Девушка перепрыгнула зацикленный стол, оказываясь на другом конце бара. На секунду повисла тишина, и она перезарядила орудие.
– Двадцать… двадцать один.
По балконам второго и третьего этажей забегали головорезы.
– Три… два… – вела отсчёт Сглаз. – Один… – прямо над ней, у перил второго этажа, показалась пара душегубов, чтобы тут же поймать по пуле, – девятнадцать.
Одновременно, с флангов, на неё зашли два телохранителя, что чуть ранее не уберегли босса. Джин кувыркнулась, и покинутое укрытие тут же заискрилось от попаданий. Два из трёх снарядов достигли цели, и первый громила упал, оставляя открытым путь на лестницу. Выстрелы второго истукана потрепали спину, а одна пуля вошла в колено, приводя сустав в негодность.
– Блять! – она упала на нежно-голубой светильник, скорчилась, хватаясь за рану, перевернулась и пару раз пальнула в бандита. – Семнадцать.
Пистолет вновь опустел. Джин приходила к выводу, что яростно его ненавидит. Нужно было спешить. Некоторые враги перезарядились и теперь целились. Она, посредством нечеловеческих усилий, воспрянула, оставляя на полу кровавый отпечаток и разряженный короткоствол. Быстро прохромав к телу охранника, Сглаз позаимствовала его оружие и ринулась к лестнице.
Джин неслась на второй этаж, как вдруг остановилась и прицелилась. Не успели над ступенями показаться лысые головы, как по ним прошлась очередь, пробивая лбы. Она не знала, благодарить ли за это штурмовое снаряжение, однако отдачи не чувствовалось. Будто бы в руках находился водяной пистолет. Пули ложились без разброса.
Пренебрежение окружением не осталось безнаказанным. С другого края атриума по ней открыли беспорядочный огонь. Точность стрельбы на подавление казалась низкой, и удар пришёлся, в основном, на защитное снаряжение. Но одна из пуль оцарапала внутреннюю сторону правого запястья. Другая вошла в левую щёку и вышла через правую, частично раскрошив девушке восемь зубов и глубоко оцарапав язык.
Стиснув оставшиеся целыми зубы, Джин двинулась вперёд. Она закрыла лицо левым предплечьем и побежала, выбросив истраченный пистолет-пулемёт. Она ухватила с трупа новый автомат и нырнула под игорный стол. На пол полетели куски щепы, а в зелёном ковре образовалась пара дыр. Хрустальные перила напротив неё лопнули, рухнув на первый этаж водопадом осколков. Это и оставляло её уязвимой, и открывало линию для стрельбы. Джин выпустила в далёкие силуэты три ровные очереди. Фигура сорвалась вниз, приземляясь к ногам своего шефа, а её сосед поник, оставаясь лежать на месте.
Уже близко. Четыре жжёные рации стремительно приближались справа. Сглаз выкатилась из-под порванной в щепы мебели и вскочила на ноги, лишь для того, чтобы стать простой мишенью. Её рука была быстрой, но у девушки их было всего две, а у бандитов – восемь. Двое охранников пали ниц, а два других успели открыть пальбу. Броня дала слабину, и две пули вошли в печень, а одна в подбрюшье.
Джин подвернула ступню и рухнула на колени, держась за бок. Силы её покинули. Оружие с тупым звуком стукнулось об пластик пола. Из туннелей в щеках стекали багровые слюни.
– Свенадцать, – слабо произнесла она изорванным ртом и выдала подобие улыбки.
Её обступили головорезы. Увальни переглянулись.
– Кончаем? – коллега вопрошавшего лаконично кивнул.
Телохранитель приставил пистолет ей ко лбу.
– Федеральное бюро, руки за голову! – раздался пронзительный крик.
