Древние: Интерлюдия

Я сошла со сцены в лёгком помутнении. Сердце учащённо застучало, внутри стало тепло – пространство вокруг меня немножечко оживилось. Оно обрело одушевлённую форму и наполнилось потоками энергий, несущих разные чувства: радость, смешанную с легкой эйфорией, светлую ностальгию, нечто, не имеющее названия, что я смогла бы описать как «глубокое и терпкое погружение внутрь себя», а за ним последовало чувство удовлетворения.

– Что, кикеон «зашёл»? – спросил меня Джеймс с ухмылкой.

– Ага, – только и смогла ответить я.

– Я же говорил, тебе понравится.

– Вов, а почему Саша в обращении говорит «Сила твоя померкнет», это как? – спросила я шёпотом, сознанием находясь где-то далеко.

– Это отсылка к ритуалу Чёрной крови. Когда мага лишают силы и изгоняют из сообщества за проступок.

– И часто такое бывает?

– Редко в наше время. Но всё возможно. Поэтому всегда надо быть внимательным и ответственным.

Когда последний адепт был официально обращён в маги, Саша сошёл со сцены, растворившись в толпе, и сцена исчезла. По залу громом раскатился протяжный и низкий звук «Ом-ммммм». Мантра продолжала петься в определённой тональности, а всякий раз, когда она стихала, ей отвечал удар барабана, и всё это звучало ритмично.

Мантра показалась мне громкой, а воздействие кикеона, наверное, ещё и усилило эффект. Я ощущала, как стены зала вибрируют, и от звука «Ом-ммммм» вибрировала нижняя часть тела. А потом эта вибрация охватила всё тело целиком. Из стен зала пошёл пар, а из-за колонн вышли другие маги, ранее не присутствовавшие на мистерии. Они исполняли роль жрецов – подсказал Джеймс. У них в руках были кадки и веники из дубового листа. Этими вениками они окропляли помещение и окружающих людей. От венков исходил аромат лаванды с чем-то ещё свежим, но я не смогла определить запах.

– Да мы в бане! – развеселилась я.

– То ли ещё будет, – ответил Джеймс и увлёк меня в танец.

Я заметила, что все вокруг нас танцуют, странно извиваясь. Такой танец был больше похож на шаманский пляс в гипнотическом ритме. Я словно знала все движения.

Мантра продолжала петься, всё набирая силу и громкость. Мир вокруг содрогался, словно от землетрясения. Кикеон, звучание мантры и количество танцующих людей в потоке усилили очистительное воздействие танца на сознание.

Не сразу я увидела, что Джеймса нет, а передо мной стоит Глеб в неком подобии свободной водолазки – также из сетчатого питона, и узких штанах.

– А где Джеймс? – спросила я, ища глазами своего «спасителя».

– Я тебя ненадолго украл, – сказал Глеб и притянул меня за талию к себе.

– Полегче, – проворчала я. Кикеон при всей своей прелести не помогал мне быть мягче.

И куда только подевался мой новоиспечённый друг?

– Ты ещё помнишь о нашей встрече? – он старался настойчиво смотреть мне в глаза.

– Почти забыла, – пискнула я беспомощно.

– Я напоминаю. Пойдём, кусаться не буду, – улыбнулся Глеб.

«Вот блин», – думала я. – «Зачем согласилась? Толком не отошла пока от Пети! Только этого мне не хватало! Но если он так настаивает… Одно свидание ничего не значит».

– Я украду у тебя свою даму, – галантно вмешался Джеймс.

– Наконец-то! – со вздохом облегчения произнесла я.

– Конечно, – ответил Глеб, как мне показалось – с лёгкой ревностью.

– Где ты был и почему оставил меня с ним? – возмущённо спросила я Джеймса.

– Глеб попросил, я не мог ему отказать, он часто к нам приезжает, а я пока танцевал со старой знакомой, – с невинным видом сказал он.

– Спасатель тоже мне, – проворчала я, но уже примирительно и с лёгкой улыбкой.

