Страсти по Самайну – 2. Книга 3

– Молодец, – прокаркала довольная старуха.

Не дрогнула морщинистая рука, сворачивая птице голову, и тут же впились зубы в тёплую тушку. Перья липли на губы, кровь капала с подбородка, стекала по шее за ворот платья. Волк голодно облизнулся.

– Хочется? – усмехнулась ведьма, – Ну, держи.

С лёгкостью оторвала она крыло для себя, а хищнику бросила остальное. Пока расправлялся тот с птицей, старуха ободрала от перьев и кожи самую крепкую кость, переломила и поднесла к глазам. Похожая на наконечник стрелы, неровно чернела та в лунных отсветах.

Волк не дёрнулся, не почувствовал угрозы, лишь протяжно взвыл, когда остриё вошло в его сердце.

– Это тело слишком тесно для тебя, слуга Балора. Мы найдём вместилище просторнее.

Под тихое скуление умирающего зверя, ведьма вытащила грубое оружие из его тела. Окропила камни красным и в самый центр Узла Мёртвых воткнула кость. По земле прошла мелкая рябь, будто вздохнула она судорожно. Тучи закрыли полную луну. Обряд завершился.

* * *

Брееда перехватила у Эйдана поводья и заставила лошадь остановиться.

– Я больше не чувствую её, – всхлипнула ведьма, – мёртвые не видят Девону в нашем мире.

Эйдан переглянулся с Кехтой и Кхиарой, в надежде, что они подскажут, что делать дальше, но те выглядели ещё более растерянными. Тогда молодой друид расцепил пальцы Брееды, возвращая себе управление лошадью, и пустил ту рысью. Ведьма крепче прижалась к мужчине, переплела вокруг него свои руки.

– Куда мы? – воскликнула она.

– Отправимся к реке, которую ты видела. Не важно, что там чувствуют эти мёртвые. Мы найдём нашу дочь.

Глава 10

⠀С утра похолодало, того и гляди снег пойдёт. Но Ирден будто не чувствовал колючего мороза. Так разогрелся, пока дрова колол, что скинул шерстяную накидку и рубаху. Топор споро мелькал в воздухе, мужчина тяжело дышал, а от двери хижины наблюдала за ним молчаливая Девона. Взгляд серых глаз то замирал на обнажённой спине, то, повинуясь смущению хозяйки, обращался к горе́ поленьев. В мыслях девушки царили сумбур и растерянность.

Шестой день пошёл, как сбежала она от друидов. Пятый закат будет встречать наедине с Ирденом. И пятую же ночь проведёт в волнительной близости от безучастного мужчины.

В памяти звучало обвинение Айрде: «Ляжешь под первого встречного, лишь бы отменить Пророчество?». Но ведь Ирден не первый встречный. Он спас её из реки, отогрел, разрешил остаться в своей хижине. Не попрекал, когда рассказала о побеге, обещал помочь вернуться домой, как только сама решит, что готова. Его поведение, непривычная забота, ощутимая растерянность в общении – всё это необъяснимо волновало Девону. Мысль расстаться с невинностью, отменить своё личное проклятие больше не казалась грязной и запретной. Только сделать решительный шаг юная и совершенно неопытная девушка не осмеливалась.

От разгорячённой спины мужчины поднимался белёсый пар, такое же облачко вырвалось изо рта Девоны. Смог ли Ирден за треском поленьев услышать её вздох? Или почувствовал пристальный взгляд? Обернулся к хижине, успел заметить закрывающуюся дверь и усмехнулся в усы. Постоял бы дольше, обдумывая странное поведение гостьи, но холод начал ощутимо схватывать спину и плечи.

Топор стал резче вбиваться в древесину, дальше разлетались тонкие щепы. А с губ мужчины не сходила весёлая улыбка.

* * *

К ночи затянулось небо тяжёлыми тучами, скрылась луна, свинцовая тьма непроницаемым пологом накрыла хижину. Девона долго ворочалась на своей лежанке, кутаясь в шерстяное покрывало, Ирден дольше обычного поддерживал костёр под остроконечной крышей. Только когда воздух прогрелся, и девушка уснула, мужчина позволил огню погаснуть. Сам он, разомлевший после изматывающей колки дров и сытного ужина, моментально провалился в сон. В тот же миг сквозь щель под дверью потянулся в хижину густой туман.

* * *

⠀

Горячее дыхание ожгло тонкую кожу возле ушка, пальцы уверенно пробрались под жёсткое покрывало.