VI
В этом чёртовом городе сон был привилегией. Чёрный гроб нёсся по извилистым переулкам. Донован потянулся за таблетками, лишь чтобы обнаружить – баночка пуста. Мигрень нарастала, а концентрация падала. Вскоре водить машину станет трудновыполнимой задачей. Агент вырулил на проезжую часть – апартаменты крота находились кварталом далее. Бывшим кротом являлся Марк Джонатан Коллинз, который три года назад сдал всю свою маргинальную шайку властям. Властям в виде директора ФНЭ. По программе защиты свидетелей с него сняли обвинения, выдали новое имя и место жительства, однако кретин и не думал сторониться города, вскоре вернувшись в него и открыв очередное развлекательное заведение. Будто и без этого улицы не были забиты разного рода притонами. А ещё у этого сопляка хватило наглости назначить встречу на час ночи. Поток гневных мыслей прервала приборная панель автомобиля.
– Что за…
Панель замигала, а через мгновение отключилась. Очень быстро её примеру последовал огромный шпиль из пластика и стекла, что высился в середине улицы – свет в нём сначала замерцал, а затем потух. Неясный феномен каскадом покатился от этого шпиля по серым стенам городского лабиринта, буквально выметая источники свечения с улицы: каждая лампочка, каждый фонарь, каждый чёртов неоновый знак, до которого доходил черёд, замолкал. Словно непокорная морская волна, нечто омыло бетон и асфальт от грязи искусственных огней. Квартал утонул во мраке. И спецагент бы даже вздохнул с облегчением, если бы не узнал в том шпиле цель своего путешествия.
– Твою мать! – он резко вдавил педаль в пол.
Автомобиль, истязая шину, затормозил у здания ноль. «Шальной дьявол» – гласила потухшая вывеска. Агент поморщился. В городе хватало дьяволов и в виде людей. Здания могли бы называться иначе. Недалеко от входа покоился внушительный чёрный мотоцикл. Донаван ударом открыл дверцу и понёсся ко входу в игорное заведение.
Не успел он ворваться внутрь, как путь ему перегородил охранник, который левую руку выставил вперёд собой, а правой уже лез за пояс
– Заведение закрыто, прошу…
Дозорного прервал звук выстрела. Громкий хлопок раздался изнутри казино, эхом отражаясь от замерших городских стен. Бугай растеряно обернулся. За первым выстрелом незамедлительно последовала целая канонада. Спецагент выжидать не стал и буквально подскочил к охраннику, схватил его ладонь двумя руками, с хрустом вывернув запястье в обратную сторону, и шагнул за оппонента, выводя локтевой сустав из анатомически верного положения. От внезапности наступления пистолет привратника упал в лужу, а за ним последовал и сам мужчина, хватаясь за сломанную руку.
Донован понёсся внутрь, какой либо план у него отсутствовал, однако он не имел права позволить убийце ускользнуть. Маньяк – его билет к Моррисон. Она за всё ответит, даже если это обойдётся в пару пулевых ранений. Внутреннее убранство клуба освещалась только дульными вспышками. Хоть глаз выколи. Огни орудий осветили двух громил впереди, один стоял у позолоченной барной стойки, второй – у рулетки, что находилась в метрах пятидесяти от Донована. Охранники палили из всех орудий во мглу второго этажа. Судя по всему, сотрудникам публичного заведения было не до старшего офицера бюро. Удачно.
Не спеша объявлять о себе, Донован достал из-за пояса револьвер и, пригнувшись, побежал к ближайшему оппоненту.
– Чёртова шлюха! Обходи, обходи! – кричал истукан у игорного стола.
Охранник принялся перезаряжаться и краем уха услышал шаги позади себя. Он хотел было обернуться, но не успел – массивная рука обхватила его шею и сжала что есть мочи.
– Сукбл…
Второй рукой Донован зафиксировал затылок громилы, дабы тот не сильно вертелся. Удушающие приёмы – дело неблагодарное. Никогда не знаешь, как быстро он сработает. Пять или пятнадцать секунд? Наконец, признаки сознания покинули истукана. Спецагент аккуратно уронил тяжеленную тушу на стеклянный пол и, прицелившись, медленно пошёл ко второй, что уже зарядила свой мелкокалиберный автомат.
– Дейв! – позвал он коллегу. – Дейв!?
Охранник обернулся, наткнувшись взглядом на федерального агента.
– Бля! – истукан собрался было дать вооружённый отпор, как его коленный сустав раскрошило.
Оппонент с криком рухнул вниз, и Донован запрыгнул на него, передавив ступнёй ладонь, что держала ручку винтовки.
