Глава 9: День в доме травника
Срединная Софирская Империя, село Большие Валуны
Тарина Багряная, младший мастер Ордена вольных магов
– Вот тут сбор от нечисти – пояснил Лаврик, показывая на душистые пучки из сбора местных болотных и луговых растений – это лекарственные сборы – на стол легли еще несколько пучков.
Ученик стал перечислять, что из этого поможет при кровотечениях, что при проблемах с желудком, что обезболит, что успокоит или, наоборот, придаст сил. Восстанавливающие магию снадобья здесь тоже были, как и блокирующие ее на время.
Какие-то из трав я знала и узнавала по внешнему виду или запаху. Какие-то были специфичны и росли только в Восточных землях. Самое интересное, что все предложенное и собранное для меня таном Рошем было именно тем, в чем я нуждалась. Как он все так точно узнал? Словно в голову мне залез, право слово.
Я кивала, задавая вопросы или требуя уточнений. Тенька, все же отпросившейся у матери, сидел в углу и наглаживал маленького черного кота, которого я вчера у тана Роша не заметила.
– Вы разбираетесь в травах, деса – утвердительно, а не вопросительно проговорил Лаврик Рош, и его взгляд на меня стал еще более благоговейным.
– Это полезно – пожала я плечами – маги, которые надеется лишь на дар – плохие маги. А вольные маги сталкиваются со всяким.
– А что еще должен уметь маг? – заинтересовался Темьян.
– Смотря какое у мага направление – пояснила я – боевые маги должны тренировать выносливость, храбрость, смекалку, быть физически развитыми, так как в бою никто из них не стоит на месте, а использует магию чаще всего, параллельно нанося удары мечом или метая кинжалы. Артефакторы делают свою работу руками, а магию вкладывают лишь на последнем этапе. У менталистов должна быть отменная память, выдержка, хорошее воображение и изворотливый ум. Маг-лекари обязаны изучить все то же, что и немагические лекари: анатомию, физиологию, алхимию и еще множество других медицинских дисциплин.
– А вы тогда кто? – удивился мальчик.
– А я универсал, я знаю и умею всего по немного – я загремела склянками, просматривая снадобья на свет, открывая колбы и принюхиваясь к их содержимому.
– А драться, как боевой маг, вы тоже можете? Я видел у вас кинжалы – не сдержал любопытства Темьян. Лаврик тоже оторвался от перебирания трав и уставился на меня.
– В случае угрозы в обиду себя не дам – отозвалась я – и без магии. И без оружия, если будет необходимо.
Я не хвасталась перед благодарными слушателями, а просто констатировала факты. В случае военной угрозы универсалы пойдут в бой вслед на боевыми магами и стихийниками. Поэтому тренировалась я достаточно, хоть в рукопашном бою и не особо преуспела.
– Но дар же не может закончиться – нахмурился Тенька.
– Магический ресурс не бесконечен – пояснила я – а на восстановление требуется время. К тому же есть снадобья, блокирующее дар – я кивнула на колбу в своих руках – и артефакты. Правда, последние запрещены везде, кроме императорских тайных служб, да и использование этого снадобья – крайняя мера. Как вольный маг я имею право в случае опасности им воспользоваться.
– То есть, когда вы это выпьете, то будете некоторое время обычным человеком?
– Если выпью – согласилась я.
Только если насильно вольют, потому что на руке я уже давно ношу специальный браслет с артефактом, предупреждающий о наличии поблизости в еде или питье ядов, приворотных декоктов или вот таких блокираторов. К тому же артефакт отсрочит действие такой дряни еще на некоторое время.
– Дела-а-а – протянул мальчик.
Я была с ним полностью согласна.
***
Тенька убежал домой, потому что тана Карин отпустила его лишь на пару часов.
Я же не спешила уходить, сидя на лавке в доме травника, попивая мятный отвар и попутно расспрашивая Лаврика о его обучении у прадеда и проверяя, насколько многое он уже знает и может.
– А почему дед не берет тебя с собой на промысел? – поинтересовалась я – он вчера тоже ходил на болота один.
