ГЛАВА 29
– Я не изменюсь, – сухо и почти безэмоционально.
– Я знаю, – произношу, уперевшись взглядом в его спину.
– Ты не понимаешь… Я не хочу с тобой так… Я хочу по нормальному, но не могу. Я, сука, не могу! – полупустая чашка с громким стуком опускается на подоконник, заставляя меня вздрогнуть. – Я из тех мудаков, что при удобном случае избивают своих женщин. Такие могут быть бизнесменами или слесарями, могут быть чиновниками или дворниками – без разницы. Статус не играет роли, потому что это патология. И это не изменить. Это сидит внутри и требует чужих страданий, унижений, крови. А тема помогает не всем. Есть процент, для кого она становится выходом, но есть такие отмороженные, как я, выходящие за ее рамки, за рамки разумности и безопасности, за рамки добровольности.
– Вить… – мне тяжело слышать все это. Я хочу, чтобы он прекратил, но он не дает мне и слова сказать.
– С тобой не могу. Уходи. Собирай вещи и уходи! – оборачивается, и я застываю на стуле, боясь пошевелиться под его мертвецки холодным взглядом. – Я больше не имею к тебе никаких денежных или других претензий. Ты полностью свободна, можешь вернуться в свой дом. В свою очередь я обещаю не тревожить тебя и не вмешиваться в твою жизнь, – слова, больше похожие на приговор, впиваются острыми иглами в тело, вживую вспарывая кожу и плоть.
– Это все? – произношу дрожащим голосом, вскинув подбородок.
– Все, – сухо подтверждает, ставя точку. – Я не тороплю тебя с переездом.
– Мне необходимо известить пару, которая арендует мой дом, что я разрываю договор аренды.
– Конечно, – кивок и взгляд в сторону.
– Спасибо тебе… за все… за дом, за документы, за помощь, за то, что был рядом.
– Марин, не надо… – прерывает меня, презрительно кривясь.
– Я выслушала тебя, позволь мне сказать. Я действительно тебе благодарна. Рядом с тобой я была счастлива и впервые в жизни чувствовала себя нужной без издевок, насмешек и презрения. Спасибо тебе за это. Будь счастлив, ты этого заслуживаешь!
– Заслуживаю?! – резко вскидывает голову, – то, что я на самом деле заслуживаю, далеко от счастья! Я не лучше того мудака, который тебе изменил и убежал с твоей подружкой. Я не лучше Кости, который тебя чуть не изнасиловал. Не лучше Карпа, который тебя продал. Я скажу больше, я гораздо хуже их всех вместе взятых. Если бы люди знали все мои грехи, то давно бы свершили самосуд и были бы правы! Знаешь, почему ушла моя жена? Знаешь?! Потому что я избил ее, мы провели с ней одну очень жаркую ночь. Правда жаркой была она только для меня! И Ольга на утро сбежала, ни взяв ничего из вещей, пролежала в больнице неделю, куда меня не пускали, а потом подала на развод! Ты ни хрена не знаешь обо мне! И не знаешь, что я заслуживаю, а что нет! – он говорил зло и резко, заставляя меня вздрагивать от каждого его слова. Я как могла, душила в себе желание по-глупому расплакаться. Но предательские слезы все равно скопились в уголках глаз, выдавая мою слабость перед ним.
Его прервал телефонный звонок. Взглянув на экран, он тяжело вздохнул:
– Собирай вещи Марин, я не держу больше тебя, – и прижав трубку к уху, вышел из кухни, оставляя меня одну.
Виктор.
– Слушаю, Оля, – едва не скрипя зубами от терзающих душу эмоций поднимаю трубку.
– Карский, можешь приехать?! Срочно! Я в торговом комплексе на Советской, мне плохо!
– Что с тобой?! – прижимая плечом телефон, быстро набрасываю на себя одежду, выхожу из дома, по пути нажимая на иммобилайзер.
– Живот… больно везде… – слышу, как тяжело ей дается каждое слово.
– Почему не набрала Данила?!
– В командировке он, вечером должен приехать.
– В скорую звонила?! – выезжаю на трассу в сторону города.
– Не могу дозвониться до них с мобильного. Вить, мне очень больно… – ее сдавленный стон леденит кровь, заставляя меня жать на педаль газа, укладывая стрелку спидометра все больше вправо.
