Клятва на пламени

2.

Утро в кухне замка прошло незаметно. Завтракали маги в собственных покоях, поэтому прислужницам приходилось бегать с подносами по этажам. Сильвина, которой поручили жарить хлеб и колбаски, невольно прислушивалась к людскому топоту и звону тарелок, и к недовольному голосу кастелянши, отчитывающей припозднившегося молочника. Недалеко от Сильвины позевывающая Энара была занята тем, что взбалтывала и выливала на огромную раскаленную сковороду яичную смесь. Сильвина осознала, что происходящее уже не кажется ей сном. Горевать понапрасну и сыпать обвинениями она больше не собиралась. Что она сможет против самодовольных магов? А вот выяснить какая судьба была ей уготована, не помешало бы. Хорошо, пусть ее мать дала обещание, и теперь Сильвина была им связана. Сможет ли она отдать свой долг и стать свободной? На этот вопрос мог ответить только человек, который привез ее сюда. Сильвина утвердилась в решении как можно скорее поговорить с жутковатым графом Астером и узнать подробности своего заточения.

Во время обеда кастелянша снова поставила ее у очага. Сильвина обжигалась противнями и проливала масло, на нее порой покрикивали, но в целом дело пошло бодрее. Она даже ощутила некоторое удовлетворение от работы на кухне; ей уже давно не приходилось хлопотать по хозяйству.

За коротким послеобеденным отдыхом началась подготовка к вечерней трапезе. Именно тогда Сильвина увидела среди работающих на кухне прислужниц невысокую девушку с отливающей рыжиной русой косой до пояса. Незнакомка двигалась так, словно танцевала, вдобавок еще и напевала себе под нос. Сначала Сильвина наблюдала за подобным проявлением чрезмерного веселья с угрюмой миной, но потом невольно фыркнула. И ей бы не помешало смотреть на мир с большим оптимизмом. Бойкая прислужница вдруг подняла голову, обратилась к Сильвине, и та с волнением узнала родной говор жителей Вересдола.

– Сильвина, да? Я о тебе слышала. Добро пожаловать! Я Олеха. Поможешь мне?

Сильвина коротко кивнула и приблизилась к столу, за которым ее землячка быстро чистила горох. Имя «Олеха» было в ходу на юге Вересдола. Девушки там славились своим неуемным жизнелюбием, и, судя по всему, новая знакомая исключением не была. Энергия просто бурлила в ней: в голубых глазах танцевали искры, длинные коралловые серьги в ушах весело колыхались.

– А ты давно здесь? – негромко спросила Сильвина.

– Я? Уже больше года. Мне здесь очень нравится!

– О. Но ты ведь тоже рабыня?

Глаза Олехи округлились.

– Рабыня? Ты о чем?

Сильвина пожала плечами, продолжая чуть ли не яростно лущить горох. Олеха нахмурилась, но тут же беззаботно тряхнула головой.

– И кто тебе это наплел? Рабство давно запрещено.

«Вот обманщик».

А впрочем, чему удивляться.

После короткого молчания Олеха с интересом посмотрела на Сильвину и спросила:

– Ну а тебя как сюда занесло?

– Мать у нее воровка, – раздался резкий голос за спиной Сильвины.

Захваченная врасплох, девушка сглотнула и повернулась. На нее смотрела недовольная кастелянша.

– Хотя нет. Такие как ты, как твоя мать хуже воров. Вор крадет у одного человека, а твоя мамаша навредила целому городу. И не только нашему.

Сильвину точно в прорубь окунули. Кастелянша явно успела пообщаться с кем-то из воинов графа Астера и теперь знала, зачем новую служанку притащили в Ирринор. В лице суровой женщины сейчас читалась откровенная неприязнь. Направленный на Сильвину враждебный взгляд заставил ее стиснуть кулаки. Она дрожала так сильно, что ей не сразу удалось заговорить.

– Моя мама была хорошим человеком. Не смейте называть ее воровкой.