Девона спала, и снился ей Айрде. Не духом бесплотным, а человеком. Мужчиной. Его прикосновения, раньше ощущаемые, как движение прохладного воздуха, сейчас чувствовались материальными, нежными, опаляющими. Желание, потаённое и бережно хранимое, сбывалось, от чего бешено колотилось сердце. Глубоко в груди рождалось счастье, и воплощалось в единственном слове, слетающем с губ:

– Айрде!

– Нет, милая, я не он, – сквозь дымку сна прошелестел знакомый голос, и выдернул Девону в реальность. Остывшая тьма хижины переплеталась с тёплым дыханием в области ключицы. Губы выцеловывали дорожку от шеи до груди, а мозолистые пальцы оглаживали бедро под самой кромкой задравшейся туники. Быстрее застучало в груди, но теперь от страха, не от желания. Девушка дёрнулась, попыталась вырваться. Мужские руки крепче прижали её к лежанке.

– Не нужно бороться. Я видел, как ты смотрела на него, знаю, чего хотела. Прими это, как дар, и всё закончится.

Странные интонации опьяняли Девону, лишали воли. Глядя в необычно тёмные глаза Ирдена, она откинулась на лежанку и перестала сопротивляться.

* * *

Ошалевший от своей беспомощности, ветер летал над верхушками деревьев. Скорость, юркость, сила – зачем они, если не могут помочь в поисках? Снова боль терзала сознание и грозила лишить остатков самообладания. Тьма, страх, отчаяние. Дух почти утратил контроль над своей сущностью, когда дыхание леса донесло до него тихое:

– Айрде…

Как озарение – вот же то место где ещё не искал. Оно и теперь сопротивлялось, не желало вторжения ветра. Потоки растекались вдоль невидимой стены, силились протиснуться внутрь, но, увы…

* * *

– Стойте! – крикнула Кхиара и соскользнула с лошади.

Осторожно прошла она вперёд, прислушиваясь к ведьмовскому чутью. Вдруг, остановилась, выставив вперёд руку, и задрожала.

– Дальше нельзя. Здесь очень сильная защита. Сильнее той, что ограждает деревню друидов.

Мужчины обеспокоенно переглянулись, и развернули лошадей так, чтобы те шли вдоль колдовской границы.

– Нужно найти один из трёх охранных символов, – пояснил Кехта, – уничтожим его, и стена падёт.

Глава 11

Лошади двигались быстро, подгоняемые друидами. Черноглазая Кхиара указывала путь. Ведьма слышала магию защитного символа, и спешила к нему, путаясь ногами в корнях деревьев.

Над лесом закружил снег.

Первым разглядели путники убитого волка, и только приблизившись к животному, заметили Узел Мёртвых. Сломать рисунок, а вместе с ним и защиту, оказалось не трудно.

Крупные снежинки ложились на стылую землю и теряли свою белизну.

* * *

Стена исчезла, оставив вместо себя вязкое тёмное ничто. Айрде, не бросавший попыток прорваться сквозь ограждение, едва не влип в ЭТО по инерции. Чудом удержался. Странный барьер завис в воздухе на пару мгновений, после чего начал бледнеть и совсем исчез. Ветер опасливо двинулся вперёд, потоками прощупывая пространство. Но стоило ему убедиться, что защиты больше нет, изо всех сил рванул он туда, откуда донесло дыхание леса голос Девоны.

Снег накрыл землю тонким неуверенным покровом.

Подлетая к хижине, Айрде чуть не сбил с ног мужчину. К слову, тот прекрасно справился без помощи – упал на колени и зашёлся в мучительном кашле. Только ветру не было дела до незнакомца. Он поспешил дальше, в приоткрытую дверь.

* * *

Брееда расцепила руки, отпуская Эйдана, и схватилась за горло. Сизой струйкой потянулся из её рта дымок.

Заметил Кехта, что происходит, слез с лошади и поспешил к дочери. Успел подхватить скованное болью тело до того, как оно рухнуло на укрытую инеем траву.

– Не сопротивляйся, мёртвый больше не властен над тобой и должен вернуться в свой мир. Снег запирает ворота, Бейлихвейн завершён.

Сложно было слушать и понимать слова отца. Ещё сложнее оказалось следовать им. Бестелесный попутчик явно не желал покидать недавно обретённую плоть, изо всех сил цеплялся за живое. Вдруг надсадный крик вырвался из груди ведьмы, и с ним потянулось целое облако темноты. Освобождённая, женщина обмякла в руках отца.