– Где ты?! Я подъезжаю.
– На втором этаже, в туалете, – слышу в трубке ее тяжелое дыхание.
Подъехав к центру, выскакиваю из машины, забывая даже включить сигнализацию. К черту! Нахожу Олю на полу в дамском туалете, волосы прилипли к щекам, губы синие. Твою ж мать!
– Оль, какой срок? – поднимаю аккуратно ее на руки. На платье пятно крови, и это очень нехороший признак.
–Тридцать пять недель. Рано. Мне еще три недели ходить – вижу, как она закусывает побелевшие губы от боли.
– Какого черта ты поперлась сюда?! – спускаюсь с Ольгой по лестнице центра. – Здесь рядом больница, потерпи, пожалуйста, чуть-чуть, – сажу ее в машину, откидывая кресло.
Не помню, с какой скоростью я ехал до больницы, но то, что штрафов за сегодняшний день придет солидная стопка, я был уверен.
Ольгу забрали из приемного отделения сразу в родильное. Я вышел на крыльцо больницы и, вытащив из кармана пачку сигарет, закурил. Что за день еб*нутый сегодня? Домой возвращаться не хотелось. Там Марина… Хотелось напиться, но сначала надо позвонить Данилу, мужу Оли и заехать в офис.
Сделав все необходимое, еду в клуб. Тот самый, про который когда-то говорил Костя, в «Маску».
Марина
Виктор ушел, а я так и осталась сидеть за кухонным столом. Сдерживаемые мной слезы предательски скатывались по щекам одна за другой. Нет, я не питала иллюзий, что он будет со мной. Я для такого мужчины лишь добыча, как лань для ягуара. Вот меня и съели, да так быстро, что сама не поняла. Вроде не придумывала несбывшихся мечтаний, не строила воздушных замков, жила только моментом, жила им… Он вскружил мою голову. Каждое нервное окончание на моем теле искрилось от его присутствия. Эмоции зашкаливали, когда от любого его прикосновения я взлетала так высоко, что дух захватывало, и словно не было никого, кроме нас двоих во всем мире. Вспыхивала рядом с ним, как спичка, неожиданно. Горела неистово, до последнего вздоха, поцелуя, объятий. Без надежды на продолжение. Лишь бы не оттолкнул. Жила эти дни только этой страстью, этими чувствами. Насыщалась им без остатка, таяла от его слов, его губ, его прикосновений, его запаха. Он стал моей навязчивой мыслью, которую я пыталась прогнать. Смотрела в окно, ждала его приезда, как собачонка, ждущая хозяина, а в мыслях было лишь еще раз прикоснуться к нему, еще раз взлететь вместе с ним, еще одна тысяча вздохов, еще один миллион прикосновений, еще раз почувствовать себя кому-то нужной. Испытать иллюзию чувств, иллюзию любви. Но сейчас он остановил эту глупую игру, просто меня отпустив.… Не спросил, хочу ли я, чтобы меня отпускали. Просто принял это решение за двоих, зная, что я не посмею перечить.
А я и не умела никогда по-настоящему бороться за желаемое ни с матерью, ни с Андреем. А с ним и подавно не смогу.
Вытираю ладонью слезы. Надо идти позвонить той паре, что арендует мой дом и начинать паковать вещи. Все в жизни имеет свойство заканчиваться, нужно уметь просто с этим мириться.
Через час вещи были упакованы. Люди смогут съехать из дома только завтра к вечеру. Идти мне некуда, придется остаться здесь на ночь. А завтра начнется новая жизнь без Виктора. Больше не надо будет ждать его. Я буду одна. На этот раз по-настоящему одна…
ГЛАВА 30
Виктор.
Клуб встретил меня характерной музыкой и женскими стонами. Чтобы получить в него допуск, пришлось сделать немалый вступительный взнос. Получив черную карту клуба для VIP-клиентов, вошел в зал. В таких клубах ограниченный лимит выпивки на каждого клиента. Это золотое правило, позволяющее поддерживать порядок в заведении такого типа, поэтому напиться тут не удастся. Ну что ж, будем забываться другим проверенным способом.
