Потом меня тормошили, несли куда-то на руках, расстегивали ворот рубахи. Изредка я видела смутный образ Виты, она с вечно нахмуренным лицом вливала мне в рот какую-то горьковато-сладкую жидкость. Ее лицо сменялось перепуганным насмерть выражением лица Руса, Макса, Кати… Все кружилось в каком-то калейдоскопе, обрывки воспоминаний перемешивались с реальностью. «Эль! Побежали к изумрудной беседке!» Звонкие девичьи голоса и чьи-то теплые, изящные и такие родные руки. Я рвалась туда, где мне было легко и спокойно, где не было глухих лесов и мрачных ночных дорог. Измотанная, мне до ужаса хотелось спать, и я как будто зависала в состоянии полудремы, полуяви. А ночью пришел волк. Он бесцеремонно спихнул Макса, который как я потом узнала лег рядом со мной и тесно прильнул ко мне своим черным боком. Я проснулась, потянулась к шерсти и зарылась в нее носом. От волка исходил приятный лесной дух, и я снова провалилась в сон.
Утром, открыв глаза я с удивлением осознала, что эта гора черной шерсти мне не привиделась. Волк, почуяв мое пробуждение зарылся носом в плед и легонько толкнул меня в плечо. Откуда-то сбоку послышалось:
– Элька! Проснулась?
Я аккуратно повернулась на бок и зверь, почувствовав свободу ловко вскочил на ноги. С чувством потянулся и зевнул, распахивая огромную пасть.
– Ну наконец-то! – радостно воскликнул Рус, и они одновременно с Максом вскочили с бревна, на котором сидели.
– Мы даже подойти к тебе не могли! – брат с возмущением махнул рукой в сторону Лиена, – этот упырюга не дал! Скалился бесшумно, угрожал, – он скорчил волку рожицу и мне стало ясно, что за показным возмущением стоит радость от того, что я цела и невредима.
–Угу, – вторил Макс, – даже меня не подпустил, – обиженно закончил он.
Я улыбнулась и развернулась к волку. Ему явно было не по себе. Он махнул хвостом, как будто говоря – ну все, я пошел, бывайте тут, и скрылся в кустах. Я разочарованно посмотрела ему вслед, но тут меня легонько потянули за плечо. Повернулась, встретив мягкий взгляд Макса:
– Вернется, Эль. Ты вчера закрепила право Хранительницы.
– Что я сделала? – сон никак не желал уходить. Тело было слабым, словно после болезни.
– Я чувствовал, что вы связаны, но это слишком быстро, понимаешь? Ты увидела то, что не должна была видеть, а он, разозленный твоим вмешательством протащил тебя через твои воспоминания. Вернее попытался. А потом, когда понял, что не пробьется, испугался сломать. Он очень сильный, Эль, и никогда никому не позволял проникать в свой разум. Даже ей.
Я закусила губу и кивнула. Потом посмотрела на Макса:
– Он вернет себе когда-нибудь человеческий облик?
Макс усмехнулся:
– А ты его просила?
Я отрицательно покачала головой. Вылазить из-под пледа, после того как ушел волк категорически не хотелось, и я, укутавшись с головой свернулась калачиком. Макс завалился рядом, умудрившись при этом соблюсти приличную дистанцию – тепла его тела я не чувствовала.
– Мы тут с Лиеном поговорили ночью, – тихонько произнес он, и этого было достаточно, чтобы мой любопытный нос развернулся в сторону его голоса.
– Он же тебе подойти не давал, – буркнула я, злясь на себя за то, что меня можно так быстро вывести из равновесия об одном только упоминании волка.
– Ну я ж так, для поднятия твоего боевого настроения, – голос Макса чуть изменился и в нем появились настороженные нотки.
– Куда уж боевее, – вздохнула я и тут же, не утерпев спросила, – ну и что?
– У нас дом тут не далеко, – хмыкнул он, правильно истолковав мое нетерпение, – день езды. Мы подумали и решили, что будет правильным, если мы там остановимся, приведем себя в порядок и двинемся дальше. Волку нужна одежда, а у нас с собой почти никакой смены. Он оборачивался только там, – выделил голосом он последнее слово, – здесь, в вашем мире всегда был только человеком.