* * *

К хижине путники вышли пешими. Брееда ещё пошатывалась от слабости, но её держали под руки Кехта и Эйдан. Все четверо остановились, заметив незнакомого мужчину. Тот корчился в грязи и непрестанно кашлял, исторгая из себя кровь с чёрными сгустками. В тех местах, куда капала эта жижа, земля дрожала и покрывалась трещинами.

Глава 12

Кхиара потянулась к поясной сумке, где всегда были припасены колдовские травы и защитные сборы.

– Не надо, – остановил её Кехта, – с этим мужчиной происходит тоже, что и с Бреедой.

Черноглазая ведьма с сомнением покосилась сначала на незнакомца, который корчился в бурой луже, затем на старого друида.

– Вы уверены? – протянула она.

Кехта мрачно кивнул в ответ.

– Раньше мы видели, как уходит обычный мёртвый, теперь наблюдаем исход демона. Такое соседство не бывает безвредным.

Вдруг внимание путников привлекло странное жужжание. Маленькая хижина гудела, как осиное гнездо, мелко дрожала соломенная крыша, стены трещали и роняли куски в снежную пыль. Звук нарастал, пока на самом пике не смешался с грохотом разрушения.

Вихрь подхватывал обломки и закручивал их в огромный шар. Там, в центре бушующего кошмара, закутанная в шерстяную накидку, как в кокон, находилась бесчувственная Девона.

Эйдан опомнился первым. Бросился под вращающиеся обломки, протянул руки к дочери:

– Айрде! Отдай её мне!

Но ветер то ли не слышал, то ли не желал расставаться с девушкой. Шар начал увеличиваться, куски глины замелькали совсем рядом с друидом, мелкий сор расцарапал ладони. Неизвестно, что мог натворить разъярённый дух, если бы в этот миг не очнулась Девона. Эйдан видел, как испуганно дёрнулась дочь, и по движению губ догадался, что она закричала. Айрде будто устыдился. Границы вихря сжались, полетели на землю обломки. Медленно и очень аккуратно, ветер опустил девушку в руки друида. Напряжение последних дней обернулось неудержимыми слезами. Девона рыдала в объятиях отца и подоспевших матери и деда.

Только Кхиара, стоя поодаль, мрачно наблюдала за притихшим хозяином разрушенной хижины. Бледный, почти белый, лежал он неподвижно, пока снег покрывал его тело. Колдовское чутьё еле нащупывало остатки жизненной энергии в некогда крепком теле. Однако беспокоило ведьму другое.

Там, где недавно пролилась кровь, теперь был лишь сухой выжженный кусок почвы. И не мужчина зашевелился, возвращаясь в сознание, а земля рядом с ним дрогнула. Взвыла, прорезанная огромной трещиной, разошлась надвое, выпустила столп пламени.

И вышел из огня демон.

И сбылось пророчество.

Глава 13

Ведьмы сжимали в руках защитные травы, друиды нараспев читали заговоры, дух ветра окружал разлом плотным воздушным потоком. Кто знает, может и смогли бы они общими силами загнать фомора обратно, но тот не стал ждать их нападения. Столбом пепла взмыл в небо, рассмеялся, глядя на своих противников, и исчез в седой мгле.

– Он вернётся, – мрачно произнесла Кхиара, – когда прольёт достаточно крови и наберётся сил. Пока голоден и слаб, он не станет сражаться, а потом нам с ним не справиться.

Кехта подставил ладонь под парящий пепел, задумчиво растёр его большим пальцем и сдул чёрные ошмётки.

– Тёмные времена наступают.

* * *

Совсем рядом была старая ведьма. Всё видела, а сама незамеченной осталась. Много сил и магии истратила она на помощь демону, но взамен ждала гораздо большего. Тело тряслось от нетерпения, губы то растягивались в дикой усмешке, то принимались хватать морозный воздух. Пришло время получить награду.

Грузно опустившись на колени, вычертила она знак огня на свежем снегу, острым ногтем царапнула запястье и каплю крови уронила в центр рисунка. Пропитался красным белый пух, да не растаял от тепла, а жёстче стал, оледенел. Хрип рвался из груди ведьмы, но собрала она остатки сил для заклинания:

 
– Единением пламени с холодом
Сметена ключевая опора.
В мире, ныне надвое расколотом,
Правь вовеки, прислужник Балора!
 