– Травы не любят, когда их собирают не в одиночку – пояснил парень – дед говорит, что иначе они перестают с ним говорить.
– А с тобой они тоже говорят? – про “беседы с травами” я кое-что слышала, но подробностей процесса не знала.
– Когда я один – кивнул Лаврик – но сегодня дед ушел на дальние болота, а туда мне пока нельзя.
– А что там?
– Лесные духи. Дед умеет с ними договариваться, а я пока нет. Мне рано – покачал парнишка головой.
– И ни разу не видел? – я запустила руку в мягкую темную шерсть лежащего на моих коленях кота, который тарахтел под моими ласками.
– Они не любят людей – пояснил ученик травника – и не показываются без нужды. Могут помочь охотникам, но только если те им дары приносят.
О местных духах леса и тоже читала, правда, не видела никогда, так как по лесам особо не бродила. В разных частях Империи бытовали разные легенды об этих лесных обитателях. Какие-то из них могли быть и выдумками.
Магов лесные духи не интересовали, так как особо они никому не вредили, даже помогали заплутавшим, например. Правда, о духах Мрачнолесья говорили, что те людей не жалуют, поэтому лучше с основной дороги, проходящей по этому месту, ни в коем случае не сходить. Что же, придется проверить в скором времени на себе.
***
За разговорами мы просидели до позднего вечера. Лаврик оказался вполне удачным собеседником, который внимательно слушал, задавал только правильные и корректные вопросы и поразил своими знаниями не только о травах, но и общей образованностью, несмотря на то, что вырос и прожил всю свою жизнь, не бывая за пределами Восточных земель.
По его рассказам жизнь в Вершках в каких-то моментах была интереснее, чем здесь. В том селе проходили ярмарки, гуляния были масштабнее и разнообразнее, а близость Большого тракта позволяла регулярно общаться с заезжими торговцами и даже несколько раз увидеть вживую эльфа или гнома.
– Твой дед задерживается – я посмотрела в сгущающуюся темноту за окном.
– Странно – согласился парень – обычно он приходит как раз к ужину. Хотя, бывало, он ночевал и в лесу, правда, только летом.
– Значит беспокоиться пока не стоит – согласилась я, поблагодарила Лаврика за компанию, собрала травы, рассчиталась с парнишкой, который отнекивался от монет, говоря, что дед сказал ему не брать с меня ничего.
“Ну да, а потом попросит за это взять правнучка с собой” – фыркнула я мысленно, сложила травы в корзинку и вручила ее Теньке, который как раз прибежал сообщить, что баня уже затоплена, а Шерин накормлен и напоен.
– Можно я завтра приду к вам поговорить с источником? – нерешительно попросил Лаврик уже у самых дверей.
– Приходи – пожала я плечами – я не против. Если дед отпустит.
– Отпустит – улыбнулся Лаврик – он сказал, что нужно почаще попадаться вам на глаза.
“Вот хитрый шершень!” – восхитилась я продуманность деда и покинула приветливый дом травника, пахнущий деревом и уютом.
***
“Беда-у” – я очнулась от настойчиво свербящего в голове вяканья.
– Что? – спросила я вслух.
“Беда-у” – повторил все тот же голос.
– Это ты, вредина? – усмехнулась я – какая еще беда? Покажись, я не могу разговаривать с воздухом.
После бани и сытного ужина меня разморило. Я решила воспользоваться этим днем, как некой паузой перед последним рывком в своем путешествии. Ловушки на белва молчали. Я накрутила в них еще кое-какой магии, но была почти уверена, что ничего его не возьмет.
Тем более, сущность сама пошла на контакт, сказав лишь “Жди”.
Ну жду, что еще остается делать.
“Дашь магии?” – соизволил сменить тему белв – “вкусно-у”.
– Может, так – я протянула вперед ладонь и зажгла на ней магический светлячок размером с большое яблоко. Одновременно переключилась на маг-взор, ощупывая окружающее пространство.
