КЕНТАВР

– Эх, да я же сказал уже, что не пил Билл! За мустангами они охотились. Дело в том, что у них с Тревисом война идёт, так вот они стреляли в чужаков. А тут в этого пришельца стрельнули. Он всех троих в отместку убил, только Биллу и удалось спастись. Ребята с ранчо потом приехали на то место. Те трое лежат: мертвее не бывает, а из каждого стрела торчит из чёрного металла. Ковбои такими не пользуются. Индейцы тоже. Вот в чём загадка!

– Да ну! А следы какие были?

– Конские копыта. Очень крупные. Без подков.

– Ну да… Индейских пони крупными не назовёшь.

– Самое интересное, что Джейкоб Тибс, наш богач, не поскупился, и набрал команду из сорока человек, чтобы выследить того кентавра. Говорят, платит Тибс хорошо. Да ещё может для погони своих чистокровных моргановских лошадей предоставить.

– Спятил он, что ли?

– Может, да, может, нет… Нам мысли богачей не ведомы, как и им наши. Часто они на странные вещи деньги тратят. Хотя, признаться, раньше за Джейкобом только холодный расчёт наблюдался. Он человек непростой, жёсткий, но притом хитрый. Много чего знает. И команда у него крутая!

– Не знаю даже, что теперь и думать…

– Да, на сегодня, пожалуй, думать хватит: пропустим ещё по стаканчику!

Я сидел в своей засаде в полнейшей растерянности: столько лиг пути я оставил позади, столько дней прошло, а нежданные слухи оказались быстрее меня, как будто принесены они были в тот город и не человеком вовсе, а вездесущим степным ветром…

Теперь за мной охотятся за деньги, и, судя по всему, эта охота пойдёт до конца… А если бы я тогда не выстрелил? Если бы просто скрылся? Стали бы меня преследовать? Что это за богач Джейкоб? Ему-то я зачем? Наверное, нужен как редкостный охотничий трофей в виде шкуры на полу. Мысль эта совсем не радовала. Нужно убираться отсюда! И чем быстрее и дальше, тем лучше!

Я уже хотел встать и незаметно выбраться из своего укрытия, как услышал приближающиеся шаркающие по песку шаги. В просвет между бочкой и стеной я видел, как из-за угла появился тёмный силуэт человека в шляпе, он передвигался, пошатываясь, одной рукой держась за стену. Я лежал тихо, как притаившаяся мышь. Человек «отлепился» от стены и нетвёрдой походкой прошёл ещё чуть вперёд, расстёгивая ремень.

«Свинья свиньёй, – подумал я, – ну да ладно, пусть делает то, за чем пришёл, уйдёт – и я покину это место». Но всё случилось иначе. Пьяница, на ходу пытаясь совладать с пуговицей брюк, налетел на валявшуюся в пыли небольшую бочку, рухнул и оказался прямо рядом со мной, с грохотом снеся всю конструкцию из бочек! Я вскочил, чтобы быстрее скрыться – на шум могли сбежаться его дружки из питейной. Увидев меня, человек начал кричать так, как будто увидел собственную смерть, с жутким осознанием, что скорости уползти ему не хватит. Но мне-то он был не нужен! Злясь на своё невезенье, я быстро перепрыгнул через него и ещё через пару бочек. Выбегать на центральную улицу было глупо, тем более я уже слышал крики людей и топот ног, поэтому помчался в тёмный переулок вдоль стены дома. Передо мной из темноты вырос забор, я с ходу перемахнул через него. Попал в чей-то сад. Услышал, как с лаем ко мне приближаются собаки, проскакал вперёд и снова прыгнул через ограду. Теперь передо мной лежала открытая местность, и я помчался прочь во весь опор, надеясь, что открытого столкновения с людьми удастся избежать.

