***
Неделя пролетела как один день. Женя успела пройти медицинскую комиссию и выйти на работу. Пока она ещё только присматривалась к коллективу, хотя приняли её здесь вполне радушно. Молодую начальницу звали Анной Викторовной, и она с первого дня определила новую сотрудницу в отдел художественной и компьютерной графики, надавала кучу заданий, и Женя погрязла в работе. С утра до вечера в течение двух дней она безотрывно водила по бумаге карандашом, выводя плавные линии и вырисовывая черты книжных персонажей.
Вечером Денис забирал её с работы, и они вместе ехали домой и готовили ужин. А потом отправлялись гулять и дотемна бродили по набережной или тихим улочкам старого города. И целовались где-нибудь на качелях в зелёном дворике среди старинных обшарпанных домов со скрипучими грязными окнами.
И да – она читала книжки. Те, которым только предстояло увидеть свет. И потому брала в руки тексты, распечатанные на обычных листах бумаги, с особым трепетом.
В большом кабинете стояло пять столов, и два из них сейчас пустовали. У художников тоже бывает отпуск. За двумя другими сидели мужчины – типичные рассеянные компьютерщики с взлохмаченными головами, небритыми лицами и в запятнанных футболках. Возможно, если их побрить, они станут похожи на мальчиков, но Женя не считала нужным уточнять их возраст. Порой они о чём-то увлечённо болтали, обсуждали скрипты, называли какие-то непонятные слова. Впрочем, она догадалась, что речь идёт о собственном сайте издательства.
Женя успела завести на своём столе ежедневник, чайную кружку и блюдечко с печеньем, а под столом её обосновались удобные мягкие балетки. И вот теперь, когда она пристраивала на подоконнике новый цветочный горшок с кустиком герани, дверь в кабинет отворилась, и на пороге возникла Анна Викторовна. Ей было, может, лет тридцать пять, и она носила элегантные блузки с длинными узкими юбками ниже колена и дополняла свои наряды туфлями на высоких шпильках и ярко-красной помадой.
– С добрым утром, – благоговейно протянули парни, вытягиваясь, словно по струнке.
– Здравствуйте! – улыбнулась Женя.
Не смотря на то, что Анна Викторовна выглядела солидно и располагала к светскому общению, её присутствие не напрягало. Женщина мягко улыбнулась в ответ.
– Здравствуйте! – она держала в руках небольшую стопку бумаги. – Женя, это тебе! Почитай как-нибудь на досуге. Это история о подростках и для подростков, мы собираемся издавать её осенью. Нужно будет нарисовать обложку… И, я подумала, может, ты хотела бы разместить на ней что-то из своего старого?..
Женя с трепетом взяла у неё из рук текст будущей книги:
– Ну, если среди моих работ найдётся что-то подходящее, то почему бы и нет?..
– Я думаю, найдётся! Могу я ещё разок взглянуть на рисунки из твоего портфолио?
– Да, конечно, – кивнула девушка. – Я всегда ношу эту папку с собой, – и она полезла в стол.
– Твои карандашные наброски…
Слова Анны Викторовны заставили Женю замереть на секунду.
– Как только я их увидела, сразу подумала об этой книге!
– Мм… – девушка замялась, открывая замок чёрной папки. – Вообще-то, они попали в портфолио случайно, я сунула их туда по забывчивости. Это просто мои воспоминания, это не выдумка, а так…
– М-да, – ухмыльнулась начальница. – Возможно, именно поэтому я и обратила внимание на них и на тебя…
Женя почувствовала, как щёки становятся пунцовыми и, опустив глаза, раскрыла папку.
Что это?.. Сверху лежал какой-то документ. В левом верхнем углу штемпель. Посередине надпись – «Приказ».
