Так и вышло, что прослышал однажды чёрный колдун Вихрь о том, будто в далёкой деревне живёт девушка-красавица, у которой чудесные лапти есть.
«Не может обычная девка вещью волшебной владеть, – подумал колдун. – Знать, сама не проста. Вот достойная для меня невеста».
И в один из вечеров, когда Аннушка на свидание к Ивану спешила, налетел Вихрь на деревню чёрным ветром. Стога разметал, скотину распугал, подхватил беспамятную Аннушку и в свой дворец унёс.
Поклялся Иван хоть сам голову сложить, а невесту выручить. Выковал он в своей кузне меч острый, снарядился в путь-дороженьку и пошёл, куда глаза глядят.
Долго ли, коротко ли шёл добрый молодец лесами да горами, совсем счёт дням потерял. Однажды к вечеру вышел на большую поляну. Видит, сидит на пне девушка, венок из цветов плетёт. Голова не покрыта, тёмные косы на плечах лежат. Сарафан красный, рубаха без вышивки. А уж красива, глаз не отвести!
Подошёл к ней Иван и говорит:
– Здравствуй, красавица! Ты не бойся меня, не обижу. Скажи, не пролетал ли здесь чёрный ветер? Он мою невесту унёс.
– Здравствуй, Иван-кузнец, – ласково улыбнулась девушка. – Не видала я здесь ветра, ни чёрного, ни белого. А вот ты, вижу, устал с дороги. Да и ночь уже скоро на мир опустится, пути-дорожки скроет. Оставайся-ка ты у меня ночевать.
Вплела девушка последний цветок в свой веночек, поднялась с пенька и надела его на голову Ивану. В тот же миг забыл Иван, куда путь держал, как в лесу оказался. И Аннушку свою забыл.
– Как зовут тебя, красавица? – зачарованно спросил он девушку.
– Цветницей люди кличут. Но ты так и зови меня красавицей, по нраву мне это, – звонко рассмеялась Цветница, будто что смешное сказала.
Развернулась и пошла прямиком в чащу, а Иван за ней, как привязанный. Сделал три шага в лес и глазам не поверил: стоит под елью теремок из нестроганых досок, крыша мхом поросла.
Зашли они в избушку. Ещё больше удивился Иван – печи нет, вместо полатей подстилка из листьев, по углам сушёные цветы да травы развешены.
Хозяйка тем временем на стол собрала. Грибы, ягоды, мёд в берестяном туеске поставила.
– Отведай, чем богата. Но прежде сходи к ручью – умойся с дороги. Заодно воды принеси, бадья за дверью стоит.
Взял Иван бадью, пошёл в ту сторону, где ручей слышался. Умылся ледяной водой, бадью наполнил.
Хотел было назад идти, да вдруг увидел на берегу куст рябины. И так сердце у него сжалось от чего-то, так тоскливо стало. Подошёл Иван к рябине, ягодку сорвал. А как съел её, так и вспомнил Аннушку, чёрного ветра, и для чего он сам в путь-дорогу отправился.
В сердцах сорвал Иван венок с головы, бросил оземь. Вернулся в термок, грохнул бадьёй об пол. Да так, что добрая половина воды выплеснулась.