Увидев приближающуюся ко мне фиолетовую туманную фигурку в две моих ладони без четкого контура, я завороженно замерла, не теряя при этом концентрации.
Светлячок в моей руке начал тускнеть и истончаться, словно кто-то пил его или даже поглощал.
Я услышала в голове звуки, похожие на довольное похрюкивание.
“Вкусно-у” – повторило облачко, став насыщеннее по цвету.
– Что за беда? – повторила я.
“Иде-у-т сюда” – белв сыто икнул.
– Куда – в этот дом, в село или вообще?
За окном что-то громыхнуло. В доме началась какая-то суета. Раздались крики, в дверь забарабанили. Я спешно поднялась и выскочила из своего закутка, радуясь, что не успела раздеться.
“Ты здесь?” – уточнила я у зверя.
“Зде-у-сь” – подтвердил голос – “можно-у с тобой?”
“Можно” – отозвалась я.
– Что там стряслось? – спросила я уже вслух у старосты, рывками натягивающем на себя куртку.
– Дом тана Роша горит – сообщил он напряженно, распахивая дверь.
Я ахнула. Зарево со стороны лесной опушки было видно даже из противоположного конца Валунов.
О, Благочестивый, там же Лаврик!
– Деса Тарина, вы… – раздался дрожащий голос таны Карины со стороны столовой. Тенька и Денька облепили женщину с двух сторон. Старший мальчик выглядел испуганным, младший – сосредоточенным и нахмуренным. Жена старосты прижимала к себе обоих, словно даже забыв, что один из них вообще не является ее настоящим ребенком.
– Я помогу – пообещала я, на ходу накидывая на себя плащ и выходя в темноту.
О, магия всеединая, что ни ночь, то какое-то приключение.
Глава 10: Пожары
– Посланий для Тарины Багряной нет – проскрипел школьный почтовик-артефакт.
– Это точно? – не унималась я.
– Посланий для Тарины Багряной нет – повторили мне, кажется, еще более раздраженно.
– Рина, тут, между прочим, очередь – раздался недовольный голос одноклассницы на моей спиной – все ждут родителей на вручение дипломов, а не только ты. Если ничего нет, не задерживайся, будь добра.
К сожалению, ни мама, ни Серафима магами не были, поэтом отправить или получить послание через почтовый амулет никто из них не мог, так что приходилось пользоваться стационарными почтовиками, один из которых находился при Приморской школе, в которой я училась, а второй – в Ортисе, ближайшем к маминому поместью городе. Сама я пользоваться амулетом тоже не имела права, пока не получу диплом и не стану полноценной “деной”.
Я ждала весточки из дома, где последний раз была на каникулах прошлым летом. Серафима писала мне довольно часто. Мама за эти шесть весен прислала только двенадцать писем: на каждый день рождения в середине осени и каждый праздник встречи весны. В письмах были векселя на выдачу в ближайшем имперском банке довольно крупной суммы золотом и сухие приписки, создающие впечатление того, что мама от меня просто откупается.
Мамино равнодушие до сих пор меня ранило, а иногда даже злило. Я пыталась хоть как-то расшевелить ее, приезжая домой на каникулы, но встречала лишь пустой взгляд и отсутствие хоть какого-то интереса к моей жизни. Я писала маме письма, рассказывая о своих делах и успехах, и отправляла их вместе с письмами для Серафимы, но ни одного ответа, кроме тех злосчастных векселей, так и не получила.
Несмотря на то что необходимость в няне с моим отъездом вроде как отпала, тетка Фима все равно оставалась компаньонкой (считай, почти сиделкой) при маме, которая по-прежнему вела затворнический образ жизни, покидая дом лишь по крайней нужде.
Что мама делала дома? Большей частью просто сидела в своей комнате или в саду. Иногда она вышивала или читала, иногда просто подолгу смотрела на море, которое было видно с территории нашего дома. Казалось, жизнь для нее остановилась и замерла, перестав играть хоть какими-то красками, и из этой жизни ушло все, что она когда-то любила… папа, живопись, я. Хотя я по-прежнему была рядом, живая и нуждающаяся в ее любви и внимании, но нас все равно словно отгораживала друг от друга незримая стена из горя и серой тоски, разделяющая меня и маму по разные стороны одной реальности, как смерть папы разделила нашу жизнь на “до” и “после”.
