Синдром разбитого сердца

Тепло дома

 
Я дома не был очень долго,
И я соскучился по нём.
Когда я подошёл, в окне сверкала ёлка,
И сразу стало очень хорошо!
Горел ночник, и этот свет неяркий,
Но очень важный для меня огонь,
Даёт мне знак, что дома всё в порядке —
Есть ужин и накрытый стол!
Мне очень жаль, что люди гаснут
И режут сердце без ножа.
Оно болит, страдает, плачет,
Ведь там внутри скрывается душа.
Как хорошо, когда душа спокойна,
И сердце не болит от ран и горьких мук,
Когда живёшь в ладу с собою
И любишь этот мир и всех вокруг!
 

Когда жена пришла в спальню, Игорь спал. Она заботливо поправила ему одеяло, улыбнулась, погасила светильник и легла рядом. Дом заснул.

Щегол

Игорь Савицкий родился в семье вторым ребёнком, мать с отцом много работали, и сестра Вера, которая была старше на три года, заботилась о нём с малых лет, они были близки. С первого класса Игорёк подружился с одноклассниками Веры, в школе они часто встречались, он приходил к ним в класс как свой: парни приветствовали его рукопожатием, это ему нравилось. Когда сестра окончила школу и поступила в институт, брат видел её уже только дома, в школе ему не хватало 11 «А», в котором проводил столько времени. Игорь мечтал тоже поскорей окончить школу и поступить в институт, ему не терпелось стать взрослым.

С тринадцати лет он подрабатывал, продавал газеты, заработком делился со старшей сестрой и быстро перестал быть малышом в семье. Когда Игорь изъявил желание работать, родители поддержали его. Папу интересовал лишь вопрос безопасности и легитимности, но Игорь убедил, что всё абсолютно безопасно и законно. Мама уважала эту газету и поставила единственное условие – чтобы сын читал её. Игорь работал четыре дня в неделю по два часа в те дни, когда выходил свежий номер. Он всегда имел карманные деньги, даже получалось скапливать. Вера стала звать его торгашом, спрашивала, что новенького происходит «на районе». Папа воспитывал в нём мужчину и был примером, но на первом месте для Игоря всегда была мама, она была тёплая и уютная.

Продавать газеты его позвал сосед Андрей, который впоследствии стал близким другом, какое-то время они вместе были «торгашами», но товарищ проработал недолго. С детства мальчики занимались моделизмом, у Андрея была мечта купить модель линкора «ВВ-63 Миссури» в масштабе 1/350. В те времена подобную модель невозможно было найти в магазинах – только под заказ. Он долго копил на неё, старательно зарабатывал и, получив долгожданную посылку, с головой ушёл в процесс сборки и покраски. Когда мальчики познакомились, Андрей был уже не новичок в моделизме и заразил Игоря этим увлекательным хобби. Друг пояснил, моделизм – это создание единого образа из множества мелких элементов и деталей. Андрей планировал стать авиаконструктором – это тот же моделист, но уже с большей ответственностью. Он был дотошен в деталях и креативен, по ходу сборки всегда экспериментировал с новыми техниками, дополнял модели совершенными деталями из других наборов для полного соответствия временному периоду. Историческая точность в моделизме ценится очень высоко, соответствие цветовым схемам, подбор точных маркировок, создание панорамы и умение передать настрой того времени – уже само по себе является отдельным искусством. Андрей был старше Игоря на два года, это был увлечённый, уравновешенный, усидчивый парень, его любовь к моделизму передалась Игорю. Друг всегда подчёркивал, что сбор модели требует аккуратности, терпения и точности в мелочах.