Да, в ту ночь мне удалось спокойно скрыться. Погони либо не было вовсе, либо она отстала где-то в начале пути. Но для меня это было малым утешением: я оставлял следы. И теперь по ним шли преследователи. Нет, не те любители провести вечер в пьяном угаре – за мной шли настоящие охотники. Видимо, на след напали те, о ком я слышал ночной разговор, —наёмники. Их цель была мне предельно ясна, цена объявлена. Я видел их то с одной стороны в отдалении, то с другой. Вот на холме кто-то разжёг сигнальный костёр. Я бежал быстро, надеясь, что их лошади вымотаются: ведь кентавры гораздо сильней, быстрей и выносливей любой верховой лошади. Я не собирался вступать в бой: ночью я видел восемь или десять лагерных костров – подготовлю засаду, – меня просто возьмут в кольцо. В лучшем случае мне удастся перестрелять человек пять-шесть, но затем заговорят уже ружья, и подтянется подкрепление. Мне оставалось только бежать, в надежде вымотать лошадей.

Уже неделю продолжалась погоня по пыльным равнинам и травянистым холмам. Я мчался к горизонту из последних сил. За это время я почти ничего не ел, так как времени охотиться не было. Когда дорогу уже было не различить в темноте, я останавливался, весь в пене, дрожа всем телом от перенапряжения и слабости. Я всё время оглядывался на огни костров позади и тяжело опускался на землю, не позволяя себе такой роскоши как жечь костёр: это бы означало выдать место своей стоянки. В тяжёлых, тревожных снах меня продолжали преследовать бесчисленные враги, которые загоняли меня, как дикого зверя…

Браслеты выручали водой – я не был привязан к источникам, и это было, пожалуй, единственное моё преимущество. Моя надежда на то, что погоня отстанет, загнав лошадей, не оправдалась. Люди заезжали в города и ранчо, встречавшиеся на пути, и брали свежих коней в обмен на уставших. Я пытался запутать след, но безрезультатно: опытные охотники Дикого Запада знали, казалось, все возможные уловки в этом искусстве. Вскоре я понял, что, скрывая следы, я только теряю время. Мрачные мысли всё чаще посещали меня, кружась неотступно, как местные стервятники. Но я продолжал эту невыносимую скачку. Даже не потому, что так уж хотел жить, скорее потому, что не хотел сдаваться! Пойти наперекор, чтобы ни один враг не восторжествовал в лёгкой победе! Назло им! Назло неудачам!

Я встал с трудом, когда тёмное небо чуть только подёрнулось серой предрассветной дымкой. Сколько верёвочке не виться, а конец будет. Я чувствовал, что и моим силам приходит конец. Впереди я видел горные хребты. Укрыться в скалах – вот мой единственный шанс в теперешнем положении. Но до этих гор ещё нужно добраться. Впереди – бескрайняя выветренная равнина. Я направился по ней тяжёлой рысью, спотыкаясь о камни и кочки. Плечи ссутулились; понуро опустив голову, я старался ни о чём не думать, только сконцентрироваться на беге. Тишину нарушал лишь мерный перестук копыт. Но вот вдали послышались выстрелы. Я остановился, поднял голову, оглядываясь назад: растянувшись длинной цепью, во весь опор мчалась огромная группа всадников. На вскидку примерно сорок человек. Напряжённо вздохнув, я развернулся и галопом, насколько мог быстро, помчался к горам, манящим последним лучом надежды.

Не знаю, сколько продолжалась эта скачка. Я уже потерял счёт времени. И только механически, в одном ритме, старался сохранять темп галопа. Споткнулся на какой-то ямке, упал, в кровь расцарапав колени. Но снова поднялся и продолжил путь. Над головой недовольно прокричал чёрный гриф – он бы предпочёл, чтобы я остался там, где упал. Ничего, не дождётся – не сегодня, по крайней мере, не сейчас! Я приближался к широкой колее, которая вела между двумя скалами. В дальней скале я приметил небольшую трещину. Всадники, вероятно, будут преследовать меня по главной дороге, а я спрячусь в горах, пройдя через этот неприметный проход. Приблизившись к расщелине, я убедился, что она достаточно протяжённая, а значит, куда-то ведёт. Я нырнул в тень скалы и направился вперёд по узенькому коридорчику, задевая боками скалы. Вскоре скальный коридор расширился и по ходу движения становился всё шире и шире. Так я попал в долину. Только эта долина сильно отличалась от той, что довелось мне увидеть в горах, где начиналось моё путешествие: здесь не было ни травы, ни воды. Только голые отвесные скалы, бежево-коричневых оттенков да нагромождения упавших камней. Ни кустика, ни деревца. Но что было хуже всего – отсутствовал сквозной проход. Ладно, с водой проблем у меня не будет. Немного отдохну, а там попробую скрыться от погони. Сюда они навряд ли доберутся. Я закрыл лицо руками – от пыли болели глаза. Постоял так, покачиваясь, не чувствуя ног, но слыша бешеное биение сердца и хриплое дыхание. Через некоторое время начал различать и другие звуки: неспешный топот копыт. Поднял голову; вдали, со стороны коридора увидел тёмные силуэты, приближающиеся плотной стеной. Я выхватил лук, который чуть не выскользнул из мокрой ладони, достал орковскую стрелу и приготовился к своей последней битве. Понимал, что выхода из этой западни нет, а всех преследователей не перестреляешь.