– А что такого? Парень неплох и явно на тебя запал.

– Да ничего, забей, – отмахнулась я.

Танец с мантрами продолжался ещё несколько минут – пока танцоры в зале не ощутили всеобщую приятную усталость. После этого пар развеялся, жрецы с вениками ушли, словно их и не было.

Потом предлагалось поиграть – в игру «ведущий-ведомый». Когда один человек завязывает другому глаза и ведёт его по залу так, чтобы тот не ударился ни о какие предметы или людей, а другой должен подчиняться ведущему полностью и расслабленно следовать за ним. Это помогает развить в себе качества доверия к людям и миру. Ведомому нужно было наблюдать, как ведущий его ведёт, внимателен ли он. Ведущему надо отслеживать степень доверия ведомого, если есть недоверие, надо выяснить почему и рассказать.

Со всеми людьми были разные ощущения, но я отметила, что с Джеймсом мне было особенно комфортно. Мы синхронно двигались, словно действительно давно знали друг друга.

Глава 6. Угроза в небе

Последнее, что я помнила – был тот вечер с мистерией. Неведомым образом я оказалась в джунглях с огромными жуками: высотой чуть ниже моего роста, примерно метр шестьдесят. Жуки были агрессивными и нападали со всех сторон. Ощущения в теле от их нападок были в виде покалывания, похожего на зуд. Я увидела, как своими усиками они пили из меня энергию, просачиваясь сквозь мой кокон – ауру.

Затем надо мной появились четырёхметровые машины-терминаторы, грозя задавить своими лапами-манипуляторами. Они забирали внутрь осадки из росы, что скопилась в двухметровых листьях растений, а также воду с поймы реки неподалёку.

Машины управлялись неизвестными мне существами: я не видела их напрямую, но чувствовала пропитанные страхом тела. Из машин тоже вылетали жуки, но они были механическими, хотя такими же по размеру, как живые.

Я впала в лёгкий ступор, пока рассматривала их. Долго наблюдать я не смогла. Очередной жук (на этот раз механический) напал на меня. Из его рта исходили лазерные лучи. Они обжигали кожу. Я палила по жукам из бластера, и спустя какое-то время он накалился до предела.

Воздух был влажный, как молочный пар. В небе мерцали корабли, которые выбрасывали машины с новой партией жуков. Впереди была небольшая гора. Я не помню, сколько точно времени провела в битве, но успела изрядно запыхаться. Бластер разрядился, а в метре передо мной завис жук, на этот раз живой.

Я сделала шаг назад и оступилась, руки в поиске равновесия взметнулись вверх – и из них полетели молнии прямо в жука. «Офигеть!» – сказала я вслух. Значит, я могу метать в них молнии.

Я поджарила одного, второго, но они всё прибывали и прибывали. Битва была изнуряющей, одежда промокла от пота и пара. Я продолжала палить по ним – из рук у меня выходили молнии и одновременно из глаз били светлые лучи. Небеса уже были не видны за телами падающих жуков. Силы постепенно исчезали, и меня накрыл холодный липкий страх. Секунды сделались бесконечными и тянулись одна за другой, пока не пришло решение.

Я обволокла энергией всё поле битвы, насколько могла себе это представить, и пустила по нему ультразвук. От моего тела пошла волна, а энергия дала ей моментально распространиться, как взрывной силе. Мгновение – и всё исчезло.

Я оказалась в пустом зале в очках дополненной реальности. И всё вспомнила. Это был зал для тренировок по боевой магии. С вечера мистерии прошло несколько дней. Я пришла в зал потренироваться и на приборной панели задала себе параметры тренировки. Фишка боевой практики Министерства: во время тренировок ты полностью забываешь о том, что это всё нереально. После установки параметров ты надеваешь очки виртуальной реальности – и вперёд, в бой.

Плюсы таких тренировок в том, что они учат мага мыслить нестандартно в стрессовой ситуации. Ко всему прочему, сегодня я ещё и осознала одну из своих способностей – метать молнии. Не все способности в дополненной реальности были настоящими – например, никаких световых лучей из глаз я не выпускала. Но что касается молний, то доказательства налицо: потолок в некоторых местах слегка обуглился.