 
Коли вспомнишь по собственной воле,
Что за помощь положена плата,
Стану верной слугою, доколе
Не прижмёшь человечьего стада.
 

Подчинившись ли слабеющей ведьме, или собственному любопытству, демон явился. Возник перед старухой, смерил заинтересованным взглядом и спросил насмешливо:

– Чего ты ждёшь от меня?

– Я привела тебя в этот мир, теперь помоги мне! – еле слышно прошелестел голос женщины, – Моя магия иссякает, а вместе с ней и жизнь. Дай сил быть твоей помощницей во славу великого Балора!

Склонился фомор над умирающей, пристально заглянул в помутневшие глаза. Протянул:

– Нет. Не всё ты истратила. Есть ещё чем поживиться…

Вонзил большие пальцы в её глазницы и довольный застонал под мучительные крики умирающей. Когда тело ведьмы упало на землю, демон брезгливо вытер об неё руки и прошипел:

– Спасибо за помощь.

Эпилог

Айрде

Мы вернулись туда, откуда всё началось. В деревню, где я нашёл смысл существования, где родилась Девона, и где старая Айрис не надеялась уже увидеть родных.

Жители встретили гостей не особо радушно, помнили ещё, как изгнали Брееду. Но уважение к друидам закрыло рты недовольным. Конечно. Одно дело идти толпой против начинающей ведьмы, и совсем другое – спорить с опытными колдунами.

Маленькая хижина требовала починки, да и тесно в ней было ютиться вшестером. Только кто же по зиме жилище латает? Так и пришлось мне вспоминать, как держать тепло и не пускать холод к людям. Нет, помощь ветру в радость, просто соседство Девоны с Ирденом тревожило мою природу. Надо же было Кхиаре привести его в чувства там, возле дымящегося разлома. Напоила каким—то отваром, растёрла грудь, прочла пару заклинаний. Очнулся как миленький. А я почувствовал странную досаду от того, что он не умер. Весь долгий путь до деревни следил за Ирденом, ловил его виноватые взгляды на Девону, и еле сдерживал порывы завершить начатое демоном. Сама Кхиара вернулась в поселение ведьм, только спасённого с собой забрать не решилась. Иногда заглядывала его проведать, навестить подругу и позлить меня.

* * *

Зиму перезимовали в тесноте, а чуть солнце пригрело, друиды взялись расширять старую хижину, Ирден же строить новую. Помогать я не лез.

Неловкость между мной и Девоной, возникшая на исходе Бейлихвейна, помалу отступала. Если и терзала себя девушка за освобождение фомора, то виду не показывала. Напротив, казалась непривычно весёлой и жизнерадостной. Быстро нашла подруг, пропадала с ними целыми днями, возвращалась раскрасневшаяся и довольная.

Тем временем вести о жестоких расправах стали доходить до нас то от ведьм, то от пришлых в деревню людей, то тропами духов. Демон начал свой кровавый путь. Возможно поэтому, не сразу я заметил перемен в Девоне. Тревога ли из-за фомора помешала мне увидеть правду, или нежелание с ней мириться? Не знаю. Только к весне всё стало очевидно.

Девона носила ребёнка. И никто не знал, чей это отпрыск. Человека или демона?

Дарья Бритара
(@darya_britara)

ЛЕГЕНДА О МАГ ТУИРЕД

Пролог

Земля… Великая и могучая, щедрая, дарящая жизнь и прячущая под своим покрывалом на века. По древности сравнимая лишь с океаном, разбивающим свои бурные воды об утёсы. Волею судьбы именно на этой земле нашёл приют полный чудес Эрин. Укрытые туманом просторы с нетерпением ждут путников, чтобы поведать свои истории. Близится Самайн, который сожжет в своих кострах всё наносное, позволяя окунуться с головой в Безвременье. Не за горами уже зима и первые заморозки.

Месяц листопада подходил к концу, и лес, отпраздновав урожай, медленно расставался с листвой. Утреннее солнце ещё немного пригревало, с лёгкостью проникая сквозь оголённые ветки.

Старая ворона, издав звук, напоминающий карканье и кашель одновременно, с облегчением уселась на ветку раскидистого дуба.

– С возвращением, старая, – поприветствовало её дерево.

– И тебе не хворать, – ответила ему птица.