Всадники приближались плотной цепью, держа меня на прицеле. Группа всадников остановилась, как по команде. Воцарилась напряжённая тишина. Большая, сине-зелёная муха лениво прожужжала возле моего лица и уселась на плечо. Больше – ни звука. Только бешено колотится сердце в груди. Все чувства напряжены до предела. Я видел цель, но не решался стрелять, потому что этот выстрел означал бы конец всему происходящему, конец моему пути. Я смотрел прямо в глаза крупному мужчине с жёстким лицом с тёмной щетиной, в которого я прицелился из лука. Скорее всего, это их главарь. Неожиданно он медленно поднял вверх правую руку, ладонью повёрнутую ко мне. Такого развития событий я не ожидал – это сбивало с толку. Что он задумал?

– Кентавр, если ты понимаешь… опусти лук. Поговорим. Мои люди не будут пока стрелять – даю слово.

Что ж, на этот раз уже я был не в том положении, чтобы торговаться. По крайней мере, хотелось узнать напоследок, что им от меня надо. Я опустил оружие, тоже медленно, проговорив:

– Я тебя понимаю. Можешь говорить.

– Ты нас изрядно погонял эти дни. Мы устали, ты устал. Надо договориться. Мы не собираемся тебя убивать. Мы посланники.

– От кого?

– От Джейкоба Тибса. Но тебе вряд ли это имя о чём-то говорит. Это богатый и уважаемый человек, заводчик племенных лошадей.

– Я с ним не встречался. За что он меня преследует?

– Нет, немного не так… До него дошла молва о твоём появлении здесь и о том, что ты ищешь. Джейкоб предлагает тебе сделку.

– На каких условиях?

– Вот это с ним и обсудите. Я лишь наёмный работник. Мне хорошо платят, но в коммерческие тайны никто меня посвящать не станет. В любом случае выбор у тебя не велик: начнёшь стрелять – тебя убьют, пойдёшь с нами добровольно – сможешь договориться с хозяином и даже получишь выгоду.

– Я пойду с вами, но оставлю при себе своё оружие.

– Без проблем. Только не используй его. У нас всё равно стволов больше. Устроишь бунт – тебе несдобровать. Будешь себя вести спокойно – и тебя никто не тронет. Меня зовут Текс, на всякий случай. А к тебе как обращаться?

– Орион.

Так начался наш путь обратно. По ущелью продвигались в тишине, только перестук копыт о камень нарушал мрачный покой гор. Выбравшись на равнину, всадники немного рассеялись, начав потихоньку переговариваться.

Я уныло плёлся за серо-чалым конём Текса. Я не обрадовался предложению людей и не верил им. Но другого выбора у меня не было. По складывающимся обстоятельствам был только один выход – рискнуть и пойти на сделку с Джейкобом.

– Привал! – в скором времени объявил Текс. – Лошадям нужен отдых.

Мы остановились прямо посреди пустынной равнины. Кругом песок и камень, сухие шары перекати-поле и разные колючки. Люди расседлали и стреножили лошадей, отвели их в сторону. Я с интересом наблюдал, как они наливали из фляг воду в свои шляпы и поили коней. Пока все были заняты лошадьми, на меня никто внимания не обращал, и я смог воспользоваться браслетами: напился и умылся чистейшей водой, какой не было ни у кого, ни в одной фляге! Затем люди стали возвращаться, неся свои котомки, оборудовали места для костров. Я лежал, устало наблюдая за тем, как обустраивается лагерь. Неподалёку от меня кинул в пыль свои вещи Текс. Наклонившись, порылся в седельных сумках. Затем направился ко мне, что-то держа в руках.

