо и нервно хихикнул. И от этого дурацкого нервного смешка сердце Бульдозера замерло и ухнуло куда-то в пятки.

– Бульдозер, может профессор ее при жизни как-то обидел? На экзамене засыпал, или что? И теперь она хочет именно его загрызть? Ты бы подошел, а то ребята совсем уже… как бы чего не вышло.

– Где?! – заорал Филин, перебивая заполошный тенорок солдата, – где она, черт тебя… – хотя пояснений на самом деле и не требовалось. У вертолета около костерка мельтешил и суетился народ.

– А ты куда? – шуганул он на бегу увязавшегося следом солдата. – Тебе велено искать профессора? Вот и ищи!

Фигурку у костра Бульдозер увидел еще издалека. Она! Крысуля! Еще более, чем обычно похожая на куклу Барби из-за неподвижности и абсолютной бессмысленности глаз. Народу вокруг толпилось тьма, правда, на почтительном расстоянии и с пушками наготове. Подбегая, Бульдозер услышал, как механический, лишенный интонации голос произнес:

– Замятин… Информация… Важно…

Солдаты увидели Бульдозера, оживились:

– Бульдозер, давай скорей! Телка, вообще-то хочет профессора. Но, может, и ты устроишь?

Круглые голубенькие блюдечки бездумно уставились на него.

– Замятин… Информация…

– Какая еще информация? – обалдело переспросил Филин. И этот вопрос как будто переключил куклу на другую программу.

– Разум… – вдруг выдала та.

– Чего?!

– Замятин… Разум… Важно…

– Ты в своем уме?! – заорал на нее Бульдозер. По толпе побежали нервные смешки. Тьфу ты, опомнился он, сам-то что несет? Он же разговаривает с ходячим магнитофоном! Но остановиться не получилось. – Ты в своем уме? Как это, Замятин – разум? Где он его для тебя возьмет?

– Разум…

– Да у тебя разума и при жизни не было!

– Разум…

Окружающий народ уже окончательно не понимал, то ли ему пугаться и стрелять, то ли ржать в полный голос.

– Как ты это себе представляешь, дура ненормальная? – орал Бульдозер.

– Разум…

– Вот же тупая зомби! – Бульдозер в сердцах даже сплюнул.

Окружающие наконец-то вроде бы определились с эмоциями, несколько расслабились и пушечки опустили. Стоят, варежки разинув… нашли себе цирк пополам с театром. Кто глаза таращит, кто откровенно ржет, слушая бредовую беседу человека с зомби! Еще и пытаются острить некоторые: слабо, мол, тебе, Бульдозер, обеспечить девочке, чего она там хочет? Удовлетворить… гы-гы.

Поганцы! Смешно им, сволочам.

Впрочем, чего он хочет? Это Зона. И юмор здесь соответствующий. А там, где появляется Крысуля, всегда начинается дурдом. И совсем не важно, человек она, или зомби.

– Разум… – опять произнесла эта дохлая зараза. Насколько проще было любить ее посмертно.

– Не стрелять! Убью! – вдруг взревели сзади с такой силой, что Бульдозер аж присел от неожиданности. К ним на нереальной скорости мчался Замятин в разорванной рубашке и со свежей ссадиной на щеке. Где это он так?.. впрочем, судя по комьям грязи на коленях, все ясно. Споткнулся впопыхах и мордой землю прокопал, идиот. За ним поспешал тот солдат, каким-то образом умудряясь не слишком отставать.

– Замятин… – констатировала чертова кукла. И опять завела свою шарманку – Замятин… Разум… Важно…

– Полезай в вертолет, – заорал профессор. Но кукла стояла на месте бессмысленно глядя на него. Это зомби, придурок! Зомби, а не дрессированная собака.

– Ах, чтоб тебя, – Профессор схватил ее за плечи и развернул лицом к вертолету. Да еще и в спину подтолкнул.

Развернул зомби? Проще руками сдвинуть с места БТР.

Смешки прекратились так резко, как будто кто-то повернул выключатель.

– Да что ж он делает, псих? – выдохнул кто-то. – Загрызет ведь!

