– Ладно, – Амбулас тоже засмущался, не смог отказать.
Эми заулыбалась, отпустила рукав и поскакала с ноги на ногу вперед, при этом она уже вслух пела задорную песенку. Амбулас не сумел понять ни слова, потому что пела она ну очень быстро. Вдруг, Эми остановилась и обернулась к Амбуласу.
– Ты ведь поможешь мне починить змея? – спросила она. – А то я не придумала еще как.
– Хорошо, – парень согласился, но был он собой не доволен. Не сильно ему хотелось возиться со змеем, да и с девочкой тоже.
А Эми обрадовалось, и снова поскакала вперед, напевая всё ту же песню. Так они дошли вместе до своих домов. Жили они через улицу, напротив друг друга.
– Тогда в обед я тебя позову. Пока, – попрощалась Эми и пошла к себе.
Но встречи не наступило. Амбуласа это радовало поначалу, но он не прекращал ждать ее. Теперь он сидел на крыше, всё так же смотрел на город, что величественно красовался вдали, да изредка поглядывал в сторону дома Эми. Так прождал он до ночи. Эми не объявлялась.
Только наследующий день Эми вышла на улицу и то, в послеобеденное время. Она сидела на корточках и ковыряла палочкой землю вблизи своего дома. Амбулас сам тогда к ней подошел первый.
Эми была наряжена снова в платье, только уже красное, менее пышное, по сравнению с предыдущим, а на голове красовался бант. Она по-прежнему тыкала веточкой землю и что-то бубнила себе под нос.
– Эми, – окликнул ее Амбулас.
Девочка вздрогнула, оглянулась и снова уставилась в землю.
– Это ты, Амбулас, – медленно сказала она. – Не ожидала, что ты подойдешь ко мне. Прости, что не свиделись.
– Что-то случилось? – он был слегка обеспокоен. Вчера она была такой активной, а сейчас совсем наоборот.
– Родители дома были. Вернулись рано, а когда увидели меня, тут же поинтересовались, почему я не в школе. Отчим долго меня ругал, а потом заметил, что я платье порвала. Он так больно схватил меня за руку. А воздушного змея он разорвал и выкинул, – видно было, что Эми хотелось плакать, но она хорошо сдерживалась. – Прости. Нельзя такое рассказывать. Мама всегда говорила, чтобы я все семейные ссоры никому не растрепывала. А тебе рассказала.
– Давай сделаем нового змея, еще лучше прежнего? – попытался ее ободрить Амбулас.
– Не надо. Если и этого змея отчим выкинет, мне будет жальче его вдвойне, – Эми говорила это всё так тихо и тяжело, будто что-то затрудняло ей дыхание.
– Эми, скажи честно, я никому не скажу. Отчим тебя бьет?
Девочка не спеша встала с колен, отряхнулась, постояла немного, подумала, а после ответила:
– Нет. В порывах гнева может толкнуть, схватить больно за руку. Маме это тоже не нравится, но она никак этому препятствовать не может. Иногда меня просит, чтобы я была покорной, вот и всё.
– Амикава! – внезапно раздался грубый глухой голос.
Из ограды вышел высокий мужчина. Он был крепок телом, руки широкие. Одет был прилично, да и сам выглядел очень статно. Мужчина даже не взглянул на Амбуласа. Эми от неожиданности дернулась, резко выпрямила спину, поправила платье.
– Обед будет подан через десять минут, – продолжил он. – Чтобы не опаздывала.
Затем мужчина ушел.
– Мне пора, – сказала Эми Амбуласу.
– Это твой отчим?
– Верно.
Девочка еще раз попрощалась и пошла в дом. Амбулас еще немного постоял напротив ее дома и тоже вернулся к себе. Он весь день ходил поникший. У него взыграло чувство сожаления к девочке. Амбуласу захотелось, чтобы Эми снова заулыбалась, чтобы была такой же, как в день их знакомства. Поэтому он захотел на следующий день сделать ей что-нибудь приятное.
На следующее утро Амбулас решил встретить Эми со школы, но не у крыльца заведения, а у того самого рокового дерева. Амбулас предположил, что она всегда проходила мимо этого дерева по пути к дому. Единственное, он волновался за то, что Эми после занятий останется гулять с подругами и поэтому не факт, что она пойдет именно этой дорогой домой. Он прождал около четырех часов и, наконец, Эми показалась. Правда с еще двумя девочками. Эми улыбалась, от этого ему стало хорошо на душе.