– Твоя мать нарушила магический контракт, – отрезала кастелянша. – Не спасла тебя, а, считай, прокляла.

Старая добрая песня… И в этих краях ее будут проклятой называть. Что ж, не привыкать. Заявление кастелянши уже привлекло внимание всех, кто работал сейчас на кухне, да и черт с ними. Задыхаясь от волнения, Сильвина шагнула вперед и едко проговорила:

– Какая капризная штучка эта ваша магия. Ваш колдун не из мертвых меня поднял! Почему это такое преступление помочь больному ребенку? Кто…

– Лучше помолчи и работай!

После этого окрика в кухне воцарилась тишина. Кастелянша наградила Сильвину еще одним хмурым взглядом и отправилась дальше по своим делам. Позабавленные представлением кухарки искоса поглядывали на новенькую и обменивались многозначительными ухмылками, однако прислужницы избегали смотреть на ту, что так быстро успела навлечь на себя гнев управляющей.

На негнущихся ногах Сильвина приблизилась к подносу и вернулась к работе. Больше она не поднимала головы, и видела лишь то, как ловкие руки Олехи быстро чистят горох. Однако, когда часом позже девушек отправили на короткий перерыв, Олеха догнала Сильвину в коридоре и отвела ее в сторону.

– Вот держи.

Она протянула вперед сомкнутый кулак и, не дождавшись реакции, взяла руку Сильвины за запястье и ссыпала ей в ладонь горсть медовых орешков. Сильвина со скорбным видом уставилась на угощение.

– Спасибо.

– Не обращай внимания на эту старую ведьму, – с усмешкой сказала Олеха. – Она вечно недовольная. Но тетка неплохая. Порычит и забудет.

– Ты же слышала, что она сказала. Что я проклята.

– Если так, ты явилась по адресу.

В голосе Олехи проскользнула ирония, и Сильвина еще больше насупилась, решив, что над ней издеваются. Однако открытое лицо Олехи и ее спокойный взгляд убедили Сильвину в том, что у ее землячки нет дурных намерений. И от этого осознания стало чуточку легче.

В тот же вечер Сильвина, которая совсем недавно готовила себя к безрадостной доле рабыни, узнала о том, что ей полагалось жалование. Разговор о деньгах зашел в девичьей, когда прислужницы собирались спать. Олеха осмотрела спальное место своей новой знакомой, заглянула в пустой сундук и с удивлением проговорила:

– А где твои вещи? Ты разве ничего не взяла из дома?

Сильвина заколебалась на мгновенье, припоминая, как покидала дом сестры на плече наглого, бессовестного волшебника. Какие там вещи, ей дух перевести не дали.

– У меня не было времени собраться, – сдержанно сказала она.

Олеха так и сверлила ее недоуменным взглядом.

– И как же теперь быть? Что у тебя есть с собой?

– Ничего, – коротко ответила Сильвина и задула свою свечу, надеясь, что это избавит ее от дальнейших расспросов.

Однако Энара и Уана, две другие соседки Сильвины по спальне, тоже прислушивались к разговору. Энара, которая сидя на кровати заплетала свои роскошные волосы в косу, негромко сказала:

– Завтра днем будет свободное время, можно быстренько забежать на рынок. Купишь то, что тебе нужно.

Сильвина съежилась под покрывалом. Никогда прежде она не чувствовала себя нищей бродяжкой. Ей было стыдно признаться в своем бедственном положении, однако лгать и оправдываться не хотелось, поэтому она заявила напрямик:

– У меня нет денег.

– Не проблема, – сказала Олеха. – Попроси часть жалования в долг. Хочешь, я завтра с тобой пойду и поговорю с кастеляном?

Вот тогда Сильвине и рассказали о том, что прислужницы получают по восемь золотых за каждые отработанные пятнадцать дней. Сильвина еще не знала, как дорого обходится жизнь в Анемополисе, однако по любым меркам такая оплата труда была щедрой.