Когда мы еще жили в Софиграде, пока был жив папа, по рассказам няни, моя родительница, не будучи, как и отец, магом, но имея огромный талант к живописи, работала в Императорской типографии, где создавала иллюстрации для учебников магии. Мама писала и картины, на почве которых они с папой, собственно, и познакомились: он заказал у нее свой портрет. Впрочем, после переезда в поместье в Западном Приморье мама ни разу не достала свои краски и не написала больше ничего.
Наставник, еще живя у нас в поместье, говорил, что никаких ментальных нарушений у мамы нет. Она просто не хочет жить, а лишь существует безучастной ко всему телесной оболочкой. И ни один маг, травник или кто бы то ни было еще не в силах ей помочь вернуться из этого состояния.
Мастер Нол, который после моего поступления в школу вернулся в столицу, тоже иногда мне писал. В последнем своем письме он сообщал, что отправится ко мне домой, заберет маму, а Серафиме привезет в помощницы ее внучку примерно моего возраста, которая приняла решение переехать поближе к бабушке. Мама вроде как не возражала, как и согласна была с тем, чтобы навестить меня на моем выпуском празднике, что радовало и давало надежду на то, что наши отношения потеплеют.
Сегодня я должна была получить сообщение, что мама и наставник выехали в мою школу, чтобы как раз успеть к церемонии получения дипломов. Но послания от мастера Нола не было, и что делать, я пока не понимала.
***
– Что это еще за новости? – я сжала в руке почтовый амулет, купленный мной сразу после получения диплома, и в третий раз повторила попытку связаться с наставником.
Праздник для меня оказался безвозвратно испорчен, потому что я была, наверное, единственной, кроме одноклассников-сирот, на чье торжество никто так и не пришел. К сожалению, я не знала никого поблизости от поместья или в столице, к кому можно было обратиться за помощью.
Я до последнего думала, что это просто какой-то сбой в почтовой магии. Что мама и мастер Нол все же приедут хоть и без письма, но места для моих гостей в зале торжеств, где директор Приморской магической школы вручал нам золотые заверенные императорской канцелярией свитки, знаменующие начало нашего пути, как “подмастерьев” магической науки, так и остались пусты.
Послание в руке никуда не исчезло, а образ мастера Нола будто покрылся дымкой. Я посмотрела на собранные сундуки в углу занимаемой мной в жилом доме для приезжих школьников комнате, и стремительно поднялась, понимая, что без помощи куратора, мастера Шинара Грома, мне просто не справиться.
***
– Что случилось, Тарина? – мастер Шинар перехватил меня прямо у своего кабинета – я думал, ты уже уехала домой.
– Нам говорили, что почтовая магия может давать сбои – сразу сообщила я – но тогда послание уйдет в “портальный карман” в пространстве, а отправится позже. У меня оно вообще не отправляется.
– Амулет исправен? – мастер был всегда лаконичен в выражении мыслей и не любил долгих хождений вокруг да около.
– Я проверила – кивнула я – и образ получателя в дымке, хотя я хорошо концентрируюсь. Возможно, я что-то делаю неправильно…
– Идем со мной – отрезал мужчина и завел меня в свой кабинет.
Следующие часы куратор куда-то направлял сообщения, даже вызвал директора школы, старшего мастера Йона Гория, с которым долго беседовал под заклинанием глушения звуков, пока я, нервно сжимая кружку с лавандовым отваром, сидела в дальнем углу его кабинета.
Когда оба мага одновременно получили очередное послание, директор Горий поменялся в лице, и я сразу поняла, что случилось что-то очень нехорошее.
– Тарина… – мастер Шинар явно подбирал какие-то правильные слова – мне жаль, девочка… Но твоя мама…
– Что… – я мгновенно закаменела, все чувства буквально заледенели внутри, уступая место лишь нарастающему с каждым вдохом, раздирающему сердце предчувствию беды.
