Жизнь глазами бродячей собаки

Глава 2. Кошмарные скитания

Одиночество сильно пугало красавчика, ведь он не был самостоятельным псом. Он не знал, где и как добывать пищу, ведь она всегда предоставлялась ему человеком. Он не знал, где можно укрыться от ненастья, а главное, от пугающего мира. И он не знал, каким людям можно доверять, если вообще можно.

Он бродил по улицам в поисках укрытия, но везде его что-то пугало. То огромный грузовик проносился, гремя чем-то в кузове. То какие-то странные люди шумели так, что лапы сами несли от туда. То территория уже была занята какими-нибудь собаками.

Красавчик поскуливал, когда проходил мимо людей, желая вступить с ними в контакт, но не решался, когда они обращали на него внимания. Он боялся, что его снова будут бить или того хуже, бросят в него чем-нибудь, как это делал хозяин.

Несколько дней скитался некогда красивый пес и стал уже не таким, как прежде. Дождь не промочил его шкуры, но намочил шерсть, к которой липла грязь. Заросли травы, по которой он порой пробирался или в которой спал, наградили его репейниками, и кажется, уже стали покусывать блохи. И даже помойки, в которых он теперь активно рылся в поисках пищи, оставили на нем свой отпечаток.

Мог ли он вернуться домой, используя свой природный нюх охотника? Ведь бывали случаи, когда собаки находили свое жилище за далекие километры. Но красавчик не мог, ведь он и не гулял никогда дальше привычного двора. А когда убегал, был так напуган, что не замечал направления, да и бежал так быстро и долго, что оказался очень далеко.

Как теперь искать свой дом, да и нужно ли его искать? Не каждая собака потерявшись хочет вернуться домой. Да, каждая будет скучать по своему хозяину, каким бы он не был, но вернуться захочет не каждая. Собака в состоянии сопоставить: он рядом – меня бьют, я одна – побоев нет. Это типичная раскладка рефлекторной дуги. Так у животных вырабатываются команды: я сделала это – похвалили – буду повторять; я сделала это – отругали – больше не буду это делать.

Да, для выработки рефлекса необходимо многократное повторение, но в некоторых случаях, когда в ситуацию включается сильное нервное потрясение, рефлекс закрепляется моментально. Так было с петардой, так стало с хозяином – он оказался не нужен.

Глава 3. Новый дом

Красавчик не хотел возвращаться к старому хозяину, но к людям его тянуло. Тянуло, несмотря на страхи. Ведь он был подружейной собакой и очень нуждался во внимании и компании. Ему хотелось прибиться к какому-нибудь человеку, но страх не давал подойти ближе, чем на два метра.

И он бы и дальше так скитался, если бы не сильный голод, заставляющий пойти на то, что так пугало – на сближение с человеком.

Эта пожилая женщина, к которой он отважился подойти, ласково его позвала и кинула кусочек колбаски. А потом еще один кусочек и еще один. Она бросала ему маленькими кусками, которые падали все ближе и ближе к ней, а потом села на корточки и протянула очередной кусок на ладони. Сказать, что он долго собирался духом, чтобы подойти и взять этот кусок, ничего не сказать. Минут двадцать наш красавчик делал шаг на встречу женщине, а потом пятился, поджав хвост назад. Потом снова пытался подойти и пятился назад. Она продолжала держать вытянутую руку и подбадривающее произносить:

– Возьми, не бойся. Я тебя не обижу.

Из всего набора произносимых слов, красавчик понял лишь «возьми». Это слово он знал, а потому так хотел подойти, но боялся. Боялся руки, которая в любой момент могла ударить. И он поскуливал от желания и неуверенности.

Нужно отдать должное той женщине. Она ни на минуту не прекратила своих действий и ждала подхода напуганной собаки столько, сколько он собирался. И он подошел. Сначала понюхал кончик ладони, отскочил на шаг, а потом вернулся и быстро стянул лакомый кусочек. В руке женщины тут же появился новый, который пес теперь взял намного быстрее. А потом появился еще один кусочек. И так они появлялись до тех пор, пока женщина не сказала:

– Все! Больше нету! Но если ты пойдешь со мной, я накормлю тебя.

И она произвела несколько жестов рукой, призывающих пойти следом.

Странно это, но красавчик пошел за ней, и больше не из желания поесть, а из желания быть с человеком. Эта женщина ему показалась безопасной, хоть страх близкого подхода еще оставался.

Так пес обрел своего человека, с которым и остался. Там же он обрел новую кличку, на которую радостно откликался. Он приобрел семью, где его любили и принимали со всеми его страхами. Никто его не бил, не ругал, а наоборот, пытался спрятать от опасности. А это было самое важное.