Олеха, как и обещала, потащила Сильвину на поиски кастеляна с самого утра. Долго блуждать по замку не пришлось, однако, едва господин Стеригон завидел девушек в коридоре, он споткнулся на ровном месте и попытался скрыться в одном из помещений для хранения овощей. Вот только Олеха заметила беглеца, помахала ему рукой и радостно заверещала:

– Господин Стеригон! Подождите, у нас к вам есть дело!

– Не подходи ко мне! – возопил кастелян, отмахиваясь от них, как от назойливого черта, явившегося по его душу.

– Ну не кричать же мне вам с другого конца замка, – рассудительно сказала Олеха. – Не убегайте.

– Нет! – пролаял кастелян. – Чего бы там ни взбрело опять в твою дурную рыжую голову, нет!

Эта яростная фраза заставила Сильвину попятиться, а вот смутить Олеху оказалось не так просто. Она решительно преградила кастеляну путь.

– Вы Сильвине дайте задаток. Ей очень нужно.

– Какой еще задаток? – искренне удивился кастелян. – С какой радости? Слов таких не знаю. А ну, пошли работать, обе!

– Вы же не понимаете, – запричитала вдруг Олеха и схватила его за локоть. – У девушки же ничего нет. Ей одежду купить нужно. Ленты для волос. Гребешок.

– Так… – занервничал кастелян, безуспешно пытаясь высвободиться. – Через пять дней вы все получите деньги, а пока потерпите…

– Панталоны! – не своим голосом взвыла Олеха. – Панталоны хотя бы!..

Кастелян пошел пятнами, он явно пребывал в ужасе. Сильвина его чувства разделяла. Ей хотелось бежать без оглядки из этого коридора, и из замка, и подальше от этого странного города.

– Ты… – выдавил господин Стеригон, погрозив Олехе трясущимся пальцем. – Посовестись!

Олеха отпустила кастеляна так же внезапно, как схватила. Она выпрямилась, сурово поджала губы, после чего отчеканила:

– Нет ничего бессовестного в нижнем белье. А вот об его отсутствии стоит призадуматься. Вот так вы о нас заботитесь, да?

– Ну-ну, возмущаться она вздумала! От тебя всегда больше проблем, чем проку!

Взгляд Олехи стал ледяным. Сильвина тихо поражалась талантам своей новой знакомой. Ей бы на подмостках выступать.

– Ладно же, – с видом оскорбленного достоинства сказала Олеха. – Будь по-вашему. Вот только лорд Гленн через пару дней вернется, а ему всегда интересно, как тут у нас идут дела. И как с нами обращаются!

Кастелян устало вздохнул и покачал головой.

– Ты меня шантажируешь? – с тоской спросил он.

– Я, конечно, девушка городская, но таких мудреных слов слыхом не слыхивала. А вот жаловаться побегу, будьте уверены.

Кастелян неразборчиво выругался и посмотрел на притихшую Сильвину. Та сжимала ладонями пылающие щеки, не зная куда смотреть от стыда.

– Черт с вами. Идите за мной.

Олеха мгновенно перестала изображать негодование и послала Сильвине победную улыбку. Через несколько минут они стояли в маленькой комнатке, где из мебели были только письменный стол и старое кресло. Кастелян что-то скрупулезно записал в толстую книгу, потом отпер стоящий на столе тяжелый ларец и отсчитал пять золотых монет, которые Сильвина приняла в обе руки. Вместо привычных ей кружочков в Анемополисе использовали тяжелые восьмигранники с изображением конской головы. Кастелян покряхтел, вновь запирая ларец, после чего строго посмотрел на Сильвину.

– От своих работников я требую аккуратности. Запомни: я не потерплю расхлябанности ни в чем. Приведи себя в порядок. Купи себе ленты, платки и остальное.

– Чего это вы мои идеи присваиваете? – сурово спросила Олеха.

Кастелян угрюмо свел брови и пробасил:

– Олеха, прилично себя веди!

– А вы покажите мне пример!

– Ладно, – поспешила вмешаться Сильвина. – Большое вам спасибо, господин Стеригон. Вы очень добрый и любезный человек.