– Давно тебя не видел… Неужто есть ещё тот, кто помнит о тебе да чествует?

– Брось свои шутки, старый, – ворона нервно встряхнула крыльями. – Иначе кончишь как все твои пни-родственники.

Дуб в ответ возмущённо загремел ветвями.

– И нечего шуметь. Если б не источник силы, берущий начало у твоих корней, не простоял бы ты столько лет.

– И то верно, – согласился дуб, признавая правоту птицы. – Я помню те времена, когда одно упоминание твоего имени сеяло в округе панику. Много лет минуло с тех пор. Мир позабыл и золотой век, и последствия раскола. Я стар, очень стар, даже помню исчезновение великой Морриган. Так поведай же мне свою историю, гордая птица. Не мне учить скальда рассказывать…

Глава 1

Когда-то давно Эрин был молодым. Его зелёные просторы дышали волшебством, священные рощи шептали на ветру защитные заговоры, охраняя свои тайны от посторонних, а боги жили среди людей.

Правил Фир Болг в то время Эохайд Мак Эрк. Народ любил своего короля, ведь за время его правления не было ещё ни одного года без хорошего урожая.

И однажды решил удачливый король жениться. Долго он выбирал себе королеву, многие, мечтая породниться с Эохайдом, предлагали ему своих дочерей и сестёр. Но никого из них не желал он заполучить в жёны. Только одна пленила его сердце, лишь об одной девушке были его думы. Тайльтиу, чарующе красивая дочь короля Страны Мёртвых…

Но тот вовсе не хотел расставаться со своей единственной дочерью. И тогда хитрый Мак Эрк решил похитить красавицу. Ворвался он ночью верхом в Страну Мёртвых и вывез девушку на своем ветроногом коне.

Как ни пытался, а не мог отец покинуть пределы своей страны. Как ни просила Тайльтиу вернуть её отцу, как ни противилась судьбе, но не слушал её Мак Эрк. Красота её настолько затуманила разум короля, что не мог он помыслить о другой супруге. И как только добрались они, насильно сделал её женой своей. Так в Эрине появилась юная королева.

Глава 2

 
То не ветер завывает в Эрине,
То не дождь бьёт по крышам усталый, —
Это плачет Тайльтиу прекрасная,
Молодая жена Эохайда Мак Эрка.
Долго плачет она, безутешная,
По судьбе по своей печальной.
Так три года давно уж минуло,
Как украл её и увёз Мак Эрк.
Три несчастных года для Эрина.
Эти слёзы её королевские,
Словно яд змеиный смертельные.
Но не слышит Мак Эрк, но не видит Мак Эрк,
Околдован любовью волшебною.
Лишь привёз жену Эохайд Мак Эрк
В свой платок шерстяной укутанной,
Враз пошли дожди и туман повис,
Да зима в тот год вышла лютая.
Года три уже урожая нет,
Умирают люди от голода.
Всюду хворь и мор, плач стоит кругом.
Плачет Эрин, плачет неистово.
Эохайд Мак Эрк, нелюбимый муж,
Зря украл свою королеву.
И слеза её – это плач Фир Болг,
Бадб прозвали юную деву…
 

Глава 3

Она стояла на вершине утёса. Ветер играл растрепанными волосами. Море бесновалось, но брызги не долетали до неё. Слишком высоко она стояла. За спиной лежал город. Город Мёртвых. Царство было у её ног. Душа ликовала, сердце пело. Истинная дочь своего отца улыбнулась.

Чёрная смерть безжалостно прошлась по землям Эрина. Моровое поветрие унесло больше половины Фир Болг. Не зря плакала их прекрасная королева. Большая беда пришла в Эрин.

Эохайд Мак Эрк был вдали от дома, когда болезнь добралась до города. Его любимая жена осталась там и теперь была навсегда потеряна для него. Но ни разу не усомнился он в своей любви к Тайльтиу, прозванной за её печальную песнь в народе Бадб, «неистовой». Сожалел лишь, что так и не смогла она подарить ему наследника…

Кровавый рассвет окрасил утёсы. Близился Самайн, урожай был собран.

Глава 4

В первый день шёл ливень из ядовитых гадов, ящериц и лягушек. На второй – изрезали небо молнии и вспышки огня вместе с градом. Наконец, наступил третий день, когда сошёл с небес смрадный дым и огонь, который выжег до основания имевшиеся города… И последовал великий мор, поразивший всё вокруг посредством смрадного ветра…

– Ты уверен, что нам сюда?