Глава 4. Филипп!

Красавчика теперь звали Чарли!

Новые хозяева, а их было двое – та женщина и ее муж, отмыли и вычесали когда-то уличного пса, вернув его прежний облик. А психологическая обстановка в доме преобразила его еще больше. Он расцвел, почувствовав себя в безопасности.

Хозяева любили подолгу гулять, ходя по разным улочкам города, и брали с собой Чарли. Это положительно сказывалась на его физическом и психическом развитии. Он много бегал, изучал разные запахи и маршруты, и привыкал к окружающей обстановке, которая уже так не пугала. Он узнал, что люди могут быть добрыми, и это не только его хозяева, но и встречаемые на улице незнакомцы, которые подзывали его и гладили. Он иногда зажимался от протянутой к нему руки, но потом успокаивался, когда она опускалась на голову и производила поглаживания, которые он безумно любил.

Вот только его счастливой жизни не суждено было долго продлиться.

Сначала заболел хозяин, которого он выделял в стае, как вожака, а потому нуждался в нем больше, что проявлялось сильной привязанностью. Болезнь принесла с собой окончание прогулок, а потом и вовсе забрала хозяина.

Чарли стал выть, выражая свою тоску по нему, но и на этом его беды не закончились. Хозяйка тоже заболела и теперь не могла с ним полноценно гулять, а поэтому решила отдать его в добрые руки. Именно так начиналось объявление, которое она подала в газету. А дальше описывался озорной красавчик, который нуждался в новом владельце.

И владелец быстро нашелся. Им оказалась молодая девушка, искавшая именно такого друга. На первой встрече – знакомстве они сразу понравились друг другу, и хозяйка была спокойна, что пристраивала Чарли в хорошие руки. А руки, действительно, были хорошие.

Наташа, так звали новую владелицу Чарли и обладательницу хороших рук, училась в колледже на кинолога и очень хотела завести большую собаку, так как маленьких считала бесполезными. Но из-за отсутствия в квартире места она изучила справочник пород и поняла, что есть не такие большие, но очень даже хорошие собаки, коим и оказался русский спаниель. А тут еще объявление в газете о поиске новых хозяев в связи с болезнью владельца. Судьба, казалось, сама толкала Чарли в хорошие руки Наташи. И он был совсем не против, ведь с первых минут она затискала его так, что он забыл даже напугаться.

В общем, Чарли был определен в новую семью, и там ему решили сменить кличку, которая по мнению новой хозяйки совсем не подходила такому красавцу. Чарли было как-то банально, всех спаниелей в округе звали Чарли. А здесь нужно было что-то особенное.

Наташа стала перебирать разные клички вслух, следя за реакцией тогда еще Чарлика. Она хотела, чтобы он сам выбрал свою кличку, а потому ждала хоть какого-то знака. И он среагировал, когда она произнесла «Филипп».

Чарли повернул на нее голову и приподнял уши. Да, эта кличка его тронула. И она теперь была его.

Глава 5. Сглаживание страхов

Новый дом и новая семья были найдены, кличка подобрана, теперь оставалось самое сложное – пройти обучение, ведь он был собакой будущего кинолога, а значит, должен был знать какие не какие команды. А еще что-то нужно было делать с его страхами.

Наташа долго изучала литературу, общалась со специалистами, но все разводили руками и твердили одно – его страхи не убрать.

Да, все говорило о том, что напуганный в детстве пес на всю жизнь останется пугливым. Можно было попробовать снизить стресс медикаментозно, и она попробовала. Можно было начать приучать к пугающим раздражителям, и она пробовала, но тут ей не хватало опыта. Точнее, опыта у нее и вовсе не было. Филипп не был ее первой собакой, но он был первым, с кем она начала заниматься. И все неуклюжие шаги в мир большой кинологии они совершали маленькими шагами, иногда спотыкаясь о неуверенность и некомпетентность.

Но ведь она искренне желала ему помочь избавиться от страхов, а не оттачивала на бедном псе свои навыки.

Спустя полгода жизни с ней Филипп стал бегать за палкой, которая всегда у него вызывала бурный восторг. Теперь он пусть и не сразу, сначала взвизгнув от замаха, но мог проявить свой охотничий инстинкт, носясь по высокой траве в поисках куда-то упавшей палки. Он наблюдал за ней в полете, он терял ее из виду и начинал искать, используя не только зрение, но и нюх. Его охотничий длинный нос наконец-то работал!

