– Ну, ладно, – закатила глаза Оля, – будем считать, что ты и правда ее дальняя родственница. Но давай ты не станешь мне читать нотации, что «девочка в четырнадцать лет должна радоваться жизни», «отец будет жить в твоем сердце всегда», «я помогу тебе стать счастливой, только доверься мне» и «счастье – это бла-бла-бла…», – Оля очень точно передразнила тонким голоском шаблонные фразы, которые втирали феям под корку на занятиях, а затем они использовали их на заданиях. Снежа тоже зубрила для экзамена, в итоге зря.
– То есть счастливой ты быть не хочешь? – осторожно уточнила она.
– Нет.
– Ну что ж, – Снежа улеглась на диван и закинула руки за голову, – тогда не обращай на меня внимания. Я полежу тут недельку, а потом исчезну, ты и не вспомнишь про меня, – хоть это правда. – У меня своих проблем хватает, ещё твои разгребать…
Хотя если так подумать, Олины проблемы – это как раз Снежины проблемы. Но зачем пытаться, если до тебя две опытные феи обломали крылья об этот крепкий орешек. Анна Вениаминовна специально дала Снеже невыполнимое задание. Наказала за дерзость. Видимо не стоило закатывать глаза в ответ на ее крики.
Но наверное Снежа уже смирилась, что ее лишат крыльев. В конце концов, есть жизнь после этого? Феи ведь не умирают? Хотя какого жить, когда тебя лишают единственной цели существования? Снежа нервно сглотнула. Нет, видимо она ещё не до конца смирилась.
– И что? Ты не будешь меня переубеждать? – недоверчиво уточнила Оля.
Она скрестила руки на груди, поджав губы.
– Ты же предупредила меня, чтобы я даже не пыталась?
– Ну да, – девочка поступила взгляд, неуверенно заправив длинную челку за ухо, – но обычно все игнорируют меня.
– Послушай, – Снежа нахмурилась и уставилась на Олю, – ты определись уже. Я тоже в полной заднице, но я же не ною. А ты хочешь, чтобы перед тобой ползали и утешали, а ты будешь фыркать и воротить носом? Спасибо, не надо. Хочешь страдать, страдай, только меня не трогай, – раздражённо отрезала она и перевернулась на бок, лишь бы не видеть ошарашенного лица Оли.
Повисла тишина, разрушаемая громким тиканьем часов и тихим дыханием Оли.
– Я хочу умереть, – вдруг всхлипнула она, – но у меня не хватает духу. Вот бы наглотаться таблеток и больше ничего не чувствовать.
– Для смерти не всегда нужна смелость. Порой это самая банальная трусость. Гораздо больше храбрости надо, чтобы продолжать жить, даже если твоих любимых давно нет рядом, – пробубнила Снежа, уже жалея о своей резкости, и снова повернулась к девочке. Та поспешно вытерла рукавом шерстяного свитера вредные слезы.
– Поэтому Ира бегает на свиданки, – Оля обхватила колени руками и уткнулась в них подбородком, – думает, что так сможет быстрее забыть папу.
– Она сильно его любила?
Оля пожала плечами:
– Наверное. Я никогда не видела, чтобы они ругались. Маму я не помню. Она умерла, когда я была совсем маленькой. А Ира появилась в нашей семье восемь лет назад. С тех пор мы всегда были вместе: я, папа и Ира, – Оля умолкла, видимо сама поразившись своему неожиданному откровению.
Снежа вытянула губы трубочкой, раздумывая минуту, а затем резко села хлопнула в ладоши:
– Ты говорила, психологи втирали тебе про счастье и все такое?
– Ну, да… Типо, я должна найти смысл жизни, занятие по душе и прочая лабуда…
– Это слишком глобально. Одевайся.
– Что? – Оля от неожиданности забилась в угол кровати, и Снежа не удержалась от усмешки:
– Идем на улицу. Изучать счастье по мелочам. Уж в этом я специалист.
***
На улице снег залеплял глаза, уши, рот. Причем бил прицельно, именно тогда, когда Снежа пыталась сориентироваться на дороге. Хорошо, что она догадалась посыпать телефон волшебной пыльцой, и теперь он вибрировал в кармане, подсказывая куда идти.
– Сворачивай, здесь метро! – прокричала ей в спину Оля.
– Нет, мы пойдем пешком, – со смехом ответила Снежа и схватила девочку за руку, чтобы та не сбежала.
– Издеваешься? В такую пургу даже нос не высовывают.
– А мы высунулись, и не только нос, – хихикнула Снежа и потащила Олю через дорогу на зеленый светофор.
Какое-то время они молча петляли среди людей, словно гонщики на горной трассе, а потом Оля не выдержала и вырвала руку из ладони Снежи.
– Хватит! Я не подписывалась на прогулку в минус двадцать!
Снежа фыркнула и уперла кулаки в бока:
– Во-первых, сейчас минус десять. Во-вторых, просто доверься мне. Ты ведь все равно собралась умереть. Ну, вот замерзнешь до смерти, – она подмигнула и снова потащила упирающуюся девочку за собой.
В конце концов та смирилась и покорно последовала за Снежей. Минут через двадцать перед ними вдруг вырос торговый центр, искрящийся разноцветными огнями. К нему стекался непрерывный поток людей, и они поспешно влились в него, став единым дышащим организмом.
– Я не чувствую пальцев на ногах, – хныкала Оля. – И на руках. Ты – изверг! Что я тебе плохого сделала?