Она недоумённо перебрала пальчиками несколько листов и выпрямилась, беспомощно произнося:
– Это не моя папка…
– Хм… Действительно, – Анна Викторовна склонила голову, пытаясь разобрать написанную вверх ногами надпись. – Смотри-ка, «Комитет по физической культуре и спорту»… Где ты её взяла? – и тоже принялась перелистывать документы. – Тут везде одна и та же подпись – Варламов Д. А.
– Да-да… Он потерял её теперь, наверно! – она испуганно посмотрела на женщину. – Я, наверно, перепутала папки, они же совсем одинаковые!.. Можно я позвоню?!
– Конечно, звони! Целая кипа документов, человек с ума сойдёт!
– Тогда я покажу вам портфолио после обеда, когда верну его себе, хорошо?.. – протараторила Женя, нервно тыкая пальцами в телефон.
– Да-да, – кивнула та, обращая внимание на ребят. Обойдя один из столов, она склонилась над взъерошенным парнем и попросила что-то показать.
Первый вызов продлился недолго. Варламов сбросил звонок. Но Жене просто необходимо было с ним связаться, и она набрала его номер снова. И парень снова отключился. Сдаваться девушка не собиралась, но в третий раз послать вызов не успела. Входящий звонок, и она нажимает зелёную кнопку.
– Женя!.. – шипит Денис. – У меня совещание при губернаторе! Я говорю с тобой из-под стола!
– Твоя папка с документами у меня! – заявляет она в отчаянии.
– В смысле?
– В смысле ты ушёл на совещание с моими рисунками, балбес! – громко и угрожающе шепчет она, привлекая к себе ненужное внимание коллег.
– Мой доклад со мной! Увидимся в обед, если успею освободиться!
– Мне нужны мои рисунки! – она почти рычит.
– Я перезвоню! – отключается он.
Девушка ерошит чёлку и нервно трёт виски. Она готова его разорвать сейчас! Как он не понимает, что они нужны ей как никогда!
– Жень, дело терпит, – успокоительным тоном произнесла Анна Викторовна. – Занимайся пока текущей работой. Покажешь, когда всё утрясётся.
Та закрыла глаза и глубоко вдохнула, считая до десяти. Нет, здесь нельзя срываться и показывать свою дурь. Тем более что сама виновата. Это ведь она сегодня утром выскочила из машины, прихватив не свою папку. Как бы самой не пришлось извиняться перед Варламовым!
Наконец, она выдохнула и улыбнулась, открыв глаза. Итак, пора вернуться к своим обязанностям…
Денис перезвонил около часа дня, сказал, что задерживается, и, если ей срочно нужна её папка, то она находится в его кабинете. Запасной ключ от него есть у секретаря, и он предупредит Ольгу Ивановну о приходе девушки.
Делать нечего! Женя распрощалась с мыслью о сытном обеде и отправилась добывать потерянную папку. За час она управится смело, тут не очень далеко. Заодно и прогуляется.
Стоял очередной жаркий день. Яркий солнечный диск сверкал палящими лучами на голубом полотне бесконечного неба. И обжигающий ветер только усиливал ощущение этой жары. Тут и там специальные вертушки разбрызгивали фонтанчиками сотни литров воды на пожелтевшие газоны. Трава погибала, обожжённая беспощадным солнцем, и даже живительная влага едва ли могла продлить её короткую жизнь. От асфальта пахло горячей расплавленной смолой и резиновыми покрышками.
Женя щурилась и морщила нос. Конечно, это совсем не то лето, к которому она привыкла в Северном, но и у него есть свои плюсы. Вишнёвое мороженое, например. С шоколадной крошкой…
Она взбежала по ступенькам огромного крыльца и с трудом открыла тяжёлую деревянную дверь. Интересно, для каких великанов строилось это здание в прошлом веке?! Широкая лестница. Зеркало в полный рост. Странная атмосфера – будто попала в замок людоеда!
