Верь дождю и ненастью
Абсолютного счастья
Не бывает, не жди.
Чьей-то сумрачной властью
Тучи сеют дожди.
Непогода угасит
Блеск рождённого дня –
Верь дождю и ненастью,
Ясных зорь не кляня;
В зорях – юность и пылкость,
Боль и мудрость – в дождях;
Солнце луч свой забыло,
Чью-то юность щадя,
Но сломает ненастье
Хрупкий солнечный луч –
Отыщи теперь счастье
В топях сбившихся туч.
Гостья
Из далёкого детства придёт ко мне грусть,
На вопрос мой: «А кто Вы?» – она мне ответит.
Я её не узнаю и вслух удивлюсь:
«Дети мало грустят, уж на то они – дети…»
«Я была твоим смехом и плачем была, –
Тихо скажет, вздохнув как-то горько-устало, –
Я от взрослого горя тебя берегла,
Грустно мне, что теперь ты меня не узнала».
Тут и я загрущу и скажу ей: «Прости!»
Но ни мне и ни ей не поможет прощенье.
Хорошо, что детьми мы не любим грустить,
Грусть приходит потом, не спросив разрешенья.
Зимняя ночь
По Москве, едва уснувшей
В снежных кружевах,
Лунный месяц, крыш коснувшись,
Гасит свет в домах;
Сам Мороз подарит санки
С тройкой вороных,
Ночь по улицам цыганкой
Пролетит на них.
Вторят, цокая, копыта
Звону звёздных бус…
Ночь, постой! К тебе я выйду,
Угадай судьбу:
Что там было, что, быть может,
Ждёт меня на днях…
Полумесяцы серёжек
Чуть дрожат в ушах.
Предсказания о счастье
Не сочту враньём:
Может, что-нибудь отчасти
Сбудется потом.
Ну, а если нагадаешь
Море бед и слёз –
Увози, цыганка, дальше
Медный говор звёзд!
Кони, дрогнув, оттолкнули
Землю под собой –
Только серьги и блеснули
Колотой луной!
На снегу, где были санки,
В тонкой корке льда
Из звенящих бус цыганки
Бледная звезда.
Отогрею, словно птицу,
Я звезду в руках,
Луч её зашевелится,
Задрожит слегка,
И ладони я раскрою,
И эфир ночной,
Унесёт звезду с собою,
В мир её родной;
Высоко – не докричаться:
Вон она горит…
Кони чёрные промчатся
Под дугой зари;
Обернуться дни годами,
И когда-нибудь
Чьё-то сбудется гаданье,
Да не в этом суть.
Звук
Вы замечали, как порой,
Ударив самолёт,
Луч разобьётся золотой
И каплями стечёт?
Нет, не нарушится полёт,
И дальше в облака
За самолётом звук уйдёт,
Покорнейший слуга.
Бывало, с бурною грозой,
С раскатами громов
Он был посланцем над Землёй
Разгневанных богов.
Но времена уже не те,
Что было – не вернуть,
И вот плетётся он в хвосте –
Мне жаль его чуть-чуть.
Яга
Солнце в ступе малой
Растолкла Яга,
В небе разметала
В звёздах-огоньках.
Будут звёзды капать
С неба до утра,
Соберут по каплям
Солнце, как вчера,
Чтобы завтра снова,
Лишь наступит ночь,
Бабе непутёвой
Было что толочь.
Ночь над Городом
День пройдет неожиданно быстро,
Весь в заботах и хлопотах День,
И по окнам рассыпятся искры,
И на Город опустится тень.
Вот и Ночь. Нежно Город обнимет,
Он, тревожный, не спит до сих пор;
Ночь над ним незаметно раскинет
Свой большой тёмно-звёздный шатёр.
Ярких Снов прилетят в него стаи,
Ночь зажжет в нем под утро луну,
Новый День очень скоро настанет,
Спи, мой Город, я тоже усну…
Сторож
Ночью есть у месяца забота:
Сторожит он странный звёздный сад.
Старика замучает зевота,
У него слипаются глаза;
Он никак не может не сердится,
И, ворча и сетуя опять,
Он подвяжет тучку к пояснице,
Снова звёзды примется считать.
Вот и сбился. А всему причиной
Разговор случайный чей-то стал,
Из него тогда же заключил он:
Звёзд уж с неба кто-то нахватал.