Заняв свободный столик с кожаным креслом и заказав бокал виски, окинул взглядом зал. Контингент тут был на самом деле солидный, и клубные девочки все как на подбор. На запястье каждой женщины в клубе был цветной браслет, цветовой гаммой обозначая, что допустимо, а что нет в отношении каждой из них*. На столе лежала брошюрка с правилами клуба. Пролистав ее, убедился, что цвета тут используются в стандартном обозначении. Это хорошо…
Подозвал одного из администраторов, благо их тут много.
– Чем могу вам помочь?
– Мне нужна женщина.
– Ваши предпочтения?
– Внешние данные меня не интересуют, на ваше усмотрение, но она должна быть обладательницей черного браслета.
–Хорошо, проведение сессии будет в зале или VIP-комнате?
– В комнате.
– Хорошо. Как только девушка будет готова, вам принесут ключ с номером комнаты.
Администратор удалился, а я, отпив глоток виски, перевел свое внимание на действо, происходившее на сцене. Жаркая, показательная сессия. Наблюдая за сладостными терзаниями девушки, ничего не испытывал. Ни одно нервное окончание не дало о себе знать. Мой внутренний зверь непривычно для меня молчал. И не просто молчал, а никак вообще себя не проявлял.
Один из работников клуба принес ключ с номерком и проводил до двери VIP-комнаты. В комнате на коленях в позе Сабы стояла рыжеволосая девушка. На руке восемь разноцветных браслетов, что говорило мне о том, что она ко многому готова. Сбросил пиджак на стул, проверил комплектацию VIP-комнаты. Все по высшему разряду: все оборудование и игрушки новые в упаковках, даже крест для распятия стоял в углу. Давно я не испытывал этого чувства, чувства неиссякаемой неограниченной власти. Никаких душевных метаний и сомнений, никаких лишних мыслей. Все будет так, как я захочу, но здесь в клубе только в пределах допустимого правилами темы.
Девушка подняла на меня глаза, намеренно нарушая одно из правил.
– Взгляд! – рыкнул, и рыжая тут же опустила ресницы, смотря в пол. Значит, готова поиграть. Отлично!
– Руки!..
Девушка вытянула руки перед собой. Связал их веревкой, подвел ее к высокой кованой кровати, закрепил связанные руки на спинке.
– Встань на колени и прогнись!
Девушка беспрекословно подчинилась. Выдрессированная сучка. Выбрал стандартный флогер из кожи. Начнем с нежного.
Прошел уже час, как я начал развлекаться с этой рыжей. Испробовал большую часть разных стеков и флогеров, Девушка была возбуждена до предела. Я видел, как капли ее смазки текли по внутренней стороне бедра и уже пачкали пол. Но… Но я не испытывал ничего, абсолютно. Ноль. Мой внутренний зверь смотрел на все это отстранено, словно отворачивая скучающую морду в сторону, даже не интересуясь происходящим и этим заставляя меня злиться. Очередной удар стеком по ягодицам рыжей был особенно хлестким. Девушка вскрикнула и забилась дрожью в оргазме. Сучка кончила от порки. Ну, хоть ей сегодня везет.
Сел в кресло, наблюдая, как она медленно приходит в себя. Что-то подсказывало мне, что эта ночь, будет не лучшей в моей жизни.
Расплатился и вышел из клуба. Настроение было хуже некуда. От выпитого виски мысли стали навязчивыми и постоянно возвращали меня к той, которая, наверное, уже собрала вещи, а может даже и съехала, что наиболее вероятней. Сначала тр*хнул, а потом отправил собирать чемодан. Звание “мудак года” – мое по праву. Все было бы гораздо легче, если бы я ничего не чувствовал к Мышке, но эти большие наивные глаза делают меня полным дураком. Хочется бежать к ней, защищать ее от всего, заботиться и просто быть рядом. В ней не было фальшивого лоска, не было лжи. Наивная, как ребенок. Почему она так меня цепляет? Даже там, в клубе не мог выбросить ее из головы. Смотрел, как извивается рыжая, а перед глазами стояла другая. Но какими бы не были мои желания по отношению к Марине, я не могу в себе ничего изменить и на сто процентов уверен, что даже если я дам себе еще один шанс и постараюсь быть рядом с ней нормальным, то это не продлится больше месяца. Мой срыв повториться. Я ебн*тый на голову мудак. И это не изменить.