Подивившись буйству своей фантазии в очередной раз, Женя покружилась перед зеркалом. На ней сегодня её любимое жёлтое платье и белые босоножки на плоской подошве. Волосы собраны на затылке в обычный хвост, и длинные пряди выбиваются из этой простой причёски, ложась вдоль щёк. Она сама себе нравится!
Так, он сказал подняться на второй этаж. Где-то здесь должна быть приёмная. Ах, да! Вот же она!
– Тук-тук! – Женя заглянула в дверной проём и увидела за большим компьютерным столом кругленькую женщину в очках. – Добрый день! Я принесла папку господину Варламову! – она едва сдерживает смех.
– Да-да, он меня предупредил! – подскочила та. – Вот! Возьмите, пожалуйста!
Женя вошла в приёмную и приблизилась к столу, положив на неё папку, которую принесла с собой:
– Здесь всё в порядке! Можете проверить!..
– Нет-нет, это бумаги Дениса Александровича, только сам он знает, что здесь лежит…
– Хм… В самом деле, – улыбнулась девушка, принимая свою папку у неё из рук. – Спасибо! До свидания!
– До свидания! – любезно кивнула та в ответ.
И Женя помчалась вниз. Сбежав по ступенькам, снова с трудом открыла тяжеленную дверь и выскользнула на улицу. Преодолев ещё несколько ступенек, она опомнилась, решив проверить содержимое папки. Остановилась возле зелёного газона и расстегнула замок. Мимо проходила целая делегация каких-то чиновников и чиновниц, и она не слишком обратила на них внимание.
Как вдруг кто-то с силой выбил папку у неё из рук. Она подлетела, перевернувшись в воздухе, и из неё посыпались рисунки – на асфальт и на мокрую траву. Женя в ужасе раскрыла рот, не сразу сообразив, что бумагу надо спасать. Горячий ветер подхватывал листы, бросал их на газон и уносил на проезжую часть, швырял под колёса автомобилей и закручивал вихрями, унося высоко за верхушки деревьев.
Женя бросилась, наконец, на газон поднимать прибитые струйками фонтанчиков рисунки. И солидные мужчины поспешили ей на помощь, но ей некогда было разглядывать своих помощников. Она уже успела поднять несколько листов бумаги, когда один из них зычно приказал всем убираться с газона. И она увидела большую поливальную машину. Всё, что успела сделать, это зажмуриться и прижать рисунки к груди, повернувшись спиной к искусственному водопаду. Кто-то сзади обнял её крепко-крепко, прикрыв спину и голову девушки, и холодная вода захлестнула лишь голые локти и ноги, совсем немного орошив волосы.
Она поднимает лицо и видит зажмурившегося Дениса. Он мокрый с ног до головы, хоть выжимай!
Смеяться? Или плакать?..
Щиплет в носу, и она усердно трёт его запястьем. Её папка лежит в большой луже, и Денис бежит её поднимать. В ней ещё осталось несколько сухих работ, и он смотрит на Женю виноватым взглядом. Мужчины несут ему то, что успели собрать или поймать налету. Их было штук тридцать в портфолио. Осталось не больше десятка.
– Жень… – зовёт её Денис. – Эй!
Она закрывает лицо рукой и трёт увлажнившиеся глаза. Отворачивается и молча бредёт сама не знает куда. Бросает мокрые рисунки на асфальт и прибавляет шаг.
– Эй! Стой! – не отстаёт Варламов. – Стой, я сказал!
И Женька уже бежит. Бежит на красный сигнал светофора. А он мчится за ней следом.
– Стой, дурочка! Ты же попадёшь под машину! – он ловко лавирует между автомобилями, пытаясь не потерять её из вида. Впрочем, её жёлтое платье слишком яркое. И вот когда он почти уже достал её, она спотыкается и падает. – Женька!..
Разбила коленку. И слёзы текут по лицу.
– Не трогай меня! – рычит она, гневно сверкая серыми глазами. – Уйди от меня! – бьёт его по плечу.
