Хлеб, любовь и небеса

Место, куда они приехали, было ей неизвестно, а этот ресторан – тем более. Внутри помещение ресторана было большим, с роскошным оформлением, почти помпезным. Идаиру сковывала непривычная обстановка, необходимость соблюдать определённые правила. Она старалась не показывать, что у неё нет большого опыта в этом. Они прошли, сели за столик.

– Ирина, и как ваше настроение? – поинтересовался Никонов.

– Настроение бодрое. Живу, работаю. Другого способа жизнь прожить, ещё не придумали.

– Философский ответ, – улыбнулся Владислав Сергеевич.

Идаира не знала, о чём говорить. Но тему всегда можно найти. Она заговорила об окружающей обстановке. Несколько стандартных слов, что здесь красиво, и даже уютно, несмотря на некоторую роскошность. Они сделали заказ подошедшему официанту. Затем продолжили говорить на такие же пустячные отвлечённые темы. Идаире было несложно поддерживать такую беседу. И тут Никонов, неожиданно сменил тему разговора.

– Ирина, извините за прямой вопрос. Мужа у вас нет. Я правильно понял? – спросил он, посмотрев на неё. – Иначе вам не пришлось бы, работая, ещё и подрабатывать, – добавил он, словно показывая логику своих рассуждений.

Идаира почувствовала замешательство, что этот посторонний для неё человек, интересуется её личной жизнью. Она не знала, как ответить.

– Салфетки, – задумчиво проговорила Идаира. – Да как же их расстелить? – Она с деланным интересом стала рассматривать кусок ткани.

Никонов посмотрел на неё долгим внимательным взглядом и, едва заметно улыбаясь, проговорил:

– Ирина, вам ли от салфеток нервничать?

– Вы правы, – согласилась она. – Поберегу-ка я свои нервы для более подходящего случая.

Никонов поддерживающе рассмеялся её шутке. Ей стало легче.

– Да, я в разводе, – просто ответила она. – Студенческий брак в моём случае оказался недолговечным.

Но она сама ещё не знала ведь намерений этого Никонова. Что ему от неё надо? Для чего он пригласил её сюда?

– А вас, наверное, жена дома ждёт? – с оттенком небрежности спросила Идаира.

– Нет, я разведён, – обиженно проговорил мужчина. – Иначе, с чего бы я тут сидел с молодой красивой женщиной? – вопрос словно подкреплял его право на такой поступок.

– Ну, всякое бывает, – ответила Идаира.

Но она почувствовала облегчение, что не участвует в чём-то предосудительном. Официант принёс заказанные блюда. Идаира приступила к еде, говоря полагающиеся слова по поводу вкуса еды, особенностей блюд. Никонов поддержал разговор.

Временами он останавливал на ней долгий, словно, ожидающий чего то взгляд. От этого взгляда Идаира чувствовала себя неуютно, словно за ней пристально наблюдали и изучали. Если при первой встрече, его глаза показались Идаире яркими, излучающими, сейчас у неё было ощущение, что этот взгляд окутывает её. Солнечные золотые крапинки в его глазах исчезли, осталась морская глубина, которая затягивала. Ощущение было неприятным. И, словно, боясь утонуть в этой глубине, Идаира пыталась освободиться от чувства зарождающегося страха провалиться в неё. Может, это всего лишь от неудачного освещения? Она старалась не смотреть ему в глаза.

– Но такая красивая молодая женщина не может быть одна. Я угадал?

Вопрос прозвучал внезапно и застал врасплох. Да что же это такое?! Идаире стало совсем неприятно, как будто от неё добиваются, чтобы она выставила на всеобщее обозрение свою интимную жизнь. У неё даже перехватило дыхание. Откуда-то изнутри стало подниматься желание сопротивляться, освободиться от этого неприятного состояния.

– Квадратура Солнца с Венерой, вынуждают меня узнать: с какой целью интересуетесь? – резко спросила она, даже не пытаясь скрыть проявившуюся злость.

– Я жестокий и коварный соблазнитель! – едва заметная улыбка тронула губы собеседника.