– Держи: миска, ложка, кружка. Что Эд сварганит, то и будем есть. Подойдёшь со всеми на раздачу – будет и кофе и кормёжка.

Я поблагодарил Текса, взяв металлическую походную утварь. Совсем неплохая перспектива для пленника – поесть, сколько захочется, да ещё и вместе со всеми.

Вскоре костры ярко разгорелись, готовка кипела. Текс куда-то уходил, но через некоторое время вернулся, держа в руке странный зелёный предмет. Затем порылся снова в своём багаже, откуда достал небольшой белый свёрток и ножик. Направился ко мне.

– Вот, смотри: это кактус. Срежешь верхний слой колючек с кожицей, разрежешь, приложишь к коленям и забинтуешь.

– Благодарю, Текс, – я осторожно взял незнакомое растение, бинт и нож.

– Путь нам предстоит долгий. Не хочу смотреть, как ты мучишься. И так выглядишь неважно.

Я был благодарен ему. Сок кактуса действительно оказался очень полезен. Без него и бинтов мне действительно было бы гораздо труднее продолжать путь с расцарапанными коленями. Не могу определённо говорить за других ковбоев, но Текс показался мне порядочным человеком, не способным на подлые поступки. Но таков ли его босс? Можно ли ему верить?

Вкус чёрного крепкого кофе был для меня непривычным, а, в остальном, стряпня была хорошей. Люди время от времени искоса поглядывали на меня, о чём-то шептались. Конечно, мне было не очень уютно, но я ведь находился не в дружеской компании, и в моём положении всё происходившее было неплохим вариантом. Через пару часов мы свернули лагерь и продолжили путь.

Так мы шли несколько дней. В города не заходили. Текс отправлял туда троих-четверых всадников пополнить припасы, но всю группу держал в стороне. Однажды вечером на привале он подошёл ко мне и сел рядом:

– Знаешь, Орион, я вот никогда не думал, что буду вот так сидеть у костра рядом с кентавром. Сколько живу на свете, никогда про вас ничего не слышал. Ты откуда взялся?

Я помолчал, думая, стоит ли говорить ему об этом. Впрочем, моя история и так уже разлетелась по всем окрестностям, обрастая всеми правдами и неправдами (я это понял, уловив кое-что из разговоров ковбоев).

– Можешь не отвечать, если это уж такая тайна, – продолжил мой собеседник.

– Тебе скажу. Только не рассказывай эту историю кому попало.

– У меня не так много друзей. А пустой трёп я и сам не очень люблю. Вот ребята говорят, ты уже успел человек десять укокошить. Держу пари, к концу нашего путешествия твои подвиги обрастут ещё дополнительными подробностями. Но я этому не верю. Полнейшая чушь! Я уже пожил достаточно, чтобы отличить байки от реальности.

– Я с другой земли. Когда-то мой народ жил и в вашем мире. Много кентавров было в Греции.

– Про Грецию, вернее, Древнюю Грецию, я что-то слышал. Это очень далеко отсюда. За океаном. Наверное, поэтому местные ничего о кентаврах не знают.

– Не только поэтому. Уже давно, очень давно, кентавры покинули мир людей. После войн. Люди развязали эту войну, истребив все другие народы, в том числе, и нас. Но земли людей – только часть огромного Мира. Есть и другие земли, за Гранью. Существуют переходы между ними – порталы. Постоянные и временные. Не всегда можно знать точно, куда попадёшь. Я случайно попал к вам на Дикий Запад. Теперь ищу путь домой. Может быть, ты знаешь что-то о портале в ваших землях?