– Ее не успели спасти – продолжил мастер – в вашем поместье взорвался осветительный кристалл, пожар распространился слишком быстро… Мастер Нолан Тальвар прибыл слишком поздно, он попытался помочь, но…
– Мама… – произнесла я сипло. Слез не было, но стало так больно, что захотелось упасть на пол и закричать что есть мочи.
В этот момент куратор подсунул мне под нос какую-то склянку и положил на лоб руку, чтобы утихомирить начинающуюся истерику. Я упала обратно в кресло, глядя невидящими глазами куда-то в пустоту.
– А няня, мастер Нол? – произнесла я отрешенным голосом.
– В доме… – отозвался куратор – найдены тела еще двух женщин, помимо таны Балард. Некромаги и дознаватели с ними работают. Твой наставник находится в маг-лечебнице. Он получил ожоги, потому что потратил все магические ресурсы на тушение пожара. Твой амулет не сработал, потому что резервы мастера Нолана пусты, так все его силы его организма уходят на физическое восстановление.
Еще двух женщин… Значит, мастер Нол все же привез Ильму, внучку Серафимы, в поместье. А потом…
О, магия всеединая, нам ведь рассказывали о том, что если образ получателя выглядит нечетким, значит, скорее всего, его магия или слишком слаба для принятия послания, или маг находится на грани выгорания. Я забыла… Как я могла такое забыть?
– Где сейчас мастер Нол? Я хочу к нему, я хочу… – я задохнулась, плохо осознавая, что мне делать дальше – где мама? Серафима? Мне нужно… Мне нужно хотя бы попрощаться… Мне нужно домой…
– Послушай, Тарина – строго прервал меня директор, напряженно вглядываясь в мое лицо. Я мгновенно отрезвела от своего почти невменяемого состояния. Во мне что-то будто выключили изнутри, оставляя только пустоту и горечь на языке – когда твой наставник привез тебя в школу шесть весен назад, он попросил меня кое о чем: если с твоей мамой, или с ними обоими что-то случится, я должен сделать так, чтобы ты не вернулась домой, понимаешь меня? Тарины Балард больше нет, есть Тарина Багряная, маг-“подмастерье”. Что ты планировала делать после школы?
– Отправиться в Университет в Лекрисе, поближе к дому – отозвалась я, даже не соображая до конца, о чем он говорит.
– Отправишься в Университет в столице – почти приказал директор – рекомендации я дам, но поступление будет зависеть от тебя. Ты же сама решила, что в твоих документах теперь стоит цеховое прозвище вместо родового имени?
– Так мастер Нол предложил – пояснила, осознавая, что наставник знал что-то такое, чего я точно не знаю сейчас, и, возможно, не узнаю уже никогда, если не найду его и не расспрошу с пристрастием.
– Вот и хорошо – удовлетворенно кивнул мастер Йон – Императору я сам все доложу. Он будет знать, что род Балард все еще не угас, в столице тебе придется отправиться к нему на аудиенцию, как новой главе рода, но большего он требовать от тебя не будет, все же твой отец был ему другом и соратником. Некромаги озвучат во всеуслышание, что третьей женщиной в сгоревшем поместье была ты. Ты знаешь, кто там был на самом деле?
– Внучка няни, Ильма, ее родители живут в Софиграде.
– Мы это решим. Похороны организуем как положено. Император выделит на это средства и ресурсы – отозвался директор, делая какие-то пометки своим самописцем – мы очень сочувствуем твоей утрате, Тарина. Но, думаю, ты осознаешь, что лучшим решением для тебя будет исполнить волю наставника и покинуть Западное Приморье, не посещая поместье, от которого почти ничего и не осталось. Столица большая, а ты… ты Тарина Багряная, будущий младший мастер, очень сильный маг-универсал, который имеет все шансы примкнуть к Ордену вольный магов, поняла меня?