– Что за дом? – я выглянула из-под пледа и с любопытством посмотрела на него.
– Ничего особенного, дом как дом. Где-то же мы жили год.
Я вздохнула и вылезла из теплого убежища:
– Я согласна. Главное нормально помыться и переодеться.
Через час мы уже мчались по широкой дороге, а чуть дальше, в стороне леса, изредка мелькала черная шкура.
Глава 7.
К «дому» мы подъехали уже затемно. Но и сейчас было понятно, что обозвав так это здание Макс сильно преуменьшил. Дворец впечатлял своими размерами. Огромное мраморное крыльцо с двумя подъездами и широкими ступенями посередине. Мы подъехали прямо к входным дверям, где нас уже встречали пара конюхов и дворецкий.
Я поймала Макса за руку и вполголоса возмущенно сказала:
– Ты жулик, мог бы и предупредить.
Он тихо рассмеялся в ответ:
– Это бы что-то изменило?
Мы вошли и Рус с изумлением огляделся. Дворец изнутри был истинным мужским жилищем. Почти все в темных тонах, строго, без вензелей и излишеств. И я видела в его глазах, что сейчас перед ним идеал «домашнего очага». В холле нас встретила экономка и если Виту она оглядела вполне доброжелательно, то при взгляде на меня в ее глазах мелькнул испуг.
– Ксанта, комнаты готовы? – Макс с улыбкой обратился к ней, – Леди Вита и Леди Эль нуждаются в отдыхе.
– Да, милорд, – она почтительно наклонила голову, – для леди Серебряные покои.
– Отлично, – Макс повернулся к нам, – а Руса я заберу к себе. Позаботься о Кати, пожалуйста.
– Конечно, милорд. Когда подавать ужин?
– Через час, – Макс подмигнул Русу, он явно был рад оказаться дома, – я покажу тебе свою коллекцию оружия.
Ксанта чуть помялась:
– Его светлость прибудет сегодня?
Макс совсем развеселился:
– А вот это уже не от меня зависит, – и в его глазах заплясали огоньки пламени.
Экономка снова поклонилась ему, затем по очереди нам:
– Леди Вита, Хранительница, была очень рада познакомится, – и степенно удалилась.
Я резко развернулась к Максу:
– Что это сейчас было?
– О чем ты? – он удивленно поднял брови, затем сообразил, – Эль, Ксанта видящая, она видит знак Хрона, видит истинные сущности. Извини, забыл предупредить.
Забыл он, как же. Я была уверена, что сделал он это специально, чтобы я еще больше прониклась своим новым статусом. Нас проводили в Серебряные покои, и я с удовлетворением отметила, что здесь тоже было все строго, но тем не менее уютно. Мебель, отделанная каким-то темным деревом и с серебряными вставками, тяжелые, темно-коричневые портьеры, все казалось простым и незатейливым, но в то же время каким-то утонченным. Комната Виты была смежной с моей, и наскоро ополоснув лицо я постучалась к ней. Вита сидела на кровати и вокруг нее были разложены бесконечные склянки, бутыльки, пакетики. Травница, не теряя времени наводила порядок в своих запасах.
– Вита, – я несчастно посмотрела на нее, – одна из моих сумок осталась где-то в лесу. А с ней и вся моя одежда. Кати говорила, что переодеться будет не во что, но тогда это было так не важно…, – я хотела попросить что-то из одежды Виты, она была чуть ниже меня ростом, но, думаю, ловкие пальцы Кати быстро подогнали бы платье по моей фигуре, но меня прервал стук в дверь.
– Войдите, – Вита укладывала на дно сумки травы и подняла голову.
Вошедшая Ксанта коротко поклонилась, и обратилась ко мне.
– Хранительница, в нашем доме никогда не было хозяйки, и я взяла на себя смелость послать в деревню за портнихой, она, конечно, привезла только готовое платье, и вы сегодня можете сменить свой потрепанный наряд на более удобный, но завтра вам подготовят одежду в дорогу.
Мелькнувшая в моих глазах благодарность немного смягчила настороженность экономки, и я сказала уже вслух:
– Я очень благодарна вам, Ксанта, мы как раз обсуждали бедственность моего положения… в плане одежды, – запнувшись уточнила я.