– Хм-м-м. Слышал я что-то такое от Снайпера. Ходят легенды, будто воинственные индейцы, появившиеся в Америке раньше белых, завоевали территории древних племён с гораздо более развитой, но мирной культурой. Так вот, часть этих древних, живущих в горах, ушла куда-то бесследно. Сами индейцы говорят об этом нечасто и крайне серьёзно. Подобные слухи ходят и о Бермудских островах. Там исчезают корабли, являются призраки. А кое-кто из моряков, бывавших неподалёку, клянётся, что видел, как в мареве над островами видно было другие народы в странных одеждах. Но это далеко. Лучше в горах поискать. Но где и в каких – я не знаю. Здесь множество гор. Джейкоб, видно, что-то знает, раз предлагает сделку.

– А ему можно доверять?

– Хороший вопрос, – Текс оглянулся, чтобы удостовериться, что никто нас не подслушивает, – он непростой человек. Любит хитрить. Будешь договариваться с ним, возьми с него слово, что выполнит свою часть сделки. У нас на Западе к этому серьёзное отношение: уговор дороже денег, и лучше погибнуть, чем не сдержать слово. Здесь дорожат своей репутацией. Большинство. Не все, конечно.

– Благодарю за совет.

– Эх, тебе бы со Снайпером встретиться надо было бы, а не со мной.

– Снайпер? Кто это?

– Мой друг. Известен, как Снайпер. А так его Ринт Фримен зовут. Он вне закона, но очень хороший человек. Вот он действительно может знать что-то, что тебе было бы интересно. Да вот проблема – найти его трудно. Путешествует по всей стране. Сегодня здесь, завтра – там. Прокатился бы я с ним, да не могу.

– Почему? Ты ведь свободен.

– Не совсем. Я работаю на Джейкоба, потому что он хорошо платит. А ранчо моих родителей в больших долгах. Это долгая история и абсолютно обыденная: пожары, неурожай. Выплатить мне немного осталось. Поработаю ещё месяц – и уеду спокойно. А вот Снайперу я весточку передам. Ты уже заметил, как быстро информация здесь распространяется. Поговорю с нужными людьми – они и передадут весть о том, чтобы Ринт приехал в эти края. Вдруг у вас с Джейкобом не всё пойдёт гладко… Но постарайся всё-таки с ним договориться. Неизвестно, сколько пройдёт времени, пока до Снайпера дойдут вести. Да и надежды на него не так много – он ведь и сам постоянно под прицелом. Там кровная месть и всё такое…

– Благодарю тебя, Текс.

– Да, пожалуйста. Сам я не раз в переделках был – понимаю, каково оно.

И вот настал тот день, когда долгий путь на ранчо был окончен. Большие деревянные ворота со скрипом закрылись за мной. Уставшая и запылённая группа всадников спускалась с холма к огромному дому, окружённому корралями с лошадьми и другими хозяйственными постройками. На веранде дома в большом кресле, закинув ноги на стол, нас поджидал крупный человек, с густыми седыми усами и большой чёрной трубкой. Вынув трубку изо рта, человек медленно встал и облокотился на балку, служащую опорой на крыльце.

– Привет, ковбои! Я смотрю, охота удалась! – басом прохрипел хозяин дома, – Вот и молодцы! Долго же, однако, вас ждать пришлось. Ну, неважно. Дело сделано! Отправляйтесь на отдых. Деньги я вам обещал – и заплачу. Лови, Текс! Всё разделишь по-честному, – с этими словами он бросил кожаный мешочек всаднику.

– Ты, – Джейкоб указал на меня пальцем, – остаёшься здесь. Для разговора.

Ковбои разъехались. Мы остались одни. Да, Текс, верно, был прав. Здоровяк производил впечатление решительного и хитрого человека. С ним надо быть начеку. Хоть он и находился в своих владениях, но был обвешан кобурой с двумя револьверами. Или это по случаю моего прибытия? Он также оценивающе окинул меня взглядом.

– Ну что ж, сложен неплохо, – бормотал под нос ранчер, попыхивая трубкой. – Как твоё имя? – спросил он уже громче.

– Орион.

– Меня зовут Джейкоб Тибс. Это – моя земля, – гордым жестом он указал рукой вокруг себя. Потом сменил тему: – И далеко тебе удалось загнать моих людей?

– Это они меня загнали… на восьмой день преследования.

– Они меняли лошадей? Ехали быстро?

– Да.

– Восемь дней… Невероятно! Это то, что мне нужно! Ты ведь сюда как-то попал… Откуда пришёл?