– Поняла – повторила я послушно, почти не вдумываясь в только что сказанное мне мастером. Слишком велика была та пустота, которая разрасталась внутри меня.
Куратор удрученно покачал головой, подошел ко мне, помог подняться с кресла и по-отечески обнял меня за плечи. Мастер Шинар Гром не был склонен к подобным жестам, поэтому я с благодарностью прижалась к нему, понимая, что хотя бы здесь останутся те, кому на мою дальнейшую судьбу точно не наплевать.
На прощание я уважительно кивнула директору Приморской магической школы, взгляд которого был полон сочувствия, печали и участия, сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чтобы хотя бы немного сохранить контроль над своими чувствами, и покинула кабинет куратора, упав на пол и разрыдавшись лишь зайдя в комнату, из которой завтра уезжала в неизвестность, потому что дома у меня больше не было.
Он сгорел вместе с единственными родными мне людьми.
***
Срединная Софирская Империя, село Большие Валуны
Тарина Багряная, младший мастер Ордена вольных магов
Я ненавидела пожары, но любила смотреть на огонь, как на что-то медитативное, опасное и в то же время притягательное. Да и огненные заклинания из арсенала стихийников получались у меня лучше всего. Издевка судьбы, не правда ли?
Пока мы со старостой Больших Валунов спешили к горящему домику травника, зарево от которого поднималось почти до неба, озаряя село ярким светом и превращая глубокую ночь почти что в день, я невольно возвращалась мыслями к сгоревшему остову собственного дома, который посетила только через весну после пожара, отправляясь туда в первые же каникулы в статусе студентки Софиградского магического университета.
Даже спустя многие месяцы после случившегося там пожара, черные от копоти стены разрушенного поместья семьи Балард вызвали у меня такой всплеск эмоций, что я еще несколько часов после увиденного не могла прийти в себя. Сидела и пустым взглядом смотрела на море, как когда-то смотрела туда же моя мама.
Останки мамы вскоре после моего отъезда из Приморской школы были развеяны пеплом, как и полагалось поступать с почившими членами аристократических семей. Как я и обещала директору Горию, на этой церемонии я не присутствовала.
Няня Серафима была похоронена на кладбище в Софиграде. Я ходила на ее могилу на каждый нянин день рождения в начале весны. Что случилось с ее внучкой, я не знала, но судя по отсутствию могилы, ее прах развеяли вместе с маминым.
По данным, доступным для обычных людей, Тарина Балард погибла в пожаре. Император знал, что это не так, но сохранил мою личность в секрете, когда я посещала его после переезда в столицу. Во время этой встречи мы говорили большей частью о моих планах, о желании примкнуть к Ордену, об учебе, о папе и маме. По официальной информации случившееся с мамой и няней было несчастным случаем, но после того, что я узнала, изучая историю своей семьи, я понимала, что это может быть совсем не так.
Мастер Нол покинул лечебницу сразу после выздоровления от ожогов, но так и не вернулся в Софиград и ни разу не выразил желания встретиться со мной, хотя, думаю, смог бы меня найти, если бы захотел. А вот я его искала. Искала и наконец-то, кажется, нашла.
***
Узнав о том, что горит дом тана Роша, такой уютный, теплый, как-то особенно мне близкий, я испытала настоящую ярость, смешанную с тревогами о старого травнике и не по годам умном и серьезном Лаврике, которого я не захотела брать помощником. Эта ярость и желание приложить все усилия, чтобы помочь, подгоняла меня бежать со всех ног, приближаясь к месту трагедии на пределе своих сил.
По дороге к нам присоединялись другие выскакивающие из домов жители села. Кто-то уже наполнял бочки водой из ближайшего к опушке леса колодца.
Люди, и мужчины, и женщины, и старики, и подростки, становились в цепочку, передавая друг другу ведра с водой и пытаясь заливать вырывающееся из выбитых огнем окон пламя. Крыша пока не горела, огонь затронул только внутреннюю часть дома, но даже с учетом того, что местные дома были полностью сделаны из слабо горючей сосны, исключать распространение пожара на весь дом я бы не стала.