– Хватит! – рявкает он, хватая её за запястья и рывком поднимая на ноги. – Успокойся! Всё!
И она вдруг становится мягкой и податливой. И по щекам её текут слёзы. Горькие. Солёные. От обиды и от боли.
Денис аккуратно берёт её на руки, мельком бросая взгляд на кровоточащую коленку, и поворачивает назад. Он несёт её через дорогу и через пожухлые газоны. Несёт на парковку, где стоит его машина, в которой есть аптечка. Сейчас он обработает рану и отвезёт её домой.
К нему уже спешит начальник Андрей Павлович и в руках у него Женина папка. И Денис досадует на то, что он стал свидетелем этой картины. Он семенит за ними по пятам, и тогда Денис приказывает:
– Дайте ей воды, Андрей Палыч!
И тот, как волшебник, вынимает откуда-то бутылку с водой. Денис опускает Женю на асфальт возле машины и открывает пассажирскую дверь:
– Садись… Вот, попей! – откручивает пробку, и она дрожащими руками берёт у него бутылку. Он быстро ныряет в салон за аптечкой и уже через минуту аккуратно чистит ранку ватой, смоченной перекисью водорода.
Девушка морщится, утирая запястьем слёзы, и слушает неожиданно взорвавшегося Андрея Павловича.
– Вот стерва! Ноги ей выдергать! Смотри, что творит! Девчонка ей помешала! Знал же!.. Знал же, старый пень, что ничем хорошим это не закончится!
– Андрей Палыч! – Денис сверкнул на него недобрым взглядом. – Всё нормально, успокойтесь!..
– Да что ж нормально-то?! Ты погляди!.. – он потряс мокрой папкой с полуразмытыми рисунками. – Ох, я устрою ей! Ох, я ей устрою! Ведь не хотел её на работу брать!..
– Сильно болит? – Денис смотрит на Женю снизу вверх, сидя перед ней на коленях.
– Угу, – кивает она, прерывисто вздыхая.
– Даже не знаю, что тебе сказать, – он качает головой и разводит руками.
– После обеда я должна была показать их в издательстве. А теперь как вот объяснить, что произошло? – она гладит его по мокрым волосам. – И тебе досталось…
– Зато нежарко, – улыбается Варламов. – Поехали домой переодеваться и назад. Только галопом! У нас осталось двадцать минут до конца обеденного перерыва!
– Я не поеду, – отрицательно качает головой. – Отвези меня в издательство, я покажу Анне Викторовне всё, что осталось.
– Постой! – Дениса вдруг осеняет. – А те твои наброски… Ну, где мы с тобой… Они тоже в этой папке? – он выхватывает у Андрея Павловича Женино портфолио и начинает судорожно перебирать листы. – Или ты переложила их в другое место?..
Она снова качает головой. Нет, они были здесь. А теперь их нет. И он с досадой морщится, опуская руки.
– Отвези меня, пожалуйста, – тихо произносит девушка, подбирая ноги в салон.
Денис поднимается и бросает взгляд на Андрея Павловича, и тот понимающе хлопает его по плечу:
– Можешь опоздать, я разрешаю…
– Спасибо, – ерошит он влажные волосы. – Я постараюсь побыстрее…
Вечером над городом сгустились тучи и поднялся пыльный вихрь. Тучи всё набухали, становясь чернее, пока вдруг не грянул гром. Такой раскатистый и далёкий, он постепенно становился всё громче. И было непонятно, когда ожидать его следующего удара. И Женя зажмурилась, крепко прижавшись к Денису, когда он громыхнул за окном совсем рядом, будто кто-то с силой стукнул по металлическому ведру.
– Не бойся, – он целует её в лоб. – Это просто гром…
– Я знаю. Я люблю гром. Но иногда он слишком уж грохочет – до такой степени, что хочется залезть под одеяло и спрятать голову под подушкой.