Заехал в офис. Сотрудников уже не было, зато было две бутылки хорошего виски, а это то, что мне сейчас необходимо. Иначе, я окончательно сорвусь с тормозов, поеду к Марине и не отпущу ее, пока сама не убежит, как Ольга.
Открыл бутылку и, наполнив бокал, сел в кресло. Дисплей на телефоне загорелся, оповестив о новом сообщении от Ольги: «Мальчик 3,100кг 52см». Родила… Данил, наверное, от счастья из штанов выпрыгивает. Везунчик… Пишу в ответ: «Ты как?» Ольга отвечает довольно быстро: «Все хорошо, нас уже перевели в палату. Позвоню завтра, хочу спать». Я рад за нее и Данила, искренне рад. Откладываю телефон в сторону, а мысли снова возвращаются к той, что умудрилась одним своим присутствием вывернуть меня наизнанку.
Моя маленькая девочка, наивная и безумно нежная тоже когда-нибудь найдет своего мужчину. Надежного, верного и нормального, который, сделает ее счастливой, как Данил сделал счастливой Олю. Я так не умею. Если я когда-нибудь и женюсь, то, наверное, на такой, как та рыжая из клуба. При одной мысли о той похотливой суке внутри поднялось чувство брезгливости. Что вообще, бля*ь, со мной происходит? Раньше бы трусы рвались при виде покорной и готовой на все сучки, а сейчас наоборот, тошно и противно.
Через полтора часа бесконечного калейдоскопа мыслей, внутренних терзаний и одной пустой бутылки дорогого алкоголя вызвал такси. Уже сидя в машине, набрал номер одной давно знакомой мне фирмы, заказал девку. Сидеть один больше не хочу, нужна компания, пусть даже херовая, но компания. Подъехал к дому, света в окнах нет. Я оказался прав, она ушла. Молодец, умная девочка! От таких, как я бежать надо и чем быстрее и дальше, тем лучше.
Бутылку прикончил в одного, а толку ноль, так и остался трезв, словно чай пил, а не виски. Сука, что за ночь такая? Плеснул в бокал коньяка, выпил залпом, налил еще, но опустошить не успел, раздался звонок, прибыла заказанная девка. Нажав на кнопку домофона, открыл калитку, впуская ее и ее охранника.
Девчонка была лет 19-20 на вид, неплохая, потрепанная, конечно, но не сильно. Отдал ее сопровождающему деньги за два часа и доплатил за то, чтобы он исчез из поля моей видимости.
* черный – жесткий СМ
серый – бандаж
темно-синий – анальный секс
розовый – пытки сосков
голубой – оральный секс
красный – фистинг
коричневый – копро
белый – мастурбация
хаки – милитари
желтый – "золотой дождь"
светло розовый – анальные "игрушки"
лавандовый – кросс-дрессинг
сиреневый – пирсинг
красно-белые полосы – бритье
бежевый – римминг
темно-серый – латекс-фетиш
оранжевый – немедленная готовность к БДСМ-контакту (слева) или неготовность в настоящий момент (справа)
ГЛАВА 31
Марина
Я слышала, как к дому подъехала машина и уже по выработанной встала с кровати, чтоб посмотреть в окно. Но сделав пару шагов, остановилась. Зачем это делать? Для чего я сейчас жду его прихода? Он все решил. Вернулась в постель. Завтра я уеду отсюда и больше его никогда не увижу. Не стоит раздирать душу на клочья, даря самой себе призрачный шанс все переиграть. Несмотря на скомканные и тревожные мысли мне все же удалось задремать. И сна меня выдернул громкий женский крик, доносившийся с первого этажа. Я вскочила с кровати, быстро набросив халат, и почти бросилась в гостиную. При виде развернувшейся картины сердце ухнуло вниз и накрыло чувство проклятого дежавю, Виктор без рубашки, в руках многохвостая плеть с металлическими наконечниками, и раздетая женщина, лежавшая на холодном полу у его ног, по спине которой текли небольшие струйки крови. Все это выглядело пугающе. Обернувшись на шум, Виктор уставился на меня, словно я была призраком.
–Какого хрена ты тут делаешь? – его громкий бас раздался на всю гостиную, отражаясь от стен заставив невольно вздрогнуть.