– Вот они какие, горячие одинокие мужчины, – усмехнулась Идаира. – На первом свидании я бы ограничилась флиртом, – раздражение было разбавлено насмешкой.

Вечер уж слишком быстро повернул в сторону, к которому Идаира была явно не готова. Опасаясь новых неожиданных вопросов, ей захотелось сменить форму разговора, который как-то уж совсем превратился в конкретный допрос. Она уже почти телом испытывала желание сбросить с себя это неприятное состояние – ощущать себя объектом пленения и изучения, словно она мушка под микроскопом. Захотелось физически расслабиться, свободно вдохнуть и расправить плечи. Невольно подчиняясь этому стремлению, она встала и оглянулась.

Музыканты ресторана как раз начинали свою программу. Идаира, вышла из-за стола, встала в свободное пространство между столиками, и начала плавно двигаться в такт музыке. Танец подобен лечебному искусству, освобождает от скованности, даёт выход накопившемуся застою. Импровизация, без чёткой схемы движений, может выразить настроение, состояние души. Нужно просто расслабиться и довериться своему телу и подсознанию. И тогда нужные движения льются сами по себе… Гитарист, заметив её, продолжая играть, направился к ней. Она продолжила танец с играющим гитаристом. Идаира кружилась вокруг него, игриво поддевая его бедром. Остальные посетители ресторана стали с любопытством поглядывать на это спонтанное выступление. Идаира обладала врождённым чувством ритма, и ей часто говорили, что она прекрасно танцует. Чарующая магия музыки, словно пришедшая на помощь, подхватила её. К ней вернулось, наконец, чувство лёгкости, она почувствовала необходимое ощущение свободы. Охватило чувство упоения, она словно слилась с мелодией, естественно и непринуждённо выражая своё состояние интуитивными движениями…

Музыка закончилась, Идаира вернулась к столику. Послышались аплодисменты.

Никонов смотрел на неё с неподдельным восхищением. Золотые искорки снова сверкали в его глазах. Немного помолчав, он с некоторым удивлением спросил:

– Хореографическая школа?

– Нет. Училась я в музыкальной школе.

– Так вы ещё и музыкант! – изумлённо протянул Никонов.

Идаира промолчала. Выпив оставшийся напиток, она вытерла губы, и, наконец, посмотрев ему в глаза, сказала:

– Благодарю. Ужин был великолепен.

– Вы устали?

– Да. Полагаю, уже пора домой.

По дороге домой, Идаира старалась не говорить много. Она иногда отвечала незначительно, поддерживая разговор. Ей хотелось быстрее попасть к себе домой, лечь в кровать, и, наконец, остаться одной, со своими мыслями.

Машина подъехала к дому. Идаира подала руку, чтобы попрощаться. Никонов задержал её руку:

– Я прикоснулся к вам, и ваша позолота осталась у меня на пальцах, – тихо произнёс он.

Идаира смешалась. Она не знала, как ответить, молчала. Никонов отпустил её руку.

– Могу я попросить ваш телефон? – спросил он уже обычным голосом.

– Зачем? – спросила Идаира с некоторым напряжением.

– Вы прекрасно справились с работой, – ответил он, стараясь быть непринуждённым. – Может, для вас будут ещё поручения.

– Да, работа мне нужна.

Она продиктовала свой номер и, открыв дверь машины, вышла. Обернувшись, добавила, скорее из вежливости:

– Спасибо вам за проведённый вечер.

– Вам спасибо, – ответил Никонов.

Машина отъехала.

Видимо, она, действительно, сильно устала. Она даже не имела желания подумать о сегодняшнем вечере. Идаира была рада, что, наконец, она одна, в своей любимой постели. Не нужно напрягаться, думать, что и как говорить. Теплота, покой охватили её. Она уснула.

На следующий день Ксении и Соне не терпелось слышать подробности.

– Ну, рассказывай! Как прошло?

Женщины смотрели на Идаиру, словно ожидая продолжения сериала.

– Ощущение такое, что экзамен сдала, а результат не огласили, – Идаира попыталась отшутиться.

– Туману не напускай! – Ксения была напористой. – Договорилась с ним ещё раз встретиться? Да или нет? Мы девочки простые, сложностей не понимаем!

