Небесный замысел любви. ГРАНТИМИЛА. Книга вторая

– Подожди, подожди, не так быстро, – перебила его Мила, – все эти названия для меня не понятны, давай помедленнее и по порядку, – засмеялась Мила, – что такое караван-сарай?

Борис удивленно посмотрел на нее: «Ты не знаешь?»

– Боря, ну откуда она это может знать? Люда же впервые на Кавказе, – возмутился Гарик.

Подошел Грант, посмотрел на Милу: «А ты как думаешь? Подумай».

– Караван-сарай, идет по пустыне безлюдной караван, ему нужен отдых… это место отдыха, для людей, животных, вроде наших гостиниц… нет? – робко спросила Мила.

Грант улыбнулся, обнял ее за плечи: «Правильно, это место отдыха для путников».

…Они подошли к Девичьей башне.

– Гыз-Гасалы – Девичья башня – символ Баку, толщина стен у основания 5 метров, вверху 4 метра, высота около 30 метров.

Грант улыбнулся: «Диаметр 16 метров. Сверху открывается изумительный вид на всю Бакинскую бухту».

– Для чего она была построена? – Мила смотрела на башню.

– Для обороны города, – ответил тут же Борис.

– Сомневаюсь в этом, маленькая площадь, не удобна для боевых действий, так что вряд ли, – медленно возразил Грант, – я читал, эта башня строилась, как храм огня: для сжигания и растерзания хищными птицами трупов, ведь людей раньше не хоронили.

Мила посмотрела на Гранта: «Людей не хоронили, это как?»

– Птицы стервятники клевали умершие тела людей, тем самым очищали души людей от останков плоти. Тело – это шелуха, а плод – это душа, так считали в древности, – Грант внимательно смотрел на Милу, затем перевел взгляд на башню. – Это великая древность, знаю, что с 18 века башня использовалась, как маяк.

– А почему называется Девичья башня? Наверное, девушка бросилась с нее от несчастной любви, – задумчиво произнесла Мила.

Парни смотрели на нее с улыбкой.

– Ты угадала. Существует много легенд, по одной из них – шах влюбился в свою дочь и решил жениться на ней…

– Какой ужас! Бедная девушка, – нахмурилась Мила.

Борис продолжил: «Девушка пришла в ужас. Она хотела отговорить отца и попросила построить башню, под предлогом, что потом даст согласие на брак, сама думала, что за то время пока она будет строиться, отец передумает. Когда башню построили, шах не передумал».

– И тогда девушка бросилась с башни, – задумчиво закончила Мила. – Я бы тоже это сделала, не задумываясь, – добавила тихо.

Парни внимательно смотрели на нее.

– Шах не передумал, и она бросилась, – тихо закончил Борис.

– А согласно другой легенде, библейской, – Грант обратился к Миле, – возле этой башни казнили святого Варфоломея, одного из 12 апостолов Иисуса Христа. На территории Баку он появился в 1 веке нашей эры, пропагандируя христианство среди языческих племен, но его учение не приняли и казнили около этой башни.

– Возможно и то и другое правда, иначе бы не было легенд, – задумчиво произнесла Мила.

Они подошли к дворцу.

– А это дворец Ширван шахов – это целый дворцовый ансамбль: сам дворец правителей, усыпальница, мечеть, мавзолей, баня и ворота Мурада, – улыбающийся Борис протянул вперед руку, посмотрел на Милу.

– Мурад – это кто?

– Султан Мурад третий, – быстро ответил Борис.

Грант наклонился к Миле, на ухо тихо произнес: «В 1578 году турки захватили Баку. От времени господства Османской империи и остались эти ворота в дворцовой стене, построенные в годы правления турецкого султана Мурада, – быстро проговорил Грант, – теперь понятней?»

– Да, – тихо ответила Мила.

Грант быстро поцеловал ее в щеку.

Борис нахмурился: «Мне не нужны подсказчики, я сам расскажу, это мой город, и я хорошо знаю его историю. Ты рассказывай о другом».