Но зомби неожиданно подчинилась. Повернулась и побрела в предписанном направлении. И, уткнувшись мордой в вертолет, механически полезла внутрь.

– Что ты затеял? Куда ты хочешь ее отвезти и зачем? – очнулся Бульдозер

– Для опытов! – рявкнул Замятин – А вам что, особое приглашение? – обернулся он к пилотам.

– Ага… Есть!.. – вид у экипажа был настолько ошалелый, что по бессмысленности морд они навскидку не сильно отличались от зомби

– Я с зомби на одном вертолете не поеду! – взвыл кто-то сзади. – Я еще жить хочу.

– А тебя и не зовут. Ножками потопаешь. – объявил профессор. – Филин, отряд поведешь ты. Оборудование потащите с собой. Оно дорогое, будет жалко, если что. Не вякать! В вертолете ты мне ничем не поможешь, а за отряд я отвечаю. Теперь отвечаешь ты, все понял?

* * *

Очнулась она в постели. Рядом, придвинув к ее кровати стулья, сидели профессор Замятин и Бульдозер. И смотрели они на нее ужасно серьезно и внимательно.

– Профессор, Вы сделали это! – радостно заорала Крысуля, осознав себя в здравом рассудке. У нее даже дыхание перехватило от волнения. – Профессор, Вы великий человек. Вы можете все!

Перехватило дыхание? У нее?

Что еще за бред?

Крысуля попыталась вскочить с кровати, но затекшие мышцы забастовали, и она, растерянно пискнув, повалилась обратно.

– Тихо, девочка, веди себя осторожнее, – призвал ее к порядку профессор. – реанимация по первости может вызывать разные неприятные эффекты.

– Я что, жива? – изумилась Крысуля. – А-а… как это?

– А что же ты имела в виду, когда польстила мне, сказав, что я могу все?

– Я думала, что Вы дадите мне разум…

– Разум? Тебе? Профессор все-таки не бог. Проще мертвого оживить, чем дать тебе разум, – сердито фыркнул Филин

– Коля, что ты себе позволяешь? У ребенка травма! – возмутился профессор. – Себя представь на ее месте.

Бульдозер вдруг как-то помрачнел физиономией. Видимо, представил.

– Да… Профессор Сахаров, помнится, говорил, что зомби поддаются медикаментозному лечению… – пробормотала Крысуля себе под нос.

– Кто такой Сахаров? – вскинулся Замятин. – Почему не знаю? Я обязательно должен поговорить с этим человеком.

– Не получится. Он из компьютерной игры. Из Сталкера. Он был там одним из моих лучших друзей, – улыбнулась она. – Я приносила по его просьбе редкие артефакты, а он рассказывал мне много интересного о Зоне и о своей работе.

– Тьфу! Опять ты за свое… геймер! – сердито фыркнул профессор. – Впрочем, это все неважно. Отдыхай. Все уже закончилось.

– Да… – согласилась она.

Все уже закончилось. Она теперь не может сутками бежать не останавливаясь. Она не может стрелять с двух рук из автоматов. Не может вышибать руками каменные завалы. Увы! И вообще, она уже как-то настроилась. Это же так прикольно – разумный зомби. Какая была бы интересная игра!

Впрочем, эти смутные мысли тут же вылетели из ее легкомысленной башки, когда она осознала еще одно обстоятельство. Профессор обращался к ней на ты.

Быть на ты с профессором?.. О! Это круто. Такой привилегии не имеет даже Димка.

– Мы с Вами теперь на ты, профессор?! – радостно возопила Крысуля. Но ее так долго филонившие легкие, похоже, считали, что с ними и без того обходятся слишком грубо. Вопль перешел в сдавленный хрип и кашель. Впрочем, это не заставило ее замолчать.

– Мы с Вами на ты, профессор?.. ой, то есть с тобой… профессор… ой, то есть Док…

– Э-э… – проговорил профессор с непонятной растерянностью

– Я горда! Я оправдаю! – вдохновенно объявила Крысуля, обретя наконец дар речи.