– Из другогомира, где нет людей.

– Но говоришь ты по-нашему хорошо.

– Кентавры с детства учат языки многих народов.

– Так значит, ты сюда через переход прибыл, между мирами который!

– Да, случайно. Я не хотел. Мне надо вернуться. Но я не знаю, как. А ты откуда знаешь о переходе?

– Ха! Бизнес, мой дорогой, бизнес… Мне приходится иметь дело со множеством разных людей по всему континенту. У меня большое хозяйство. Племенной скот! Но моя гордость – великолепные моргановские лошади. Благодаря им я сколотил приличное состояние и имею друзей во многих важных кругах. Я собираю разную информацию. Иногда плачу за неё, иногда люди сами что-то интересное рассказывают. Моё дело – слушать и запоминать. И делать деньги, естественно! Я кое-что знаю про портал. Но… услуга за услугу. Мне нужно, чтобы ты выиграл скачки!

– У тебя же лучшие лошади! Я-то тебе зачем?

– Ну, у всех бывают трудности. У меня был Кинг – прекрасный скаковой жеребец, моя гордость! На эти соревнования я его готовил целый год. Рацион, тренировки. Это тяжёлая работа – вырастить призовую лошадь. Но произошла глупейшая случайность: на одной из тренировок конь попал ногой в нору какой-то твари и сломал ногу. Пришлось умертвить беднягу. Была неплохая кобыла, но её похитили конокрады. Их поймали и повесили, но прекрасную лошадь они успели загнать насмерть. У меня осталась ещё парочка элитных кобыл, но они молодые и не успели натренироваться должным образом к соревнованиям такого уровня. Скачки с большими ставками проходят у нас раз в год. И, как назло, именно в этом году из Оушена, город на востоке от нас, – приезжает Тим Блекстоун со своей английской чистокровной кобылой, не раз бравшей первые места. Она может выиграть. И все ставки будут на неё, а я останусь ни с чем. А мне этого очень не хотелось бы по ряду причин.

– А меня допустят до соревнований? Я ведь не лошадь.

– Да лишь бы копыта были. Здесь у нас правила простые. Хоть на осле скачи, хоть на муле. Лишь бы быстро! Раньше, когда у меня ещё моргановских лошадей не было, скачку выиграл мул. Да, самый настоящий мул! И такое бывает.

– Надеюсь, я поскачу один – без всадника.

– Конечно. Так легче. Об этом я договорюсь. Главное с маршрута не сбейся.

– Хорошо. Я приму участие в соревнованиях и принесу тебе победу. Но дай мне слово, что после скачек расскажешь мне, где находится портал и отпустишь меня!

– Даю слово. По рукам! – Джейкоб торжествующе улыбнулся.

Затем пошёл вперёд, веля мне следовать за ним. Мы подошли к огромному амбару. Джейкоб снял тяжёлый засов и вошёл внутрь. Я – следом. Приятно пахло сеном. Высушенная заготовленная трава и мешки с зерном были повсюду. Слой сена устилал дальнюю часть пола амбара.

– Будешь жить здесь. До соревнований ещё неделя. Амбар тёплый, подстилка мягкая. Никто не беспокоит. Еду принесут. Всё самое лучшее. Направлю своего конюха Питера, он человек умелый, приведёт тебя в порядок – на соревнованиях в лучшем виде будешь. Пару дней отдохнёшь, а потом с Питером устроим пробный заезд с моими лошадьми. Посмотрим, что умеешь. Ну, вот и всё. Территория ранчо в твоём распоряжении. Гуляй, бегай, купайся в озере, только ни шагу за пределы моей земли!

С этими наставлениями он ушёл, а я остался один, посреди огромного амбара. Говорил Джейкоб хорошо, да вот что-то меня всё равно в нём настораживало. Но что именно? Не понятно. Вроде бы всё было изложено разумно и логично.

Я лёг на мягкую ароматную подстилку из просушенного сена возле дальней стены. Подумал о том, что, возможно, у меня в голове уже искажается восприятие событий. После многих дней скрытного путешествия, преследования, мне уже везде мерещится подвох. Да, вероятно, это просто усталость.