Зал, в котором проходили тренировки, был огромным. От пола до потолка, вдоль и поперёк в нём тянулись полосы препятствий со всевозможными сооружениями и гимнастическими снарядами. Ландшафт и последовательность сооружений сменялась в зависимости от того, какую тренировку и какой сложности ты проходишь. В верхней части зала за тёмным светоотражающим стеклом располагалась смотровая комната. Что происходило в ней, было не видно, зато оттуда можно было следить за всем, что происходит в зале. Такие же комнаты используют спецслужбы при допросах.

Я смахнула пот с лица и поднялась в смотровую, чтобы оценить результаты тренировки. Возле пульта управления сидела Тая, наблюдавшая за процессом. Это делалось в целях безопасности, дабы маг не навредил себе. Например, когда я метала молнии, что-нибудь могло воспламениться. И если Тая меня не остановила, значит, опасности не было… Хотя что касается имущества зала, оно восстанавливалось после каждой тренировки посредством телекинеза.

Тая, сидя за пультом, воскликнула, что я просто космос!

«Ну да! Знай наших! Спасём планету от тараканов», – посмеялась про себя я.

– Несмотря на то, что это было вне учений, я запишу это в журнал. История стоит огласки, пусть тебе поставят высший балл, – прокомментировала Тая, скрупулёзно занося пометки.

Стоящий в дверях Глеб, которого мы не сразу заметили, сказал, что я была хороша. Я ощутила себя неловко. Опять он вертится под ногами! Тем временем парень обратился к Тае:

– Собственно, я пришёл размяться. Не задашь мне параметры для тренировки?

– Конечно, – ответила Тая.

Я улыбнулась Глебу – чисто из вежливости – и молча ушла. Очень хотелось смыть с себя пот. Душевые были в соседнем помещении. По влажности помещение напоминало хамам. При этом каждая душевая кабина была отгорожена от остального пространства каменной кладкой в виде небольшого полуспирального «лабиринта», в самом центре которого и стоял душ. Стены «лабиринта» были высокими и полностью скрывали тело. Они были тёплыми, и по ним струились маленькие ручейки воды. Определить, какая конкретно кабина-лабиринт занята, можно было по горящему индикатору возле входа в неё. Красный означал «занято», синий – «свободно». В подобной душевой хотелось погреться подольше и подышать приятным влажным воздухом, в котором витали ароматы календулы, лаванды, шалфея. Полезно для лёгких. Я вышла из душа спустя сорок минут и, одевшись в раздевалке, направилась в свою жилую комнату.

Первое, на что я обратила внимание при входе, было пропущенное сообщение на сенсорной консоли: «Я всё-таки жду тебя сегодня на крыше. Встретимся на площадке с телепортами, уровень 8. Глеб». Похоже, мне от него не отделаться, ладно, схожу, раз он так этого хочет, не отталкивать же человека, пообщаемся как друзья, на большее всё равно я не готова.

Я и сама не знала, зачем на это иду, но сочла, что пора бы разнообразить свои вечера общением. Толком и не представляю, о чём мы можем поговорить… И чего он вообще прицепился? Он постоянно вызывал у меня чувство стеснения… Я специально одела рваные джинсы и рубашку, чтобы он не подумал, будто это какое-то свидание.

Глеб ждал меня на одной из тех самых площадок, где дрался, когда я впервые его увидела. Всегда воспринимала его как смешливого шалопая или, наоборот, крайне сосредоточенного человека, а сейчас у него было простое и почти расслабленное лицо. Похоже, он не особо придавал значение нашей встрече. Он заметил меня издалека и всё то время, что я шла до него – улыбался. Мне казалось, он наблюдает за каждым моим шагом, и внутри почему-то опять становилось неловко.

– Привет, – сказала я, улыбаясь ему в ответ.