Грант расширил глаза, поднял обе ладошки вверх, пожал плечами: «Пожалуйста, пожалуйста, товарищ экскурсовод, я лишь добавил, чтобы было понятней, а то Мурад третий? – скорчил гримасу, – а кто он такой? Не понятно».

– Ты мне не дал досказать и влез в мой рассказ, – вспыхнул Борис.

– Тихо, тихо, ребята, вы чего… на ровном месте, – Мила посмотрела на Бориса, он тут же отвернулся. Она оглянулась и посмотрела на Гранта. он сдержанно улыбался, пожимал плечами, покрутился из стороны в сторону, держа руки в карманах брюк.

Она улыбнулась, шепнула: «Не мешай ему, ты мне потом ещё раз расскажешь».

– Потом нам некогда будет, – с улыбкой шепнул он в ответ.

Мила вопросительно посмотрела на Гранта: «Почему?»

Он со своей сдержанной улыбкой, сделав невинный взгляд, подошёл и показал ей их условный знак.

Мила смущенно тихо засмеялась, шепнула: «В перерыве».

– Перерывов не будет, – быстро ответил он.

Она, сдерживая смех, тихо ударила ему шуткой в лоб двумя пальцами.

– Мила, за что? – засмеялся Грант, – Гарик, она мне дала в лоб, ты видел? Кошмар! Ни за что, я ведь ничего не сделал.

– Гарик, забери его. Грант сегодня в смешливом настроении и мешает мне осматривать город, – смеясь, Мила посмотрела на Гарика.

Гарик улыбнулся, подошел к Гранту, подмигнул ему.

– Вы будете там шептаться или мы будем дальше смотреть достопримечательности города? – Борис посмотрел на них.

– Боря, смотрим, смотрим, – Мила подошла к нему, взяла его под руку, оглянулась на Гранта. Грант скорчил не довольную гримасу, она показала ему кулак, повернулась к Борису. – Боря, а чей мавзолей? Ты сказал про мавзолей…

Они долго ходили по Ичери-Шехер, рассказывая и показывая Миле древности старого города – дворец Ширван шахов, караван-сарай Мултани, мечети, бакинские бани.

Уставшие, они все сидели в одном из кафе, смотрели на вечерний Баку, смеясь и наслаждаясь красотой города. У всех было хорошее настроение.

– А теперь едем смотреть фильм «Поет Муслим Магомаев», – Борис посмотрел на Милу, протянул билеты.

Мила взяла билеты, радостно тихо вскрикнула: «Боря, это новый фильм, ты достал билеты! – пожала его руку. Борис задержал ее пальцы. – Какой же ты молодец».

Улыбающийся Грант, смотревший на радостную Милу, сузил глаза, увидев их руки.

– Здорово. Едем, – радостно вскочила Мила, – Грант, я так рада, – взглянула на него.

Грант улыбнулся: «Да, Борис молодец, он старался для тебя. Едем», – встал.

Мила, выходя из-за столика, посмотрела на парней по очереди: «Почему для меня? Это будет интересно и вам. Магомаев редкий талант и его пение доставит удовольствие и вам. Я в этом уверена», – на ходу произнесла Мила.

– Я старался для тебя, Люда, – тихо произнес Борис, нагнувшись к ней.

– Борис, благодарю, вы очень мне угодили, любезный друг наш, – улыбнулась она.

На улице Мила взяла под руку Гарика: «Гарик, правда ты тоже доволен, что мы идем смотреть этот фильм. Тебе ведь нравиться этот певец?»

– Правда. Он мне действительно нравиться, – засмеялся Гарик.

– Скажи Борису спасибо.

– Боря, спасибо, друг, что ты постарался для нас, – засмеялся Гарик.

Подойдя к машине, Мила быстро села на переднее сиденье: «Отсюда лучше виден вечерний Баку», – улыбаясь, сказала она, посмотрев на Бориса.

Довольный Грант, улыбаясь, сжал ей руку, сел за руль. Борис и Гарик сели в машину на заднее сиденье. Довольные они поехали к кинотеатру…

Все вышли из кинотеатра. Мила тихо напевала мелодию песни «Мой Азербайджан», была задумчива. Парни, переглядываясь, посматривали на нее, она шла немного впереди.