Коллег одолевало обычное любопытство. А Идаире нужно было как-то объяснить, в чём для неё сложность, чтобы самой в этом разобраться. Она заговорила, стараясь точнее подобрать слова:

– Как там? Люди создают иллюзии у себя в голове, а гоняются за ними в реальной жизни. – Помолчав, она продолжила: – Вот бывали у вас моменты, когда видишь человека, даже иногда влюбляешься, и строишь всякие картины, какие могут быть отношения? – Идаира будто размышляла вслух. – Мне очень хорошо с Сашей. Но рассудком я понимаю, что тут будущего может и не быть. А с этим Никоновым… даже не знаю. Неведомое манит. Но зачастую, впустую. Он явно заинтересован. Даже странно: что он нашёл во мне? А я… Иногда просто не знаю, что говорить и делать.

Ксения задумчиво покачала головой и насмешливо проговорила:

– Ой, барышня, как у вас всё сложно в голове! – Потом, словно, ухватившись за другую мысль, с некоторым даже раздражением, воскликнула: – Вот заладила, Саша да Саша! Ида, ты любишь не его, а свои чувства к нему! Вот хочется тебе быть влюблённой!

– Ксень, ты чего? – удивилась Идаира.

– Это говорю не я, это говорит моя зависть, – уже спокойным тоном ответила Ксения, сделав притворно-серьёзное лицо. – Временами тоже хочется так… Ну, чтобы, это, – Ксения даже замахала руками – краснеть удушливой волной, прикоснувшись рукавами, чтобы и томление души, и ночами не спать. Ах! – она закатила глаза.

– Ксения, уж тебе-то чего не хватает? Что тебе мешает ночами не спать? – насмешливо спросила Соня.

– То и мешает, что сплю! – с деланным возмущением ответила Ксения. – Витюша же у меня из военных. У нас всё просто, как в армии: пришёл, упал, отжался – и спать!

Женщины рассмеялись.

– Я в шутке правду высказать хочу! – подбавила Ксения огоньку.

– Что-то вспомнилось, тоже про томление души, – подхватила разговор Соня. – Нравился мне один мальчик в школе, уже в старших классах. Как-то задали нам стих Есенина наизусть выучить, на выбор. И вот стоит он у доски, такой красивый, и декламирует: «Я спросил сегодня у менялы, что даёт за пол-тумана по рублю», ну и дальше там, не помню. Что-то про то, как сказать ей, что она моя. Потом про «персидски нежное «люблю», про поцелуй. Я просто млела, когда он говорил слова: «Ты моя» сказать лишь могут руки, что срывали чёрную чадру». Он ещё в это время так потёр руки. М-м-м! Вот была любовь! Когда от одного вида душа жаром покрывается! Даже не надо рукавами прикасаться. Гормоны и феромоны так и летали!

– Ого, Соня! Да ты, оказывается, можешь быть романтичной! А я думала, способна только зазывать: «Мой огород открыт! Хочу пахаря!» – Ксения не утруждалась подбором выражений.

– Могу! – заявила Соня. – Да только сейчас мне не до романтики, – она вздохнула. – Вчера вот, представляете, девочки, прихожу домой, а у меня дома свекровь. И занавески поменяла! Сняла мои, и повесила свои. Говорит, я потому ругаюсь с её сыночком, что у меня в доме цвета негармоничные. Я, говорит, научу тебя правильно жить. Я, говорит, свою жизнь прожила, сейчас твою проживу вместо тебя, раз ты сама не умеешь. Представляете?! – выражение безмерного возмущения отразилось на её лице.

Ксения подхватила привычную тему обсуждения семейных отношений:

– А мы тут на днях с Витюшей поругались. Из-за двадцати сантиметров! – сообщила она неожиданно, ожидая реакцию слушательниц.

Соня, с выражением сочувствия, но с лёгкой ехидцей спросила:

– М-х-м, Ксения, за что же ты его так-то? Что он сделать то может?

– Да из-за кресла! Я хочу сдвинуть его к окну, на двадцать сантиметров поближе. А Витюше надо, чтобы прямо перед телевизором кресло стояло!