– Отпусти ее, – мой голос прозвучал тихо и неуверенно. Виктор как то со злостью улыбнулся, это была даже не улыбка, а оскал.
– У меня вечеринка, если не видишь. И я не собираюсь себе больше в чем-то отказывать. Ясно?
Девушка на полу чуть слышно простонала, бросила на нее взгляд, не знаю, сколько ей лет, но выглядела она максимум на 18.
– Ясно. – Подошла ближе к нему, так что нас разделяло только наше дыхание, – отпусти ее, она почти ребенок, – видела по взгляду, что он готов разразиться проклятиями и прогнать меня, если я ему позволю сейчас это, то в лучшем случае, он закроет меня в комнате до самого утра. – Отпусти, пожалуйста, я встану под плеть вместо нее, – притронулась ладонью к его груди, наблюдая, как потемнел его взгляд и с какой силой он сжал челюсть. Виктор не двигался, словно оцепенев, смотрел мне в глаза, не произнося ни слова. Пользуясь моментом, отступила в сторону девушки, сбросив с плеч свой халат, набросила на нее, помогла подняться и, всучив одежду, что лежала на полу, вытолкнула ее за дверь. Если хоть немного осталось инстинкта самосохранения то убежит.
Обернулась, Виктор стоял на том же месте, до белых сжимая плеть, подошла ближе и встала напротив него, сбросила с себя сорочку. Дальше не осмелилась. Он все так же не двигался, а я, набрав воздуха в легкие, повернувшись к нему спиной, и опустилась на колени. Сжала веки до красных всполохов перед глазами, внутренне напряглась, ожидая удара, но до меня донесся лишь тяжелый шумный выдох.
–Да твою ж мать! – громкий рык и плеть отлетела в стену, с грохотом упав на пол. Я вздрогнула. А в следующую секунду Виктор схватил меня за плечи, резко подняв на ноги, и встряхнул как тряпичную куклу. – Какого черта ты творишь? – он разразился проклятиями. Резко отпустив мои плечи, отвернулся, от неожиданности я потеряла равновесие и влетела спиной в стену, от чего висевшая фотография на стене упала на пол и осколки стекла разлетелись по полу. Что привлекло его внимание. – Что ты со мной, бл*ть, делаешь? – кулак Виктора неожиданно впечатался в стену рядом со мной.
– Я люблю тебя… – сказала на одном дыхании, прикрыв на мгновение глаза, и замерла, забыла, как дышать. Секундная пауза и снова удар в стену и еще один, на третьей раз я схватила его за руку. Костяшки пальцев были разбиты в кровь. Боялась ли я, что он ударит меня? Не знаю. Я была не в том состоянии, чтоб оценивать свои эмоции. Смотрела в его глаза и видела в них растерянность и непонимание. – Люблю…– подула, как ребенку на рассеченную кожу. Виктор выдернул свою руку и сильнее прижал меня к стене.
– Дура.
–Знаю, – и больше не успеваю ничего сказать, он с яростью впивается в мои губы, и я забываю, как дышать, с этого момента он становится моим кислородом, моим миром. Виктор подхватывает меня за бедра, вынуждая обхватить его ногами. Цепляюсь за его плечи и шею, чтоб удержаться. Не разрывая поцелуй, несет меня наверх.
Утром просыпаюсь от головной боли, на часах пять утра, со стоном встаю, выпиваю таблетку, и снова падаю в постель, только сейчас осознавая, что я не один. Картинки вчерашнего проносятся перед глазами с бешеной скоростью. Твою ж мать! Марина. Немного стянув с девушки одеяло, вижу синяки на бедрах, шее, запястьях. Черт! Откидываюсь на подушки, спина неприятно саднит, если меня не подводят ощущения, то спину она мне не просто поцарапала, она ее конкретно изодрала. При одной мысли о ее коготках, в паху моментально приятно заныло. Твою ж …! Марина поворачивается ко мне, приподнимается, смотрит в упор, определенно замечая сожаление в моих глазах.
– Марин…
– Заткнись.
– Это ты мне? – приподнимаю бровь в искреннем удивлении.
– А тут еще кто – то есть?
– Дерзишь?
– Накажешь? – ни намека на улыбку.