В ее глазах вспыхнул огонек любопытства, но тут же погас. Наверняка у экономки было множество вопросов, но задавать их Вите, и тем более мне, она не стала.
Я вернулась к себе, и на моей кровати уже лежало платье очень красивого темно-серого цвета из плотной ткани. Платье было простым, без украшений, только лиф был отделан какими-то серебряными камнями. В комнату тихонько юркнула Кати:
– Мисс, наконец-то вы сможете нормально принять ванную, я помогу вам, – она завертелась вокруг меня, помогая снять дорожный костюм.
– Тебя хорошо устроили? – между делом спросила я.
– Да, все отлично, – Кати улыбнулась, – комната удобная, и мадам Заранак, это повар, сказала, что я могу в любой момент обратится к ней, мол, милорды редко едят, и поэтому готовить ей приходится не часто, но сегодня уж она расстарается, – Кати рассмеялась, – там хорошие люди, мисс, и не задают вопросов.
Я кивнула и прошла в ванную комнату. Какое же это было блаженство, мы уехали из дома всего несколько дней назад, но мне казалось, что прошла уже целая вечность. Я лежала в большой ванной до тех пор, пока вода не начала остывать, и вылезла только после того, как Кати недовольно проворчала, что вода скоро покроется коркой льда. Тело мое наполнилось бодростью и усталость как рукой сняло.
До ужина было еще пол часа и мне пришла в голову мысль, что можно побродить по дому, пока никто не видит. Я вышла из своей комнаты и огляделась, думая в какую сторону пойти. На стенах не было никаких портретов, как принято в знатных домах, но в тяжелых рамах, почти на протяжении всей стены висели мрачные пейзажи. Ни одного с солнечным светом, только сумерки, туманы и ночь. Тоска. Я прошла по коридору и свернула налево. Коридор заканчивался огромным витражным окном и в этом небольшом ответвлении я увидела всего одну дверь. Массивная, она, как и все в доме, была отделана неизвестной мне породой темного дерева. И она была приоткрыта. Я огляделась, чтобы убедиться, что за мной никто не подсматривает и заглянула в комнату. Помещение оказалось не большим, ни маленьким. Тяжелые шторы на окнах были плотно задернуты, посреди комнаты стояла массивная кровать. «Пешком можно гулять», – подумала я, и открыв шире дверь вошла. На полу лежал толстый джарагский ковер, и звук моих шагов тонул в причудливом узоре полотна. Кроме кровати, у которой были массивные опоры-столбы, поднимавшиеся к потолку и поддерживающие что-то вроде изящного полога, в комнате был только огромный шкаф, и тумба, на которой стоял светильник, освещавший небольшую часть комнаты. Горит свет, значит здесь сейчас кто-то живет. Я подошла ближе. Почти во всю ширину ложа раскинулась огромная, с длинной черной шерстью шкура неизвестного мне животного. Я провела по ней рукой, и живо вспомнила похожие ощущения. Волк так и не пришел с нами, и сколько я не пыталась его «позвать» у меня ничего не получалось. В тот вечер, на берегу реки все было так легко, и позже я несколько раз пробовала протянуть ниточки к огромному зверю, но тщетно.
На тумбе стояла небольшая резная шкатулка с откинутой крышкой и я с любопытством заглянула внутрь. И онемела от восторга. Дно ларца было разделено на две половины небольшой перегородкой и в каждом отделении лежали два браслета изумительной красоты. Один с искусно вырезанными цветами из розового камня, в обрамлении золотых листочков, на первых взгляд таких хрупких и почти живых, что казалось, любое дуновение ветра – и они зашуршат. На них угадывались мелкие капельки росы, и я снова восхитилась таланту художника. Протянула руку, вытащила браслет и заметила на обратной стороне узкую, маленькую табличку, с выгравированными изящными буквами. Сандрия. Надпись была витиеватой, и ее вензеля уходили ровно к стеблям листочков. Я положила браслет обратно и перевела взгляд на второй. И моментально поняла, что эти два браслета были парой. Цветы на втором украшении были выполнены менее изящно, но именно это придавало ему какое-то странное очарование. Неизвестный мастер слегка оформил черные камни, в которых лепестки только угадывались, и усыпал браслет черными-каплями бусинами. Они были очень мелкими, и от того работа казалась еще более сложной, чем первая. Через весь браслет тонкой змейкой пролегала изящная серебряная веточка. Мне стало любопытно чье имя было на этом браслете. Я взяла его в руки и внимательно осмотрела изнури. Надписей не было. Браслет вдруг чуть потеплел в моих руках, и я подумала, что к моему серому платью он подходит как нельзя лучше. У меня возникло такое непреодолимое желание его померять, что я не задумываясь обвила его вокруг кисти. Скорее угадала, чем услышала, как защелкнулся маленький замочек, и вдруг испугалась. Попробовала расстегнуть, но все мои попытки ни к чему не привели. Стянуть тоже не получилось. Я стояла и думала, как его снять, когда услышала в коридоре чьи-то шаги. Дверь распахнулась и в комнату заглянул Макс. Я резко развернулась к нему и спрятала руки за спину.