Женщины рассмеялись. Ксения, как всегда, балагурила.

– Гляжу я на вас, и радуюсь, – улыбнувшись, внезапно сказала Идаира.

– Чему это? – удивлённо спросили собеседницы.

– Тому, что у меня мужа нет! – рассмеялась Идаира. – Вот радоваться мне или огорчаться, что я живу одна, и никаких скандалов у меня нет?

– Парадокс, однако! – воскликнула Ксения, словно сама поразилась этому. – Что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку! – И, обращаясь уже к самой Идаире, продолжила: – Ида, ты очень независимая и самостоятельная! Ты имеешь кучу свободного времени, которым распоряжаешься на своё усмотрение. Ты уже нашла в себе целый мир и этим миром увлечена. Ты легко отпускаешь. Потому что, люди со своим космосом внутри, ничего не теряют.

– Ого, какая я! – удивилась Идаира, поражённая её речью. – Я прямо чувствую, как моя корона скребёт звёзды над головой.

Ксения поставила на стол широко расставленные руки, оперлась ладонями, словно, начальник, готовящийся делать разнос подчинённому.

– Свободные и независимые – это самые опасные люди! – заявила она, глядя Идаире в глаза. – У тебя нет потребности в каком-либо обществе. Ты не станешь терпеть несчастье, ты просто уйдешь, и не будешь страдать. – Затем, вздохнув и отвернувшись, она продолжила. – Самодостаточность это, наверное, и проклятье и подарок судьбы одновременно. Ты вот, как бы, одна, без мужа. Но, мы же знаем, что ты никогда одна не бываешь.

– Ну, я же не сразу стала такой. Жизнь так сложилась, что пришлось выучиться, – будто оправдываясь, ответила Идаира.

Ей всегда было неловко, когда окружающие отмечали такую свободолюбивую сторону её характера. Она всегда стремилась казаться простой, отзывчивой, компанейской. Ведь такое поведение правильное, и таким людям больше доверяют.

– Может, просто под созвездием подходящим родилась, – попыталась она шуткой сгладить своё смущение.

– Симулировать простодушную наивность, при крайне затейливом внутреннем строении – великое искусство! – с азартом заявила Ксения. И встав в позу балерины, продолжила: – Вот летишь ты этакой лёгкой походкой, словно выпускница балетной школы, и все умиляются! А сложным барышням только того и надо: кого надо приманят, кого не надо – отбреют.

– Ох, Ксюша, тебе бы психологом работать, а не библиотекарем, – засмеялась Идаира.

– Не сложилось! – отчеканила Ксения, состроив притворно-удручённое лицо.

– Девочки, что сейчас расскажу! – Соня горела желанием поведать нечто интересное. – Соседка тут у меня у меня на днях заходила. Это такая женщина! Умная, деловая. Два раза была замужем. Сейчас у неё опять бойфренд есть. Тоже предлагает замуж. Так вот. Она и говорит: я уже две ходки имела, я, мол, рецидивист семейного фронта. И сейчас этот очередной жених ей третий срок лепит. Она именно так выражается! И говорит, что этот очередной жених большой собственник. Освобождения она не получит, а только пожизненное заключение. Это она замужество так называет. А при попытке к бегству она получит расстрельную статью, – Соня рассмеялась. – Есть же такие женщины!

– Ну, если она так любит свою свободу и независимость, чего же она бой-френдов заводит? Значит, мужчины ей всё-таки нужны? – торжествующе воскликнула Ксения.

– Ну, может, огород пахать, как Соня выражается, – Идаира прыснула смехом.

– Идочка, тебе видней, конечно, – добродушно съязвила Ксения.

– Вот так и получается, девочки, и с мужиками плохо, но и без них не обойтись, – как бы подводя итог, заключила Соня.

Вечером, уже лёжа в постели, Идаира размышляла о создавшейся ситуации. О Саше, о Никонове, и вообще о своей жизни. Она любила вот так лежать в постели и размышлять. Именно лёжа, ничего не делая, ей думалось лучше всего. Она где-то прочитала, что лёжа, в состоянии мышечной расслабленности, действенность мысленных образов значительно повышается. Что, вообще, мыслительные процессы, без внутреннего напряжения, осуществляются намного эффективнее. И это было её излюбленное занятие: лежать перед сном и думать.