Звякнул телефон, и Замятин с видимым облегчением схватил трубку. Комната наполнилась отдаленным тарахтением вертолета и ором человека, пытающегося перекричать шум работающего винта.

– Профессор, я еле нашел Вас, – орал человек, – тут около перехода во вторую локацию ребята поймали двух зомби. Точнее, они сами… как бы это сказать… поймались. Стоят и твердят, как попугаи «Институт, Замятин, информация, важно». Это, часом, не какие-нибудь Ваши подопытные? Что с ними делать?

– Это мои! Они со мной! – закричала Крысуля, выхватывая у профессора трубку – Не стрелять, головы пооткушу… в смысле, пооторву, поняли, бестолочи?! – прорычала она в телефон и снова повернулась к профессору: – Док, ты сможешь реанимировать моих ребят?

Они оба с неудовольствием оглянулись на закашлявшегося вдруг Бульдозера. Он-то чего кашляет, не его же сегодня оживляли!

– Реанимировать твоих… м-м… ребят? – медленно проговорил профессор. – Я очень постараюсь, Лерочка… то есть Крысуля. Сейчас я вызову вертолет, и …

– Я тоже должна лететь. Тебя они слушаться не будут.

– Ой, перестань. Можно подумать, что до тебя никто и никогда не ловил зомби. Если бы ты внимательнее отнеслась к посещению лаборатории в Склифе, ты бы увидела там специальные противозомбьи сети.

– Какие еще, к черту, ребята? – вдруг взревел очухавшийся Бульдозер. – Живо отвечай, что это за штучки!

– Коля, угомонись, – ответил за нее профессор неожиданно жестко. – Она все нам объяснит. Потом. Ей, как я понимаю, нужно многое нам рассказать.

– О, черт! – заорала Крысуля и опять закашлялась. – Дурная моя башка! У меня же важнейшая информация о результатах нашей экспедиции. Мне срочно нужен майор.

Легок на помине!

Дверь вдруг распахнулась и в комнату ворвался майор собственной персоной. Был он, как водится, красен мордою. И почему-то размахивал зажатым в руке крысулиным планшетом.

– Откуда у тебя это?

– Планшет? В Пионерске купила, – растерянно ответила Крысуля.

– Дура! Откуда у тебя актуальная карта второй локации?

И сунул ей под нос ту самую карту

– А-а, карта. Парень один подарил. Абориген. Он ее купил у перекупщиков.

– Не болтай! Перекупщики карт не продают. Или мы не пытались?

Крысуля засмеялась.

– Тот, кто продал пареньку эту карту, был абсолютно уверен, что он ею не воспользуется и ни с кем не поделится, – объяснила она. – А почему столько шума?

Майор аж задохнулся от возмущения.

– Ты хоть ее рассмотрела, безмозглая? Тут обозначены действующие воздушные проходы. Один – между четвертой и второй, а другой – между второй и первой. Чинить ретрансляторы не нужно, мы просто полетим на вертолетах в первую локацию, найдем полковника и его людей по рации и заберем их. Стартуем через два часа. Изволь быть на месте.

– Дмитрий Петрович, девочка больна! – возмутился профессор. – Никуда она идти не может.

– Не может – понесем.

– Ну вот еще, – оскорбилась Крысуля. – Сама дойду.

Оно конечно, она многое теперь не может. Но уж ходить-то не разучилась!

– Док, займись моими ребятами, – попросила она. – Как можно скорее, ага?

– Конечно, Крысуля. Я сейчас вызову вертолет и персонал, обученный обращаться с зомби. Они поймают и привезут сюда твоих подопечных.

Теперь закашлялся майор. У нас тут что, эпидемия гриппа?

* * *

Они вышли из комнаты и нос к носу столкнулись с Сеполой Лашмидаровной. Профессор инстинктивно подался назад. Но сзади наличествовала стенка, а коридор был узкий, так что разминуться не было никакой возможности.

Сепола Лашмидаровна сурово посмотрела на них поверх очков и вопросила:

– Ну?

– В смысле? – не понял профессор

Сепола Лашмидаровна вздохнула. Кажется, ей очень хотелось сказать «бестолочь», но по отношению к профессору это было бы все-таки чересчур.