– Федеральное бюро, лежать, – рявкнул агент, ногой отбрасывая автомат от потерпевшего.
Сложно было сказать, слышал ли громила приказ – громыхание огнестрельных орудий смолкать и не думало. Донован поднял голову – перестрелка полностью переместилась на этаж выше. Он поспешил к силуэту, напоминавшему лестницу. По дороге наверх спецагент споткнулся, однако сумел сохранить равновесие. Глаза, к тому времени, успели частично свыкнуться с мраком, и удалось разглядеть, что под его ногами лежало тело с прострелянной головой.
– Твоя мать… – шёпотом выругался агент.
Тут же он осознал, что отчётливо услышал собственный голос. Стрельба смолкла. Донован что есть мочи устремился вверх по лестнице.
– Кончаем?
Фигуру, облачённую в штурмовой бронежилет, обступили грузные силуэты охранников. К голове первой был приставлен пистолет.
– Федеральное бюро, руки за голову! – пронзительный крик агента звоном откликнулся в противоположном конце игорного заведения.
Охранник, что держал пистолет, решил сменить цель, однако тут же прозвучали два выстрела, первый из которых привёл к промаху, а второй поместил громиле пулю в плечевой сустав.
– Падла! – он выронил орудие расправы и осел.
– Тоже хочешь? – спросил агент, наставив револьвер на второго бандита. – Оружие на пол!
Второй поднял руки вверх, однако на пол оружие так и не упало, будучи закрепленным на ремни. Бронированная фигура, что стояла на коленях, сорвалась с места и нелепо хромая, со всех сил, понеслась к разбитым перилам. На полу за преступником осталась тёмная лужа.
– Стоять! – Донован послал пулю вдогонку подозреваемому, однако вновь промахнулся.
Держась за бок, преступник спрыгнул на первый этаж, ударившись плашмя о покрытие из укреплённого стекла. Однако тут же встал и похромал к выходу, минуя тела охраны. Первым порывом агента стало продолжить погоню, однако он тут же остановился и шагнул в направлении громилы – тот уже тянул ручонки к автомату, висящему у пояса.
– Сейчас пулю получишь, руки за голову!
Позади агента раздались шаги – ему в спину целились два охранника.
– Ты руки за голову, сука.
В ответ Донован лишь заорал ещё громче.
– Я – специальный агент отдела Федерального Контроля за Энергетиками Донован Голдман, и я немедленно приказываю вам опустить ваши ебучие пукалки!
– Хули нам знать, агент ли ты?
– Через минуты три-четыре тут будет штурмгруппа. У них и уточнишь.
Охранники неуверенно переглянулись. Снаружи раздался рёв мотора. Донован закрыл глаза и выругался про себя. Ублюдку удалось уйти. Гробовое молчание длилось около минуты. Вдали раздался вой сирен. Вот и подкрепление.
***
– А не обнаглели ли вы в край, агент Голдман? – сморщенная рука с силой приземлилась на массивный письменный стол из красного дерева.
Офис так и кричал о том, что здесь работает начальство – стены, отделанные резным дубом, портреты политиков под потолком и комплект дорогой мебели из натуральной кожи, со стеклянным столиком по центру помещения. Тёплый цвет ламп придавал и без того богатому убранству благородный вид.
– Кто санкционировал вам устраивать перестрелки в центре города? Думаешь, у нас тут вестерн? Можно ходить-стрелять направо налево?!
Донован протёр ладонью заспанное лицо.
– Нет, сэр.
– Тогда какого чёр…
– Однако, сэр, – перебил спецагент, – я вынужден заметить две вещи: во-первых, я не думал, что наш клиент в эту ночь окажется именно там.
– И ты…
– Во-вторых… – вновь прервал он главу уголовного преследования, многозначительно подняв палец вверх. – Во-вторых, я заранее сообщил куда направляюсь.
– Но какого дьявола ты ломанулся внутрь, если там пальба?! Чего добиться-то хотел? Почему не подождал штурм-группу?!
– Там был убийца. Один. Я же не думал, что меня местная охрана на мушку возьмёт. Что-что, а помощь бы им не помешала.