– Что-то влечёт меня, кто-то зовёт, возможно, это судьба…

– Нуаду, я не думаю, что нам здесь будут рады.

– Ты же понимаешь, что меня это мало волнует. Надо только дождаться, что этот туман рассеется, и я сойду на берег.

– С чего ты взял, что пойдёшь туда один? Остальные дождутся нас. Я дам им знак встать на якорь.

Три дня не могли они сойти на берег, три ночи бушевало море, не давая подойти ближе, три бесконечно долгих дня волшебный туман не открывал им дороги в Эрин.

На четвёртый день, когда гроза утихла, Нуаду отправил своего сокола в небо. И всё время ждал верного друга у борта. Вернулся сокол лишь на закате. Чёрный от сажи и уставший, он принёс хозяину медовый стебель. Священный трилистник был добрым знаком, и сердце Нуаду Аргет Лаама ликовало.

Глава 5

Нуаду сошёл на берег на пятый день. Вокруг, насколько позволял видеть туман, простиралась вересковая пустошь. Ветер гудел, и вереск напевал свою песнь. А гость, совершавший первые свои шаги по новой земле, чувствовал, как радуется ему природа, как принимает его.

И пел вереск о несчастных Фир Болг, могилой для них стал зелёный Эрин. Пел о чёрной смерти, устроившей жатву и собравшей здесь свой кровавый урожай, о короле Эохайде Мак Эрке, не послушавшем своих воинов и укравшем юную волшебницу из страны Мёртвых.

И слушал Нуаду Аргет Лаам эту грустную песнь. Слушал, как стонет ветер, как рыдает земля, как бьётся о прибрежные утёсы море. И пожалел он покинутый и одинокий Эрин.

И велел он народу своему оставить корабли и сойти на берег, ибо дальше они не поплывут. Так Туатха Де Данаан, наконец, обрели свой дом.

Об одном лишь не предупредил вереск новых хозяев. О прекрасной Тайльтиу, юной королеве-волшебнице, так и не сумевшей покинуть чудесный Эрин, ставший ей родным домом.

Едва Тайльтиу обрела свободу, как обернулась она чёрной птицей, и в облике этом облетела она весь Эрин. И не было камня на земле, который бы пропустил её зоркий глаз. И появление гостей верхом на облаках не осталось для неё не замеченным. Любопытная, она держалась в стороне, наблюдая за чужаками.

И больше всех приглянулся ей воин, первый ступивший на её землю. Нуаду был силен и красив. Видела она, как принял его чудесный Эрин. Как расступились перед чужаками неприступные утёсы, как затихло бурлящее море. И поняла, что встретила равного себе по силе и по духу. И решила она дождаться, когда воин останется один, чтобы выйти и показаться ему.

В ночь, когда полная луна засияла на небе, пошёл Нуаду к озеру искупаться. Только разделся и зашёл в воду, как засеребрилась гладь озёрная, запели песни птицы, и ожила Глендалау, долина двух озёр. И вышла из леса Тайльтиу, сбросила с себя оперенье и одежды, и нагой предстала перед своим избранником.

Понял Нуаду, что это и есть королева этих земель, та самая волшебница из страны Мёртвых. Но не испугался воин. Загорелось его сердце, воспылал он страстью к Тайльтиу. И овладел ею, и приняла она его. И были тому свидетелями вода, Глендалау и луна, и сам Эрин.

Так стал Нуаду Аргет Лаам королём этой земли. А Тайльтиу – Великой королевой Туатха. И не было союза крепче и любви сильнее, чем меж ними.

Глава 6

Племя богини Дану владело военным искусством и мудростью друидов, и были они великими волшебниками, сравнимыми по силе с богами. Принял Эрин Туатха, и стал народ Нуаду Аргет Лаама осваивать зелёный остров.

Дошла об этом весть и до Фир Болг. Перешептывались люди, дескать, с северных островов верхом на облаках прилетели чужаки, и силой они владели колдовской невиданной. И полный чудес Эрин сам покорился им.

Но не покорились Фир Болг.