Как она добилась таких успехов? Хотелось бы сказать – легко, да легко не было.

Сначала она посадила Фила (так его сокращенно все звали) на фармакологию. Давала ему какие-то успокоительные таблетки, а потом добавила что-то для мозга. Все это выписывал ветврач, а потому сомневаться в пользе не приходилось.

С таблеток Фил стал поспокойнее реагировать на пугающие его раздражители, и тут она стала водить его на площадку, где собирались собачники со своими псами. В их числе была и я с хозяйкой.

Наташа приходила на площадку и сидела в стороне, держа Фила на поводке. Они наблюдали за играющими собаками, которые носились за бросаемыми им игрушками и палками. Фил инстинктивно рвался к ним, чтобы перехватить брошенный предмет, желая бежать, искать, добывать. Но Наташа держала его, не давая изо дня в день утолить потребность в игре.

Потом она стала брать палку, которой играли с другой собакой и приносить ее Филу. Он рвался на поводке, желая получить долгожданную игрушку, но как только она собиралась кинуть, зажимался и взвизгивал, будто его этой палкой ударили. Он и правда чувствовал этот удар, который так хорошо отпечатал в памяти его первый владелец. Казалось, вот эта палка снова бьет по спине, а поводок не дает возможности избежать удара.

Наташа быстро поняла, чего боялся Фил и стала кидать палку без замаха, чуть ли не катая ее по земле. Таких действий он не боялся и радостно носился за предложенной добычей. Вскоре палка была привязана на веревку и Фил, как кошка, бросался на нее.

Так хозяйка показала ему другую сторону игры, когда палка – это всего лишь добыча, которую необходимо догнать и схватить. Никакой агрессии в ответ не будет, и собаке всегда предоставлен выбор, охотиться или нет.

И Филипп втянулся. Таблетки снизили стресс, Наташа внушала безопасность, а палка больше не била.

Но пару раз из десяти бросков он все же взвизгивал. Сказывалась старая привычка, от которой не удалось избавиться полностью. А еще остался страх взрывов и похожей на них грозы. Этот шум так же сильно вселял в Филиппа страх, заставляя каждый раз прятаться под ковер в гостиной или забиваться под ванную. И еще долго после наступления тишины, он не мог покинуть своего убежища. Тут не работали ни таблетки, ни лакомства с игрушками, никакие положительные примеры других собак.

А если пугающие звуки настигали во время прогулки, Филипп в панике стремился убежать в любом возможном направлении. Ничего не поделать, так устроены все животные, во время опасности, гормоны сообщают телу, что нужно либо бежать, либо нападать. Вот только нападать было не на кого, да и дело это в выживание последнее, ведь нужно тратить немало сил на борьбу. Поэтому лучшим решением было – бежать. И он пытался. Если бы не поводок, то ищите его снова.

Глава 6. Снова потерялся

Знаете, почему многие собаки теряются? Из-за беспечности их хозяев!

Да, если бы это были не собаки, а люди, да еще и взрослые, можно было бы говорить об их ответственности. Мол, сам убежал за течной сукой или погнался за кошкой, все сам!

Вот только собаки, это вечные дети, которые требуют постоянно вашего внимания. И Фил требовал. И Наташа его давала в полном объеме. Но человеческие семьи так устроены, что каждый поступает так, как ему хочется и не воспринимает никакие аргументы против этого.

Такой была мама Наташи, которая иногда, когда дочь задерживалась на учебе или куда-то уезжала, гуляла с Филиппом. И гуляла она всегда без поводка. И даже это не было самым страшным. Ведь она могла выпустить его вообще одного, особенно, когда он унюхает очередную течную суку и постоянно просится гулять. Она потом так и оправдывалась:

– Он сам просился!

И ведь сам. Вот только мама никак не могла взять в голову, что у пса просто инстинкт взрывался от запаха той самой суки, но идти на поводу у собачьих инстинктов, это далеко не разумно для человека.

Пару таких самовольных выгулов закончились плачевно. Один раз Фила потрепал более крупный пес, тоже охотившийся за этой самкой. А другой раз красавчик наелся какой-то дряни на помойке, и его стало рвать. Как оказалось, у собаки развился гастрит еще в пору бродяжничества, когда в пищу шло все, что находилось съестного на помойках.

И сколько Наташа не воспитывала маму, что за животным необходимо следить и выгуливать только на поводке, та не поддавалась.

Филипп в очередной раз был выпущен на самостоятельную прогулку по первому зову. Он сразу же отправился к соседнему дому, где жила интересующая его сука. Вот он подбежал и принюхался у ее подъезда и почуял свежий запах своей избранницы.