Борис догнал ее: «Люда, как тебе фильм?»

– У меня нет слов. Какой же он талантливый. Его Господь любит, раз наградил многими талантами, голосом, абсолютным слухом, умением рисовать, лепить, внешностью… обаянием. Наверное, трудно жить, зная свое воздействие на миллионы людей… Это большая ноша.

– Ты так думаешь? А мне, кажется, он купается в своей славе и живет беспечно и счастливо, – улыбнулся Борис.

– Возможно и так. Пусть он будет счастлив, такой талант должен быть обязательно счастлив. Боря, спасибо тебе. – Мила оглянулась, подошла к Гранту, взяла его за руку.

Лицо Гранта сразу озарила улыбка, он обнял ее за талию, прижал к себе: «Понравился фильм?»

– Да. Ты знаешь у меня в голове звучит теперь ария шаха Исмаила, такая красивая музыка, впервые ее услышала. Хочу всю оперу послушать, – тихо напела мелодию… – а тебе как?

– Мне тоже понравился. Настроение сразу стало другое.

– Какое другое? – Мила с улыбкой посмотрела на него.

– Романтическое, – ответил он тихо ей на ухо.

Мила сжала его руку, посмотрела на него. Грант, улыбаясь, поморщил нос, притянул к себе и поцеловал ее в висок.

Грант и Мила вышли из лифта гостиницы, он взял ее за руку, они шли по коридору гостиницы. Грант посмотрел по сторонам, везде были люди, слегка нахмурился. Мила посмотрела вперед и увидела, шедшего им навстречу Андрея, ее лицо изменилось. Грант вопросительно посмотрел на нее, проследив ее взгляд. Андрей шел с молодым парнем Антоном, тихо беседуя.

АНТОН, светло-русый молодой мужчина выше среднего роста, с хорошей спортивной фигурой, обнял приятеля за плечи: «Слушай, ну не кисни ты, найдем мы их, и эту психопатку Ирку, и твою незнакомку, чего ты? Сейчас в ресторане твое настроение точно развеется, в картишки сыграем, адреналин поднимем, девочки, не кисни, дружище».

– Эх, Антоха, не опошляй всё, прошу. Я тебе откровенно сказал, а ты… постой… она… она идет, – Андрей остановился.

– Где? – Антон остановился вслед за Андреем.

Грант и Мила подходили к стоявшим впереди двум парням, Грант обнял Милу за плечи, прижал к себе.

– Добрый вечер, Людмила, – Андрей смотрел во все глаза на Милу.

– Добрый вечер, Андрей, – улыбнулась Мила и остановилась.

– Людмил, мне пока нечем вас порадовать. Мы пока ее не нашли, но я, как и говорил, все сделаю для этого, я сдержу свое слово, – Андрей, говоря, посматривал на Гранта.

– Хорошо, буду ждать. Знакомьтесь, – посмотрела на Гранта, – это мой друг Грант.

– Приятно познакомиться. Андрей, Андрей Громов, – протянул руку Гранту.

– Грант Вишневский, взаимно, – пожал руку Андрею.

– А это мой друг Антон Коршунов, – посмотрел на Антона.

– Приятно познакомиться, Людмила, уже наслышан о вас и вашей истории. Андрей все сделает, как и говорит, – поцеловал Миле руку, посмотрел на Гранта, – Грант, какое редкое и красивое имя, приятно познакомиться, – протянул руку Гранту.

– Спасибо, взаимно. – Грант пожал руку Антону, посмотрел на Андрея. – Речь идет о сумке Милы, я правильно понял? И вы, парень той девушки, которая ее стащила?

– Да о сумке. А насчет ее парня… это не совсем так, – смутился Андрей.

Грант вопросительно посмотрел на Андрея, потом на Милу: «Мила, я что-то не так понял? Поясни мне, пожалуйста».

– Ты понял все так, просто… я не знаю, как это сказать. Андрей имел в виду…

– Та девушка, это не моя девушка, я её снял, – пояснил смущёно Андрей.

– Понятно. А найти её возможно? – Грант потрепал волосы.