– Ты чего здесь делаешь? – улыбнулся он.
Я пожала плечами:
– Заблудилась, пошла осмотреть дом и увидела открытой дверь. Чья это комната? – я с любопытством посмотрела на него.
– Лиена, – Макс снова улыбнулся, – вот угораздило тебя заблудиться именно сюда.
Я слегка смутилась, но потом взяла себя в руки:
– Здесь горел свет, и я подумала, что тут кто-то есть.
– Свет здесь горит всегда, это же магический огонь. Пойдем ужинать, тебя уже потеряли, – он призывно махнул и вышел в коридор.
Я перевела дыхание и вытянула руки из-за спины. Браслет не ярко поблескивал в свете лампы. И вдруг, я заметила, что он начал погружаться под кожу. Боли не было, легкое покалывание, но смотреть на это было очень странно. Я попыталась его схватить, или просунуть под него палец, но бесполезно. Браслет исчез в моей руке и я изумленно смотрела туда, где только что было украшение. Татуировка вдруг вспыхнула неясным светом и погасла, снова став просто рисунком.
– Эль, ну, где ты? – послышался голос Макса.
– Иду! – крикнула я и торопливо закрыв шкатулку, вышла из комнаты. Разберусь позже.
Мы шли по коридору и Макс успел у меня спросить:
– Не пробовала больше? – он имел в виду звала ли я Лиена. Я покачала головой и уже по привычке мысленно потянулась к зверю. «Лиен!», и сразу же возник ясный ответ: «Хранительница?». Я резко остановилась и Макс удивленно посмотрел на меня. Закрыла глаза и снова мысленно произнесла: «Возвращайся», и опять получила моментальный ответ: «Да, Хранительница». Ощутив, что связь пропала я открыла глаза и с радостью взглянула на Макса:
– Он ответил!
Макс одобрительно усмехнулся:
– Ну вот. Смогла же, я и не сомневался.
В малую столовую мы вошли шутя и смеясь. Настроение у меня было приподнятое, что сразу отметили все сидящие за столом. Вита удивленно приподняла бровь, а Рус широко мне улыбнулся:
– Что тебя так развеселило, Эль?
Я присела на отодвинутый Максом стул и расправила салфетку на коленях:
– Лиен ответил.
– Вот как, – в глазах брата зажглось нетерпение, он давно уже хотел пообщаться с волком, но понимал, что всему свое время.
– Да. Я сказала ему возвращаться, и он ответил «Да, Хранительница», – я скорчила смешную рожицу, больше подсмеиваясь над своим новым статусом, – только когда это случится я не знаю.
Рус вздохнул, но все равно улыбался. Макс театрально взмахнул салфеткой:
– Сегодня же будет. Эль, я забыл предупредить об одной детали. Когда мы будем вместе, тебе придется принять нашу вассальную клятву.
Я посмотрела на него:
– Я должна сказать или сделать что-то особенное?
– Конечно, – Макс невозмутимо наколол на вилку кусочек мяса, – тем ритуальным ножом, которым ты так удачно разрушила чары, тебе нужно будет сделать на той же руке разрез и напоить нас своей кровью.
– Что? – я в изумлении посмотрела на него.
– Что? – переспросил он, и не выдержав, рассмеялся, – ну и лицо у тебя, Эль. Я пошутил.