– Привет, одежда что надо для крыши, пойдём, – он взял меня за руку, когда я сходила со ступеньки, и втащил в телепорт. Внешне телепорт был похож на полупрозрачную капсулу как раз на двух человек. Процесс телепортации подразумевает, что лучше держаться за человека, с которым ты перемещаешься, чтобы вы попали в одно и тоже место… Выйдя из комнаты с хламом, мы оказались в холле бизнес-центра современной башни из стекла и бетона. Глеб поздоровался с охранником, и я тоже. Для него мы были сотрудниками башни «Эволюция».

– Хотим посмотреть вид с крыши, – сообщил Глеб, и мы прошли к скоростным лифтам.

Всю дорогу он молчал и просто смотрел на меня. Мне было непривычно, но я старалась держаться ровно. Эта пауза в пятьдесят четыре этажа – с его взглядом в упор – показалась мне вечностью. Но я открылась его взгляду, и свой взор не отвела. Казалось, Глеб пытался уловить мою суть. Как интересно всё-таки его недавняя простота и улыбчивость сочеталась с подобной серьёзностью!

И вот мы на крыше. Вид был шикарен, не зря ведь говорят: Москва – город контрастов. Здесь есть всё: от зданий эпохи классицизма и стиля модерн до промышленных зданий, строгих строений конструктивизма, готических сталинских высоток и всевозможных современных зданий из бетона и стекла…

Куда ни глянь, Москва утопала в летней зелени.

– Какая красота! Благодарю за то, что привёл меня сюда, иногда полезно вспомнить, в каком многогранном мире мы живём сейчас, – я растворялась в атмосфере города.

Солнце близилось к закату. Было очень тепло.

– Как твои дела в последнее время? – спросил Глеб и загадочно посмотрел на меня.

– Хорошо, более-менее ровно.

– А поподробнее? – он явно пытался развить разговор.

– Я изучаю себя, много всего на самом деле, но это внутри меня, а ты?

– Я хорошо, – снова улыбнулся он.

– А поподробнее? – передразнила его я.

– Ты же знаешь, я состою во внутренней службе безопасности Министерства. Мне нельзя говорить о работе – наверное, я просто весь погружен в неё. Как ты вообще попала в Министерство?

– Я совершила много ошибок. Вот и попала. По идее, ты должен был видеть моё досье.

– Видел, но хочу услышать это от тебя. Я не думаю, что твои ошибки в этом случае были таковыми. Скорее это был Путь сюда.

– Я тоже начинаю так думать, но вопрос, каков этот Путь.

– Какая ты, такая и сила.

– В смысле?

– Нужна была сила, чтобы привести тебя сюда, – кажется, он был очень рад, что сказал мне нечто особенное.

– Да уж, ты прав, – я чиркнула кедом по асфальтированной поверхности крыши.

– А какой ты была до всего этого?

– Потерянной, отстранённой.

– Почему?

– Я не чувствовала того, чего мне так хотелось бы.

– О чём ты?

– Желания в чём-либо развиваться. Я просто что-то делала, но не испытывала ровно никакого удовольствия и удовлетворения.

– Может быть, ты просто не умела его испытывать? – мы сели рядом у самого края крыши.

Дул лёгкий ветерок.

– Может, – я задумалась, глядя на город, который никогда не спал.

– Я бы тебя научил, – сказал он с явным стремлением вызвать во мне эмоции.

– Подкат засчитан, – в тон ему ответила я.

– Я серьёзно, просто помог бы тебе научиться чему-нибудь. Провёл бы тебя через это, – он сменил тактику.

– А что тебя привело в Министерство, Глеб? – мне нравилось его имя, нравилось произносить его.

Сейчас рядом с ним на крыше было легко, беззаботно и приятно.

– Я, наверное, наоборот – всегда знал, чего хочу. Я уже и не помню себя вне занятий спортом и единоборствами. Раньше я служил в разведке, и однажды мне предложили эту работу.

Какая ирония – он из спецслужб, а я была той, что нарушала закон.

– И каково это – вечно быть на стороне закона? – полюбопытствовала я.