– Стараемся. Слушайте, Грант, Людмила, а пойдемте с нами в ресторан, посидим поговорим, ближе познакомимся, – Антон посмотрел на всех веселым открытым взглядом.

– Нет! – воскликнул Грант. – Спасибо за приглашение, но мы не сможем. У нас очень важные дела. Мила, ведь так?

Мила засмеялась: «Тебе виднее», – посмотрела на него.

Грант смущённо улыбнулся: «Мила, ну, что ты говоришь, – обратился к парням, – нет, спасибо. Мы сегодня весь день на ногах и только что из кафе, так что ни есть, ни пить не хотим, дела ждут. До свидания», – посмотрел на Милу, она смотрела на него и улыбалась. Он, взяв ее за руку, пошёл вперед, ведя ее за собой.

Мила, улыбаясь, оглянулась: «До свидания, Андрей, до встречи. Антон, пока. Ищите ту деву…»

Грант остановился и быстро сгреб её в охапку, не дав ей договорить, обняв ее, потащил к номеру. Смеясь, они дошли до своего номера, не заметив, что Антон шел за ними, увидел в какой номер они вошли.

Антон вернулся к Андрею: «320 их номер. Слушай, Андрюх, вот тебе анекдот, как раз к твоему настроению. Гид ведет советскую группу по Парижу, – Господа, обратите внимание – Эйфелева башня. Рядом, внизу, стоят женщины за 50 франков. Впереди Елисейские поля, женщины там за 100 франков. Справа – Монмартр, женщины за 200 франков. – Простите, а у вас есть порядочные женщины? – интересуется руководитель группы. – Конечно, месье, но они стоят еще дороже, – расхохотался, похлопал Андрея по плечу. – Не видишь она занята, красавчиком, пошли… нас ждёт ресторан, там найдешь кого захочешь».

– Мне не надо тех… – пробормотал Андрей.

Грант и Мила, смеясь, вошли в номер, включили в прихожей свет, Грант тут же закрыл номер на ключ.

– Все! Больше никого! Мила, никого не хочу видеть, – Грант шутливо нахмурился.

– А куда же мне тогда деваться бедной? Раз ты никого не хочешь видеть, – шутя заныла Мила, – тогда скрываюсь от вас, сэр, – скинула босоножки и прошла на балкон.

Грант облокотился о стену, скинул обувь, прошёл в ванную комнату.

Мила смотрела на вечерний Баку, стащила с себя пиджачок, подняла вверх руки, проветривая шею, тихо запела: «Вечерний Баку, весенний Баку, твои фонари, как черешни в соку, прозрачен узор младого листка и дальняя даль словно песня близка…»

Грант вошёл в комнату, не включая свет, включил радиоприемник, нашёл музыкальную волну, пел Муслим Магомаев… Мила сразу замолчала, задвигалась в ритм музыки. Грант вошел на балкон. Она, кокетничая, танцевала, лукаво смотрела на него. Он улыбался плотно сжатыми губами, смотрел на нее, сузив глаза. Зазвучали зарубежные мелодии… Он задвигался в такт музыке, держа руки в карманах. Мила, ритмично двигаясь, подошла близко к нему, приблизила лицо к его лицу, не касаясь. Грант смеющимися глазами, при сдержанной улыбке, смотрел на нее сверху вниз. Они очаровывали дуг друга. Мила двигалась в ритм музыке, улыбаясь, смотрела на него. Грант не выдержал, хотел ее поцеловать. Она увернулась и вышла с балкона, прошла в прихожую, повесила пиджак на вешалку, вошла в ванную комнату.

Грант вошёл в комнату, расстегнул рубашку, продолжая двигаться под музыку, сделал звук громче, стянул с себя носки, покрутил их в руках, бросил на пол около двери ванной. Подошёл к сумке Милы, стал вытаскивать ее вещи, разглядывая их, клал в стопку на стул, нашел ее халатик, трусики – смущенно улыбнулся, взял их, подошёл к двери ванной, постучал: «Девушка, вам, наверное, нужен ваш халатик, я готов вам его передать… откройте… обещаю не врываться».