Мужчины… Легко и приятно жить одной: не нужно обслуживать мужчину, терпеть неприятные моменты, связанные с ним. Одним словом, быть свободной. Может ли женщина обойтись совсем без мужчины? Допустим, у женщины есть всё: ум, красота, душевные качества и работа. Причём, работать она должна много и упорно. Хотя… разве замужние дамы поголовно все в деньгах купаются!? Нет ведь – они тоже работают! Ладно, оставим пока эту сторону. Возьмём только то, что все проблемы придётся решать самой. А ведь есть ситуации, когда без мужчины не обойтись. И ещё, работать – это тяжело и нудно. А найти мужчину, который будет обеспечивать, – весело и приятно. И если ты не наследница, рождённая с золотой ложкой во рту, то без собственных доходов остаётся единственный выход: найти мужчину, который будет утолять твои финансовые потребности. А дальше? Хлеб у тебя всегда будет. А как насчёт любви? Если у женщины интерес к мужчине заключается только в его деньгах, то рано или поздно это раскроется. Невозможно бесконечно имитировать любовь. Идаира представила себя на месте такого мужчины. Вот она – это мужчина, который живёт с женщиной, которая его не любит. И как это? Ты работаешь, оказываешь внимание, тратишь свои средства. Что получаешь взамен? Имитацию чувств? Эмоции – это выражение чувств. Если чувств нет, значит, эмоциональной волны тоже не будет. Скучная, серая жизнь. Любовь без ответного чувства грустна. Идаира вспомнила свою жизнь с Андреем. Как ему было удобно с ней, а она страдала от ощущения, что её просто используют. Наверное, и мужчины испытывают подобное. Какой смысл жить с женщиной, которая тебя не любит? Совсем не сахарно. Всё равно не будет хватать того неуловимого ощущения, которое делает жизнь вкуснее. Можно прожить без секса. А без любви страдают. Плохо быть на месте такого мужчины. Впрочем, может со временем, с возрастом, это проходит, и люди просто привыкают. Живут же люди вместе десятки лет. Что связывает их? Привычка? Или пресловутая любовь? Однозначного ответа нет. Вот пословица гласит: баба с возу – кобыле легче. Но этой кобыле будет точно так же легче, если мужик с возу. Кобыле вообще будет всё равно, кто облегчит её поклажу – мужик или баба. Кобыле главное – чтобы её саму кормили… Что-то она отвлеклась. Итак, работа у неё есть. И с любовью вроде порядок. А чего не хватает? Идаира точно знала, что не хватает ей некоторой суммы, которую предстоит выплатить за учёбу сына. Да уж, все эти рассуждения о любви, о хлебе, не могут пока решить этот сложный вопрос. Может этот Никонов поможет ей в этом? Идаира опять вспомнила свой сон, последовавшие неприятные события. Не исполняется пока этот сон. Может ещё что-нибудь приснится? Хорошо бы. Но невозможно увидеть сон по заказу. Мысли у неё стали путаться, перескакивать с одного на другой… Она уснула.

Дни шли. Обычно говорят, завтра всё изменится. Завтра… А сегодня-то что делать? Ещё несколько дней назад, Идаира точно знала, что делать. Она работала, любила, и решала проблему денег для Тимура. Как было всё ясно и просто! А сейчас? А сейчас она была в смятении. Появился непонятный Никонов, который волновал и пугал одновременно. А Саши не было уже давно. Идаира не могла понять, почему. Может у него появилась подруга, ровесница, и он не придёт больше? Ей стало больно от этой мысли. Она никогда больше не сможет его обнять? Никогда не почувствует его руки на себе? Гнать такие мысли! Он придёт! Просто сейчас занят, наверное. Ведь ему, чтобы прийти, надо просто желание. Даже не надо организовывать встречу. А Идаире было приятно уже от одних мыслей о нём. У неё потеплело внутри… Романтики это те, у которых любовь случается чаще, чем секс. Ну, значит, она романтик. Пусть.