Кто-то из жителей села выводил лошадей и выкатывал телеги, чтобы быстро переправить бочки с водой от колодца к горящему дому.
Хорошей новостью было то, что обиталище тана Роша стояло на отшибе, довольно далеко от соседних построек, и пламя не могло перекинуться на дома других жителей села.
Плохо было то, что, даже имея наполненный до края источник, моей силы не хватило бы, чтобы, уподобляясь стихийникам, образовать над пожаром тучу и вызвать дождь. Создать воду, собрав ее из воздуха, даже очень влажного, или “позвав” ее из колодца или ближайшего водоема, я могла. Но с моими способностями к стихии воды ее бы хватило лишь на пару бочек, не больше.
Силы белва, даже если я буду умолять его помочь, тоже на такое не хватит. Его чудеса все же, насколько я уже успела понять, были прежде всего привязаны к самим людям, или животным, или растениям. К людским желаниям, мечтам, тайным мыслям, а не к стихиям. Белв не создавал что-то из ничего. Даже пропавшего охотника он не испарил, а лишь на довольно короткий срок увел за грань, в мир между жизнью и смертью, причем, думаю, потратил на это довольно много своей особой магии.
Так, ну, могу сделать хотя бы это.
Я сосредоточилась и облегчила вес уже наполненных из колодца бочек.
–Ставьте бочки на телеги – закричала я копошащимся у колодца мужикам – они сейчас очень легкие.
Те посмотрела в мою сторону и замерли, словно призрака увидели.
–Что это они? – удивилась я.
“Глаза-у у тебя горят” – услужливо пояснил мне находящийся где-то, кажется, прямо на моем плече, белв.
–Что встали? – крикнул Итко Карин – грузите бочки, дурни!
Мужики шустро принялись закидывать бочки на телеги.
“Поможешь потушить пожар?” – уточнила я у зверя на всякий случай.
“Магии-у дашь?” – вякнуло в ответ.
“Дам” – пообещала я.
“А крови-у?” – раздалось заинтересованное. Ха, да он мне сам предлагает себя в постоянные спутники. Вот это номер.
“Не торгуйся, потом разберемся”.
“Ладно-у” – согласилось существо.
–Пусть не тратят время и не впрягают лошадей – сообщила я старосте, который, к счастью, не испугался моих горящих глаз и выглядел собранным и готовым меня слушать – пусть просто наливают воду и ставят бочки на незапряжённые телеги. Так будет быстрее.
Итко Карин передал людям мою просьбу, и все имеющиеся в наличии телеги стали заполняться почти невесомыми теперь уже бочками.
“Поможешь?” – обратилась я к белву.
“Да-у” – отозвалось в голове, и зверь прислал мне в голову картинку катящейся без лошади телеги. Ух ты, мы перешли на какой-то новый уровень отношений.
Сосредоточившись, я направила силы в телеги, применяя заклинание из разряда телекинетических, условно относящихся к ментальным. Силы на это требовалось много, но с магической поддержкой белва удалось провернуть все гораздо быстрее и проще.
– Отходите от телег – заорала я. Люди кинулись врассыпную, а телеги без лошадей самоходом покатили в сторону пожара.
Я подбежала вплотную к ограде домика травника и перешла на маг-взор. Раскинула поисковую паутину, пытаясь нащупать, где находятся Лаврик и тан Рош. По крикам людей я поняла, что ни травника, ни его ученика никто живыми где-то поблизости не видел, поэтому предполагали худшее: они остались в доме, внутри которого сейчас бушевало пламя.
Мой поиск показал две мерцающих точки в нижней части дома. Ага, значит, подпол. И судя по моим ощущениям, оба, и Лаврик, и черный кот Ошка были живы, хоть парень и находился в данный момент без сознания. Тана Роша в доме не обнаружилось. Похоже, из похода на болота он так и не вернулся.
“Я туда-у” – раздалось в голове – “к мальчику-у. Туши огонь, жарко-у”.