Он улыбается и гладит её по щеке. Они лежат на диване в квартире, где она живёт, и вместе читают добрую наивную историю об алых парусах.
– Я иногда думаю, – Денис усмехается сам над собой – таким бредовым кажется ему то, что он хочет сказать, – что ты вывалилась на меня из другого измерения.
– Почему? – она забирает книжку у него из рук и, захлопнув, отправляет её на тумбочку. – Я настолько странная?
– Так просто с тобой. И ты не стесняешься говорить о простых вещах, – качает он головой. – Подумаешь – гром!
– Тебе когда-нибудь было интересно, откуда берётся гром? – Женя складывает ладошки у него на груди и заглядывает в карие глаза.
– Хм… Не помню, чтобы я об этом думал. Ну, может, когда-то в детстве давным-давно… Можем посмотреть в интернете! – он тянется за смартфоном.
– Стой! – Женя возмущённо сдвигает брови. – Да! Конечно, можно! И умные физики объяснят тебе всё своим непонятным языком! А ты попробуй представить!.. Вот древние греки придумали Зевса, который в гневе мечет молнии и грозно грохочет…
Денис пожимает плечами:
– Не могу. Мне кажется, все и всё придумали задолго до меня. Что ещё нового можно тут вообразить?
– А как же работают художники? Или писатели? – девушка смотрит на него с укоризной. – Может быть, это кто-то громадный бросает огромные яблоки в здоровенное цинковое ведро! Ха-ха!.. Или небесный повар бьёт большущим черпаком в свою железную кастрюлю, собираясь варить вишнёвое варенье!..
– Почему вишнёвое? – Денис не в силах сдержать улыбку, запускает пальцы в её волосы и массирует голову.
– Ну, – она смущается. – Я люблю всё вишнёвое…
– Моя фантазёрка, – он целует её в нос.
И они долго смотрят друг другу в глаза. В карих читается спокойствие, расслабленность и некая уверенность. Серые что-то скрывают.
– О чём ты хочешь сказать? – Денис моментально улавливает её настроение.
– Да, – она опускает ресницы. – В июле мне надо будет уехать на курсы по художественной графике…
– Ну, так это же хорошо, – выдавливает Денис, понимая, что не хочет отпускать свою родную девочку за тридевять земель, и неосознанно прижимает её к себе ещё крепче. – Надолго?
– Вроде бы на неделю, – вздыхает. – Где-то в середине июля. Так что успею вернуться к своему дню рождения. Анна Викторовна расстроилась, когда узнала о рисунках…
Денис жуёт губу, думая о Женином дне рождения. Он, кажется, уже почти придумал, какой устроит ей сюрприз. Но вслух произносит:
– Кристина Андреевна тоже расстроилась, когда Палыч повесил на неё сегодня работу секретаря и отпустил Ольгу Ивановну в досрочный отпуск.
– Зачем она это сделала? – Женя смотрит ему в глаза.
– Просто из вредности своей поганой, – фыркает. Ухо его улавливает шум за окном. Дождь. Не просто дождь, а самый настоящий летний ливень. – Хм… Придётся мне остаться у тебя, – картинно вздыхает он. – Ты ведь не отпустишь меня домой в такую погоду?
– Нет, не отпущу, – она вжимает голову в плечи и ласково трётся носиком о его шею. – Посмотрим кино или послушаем музыку?.. Жалко, что у нас нет с собой гитары, я бы попросила тебя поиграть.
Он улыбается и играет её волосами:
– Давай согреем лучше чайник и будем пить чай. Или кофе. И смотреть в окно на кухне?
Она согласно хлопает ресницами:
– Давай…
***
– Эй! – возмущённо орала трубка Денисиным голосом. – Мы с тобой так не договаривались! Я соскучился по тебе! Я не видел тебя неделю! Ты почему мне ничего не сказала?! Да я бы завтра сам тебя отвёз в Северный!.. Женя!
