Эскортница

Маршрутка до Москвы

Тамбов. Июнь 2010 года

Олег отвел Анну в туалет на этаже в том самом торговом центре, в кабинете которого он со своими местными дружками насиловал ее несколько часов подряд. Молодой и, как выяснилось, трусоватый парень постоянно что-то говорил, типа: все будет хорошо… мы с тобой теперь друзья… классно отдохнули… все оторвались по полной, и ты тоже… никому не говори, все равно смысла нет…

Из-за двери кабинки, внутри которой девушка пыталась стереть мерзкой туалетной бумагой засохшую кровь на ногах и в промежности, Олег постоянно продолжал что-то нести.

Он посадит ее на маршрутку Тамбов – Москва. Она выйдет на Развилке. Туда подъедет знакомый таксист из Тулы и довезет ее домой. Просто гнать таксиста сюда накладно, а до Развилки М4 с московской трассой – нормально…

Что такое М4? Какая Развилка? Кристина во всем этом слышала только одно – Тамбов – Москва… Москва… Москва… Вот что надо сделать! Нельзя ехать домой! Нужно ехать в Москву. Она большая, всех примет…

И что с ней там будет? Исчезнет? Погибнет? Умрет от одиночества? Нет…

«Я все смогу…»

Вот так, с троеточием на конце, состоялось первое провозглашение ее девиза.

Я выживу… Я поднимусь… Я докажу… Я не опозорю мать…

Да… Мама… Как она это переживет?! Ведь она говорила: «Веди себя достойно, не шляйся с кем попало, ты не такая, как они…»

Оказалось, что она хуже! Завтра весь поселок будет знать, что с ней сделали. И скажут: все это произошло с ее согласия… Ведь она сама, сама приехала к Олегу в Тамбов… Думала, едет к своему парню, а попала сразу ко всем его друзьям…

Олег был почти добрым. Наверное, такими бывают все насильники, которые не хотят убивать своих жертв. Они долго и жестоко издеваются над тобой, а затем проявляют снисхождение, выказывают доброту. Кристина читала это где-то… какой-то синдром… шведский, кажется, или стокгольмский. Синдром жертвы и насильника.

Олег помог умыться и одеться, собрать вещи. И даже дал ей в дорогу пару бутылок воды со словами: «Держи, тебе сейчас надо много пить!»

Зачем? Чего надо пить сейчас много?

Только одного Олег не заметил – вместе с вещами из дорогого и необжитого кабинета исчезли статуэтка танцовщицы и одна из визиток на столе…

Ну, этого следовало ожидать. Олег был сильно взволнован, а бронзовая статуэтка была очень маленькой – от силы 7 сантиметров в высоту.

Заботливый насильник посадил ее на маршрутку, которая отходила в Москву как раз от торгового центра «Браво-Сити». Можно было поехать на более комфортабельном автобусе, но для этого надо было ехать в центр. А зачем? Тем более что пять тысяч за ночные труды, как сказал его старший дружок и идейный вдохновитель изнасилования Санек, он ей уже отдал…

Когда до Развилки оставалось минут пять, водитель маршрутки зычным голосом оповестил Кристину. Но не дождался ответа.

Такси с тульскими номерами ожидало свою пассажирку на самой остановке. Но Кристина не стала выходить.

– Мне до Москвы. Я доплачу…

Разбитая и холодная машина, когда-то именовавшаяся производным сочетанием букв от старого и не самого именитого советского бренда, помчала в сторону столицы, увозя вместе с заплаканной девушкой все ее печали, горести и страхи. Страхи, которые сыграют с ней страшную шутку десять лет спустя…

Дубай. Отель «Даймонд». 04 апреля 2021 года

Вечеринка шла уже пару часов, но гости еще продолжали съезжаться. Огромный номер превратился в большой бордель. Приглушенный свет, легкая музыка, стоны и смех девушек, шлепки и легкие вскрикивания в разных углах огромного пространства… В центре большого зала раскачиваются на золотых качелях две выкрашенные в серебристую краску томные танцовщицы. Еще одна зависает под потолком на шесте, медленно и вызывающе изгибаясь.

Молча, сливаясь с интерьером, между пристроившимися тут и там парочками и группами занимающихся сексом, снуют почти голые официантки-индианки, разносят на подносах алкоголь и стимулирующие препараты. Следом за ними, еще более незаметные, как тени потустороннего мира, проскальзывают уборщицы-тайки. Клиенты не любят наступать голыми ногами на использованные презервативы и поскальзываться на пролитой смазке…

Кристина смотрела на засыпающий город с балкона пентхауса и краем глаза контролировала все, что происходит в зале. Пока все шло так, как и было задумано. Сказывались опыт и тренированность команды. Какой это был по счету выезд в Дубай? Десятый или двенадцатый. И раз от разу вечеринки проходили все лучше и приносили все больше денег и новых клиентов.

Конечно, во многом это получалось благодаря Джонни. У высокого и постоянно улыбающегося африканца были хорошие связи в местной полиции и среди европейской клиентуры.

Зато Кристина поставляла лучших в Северном полушарии девушек… И умела ими управлять. Сочетание денег, качественного товара, безопасности и конфиденциальности было залогом их невероятного успеха в секс-индустрии. Сегодняшний вечер принесет им с Джонни 250 тысяч долларов чистыми… И чуть меньше завтрашний. А это отличный бонус перед выходом на «пенсию» и… перед свадьбой!

Свадьба! Мама не отвечала… Уже двадцать три звонка и шесть сообщений…

Надо, надо доработать. Иначе что-то пойдет не так. Никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя оставлять вечеринку и отвлекаться на что-то постороннее – это ее принцип, ее правило!

Но мама… что с ней?!

Так, надо действовать рационально!

Уже понятно, что мама не хочет с ней говорить. Значит, она знает много… или даже все. Это плохо. Но ничего. Нет безвыходных ситуаций, все можно решить! Надо просто до нее дозвониться. Как это сделать?

Тетя Люда! Мама Светки. Она помнила их номер – 2—43–07. Миллион раз набранный в детстве… Но что она скажет? Я – ваша соседка и ближайшая подруга вашей дочери? Та, которую вы не слышали 10 лет. Позовите маму!

Или ответит сама Светка. Вдруг она все еще живет с матерью… Тогда вообще пипец…

Нет, нет, нет… Только не Светка. Какие-то воспоминания, охи, ахи, сочувствие… Ведь они же все знают, не могут не знать… Зачем ей сочувствие спустя столько лет, целую жизнь?..

Она этого не заслужила! Не сейчас, когда все в этом мире и в этой жизни наконец наладилось и открылось перед ней во всех прелестях и радостях счастливой, обеспеченной связями и отношениями безбедной жизни.

Тогда кто? Кто ей поможет? Кто даст эту возможность – добраться до мамы и не потревожить ни один из кошмаров прошлого?

Конечно, надо действовать, как всегда…

– О-па, какие люди в телефоне. – Мужской уверенный голос был удивлен. Но позитивен. Это хорошо, значит, жена не рядом.

– Валерчик, привет, милый! Как приятно, когда ты сразу берешь трубочку! – Кристина умела изображать саму нежность, когда это было необходимо. – Ты один, котик? Можешь говорить?

– Я в командировке в Чите. И у меня уже 4 часа ночи… или утра… короче, сплю я!

– Прости, милый! Я не знала! Как служба?

– Твоими молитвами и талантами!

– Как наш подарок министру?

– Ха, – Валера чуть хохотнул, – он потом неделю ходил вразвалочку. Что там твои девки ему натерли?

– А вот это, Валерчик, не твое собачье дело! Тайна клиента – моя тайна. У нас как на исповеди, ну, ты знаешь!

– Знаю. И ценю! Так когда ты мне сама там что-то натрешь, красавица? – Тон собеседника становился все более игривым, несмотря на поздний час и сонное состояние.

– А я больше не работаю, милый! Только помогаю некоторым близким друзьям, таким, как ты, решать проблемы с мочеполовой системой. Но ты звони! Тебе всегда скидка, мой генерал!

В разговоре наступал критический момент. Кристина, как сильный психолог, это чувствовала. Надо было менять тон.

– Милый, мне нужна твоя помощь! – Изменившийся и крайне сексуальный голос красавицы мог расшевелить любого сонного импотента. – Мама не отвечает. Боюсь, не случилось ли чего. А я сейчас далеко. Можешь послать к ней кого-нибудь из своих?

– Мама… мама – это святое. Где она, в Москве?

– Нет. Мама у меня… в Тульской области.

– О как! Есть у меня там сослуживец. Скинь адрес. Отправим наряд.

– Спасибо, милый! С меня подарок!

– Знаю я твои подарки. Потом всю жизнь не рассчитаешься. Жди звонка!

В профессии Кристины были свои плюсы. Точнее, вся профессия была одним сплошным плюсом. Кроме одного… Говорить о ней никому было нельзя. Иначе не попадешь в то общество, которое так манит и привлекает…

Восторженные крики и шум в пентхаусе отвлекли Кристину от ее философских размышлений. Чуть приоткрыв дверь в холл с веранды, Кристина увидела причину веселья – очумевшая от угара вечеринки Настя носилась между участниками вакханалии с подносом в руках и совала всем по таблетке какого-то препарата.

– «Веселая Молли»! Всем «Веселую Молли»! – Бешеный энергетический заряд, который умела выдавать Настя, заводил занимавших пространство пентхауса мужчин и женщин.

Официантки активнее подливали шампанское, танцовщицы сильнее извивались, девушки быстрее двигались, клиенты с большим удовольствием расставались с деньгами.

Не радовалась только Кристина. Наркотики были категорически запрещены на ее вечеринках. Даже легкие. В сочетании с безудержным потреблением алкоголя и несметным количеством виагры они приводили к коллапсу сердечно-сосудистой системы у многих богатых старичков. Но Джонни… он был другого мнения. Наркотики развязывали самые тугие кошельки. И он не мог от этого отказаться. Жадность – это то, что губит всех!

Кристина быстро сделала несколько шагов в центр зала и перехватила парящую в дыму кальянов и диско-установок Настю.

– Оставь поднос на кухне! Настя, остановись!

– Почему? Всем нравится, Крис! Отвали!

– Блин, Настя… делай, что я говорю! – Кристина раздражалась все больше.

– С чего бы это?! Крис, расслабься! Ты завтра последний день! Дай нам жить!

Настя почти вырвала свою руку. Точнее, ее просто утащил в сторону какой-то бородатый тип с бешеными глазами.

Последний день…

Когда он закончится?!

У Кристины зазвонил телефон. Российский номер. Но не мамин.

– Да!

– Доброй ночи! Вас Кристина зовут? – Усталый и безразличный голос старался быть относительно вежливым.

– Д-да, да. Вы полицейский?

– Передаю трубку. – Мужчина на том конце трубки как будто не слышал собеседницы.

– Алло, алло! – Кристина снова выбежала на балкон, чтобы услышать голос в трубке. – Так вы полицейский?

– Какой полицейский?! – Уже другой мужской голос, еще более усталый, говорил с ней менее вежливо, но почти интеллигентно. – Нет, я врач! Мы подъехали одновременно с нарядом. Соседи вызвали. Вашей маме плохо. Подозрение на инсульт.

– Что?! Что вы сказали? Я не расслышала!

– Вашу маму грузят в карету «Скорой помощи». Мы везем ее в больницу.

– В какую? Вы… она, она может говорить? Дайте ей трубку, пожалуйста! – Кристина была почти в панике. Голос в трубке доносился до нее, как эхо катастрофы из какого-то другого мира.

– С вами хотят поговорить. – Это был, видимо, тот же врач.

– Кто? – слабый и обреченный голос мамы был сейчас каким-то чужим.

– Говорят, ваша дочь.

– У меня нет… дочери.

Все вокруг стало красным. У Кристины так бывало. В моменты панических атак – результат психогенного заболевания. Все дело в крови… той крови на диване…

– Мама, мамочка, нет! Мама, возьми трубку! Поговори со мной, мамочка!

– Послушайте, ваша мать… Гражданка Спицина, не знаю, кем она вам приходится, потеряла сознание! Быстро отъезжаем. У нас всего минут пятнадцать!

Последние слова врач кричал уже кому-то в сторону. В телефоне наступила тишина… весь мир погрузился в вакуум.

Кристина подняла глаза, пытаясь осознать, с ней ли все это произошло. Где она? Там же, где была все эти годы! В своем маленьком испуганном мире, откуда хотелось вырваться на простор большой и яркой жизни!

Кто-то за ней все время смотрит, все время следит… Всегда!

Дома. В маленьком поселке под Тулой. Там мама.

В Тамбове. В кабинете с холодным кожаным диваном. Там танцовщица.

В Москве. Во всяких красивых и одновременно страшных местах. Там Он!

И здесь… кто-то был здесь!

На балконе отеля сбоку загорелся маленький огонек. Кто-то закурил. И выдал себя. В полной темноте южной ночи маленькая красная точка с переливающимися оттенками сгорающего на кончике кислорода была ярким световым пятном.

Это был мужчина. Кристина гордилась своим зрением – как-то, еще в школе, ей сказали, что оно у нее составляет двести процентов. Что это значило, Кристина не понимала, но запомнила навсегда.

Она не знала этого мужчину. Могла уверенно об этом сказать. Но почему он за ней следит?

Следит? Разве? Почему ей постоянно кажется, что за ней кто-то следит? Почему она всегда от кого-то бежит и скрывается, ждет чего-то опасного и плохого?

Это простой постоялец соседнего отеля. Он вышел покурить и увидел на соседнем балконе эффектную красивую женщину в белом вызывающем костюме, на высоких каблуках и в большом парике блонди. Поразился ее эффектной и вызывающей красоте и замер, нервно закурив. Вот и все!

Конечно, это случайный наблюдатель. Никто за ней не следит!

Мужчина из соседнего отеля загасил сигарету и зашел внутрь. Кристина была уверена, что он продолжает наблюдать за ней из-за непрозрачных стекол. Ну и пусть! Насладится потом фантазиями в душе под струями добытой из морских пучин опресненной воды.

Как ни странно, случайный свидетель ее кошмара помог Кристине быстро прийти в себя. Она всегда точно и быстро концентрировалась при виде внешней угрозы. Гораздо тяжелее было, когда угроза была внутри нее самой…

Надо действовать! Ты все сможешь!

Надо отвлечься от собственных переживаний! Принять решение, как помочь маме, и расчетливо, хладнокровно действовать! Иначе голова лопнет, разорвется от страха и эмоций…

Кристина буквально ввалилась обратно в большой зал президентского люкса. Вечеринка развивалась по нарастающей. Кристина оглядела слегка затуманенным взглядом всю подконтрольную территорию.

Дануся кричала и извивалась под каким-то тщедушным, но активным мужичком прямо на обеденном столе. Раздавленные суши и сашими падали прямо на дорогущий эксклюзивный ковер. Часть из них теряющая над собой контроль девица умудрялась еще сгребать пухленькими ручками и запихивать в рот своему трясущемуся в экстазе партнеру.

«Эта еще и кайф ловит, сучка!»

Другие устроили игру в «коняшки» – двое мужчин усадили себе на плечи по девушке и так дотолкались до огромного дивана в центре зала, где молодого богатого араба обхаживали сразу три девицы. За их спиной пристроился высокий здоровый охранник, старавшийся казаться безучастным.

«Ты так станешь импотентом, милый. Или педиком…»

Слегка отстраненным взглядом Кристина осмотрела дальние углы большого зала и прилегающих спален. Уборщицы не успевали приводить помещение в порядок. Сексуальный погром в действии – повсюду валялись секс-игрушки, вибраторы и фаллоимитаторы на любой вкус, использованные и нет, салфетки, полотенца, пачки презервативов, тюбики со смазкой. Там и тут валялись обрывки одежды, нижнего белья, обуви. Большую часть трусиков и бюстгальтеров девицы закинули на огромную, почти приглушенную люстру в центре зала.

«Где Алинка? Что за бардак? Они выдохнутся за пару часов… А надо продержать клиентов до утра… Идиотка, куда ты делась?!»

Ничего не помогло! Никакие мысли о работе и людях вокруг не вытеснили главного – маме плохо! Она все узнала и теперь, спустя десять лет молчания и обмана, может быть всякое. Даже самое плохое! И во всем виновата она – ее дочь! Или у мамы больше нет дочери?! Ведь она же так сказала… другим, чужим людям, не ей! Значит, надо поехать, увидеть ее и все исправить. И пусть мама все узнает, поймет ее. Поймет и простит. Но для этого надо оказаться рядом. Бросить вот это все, наплевав на опасность и потерю контроля, и поехать к ней. Решено!

«Где Алинка?»

Легкий шум и движение охранников у входа в номер дали ответ на вопрос Кристины. Широкие дубовые двери распахнулись, и на входе появилась Алина в своем роскошном корсете и на жутко высоченных платформах. Ее крайне привлекательная улыбка озарила все вокруг, расслабив даже хмурых охранников из знаменитого агентства безопасности. Алина быстрым жестом распахнула створки двери и впустила в номер двух европейцев в дорогих чиновничьих костюмах.

Кристина не помнила, когда она начала различать мужчин по их профессиям. Это произошло давно и как-то сразу. Даже в полутемном помещении, голышом или в одежде, своих или иностранцев – она почти всегда с ходу угадывала род занятий клиента. И почти никогда не ошибалась…

Эти двое были европейцами и чиновниками. Первое Кристина и так знала от Джонни. Второе она увидела сразу. По костюмам – в меру богатым и относительно модным по крою. С плохими галстуками и слишком светлыми рубашками. Плюс все аксессуары… Слишком простые для такого костюма. Нет, это не банкиры и не бизнесмены – слишком зажаты. И не политики – взгляд не такой вожделенный, как у всех них при виде голых задниц.

Первый – лет пятидесяти пяти – был важной шишкой. Чуть запрокинутая голова, спокойствие в движениях, быстрая оценка в глазах, осознание собственной значимости.

Второй – лет тридцати пяти – скорее всего, его зам. Или даже помощник. Но с большими перспективами. Чуть бегающий взгляд. Но манеры он срисовал со своего патрона. Немного боится, значит, опыта мало. Не понимает, что его прикроют при любых обстоятельствах…

Кристина знала, что сегодня у них два важных гостях. Какой-то принц – в реальности он может быть просто богатым местным. Они любят преувеличить свою значимость и происхождение. И некий европеец – а вот этот как раз может быть очень крутой птицей, которая просто не хочет светиться.

Алина вела их прямо в сторону Кристины, по ходу движения показывая комнаты и рассказывая на ломаном английском, кто, где и чем занимается.

По мере приближения лица клиентов менялись от состояния ожидания к нетерпению. Так всегда – Кристина знала, что дальше начнется момент эмоционального взрыва, во время которого надо не дать клиенту быстро перегореть и сбросить пыл.

– Моника, – Кристина перехватила проходившую мимо опытную и властную проститутку в остатках кожаного экстерьера, – видишь тех двоих?

– Ну!

– Займись ими!

– Криста, у меня китаец в клетке сидит. В дальней спальне.

– Выруби его, дай ему «Сон олигарха» и пусть подрыхнет пару часов. Займись этими. Пусть покуролесят до утра.

– С европейцев чаевых не получишь, – почти обреченно выдохнула Моника.

– Я добавлю. Полкуска на каждого.

Легким движением Моника чмокнула Кристину в щеку.

– Высушу ребятишек по полной.

Моника, виляя бедрами, отправилась на перехват клиентов.

– Друзья! Идемте в спа! Только со мной, со мной. Будем снимать штанишки!

Кристина так и не поняла, откуда рядом появилась Настя. Она выскочила как чертик из табакерки.

– Криста, ты зачем клиента Монике отдала? Мне Джонни обещал, что…

– Тебе уже Джонни что-то обещает? – Кристина почти уничтожила Настю взглядом. – Может, ты тогда пойдешь и ему сделаешь приятное?

– Криста, ты что?! – Настя даже чуть отскочила назад, уловив резко негативный настрой начальницы.

– А то, что еще сутки я тут хозяйка! И ты будешь делать то, что я скажу! Все понятно?

– Да… прости, – на глазах у Насти навернулись слезы. – Прости! У меня просто мамка в больнице… Сама не знаю… Мне деньги нужны, Крис! Принца Зарина с Викой забрали. Остальные так, по мелочи… А мне… мне надо заработать, Крис… Прости! Маме на операцию.

«Господи! Что я творю?! И у этой мать… Надо ехать! Бросить все и ехать!»

– Иди сюда! – Кристина схватила Настю за локоть и увела из центра зала, чтобы заходившаяся в экстазе публика не видела ее слез. – Будет тебе клиент. Алинка!

Кристина подняла руку и жестом подозвала бригадиршу.

– Че, подруга! Разогнались мы! В натуре, а, смотри, как поперло! – Алинка была явно на взводе.

– Слушайте сюда! У вас все налажено. Все работает. Клиенты собрались полностью. Моника разгонит европейцев. Алинка, добавишь ей косарь.

– Ишь ты, щедро за разгон-то! – Алина любила торговаться как на базаре.

– Делай, как говорю. А ты, – слегка отрешенный, но решительный взгляд Кристины уперся в Настю, – займешься ими в спа через два часа. Что с них получишь – все твое!

– Спасибо, спасибо, Крис!

– Ух ты, у нас че, вечеринка новогодних подарков?! А мне что-то причитается, подруга? – Алина заговорила уже почти обиженным тоном.

– Проводите меня до выхода, там закончим.

Три самые эффектные девушки вечеринки быстрым шагом пошли через погрязший в разврате номер к выходу. Их движения были настолько вызывающе привлекательными и сексуальными, что оттягивали на себя внимание так называемого принца, которого с трех сторон ласкали несколько конкурирующих между собой девиц.

– Кто это? – Принц даже приподнялся на диване, отстранив от своей груди Зарину, единственную из трех девиц, говорившую по-арабски.

– А, это наша главная – Крис. Она не при делах.

– Что значит «не при делах»?

– Она не работает, не обслуживает клиентов. Милый, ложись обратно.

– Почему у нее в руках телефон? – Араб начал раздражаться.

– Ей можно, милый, она тут старшая. И ей нужно успевать раздавать деньги и получать от клиентов чаевые переводом. Кстати, я уже час тебя вылизываю. Ты не хочешь мне чего-то подарить? Подарок, милый, маленький подарок, и наши язычки станут еще горячее. Они проникнут тебе в такие места, что ты даже не представляешь, что туда можно добраться… Наклони ушко, я тебе все скажу!

Зарина прошептала на ухо арабу какие-то очень страстные и возбуждающие слова. Они явно оказали на принца дестабилизирующее воздействие.

– О-о-о… что ты делаешь со мной…

Он забыл про телефон Кристины, откинув голову в сторону охранника:

– Отправь Джонни десять тысяч.

– О, милый, как ты меня возбуждаешь! – Зарина резко сползла по телу араба, отодвинув в сторону свою подругу.

Кристина, Настя и Алина шли по гигантскому номеру, оставляя позади себя полумрак вожделения и экстаза. Крики, стоны, скрип мебели, полумрак из дыма кальянов и пара диско-установок, легкая музыка вперемежку со звоном бокалов и столовых приборов превращали окружающее пространство в нечто сказочное и нереальное… Но сказкой это точно не было…

Кристина шла к выходу, ощущая ошибочность своих действий. Почему? Ее напряженный взгляд устроительницы вечеринки по-хозяйски быстро и цепко выхватывал отдельные фрагменты происходящего. Все было хорошо: клиенты были вовлечены в процесс, всем уделялся максимум внимания, все платили… В общем, все работало. Даже охранники, изначально очень сосредоточенные и сконцентрированные на безопасности и приватности богатых клиентов, уже слегка подзабыли свои обязанности и опустились до идиотского рассматривания деталей оргии. Это лучше, чем проблемы с их непогашенной агрессией.

«Можно, можно уехать! Все будет хорошо! Алинка справится… Настя… Ну, она не дура, не даст всему развалиться. А Джонни обойдется! У него и так осталась одна функция – стричь бабло и закрывать счета. Чего ты волнуешься?» – тренированный мозг Кристины быстро вырабатывал формулу ухода.

У больших двустворчатых дверей номера Кристина резко обернулась к Насте и Алине, последний раз окинула взглядом весь зал, погрузившийся в темноту похоти и разврата. Надо было что-то сказать, но чувство тревоги не давало Кристине начать говорить.

Алина перехватила напряженный взгляд подруги. Увидела в ее глазах безысходность. В какой-то момент ей показалось, что Кристину сейчас прорвет и она заплачет.

– Подруга, ты чего?

– Мне надо отъехать, срочно. – Кристина старалась правильно подбирать слова, чтобы не сболтнуть ничего лишнего.

– В смысле – отъехать? – Алина ошарашенно выпучила глаза на устроительницу вечеринки.

«Ну, точно – рыба!» – Кристине надо было как-то объясниться.

– Есть дела… по завтрашней вечеринке. Поеду решать.

– Куда? Надолго? – К допросу присоединилась Настя.

«Ну, это уже слишком!»

– Так, занимайтесь клиентами. Если что – все вопросы к Джонни. Какое-то время буду без связи. Доведите вечеринку до конца. Ты, Алин, – за старшую. Настя, помогаешь ей с английским. С утра созвонимся.

– Крис… – Алина пыталась понять, что происходит.

Но Кристина уже схватила ручку массивной двери и потянула на себя. Алина слегка опешила от услышанного и крепко вцепилась ей в плечо.

– Криста, я же с таким количеством еще никогда не работала! Ты че творишь?!

На секунду Кристине показалось, что надо все сказать. Просто потому что иначе будет неправильно. Сколько это длилось? Секунду? Две?

– Не парься, Кристин, у меня все схвачено! – Настя аккуратно сняла руку Алины с плеча Кристины. – Мы разберемся. Ты скоро?

Кристина с некоторым сомнением посмотрела в глаза молоденькой помощницы. Откуда столько рвения и уверенности на пустом месте? Не привела бы она их всех к беде.

Но наглая самоуверенность Насти была сейчас однозначно выгоднее сомнений испытанной в боях Алины.

Кристина уже приняла решение. Только напоследок с сомнением и чувством тревоги коротко посмотрела в наглые глаза Насти. Кажется, она хотела еще что-то сказать молодой девчонке. Но в итоге ничего не произнесла, наоборот, повернулась к чуть испуганной Алине:

– Пора делать все самой, Алин!

За Кристиной почти бесшумно закрылась дверь, открыв для оставшихся новые горизонты…

Дубайское такси всегда вызывало в Кристине раздражение. Почему? Она не могла ответить… Не нравились таксисты, подчас совсем неразвитые и ничего не понимающие ни на одном из известных ей языков. Но главное не это. Было в них во всех что-то обреченное. Понимание того, что они навсегда в этом рабстве. По крайней мере, в этой жизни…

Именно это – рабство, зависимость от обстоятельств и людей, пытающихся извлечь из тебя максимум выгоды и личных удовольствий, не давая ничего взамен, – раздражало Кристину. Она не желала так жить! И всегда билась до последнего за свою свободу.

Такси без опознавательных знаков с учтивым и глупо улыбающимся пакистанцем за рулем быстро несло Кристину в сторону аэропорта. Чтобы собраться и выйти, ей понадобилось всего десять минут. Одна из особенностей профессии и ее уклада жизни. Надо быть готовой действовать каждую минуту. И выдвигаться во всеоружии в любую точку мира.

Сколько у нее есть времени? Скорее всего, мама уже в больнице. Вопрос – в какой? Позвонить во все? Нет, лучше узнать все у того полицейского, который звонил ей.

Но сначала – билет!

Кристина почти лихорадочно открыла приложение и забила нужное направление. Ничего! Ни одного билета на прямой рейс в ближайшие сутки. Только с пересадкой, в Москве она будет не раньше 22.00 завтрашнего… точнее, уже сегодняшнего дня.

Что делать? Это долго!

Пока она размышляла, что и как делать дальше, количество свободных билетов через Стамбул уменьшилось с пяти до трех. Надо брать!

– Да! – мужской голос в трубке звучал немного удивленно.

– Доброй ночи! Мы с вами разговаривали полчаса назад. Вы передавали трубку врачу!

– А… вы дочь Спициной?

– Да, все правильно! Скажите, как она?

– Ну, как это… – Патрульный полицейский был, кажется, не самым разговорчивым типом. Или просто медленно думал. – «Скорая» в клинике уже. Мы тут что… мы сопроводили.

– Товарищ майор…

– Я старшина!

– Не имеет значения! Значит, скоро станете майором. Вы можете узнать телефон отделения, в которое ее положили? И написать мне! Я вам очень, очень буду благодарна!

– Ну, у нас маршрут… патрулирование. – Старшине явно не хотелось заниматься не своим делом.

– У вас же есть мама?

– Ну, есть… да.

– Представьте себе, что ее увезли в больницу и она потеряла сознание. А вы в это время где-то на Камчатке. И приехать в больницу не можете. Как бы вы себя чувствовали? – Кристина на секунду замолкла, поймав в зеркале заднего вида чуть удивленный взгляд водителя. Его явно заинтересовала непонятная и эмоциональная речь сексапильной пассажирки. – Я вас очень прошу! Узнайте телефон!

– Сделаю…

Вечеринка переходила в бурную фазу. Напряжение и вожделение во всех комнатах и в центральном зале достигло того состояния, когда обычным людям оставаться в этом замкнутом пространстве с бешеной сексуальной энергетикой было уже невозможно…

Настя слонялась по комнатам в ожидании своей очереди. Чего тянет эта Моника? Надо не терять времени.

Настя заглянула в комнату охраны, где недавно оставила коробку с телефонами всех девчонок. И услышала характерные сильные шлепки. Комната была пуста, а звуки доносились из открытой двери на служебную лестницу.

Настю слегка качнуло в сторону, она разом оценила обстановку: охранник, оставленный следить за личными вещами гостей и персонала, сильными резкими движениями вбивал себя в трясущееся от экстаза тело официантки. В какую-то секунду Настя замерла, по достоинству оценив мускулистые ноги и оголенный зад охранника. По-хорошему, их надо было обломать… пусть каждый занимается своим делом, а не получает удовольствие за ее, Настин, счет. Но сегодня у нее были другие планы…

Настя аккуратно вскрыла пластиковую коробку с телефонами и достала свой аппарат. Быстро защелкнула зажимы обратно и выскочила в коридор. И тут же попалась в руки к Джонни.

– Где Кристин? – Джонни чуть напряженно смотрел на Настю, не обращая внимания на спрятанный за спиной телефон.

– А-а… она отошла, говорит, какие-то дела…

– Какие дела? Смотри!

Джонни ткнул пальцем в сторону спа. Из зоны бассейна выходил, покачиваясь, молодой чиновник.

– Никто не занимается клиентом! Это ваша работа! – Джонни был сердит.

– Милый, – Настя нежно погладила сутенера по спине, – я им займусь! Ни о чем не думай.

Настя буквально подхватила падающего в кресло европейца. Белое полотенце с золотой эмблемой отеля соскользнуло с его бедер.

– Что с тобой, милый? Ты остался один? – Настя подхватила его под руку, разворачивая в сторону одной из спален.

«Что ты принял, придурок?» – Настя быстро оценила беспомощное состояние мужчины.

– Я… не знаю… Я вышел, а Доминик остался там…

– О-о, тебя бросили?! Я не оставлю тебя одного. Я не такая! Тебе со мной понравится. Пойдем, котик!

– А Доминик? – он женственным движением тела слегка дернулся в сторону зоны спа.

– А мы потом и Доминика позовем. Сделаем все втроем, если тебе так нравится! Пойдем, пойдем, милый! Я сделаю все, как тебе захочется, в любых вариантах.

Настя почти утащила голого европейца в свободную спальню в конце коридора. Оставалось завести его в комнату и захлопнуть дверь. И вдруг клиент резко остановился и схватил Настю за руку с телефоном.

– Что это? Почему у тебя телефон? Здесь нельзя телефон. Мне дали гарантию… Вон… – Чиновник указал пальцем на уставившегося в их сторону Джонни. – Он сказал: никаких телефонов.

– А-а… – На секунду Настя замерла, пытаясь что-то придумать. Ее английского явно не хватало, чтобы правильно выразить не заученные заранее сочетания слов. – Он… в курсе. У меня есть разрешение.