И в один из дней, наконец, раздался телефонный звонок. «Саша!» – мелькнуло в голове и стукнулось в сердце. Идаира в порыве схватила трубку. Но это был Никонов. После обычных слов приветствия и вежливого вопроса о самочувствии, он продолжил:

– Ирина, хотелось бы ещё раз получить впечатление от вашего танца. Не составите мне сегодня компанию в ресторан?

Это было неожиданно. Если бы Никонов дал ей задание, какую-нибудь работу, это было бы логично. Но вот так, чтобы позвонить и сразу пригласить в ресторан – к такому она не была готова. Опять соблюдать правила, думать об одежде… Нет, ей не хотелось ещё раз испытывать напряжение. А ещё было разочарование, что это не Саша.

– Странный выбор для любования танцами. Для этого обычно ходят в театр, – ответила она, понимая, что прозвучало не очень вежливо.

– Отлично! Можем сходить в театр, – радостно отозвался Никонов.

– То есть, вам принципиально всё равно, куда идти? – Идаира почувствовала, что начинает раздражаться.

На том конце послышался смех Никонова.

– Не умею я вести светские разговоры. Вот пытаюсь расположить вас к себе. Плохо получается что-то. Не могу подобрать романтичный повод для свидания. Не поможете?

Идаира всё ещё никак не могла смириться с мыслью, что это был не Саша. И сейчас по воле игры каких-то неведомых сил, вместо страстного свидания с любимым парнем, ей навязывалась встреча с этим Никоновым, чтобы опять неуютно себя чувствовать. Она снова попыталась показать, что не заинтересована встречаться с ним:

– Не помогу. Как я могу сказать вам, что вам нужно, когда вы сами не знаете, что вам нужно.

– Я-то знаю, что мне нужно, – Никонов, будто не обращал внимания на её резкие ответы. – Я хочу сегодня отужинать, и не один, а в обществе красивой интересной женщины, – продолжал он настойчиво. – Не пойму только причину вашего отказа. Знаете, это очень обидно, когда ты продумал диалог, а твой собеседник отвечает не по тексту, – Никонов пытался шутить.

Идаире уже начинала надоедать такая назойливость. Она решила ответить совсем уже резко:

– Извините, Владислав Сергеевич, что не оправдала ваших ожиданий. А причина моего отказа проста. Свой голод я утоляю не в ресторанах. Это долго. А я ценю своё время.

Она понимала, что сказала лживо, поэтому и неубедительно. Тем более что это было банально, даже пошло. Идаире стало стыдно. Но истинную причину своего упрямого отказа она и себе не могла объяснить. Она мечтала о свидании с Сашей. Это была бы радость здесь и сейчас. И ещё ей нужна была работа, деньги. А этот Никонов предлагал ей пойти с ним в ресторан. Это никак не входило сейчас в список того, что ей сейчас нужно, или интересно. Она продолжила с присущей ей прямотой:

– Вами движет надежда и любопытство. А меня останавливает непонимание: как ужин с вами в ресторане поможет мне решить мои проблемы.

В голосе Никонова послышалась радость:

– О! Замечательно! Мы можем совместить. У меня как раз есть для вас ещё одно задание. Я не хотел вам говорить об этом сразу.

Идаира подумала даже, что Никонов это придумал сейчас. Ну и что? Ведь тогда он должен это как-то организовать! Если он поможет ей с работой, это будет соответствовать её устремлениям. Чтобы сгладить произведённое малоприятное впечатление от начала своего разговора, она шутливо-радостным тоном сказала в трубку:

– Тогда совсем другое дело! Вот это заманчивое предложение.

В голосе Никонова послышалось удивление:

– М-да… Вы отвергаете моё предложение об отдыхе, но с радостью принимаете предложение о работе. Ирина, вы необычная!

Чтобы держать тон флирта и не выдать ему, что она почти отчаянно нуждается в деньгах, она решила кокетством показать непринуждённость:

– Может, я притворяюсь и интересничаю?

Зависла пауза. Потом Никонов ответил:

– Неожиданно, конечно. Но хочется верить.

