– Это верно, как и то, что ты – рыжая! – хрюкнул Бурнус. – Ты обещала мне двадцать три порции протоплазмы.
– Я их всех и привела.
– Было двадцать две порции, – обиженно забубнил Бурнус.
– Они не все толстые были. Возможно, ты двоих принял за одного.
– Я умею считать! – возмутился Бурнус. – Не лги мне, рыжая самка!
– Я привела двадцать три человека, – огрызнулась Матильда.
– Двадцать два.
Назревала потасовка. Увлеченный зрелищем, забыв обо всех страданиях, горя одной лишь местью, я крикнул:
– Давай, могзоподобный! Наваляй ей как следует!
Это была роковая ошибка. Бурнус волнообразно заколыхался. Рыжая вздёрнула голову. Губы расползлись в плотоядной улыбке.
– А вот и наш двадцать третий. Спускайся вниз, сладенький. Я тебя так рада видеть.
– Полезай наверх, – пригласил я.
– Вот он твой десерт, Бурнус!
– Я невкусный, – стуча зубами, заверил я. – У меня в крови – яд. Кураре, – добавил я, вспомнив книжки про индейцев.
– Вкусный, вкусный, – уверила Матильда. – Сама бы тебя так и съела.
Она щёлкнула зубами, и я чуть не слетел вниз от страха.
– Идём к нам, лапочка, я познакомлю тебя со своим другом.
Я практически врос в ветку, став частью исполинского дерева.
– Ты всё равно свалишься, – пообещала Матильда. – Как долго ты сможешь там просидеть?
– Бурнус, он твой. А мне некогда.
– Матильда, подожди! – заорал что есть мочи я. – У меня шикарные апартаменты в центре города. Я готов отдать их, если ты отвезешь меня домой!
– Не держи меня за дуру, – оскалилась рыжая ведьма. – Твоя жалкая лачуга уже моя. Нужно читать в контрактах то, что написано маленькими буковками.
"В случае невозвращение из экспедиции, являясь единственным собственником, я передаю своё имущество в Фонд поддержки сирот-инвалидов", – процитировала Матильда противным голосом. – "Догадываешься кому досталась твоя хибара?
– Не было там такого! – завопил я возмущённо. – Ты сейчас это придумала! И у меня целых две комнаты! Район, между прочим, приличный, рядом метро, школа и детский сад.
Рыжая презрительно отмахнулась.
– Мой последний сладкий мальчик, которому вскоре предстоит оказаться высококалорийным питанием этого господина. Я занимаюсь этим бизнесом восемьдесят лет…
– А выглядешь на восемнадцать, – быстро вставил я.
Матильда покровительственно усмехнулась.
– Так вот… Неужели ты думаешь, что я не предусмотрела все возможные для себя выгоды? Такие как ты, с засранными от наркотиков и алкоголя мозгами, никогда внимательно не читают контрактов. А слово "большое вознаграждение" застилает разум и напрочь отбивает охоту разбираться в условиях договора. Лучшая сделка!
– Я могу быть тебе полезен! – от собственного крика у меня заложило уши.
– Да ну? И как же?
– Быть твоим… лаборантом! – выпалил я. Инстинкт самосохранения диктовал предпринять хоть какие-то шаги. Надеюсь, она не истолкует превратно моё предложение. Стать сексуальным объектом восьмидесятилетней старухи, пусть и выглядящей на тридцать… Брррр!!!
Матильда задумалась.
– Очень неудобно вести переговоры, когда ты, словно обезьяна, сидишь на дереве.
– Если я слезу, ты заберёшь меня на крейсер?
– Конечно.
– А этот… Бурнус… он меня не сожрёт?
Матильда повернулась к кашеообразной массе.
– Бурнус, ты ведь не съешь этого молодого человека?
– Я сыт, – рыгнуло существо.
– Спускайся вниз, мой сладкий, – пропела Матильда. – Возможно, между нами завяжутся тесные дружеские отношения.
Я быстро обдумал свои и без того свои скромные шансы. В заплечном мешке Матильды было целое состояние. Не смотря на пропитанно-прокуренные мозги, я был довольно-таки эрудированным человеком. Интересовался техническими новинками и последними достижениями науки. Поэтому об энергоблоках тоже знал. Они мгновенно открывали портал в любую точку вселенной. Зачем мне крейсер Матильды, если у меня будет волшебный мешочек?
Настроение начало улучшаться. Появилась надежда, что я выберусь из этой передряги. Я начал медленно спускаться по лиане. Весу в этой тощей ведьме было от силы пятьдесят килограммов, когда пройдём болота, тюкну её по башке чем-нибудь тяжеленьким и весь разговор.
Я прыгнул на землю и очень удивился тому, что не могу сделать ни шагу. Ноги увязли в белой слизи и сколько бы я ни дёргался, вытащить их не мог.
Матильда хохотала и била себя по тощим ляжкам.
– Глупенький наивный мальчик. Купился на сказочку?
Серая масса по имени Бурнус подползла ко мне, все три пары глаз нацелились на меня, упиваясь страдания пойманной в ловушку жертвы.
Я понял, что это конец. Я стану очередным блюдом инопланетного чудовища. Как говорится, кушайте, оплачено.
– Будь ты проклята, – пожелал я Матильде. – Вселенная большая, когда-нибудь тебя постигнет та же участь.
– Ой, как страшно! – Матильда закатила бесстыжие глаза. – Я бы осталась посмотреть, как ты подыхаешь. Но Бурнус уже и вправду обожрался.
– Бурнус сыт, – рыгнула серая кашеообразная масса. – Я съем эту протоплазму завтра.
– Подавишься, – сказал я в бессильной злобе.
– Ладно, ты получил своего двадцать третьего. А меня ждут на крейсере. Прощайте, мальчики!
Матильда послала мне издевательский воздушный поцелуй, развернулась и исчезла в чаще исполинских деревьев.
Я изо всех сил рванулся из белой слизи, не удержался и рухнул на пятую точку.
– Тебе не убежать, – пробулькал Бурнус. – Мои выделения держат крепко.
Я постарался не домысливать из какого места кашеобразного существа эти экскреции. Ладони ощущали тягучую, скользкую субстанцию, падая, я умудрился коснуться клейкой дряни. И мои руки тоже прочно увязли. Теперь я не мог почесать даже кончик носа.