– Я спрашиваю, как она? – сказала Сепола Лашмидаровна подчеркнуто терпеливо.

– Она в полном порядке. Жива, здорова и чувствует себя вполне удовлетворительно.

– Прелестно, – кивнула она. – Как хорошо, что эта кошмарная история закончилась благополучно. Но, увы, бедняжка, конечно же, получила тяжелую психическую травму. А ведь я, врать не буду, надеялась переманить у Вас эту милую девочку. Но теперь она о нашей тематике даже и слушать-то не сможет.

– Какую девочку?! – обалдел Бульдозер.

– Милую! – отрезала Сепола Лашмидаровна и посмотрела на Бульдозера, как на инфузорию на предметном стекле микроскопа.

– Я, с вашего позволения, зайду, – объявила она, и, ничьего позволения не дожидаясь, прошла вперед.

– Не беспокойтесь, – оглянулась она от двери, – я не буду долго утомлять девочку. И поднимать тему зомби я, разумеется, тоже не буду. А к Вам, профессор, я в ближайшее время наведаюсь – у меня есть несколько вопросов. Профессиональных.

Сепола Лашмидаровна зашла в комнату, а Замятин весело оглянулся на Филина.

– Что, друг, спаслись мы с тобой от строгой училки? – хихикнул он.

Филин фыркнул.

– Я, может быть, и спасся. А вот ты от меня – нет. У меня к тебе тоже есть несколько вопросов. И думаю, тех же самых.

– А с девочкой нам действительно надо в ближайшее время быть повнимательней, – задумчиво произнес профессор. – А то ты тут со своими комментариями об ее разуме… это просто неприлично, Коля.

– Зубы мне не заговаривай! Рассказывай давай, как это ты вдруг научился реанимировать зомби.

– Но Коля, это же очень… очевидно, – Замятин укоризненно покачал головой. – В сущности, зомби, это же просто растянутое во времени состояние клинической смерти. А клиническая смерть в принципе обратима.

– В принципе?! Мне до твоего принципа дела нет, теоретик хренов. У тебя ведутся работы по этой тематике?

– Ну, ведутся. Да ты же мне сам плешь проел по поводу приживления зомбьего биоматериала. Туман, как я тебе рассказывал, поддается фракционированию. Определенные фракции могут зомбировать биоматериал, а другие – благополучно выводить из этого состояния. Ну, конечно, там требуется еще и медикаментозное воздействие, но сути дела это не меняет. Коля, тебе нехорошо?

– Не держи меня за идиота! И лекций мне не читай, не на кафедре, – взревел Бульдозер. – От работ с фрагментами тканей до реанимации целого организма – как до Китая раком. Я, стало быть, отстал по этой тематике на сто лет. Почему?!

– Но, Коля, ты же не туманолог. Зачем тебе понадобились детали последних исследований в этой области?

– Детали? А я тебе скажу, что это за детали. Ты готовил эксперимент на себе, кретин! Поэтому и развел все эти секреты. Сначала отзомбироваться, а потом реанимироваться, так или нет?

– Ну что ты расшумелся, Коля, – увещевательно проговорил Замятин. – Уверяю тебя – реанимация свежего зомби, это очень простая и надежная процедура. Вот если зомби многодневный, и кора головного мозга получила серьезные…

Он не смог развить свою мысль по чисто техническим причинам.

– Ага! Значит я все понял правильно, – перебил его рев Бульдозера. – А ассистировать тебе должен был твой Димка? Я этому Димке лично голову скручу! Не-ет, я ему сначала руки-ноги повыдергаю, а только потом откручу голову.

Бульдозер зашипел от ярости и бросился прочь. Замятин озабоченно посмотрел ему вслед.

– Черт! Где же тут ближайший телефон?

* * *

Крысулины приятели сдали Гу начальнику охраны, с радостным хихиканьем предупредив о перспективе в случае чего остаться без головы.

– Не откусит, ее уже реанимировали, – хмыкнул начальник охраны. Майор, выслушав доклад… разумно препарированный, разумеется… признал его действия правильными и своевременными, отчего тот с облегчением вздохнул.