Он вышел на дорогу, преградив им тем самым путь, и от смущения опустил голову вниз. Девочки остановились в нескольких метрах от него. Эми, когда узнала Амбуласа, еще сильнее заулыбалась. Она что-то сказала своим подружкам, от чего те захихикали, они попрощались, и повернули на другую улицу. Эми подбежала к Амбуласу.
Девочка выглядела строго, но всё так же прекрасно. Черный сарафан, тонкий пояс, лаковые туфельки, белый бант, заплетенный в тугой хвост. Школьная форма, никак иначе.
– Здравствуй. Ты меня снова удивил, – засмеялась она, а потом увидела сверток, что Амбулас все время прятал за спиной. – Что ты там прячешь?
– Это… Это подарок. – Амбулас развернул сверток и оттуда показался яркий красный воздушный змей. На нем было написано имя «Эми». – Я вчера весь вечер его мастерил. Где-то вышло коряво, но я все делал по схемам в книге, поэтому он должен хорошо летать. Ветер сегодня хороший. Запустим его вместе?
Амбулас еще сильнее засмущался, буквально покраснел. А Эми молча на него смотрела несколько секунд, но эта пауза показалась вечность для парня. «Неужели ей не понравилось?» – подумал он. Но Эми засмеялась и кинулась обнимать Амбуласа. Это были первые его объятия.
– Ты – чудо, Амбулас, – прошептала она тогда.
День прошел совсем незаметно, было очень весело. Амбулас никогда так еще не смеялся, но больше всего он был рад смеху и неповторимой улыбке Эми. Воздушный змей прекрасно показал себя в воздухе. В тот день Амбулас забыл про пейзажи Оклонда, забыл про рельсоходы, что проносились над их головами. Сейчас он любовался девочкой.
Вечерело. По пути домой у них завязался теплый разговор.
– Эми, я слышал, что тебя называли еще как-то по-другому. Какое твое полное имя? – поинтересовался Амбулас.
– Не скажу, – засмеялась девочка. – Или скажу. Пока не решила. Скажу. Но это имя мне не нравится. Меня назвали в честь бабушек. Это отвратительно. Итак, узри весь ужас, – девочка сделала смешную интонацию. – Амикава-Эмилия Понтус. Смешно, да?
– Амикава-Эмилия, – протянул парень. – А мне нравится.
– А мне не нравится. Амикава – так ко мне и отчим, и мама, и учителя обращаются. Но для друзей я – Эми. А вот у тебя интересное имя. Особенно, фамилия. Интенегри. Ее я точно где-то еще слышала. Ин-тенегри, – задумалась Эми.
– Ну, может быть.
– Нет, я точно ее слышала, но не могу вспомнить где. Ну да ладно. Вспомню – скажу тебе.
Вдруг, Эми взяла Амбуласа за руку. По его спине забегали приятные мурашки. Чудесное это ощущение – ее нежная ладонь в его руках.
– А давай сыграем в игру «Нравится-не нравится?» – предложила Эми.
– Это как?
– Ну, мы будем задавать вопросы друг другу и отвечать на них, либо будем говорить, что тебе, например, нравится во мне или не нравится. И наоборот. Давай начнем с этого. Я – первая. Мне нравится, что ты со мной дружишь, – девочка заулыбалась и посмотрела в глаза Амбуласа. – А еще мне нравятся твои синие глаза. Держать за руку тебя нравится. Теперь твоя очередь, я уже много сказала.
– Мне нравится, – почесал затылок Амбулас, снова засмущался. – Мне нравятся твои волосы.
– Продолжай. Еще два, – захихикала Эми.
– Мне нравится… А повторяться можно?
– Нет. Это не честно.
– Но мне тоже…тоже нравится держать тебя за руку.
– Амбулас!
– Ладно-ладно. Мне нравится, что мы идем вместе домой. Мне нравится, как ты держишь прямо свою спину. Завидую даже этому. Как у тебя это получается?