– Ты, идиот, ранил двоих охранников! Вырубил ещё одного! Какая, к чёрту, помощь?!
– Повторяю – охрана оказалось излишне агрессивной. И да, я не мог ждать, пока убийца слиняет куда захочет.
– Если верить показаниям сотрудников, они уже задержали убийцу, когда ты…
– Ричард, твою мать, не строй из себя кретина, – откровенно возмутился Донован, – ты хорошо знаешь, как у нас частники работают. Они его чуть при мне не грохнули. Труп нам не нужен, мы его живым взять должны.
– Ну и как вышел твой план, а? – с издёвкой усмехнулся начальник. – Гад на свободе.
– В другой раз не уйдёт, – отрезал спецагент, – он потрёпан – целая лужа крови вышла. В таком состоянии не побегаешь.
– Что тебе известно, – сменил тему Ричард, – выкладывай.
Донован глубоко вздохнул.
– Тут замешана Моррисон.
– Кто? – поморщился начальник.
– Джин Моррисон, энергетик. Ты был прав. Она стоит за отключениями. Хотя, три года назад ты на Северном работал и не в курсе, что тут происходило. Если кратко – была тут банда, в их число входил медвежатник… медвежатница, – осёкся спецагент, – открывала электронные замки да сейфы, жгла провода, отрубала рации. Мы её по наводке обложили у федбанка. Но ей удалось ускользнуть, – Донован вновь тяжело вздохнул, – вот и всплыла…
– Когда ты выяснил?
– Вчера.
– Молчал почему?
– Нужно было проверить. Не буду же я пустозвонить. Поехал к кроту, но припозднился. Ему уже мозги вынесли.
– То есть убийца – Моррисон. Ты её видел?
– Лица не видел – только бронежилет. Штурмовой. Бывшая собственность полиции, как и прочее снаряжение, не иначе. И нет, не думаю что это сама Сглаз. На бойца девка не тянет.
– «Сглаз»? – переспросил Ричард.
– Кличка её. Со времён банды. В любом случае, сейчас они с раненым гадом залягут. Это даст нам время выследить её и избежать новых жертв.
– Понятно. Энергетик всё-таки… нужно сделать пару звонков в начальство ФНЭ, – глава уголовного преследования сочувственно посмотрел на коллегу, – без обид.
– Да не обижаюсь, – лишь развёл руками Донован.
– Ладно, свободен.
Спецагент направился к выходу.
– Ах да, агент Голдман, вас хотел видеть агент Денвард из техотдела, – кинул ему в спину Ричард.
***
– С-спецагент Голдман, вы слушаете?
Донован мгновенно проснулся, слегка подпрыгивая на своём стуле.
– Да-да, я слушаю, – протёр глаза агент.
– В общем п-пуля сорок четвёртого калибра. Популярный в-выбор среди банд, я бы даже сказал. Затем… точно! Элементы брони. М-мы установили, что это жилет класса «3-а», подкласса п-первого. Довольно распространён у групп специального реагирования.
– Ага, это я уже понял… – протяжно зевнул спецагент, он начинал вновь засыпать.
– Л-ладно, – сжалился технический специалист над коллегой, – тогда сразу к самому интересному.
На одном из многочисленных мониторов засияла карта города с уже знакомыми красными кругами. Теперь их было четыре.
– Я в-всё думал вот над чем, – принялся живо и с интересом пояснять Майкл, – у нас есть области, где сначала камеры отключались, так?
– Так, – лениво ответил Донован.
– Н-но после преступления, рабочие камеры на дорогах, вокруг этой зоны, так преступника и не з-запечатели, при этом новые камеры там не отключались. Я всё думал и думал и выяснил п-почему! – многозначительно отметил сотрудник технического отдела. – П-преступник, точно знал, где камеры, и объезжал их по переулкам. Но лабиринты. Они не б-бесконечные, – загадочно проговорил он.
Майкл щёлкнул мышкой, и на схематичном изображении мегаполиса проявился рад мелких синих окружностей.