В то время, когда Андрей трудился над линкором, Игорь приходил в типографию в пять часов вечера, получал несколько пачек горячей прессы и шёл в людное место – он называл его «точкой». Народ как раз возвращался с работы, и в течение двух часов, а иногда чуть больше, он обменивал «горячие новости» на «холодные деньги», ему часто платили монетами. Со временем появился круг постоянных читателей, а новые были «заезжими». Так он называл людей, которые впервые покупали газету. В типографии ему сказали: «Ты должен быть смелым и уверенным в себе. В прошлом веке мальчишки-газетчики, продавая газеты, громко выкрикивали заголовки о ярких событиях, произошедших накануне». Настоятельно рекомендовали читать новостную ленту, быть в курсе свежих новостей. Второе важное: «Ты должен научиться применять закон Парето: «20 % усилий дают 80 % результата, а остальные 80 % усилий – лишь 20 % результата». Это значит, что двадцать процентов постоянных покупателей обеспечивают восемьдесят процентов стабильной прибыли, ты должен иметь круг своих читателей». Игорь стал вести статистику постоянных читателей, но закон Парето никак не получалось исполнить в полной мере – «заезжих» всегда было больше, чем постоянных. Это не огорчало его, потому что количество проданных газет со временем только увеличивалось. Через какое-то время Игорь купил тележку, потому что носить на себе прессу было тяжело и неудобно. В школе быстро узнали, чем занимается Игорёк из 6«Б» по кличке «Сава». Реакция одноклассников была разной, кто-то смеялся, кто-то поддержал. Тем, кто смеялся, он ответил: «Вы не можете заплатить даже за свой чай, а я могу вас угостить кофе, купить себе модель корабля или самолёта». После такого объяснения все быстро от него отстали. Поначалу он стеснялся и, если бы не Андрей, наверняка бросил бы это занятие, но тот был рядом и вёл себя уверенно. Папа сказал: «Никогда не стыдись работы, работай на совесть, и тебя никто не осудит. Мужчина должен иметь деньги в кармане. Ты сейчас привыкнешь зарабатывать, значит, они будут у тебя всегда». Со временем Игорёк освоился, его перестало волновать чужое мнение, понял, что ничего плохого не делает, а зарабатывать деньги не стыдно. Стеснение пропало, тем более у него действительно появились свои деньги. Одноклассники стали интересоваться, как дела у Савы, как продажи, а те, кто смеялся и язвил, скоро тоже захотели поработать. В итоге несколько человек из 6 «Б» дружно стали торговать газетами, у каждого была своя точка. С деньгами Игорь заходил в магазин, покупал что-нибудь вкусное домой. Зарабатывал немного, но ему нравилось возвращаться домой с тортиком или бутылкой лимонада. Когда Вера была дома, говорила: «Кормилец пришёл». А если была бутылка газировки, он исправлял: «Поилец».

Работа сильно влияла на жизнь: Игорь с интересом читал газету, полюбил поэзию, стал сам складывать рифму, появилась любимая колонка – «Советы психолога». Семья вошла в процент его постоянных читателей и подсела на свежую прессу. Игорь, как большой знаток, знакомил покупателей с новостями, увлекательно рассказывая о них. Люди попадали под обаяние мальчишки-продавца и с удовольствием покупали, в том числе чтобы почитать рекомендованные им «советы психолога». Читателям была интересна психология, редко кто говорил, что это не наука. Сам Игорь читал все заметки, хотя иногда не всё было понятно. Например, история о Егоре, «спасателе» девушки Марины, вызвала у него множество вопросов – мол, зачем вообще было спасать её? Игорю не понравилась эта девица.

Молодая женщина чуть за двадцать, несмотря на молодость, прожила бурную жизнь, можно сказать, «тёмную». В пятнадцать ушла из дома, в шестнадцать родила ребёнка-инвалида, потому что травила плод. Оставила сына матери и уехала «на заработки»: работала в «эскорте» – торговала телом, подсела на наркотики, привыкла к разгульной жизни. Неожиданно встретила порядочного молодого человека из другого круга, и решила, надо бы становиться домашней, её душа сопротивлялась покою и просилась на волю. Молодой человек не одобрял уходы из дома, возникали конфликты, но терять его девушке не хотелось, она поняла, что он поднимает её со «дна». Без него она всегда будет на «воле», а с ним – изредка. Тогда они договорились, что она будет ходить к психологу и вылечит свою болезнь. На приёме выяснилось, что этот визит нужен не ей, а ему. Она пришла для «галочки», чтобы нормализовать обстановку в доме до своего очередного погружения на «дно». Женщина не считала себя наркоманкой, рассуждала, что, если пару дней её нет дома, – ничего страшного. Когда же человек идёт на приём к психологу, он должен понимать, какую проблему надо решить, что у него болит, кто его спасёт.

