Вы не рады кораблям, десяти моим кораблям, что стоят на рейде. Чем же они мешают тебе, мама? Чем они мешают тебе, отец? Это не боевые суда, это самые обычные транспортники, а на них люди. Не самые обычные люди, но… Это мой народ. Это все, что осталось от моего народа.

Почему ты не улыбнешься мне, мама?

Почему ты молчишь, отец?

Я вернулся.

Домой.

Как я попал в замок? Это вместо «здравствуй, сын»? Н-ну… лучше, чем ничего. Знаешь, мама, а у моего народа детей встречают иначе. Даже взрослых детей.

Я не взрослый? Ах, да, разумеется, по вашим законам я не успел еще вырасти. Что поделать, мама, не успел. И не успею. Потому что по моим законам я уже стар. Очень. Ты смотришь так снисходительно, мама. Ты так странно улыбаешься, отец. То, что я сказал, кажется вам смешным? Что ж, будем считать ваши улыбки радостью. Вы ведь рады, что я вернулся? Да?

Нет, я не в гости. Да, я надолго. Я вернулся насовсем. Я прошу у вас гостеприимства. Для меня и моего народа. Это, право же, так немного. Нас всего тысяча, людей и нелюдей. Для нашего замка – капля в море.

Ты все-таки хочешь знать, как я попал сюда? Мама-мама, ну зачем спрашивать об этом? Я пришел. Ведь это мой дом. Неужели ты думаешь, что он не узнал бы меня? Или… вы перестраивали замок?

Перестраивали. Ну, конечно, вот почему мне показалось, что подводные коридоры стали другими. Я полагал, что просто забыл… но разве я могу забывать? И твари, населяющие замок, тоже изменились. Смешно сказать, некоторые пытались меня укусить. Не узнавали. Меня… Не узнавали кровь Т’Хангов. Странное дело – ведь для этого тварей нужно было бы натаскивать специально…