На следующий день я гулял по просторам ранчо, купался в озере, грелся на солнце, лёжа не зелёной мягкой траве. Вокруг пели птицы, летали бабочки и стрекозы. Всё было бы замечательно, если бы не одно «но»: не смотря на видимость свободы, это был плен. Самый настоящий. Я избегал людей, но видел, как вдоль границ ранчо неспешно разъезжают всадники, вооружённые винтовками. А ведь здесь не было никакой войны с соседями.

Ближе к вечеру с пастбищ стали возвращаться ковбои. Ко мне подъехал Текс. Оглянувшись, он обратился ко мне:

– Привет, Орион. Ты как?

– Нормально.

– Договорились с Джейкобом?

– Да. Он дал слово, что поможет мне с информацией и отпустит меня после того, как я выиграю соревнования.

– А вы с ним не обсуждали, случайно, что будет, если ты проиграешь?

– Нет…

– Орион, ты производишь впечатление умного человека, извини, кентавра. Подумай над этим. И над тем, что Джейкоб приказал усилить охрану по границе ранчо. Случись что, я – на твоей стороне. Но не за всех ковбоев могу поручиться. Кое-кто тебя искренне уважает. Кто-то боится. Есть и та категория, которая будет просто выполнять приказ. Любой. В общем, будь начеку.

Текс снова оглянулся. Кое-кто из ковбоев отстал от других, ожидая его. Пришпорив чалого, он поспешил присоединиться к остальным.

Через пару дней я принял участие в пробном забеге с моргановскими лошадьми Джейкоба. Я сразу решил, что не буду показывать всех своих скоростных возможностей. Достаточно пока будет просто обскакать лошадей с хорошим отрывом. Трассу отметили палками с яркими платками. Она проходила по большому кругу. В центре стоял сам Джейкоб с секундомером. В скачках участвовали лучшие лошади: пара молодых кобыл и мерины. Всего было пятеро всадников, среди них – кузнец и конюх Питер, пара ковбоев из тех, что я видел, ещё двоих я не знал. Джейкоб старался подобрать опытных и лёгких наездников, чтобы лошади показали то, на что реально способны. Итак, после сигнала скачка началась. Всадники плотной группой захватили внутренний радиус «дорожки». Позиция удачная, но я на неё не претендовал. Скакал свободно, всё больше набирая скорость. К тому времени, когда лошади уже не могли поддерживать вровень со мной прежний темп, я только по-настоящему разогрелся и ощущал хорошую ровную скорость, идя в отрыв. В общем, я показал тот результат, который и планировал. Хорошо пробежал, получил нормальную нагрузку (я всё ещё был не в самой лучшей форме после той недельной скачки). Другие же лошади в хлопьях пены вышагивались, тяжело дыша. Джейкоб был поражён увиденным.

– Невероятно! Просто замечательно! – восклицал он хрипловатым голосом. – Результат лучше, чем я видел у лошадей когда-либо! Победа будет за нами!

– А если… что-то пойдёт не так? Если я проиграю? – я сам в это не верил, но хотел узнать, что предпримет ранчер в таком случае.

Мой вопрос повис в воздухе. С полминуты длилась полная тишина.

– Тогда я тебя убью! И, твоё счастье, если быстро! Потому что ты обязан выиграть! Другого выбора у тебя нет! – в ярости прорычал Джейкоб.

Оставшиеся до соревнований дни я провёл в тягостном ожидании. Питер крутился вокруг, давая множество советов о том, как вести себя на трассе, рассказывал о разных лошадях и выигранных ими скачках. Затем долго меня убеждал в необходимости ковки. Я же совершенно не собирался носить подковы. Зачем? Копыта у кентавров и так очень крепкие, а подковы рано или поздно имеют свойство теряться, что может привести к очень неприятным травмам. Я в свою очередь, убеждал Питера, что соревнования выиграю и так, а потом мне снова нужно отправляться в дальний путь, где конюха-кузнеца не будет рядом. В общем, от подков я наотрез отказался, но день наведения красоты перед соревнованиями пришлось выдержать. Я был не против подровнять немного причёску и хвост, но вот натирать какой-то ерундой копыта для блеска мне не хотелось. И так выглядели хорошо. Но пришлось смириться со вкусами людей. В общем, было много споров по внешнему виду: то предлагалась особая причёска, то ленточки (не знали, правда, куда их привязать), то шляпу хотели на меня одеть. Я разозлился, крикнул Питеру, что я не кукла и даже не лошадь, затем угрожающе встал на дыбы, потрясая воздух копытами. На этом полёт фантазии конюха прервался.