Бросив на него уничтожительный взгляд, я опустила глаза к своей тарелке. Рус оценил шутку, и то и дело предлагал Максу испить его крови, чтобы стать уже настоящим побратимом. Макс отвечал, что волков он не ест, но с удовольствием постелет серую шкуру на пол у кровати. Чтобы ножки по утрам не мерзли. На что Рус отвечал, что подкинет мне жуков-каморников, которые как известно наносят непоправимый урон металлу, что бы они слегка пощекотали Максу нервы, когда я в следующий раз снизойду до интимной чистки клинка Макса. Я фыркнула и взглядом заставила замолчать брата. Вдруг Макс прислушался и весь как-то подобрался:
– Лиен пришел.
Мы повернули головы и дворецкий, сделав шаг вперед объявил:
– Его светлость, герцог Архонский, – и чуть скользнув в сторону пропустил вперед мужчину, стоявшего за ним. Мое сердце прыгнуло так высоко, что сбилось дыхание. Руки дрогнули, и в полной тишине вилка, выскользнув из моих рук звонко ударилась о тарелку.
Сидящие за столом повернулись ко мне, щеки мои вспыхнули, я пробормотала что-то вроде «извините», и поправила прибор.
– Лиен! – первым опомнился Макс и выскочил из-за стола.
А я сидела и смотрела на мужчину, который сейчас чуть отстраненно, но все же с удовольствием принимал крепкое похлопывание по плечу.
– Наконец-то, – Макс улыбался во весь рот, – затем развернулся к нам, – леди, позвольте представить вам, теперь уже официально, своего брата, герцога Архонского, но вы и так все его знаете, просто чуть более лохматого.
Лиен чуть поклонился Вите:
– Леди, я благодарю вас за помощь, оказанную мне в нашем общем нелегком походе, – голос его был глубоким, с легкой хрипотцой и у меня внезапно перехватило дыхание. Он повернулся и мне хватило этой пары мгновений, чтобы наконец, как следует его разглядеть. Я помню картинку из видения, но та казалась мне чуть размытой, и мужчина был не совсем готов к разглядыванию, поэтому сейчас я жадно впитывала все, что позволяло время и этикет. Лет двадцати семи-тридцати. Черные, чуть вьющиеся волосы доходили примерно до половины шеи, и когда он немного опускал голову пряди падали ему на лоб. «Мешают же», – с сожалением подумала я. Четко очерченный рот, прямой нос. Карие, почти черные глаза. Герцог был очень привлекательным. Почему-то эта мысль больно кольнула, но тут же растаяла под внимательным взглядом.
– Хранительница, – короткий кивок и выжидающий взгляд.
– Ваше светлость, – я чуть склонила голову, – очень приятно, наконец, увидеть вас, – я взяла себя в руки и сейчас могла гордиться своим самообладанием.
– Лиен! Хорош дурака валять, – Макс пихнул его вбок, – ваша светлость, соблаговолите прекратить изображать из себя вашу светлость, – и он увлек герцога за стол. Мы негромко переговаривались, и пару раз я ловила на себе внимательный взгляд Лиена. Наконец, мы перешли в малую гостиную и Макс быстро шепнул мне:
– Сейчас.
Я вспомнила о клятве, и совершенно растерялась. Мне стоять или сидеть? Что я должна говорить? Рядом со мной был Лиен, и я кожей ощущала его близкое присутствие. Да что ж такое? Вижу его в первый раз, встречи с волком не в счет, а трясет так, словно я без памяти от него. Короткое происшествие на тракте тоже можно было не считать, в тот момент меня занимала боль и Макс, который бесцеремонно пытался предложить свою помощь. Я чувствовала, как от Лиена пахнет травами, запах проникал в мозг и вызывал легкую эйфорию. Зашла Ксанта, и я увидела, как Макс кивнул ей, а затем повернулся ко мне:
– Да не переживай ты так, Эль, Ксанта поможет.
Лиен с Максом встали рядом и одновременно опустились на одно колено. По моему телу пробежали мурашки, это выглядело так необычно. Нет, конечно, чуть раньше, я представляла себе разномастных принцев, так же торжественно преклоняющих одно колено и пылко признающихся мне в любви. Но сразу двое? Я хмыкнула своим мыслям, и Лиен поднял на меня взгляд чуть прищурившихся глаз. Я стерла улыбку с лица и приняла очень серьезный вид. Вита с Русом сидели чуть поодаль так же, как и я впечатленные моментом. Позади меня стояла Ксанта, и я понимала, что она подскажет что нужно сделать. Наконец, Лиен заговорил.