Спасатель Егор

 
Она не знала, как ей жить и что такое жизнь по праву!
Она гуляла от души и душу с телом – продавала.
В пятнадцать лет сбежала в мир – где часто били, но любили.
Любили так, не от души, а временами, как стихия.
Забрали душу, не спросив, когда на тело посягали,
И тут она на всех парах – вошла в кураж плохой морали.
Торговля бойкою была, когда лаве в карман шуршало,
Картинки света и тепла в момент «любви» своей писала,
Чертила молча в голове, чтоб отключиться от вторженья,
Реальность жизни такова, что отключать её спасенье,
Когда противно понимать, что тело отдано на время:
Мужчине, коксу, алкоголю, тому, кто просто заплатил…
Любому: тот, кто рядом был, когда внутри было свободно,
И кокаин в свой мир манил, в итоге стала наркоманкой.
В пороке жизни круговой, а та дорога – как приманка,
В кромешной тьме горит звездой и обещает много
счастья.
Возможно, так не навсегда, но точно даст и всем сполна.
Потом придётся расплатиться – здоровьем, счастьем,
головой.
Пора уже остановиться, оплата будет дорогой…
Вернуться будет невозможно, ведь жизнь даётся один раз,
И ты поверь в себя, Марина, оставь ты глупость навсегда.
Ты позаботься о сыночке, о маме, парне, о себе,
Ведь дело здесь в одной морали, ты воспитай её в себе.
Ты запрети себе гулянки, ведь там соблазн, разврат,
разгул,
А девушек не красят маски притворства и желаний блуд.
Твоя душа, она наелась, и телу нужно тишины!
Ведь жизнь пошла тебе навстречу, послав Егора для души!
А потерять его так просто – на раз-два-три…
Ведь, посмотрев на всё реально, – спасатель он твоей
души!
 

Вечером про Егора прочли домашние. Игорь попросил пояснить ему, зачем парню нужна такая девушка. Мама сказала: «Потому что он её любит.

И первый шаг в решении проблемы – это принять её: когда ты понимаешь, что с тобой что-то не так, ты обязательно будешь искать лекарства, и кто-нибудь поможет. Егор нашёл решение и дал ей шанс». Вера увидела ситуацию с другой стороны: «Эта девушка глубоко несчастна, полюбить в её случае порядок практически невозможно, ведь она привыкла жить в хаосе». Папа отметил: «Хорошо, что тебя это интересует! По работе я встречаюсь с наркоманами, их путь короткий, но я должен их спасать. Мужчина может погубить, а может и спасти, ведь всё зависит от его любви».

Совет психолога: «Спасайте душу друга своего и поборитесь за него».

Игорь знал, что такое наркотики. Накануне в газете была статья – «Доза врачей», в которой говорилось, как в городской больнице врачи принимали препараты, предназначенные больным, продолжалось это много лет. Врачи были «зависимые».

Мама для Игоря была идеалом – ему хотелось, чтобы будущая жена была похожа на неё, когда он был маленьким, хотел жениться на своей матери. Девочки нравились ему, он даже был тайно влюблён – сначала в одноклассницу Веры Дашу, потом в одногруппницу Катю, и никто, кроме мамы, не знал о его увлечении. До подросткового возраста Игорь делился проблемами и переживаниями с мамой, а когда повзрослел, сблизился с сестрой и все щепетильные темы обсуждал с ней – брат с сестрой доверяли друг другу.

В газете бывали статьи на тему подростковых проблем. Прочитав статью «О конкуренции братьев», он понял, что его родители поступали правильно: они никогда не говорили, что любят Игоря больше, чем сестру Веру, а Вере о том, что любят её больше, чем Игоря. Отношение к нему было как к мальчику, и неважно, что он младше, – Игорь мужчина и обязан заботиться о маме и сестре.