Женя беспомощно посмотрела на маму, которая прекрасно слышала весь её разговор, замешивая тесто в большой стеклянной чашке. Она слегка улыбалась уголком рта, так что девушка почти смутилась.
– Не кричи так, пожалуйста! – просит она. – Тебя слышно на соседней улице!.. Сегодня у папы день рожденья, я специально поехала домой, чтобы сделать ему сюрприз. И я тебя предупреждала, но ты был так занят своей новой работой…
– И когда ты собираешься в город?! – он всё ещё не может смириться с тем, что она в одностороннем порядке решила отложить их встречу на неопределённый срок.
– Перестань орать на меня! – Жениному терпению приходит конец. Её вывели из себя командирские нотки в его голосе. – Хватит меня отчитывать! Я дома у родителей! Я что, должна спрашивать у тебя разрешение, чтобы поехать домой?!
– Я спрашиваю, когда ты вернёшься в город?! – настаивает Денис. Он зол, и его невероятно раздражает её дурацкая манера не отвечать на вопросы.
– В воскресенье! – она скрипит зубами, пытаясь сохранить остатки самообладания.
– В воскресенье?! – ревёт Денис, словно раненый мамонт. – Я собирался провести ближайшую ночь с тобой!
– Ох, извините, Денис Александрович! – язвит Женя. – Я нарушила ваши планы!.. Я приеду в город в воскресенье – и точка! Тогда и будем разговаривать, понял?!
– Я не собираюсь ждать до воскресенья! – негодует парень.
– Да успокойся ты! – Женя не выдерживает и бьёт кулаком по столу. – Хватит закатывать истерики!
– Истерики?! – рычит он в ответ. – Ты меня плохо знаешь!
И в трубке слышатся гудки. Фыркнув, Женя бросает телефон на стол и глубоко вдыхает, чтобы прийти в себя.
– Ооооооо! – издаёт протяжный возглас и хлопает ладошками по столу. – Какой-то кошмар просто!
Мама поглядывает на неё исподлобья, тихонько посмеиваясь про себя. Слишком громко они разговаривали, и она слышала каждое слово.
– Что смешного, мам?!
– Ну, по-моему, он прав… Можно было бы поехать в город и приехать оттуда вместе…
– Нет, нельзя! – девушка вскочила, запуская руки в волосы и яростно натирая виски. – Я сделала это специально! Потому что он меня не слышит! Он вбил себе в голову, что я приеду сегодня, хотя я несколько раз говорила ему, что собираюсь попасть на день рожденья к папе! И потом – я просто соскучилась по дому, я хочу провести здесь хотя бы один полноценный день!
– Жень! Ты кого обмануть хочешь?.. – мама слепила из теста колобок и уложила его на дно стеклянной посудины. – Сидишь тут, дёргаешься, вон телефон из рук не выпускала, пока вы не повздорили… Думаешь, убежала от него и спряталась? Только от самой себя не спрячешься!
Женя молча сложила руки на груди и выглянула в окно. Мама отряхнула руки от налипшего теста и включила воду:
– Отец, конечно, будет доволен, что ты смогла приехать, только вряд ли ему понравится твоё настроение…
– Мам, давай не будем! – Женя недовольно повысила голос и тряхнула волосами. – Лучше скажи, чем тебе помочь ещё…
– Ты уже начистила гору картошки? – улыбнулась та.
– Да.
– Тогда можешь отдохнуть десять минуток. Я сейчас приготовлю фарш, и займёмся пельмешками…
Женя молча кивнула и, взяв со стола телефон, вышла из кухни, направляясь в свою комнату. Подумать только, какой важный!.. Да, она соскучилась по нему и тоже безумно хочет его обнять. И видеть сумасшедшие карие глаза. И гладить колючие щетинистые щёки.