– Это всё мама да отчим твердят мне, что если у меня будет нарушена осанка, то меня никто в жены не возьмет, и я вечно буду висеть у них на шее. А я этого не хочу. Не хочу жить с ними. Поэтому и приходится держать спину.
– Мне, кажется, что даже с неидеальной осанкой на тебе быстро женятся. Ты ведь такая красивая, – неловко засмеялся Амбулас и покраснел. – Если что… Если что и я могу жениться на тебе. Если…если ты сама этого захочешь. – Потом он понял, что немного перегнул палку, так как Эми вдруг отпустила его руку, щеки ее покраснели, и смотрела она теперь смущенно вниз. Амбулас замахал руками. – Только не обижайся. Это не к тому, что ты не сможешь выйти замуж, и не будет других ухажеров, а я последняя твоя надежда. Что я несу? Извини-извини. Просто…знай, что я хочу быть рядом. Хотя бы как друг. Этого мне будет достаточно. Сначала я этого не понимал, но мне так понравилось проводить с тобой время. Хочу продолжать общаться.
Эми остановилась и продержала короткую паузу, прежде чем заговорила.
– Обещаешь? – резко спросила она.
– Что обещать? – испугался Амбулас.
– Обещаешь, что в жены возьмешь и рядом будешь?
–Ну… я же просто…вдруг, – замямлил парень. Но он увидел недовольный и строгий взгляд со стороны Эми. Поэтому, Амбулас собрался. – Обещаю.
Девочка вновь взяла его за руку. На лице ее появилась улыбка и легкий румянец. Они продолжали играть в ту игру, и узнавали друг друга всё больше. Им не хотелось расставаться, не хотелось, чтобы вечер разлучал их, поэтому шли они как можно медленнее. В конце концов, они дошли до своих домов, попрощались, но пообещали, что уже с самого утра пойдут гулять вместе, тем более завтра у Эми был выходной.
Больше половины ночи Амблуас не спал. Он и представить не мог, что общение с его сверстницей может принести столько удовольствия. «Может, нет тут ничего такого страшного?» – спросил он себя. А ведь правда, помимо негатива со стороны общества он ничего не хотел видеть. Нужно знакомиться с новыми людьми. Вдруг их общение принесет столько же положительных эмоций, сколько от общения с Эми.
Амикава-Эмилия. Сколько раз он повторял про себя это имя. С этим именем на устах он и заснул.
Что случилось на следующий день – это то, что сыграло важную роль в его дальнейшей судьбе. Как Амбулас с Эми и договорился, с самого утра он ждал девочку у ворот ее дома. Она вышла в назначенное время. От увиденного, Амбулас остолбенел. Вся рука Эми была в кровоизлияниях, а на левой щеке красовался синяк. Было заметно, что всю ночь девочка проплакала: об этом говорили ее глаза.
У Амбуласа от злости задрожали руки.
– Это тебя он ударил? – закричал парень.
– Амбулас. Иди домой. Сегодня не будем гулять, – по щеке ее покатилась слеза.
– Эми, ответь мне.
– Какая разница, Амбулас. Что ты сможешь сделать? – Эми заплакала, развернулась и убежала в дом.
«Неужели отчим избил бедную девочку за то, что она пришла позднее обычного. Но ведь даже солнце не село. Неужели из-за этого? А за что еще? Нельзя вообще было поднимать на нее руку. Как он посмел? Это я виноват. Виноват в том, что не следил за временем. Нет. Тут мало моей вины. Он все равно не смел трогать ее. Кто он вообще такой?»
Амбулас вернулся домой очень рассерженным. Когда Кана увидела в каком он состоянии, то забеспокоилась:
– Что стряслось? – Спросила она тогда.
– Кана. В клятвенных обрядах есть умения, позволяющиеся защититься? Дать отпор злодею? – спросил Амбулас.
– Есть некоторые, – ответила женщина насторожено.
– И ты меня им обучишь, если я соглашусь обучиться всему, что ты знаешь?
– Амбус, что произошло?
– Кана, обучи меня, – он упал на колени, руки сжал в кулаки. – Пожалуйста. Я хочу обучиться всем обрядам. Я буду стараться!
Кана тогда была обеспокоена всем этим, но она согласилась, а понять причину такого рвения не смогла. Что же касается Амбуласа, то он точно знал, чего хотел. Он тогда мечтал отомстить отчиму Эмилии, ибо этот человек – человеком не вправе называться.