Конкуренция в семье

Родители создали нездоровую конкуренцию между детьми, которая породила серьёзную проблему в семье. Два брата: Иван 12 лет, Костя 9 лет. Каждому шептали на ушко, что он любимый, дорогой, единственный, самый-самый ненаглядный… Маму с папой этому научила прочтённая книга. Такая тактика родительского поведения породила в каждом зависть, обиду, ревность, ябедничество, мстительность. Постоянное желание превосходства одолевало каждого из братьев. Мальчики не переносили чужого успеха, особенно успеха родного брата. Они ненавидели друг друга, дрались не на жизнь, а на смерть. Иван хотел остаться маленьким, у него был протест на взросление. Костя в свои 9 лет стал неуправляемым, впадал в ярость, крушил всё вокруг.

Два брата

 
Живут в уютном доме два брата-молодца,
Красивым образом с лица – Костя и Ванюша.
Косте девять в марте – стук, Ванечке – двенадцать!
Ходят в школу, на футбол, собирают лего,
Старший брат большой актёр в жизни и на сцене,
Он, когда домой придёт, Костю вмиг заводит.
Костя – смелый молодец, хоть и ростом малый,
Но характером храбрец, в ярость он впадает —
Всё вокруг крушит, кидает, разнесёт весь дом в дрова!
 
 
Ты, Ванюша, не дразни Костю даже молча,
Он тебе актёрство разом перечеркнёт.
Не буди ты зверя в нём – зверь опасен людям,
Будет поздно, и потом сцена плакать будет!
 

Дед Мороз Ивана

 
Страх Ивана выдавал в острые моменты.
Он тогда на всех стучал, как делал комплименты!
Он хотел быть на виду, лучше всех и ярче!
Но проблема подвела – страх окутал разум.
Страх не шутки Господа, он сильнее многих.
Как же быть нам всем тогда, ведь силы на исходе?!
Детство сладкое моё, как с тобой расстаться?!
И игрушки, и кино, аниме, приставка!
Мне так нужен Дед Мороз и кулёк под ёлкой,
Что при мысли без него становится мне плохо.
Что ж, товарищи, совсем это всё уходит?!
Дед Мороз ты милый мой, не хочу прощаться,
Будь со мной, мой дорогой, не будем расставаться!
Дед Мороз приснился вдруг и сказал Ивану:
«Ты, дружок, давай расти, встреча через годик,
Я в твой дом потом приду и хочу в нём видеть
Не «ябеду-корябеду, солёный огурец,
По полу валяется, никто его не ест»,
А смелого парнишку, не спорщика с отцом,
Победа для которого была любой ценой!
Детство раз бывает, пора тебе расти,
А мягкий плед и мишка будут впереди.
За оградой дома интриги не плети,
Да и дома тоже брата обними,
И тогда, Ванюша, будем мы всегда —
Хорошие ребята, словом – Господа!»
 

Костя в храме

 
Костя в храм пришёл на службу, в руки свечку взял, зажёг. В храме было много люду, только веры – с ноготок. И священник молвил слово: «Братья, сёстры, видеть рад, Кто из вас провёл неделю в ладу с Богом и с народом?» В храме тишина повисла, люди прятали глаза. Костя думал про себя: «В нашем мире, в наше время – в ладу с Богом и с народом? – Я так вовсе не умею, промолчу, уйду на дно». Вдруг священник вызвал Костю и сказал ему: «Эх, парниша, ты – храбрец, не боишься никого! И на бой ты можешь вызвать даже папу своего. Ты, дружок, давай, не порти жизнь себе и всем вокруг! Хватит голову морочить – приструни свой борзый дух, Ты же дров тут наломаешь, жизнь свою ты поломаешь. Давай бери себя в узду: не завидуй, не ревнуй, Не гнуси и не стучи, одним словом – тормози. Иди кланяйся святому, обещай ему, что впредь будешь парень молодец!»
 

Психолог провела работу с мальчиками и родителями, в семье всё наладилось: старший брат повзрослел морально, младший стал сдержанным. Один другого перестал заводить, но главное – братья стали заботиться друг о друге. Иван мечтает стать актёром, Костя – профессиональным футболистом.