Неумелая лесть немного смягчила старика, и он позволил девушкам удалиться. Сильвина решила, что все обернулось не так уж плохо. Конечно, она пережила пару минут унижения, зато теперь не будет замарашкой и оборванкой. И все благодаря Олехе.

3.

На пятый день своего пребывания в Ирриноре Сильвина пришла к мысли о том, что больше всего замок напоминал огромный и чересчур роскошный постоялый двор. С момента прибытия она толком и не видела никого из волшебников, но из обрывков разговоров поняла, что они частенько приезжают сюда погостить. Некоторые визитеры задерживались буквально на час, чтобы получить короткую аудиенцию у Астеров, другие оставались в замке на несколько дней. По словам Олехи, в Ирриноре иногда проводили балы и приемы, однако последний устраивали чуть ли не полгода назад.

Работа прислужниц была не такой тяжелой, как изначально показалось Сильвине. Даже в самые загруженные дни девушки находили время для развлечений и любили прогуляться в город – на рынок или главную площадь. Прислужницы с нетерпением ждали открытия большой ярмарки, до которой оставалась пара недель.

Сильвина все еще не привыкла к той вольности, которую демонстрировали ее соседки. Казалось, они полностью распоряжались собственными жизнями и не боялись косых взглядов. Энара могла выскочить ночью в окошко и вернуться уже на рассвете, а потом еще и отправиться работать с утра пораньше. Сильвина не могла не завидовать такой энергии.

Одним из любимых развлечений прислужниц были походы в городские бани. Казалось бы, в замке можно было вымыться без проблем (к тому же, кастелян и его жена строго относились к вопросам чистоплотности и наказывали не жалеть воду), однако девушки любили наведаться в местные заведения, которые у Сильвины и язык не поворачивался назвать банями.

Во-первых, это были громадные дома с несколькими залами. Во-вторых, помимо парилен, здесь можно было посетить комнаты с бассейнами, а также помещения, где стояли пузатые чаны с ледяной водой. Гости часами нежились на деревянных лавках, окруженные клубами пара, попивали вино и холодное пиво, угощались фруктами и свежим хлебом, с головы до пят натирались ароматными маслами. Здесь же работали брадобреи и травницы, всегда готовые предложить свои услуги.

Новые приятельницы Сильвины так любили прихорашиваться, что, попади они в Вересдол, их бы тотчас заклеймили за тщеславие. Чего только Сильвина не навидалась в арсенале соседок. Полочки в умывальной ломились от масел и трав, всевозможных отваров, красок для бровей и ногтей, скребков и щеточек. Для белизны и крепости зубов здесь использовали кашицу из толченой гвоздики и карминного сока огнецвета. Из фиолетовой травы с непроизносимым названием изготавливали пахучую смесь, которой натирали тело, чтобы на много дней избавиться от лишних волосков. Румяна, белила и угольные палочки, которыми подводили глаза, – в ход шло все. Подобный образ жизни годился бы для богатых горожанок, однако никто в Анемополисе не удивлялся тому, что служанки наряжаются в цветастые наряды и раскрашивают лица. В конце концов, только им было решать, как тратить заработанные деньги.

Новые впечатления вихрем закружили Сильвину, и она на какое-то время позабыла о своем намерении побеседовать с графом Астером. Ее новая встреча с представителями магической аристократии оказалась неожиданной. Как-то утром она вошла на кухню в тот самый момент, когда рожок над камином выплюнул очередной свиток. Кастелянша со вздохом развернула его и, завидев Сильвину, гаркнула:

– Эй, новенькая! Возьми-ка тот поднос. Отнесешь завтрак госпоже Иоганне.