Мы, собаки, очень хорошо различаем не только различные запахи, которые у нас не смешиваются, но и чувствуем направление движения объекта по усилению или ослабеванию запахового следа.

Фил почувствовал, что этот след выходил из подъезда и вел в сторону остановки, куда он и направился, тщательно вынюхивая все по пути. Вот тут она остановилась, сделала метку, приманивая кобелей, а вот тут перекрыла чужую метку. Дальше след вилял ровно до автобусной остановки, где обрывался на дороге.

Фил много раз ездил с Наташей на автобусах, а потому без страха и с полной уверенностью, что след продолжится там, шагнул в подъехавший к остановке транспорт. И хоть запаха в нем не обнаружилось, двери уже закрыли, и наш красавчик отправился в путешествие.

Вышел он на случайной остановке, завидев какую-то собаку из открывшихся дверей. Кинулся к ней, познакомился и побежал дальше искать знакомый след. Он тогда еще не понял, что потерялся и дом остался далеко, им руководил только инстинкт размножения, закрывающий все иные потребности, в том числе и в безопасности. Об этом должен был побеспокоиться владелец, но одного не оказалось рядом, а второй проявил беспечность. И вот Филипп снова потерялся.

Глава 7. Новая семья

В этот раз красавчик так не переживал, ведь у него не осталось такого страха перед людьми, и он всегда мог за кем-то увязаться.

Этим он и занимался весь следующий день, тащась следом то за одним, то за другим не случайно выбранным человеком. А выбирал он тех, кто был чем-то похож на его хозяйку, выбирал женщин, они всегда оказывались добрее и легче проявляли сострадание к таким красивым собачьим глазкам. И был еще один критерий, знакомый каждой побывавшей на улице собаке – внимание. Если человек заметил тебя, то больше вероятности, что он проявит к тебе сострадание и покормит, нежели тот, кто проходит мимо, будто тебя не существует. А потом остается только бежать следом в надежде, что тебя заберут с собой.

Так Фил и поступал, выбрав нужного человека и провожая его до подъезда. Один, второй скрылись за дверями, а третий обернулся и позвал к себе.

Это была женщина, конечно же, женщина. Средних лет, одинокая среди людей, но душа компании среди животных. Таких легко было распознать в толпе по запаху – на одежде всегда присутствовал запах разных собак и даже кошек.

И кошки были! Дома у этой женщины жили аж две кошки, которые полноправно правили там, а тут он – такой себе на уме привлекательный парнишка. Он и с кошками, как с другой животной группой, был хорошо знаком, вот только встреченные экземпляры, казалось не были знакомы с собакой. Уж как-то дико они на него зашипели, но отступили при его приближении, запрыгнув одна на подоконник, другая на шкаф. И оттуда каждая следила за напугавшим их животным, продолжая шипеть и даже издавать какие-то неприятные кошачьи крики.

Но Фил был не из пугливых, когда дело касалось кошек, поэтому активно изучал новую квартиру, в которой было что изучить. Вот тут негостеприимные хозяева недавно лежали, а вот тут стояла их миска с кормом, из которой он тут же съел все содержимое и пошел дальше. Вот тут место женщины, там пахло ей сильнее всего, а вот тут кошачий лоток, из которого Фил тоже моментально съел экскременты. Что поделать, мы, собаки, такие. Можем и сами наложить, и сами скушать. Тем более, когда в нашем рационе не хватает витаминов и микроэлементов, то приходится добывать их в чужом рационе таким неприятным для вас, людей, способом.

Дом был изучен, начальный контакт с кошками положен – Фил лаем приглашал их познакомиться, но они выбрали сидеть повыше, доверительные отношения с хозяйкой установлены, это произошло еще на улице. Теперь, соблюдя все необходимые для собаки ритуалы, Фил готов был поспать. И пока лежанки для него не было, он с легкостью улегся под столом, имитирующим собачью будку или даже логово. Сытно, тепло, безопасно, большего и не надо. Да, где-то внутри всплывали воспоминания о Наташе, но ее не было, а жизнь продолжалась.

Глава 8. Найти, чтобы потерять

Гуляя, я неоднократно встречала Наташу, но Филиппа больше с ней не было. Другую собаку она пока не заводила, надеясь, все еще надеясь, найти своего ушастого красавца. И это невероятно, но она его нашла! Спустя месяц по такому же объявлению, как и в первый раз. Только сейчас он не отдавался в добрые руки, а искал прежних владельцев.