– Рано или п-поздно, если тебе нужно куда-то доехать – из переулка ты выедешь. И преступник был в-вынужден дворы время от времени покидать, чтобы въехать в другие, п-понимаете? И вот в момент своего в-выезда он отключал камеру рядом. Секунды на две-три. С-сейчас мы обрабатываем данные по работе камер за первые три эпизода. Д-думаю, мы вполне выследим его… скоро.
Донован выслушал новость со смесью скепсиса и облегчения. Вполне вероятно, что рано или поздно они, таким методом, обнаружат, где скрывается Сглаз. С другой стороны, какова вероятность, что после ранения своего дружка она будет сидеть на одном месте? Нет, его работа ещё не завершена. Мелкая дрянь вновь сделает ход, пускай и в одиночку. Нужно вновь прошерстить папку с делом. Найти новую нить.
– Спасибо, Майкл.
Спецагент похлопал парня по плечу, встал с насиженного места и молча побрёл к своему офису. Денвард слегка оторопел, но он был очень вежливым, а потому замечания коллеге не сделал.
Сев за рабочий стол, заваленный кипой бумаг, Донован опять открыл папку банды шакалов. Полистав её минут пять, он потянулся к стакану с бурбоном, однако так и не успел его пригубить. Из кабинета специального агента зазвучал громовой храп.
VII
Помятый кусок свинца со звоном упал на стальной поднос. Тугие кожаные ремни вдавливали Джин в хирургический стол, а в её правом подреберье зиял широкий разрез. С каждым судорожным вздохом из багровой дыры выливалась порция чёрной-пречёрной крови, стекая по животу и сливаясь в единое озеро на блестящей поверхности. Палач наклонилась над раной, собираясь вынуть вторую пулю. Тонкие острые щипцы медленно вонзались в печень, нанося в разы больше вреда, чем огнестрельное ранение. Ногти несчастной впились в ладони, и на металлический холст упало несколько алых капель. Не выдержав истязаний, Джин сорвалась, и истошный вопль прозвенел в заброшенном здании. Тут же её дыхание сбилось, а горло сомкнулось, похоронив вскрик в недрах лёгких. Внезапный недостаток кислорода привёл к судороге, и хирургический инструмент оцарапал нутро измученного органа. По животу полноводной рекой растеклось тёмное месиво.
– Тс-с-с…– ласково шепнула ведьма.
Щипцы входили всё глубже, одно небрежное движение, и они пронзили печень настежь. Пуля прошила орган навылет, и ведьма решила вытащить снаряд таким изуверским образом. Несчастная и билась бы головой об стол, но десятки ремней не позволяли шевельнуть и мускулом. Ручки сомкнулись, и орудие обхватило вторую пулю. Вскоре металлический элемент, что чуть ранее застрял в десятом позвонке, присоединился к своему товарищу на подносе. Ногти Джин, тем временем, вошли глубоко в мясо.
Окончив медицинскую процедуру, палач заглянула в изорванную рану, почти вонзаясь в нутро носом, словно гриф. Некоторое время она неподвижно рассматривала кровоточащие внутренности.
– Долго, – холодно отметила ведьма.
Джин прикрыла глаза, восстанавливая дыхание в перерыве между истязаниями. Боль спадала, судороги унимались. Отворившиеся веки позволили правому глазу засвидетельствовать, что над ним теперь висело остриё невероятно длинной иглы массивного шприца. Мышцы глазного яблока словно парализовало, обездвиженный зрачок стоял на пути инъекции. Игла принялась опускаться и медленно вошла в склизкий орган. Секундой позже по глазному белку, вокруг зрачка, словно от порванного сосуда, разлилась чёрная смесь. Мгла заволакивала видимое пространство, оставляя Джин частично слепой. Подавляя приступ паники, она вновь вонзила ногти в ладонь. Шприц и не думал останавливаться – плавно и быстро он прошёл дальше, достигая мозга. Глубже и глубже, пока остриё не очутилось в центре. Ведьма выпустила внутрь остатки смеси. Тьма ширилась – несчастная полностью ослепла.