Олеха была тут же, она натирала ложки. Услышав слова кастелянши, она недовольно покачала головой, но промолчала. Сильвина вернула на место фартук, который так и не успела повязать, и направилась к кастелянше. На врученном ей подносе Сильвина увидела накрытый полотенцем еще горячий хлеб, кувшин с медовым напитком, два яблока и тарелку с чищенными орехами. Кастелянша коротко объяснила, как найти покои госпожи Иоганны, и велела поторопиться. Сильвина уже шагала по коридору, когда ее вдруг догнала Олеха. Она быстро сунула что-то в крошечный карман сарафана Сильвины и прошептала:

– Только в глаза ей не смотри. И не говори с ней. Ведьма. Заколдует.

Это наставление даже позабавило Сильвину. Ведьма. Подумаешь! Кто тут нормальный…

Комната госпожи Иоганны находилась на седьмом этаже. К тому времени, как Сильвина преодолела ступеньки, хлеб на подносе заметно остыл. В коридорах было тихо и пусто, и создавалось впечатление, что наводившая страх гостья обитала здесь в одиночестве. Удерживая поднос на ладони, Сильвина постучала в нужную дверь, и не дожидаясь ответа, повернула ручку. Как только она вошла в комнату, ее лицо обдало волной морского воздуха. Тюлевые занавески, за которыми скрывался выход на балкон, отчаянно заколыхались на ветру. От сквозняка зашелестели страницы лежавшей на столе распахнутой книги. Сильвина быстро прикрыла дверь и осмотрелась. Наполненная светом просторная комната оказалась по-настоящему уютной, вот только хозяйка не спешила показываться. Нерешительно кашлянув, Сильвина пожала плечами, приблизилась к столу у окна и с тихим стуком опустила поднос. Она расставляла тарелки и попутно любовалась открывшимся за занавесками видом на гавань.

Какая красота. В такой комнате Сильвина и сама бы жила с преогромным удовольствием.

Эта мысль позабавила ее. С улыбкой на губах Сильвина повернулась к выходу и тут же растерянно ахнула. В дальнем углу комнаты за большой коричневой прялкой сидела темноволосая женщина в платье цвета летней травы. Возраст незнакомки было сложно определить. Красивое лицо казалось молодым, однако роскошный наряд и сложная прическа говорили о том, что эта волшебница уже не входила в число юных невест.

Госпожа Иоганна разглядывала остолбеневшую прислужницу с выражением снисходительного веселья. Тонкие белые пальцы удерживали нить, но колесо прялки не шевелилось, и сейчас неподвижную женщину вполне можно было бы принять за изваяние. Впрочем, не это смутило Сильвину. Взгляд госпожи Иоганны был таким пронзительным, что дыхание перехватывало. Она словно в один миг заглянула в голову Сильвины и прочла все ее мысли.

И ведь сидела тихо, как мышка! Хоть бы голос подала. Смущенная затянувшимся молчанием, Сильвина низко поклонилась и поспешила выйти из комнаты.

Уже на лестнице она остановилась, чтобы перевести дух, и машинально сунула руку в карман сарафана. Нащупав горсть того, что Олеха положила ей, Сильвина разжала пальцы и увидела ягоды рябины на ладони. Выходит, подруга все еще суеверна, как большинство жителей Вересдола. Ну конечно. Одно дело таинственный маг в каменной башне, и совсем другое – ведьма в избушке на лесной опушке. А госпожа Иоганна производила впечатление настоящей ведуньи, которая вполне может сварить в котле парочку лягушек.

– Отличное местечко, – со смешком проговорила Сильвина и заторопилась на кухню, где ее ждала работа.

Вечером Сильвина и Олеха прибирались в библиотеке, которая занимала чуть ли не весь второй этаж. Поначалу Сильвина не слишком вдохновилась мыслью о том, что ей придется протереть столько шкафов и столов и почистить несколько ковровых дорожек, однако коллекция самых разных книг, собранных в одном месте, не могла не радовать глаз. Удивляло то, что не все издания в библиотеке Ирринора были посвящены магическому искусству. Сильвине попадались на глаза путевые заметки, кулинарные книги и даже плохонькие романы. Некоторые украшенные золотом фолианты так и просились в руки. Поначалу Сильвина старалась не отвлекаться, но все же не удержалась и взяла полистать книжку в коричневом переплете, посвященную истории города.