Наступил день проведения скачек. Трудно описать те чувства, что я испытывал в то утро, проснувшись на мягком сене в большом амбаре, среди золотистых лучей солнца, пробивающихся сквозь щели. С одной стороны, соревноваться мне всегда нравилось, и снова был азарт, желание победить! Но сильнее была радость оттого, что это мой последний день на ранчо. У меня не было сомнений в победе. Так что сегодня я обрету, наконец, свободу! Узнаю, куда мне идти – у меня появится вполне определённый путь к цели. Это было то, что сейчас я хотел больше всего! Но радость этих эмоций омрачали сомнения, предчувствия некой угрозы.

Скрипнув, открылась тяжёлая дверь, и на пороге появился Джейкоб Тибс в сопровождении Питера. Хозяин ранчо оделся, видимо, в свой лучший светлый костюм, глаза его горели от возбуждения, а неизменная трубка выпускала густой дым.

– Ты готов?

– Да. Уже иду.

– Оружие оставь здесь. Участники соревнований скачут без оружия.

– Я не ожидал…

– Мы вернёмся сюда. Ты же не думаешь, что я стану при всех разговаривать с тобой о других мирах, – проворчал с упрёком Джейкоб. – Сразу после соревнований мне надо будет получить деньги со ставок, возможно, заключить сделки – приезжает очень серьёзный контингент… Потом я вернусь на ранчо, и мы поговорим. Со скачек тебя проводят мои люди.

Меня, если честно, такой расклад не очень устраивал. Но так было, видимо, у них заведено. Здесь я не мог ничего изменить. Вздохнув, я положил эльфийский лук и колчан со стрелами на подстилку и вышел c Джейкобом и Питером на улицу. Во дворе нас уже поджидала группа всадников. Я искал взглядом Текса, с этим спокойным и разумным человеком было как-то надёжней. Но Текса я не увидел. Правда, оглянувшись, заметил, что в одном из корралей стоит уже осёдланный серо-чалый конь. Но его хозяин если и собирался куда-то, то явно не с нами.

В том городе, куда мы прибыли, я уже бывал раньше. Той ночью, когда отправлялся «на разведку». Здесь был тот же обгорелый дом, большая пыльная улица. Но она была совсем не пустынна, как тогда, ночью. Людей здесь было как муравьёв в муравейнике! Протискиваясь, то тут, то там через толпу сновали всадники. Был слышен плач детей, ругань, хохот, лай собак, ржание лошадей. Всё это временами прерывали призывы из рупора делать ставки. Джейкоб скрылся в людском потоке в сопровождении своих людей. Со мной остались двое. Они проводили меня на территорию большого, огороженного от толпы канатами, круга, сказали, что надо разогреться, подвигаться и отсюда будем стартовать. Здесь же будет и финиш. Больше ничего особенного ковбои мне не сообщили и покинули площадку. Это совсем не значит, что остался я там один. Всадники на разномастных лошадях всё прибывали и прибывали. Кто-то водил своих коней в поводу, кто-то скакал верхом. Порой казалось, что движущиеся навстречу друг другу лошади вот-вот столкнутся, но они разъезжались. Одни животные вели себя спокойно, другие постарались проявить свой характер: кто-то пытался сбросить всадника, кто-то задирался с проходящими рядом лошадьми. Я не хотел участвовать во всей этой толкотне, которая называлась разминкой, и встал в стороне, но не особенно близко к канатам. За пределами натянутых верёвок всё уплотнялась толпа людей. Конечно, я был в центре внимания. Одни указывали пальцем, другие хохотали, женщины в испуге уходили подальше, кто-то просто с интересом наблюдал. Повсюду раздавались реплики: «Это кто такой? Уведите отсюда женщин и детей! Эта тварь убила нескольких человек! Убийца! Урод! Леди и джентльмены, делайте ставки!»