 
И собрал Эохайд свой народ в поход.
И сказал он им, что не просто так королева их столько слез лила,
О беде большой сообщала им, до последнего им верна была.
И что чёрный мор и огонь с небес – злая магия.
И наслал её на честных Фир Болг
Злой народ Туатх, ветра всадники.
И пришла пора отомстить врагу,
Уничтожив всех, кто с войной пришёл.
И вернуть себе волшебство своё,
Голос пустоши, сердце Эрина.
Сотню сотен воинов смог собрать Мак Эрк.
И в поход далёкий отправился…
 

Глава 7

Не прошло ста дней, как загадочный народ богини Дану сошёл на берег, как пришла весть об огромном разъяренном войске, грозящим уничтожить юные города. Туатха были опытным воинам и понимали, что Фир Болг, превосходя числом, подгоняемые яростью, сметут их с лица земли, и не поможет здесь волшебство. Тогда было решено отправить на переговоры Бреса, сына Элата и Эрии.

Но никто не знал нрав Фир Болг лучше Великой королевы. И стоило лишь гонцу отправиться в путь, как, обернувшись чёрной птицей, последовала она за ним. И слышала она, как предложил Брес разделить чудесный остров пополам и дружно соседствовать в Эрине, и как правая рука короля Эохайда Сренг отказался от дружбы с северными богами. И когда переговорщики разъехались, полетела она к Фир Болг.

И было их 10000 воинов. И стояли они укрепленным походным лагерем. Их костры горели высокие. Их шатры стояли широкие. Вокруг лагеря – их дозорные. Сторожат покой их товарищей.

И, обернувшись старухой, королева вошла в лагерь…

Глава 8

 
Вечер тьмой укрывает пустошь,
Но не ветер поёт колыбельную Эрину.
Это бьют барабаны Фир Болг воинственно,
Да костры Эохайда сияют в Безвременье.
И стоят шатры их походные
На просторах чудесного Эрина,
И кипят котлы их огромные,
Льётся в небо их песня священная…
Скоро новый день им откроет путь,
И придёт пора чести долг вернуть.
Всяк Фир Болг не спит, точит острый меч,
Чтобы в землю враг враз сумел полечь.
И горят костры синим пламенем,
И поют жрецы песнь волшебную.
И укрыт Эрин туманами
В ночь для многих Фир Болг последнюю.
 
 
* * *
 
 
Она тенью скользнула в лагерь,
Незаметной осталась старуха.
Ненавистны Фир Болг стяги,
Звуки песен противны слуху.
 
 
Здесь никто не узнает Тайльтиу,
Так крепка в эту ночь медовуха,
Королева явилась миру.
Нелюдимой древней старухой.
 
 
Пламя лижет котлы неустанно,
Мясо варят Фир Болг на ужин.
Месть холодная долгожданна,
Меч при этом ей вовсе не нужен.
 
 
Все, что нужно, земля предложит.
И в котлы, где бульон остужен,
Она вех ядовитый крошит
И бузинных добавит жемчужен.
 
 
Пойте песни свои Фир Болг,
Эохайд Мак Эрк только нужен,
Чтоб исполнить священный долг,
Тайльтиу предстала пред мужем.
 

* * *

Что за видение чудесное пред ним?

Неужели Великая Мать сжалилась над ним и вернула ему его супружницу?

Разве может жена умершая быть прекрасной как луна, неба спутница?

 
Нет, не может быть…
Это мёд играет его сознанием.
Не бывает так живо видение.
Сладкая пытка, любовь-наказание…
 
 
Руки тянет к фигуре прекрасной.
Образ нежен его чаровницы,
Никогда не была опасной,
Была кроткою голубицей.
 
 
«О, чудесная! О, луноликая!
О, Тайльтиу, неугомонная…
Всё ты время со мною плакала,
Чужедальняя, одинокая…
Ты прекрасна, моя златокудрая.
Только это ли ты предо мною?
Ведь унёс тебя мор ужасный,
Разлучивший меня с тобою.
Не спеши, подожди, я скоро
Пышный праздник тебе устрою.
В пыль сотру чужака-фомора,
Дверь в мир Мёртвых снова открою.
Я добуду тебя, Тайльтиу…
Ты – моя, ты моя навеки!
Не отдам тебя Мёртвому миру,
Вспять направлю Эрина реки…»
 
 
«Эохайд Мак Эрк, нелюбимый муж,
Только горе ты мне собой принёс.
Есть красавицы и среди Фир Болг.
Только ты хотел быть хитрее всех.
Не спросив отца, ты меня увёз,
Обесчестил Дом, имя запятнав,
Против силы ты взял меня женой,
И слеза моя для тебя вода…
Ты не позабыл, всё ты это знал.
Но хитрее всех снова хочешь быть.
Ты зовёшь женой, но я не она.
Я не Тайльтиу, ведь она мертва.
Я ему жена и твоя вдова.
Я теперь фомор. Только Морриган!»
 