Сильвина с детства любила рассказы о старых временах. Как-то отчим привез дочерям книгу, с легендами и былинами родного края, и Сильвина долго не выпускала этот подарок из рук. Она часто пряталась в голубятне и читала о давних сражениях, а потом представляла себя героиней, защищающей свое княжество. Однажды матушка застала ее в саду с игрушечным деревянным мечом, которым Сильвина рубила воображаемых злодеев. В тот вечер, утирая слезы от смеха, матушка рассказывала сначала ключнице, потом соседям, а потом и мужу с Веленой о «дурехе, которая родилась бабой, а должна была родиться мужиком». Сильвина едва не плакала от унижения, но любви к чтению это происшествие у нее не отбило.

Сейчас она перебирала страницы быстро и украдкой, но Олеха все-таки заметила.

– Ты что делаешь? – с удивлением, но вовсе не сердито спросила она.

– Просто посмотрела, – ответила Сильвина и вернула книгу на полку. Ей не хотелось, чтобы подумали, будто она отлынивает от работы.

Олеха продолжала буравить ее подозрительным взглядом.

– Ты умеешь читать?

– А ты не умеешь? – брякнула Сильвина и тут же покраснела, понимая, что сморозила глупость.

– Я только скоропись освоила, – унылым голосом отозвалась Олеха. – Просила родителей учиться дальше, но им это было не по карману… Так и пошла я работать. Пару раз пыталась ходить в местные школы, но там все занимаются утром, а у меня редко получалось вырваться в это время.

Сильвина с некоторым удивлением посмотрела на опечаленную подругу. Для того чтобы читать вывески и городские объявления, скорописи было вполне достаточно. Некоторые печатные дворы даже выпускали детские книжки, в которых использовалась только эта азбука. Конечно, для чтения более серьезных трудов нужно было знание символики, но зачем Олехе подобная литература?

С другой стороны, разве это не здорово, что она тянется к знаниям? Немногие девушки стали бы корпеть над книгами по доброй воле.

– Так давай я тебя подучу, – предложила Сильвина. – Это ведь не так сложно, главное – правила запомнить.

Олеха опешила от этого предложения.

– Ты… Правда? У меня сейчас денег не слишком много, я все семье отослала, но я подкоплю!

– Ну что ты. Я с тебя платы не возьму.

Сильвина вдруг задумалась о том, сколько денег ей потребуется на обратную дорогу домой. Возможно, если она заплатит какому-нибудь караванщику, ей удастся в целости вернуться в Вересдол. Сейчас эти мечты казались зыбкими, но нельзя было терять надежду. Олеха, видимо, заметила ее отстраненное выражение и решила, что Сильвина уже пожалела о своем обещании. Она схватила подругу за плечо и торопливо проговорила:

– Ты не бойся, я быстро учусь. И уже кое-что знаю! Станем заниматься, когда ты не будешь сильно уставать! Я тебе по работе помогу. И мы можем сюда приходить.

– А нам разрешат?

– Книжки прислужницам выносить запрещено, но читать здесь можно. Вот только среди нас очень мало грамотных… Откуда же ты такая?

Если до этого Олеха относилась к Сильвине как к неуклюжей младшей сестренке, теперь она поглядывала на новую подругу с явным уважением. Сильвина улыбнулась про себя и вспомнила, как любила читать по ночам, как ругалась мачеха, недовольная тем, что Сильвина бездумно жгла свечи, и как отчим добродушно заверял, что чтение это не худший из пороков. Воспоминание о семье омрачило бы настроение Сильвины, если бы не горящие радостью глаза Олехи. Она вдруг поняла, что успела по-настоящему привязаться к этой простой и сердечной девушке.

На другой день Сильвина и Олеха продолжили работу на втором этаже. Им предстояло отмыть зал для приемов и комнату для совещаний. Удерживая ведра с мыльной и чистой водой, они прошли по пустующему коридору и оказались перед тяжелыми золочеными дверьми.