– Я, Лиен Аранский, герцог Архонский, клянусь тебе в верности и чести, Хранительница, и вверяю тебе свою жизнь, свободу и волю. Твое слово – закон, твое желание – закон, твоя воля – закон.
Собственно, говорил только Лиен, и я поняла, что так как Макс его неотделимая половина, то клятва распространяется на него тоже. Герцог замолчал, и Ксанта тихонько шепнула:
– Вам нужно подойти к ним, и силой скрепить клятву.
– Я должна что-то сказать? – шепнула я в ответ.
– Да, подтвердить, что вы принимаете.
Я сделала шаг им навстречу и шевельнула пальцами, ожидая привычного прилива сил. Но, как ни странно, сила скапливалась как бы нехотя, медленно, по каплям наполняя руки. Мысленно отметив, что надо поговорить об этом с Витой, я протянула к мужчинам ладони. С кончиков пальцев сорвались несколько полупрозрачных лент и обвили Макса и Лиена. Я открыла рот, чтобы подтвердить клятву, и… услышала совсем другие слова. Мне показалось, что я смотрю со стороны, а в моем теле находится что-то, или кто-то, кому важен был именно этот момент.:
– Рааз мак тан, Лиен, рааз мак так, Максимилиан, тэрмат акх, яррант кат. Тердемат аррант, макматан аррант, сазахант аррант! – Лиен вдруг поднял на меня ошеломленный взгляд, а Макс, дернувшись, попытался вскочить, но ленты магии, которыми я их сейчас держала не позволили это сделать, голос мой стал громче, слова четче, – маарханти сегос, раазира тен! Рааз мак так, Лиен, рааз мак так, Максимилиан, – я сжала ладони в кулаки, и ленты, которыми были окутаны мужчины, вдруг рассыпались мелкой пыльцой, красиво опадая на одежду и пол. Левую руку вдруг нестерпимо опалило, и я с удивлением увидела, как татуировка ярко вспыхнула и исчезла совсем. На меня накатила такая слабость, что, не удержавшись я упала бы, если бы сзади меня не подхватила Ксанта. Рус, метнувшись ко мне поднял меня на руки и усадил на диван. В гостиной воцарилось молчание. Наконец, мужчины поднялись и молча смотрели на меня.
– Что произошло? – тихо спросила я и посмотрела ни них.
– Ты только что разорвала договор, – голос Лиена звучал глухо.
– Что значит разорвала? – Рус изумленно посмотрел на меня, потом повернулся к Максу, – ты же говорил, что это невозможно.
– Говорил, – кивнул Макс, – но я на самом деле так думал. Мы не выполнили условия, а значит и договор не закрыт. Но ты, – он бросил на меня какой-то странный взгляд, – призвала богов быть свидетелями отмены, так как условие выполнить не возможно, а следовательно, договор теряет силу. И они подтвердили твою правоту. Но это значит, – продолжал он, – что и я исчезну тоже.
У меня горько кольнуло сердце. С замершим дыханием мы ждали неизбежного. Договор расторгнут, и Макс снова должен стать частью оружия. Минута, две, три… К нему подошел Рус и неуважительно ткнул пальцем сначала в плечо, потом в живот:
– Но ты здесь. Не умер от мучительной корчи, не сгорел в черном огне и не рассыпался той красивой штукой, которой вас одарила Эль.
– Возможно, потому что условие выполнить невозможно? – Макс с надеждой посмотрел на Лиена.
Тот пожал плечами, не отрывая своего взгляда от моего лица. Я посмотрела в ответ и спросила:
– На каком языке я говорила?
– На моем родном, на которым был заключен этот договор. Это… очень древнее наречие, – запнулся он.
– Макс, а ты все еще маг? – вдруг спросила я. Он изменился в лице и вытянул вперед руки, и снова, как тогда на поляне, я увидела, как по его рукам пробежали маленькие голубые молнии. Он шумно выдохнул и улыбнулся:
– Ты понимаешь, что сделала то, о чем мы даже не мечтали?