Светлая стружка дождя
Светлая стружка дождя.
Что за усердный работник
В день нерабочей субботы
Тучи решил обточить?
Грозно ли, полушутя,
В праздник ли, в будни – он точит;
Может он, если захочет,
Их в облака распилить.
Вот и летают они
Птицами, рыбами, львами
Или порой головами
Странных чудовищ плывут.
Вверх поскорее взгляни:
Видишь, какие причуды?
Что за умелец? Откуда
Он появляется тут?
Нас в это лето балуют дожди
Нас в это лето балуют дожди,
Они идут почти без перерыва;
Порой дождя серебряная грива
Дрожит от гроз, но солнца и не жди.
Вначале я устала от дождей,
Скорей бежать надумала куда-то,
Но поняла: дожди не виноваты
В том, что не все сбывалось у людей.
Спасенье мне – дождем умытый лес.
Я устаю, до нитки промокаю,
Зато, согревшись, быстро засыпаю,
И в снах я вижу множество чудес.
Промокший лес мой отдых сторожит,
В окно стучится ветер торопливо,
А в снах дождя серебряная грива
От гулких гроз трепещет и дрожит.
День утомлённый скрылся куда-то
День утомленный скрылся куда-то,
Вечер потушит пламя заката;
Бледное небо сделает синим –
С днем ли минувшим мериться силой.
Ночь подоспеет шагом неслышным,
Темное небо звездами вышьет,
Всадник могучий, грозный и вечный –
Время – проскачет тропкою млечной.
Ожидание
Время за полночь. Тишь
За окошком февраль.
Тайны дремлющих крыш
И разгадывать жаль.
Мне уснуть не даёт
Чья-то хрупкая жизнь:
Постучалась – и ждёт.
«Что случилось?» – скажи.
Ты пока что молчишь.
Чем могу я помочь?
Кто ты, милый малыш:
Может, сын, может, дочь?
Сколько дней, сколько лет
Будем рядом идти?
Сколько радостей, бед
У тебя впереди?
Время за полночь. Тишь.
Всё узнается в срок.
Кто б ты ни был, малыш,
Ты – мой свет-огонёк.
Время остановилось
Моему мальчику
Время… время остановилось.
Замерло.
Нет. Это сердце моё
умерло.
Вместе с тобой,
мой маленький.
Я оживу… наверное,
я оживу, когда-нибудь,
Только тебя,
мой маленький,
Не воскресить
ничем.
Говорю, чтоб хоть как-то забыться
Говорю, чтоб хоть как-то забыться,
Только тают слова-миражи,
И ночами опять будет сниться,
Что мой маленький всё-таки жив.
Вот ведь в снах всё не так безнадёжно:
Ночь пришла без трагедий и драм,
Но зато уж совсем невозможно
Эти сны вспоминать по утрам.
День вошедший так ярок, так страшен –
От него мне спасения нет,
Этим днём в моём сердце погашен
Нерастраченной нежности свет.
Новый день
Новый день зажжёт над нами
Чья-то страстная рука:
Прочь тоску! Вчерашней драме
Эта сцена велика.
Будут новые герои
И сюжет совсем иной,
День грядущий нам откроет,
Как прекрасен мир земной.
Новый день зажжёт над нами
Чья-то властная рука,
Но, увы, в минувшей драме
Боль безмерно велика:
День зажжённый не потушит
И сама не меркнет в нём,
Лишь немного станет глуше,
Отдалённей с этим днём.
Новый день зажжёт над нами
Неустанная рука,
Дав продленье нашей драме –
Сцена жизни велика:
Здесь любовь и сожаленье,
Суета из ничего,
Здесь и смерти дуновенье
И рожденья торжество.
Осенний мир проникнет в душу
Осенний мир проникнет в душу,
Опустит осень полог зыбкий,
И мы невольно станем слушать
Дождей тоскующие скрипки;
И в их мелодии щемящей
На миг сольются воедино
Шум летней рощицы манящий,
Хруст на асфальте тонких льдинок.
И нам почудится в ненастье,
Что голос скрипок нам поведал
Про наши прошлые несчастья,
Про наши будущие беды.
Но вот прервётся дождик вещий,
День станет холоден и ясен,
И на ветру зарукоплещет
Ушедшим скрипкам старый ясень.