– Здесь обычно и проходят балы, – пояснила Олеха. – Самая красивая комната.

Это была не просто комната, а огромное пространство в обрамлении искусно вырезанного воздушного мрамора. Пол напоминал отполированный до блеска срез сапфира, по которому расходились сверкающие серебряные круги. Белоснежные колонны уходили в полумрак, а в центре потолка красовался витраж. Наверху, по левую и правую руку от главного входа, Сильвина увидела изящные балконы в три яруса.

– Я тебе покажу занятную штуку, – хитро улыбаясь, сказала Олеха и побежала по блестящему полу в центр зала. Оказавшись под тяжелой люстрой, Олеха выпрямилась, развела руки в стороны и крикнула:

– ХО-О-О!

Ее крик словно отозвался ударом колокола, и из каждого уголка прилетели отзвуки этого возгласа.

– Вот это эхо, – пробормотала Сильвина. Ей даже показалось, что у нее волосы взметнулись от этой волны.

– Теперь ты, – потребовала Олеха, когда Сильвина приблизилась к ней.

– Нет, я…

– Попробуй хотя бы.

Сильвина набрала воздух в легкие и протянула жалкое «А-а-а!», которое всколыхнуло тишину, но быстро смолкло.

– Хорошее место для чтения заклинаний, – довольно сказала Олеха. – Хотя я в этом мало смыслю.

– А как можно увидеться с графом Астером? – задала Сильвина давно мучающий ее вопрос.

– С графом? Зачем он тебе?

– Он ведь заправляет здесь всем?

– Заправляет. До зимы.

– То есть? – не поняла Сильвина. – А что будет зимой?

– Смена караула, – торжественным и немного пугающим тоном провыла Олеха, а потом поспешила объяснить: – Таковы уж порядки в цитадели. Представители четырех Великих Домов управляют Ирринором по очереди. В этом году еще правят Астеры, потом явятся Ладары…

– То есть они… Граф и его брат не живут здесь постоянно?

– Нет, их владения где-то на западе. Но зачем тебе видеться с графом? И не говори мне, что он тебе понравился.

Сильвина быстро помотала головой.

– Нет, конечно!

– Да и славно, – отрезала Олеха. – Выражение лица у него вечно такое, словно ему ногу отдавили. И слухи плохие о нем ходят. Братец его куда дружелюбнее.

Упоминание о Киране заставило Сильвину нервно вцепиться в воротник.

– Ну не знаю… Такой он…

– Какой?

– Чем он вообще здесь занимается?

– Он ничем и не должен заниматься, – рассудительно сказала Олеха. – Он сын аристократа, ему положено бездельничать.

– Вот-вот, – горячо подхватила Сильвина. – Самовлюбленный, лживый, бессовестный бездельник!

– Да чем он так разозлил тебя?

– Скорее рассмешил, – едко ответила Сильвина, пытаясь скрыть нарастающее волнение. – Ты видела, как он одевается? У нас дома даже девицы на выданье так над своими нарядами не дрожат.

Сильвина жеманным жестом приложила тыльную сторону ладони ко лбу, изобразила пируэт и прошлась с важным видом, чем сильно насмешила Олеху.

– Ну, на тебя не угодишь, – заметила Олеха, все еще посмеиваясь. – И тот не по нраву, и этот негож. Ладно, давай быстро в комнате для совещаний приберемся, пока наша грымза сюда не явилась и не начала рычать.

Она хлопнула Сильвину по плечу и широко распахнула маленькую дверь, ведущую в смежную комнату. Сильвина шагнула в проем и остановилась так резко, что из ведра плеснула мыльная вода.

– Ты чего? – удивилась Олеха, но проследила за взглядом Сильвины и тоже застыла.

За овальным столом в залитой солнцем комнате сидели четыре волшебника. Все они хранили гробовое молчание, однако не сводили с девушек глаз. Трое магов Сильвине были незнакомы. Четвертым, к ее ужасу, оказался Киран Астер.