– Ох, не нравится мне все это, – прозвучала вдруг коронная фраза Виты.
***
Проснулась я рано утром. Все тело накрыла сонная нега, и шевелиться, а тем более вставать желания не было никакого. Я лежала и смотрела в окно, шторы были задернуты на половину, и мне казалось, что вокруг происходит что-то нереальное. Вчерашние события сейчас были словно подернуты легкой дымкой, как будто все это приснилось, но мысли отрезвляли, и я понимала, то, что вчера произошло было именно счастливым концом. Радости не было. Я вяло удивлялась тому, что даже широкая и счастливая улыбка Макса не поднимала мне настроение так же, как раньше. В комнату осторожно заглянула Кати:
– Мисс Эль, ну что же вы, проснулись и не зовете меня, – мягко упрекнула она.
– Не хочу вставать, – я с головой зарылась в одеяло, в надежде, что она уйдет. Услышала, как раздвигает шторы и решила бороться до последнего.
– Ну нет уж, – Кати отбросила одеяло, – приехала портниха, вам нужно собираться в дорогу, завтра уезжаем, вы забыли?
– Можно я никуда не поеду? – застонала я, – тут так хорошо, – я снова сделала попытку спрятаться под одеяло, но Кати быстро пресекла все мои надежды.
– Вставайте, мисс, лорды уже завтракают.
Мысль о том, что придется спускаться вниз и смотреть всем в глаза меня не воодушевляла. И я снова ощутила что-то вроде удивления. Почему-же это меня так не радует?
Я сползла с кровати и прошла в ванную, долго шлепала пальцем по воде в умывальном тазу и закручивала небольшие воронки.
– Мисс, да что же это такое? – воскликнула Кати застав меня за этим занятием.
– Иду-иду, – настойчивость Кати раздражала, но я понимала, что спуститься рано или поздно все равно придется.
Наскоро меня причесав, она помогла мне одеться, и я спустилась в столовую, где все были уже в сборе.
– Доброе утро, – я изобразила на лице милую улыбку и прошла на свое место.
– Эль, ты хорошо себя чувствуешь? – поймала я озабоченный взгляд Виты.
– Конечно, – снова улыбнулась я, и уткнулась в тарелку.
– Элька! – воскликнул восторженно Макс, – я даже спал сегодня по-другому, – он сделал многозначительную паузу, – как младенец! – он ждал от меня ответной реакции, но я лишь взглянула на него и снова мило улыбнулась. Меня начало раздражать повышенное внимание и всего, что мне сейчас хотелось – уйти к себе.
– Эль, – я услышала голос Лиена, – у тебя действительно все хорошо?
Я вздохнула и встретила его прямой взгляд.
– У меня действительно все хорошо, видимо, просто не выспалась.
Лиен кивнул, принимая объяснение и продолжил завтрак. Я кое-как досидела до конца. Рус рассказывал о коллекции древнего оружия, а я рассеянно кивала, когда он поворачивался ко мне. Я не могла не отметить свое состояние, но списывала его на усталость, потрясения, столько событий за такой короткий срок кого хочешь выбьют из колеи. Наконец, мужчины вышли, им нужно было подготовится к завтрашнему отъезду. То, что они едут с нами меня если и обрадовало, то ощущения тоже были каким-то далекими. Сейчас нас с Лиеном и Максом связывали только общие воспоминания. Хранительницей, как я поняла, я быть перестала.
День прошел как в тумане. Меня то поворачивали, то разводили руки в сторону, примерка одежды заняла массу времени. Я настояла на таких же дорожных костюмах, в котором приехала сюда – удобно и практично, и поднялась, наконец, к себе. День близился к концу. Я стояла посреди комнаты и выбирала между ужином и постелью. Последнее, как ни странно, победило. Есть не хотелось совершенно. Я разделась, с удовольствием забралась под одеяло и мгновенно провалилась в сон.
Я шла по каким-то коридорам, и каменная кладка в стенах была какой-то смутно знакомой, словно где-то я ее уже видела. Впереди забрезжил свет, и я ускорила шаг. Вышла в огромный зал, который слабо освещался факелами и увидела трон, на котором сидела женщина. Я узнала ее. Она была в видении Лиена. Дева! Неприятное чувство липкого страха обожгло внутренности. Женщина улыбнулась:
– Ну, здравствуй, девочка.