Они договорились о времени и месте встречи. На этом разговор закончился. Идаиру успокоило, что Никонов может говорить обычным языком. Это ей понравилось. Она ещё никак не могла уйти от представления его неким большим начальником, человеком из другого мира, с другими интересами и проблемами. Ей, конечно, был приятен его интерес. Но она всё ещё не понимала, что ему от неё надо? Уж конечно, недостатка в женском обществе этот мужчина не испытывает.

В условленное время, когда Идаира подходила к месту встречи, Никонов ждал её у машины с большим букетом цветов. На исходе зимы, когда вокруг ещё лежал снег, яркие разноцветные цветы смотрелись контрастно и даже несколько вызывающе. Идаира взяла протянутый букет.

– Спасибо. Цветы красивые.

– Но выражение вашего лица говорит что-то обратное.

Идаира смотрела на эти цветы и опять представила, что вот росли они, росли, а потом их срезали, лишив их связи с землёй, с их корнями, они не оставят семян и плодов. Они обречены на гибель и умрут раньше своего срока жизни.

– Нет, цветы и вправду красивы, – медленно проговорила она, глядя на букет. – Это, наверное, моё фальшивое представление о красоте, – она продолжала смотреть на цветы. – Но мне нравится смотреть на цветы, когда они растут в земле, их колышет ветер, они живые, – Идаира на мгновение задумалась, словно представив это. – Потом они постепенно превращаются в плоды и семена, – она перевела взгляд на лицо Никонова. – Называются живые цветы. Но какие же они живые? – спросила она, словно, сама удивившись этому. – Их срезали, оборвали связь с их привычной средой, и они теперь как в коме. На искусственном поддержании жизни.

Мужчина стоял и обескураженно молчал. Он даже представить не мог, что обычный букет цветов может оказаться столь неуместным подарком.

– Я не хотел вас обидеть, случайно просто получилось, – растерянно пробормотал он.

Идаира внезапно поняла, что её прямолинейность в высказывании своих мыслей, сейчас была чересчур не к месту. Она почувствовала себя слоном в посудной лавке. Да что же она так? И чтобы сгладить ситуацию, она рассмеялась.

– Да нет, Владислав Сергеевич, это я такая ненормальная! Ведь цветы для того и выращивают, чтобы срезать их и дарить. Мне очень и очень приятно. Правда! – она прямо посмотрела ему в глаза. – Я принимаю те приветливые слова и внимание, которые вы вложили в этот подарок. Ну, а цветы к этому просто прилагаются. Они же не виноваты, – она опустила лицо в гущу цветов и вдохнула аромат растений. – Спасибо ещё раз! Простите меня. Высказала мысли вслух, могла ведь и молча подумать, – она прижала букет и улыбнулась. – Такая красота! А я тут словно топором размахиваю, устанавливая своё видение правильного мира.

– Уф, сняли вы с меня душевное напряжение, – театрально выдохнул Никонов. – В следующий раз учту ваше видение правильного мира.

Идаира опять отметила про себя это его «следующий раз». Но промолчала.

– За цветы спасибо. А где же задание?

– А как же ресторан?

Идаира решила, что больше не будет говорить что-то колкое. Это как ёжиком быть. Вот котёнка все хотят погладить. А ёжиков не гладят. Боятся уколоться. Плохо быть ёжиком. Идаира решила быть уступчивой, чтобы не ставить его больше в неловкую ситуацию.

– А… давайте!

Никонов заметно повеселел.

– Вот это другой разговор. Я уж подумал: ума палата, да ключ потерян. Рад, что не всё потеряно.

– Вы обо мне или о себе?

– О себе! А то какой же я соблазнитель?

Идаира рассмеялась. Действительно, разговаривать с Никоновым ей стало проще. Она почувствовала себя свободнее и уже сама довольно непринуждённо предложила:

– Тогда поехали?

– Спасибо, что согласились и не стали усугублять моё паническое состояние, – он улыбнулся. – А по дороге мы обсудим дальнейший план наших действий.