И обернулась она птицей чёрной да взвилась высоко в тёмное небо. И туман скрыл её черты, словно бы и не было её. Эохайд Мак Эрк был слишком пьян от мёда и счастья, чтобы услышать и понять сказанное.

И не знал он, что Бейлихвейн уже начался. И будет принесена большая жертва. 10000 воинов. И ни головой меньше…

Глава 9

Туатха, северные боги, готовились к сражению. Тяжелая битва предстояла племени. Как ни сильна была их магия, но каждого Туатха приходилась почти сотня воинов. Отступать к морю не было смысла, ибо от него нет им помощи.

Долго думал Нуаду Аргет Лаам. Долго думали его братья-советники. И было решено разделить народ. Женщин и детей несколько воинов поведут вглубь острова, ведь небольшой отряд не так заметен. Остальных же возглавит сам Нуаду, но пойдут они другим путем, чтобы отвлечь Фир Болг и дать женщинам и детям укрыться в холмах и лесах Эрина.

Так держали они совет до позднего вечера. Потом каждый ушел к своей семье, прощаться да в путь собираться. А Нуаду остался один сидеть у костра, где вскоре сморил его сон.

* * *

 
То не солнце взошло над Эрином,
Это пламя над городищами,
То не песни звучат веселые,
Это стонут дети и женщины.
 
 
Их борьба с Фир Болг бесполезная,
Все лежат мертвы его спутники,
Он остался в живых последний,
И клинок холодит руки.
 
 
Родом меч с далекого берега,
Финдиас – его дальняя родина.
И разит Нуаду уверенно
На победу клинком зачарованным.
 
 
Он Туатха по крови и духу,
Как король во всем безупречный,
Жаль, что выбор его уже сделан.
Люди племени Дану не вечны.
 
 
Но сильна еще древняя клятва,
Плата кровью за жизнь и спасенье,
Ключ от жизни и смерти Туатха —
Волевое его решение…
 

Глава 10

 
Песнь её нынче слов лишена.
В небе над пустошью кружит она.
Совесть не мучит. Жалости нет.
Скоро уже родится рассвет.
 
 
Только три ночи, только три дня,
Больше не будет Фир Болг короля.
Чёрною птицей над ними кружит,
Долгую смерть она им ворожит.
 
 
Вех, клещевина, дурман, бузина,
Борец, белладонна и белена…
А на лугах безвременник зацвёл,
Яд его клубней – в мяса котёл…
 
 
Солнце взошло, час битвы грядёт.
Смерти узор Немайн плетёт…
 

Глава 11

Рассвет Туатха встретили в долине. Засветло они отправили женщин и детей вглубь острова. Зелёный Эрин, залитый лучами осеннего солнца, замер в ожидании. Словно он почувствовал, что нынче произойдёт что-то важное. Грядёт великая битва.

Земля содрогалась от ног тысяч воинов, вереск шептал, что скоро навеки укроет своими ветками несчастных воинов, чьи души принесены в жертву.

И будет Маха праздновать жатву… И соберёт Великая королева богатый урожай, но главным трофеем станет голова Эохайда, последнего Фир Болг из рода Мак Эрков…

Над пустошью тенью мелькнула ворона-вестница. Фир Болг издали воинственный клич. Это увидели они воинов Дану и стали преследовать.

Северные боги медленно отступали к лесу. А в небе кружил над ними сокол Нуаду Аргет Лаама. Когда до леса оставалось чуть больше сотни шагов, полетели в Туатха стрелы, некоторых ранило. Но воины все же смогли скрыться в спасительном лесу, своими ветвями преградившем дорогу Фир Болг.

Глава 12

Три дня и три ночи Фир Болг пытались пробиться сквозь защиту леса. Но чудный лес был на стороне Туатха и, усиленный их колдовством, стал воистину неприступен.

Долгих три дня племя Дану отбивалось от врагов, а их король плёл защитный контур. Нуаду Аргет Лаам творил древнюю магию. Древнее заклятье, запечатанное королевской кровью Туатха. Никто не смел мешать королю, ибо знал, что плата за ошибку огромна. Даже его жена из фоморов, прозванная племенем Морриган, великая королева Эрина, обходила стороной место, где уединился Нуаду.