Прошла минута, и Джин почувствовала, как две ладони обхватили голову, с двух сторон вдавливая уши в череп. Где-то глубоко, там, в центре, Сглаз ощутила жжение. Несчастная подумала, что начала терять рассудок, ибо чувство показалось ей приятным. Мышцы расслабились, пробоина в печени перестала ныть. Бесконечная чернота таяла – спустя тридцать секунд зрение восстановилось. Однако что-то было не в порядке. Комната казалась светлее, словно огромное окно пропускало внутрь ясный день, а свет хирургических ламп, внутреннее свечение этих ламп, наоборот, потускнело. Над ней возникло лицо палача – бледная тень также предстала в ином качестве. Алебастровая кожа чуть заметно искрилась, силуэт, который, как ранее представлялось, являлся сосредоточием тьмы, наоборот, источал блеклое свечение.
– Прекрасно, – ведьма бесцеремонно коснулась ногтем указательного пальца глазного яблока, будто пытаясь пронзить его, – хочешь взглянуть, Джин?
Ведьма достала крохотное зеркальце и поднесла его к жертве. Дыхание несчастной участилось. Из отражения глядели два сияющих кошачьих глаза. Нежно-голубой преобразился в ярко-фиолетовый. В белках, глаз, если их можно было так назвать, была разлита какая-то дрянь. Словно спрут, чёрное пятно неясной природы расходилось от деформированной радужки к краям глазного яблока.
– Нужен был мозг, – бубнила под нос ведьма, – всё это время.
Палач отошла от стального холста, скрываясь в тенях. К лицу вернулась чувствительность, Джин поняла – простреленные щёки заросли. Она прошлась слабым языком по зубам. На месте.
– А теперь, Джин, – лицо непреклонной мучительницы вышло на свет, – раз ты так хочешь, чтобы у тебя в животе был металл.
Над головой несчастной завис огромный стеклянный кувшин. До краёв сосуд заполняла тягучая серебристая жидкость, обладавшая сильным металлическим блеском.
– Ртуть.
***
Джин корчилась над фарфоровым изваянием, а её желудок выворачивало наизнанку. Мощная судорога, и новая порция слизи, вперемешку с кровью и жидким металлом, вырвалась наружу. Дёсны набухли и кровоточили, горло изнутри словно подрали дикие кошки, а каждый вдох давался с невероятными усилиями. Респираторные циклы скорее напоминали лёгкий приступ эпилепсии – грудная клетка болела, как при переломе рёбер. Несчастная вытерла рот запястьем – кажется, всё позади.
Дрожащими руками она оперлась об белоснежный бачок и неспешно, будто впервые вставала на ноги, поднялась, выпрямляясь перед широким зеркалом. Джин замерла. В неверии, она поднесла к отражению ослабленную кисть, слегка касаясь холодной поверхности. Будто два блеклых неоновых фонарика, на неё глядели изувеченные глаза.
– Нет… – жалобно шепнула она. – Нет! – тут же сорвавшись на вопль.
Ладонь сжалась в кулак, и Сглаз с силой вдарила по исковерканному образу. Ровная гладь пошла трещинами. Рваной плёнкой по стеклу побежала кровь. Отпрянув от отражения, Джин схватилась за поврежденные пальцы.
– Перемать! – взвыла девушка, и поспешила к спасительному крану.
Через секунду напор ледяной воды смыл с костяшек алое месиво.
– Что за…
На бледной, почти серой, коже не оказалось никаких порезов. Сглаз подняла ладонь на свет, справедливо решив, что просто не замечает царапин. Неверие лишь оттянуло момент осознания. Ладонь в полном порядке.
Дыхание участилось, и новый приступ паники подступил, сжав горло. Это, должно быть, трюк. Алая ведьма играется с ней, с её разумом, заставляет думать, что она обратилась в непонятное чудище. Нет. Это неправда. Это не может быть правдой. Но что, если…
Нет.
Сглаз глубоко вздохнула, возвращаясь к ясному сознанию. Всё что нужно ей сейчас – это тёплая ванна. Стакан воды бы также не повредил.
***
Завершив акт рекреации, она, как обычно, пошла в гараж – к новому инструктажу. Там, на столе, её уже ждал коммуникатор и оружие. Подойдя поближе, Джин уставилась на блестящий объект смертоубийства с неподдельным интересом.
– Это ещё что за херь?