Они поехали. Никонов о чём-то говорил. Идаира рассеянно слушала его. Иногда она отвечала, вежливо поддерживая разговор. Она всё ещё не могла принять, что Никонов проявляет к ней естественный интерес как обычный мужчина к женщине. Ведь даже неравный брак это мина замедленного действия. А что говорить про любовные отношения неравных? Идаира решила просто поучаствовать в том, что сейчас происходит в её жизни. Ещё она решила, что этот мужчина для неё интересен в том плане, что поможет ей дополнительно заработать. Поэтому она была вежливой, кокетничала. Она видела, что, это, почему-то, нужно было этому Никонову. Он хотел интересно провести вечер. Ну что ж, Идаира поможет ему в этом.

– Владислав Сергеевич, а можем мы поехать в небольшой ресторан, где будет тихо и не будет музыки? Хотелось бы сегодня обойтись без танцев.

– Отлично! Я и сам хочу просто посидеть. Поговорить в спокойной обстановке.

Вскоре они подъехали к небольшому ресторану, прошли внутрь. Изнутри помещение выглядело неброским, но было уютно, и немного народа. Они прошли к столику, расположенному у окна, сели. Несмотря на простоту оформления зала, выбор блюд в предложенном меню был замечательным. Пока они говорили о пустяках, официант принёс сделанный заказ.

За окном, на улице светилась неоновая вывеска магазина. Буквы были расставлены так затейливо, что нельзя было однозначно прочитать надпись.

– Вон вывеска светится, – заметила Идаира. – Посмотрите на то светящееся название. Так оформлено, что прочитать можно и как «Магазин морепродуктов», и как магазин «Море продуктов», – интонацией выделила она различие.

– У вас, Ирина, действительно своеобразное видение мира, – засмеялся Владислав. – И вы очень внимательны. Я столько раз проезжал мимо этого магазина, но никогда не обращал внимания. Даже не знаю, морепродуктами там торгуют или обычными продуктами.

– С годами женщина приобретает наглость становиться внимательнее, – решила Идаира пококетничать.

– Ири-и-ина! Какие ваши годы?

– Достаточные! – она рассмеялась. – Моих годов уже хватает на то, что я могу внимательно читать вывески. А вот бы научиться ещё и мысли окружающих людей читать, – она прищурилась.

– А у меня такое ощущение, что вы прекрасно овладели и этим навыком, – улыбнулся Владислав. – И предполагаю у вас наличие запасов других умений. Я просто пока не имею представления о масштабах этих запасов, – он тоже прищурился.

– Я очень хорошо симулирую, – вздёрнула Идаира бровями. Помолчав, она продолжила: – А в жизни предпочитаю жить по советам мудрецов, которые рекомендуют никому, никогда, ничего не рассказывать. Вот тогда всё будет хорошо.

Владислав удивлённо посмотрел на неё. Идаира поняла, что опять сказала не к месту. Чтобы смягчить произведённое впечатление, она широко раскрыла глаза и преувеличенно старательно захлопала ресницами:

– Ну, это же не я так говорю. Это мудрецы так говорят, – она пожала плечами.

– Ну да, ну да… Молчи, скрывайся и таи, и мысли и мечты свои, – медленно проговорил Владислав.

– Вот и Тютчев с ними согласен.

– Вы и поэзию хорошо знаете? – удивился Владислав. – Впрочем, вы же в библиотеке работаете. Логично, – добродушно усмехнувшись, добавил он.

Идаира решила сменить тему разговора.

– Владислав Сергеевич…

– Зовите меня просто Владислав. Пожалуйста.

– Владислав, а почему вы хотите называть меня Ириной?

– Ирина – греческое имя. Означает мир и покой. Я очень хочу рядом с вами испытывать это состояние.

– А Владислав, значит владеющий славой? – Идаира понимающе кивнула. – Я не очень сильна в смысловых значениях имён.

– Ну, здесь тайн нет, – Владислав помолчал. Потом, подняв на неё глаза, проговорил: – Но мне хотелось бы не только славой владеть.

– Желаю вам, чтобы ваши желания исполнились, – спокойно отозвалась Идаира.

– Надеюсь, вы мне в этом поможете, – задумчиво произнёс мужчина.

– С этим вряд ли, – Идаира покачала головой. – У меня нет опыта работы золотой рыбкой.