Дверь открылась, просунулась рука Милы, пошевелив в воздухе пальцами, она поискала… Грант, улыбаясь, поцеловал ее руку, вложил в нее вначале одну вещь. Мила убрала руку, потом вновь высунула, получила в руку свой халатик. Грант вернулся в комнату, открыл бар, достал бутылку вина, фрукты, поставил все на стол, подумав убрал вино назад, налил гранатовый сок в бокалы, присел в кресло, вытянув ноги вперед, закрыл глаза, слушая музыку.

Мила, приняв душ, вышла в халатике из ванной комнаты, вошла в комнату, посмотрела на Гранта, он неподвижно сидел в кресле, вытянув вперед ноги, глаза были закрыты. Она вышла в прихожую, повесила свой костюм на вешалку, увидев валявшиеся носки, подумала… подняла и положила их в туфли. Оглянулась, Грант стоял, прислонившись к притолоке двери, молча подошел, вытащил носки из туфель, улыбаясь глазами, вошел в ванную, закрыв дверь.

Мила подошла к зеркалу, расчесала волосы, уложила их вперед на одно плечо. Вернулась в комнату, взяла виноград, жуя, обратила внимание на стопку своих вещей, расширила глаза, сморщила нос, улыбнулась, подумала… вытащила из дорожной сумки блокнот, ручку, прошла на балкон, уселась в кресло и стала писать…

Грант, приняв душ, вышел из ванной в светлых тонких брюках, повесил рубашку на вешалку. Вошел в комнату, увидев Милу на балконе, улыбнулся, взял бокалы с соком, вошел на балкон, присел в кресло, сделал глоток, смотря на нее.

Мила посмотрела на Гранта, он, улыбнувшись, протянул ей бокал с соком, она взяла бокал, глядя на него, сделала медленно глоток. Так, глядя друг на друга, они молча выпили сок. Он протянул ей руку… Она отложила блокнот, встала, подошла к нему. Грант, взяв ее за руку, посадил к себе на колени, обняв за талию, прижал к себе, опустил лицо в ее волосы, второй рукой начал путешествие по ее шеи, лицу…

– Господи, как же мне не хватает близости с тобой… Мила, я думал, что я умру сегодня, не дождавшись тебя… Какая же ты желанная для меня, – шептал он.

Мила нежно касалась его лица, поцеловала в мочку уха, очертила пальцем контур его губ, поцеловала в щеку… Он не выдержал, нашел ее губы и страстно поцеловал, буря чувств охватила его, он встал и понес ее на кровать…

Мила полностью отдалась его напору, ее руки путешествовали по нему, улыбаясь, она прижимала Гранта к себе, руки, лежавшие на его бедрах, хотели стянуть с него… она услышала:

– Мила, нет… не делай этого… – Грант остановил ее руку. Она нахмурилась, не останавливаясь, продолжила… – Нет, любимая… не будем переступать черту… я обещал твоему отцу… после свадьбы, – шептал Грант.

– Что? Грант, я люблю тебя…

– Любимая, нет. Нам и так будет с тобой очень хорошо, остальное… я обещал твоему отцу… не могу нарушить свое слово. Я очень люблю тебя и очень хочу, но нет… мы пока не будем переступать. Родная моя, нам можно не все… дальше запретная зона… после свадьбы… – шептал он, целуя ее…

Они посмотрели друг на друга, их руки гладили друг друга…

Мила сузила глаза, произнесла с улыбкой: «Вот за что я тебя уважаю, что ты можешь вовремя остановиться».

Грант прищурился, посмотрел ей в глаза, затем уткнулся ей в шею, прошептал: «Мне так хорошо с тобой. Меня ни что так не успокаивает, как близость с тобой, я все время хочу быть с тобой, ты правда мой воздух… ты меня околдовала?»

– Нет, что ты! Не говори глупости, и не хочу никакого там колдовства или еще чего. Просто… – она помолчала, – это от того, что я тебя полюбила.

– Мила, это такое счастье – слышать от тебя эти слова. Главные слова жизни. Я тебе говорю их первой и единственной на свете – Я люблю тебя, моя Мила, – тихо говорил он.

– А я говорю первому и единственному моему любимому – я люблю тебя, Грант.

Они нежно поцеловались и продолжили целоваться…

 
И много, много поцелуев было в их любви.
Поцелуй влюбленных, лекарство от всех обид.
Чья сладость так бодрит и душу так щемит
Ах, этот волшебный поцелуй влюбленных!
 

…Мила задумчиво посмотрела на Гранта, улыбнулась, слегка нахмурилась, улыбка снова появилась у нее на лице.

– Мила, что? – улыбаясь, спросил Грант, – говори, что скрываешь от меня…

– Скрываю? Ничего, просто на ум анекдот пришел… мне, кажется, к месту, а может нет, но он вертится в уме…

– Расскажи, – улыбнулся Грант.

Мила хмыкнула: «Этот анекдот, не я его придумала».

– Извиняешься… он что, не приличный? – улыбнулся Грант. Мила пожала плечами. – Раз он крутится у тебя в голове, значит приличный, рассказывай давай.

Мила смущенно посмотрела на него: «Французский анекдот. Был объявлен конкурс на лучшее описание ситуации: Вы находитесь в ресторане с незнакомой женщиной и вам надо отойти в туалет так, чтобы она не догадалась куда вы пошли. Первое место занял молодой человек, который написал следующее: Мадемуазель, извините меня, я вас оставлю на несколько минут. Мне нужно помочь другу, с которым я вас обязательно познакомлю. – Мила посмотрела невинно на Гранта, добавила тихо, – а ты меня, почему-то, познакомил со своим другом и теперь лишаешь общения с ним. Папа ничего не узнает», – вздохнула она.

Грант посмотрел на нее расширенными глазами, потом прыснул от смеха, закрыв лицо рукой…

Мила продолжила: «Муж возвращается домой раньше обычного, у его жены любовник. Жена выбегает навстречу мужу с мусорным ведром: Дорогой, я так замоталась с хозяйством, что не было времени вынести мусор. Пока ты не разделся, вынеси мусор. – Пока муж отсутствовал, любовник быстро оделся и выбежал на верхний этаж, потом шёл и думал: Какая же она умница вышла из ситуации, – довольный пошёл домой. Приходит домой, встречает его жена: Дорогой, пока ты не разделся, вынеси мусор в мусорный ящик. – Не довольный он взял ведро идет и думает: Какая дура, весь день сидит дома, а вынести мусор времени не нашлось».

Мила, глядя в потолок, продолжила без остановки: «Вот анекдот, который еще помню. – Сара говорит мужу: Ты знаешь я дала маху. – Как? Ведь Мах уехал! – Да нет, я потеряла три рубля. – Ох! Лучше бы ты дала Маху», – Мила, смутившись, засмеялась, посмотрела на Гранта.

А он беззвучно хохотал, сквозь смех спросил: «А ты меня тоже будешь просить ведро выносить?»

– Нет, дорогой, мы будем мусор вместе выносить, чтобы плохих мыслей в голове не было, – смеясь, протараторила она.

– Мила! – Грант смеялся, – откуда ты такие анекдоты знаешь?

– Часть Виктор мне рассказывал. Ты знаешь, он их так шпарит, да так здорово рассказывает, просто кладец какой-то этих анекдотов, я всегда так смеюсь… он всегда ими мне поднимает настроение. А часть анекдотов я у него в книжечке прочитала тоненькой, пока он кофе готовил.

Грант затуманенным взглядом посмотрел ей в глаза: «И часто он рассказывал тебе анекдоты?»

– Бывало, дома у него, в машине, у него эти анекдоты, по-моему, по каждому поводу припасены, как только он их помнит все, просто удивительно…

– Ты была у него дома?

– Была… и, что? – Мила приподнялась на локоть посмотрела, улыбаясь, на Гранта.

– И чем вы занимались у него дома?

Мила засмеялась: «Без намеков прошу, Грант Рубенович, у нас с ним дружеские отношения и только. Мы музицировали, он так прекрасно владеет инструментом, он же закончил музыкальную школу при консерватории, говорили о кино, он рассказывал мне историю кинематографа, о своих любимых фильмах, актерах, режиссерах, говорили о литературе, о прочитанном нами».

– А Виктор, он кто для тебя? Какой он?

– Виктор? Он для меня становится другом, он интеллигентный, образованный, воспитанный… он мне очень помог с поступлением в институт, он замечательный. Я ему очень благодарна. Мне легко с ним.

– А о любви вы говорили с ним?

– Нет, а о любви мне есть с кем поговорить… с одним парнем… он мне все расскажет о любви… и не только расскажет… – улыбаясь, Мила навалилась на него, – о любви я могу говорить только с ним.

– Да? И что же это за парень такой?

– Это самый лучший парень из всех парней, – Мила легла на спину. – Умный, чуткий, внимательный, заботливый, нежный, образованный, воспитанный, жутко симпатичный, не пьющий и не курящий и я думаю любящий музыку и танцы, как принц из сказки.

– Да ты что! Прямо принц? – Грант привстал, улыбаясь, посмотрел ей в глаза.

– Да, принц.

– Ты о нем мечтала? – тихо, понизив голос, спросил он.

– Нет, я о нем не мечтала вовсе.

– Совсем не мечтала? – Грант нахмурился.

– Нет, не мечтала, представь себе. Я вообще о парнях не мечтала. Мечтала только о музыке, я тебе рассказывала, – Мила посмотрела на него.

– Тогда откуда ты знаешь, что это принц?

– Сердце сказало и… еще сон приснился и сказал, что он мой принц, мой единственный и на всю жизнь.

Взгляд Гранта затуманился: «И как имя того принца?»

– Не скажу. Это тайна, моя тайна, – прошептала она.

– Мила, ну скажи, – Грант насупился. Мила отрицательно покачала головой. – Значит у тебя от меня есть тайна? – Грант потрепал носом по ее носу.

Она утвердительно покачала головой. Он лег на спину, посмотрел в потолок, помолчал, потом спросил: «А кто тогда я для тебя? Я?»

– Ты? Ты любимый, самый пресамый любимый и дорогой мне человек. Ты мне так дорог, что даже молвить страшно. Так, что даже думать больно, вот, как ты мне дорог, – тихо произнесла Мила.

Грант, довольный, привстал, посмотрел ей в глаза: «Правда? Самый пресамый?»

– Самый, пресамый, – улыбнулась Мила.

– А ты… ты самая, пресамая любимая, очаровательная, замечательная, прекрасная, милая, самый дорогой мне человек. И хоть я и не дотягиваю до прынца, но я им стану, я стану твоим принцем.

– Грант… – засмеялась Мила, – почему ты так решил?

Он поцеловал ее в губы, не дав ей сказать ни слова…

 
И счастьем засветилась их взаимная любовь.
Задуманная и благословлённая самими Небесами.
Восторг и нежность он дарил ей каждый день.
Чувства героя скрытой страстью полыхали.
Он так влюбился в ту, что Небеса ему послали,
Что выразить словами он не мог те чувства
Что скрывал он ото всех, и даже от нее самой.
 

Мила хитро посмотрела на Гранта: «Рабиновича спросили: Что такое счастье? – Это, когда ты имеешь красивую жену. – А что такое несчастье? – Это когда ты имеешь такое счастье!»

Грант рассмеялся.

– Еще хочешь послушать? Пока помню, – смеясь, спросила Мила.

– Мила, уже поздно, – сквозь смех произнес Грант.

– Ты, что приехал сюда спать, что ли? Кстати, ты говорил, что у нас не будет времени на разговоры и, что даже перерывов не будет. И, что? Сдулся? – смеясь, посмотрела на него, быстро продолжила: «Армянское радио спрашивают: Какая часть речи кровать? – ответ: место имения».

Грант внимательно, расширив глаза, сдерживая смех, посмотрел ей в глаза: «Что? Я сдулся? – расхохотался в голос. – Ну, держись, хулиганка… моя», – навалился на нее…

– Я не хулиганка… – смеялась Мила, – это анекдоты и не я их сочиняла…

 
Его пламенные чувства горели и взывали к ней.
И тот огонь любви его передавался тут же ей.
От маленькой искры разгорался тот костер любви,
Что грел их влюбленные сердца, тела и души