– Марин…
– Заткнись. Не смей об этом жалеть. Я знаю все, что ты мне сейчас скажешь. О том, что не держишь, не имеешь претензий и бла бла бла. Не хочу это слышать. Ночью я видела в тебе совершенно другое, и да, я не жалею, ни об одном своем слове, – она переводит взгляд на часы, что-то просчитывая. – У нас в запасе два часа и я уйду, заберу уже собранные чемоданы и уеду, все как ты и просил. И, это не потому, что я так хочу. Я это сделаю потому, что ты этого хочешь. Ты сомневаешься, а я не умею давить на людей, ставить перед фактом и прочее. Реши все сам.
Высказалась и продолжает смотреть на меня своими большими наивными омутами, ожидая ответа. И что я должен ей сказать? Да, я связать слова в предложения с трудом смогу, похмелье, еще не до конца отпустившая головная боль и ее обнаженная грудь, практически перед своим носом. Ни шанса на нормальную мозговую деятельность.
– Все сказала? – она кивает. – Замечательно. Отшлепать бы тебя за то, что устроила.
– У тебя был шанс вчера, и ты его упустил, – смотрю на нее, а у самого расползается улыбка на лице.
– Глупая, глупая мышка. Я же тебя просто сожру.
– Костями подавишься.
– Ты сказала, у меня есть еще два часа, можем наверстать упущенное, – подминаю ее под себя, нависая сверху.
–Накажешь? – тянется к тумбочке, протягивает мне мой ремень. – Отбираю его, откладывая в сторону.
– Ты сегодня, очень смелая, до глупости.
– Это плохо?
– Для тебя да.
– Покажи насколько, – она начинает, изгибает спину, прижимаясь ко мне, а потом и вовсе подается бедрами.
– Мыша, это запрещенная провокация, ты пользуешься тем, что моя голова раскалывается с похмелья.
– У меня это получается? – на ее личике появляется хитрая улыбка. Понимает, что сейчас в разговоре она ведет, но это ненадолго моя сладкая.
–Определенно, – притягиваю ее к себе, заставляя прогнуться, припадаю к ее шее, опускаясь все ниже и ниже, проверяю рукой ее готовность. Она влажная. Марина извивается и стонет в моих руках.
–Хочу тебя внутри, – слышу ее голос сквозь стон. Возвращаюсь к губам. И немного отстраняюсь.
– Я разве разрешал говорить? – глаза девушки распахиваются, вижу по взгляду, она поняла, какая игра началась. Отшвыриваю в сторону подушки. Беру ремень и натягиваю его двумя руками, прижимая им шею Марины к матрасу. Ее лицо спокойно, не выражает никаких эмоций, она просто закрывает глаза и расслабляется, отдает контроль. И отчего-то мой механизм разрушения впервые дает сбой, он не жаждет крови, довольствуясь контролем и обоюдным наслаждением. Мой зверь тоже молчит, он не желает боли, он доволен проявленным ею доверием. Вхожу в нее, довожу ее, до исступления, еле сдерживаясь. Ее стоны все громче, увеличиваю нажим ремня, перекрывая воздух на доли секунды. И улавливая момент кульминации, отбрасываю ремень в сторону, чувствуя, как она содрогается в оргазме, припадаю к ее губам. Позволяя, наконец, и себе расслабится.
– Мне понравилось, – произносит спустя пару минут, сиплым голосом и обнимает меня крепче.
– Ты сумасшедшая дура, – шепчу ей в губы.
– Скажи еще, что ты нормальный?
– Чокнутая, я мог тебе навредить, – легким прикосновением ладони скольжу по ее щеке.
– Заткнись. – Вот ведь зараза. Ложусь на бок, подтянув к себе Марину, и отвешиваю ей смачный шлепок по ее пятой точке.
– Ай… – она вскрикивает, потирая ягодицу, но при этом улыбается.
– Это за дерзость, – она целует меня в плечо.
– Пока последствия мне нравятся, – она опять пытается перетянуть «одеяло» в разговоре, провоцируя меня. Это непривычно и в тоже время безумно нравится.
– Я не против подобных провокаций, – улыбаюсь, прижимая ее ближе к себе, – но можно ты, это будешь делать позже, когда поспим, – целую ее в губы и, зарывшись лицом в ее волосы, проваливаюсь в сон.