Она знала, как всё будет, когда она вернётся в город. Он примчался бы за ней на вокзал, расцеловал, никого не стесняясь, и отвёз бы домой. Наверняка у него уже был готов сценарий того, как они проведут этот вечер, и он даже сделал ей несколько анонсов, не желая слышать о том, что ей нужно попасть в Северный. Из-за этого они вчера даже поссорились. Но и после ссоры он не воспринял всерьёз её слова о поездке домой.
Рвёт и мечет теперь, наверное!..
Женя закрыла лицо ладонями, растирая лоб и щёки. Сегодня пятница, уже почти вечер. Ну, этот день она до конца ещё как-то переживёт. А вот завтрашние двадцать четыре часа… В любом случае она не собирается звонить ему и снова оправдываться. Хотя ладошки так и чешутся. И она набирает номер.
– Блин! – горланит в трубку Ксения. – Самойлова! Ты его реально взбесила! Я последний раз его таким видела, когда он из Никольского к деду в город сбежал!
– Да? – Женя закрывает глаза, прислоняясь лбом к косяку. – Как же быть теперь?
– Ждать, когда он успокоится, – вздыхает подруга.
– И, как ты думаешь, когда это случится?
– Хрен его знает, – прицокивает язычком. – Он привык, что все всегда пляшут под его дудку, что всё идёт по плану. А тут ты ему такую свинью подложила…
– Хочешь сказать, что мне ещё придётся выпрашивать у него прощения? – хмурится Женя.
– Да вот ещё! Наоборот – дай понять ему, что ты главная в ваших отношениях! И что в твоей жизни есть другие важные люди! – она помолчала и добавила уже спокойнее: – Поздравишь от меня папу?
– Конечно, – улыбнулась Женя. – Пока…
– Будь на связи! – воскликнула та и отключилась.
Женя посмотрела на экран смартфона. Почти уже пять часов вечера, и отец скоро вернётся с работы. А ещё через два часа в их маленькой беседке соберутся гости – вся большая дружная семья: бабушка, дяди, тёти, двоюродные сёстры и братья. У именинника сегодня юбилей – сорок пять.
Она переступила порог своей комнаты и облегчённо вздохнула. Как же она всё-таки рада, что смогла найти время и приехать домой. И что у неё появилась возможность поваляться в родной кроватке.
Она плюхнулась на постель, вытянув ноги, и вновь прикрыла глаза. Вздохнула, стараясь не думать о плохом. Всё наладится обязательно. А сейчас надо наслаждаться домашним уютом и ожиданием семейного праздника.
Сумерки сгустились уже настолько, что в беседке зажгли фонарики. Пьяненькие родственники наперебой рассказывали весёлые истории из жизни, и Женя уже устала их слушать. Антону хорошо, он смылся с друзьями из дома ещё два часа назад. А она сидит рядом с папой, периодически отлучаясь на кухню за чистой посудой или очередными блюдами. Она ни капли не пожалела о том, что она сегодня здесь, ведь отец обрадовался безумно её приезду и теперь почти не отпускает от себя.
– Жень, сбегай в дом, – попросила мама. – Поставь чайник греться.
– Сейчас, – кивнула девушка. – Ещё что-нибудь принести?
– Да всё есть, – отмахнулась та.
– Ладно, – Женя отодвинула стул и поднялась из-за стола.
Выходя из беседки, заметила притормозивший у ворот автомобиль и невольно остановилась. В сумерках не было видно, что это за машина и кто сидит за рулём, поэтому она решила не торопиться и подбоченилась. Спустя пару минут калитка скрипнула, а во двор шагнула высокая мужская фигура.
Что-то ёкает внутри неё, и она передёргивает плечами. Вскидывает подбородок и гневно щурится.
По дорожке, вымощенной красным кирпичом, к ней приближается Денис. В одной руке он держит цветы, в другой – длинный округлый предмет. Он одет в светлые голубые джинсы и летнюю рубашку в мелкую бело-голубую клетку. Лицо его почти не выражает эмоций, только карие глаза подозрительно сверкают. Он понимает, что привлёк внимание собравшихся, и одним движением лицевых мускул изгибает рот в полуулыбке:
– Привет! Прости, я без приглашения, – он мимолётом целует её в висок и вкладывает в ладошки полевой букетик. – Дядь Андрей!