И ощущение от присутствия белва на плече пропало.
“Куда ты, зараза?” – мысленно простонала я. Вот же деятель нашелся.
– Парень внутри, в закрытом подполе и жив – сообщила я старосте – пламя уже почти не видно, только дым. Я постаралась убрать воздух из помещения, запечатав окна, чтобы оставшемуся огню нечем было подпитываться. Потом вытяну оставшейся дым. Пусть люди перестанут лить воду и отойдут от окон.
– А Лаврик… Он не задохнется и не угорит? – забеспокоился староста.
– Ему помогут – отрезала я, оставляя все объяснения при себе.
– Хорошо, деса. Вам виднее – послушно согласился тан Карин и зычным голосом приказал селянам прекратить тушение дома.
Я приблизилась к чадящим горьким дымом дырам, бывшим ранее окнами, и наложила на каждое из них своеобразную безвоздушную мембрану, среди боевых магов именуемую “вакуумный щит”, фактически закупоривая дом и отрезая его от притока воздуха. К сожалению, ранее сделать этого было невозможно, а закрыть щитом весь дом я просто физически была не в состоянии.
“Все-у” – сообщил довольным голосом белв, снова очутившись на моем плече.
“А где Лаврик?”.
– Деса-а-а.... староста-а-а Карин – закричала какая-то женщина – что же это делается-то? Тут же никого не было, а-а-а-а....
Ну что там еще могло случиться?
Чуть в стороне от ограды дома на земле лежал ученик травника. Голова его была в крови, но он дышал, да еще и крепко прижимал к себе вздыбленного и воинственно сверкающего глазами кота, и никаких признаков каких-то ран от огня на телах обоих я не обнаружила.
“Ты перенес?” – уточнила я зверя.
“Да-у” – подтвердил белв – “магии-у дашь?”.
“Дам” – согласилась я – “ты заслужил”.
Я наклонилась над Лавриком и пустила по его телу магический импульс. Немного прочистила легкие и насытила кровь кислородом, потом перешла к травме головы, попутно проверяя внутренние органы и кости.
– Ну что там, деса, жив-то наш Лаврик? – раздался чей-то женский голос за моей спиной.
– Вот дурная баба – проговорил какой-то мужик – не видишь, латает его наша деса. Дышит он, вон грудь подымается.
– Тан Карин – позвала я старосту. Тот опустился на колени рядом со мной, я мотнула головой, чтобы он придвинулся ближе, и накинула на нас заклинание глушения звуков. Теперь всем вокруг казалось, что мы просто открываем рот, но ничего не говорим – похоже, у парня сломана рука, скорее всего, от падения с высоты, когда он свалился или лез в подпол, но я не уверена. А вот голова точно повреждена не случайно, о какой-то угол или пол. Тогда бы удар был немного другим, плоским или угловатым, а не изогнутым, вдавленным. Скорее всего, его кто-то ударил по голове чем-то круглым. Я сделаю так, чтобы дом остыл побыстрее, нужно проверить его изнутри.
– Вы думаете… – сурово начал староста.
– Это может быть нападение и поджог – кивнула я – Лаврентий ближайшие часы проведет без сознания и не сможет сообщить нам хоть что-то, а в его голову я не залезу и воспоминания не увижу, пока он не придет в себя.
– Демьян, наверное… – начал мужчина, видимо, от напряжения позабыв обо всех предосторожностях.
– Он не будет – покачала я головой – ваш Хранитель рода не интересуется происходящим, ему важна только безопасность Теньки, а угрозы для вашего сына здесь явно нет.
– Я… я вас понял, деса – мое откровение обескуражило старосту и явно выбило его из колеи, но мужчина все равно старался держать лицо до последнего.
– А еще, необходимо собрать нескольких охотников с собаками и отправить их прочесывать путь до дальних болот – продолжила я – тан Рош отправился туда этим утром, но так и не вернулся. Возможно, с ним могло случиться что-то нехорошее. Мы не знаем, почему эта беда произошла с Лавриком, и кто в этом замешан, но травник может знать больше.