Наташа тут же поехала его забирать! Оказалось, что он уехал на автобусе в другой конец города, а там его подобрала какая-то женщина. И так как пес выглядел домашним, она решила поискать владельца, подав объявление в газету.

Филипп был очень рад Наташе, прыгал и скулил и даже слегка кусался от эмоционального перевозбуждения. Она надела на него ошейник с поводком и повезла домой, на том же автобусе, что он когда-то приехал.

А дома ничего не изменилось. Все та же квартира, та же семья и даже соседи в лице меня и еще одного пса так же радостно встречали во время прогулки.

Но самое печальное, не изменилась и мама Наташи. Этот урок ничему ее не научил, и в очередную такую прогулку, когда она все же вышла с псом, но не взяла с собой поводок, произошло страшное событие, которое можно было предугадать.

На улице стояла зима, и подходил любимый людьми, но не собаками, праздник – Новый год. Обычно в эту пору мальчишки более активно развлекаются петардами и прочими пиротехническими штуками.

Петарда с громким звуком приземлилась не так и близко, от того места, где Филипп вынюхивал в сугробе след от чего-то вкусненького. Если бы он гулял с Наташей, то побоялся бы так активно изучать этот запах, зная ее негативное отношение к подбиранию. Но он гулял с ее мамой, а она не обращала никакого внимания на то, чем пес занимался. Пусть хоть все найденное съест, ей-то что? И вот когда он активно принюхивался, раздался взрыв. Громкое эхо прокатилось по закрытому домами двору, будто бомба упала на землю. Фил моментально рванул с места в сторону своего подъезда, но дверь в него была закрыта, а двор накрыла новая волна взрыва – мальчишки кинули еще одну петарду.

Собаке ничего не оставалось, как побежать в другую сторону, ища возможность спрятаться от опасности, которая так неожиданно настигла. И он бежал. Бежал так быстро, как мог. Ускорения ему придала еще одна петарда, прозвучавшая уже в другом дворе, мимо которого он пробегал. Это было безумно страшно и не было понятно, где можно укрыться от неведомого зверя? Он везде настигал, не оставляя возможности избежать столкновения.

Где в это время была мама и почему она не помогла? А она не сразу увидела, что собака убежала, ведь разговоры с соседками так приятно увлекали. И кто же мог подумать, что в этот момент ее собака так нуждалась в помощи и защите? Подумать могла бы Наташа, но ее рядом не оказалось. И все это сыграло роковую ошибку – Филипп снова пропал, но теперь навсегда.

Глава 9. Конец?

Больше красавчика никто не видел.

Не знаю, нашел ли он новый дом или в безумстве бега попал под машину и погиб страшной смертью от ранений и холода, просто не дождавшись внимания и помощи.

Столько собак ежегодно погибает под колесами автомобилей!

Одни из них бродяжки, вечно живущие на улице. Они попадают под колеса по глупости или так же из-за страха, перебегая дорогу на большой скорости и не оценивая обстановку.

Другие потеряшки, совершенно не знающие уличной жизни или настолько эмоционально возбужденные, что в поисках хозяина несутся на скорости, не видя ничего перед собой.

Третьи, могут быть домашними, недосмотренными владельцами. Кто-то заигрался и не увидел автомобиля, кто-то резко рванул к хозяину, который оказался по другую сторону дороги, а кто-то любитель побегать за машинами, будто это дичь, которую обязательно нужно изловить.

А, может, Фил нашел новую семью и даже снова ее потерял?

К сожалению, мы об этом никогда не узнаем, ведь он бесследно пропал из нашей жизни. Как Наташа его не искала, куда только не подавала объявления и какие только не читала, собаку это ей не вернуло.

Жив он был или погиб, оставался на улице или обрел новый дом, а может прибился к какой стае…

Улица многогранна и коварна, она может выкинуть любой вариант, даже который никто не предполагает. Она не прощает ошибок, но и не карает. Она просто есть в своей красе и опасностях. И только от живых существ зависит, как она их примет: с теплом и заботой, которые они ищут или так же беспечно, как они вмешиваются в ее обитель.

Улица пуста сама по себе, но так хорошо отражает все богатство нашего внутреннего мира.

Кого-то улица пугает, а кому-то она стала пристанищем. Для кого-то она бездушная машина, а кому-то безгранична в возможностях.

Кто-то в ней найдет семью, стаю и дом, а кто-то навсегда все потеряет.

Кто-то в ней обретет жизнь, а кто-то закончит смертью.

Каким «кто-то» был Филипп? Эта тайна останется там – в улице, поглотившей его из-за людской беспечности.

А нам предстоит двигаться дальше, ведь впереди еще много нерассказанных историй.