– Здорово! – Женин отец немного удивлён позднему визиту, но улыбки не скрывает. Он поднялся, и они уже пожимают друг другу руки.
– С днём рожденья! Держи вот тебе подарок…
– Мм… – он даже слов не нашёл, чтобы поблагодарить молодого человека. – Я как раз собирался на рыбалку в эти выходные! Спасибо! Останешься на пару дней? А то давай вместе махнём!.. Садись за стол!
Денис медлит, бросая короткий взгляд на Женю. Девушка хмыкает и, развернувшись, уходит в дом.
– Садись-садись! – настаивает именинник. – Никуда она не денется!
Парень усмехается и, приветственно кивнув гостям, оглядывается в поисках свободного места. Собравшиеся смотрят на него с любопытством, и, чтобы сделаться незаметнее, он усаживается рядом с виновником торжества на Женино место. Разговор постепенно возвращается в прежнее русло, и на него почти никто не обращает внимания.
Женина мама заботливо подсовывает ему чистую тарелку, накладывает всего по чуть-чуть, и, понимая, что голоден, Денис берётся за вилку.
– Долго добирался? – спрашивает она.
– Часа два с половиной, – качает он головой. – Поплутал по вашему Северному, – улыбается. – Большой посёлок…
– Пить что будешь?
– Сок или минералку. Я же за рулём.
– За каким рулём?! – ворчит женщина. – Раз приехал, до воскресенья и останешься! Андрей, наливай ему рюмку!
Денис пытается слабо протестовать, но его никто не желает слушать. Все поднимают рюмки и бокалы, чтобы чокнуться под очередной тост за здоровье и семейное благополучие. И в этот момент за стол возвращается Женя. Место её занято, и она остаётся стоять, прислонившись плечом к деревянному проёму беседки.
На ней короткая джинсовая юбка и простая белая майка. Волосы собраны заколкой на затылке. Соблазнительно сверкают загорелые коленки. Она нахмурена. И как только Денис опрокидывает в рот содержимое рюмки, Женя отделяется от косяка и приближается к нему сзади. Переворачивает вверх дном поставленную на стол рюмку и грозно смотрит на отца:
– Ты, кажется, слышал историю о реанимации?! – и легонько тычет парня под лопатку. – Пожалуйста, больше не пей…
– Хорошо, – односложно отвечает Денис, начиная работать вилкой.
И Женя вновь отступает к выходу. Она следит за ним пристально. Так же, как и он не сводит с неё глаз. Наконец, он чувствует себя сытым. Сделав несколько глотков минералки, он ловит взглядом едва заметный кивок Жени и, поблагодарив её маму, поднимается, чтобы выйти из-за стола.
– А чай как же? – смотрит на них женщина.
– Мам, мы успеем попить чай, – фыркает дочь, делая вид, что им некогда отвлекаться на такие мелочи. Она берёт Дениса за запястье и ведёт его в дом.
Едва переступив порог, он сводит её руки вместе и прижимает девушку к стене. Она не сопротивляется, и серые глаза, словно болезненные, блестят в полутьме. Она часто-часто дышит, и грудь её вздымается высоко. Он склоняется над ней и целует ласковыми губами шелковистую щёчку.
– Я скучал по тебе, – произносит сдавленно. – Слишком скучал! И сегодня я буду спать с тобой!
– Ты собираешься спать сегодня?! – она смешливо хмурит бровки и кусает его за губу. – Нет уж, Денис Александрович! Раз ты приехал, мы поедем встречать с тобой ещё один рассвет – теперь по-взрослому!..
– Приятная неожиданность, – улыбается он. – Едем?..
– Только переоденусь!..