Я настороженно смотрела на нее и понимала, что сейчас я просто не смогу вырваться отсюда, пока не захочет она.
– Здравствуйте, – я сделала несколько шагов вперед и остановившись, осмотрелась. Высокий свод уходил так далеко наверх, что потолка не было видно, одна темнота, отчего создавалась неуютное чувство бесконечности. Женщина чуть шевельнулась, и я перевела взгляд на нее.
– Признаться я ожидала большего, – она вдруг поднялась и неторопливо направилась ко мне, – Хранительница? Какая же из тебя Хранительница? Когда что-то пытаются сохранить – это берегут, заботятся. А ты что сделала? Ты просто выбросила вещь как ненужную.
– Какую вещь? – непонимающе посмотрела я на нее, – вы имеете в виду Лиена?
– Я имею в виду то, что очень долго принадлежало мне, пока не появилась ты! – в голосе богини зазвенел металл, – Да как ты вообще смогла это сделать?
Я пожала плечами и отступила на шаг:
– Этого я объяснить не могу даже самой себе.
Дева неторопливо обошла меня со всех сторон, будто оценивая:
– Но я вижу, ты все же преподнесла мне подарок, – она хищно улыбнулась, – и с твоей помощью я получу свое обратно.
На душе стало так тоскливо, что мир почти стал черно-белым.
– О чем вы говорите? – появилось ощущение катастрофы, но женщина только рассмеялась и махнула рукой.
Я проснулась, а мое сердце стучало как у испуганного зайца. Хотела встать, но какая-то тяжелая усталость прямо-таки пригвоздила меня к кровати. Вяло подумала о том, что лучше уже спать до утра, завтра очень рано вставать, и снова провалилась в сон. Теперь уже без сновидений.
Глава 8.
Мы снова уезжали до рассвета, как и в прошлый раз. Я кое как заставила себя подняться с кровати, тело было словно налито свинцом, односложно отвечала на вопросы Кати, потому что просто не могла себя заставить произносить длинные фразы. Каждое движение приносило такую физическую усталость, что мне стоило огромных трудов спуститься в низ. Хорошо хоть дверь не пришлось открывать, потому что скорее всего я бы так и осталась висеть на дверной ручке. Утренняя прохлада чуть освежила меня и взгляд прояснился. На крыльце стоял Рус с Максом, чуть дальше, похлопывая своего жеребца и что-то тихо шепчущего ему, Лиен. Вита проверяла седельные сумки и негромко обсуждала что-то с Кати.
– Доброе утро, – я через силу улыбнулась. Слова давались мне с трудом. Еще вчера я была уверена, что ночь даст мне возможность отдохнуть и прийти в себя, но стало еще хуже. Говорить об этом своим спутникам я не стала. Пришлось бы отложить отъезд на не определенное время.
– Да что с тобой, Элька? – вдруг тревожно посмотрел на меня Рус.
– Еле заснула вчера, – язык почти не слушался меня, – еще сплю.
– Похоже, ты не спала вовсе, – сказал ободряюще Макс.
Моих сил хватило только на то, чтобы кивнуть. Я медленно спустилась с крыльца и с ужасом поняла, что залезть самой на коня вряд ли удастся. Сзади подошел Лиен и тихонько спросил:
– Помочь?
Я снова кивнула и прикусила губу. Мне не хотелось выглядеть совсем больной. Он положил свои руки мне на талию, и я даже сквозь одежду ощутила жар его ладоней. Вдруг он застыл. «Хранительница?»
– Что? – я чуть повернула голову в сторону и почувствовала его дыхание. Он стоял слишком близко.
– Я ничего не говорил, – в голосе Лиена появились тревожные нотки. Он вдруг легко меня поднял, и я перекинула ногу через седло. Голова резко закружилась, и стараясь удержать равновесие, я вцепилась в луку седла. В глазах замелькали черные точки, мир окрасился серым. К горлу подступила тошнота, во рту пересохло. И я, словно мешок с соломой рухнула вниз. Прямо в крепкие объятья. Меня обняли сильные руки и словно через слой толстого одеяла я услышала голоса: