Катя долго лежит посреди гостиной, а когда собирается с силами встать, за окном разливается серый петербургский рассвет, и самое время бежать на ежеутренний класс…
Для балетных так проходят годы и годы.
***
У Театрального училища, у черного хода, бьют копытами лошади, роняют пену в истоптанный снег. Катя машет кучеру казенной кареты. До Александро-Невской лавры далеко, на улице слякоть, но по скользким мостовым мимо мерзлых каналов старательно меряют путь легкие ножки, внутри ботиков перевитые лентами танцевальных туфель. Огоньки свечей золотятся в полумраке Духовской церкви, мерцают на иконах бриллианты окладов, тонко вьется дымок и пахнет ладаном, но Катя идет вперед, как танцует, каждый шаг – на четверти стопы, в равновесии…
Вернувшись домой, она спросит кофе. И быть может, даже повторит немного урок, выйдя на середину или опершись заместо станка на высокую спинку старого кресла…
Ярким пятном среди деревянной могильной плиты остается ворох цветов.