– Если честно, тяжеловато, все во всём друг друга подозревают. За твоими счетами и деятельностью следят. Давай не будем об этом, – отмахнулся он.

Я почувствовала, как он закрылся в этот момент, и даже немного растерялась, а он тем временем задал мне очередной вопрос:

– Мила, чего бы ты хотела?..

Я ощутила в его словах искренний порыв узнать меня лучше. А чего бы я действительно хотела? Никогда не задумывалась об этом. Наверное, хотелось бы вернуться в прошлое и сделать другой выбор. Тот выбор, в котором родители знают, что я жива, тот выбор, в котором я не продавала бы наркотики, а занималась бы каким-нибудь любимым делом, Петя был бы рядом и не выносил мне бесконечно мозги… Хотя возможно ли подобное для меня в этом мире в принципе? Я бы хотела… чтобы мир был «официально магичен». Чтобы здесь, на Земле, все изучали бы Древние знания, приобщались к ним и имели возможность сами выбирать себе такую жизнь, какую они хотят – мгновенно. Ведь они даже не знают и не верят, что это всё доступно каждому… Те, кто запудрил людям мозги, сделали нашу реальность сложной.

Глеб ждал ответа и смотрел на меня. Почему-то не хотелось делиться всеми мыслями. Я ответила иначе:

– Я бы хотела сделать другой выбор. Прошлое уже не вернёшь.

– Не жалей о своём выборе. Тогда так было нужно.

Мы продолжили разговор. Говорили обо всём, но он больше слушал. Я толком не понимала причину его любопытства, ведь он совсем не похож на того, кто может заинтересоваться девушкой всерьёз. Мне почему-то вспомнились слова Министра про то, что с ним лучше быть начеку. Вначале так и чувствовалось. Я мало обращала на него внимание, а некоторых такое цепляет. Чистая психология. Но было нечто ещё… А впрочем, чего загоняться, нужно просто наслаждаться общением. Ведь ради этого мы здесь.

Стало совсем темно. Москва загорелась яркими жёлтыми огнями. Глеб, глядя куда-то задумчиво вдаль, вдруг произнёс:

– Видишь эти дома? На них есть налёт старости, они не отреставрированы, но они настоящие. В этом что-то есть.

– Да, что-то есть.

– Такая же и ты.

– Я тоже старая? – спросила я с деланным возмущением и смехом.

– Нет, ты настоящая, без всех этих прикрас. Ты та, кто к чему-то постоянно стремится, у тебя есть свои слабости – и ты их легко признаёшь, есть свой опыт и своя история. Как и эти дома – ты будешь выделяться из сотни зданий мегаполиса всегда. Для меня во всяком случае точно.

Эти слова задели какие-то струны внутри меня, у меня побежали мурашки по телу, и я отвела взгляд.

– Ты замёрзла? – спросил он.

– Нет. Нам пора возвращаться.

Летний зной буквально за пару дней сменился тёплым циклоном с ливнями и грозами. Вот только грозы были сильные, в Москве умирали люди, вырывало с корнем деревья и осветительные столбы падали на машины. Жуткие перемены происходили и в небе над Землёй. Гигантский космический корабль-тарелка, диаметром около ста пятидесяти километров, навис над планетой уже совсем без маскировки. Он значительно превышал размеры тех кораблей, что я сбивала в космосе. Сначала его не было видно из-за сильной облачности, хотя Центр Управления Полётами (подразделение Роскосмоса России) заметил объект ночью со среды на четверг. Решено было пока не сообщать СМИ. Однако спустя двое суток над Москвой распогодилось, и людским взорам открылся огромный космический корабль, отбрасывающий тень примерно на половину города. Он завис рядом с Москвой.

Современные люди во многом относятся к своему появлению на планете беспечно. Интересуются только тем, что считают выгодным для себя и занимаются лишь тем, чтобы стать значимыми среди себе подобных. Мало кто из них по-настоящему задумывается, сколь глупо считать, что они совершенно одни в огромной остывающей Вселенной. Мало кто живёт ради самой жизни, ради знаний о ней. Все пытаются угодить друг другу, социуму, своим слабостям – кому и чему угодно, но только не собственной душе.

Поэтому им и пришлось столкнуться со вторжением.

Для меня подобный расклад вовсе не был удивительным – уже не первый день я участвовала в спецоперациях по спасению беспечного, не желающего образумиться человечества. Иногда всё, что мы делали, казалось мне бессмысленным, но потом я вспоминала простодушные улыбки знакомых, их заботы и чаяния, и в сердце разливалось тепло. Да, многие из них не были готовы посмотреть себе буквально под нос и заметить, что мир полон духов, демонов, инопланетян, всевозможных существ и сознаний из разных миров. И эти миры не где-то там, а совсем рядом, буквально в одном пространстве с нами, но в других измерениях. Каждый представитель человеческой расы способен эти измерения ощутить. Ведь у человека зачем-то есть такой орган, как Третий глаз (он же в физическом теле – шишковидная железа), а ещё интуиция.

Но люди в массе своей порой не хотят даже прислушаться к своим чувствам. А уж для обитателей болота под названием «потребляй и покажи свой статус» сама его парадигма куда дороже каких-либо сакральных знаний или духовного роста. Причина ещё и в том, что людям пудрят мозги – те, кто сидят в космических кораблях, окруживших Землю. Слуги того самого Вируса, о котором говорили мы с Вовой.

У инопланетян, заражённых Вирусом, уже давно не было своих более-менее живых планет и миров. Но у них были технологии и огромные корабли-станции. Им нужны были все наши ресурсы, причём не только как в фантастических фильмах – полезные ископаемые, вода, энергия… Им подходило всё – в особенности включая энергию наших тел, как тонких, так и физического. Инопланетяне создали Матрицу «потребляй и властвуй» – бесконечную гонку за статусом, самопровозглашённую власть корпораций и транснациональных компаний. Причём это в итоге привело бы землян к подобному чужакам состоянию: вечная жажда разорять миры и паразитировать – а вдобавок утрата способности к вдохновенному созиданию.

В своих операциях я ежедневно сталкивалась с ними. Они были разными: от человекоподобных гуманоидов с бело-серым оттенком кожи и двухметрового роста до рептилий ростом два с половиной метра, стоящих на двух лапах. А кроме них – с жуткими тварями, которые им служили, похожими на чудовищ из фильма «Чужой». На нашей орбите было полно кораблей разных форм и размеров. Их пилотировали пришельцы разной степени враждебности. Не все из них напрямую и полностью вмешивались в события, происходящие с людьми, но многие из тех, чьи корабли я подбивала, нагло паразитировали на энергии землян.

Пока люди не допускали в свою картину мира магию и возможность сознанием менять реальность вокруг, причём массово, кому-то наверху это приносило фактически бесконечный ресурс и выгоду.

Земля превратилась в ферму по производству энергии для инопланетян. Мировая идеология держалась узким кругом лиц под их контролем с одной лишь целью – доить человечество дальше.

Людей «обворовывали», скрывая от них, что ресурсов на планете вдоволь и можно построить совершенно иную, экологичную цивилизацию; что можно использовать силу сознания как для целительства, долгожительства, молодости и развития, так и для строительства чего угодно. А мир с самого своего начала обладал пластичностью: если массовое сознание на планете решает, что магии нет – она и не у всех будет работать. У людей можно было спокойно забирать их жизненную энергию, силу, подвергая их эпидемиям, распрям и войнам между собой, по-всякому отвлекая их от духовного развития и прямо или косвенно побуждая пахать на Матрицу. Откачка энергии безнаказанно производилась инопланетянами из тонких тел человека, ведь он даже не был в курсе, что они у него есть! Коварный план!

А тонкие тела связаны с физическим, как матрёшки, вложенные друг в друга⁷. Их состояние влияет не только на состояние физического тела, но и психики в целом.

Мы, маги Министерства, относились к тем единицам, чьи убеждения отличны от мировоззрения спящих масс. Поэтому нам и подвластна магия. Но публично демонстрировать её было сложно – масса сознания целого стадиона скептиков, убеждённых, что магии не существует, может перевесить массу сознания одного, пусть и весьма развитого, мага, пока он не достиг определённого могущества. Да и общество не готово к такому. В Министерстве все были магами, а, следовательно, и заниматься магией в этом месте было значительно проще. Там искривлялись пространство и время, и мы могли их подчинять своей воле. Вообще человеку дана удивительная возможность своим вниманием влиять на движение и свойства элементарных частиц, а значит, и на реальность в целом. Это открыли ещё учёные-физики, экспериментируя с фуллеренами⁸. Но никто в массы эти эксперименты не вывел – теперь догадываетесь, почему.

Вот и настал час, когда пришельцы с неба пришли собрать последнюю жатву. По каким причинам они это решили сделать именно сейчас – нам в Министерстве на тот момент было неизвестно. По логике проще продолжать доить ферму дальше.

И всё-таки случилось то, что должно было произойти. Из фильмов вы можете представить себе реакцию людей: они повылезали из своих офисов, домов, машин; весь город встал, наблюдая за гигантом, висящим в небе.

СМИ выдвигали всевозможные версии, Роскосмос и Минобороны пока молчали. Моё подразделение в Министерстве было наготове. Тая, я, Министр, Вова и все остальные сотрудники не спали почти уже сутки, в любой момент готовые вылететь к кораблям.

Я не понимала, почему Министр медлит с уничтожением корабля. Нашему боевому подразделению никаких приказов о вылетах не поступало. Я также не могла понять, как вообще Министерство допустило такое, что тарелка висит на виду у всех в открытом небе.

По слухам, Саши вообще не было в Министерстве. Кто-то сказал, что его вызвали в Правительство, и он пошёл убеждать их не нападать на корабль. Тем временем огромная тарелка висела в небе без какого-либо движения.

Мне не сиделось на месте. Я ощущала тревогу за свой дом и свою семью. Когда ты не знаешь, что несёт за собой вторжение – это одно. Но когда ты летаешь над Землёй и знаешь, какая жара там бывает – это совсем другие ощущения. Я была на низком старте, готовая отправиться в космос хоть одна. Лишь память прошлых жизней подсказывала мне ждать команды – в то время как все мои инстинкты звали в бой.

Я вбежала в командный пункт Министерства, где все на огромных экранах напряжённо следили за космическим кораблём.

– Он всё так же не подает никаких сигналов, – сказала Тая, – просто висит. Скорее всего, каким-то образом собирает данные.

Вова в тот день выглядел чрезвычайно озабоченным. Он готовился в любой момент принять командование. Тая вывела тарелку на весь экран. Она действительно впечатляла своими размерами. Не было видно никакой капитанской рубки или мостика, ни окон, ни дверей, либо, как я подозревала, все шлюзы и иллюминаторы были закрыты. Тарелка была круглой, с ровными гладкими стенами, тёмного асфальтового цвета – наверное, из какого-то неизвестного металла. Местами на ней были выступы в виде незамысловатых геометрических узоров. Под её дном имелось нечто вроде огромного сопла, хотя на самом деле (как пояснила Тая) это было транспортным шлюзом, края которого светились синим цветом. С переднего (как мы предполагали) края находился небольшой выступ с чем-то вроде круглого стробоскопа. Стробоскоп источал бледно-голубой рассеянный свет.

Мы ждали хоть какого-нибудь приказа, но всем было запрещено даже магически сканировать тарелку. Ожидание было томительным. Я решила сходить за кофе из автомата, и, когда возвращалась в командный пункт, по всему Министерству зазвучал сигнал тревоги. Началось! Я перешла с шага на бег и буквально за пару секунд влетела обратно.

– Тая, твой кофе, – сказала я, быстро поставив чашку на стол, пока её от паники никто не опрокинул. Вид у Таисии был встревоженный. Все в командном пункте суетились как ненормальные.

– Что случилось?

– Минобороны напало на тарелку. Только что они выпустили манёвренную ракету «Сармат», которая легко обходит все противоракетные установки в мире! Правда, мы не знаем, какие у захватчика технологии… Смотри, что произошло.

Она прокрутила мне запись на одном из вспомогательных экранов. Картинка показывала: к кораблю мгновенно подлетает ракета и взрывается о его левый бок. Корабль чуть тряхнуло, но его обшивка всё-таки выдержала взрыв. После этого на одной из гладких стен корабля появилось нечто вроде отверстия – оно выпустило синий световой шар, который пролетел по дуге и взорвал одно из небольших промышленных зданий города. Меня охватила тревога:

– Почему Минобороны это сделало?

– Знаешь, ум человека способен принимать решения в критических ситуациях по-разному, – сказал неожиданно появившийся за спиной Вова. – Иногда человек действует, исходя из логики, иногда опирается на интуицию. Логика способна завести куда угодно, поменять роли участников происходящего местами и повлечь за собой любой неожиданный финал. Интуиция ведёт прежде всего к выживанию, а порой и к процветанию – даже в крайне жёстких условиях. Дмитрий Бойцов был заместителем Министра Обороны, Виталия Сундукова, и его другом. В девяностые годы, когда Виталий занимался бизнесом, Дмитрий был его личным телохранителем. С тех пор у них дружеские отношения. Когда тарелка показалась над Москвой, Виталий был за границей, Бойцов остался исполняющим обязанности. От Виталия и Президента поступил приказ не стрелять ни при каких условиях и начинать атаку, только если корабль попытается напасть на город. Утром этого же дня националистская террористическая группировка «Власть наших» взяла в заложницы маленькую дочь Бойцова. Группировка всячески выступала против инопланетян и пыталась настроить общество против них. Замминистра был знаком с ними лично с 90-х, тогда главари «Власти наших» ещё не состояли в группировке и занимались кражами. Они выдвинули ультиматум – если Бойцов не выстрелит в ближайшие часы манёвренными ракетами «Сармат» по космическому кораблю, его дочь умрёт. Бойцову пришлось выбирать из двух зол меньшее, и в итоге ракета была выпущена в корабль пришельцев. После этого девочку отпустили. Но когда Министр обороны вернулся и узнал обо всём, ему пришлось отправить Бойцова в отставку.

– К счастью, в том месте, куда тарелка направила ответный удар, никто не пострадал. Здание оказалось пустым, а район после атаки эвакуировали. Этот выстрел был предупредительным с их стороны. Президент намерен отправить к кораблю экспедицию. Среди участников будут не только маги, но и учёные вместе с представителями власти России, включая Министра обороны, который планирует принести свои извинения пришельцам, – сказала Тая.

– Общий сбор для определения команды, которая отправится на корабль, состоится через полчаса, – тем временем объявил Вова по громкой связи, – прошу каждого явиться, Министр лично отберёт трёх человек.

Напряжение витало в пространстве Министерства.

Спустя полчаса в общем зале собралось шестьсот человек сотрудников Министерства, всех чинов – от мала до велика, включая новоизбранных учеников. Зал напоминал огромную студенческую аудиторию с рядами, которые уходили далеко ввысь от самой сцены. Подобные аудитории можно было встретить в любом вузе планеты, только этот зал был значительно больше и чем-то напоминал Колизей.

Саша быстро и стремительно вышел на сцену, и его походка выдавала внутреннюю обеспокоенность. Он не стал вести долгих речей, всех поприветствовал и просто сказал:

– В связи со сложившейся ситуацией необходимо отобрать магов для участия в экспедиции к кораблю. Есть ли добровольцы? Спуститесь вниз.

В зале повисла мёртвая тишина. Никто не решался встать. Я поднялась и медленно пошла по ступенькам вниз. Все буравили меня взглядами. Раз мой смысл жизни ещё не найден, то я хотя бы буду защищать то, что уже есть в этом мире. Я подошла вплотную к Саше и встала чуть позади него, наблюдая за реакцией зала.