Виктор Степанович помог Вере забраться, отвязал верёвку и оттолкнул лодку веслом от пирса, после чего та плавно заскользила к середине озера, подгоняемая еле слышными шлепками вёсел о воду.

Вместе с лодкой по пруду скользили белые облака и потемневшие от воды листья.

Поначалу Вере было очень интересно наблюдать за приготовлениями Виктора Степановича, разглядывать рыболовные снасти и даже пытаться высмотреть серебристых рыбёшек в тёмной воде. Но шло время: рыба всё не клевала, лодка никуда не двигалась, смолкли птицы, и даже ветер куда-то пропал. Солнце по-прежнему ласково согревало и навевало дрёму.

Вера и не заметила, как свернулась калачиком на скамейке и задремала. Когда она очнулась, то обнаружила, что Виктор Степанович перебрался на дальнюю сторону пруда (где она никогда не бывала) и всё также зорко следит за двумя удочками. Вера села на скамейке и потёрла глаза.

– Проснулась? – усмехнулся Виктор Степанович. – Кушать будешь? Мне жена пирожков с капустой с собой напаковала и чая.

Вера энергично закивала головой, и вскоре она уже грызла ещё теплый румяный пирожок, запивая его горячим чаем из кружки.

– Большое спасибо, – поблагодарила Вера за полдник и принялась опять устраиваться поудобнее на скамейке.

– Ты так себе все бока отлежишь. Прогуляться не хочешь? Могу тебя высадить вон на том пирсе, а через часик забрать.

Вера оглянулась и посмотрела, куда указывал Виктор Степанович. Оказалось, что у пруда имелся ещё один деревянный пирс с противоположной стороны. Берег вокруг пирса казался голым: ни камышей, ни кустов. У самого берега, над невысоким обрывом, росли лишь одинокие деревья и спускали свои оголённые корни прямо к воде. От пирса начиналась узкая каменная дорога, как две капли воды похожая на ту, по которой Вера пришла к пруду. Дорога ныряла в лес, карабкалась на пригорок и исчезала за ним. Вере даже на миг показалось, что кто-то взял большое ведро воды, вылил его посреди дороги, и на том месте образовалась большая лужа, то есть пруд.

Глаза у Веры загорелись, на щеках выступил лёгкий румянец в предвкушении новых приключений. А следом накатил лёгкий страх перед неизвестным, и девочка немного побледнела…

Виктор Степанович заметил смятение девочки и решил её подбодрить:

– Не переживай, не заблудишься. Просто не сходи с дороги и всё будет хорошо. Часы есть?

– Есть, – нерешительно ответила Вера, но потом вспомнила, что с её тикающим другом ей ничего не страшно, и быстро добавила, пока Виктор Степанович не передумал:

– Я согласна!

Они сверили время и договорились в два часа дня встретиться у пирса. На прощание Виктор Степанович выдал Вере ещё один завернутый в салфетку пирожок и высадил её на берег.

Вера не оглядываясь пошла по каменной дороге, а Виктор Степанович немного отошёл на лодке от пирса и опять принялся уговаривать рыбу запрыгнуть к нему на крючок.

Как только Вера скрылась за пригорком, и лодка, и Виктор Степанович исчезли. Будто кто-то перевернул страницу в альбоме и нарисовал на новом листе такой же пруд, такой же пирс и небо, и облака, и деревья… А человека в лодке – забыл.

В лесу было очень интересно: повсюду слышался шелест и шорох, уханье и постукивание, попискивание и поскрипывание… Лес жил своей загадочной жизнью, и Вере всё хотелось сойти с дороги и поближе рассмотреть – кто же там шуршит, шелестит и попискивает? … Хотя бы сделать пару шажочков по вон той виляющей между высокими деревьями тропинке справа от дороги, присыпанной примятыми разноцветными листьями.

Возле схода на тропинку Вера остановилась. Возле сердца затикало сильно-сильно – часы её звали. Настойчиво и безудержно звали вглубь леса! Но уговор есть уговор. Вера с грустью посмотрела на тропинку и отвернулась.

Она достала часы из кармана и посмотрела на время – прошло двадцать минут с тех пор как она покинула лодку. Пора было возвращаться назад. Вера тихо вздохнула и побрела по дороге к пруду.

На место встречи Вера пришла на десять минут раньше оговоренного времени, но никого ни у пирса, ни на всём пруду не было видно. Лёгкий холодок забрался ей под куртку, часы будто замерли в ожидании, а ладошки вспотели. Теперь ей действительно стало страшно.

«Но ничего, – уговаривала себя Вера, – Виктор Степанович просто задерживается! Его просто не видно из-за кустов и камышей! Ещё минуточку – и он появится. Обязательно появится!».

Но шло время, и никто не появлялся…

Вера переминалась с ноги на ногу на пирсе, а на глаза ей накатывали предательские слёзы. Вера с горечью думала, что о ней забыли и бросили её здесь, что этот пруд и летом не переплывешь – увязнешь в иле у берега и утонешь, – а в ледяной осенней воде так тем более, что папа её будет искать только вечером, что с этого берега до противоположного она никогда не докричится и что ночевать в лесу ей совсем не хочется…

Часы показывали полтретьего. Через несколько часов начнёт темнеть.

Вера решительно топнула ножкой по почерневшим от времени доскам и крикнула что есть силы:

– Ну и ладно! Сама найду дорогу домой!

Крепко сжимая часы, она вытерла слёзы рукавом куртки и пошла обратно по дороге в лес.

Тропинка, на которую её так настойчиво звали часы, вела в сторону дома, и Вера решила попробовать пойти по ней. А что если получится обойти пруд через лес?

Стоило Вере сойти с дороги и ступить на усыпанную хвоей и листьями тропинку, на которую её так настойчиво прошлый раз звали часы, как лес вмиг умолк. Ей показалось, что все в лесу затаили дыхание и устремили свои взоры к ней. Не злые и не добрые, не опасные и не безобидные – изучающие.

У Веры начало темнеть в глазах. Сначала она подумала, что падает в обморок от страха, и быстро помотала головой из стороны в сторону, сжала и разжала кулачки.

«Не падаю!» – подумала Вера и поняла, что на самом деле темнеть стал лес! Но как-то неестественно, будто его быстро затягивало тёмным непроглядным туманом, который подползал к Вере слева и справа от тропинки.

Вдруг что-то сильно кольнуло её в грудь, будто тонкой иголкой (или стрелкой от часов?). Вера очнулась от оцепенения и не оглядываясь рванула вперёд по тропинке со скоростью, с которой она две недели назад сдавала зачёт по физкультуре. Благо тропинка не сильно петляла между деревьев, а бегуньей Вера была отличной.

Впереди показалась развилка: одна тропинка продолжала идти в сторону дома, а другая налево, уводя подальше от пруда. Вера уж было решила бежать и дальше прямо, как на её левое плечо что-то упало, а к щеке прислонилось что-то мягкое и пушистое.