Совет психолога: «Нельзя говорить ребёнку, что он самый любимый, если есть ещё дети, потому что последствия будут трагичными. Нельзя говорить ребёнку, что он нелюбимый, потому что последствия будут печальными. Это разбивает сердце ребёнка».

Газету Игорь продавал «с умом», как сказала ему одна женщина, она похвалила его и всегда покупала свежий номер.

В школе Игорь был «хорошистом», ему тяжело давалась математика: дроби, уравнения, интегралы не укладывались в голове. Но учителя уважали его и ставили твёрдую четвёрку, потому что он старался. На выбор профессии в какой-то степени косвенно повлияла работа «торгаша». Однажды он увидел, как мужчина упал на улице, сумка полетела в одну сторону, шапка – в другую, сам лежит неподвижно, прохожие незамедлительно стали помогать. Женщина наклонилась над ним, спрашивала его о чём-то, быстро сделала заключение: «Инсульт». У мужчины отказали ноги, он плохо говорил. Скорая приехала быстро. Вокруг собралась толпа зевак, выяснилось, что эта женщина – врач. Вела себя по-деловому, как специалист, решительно. Игорь наблюдал со стороны: врач находилась рядом с пострадавшим до тех пор, пока не приехала скорая помощь. Она дала рекомендации бригаде медиков, сообщила, сколько времени прошло с момента приступа. Мужчину переложили на носилки, погрузили в машину, и скорая помощь умчалась, включив сирену и мигалку. Женщина-врач сказала: «С ним будет всё хорошо, не переживайте». Люди проявили заметное уважение к доктору, две бабушки подошли за советом. Когда всё это происходило, Игорь забыл про свои газеты. Вечером мама рассказала, что такое инсульт – это удар, нарушение кровообращения головного мозга. В голове нарушается кровоток, если опоздать с помощью, он провоцирует необратимый процесс разрушения тканей головного мозга. В нашем организме есть чёткие схемы направления движения крови с заданной скоростью, как и в правилах дорожного движения. Когда это движение замедляется или останавливается, ткани остаются без питания и организм страдает. У врачей есть понятие «терапевтическое окно» – время до 6 часов после приступа инсульта, когда можно восстановить жизнедеятельность погибающего мозга. Инсульт – это не старческая болезнь, у него нет возраста, он может случиться у молодого, пожилого, у ребёнка, даже у нерождённых детей в утробе матери.

Игорь был потрясён, история с приступом у человека на улице не выходила у него из головы: человек в один миг может стать беспомощным – «шёл, шёл и упал!» Мама сказала: «У врачей нелёгкая задача – поставить больного на ноги». Только тогда он задумался, что делает его мама. Она была врач-терапевт, работала в поликлинике, ездила на плановые осмотры и вызовы.

Через пару месяцев после этого случая январским днём умерла одноклассница Игоря – Лена Остертак, у неё были проблемы с сердцем. В школе девочка часто пользовалась ингалятором, порой ей трудно было говорить, она задыхалась. Перед смертью приступы удушья участились, Лена стала редко посещать школу, к её отсутствию все привыкли, но никто даже подумать не мог, что она умрёт. Одноклассников потрясла эта смерть: все переживали, отказались от обедов, собрали деньги и отдали её родителям, объявили траур, сняли белые воротнички, манжеты. Всем классом ребята приехали на похороны. В тот день светило солнце и стоял лютый мороз. Игорь первый раз увидел мёртвого человека, которого на его глазах закопали в землю. Девчонки плакали, мальчики не плакали, но были серьёзные. С кладбища всех повезли в кафе, на поминки, и только там, когда немного отошли от шока, ребята почувствовали, что промёрзли до костей.

Мама рассказала Игорю, что у Лены была «астма сердца», оно перестало справляться с нагрузками растущего организма, приступы удушья были следствием кислородной недостаточности, сердце перестало выполнять свою функцию – обогащать организм кислородом, и наступила смерть. Когда Игорь сам стал доктором, проблема одноклассницы уже легко решалась в медицине, но в то время она так и называлась – «астма сердца».

Мама Игоря была потомственным врачом: её отец был хирургом, мама – офтальмологом, она была единственной дочерью, родители погибли в автокатастрофе. В двенадцать лет девочка осталась сиротой, воспитывал её дедушка, им помогали родственники, но фактически на всём белом свете они были вдвоём. Дедушка вырастил внучку, он умер, когда она окончила институт и приступила к врачебной практике. Мама всегда с теплом отзывалась о нём, часто говорила: «Мы с дедушкой, мой дедушка…» Папа успел познакомиться с дедом будущей жены, они подружились. Семья Игоря жила в трёхкомнатной квартире, которая осталась от дедушки и родителей мамы.

Папа Игоря был адвокатам, постоянно пропадал в судах, как говорила мама: «Наш папа – защитник дьявола». Отцу нравилась его работа, он был востребованным адвокатом, клиентами были люди из среднего класса, а круг друзей – из среды юристов. Кого только не было у них в гостях: прокуроры, адвокаты, судьи, одним словом – вся правоохранительная система. Папа был сыном заместителя министра СССР, его «патрон» был деловым и, когда освободилась квартира в министерском доме, в котором проживал сам министр, он получил её для своего зама. Как ему это удалось – никто не понимал. Таким образом, министр и заместитель стали соседями, главный жил на десятом, а «правая рука» – на пятом. Это был элитный дом в центре города, в нём проживала исключительно верхушка власти, в основном министры и замы. У всех была прислуга – дом строился с этим расчётом. Между жильцами ходила шутка: «министр на министре», они жили на всех этажах. В этом доме случалось много трагедий, одну из них Игорь запомнил. Тогда он был ещё маленьким, в доме жил министр в отставке, пенсионер со смешной фамилией, он выбросился из окна с одиннадцатого этажа. Это было самоубийство. Когда соседи сообщили жене, она позвонила сыну и сказала: «Отец выпрыгнул из окна, срочно приезжай, убирай его, а то он валяется под окнами». Через пять минут после звонка теперь уже вдова позвонила сыну с претензией: «Ты скоро, сколько можно ждать?! Мне надо отдыхать, время одиннадцать часов вечера» – такая вот жизнь была у жильцов министерского дома. Вдова прожила ещё несколько лет и умерла в глубокой старости. Дети разменяли квартиру родителей на девять или десять квартир. Со временем дом «министров» стал приобретать статус «дома миллионеров». Богатые люди мечтали в нём жить и готовы были заплатить за это любые деньги. Дед Игоря при жизни сказал, что квартира останется детям, как они решат, так и будет, но «мы с бабушкой закончим свою жизнь в ней». Он был фронтовиком, человеком образованным, ответственным, вёл дневники, много читал, писал стихи. С министром они были больше друзьями, чем коллегами, даже когда ушли в отставку, точнее, «их ушли». При смене власти в правительстве государства кресла в кабинете министров незамедлительно поменяли своих хозяев, но все прежние остались в министерском доме, хотя у них и забрали правительственные дачи и привилегии.

У дедушки с бабушкой было двое детей – сын Коля (Николай, отец Игоря с Верой) и дочь Таня. Когда Татьяна, младшая сестра Николая, получила учёную степень, в стране открыли железный занавес, она уехала работать в Америку. Там вышла замуж, родила детей, занималась биологией. Россию она посещала раз в год, и бабушка с дедом всегда ждали её. Игорь любил Таню и своих американских кузин, с гордостью рассказывал всем, что они у него есть. Ему нравилось летать к ним в гости, однажды, после пятого класса, – провёл у них почти всё лето. Они часто ездили на Атлантический океан – Вера, бабушка, дед были в этой поездке. Игорь влюбился в Нью-Йорк. Архитектура города, которая сочетала в себе каменную мощь и величие всех направлений деятельности человека: искусства, бизнеса, политики, отдыха – просто завораживала его. Мосты через Гудзон на Манхеттен тогда были для Игоря мостами в другой мир.

Таня много рассказывала обо всём. «Человек – удивительное существо, – говорила она. – Я родилась и выросла в Москве, для меня – это лучший город на земле, но наступил момент, когда мне нужны были перемены, новая энергия – другая. Нужна была новизна вокруг, чтобы зажечь внутри что-то яркое. И когда американские коллеги пригласили меня на работу, с удовольствием приняла приглашение. Со сменой места жительства мне пришлось учиться всему заново, это было новой волной в жизни, как раз то, что мне нужно. Собирать вещи мне помогала подруга Лена, она тогда спросила: «Ты не боишься? Ведь тебе там даже позвонить некому будет. Ты будешь совсем одна!», в те времена не было мобильных телефонов, и я ответила: «Не боюсь! Вернуться всегда успею, но попробовать точно стоит!» В первый раз гуляя по Нью-Йорку, сразу почувствовала, что этот город обладает красотой и невероятной харизмой. Он вдохновляет, даёт надежды. Поначалу он влюбляет в себя практически каждого идущего по улице, у него есть особая энергия, которая проникает внутрь, наделяет силой, обогащает радостью, запускает новые механизмы, и кажется, что в этом городе жить легко. Возникает ощущение центра или столицы мира, то ли из-за обилия разных этнических групп, то ли из-за разнообразия архитектуры, а может, из-за сочетания разных культур в одном городе. Нью-Йорк осаждали огромные толпы туристов – удивлённые, зомбированные, суетящиеся люди, старающиеся увидеть как можно больше, увезти всё это с собой в надежде передать впечатления близким. Поначалу эта волна быстро подхватывает и несёт тебя, пока не придёшь в себя и не решишь жить по своему плану. При этом очень много мест вызывают ностальгию, даже несмотря на то, что это твой первый приезд, ты уже знаком с городом, его историей по фильмам и книгам. Кстати, та самая подруга Лена через два года после моего отъезда уехала жить в Австралию, в Мельбурн – неплохо там устроилась. В любой точке мира хороший биолог из России будет принят на работу в лучший вуз страны, и не только».

В двенадцать лет Игорь открыл для себя Америку и, когда пришла пора возвращаться, ему не хотелось улетать. Однако оказавшись дома и получив предложение Тани переехать к ней на пмж, поступить в американскую школу, очарование Америки как-то вдруг улетучилось: он понял, насколько привязан к своей семье.

С кузинами они вели почтовую переписку, текст письма был «раненый», как говорил дед, половина на русском, половина на английском. Тогда Игорь начал читать книги на английском языке – ему хотелось свободно владеть двумя языками, как сёстры. В последующие годы таких больших американских каникул не было, но в памяти они остались на всю жизнь.

Игорь любил приходить в гости к бабушке с дедом, в их квартире у него была своя комната, больше похожая на мастерскую. На каникулах он жил у них, часто к нему присоединялись его друзья – Андрей с Виктором. Мальчики сутками напролёт собирали модели: шлифовали детали, чтобы те точно прилегали друг другу, склеивали, а малейшие зазоры и места стыков замазывали эпоксидной смолой. Процесс увлекал их настолько, что они теряли чувство времени: предвкушая следующий этап сборки, они уже представляли итоговый вид собираемой модели.

Когда Игорю исполнилось четырнадцать, дед умер. Он дожил до глубокой старости, пережил своего патрона-министра на семь лет. В восемьдесят пять лет дед стал плохо себя чувствовать, силы покинули его, и одним весенним утром он не смог встать с постели – в ней он провёл около двух недель, рядом всегда были близкие, дежурила медсестра. Таня прилетела одна, дочери с мужем остались дома. Семья Игоря каждый день в полном составе навещала деда – он был мрачный, таял на глазах, но делал вид, что всё в порядке, Игорю даже в голову не приходило, что дед умирает. Когда они в очередной раз пришли навестить его, в комнату их не пустили, пояснив, что там священник, духовник деда. Спустя пару часов отец Арсений, с седой бородкой, в чёрной рясе, с иконой и Евангелием в руках, вышел из комнаты и сказал бабушке: «Всё прошло хорошо, завтра проведаю его», – поблагодарил и ушёл. Священник соборовал, исповедал и причастил старика. Игорь хорошо знал священника – с дедом они ходили в храм, в котором тот проводил службы, дед был «верующий коммунист». В раннем детстве его окрестили, но потом он, член партии, забыл о Христе, потому что был заражён пропагандой коммунизма. Тогда вера для него была какой-то ахинеей, ерундой, но, когда дед вышел на пенсию, вспомнил об Иисусе Христе, Боге Отце и Святом Духе. Домашняя библиотека поменяла своё содержание, дед ходил в храм на службы, соблюдал пост, читал псалтырь, отдавал десятину. Бабушка сказала, что с верующим дедом жить одно удовольствие, от него исходит мир и спокойствие. Дед признавался, что ему стыдно за малодушие, раньше он, как этого требовал советский режим, жил, что называется, «под козырёк», боялся сказать, что крещёный. Когда сменились времена, многие коммунисты и их жёны поверили в Бога.

Таня сказала отцу: «С министрами был, теперь можно и к святым», на что дед ответил: «Коммунизм, атеизм, алкоголизм… это бесконечность – всегда будет мало и хочется больше, потому что заканчивается на «ИЗМ» и поэтому не имеет смысла, а жизнь конечна, в ней надо искать смысл. На войне Бог всем нужен, там люди хотели спасти тело, но в мирное время тело находится в безопасности, а о душе мало кто думает, «в окопах нет безбожников» – это так, с войны хочется вернуться живым, а вера даёт надежду. Мы были молоды, но моя совесть чиста – я никогда не хулил Бога». Игорь был свидетелем этого разговора и хорошо запомнил значение «ИЗМов». Тогда же дед сказал, что человек должен быть верен: одному Богу, своей супруге, делу, которым занимается, и стране, в которой живёт, в таком случае его совесть будет чиста.

Как только отец Арсений ушёл, все родственники поспешили к больному, он сиял от счастья, глаза светились тихой радостью, в комнате стояло благоухание. Дед сказал, что ему стало гораздо легче, на днях он окончательно выздоровеет, ещё несколько дней, и всё будет в порядке. Попросил потерпеть немного. Игорь поверил ему, обрадовался, вдохновился. Таня была с юморком и ответила: «Конечно, легче стало, грехов-то сколько в комнате витает! Один больше другого». В комнате стоял устойчивый запах ладана. Таня подошла к окну, открыла форточку, свежий воздух наполнил комнату, ощущался лёгкий сквознячок, больной глубоко дышал. Весенний воздух разбавил запах ладана. Дед лежал умиротворённый и согласился: «Это правда, я счастлив, что Господь позволил мне оставить грехи здесь». Таня ответила: «Просто так мы тебя не отпустим, тем более у тебя диагноза нет». «Мой диагноз – старость, и это не лечится», – подшучивая, говорил дед. Его состояние счастья передалось Игорю, он успокоился и со спокойной душой ушёл домой. На следующий день он принимал участие в городской олимпиаде по биологии и не смог навестить больного. Ему очень хотелось занять достойное место и порадовать старика. В результате он занял второе место и не очень ему обрадовался, но дед уже не узнал об успехах своего единственного внука.

Игорь пришёл к нему через день – дед был в забытьи и до последнего своего мига так и не пришёл в сознание: лежал неподвижно и делал время от времени глубокие вдохи. Было заметно, как он ещё больше сдал, похудел. Бабушка всё это время не отходила от него и постоянно вытирала слёзы. В квартире была «камерная» обстановка, хотя в ней находилось много народу, все вели себя тихо, ощущалась уважительная, сокровенная тишина. Игорь решил: дед поспит и проснётся выздоровевшим, но на следующий день было всё то же самое, только дыхание у него стало редким и тихим. У деда появились пролежни, его переворачивали, и, когда Игорь увидел оголённое мясо на кости, алое, практически бескровное, ему стало плохо. Потом мама объяснила, это невероятные боли – тело отмирает, а сердце продолжает биться. У деда было крепкое сердце, физическая боль ввела тело в состояние комы, обезболивание помогает, но организм разрушается.