Прошло очень много времени, прежде чем Кана начала обучать Амбуласа клятвенным обрядам. Амбулас повзрослел, но он шел усердно к цели. В конечном итоге парень расхотел таким образом мстить отчиму. Он вырос, стал сильнее физически. Амбулас продолжал общаться с Эми, и в случае чего, теперь мог постоять за нее.
Кана все так же продолжала обучение Амбуласа.
Глава 8. Кошмар. Утраченное тепло матери.
Отчетливо было слышно каждый шаг сверху. Тяжелые и громкие. Амбулас затаил дыхание, замер посреди комнаты, залитой лунным светом. Вдруг шаги прекратились, а палата теперь полнилась лишь мерным стуком маятника, биением дождевых капель за окном. Через секунду уже что-то неприятное и глумливое таилось в темных углах, плясало в лунных лучах. Послышался треск деревянного пола, задребезжали стены, окна потрескались, а после рассыпались на мелкие осколки. И вновь все стихло.
Было два выхода из комнаты: две двери, одна из которых вела обратно в холл, а другая в неизвестность. Амбулас стоял как вкопанный, страх усердно продолжал поглощать его. Неужели страх настолько сильное чувство? Можно ли вообще это чувство побороть? А стоит ли? Вариаций страха бесконечны в нашем мире, у страха множество личин. Это чувство поглощает без остатка, парализует всю волю, не поддается никаким уговорам, приводит лишь к панике. Единственная возможность овладеть страхом – это понять его причину, но станет ли от этого легче? Перед страхом можно пасовать, можно его преодолевать, можно его игнорировать. Но сдается лишь слабый человек. Игнорировать мелкие страхи – разумно, стоит ли тратить силы на мелюзгу? Игнорировать же сильные – глупо. Остается лишь стать сильнее страха. Единственный способ побороть ужас – это привести его к полному уничтожению. Стоит изучить обратную сторону, найти его слабости, найти метод спасения. В любом случае, нужно заставить себя сделать шаг навстречу. Ты не перестанешь бояться смерти, если не примешь тот факт, что от нее не убежать. Ты не перестанешь бояться волков, если не изучишь их повадки. Ты не перестанешь бояться высоты, если не начнешь покорять вершины.
Амбулас затряс головой, отругал себя за то, что дал слабину. Он сжал рукоять меча еще крепче и шагнул к двери напротив, но не успел он дотронуться до ее ручки, как дверь слетела с петель и полетела на него. Амбулас сумел вовремя отскочить. За дверью стоял Он. Высокий мужчина с мрачным выражением лица, с бледной, почти белой мертвой кожей, в плаще длинной до самого пола, с широким воротом. На голове он носил широкую рваную шляпу, ноги были обуты в длинные сапоги. Лицо его не выражает ни одной эмоции, оно словно маска с пустыми глазницами. В одной руке мужчина держал широкую утяжелённую трость, во второй – потухший фонарь.
Он увидел Амбуласа и указал на него пальцем, потом быстро зашагал к нему. Амбулас уже был знаком с его затяжными атаками: он медленно закидывал за свое плечо трость, затем следовала секундная пауза, словно он ждал, чтобы в руке накопилась вся сила, а дальше с большого размаха бил по цели. Но сейчас же человек в маске нанес удар мгновенно. От трости увернуться удалось, но вот удар фонарем сверху пришелся прямо по спине Амбуласа, это свалило его на живот. Парень закричал от боли. Мужчина в шляпе не останавливался: он прижал ногой противника к ближней стене, а его меч откинул в противоположную сторону. Последовал тяжелый замах…Удар. Снова замах…Удар. Замах…и опять удар. Амбулас захлебывался кровью и испытывал боль, с которой не сталкивался ранее.
Удар, удар, удар! Парень закрыл глаза, стоило лишь покинуть этот сон и боль прекратится. Но Амбулас не мог себе этого позволить. Сбежать – значит обрести на смерть несчастную женщину. Этого не должно было случиться! Но избиение не прекращалось. Удар, удар, удар! Зазвенел колокол.
Изначально было понятно, что всё обернется в очередной ужас. Женщина на последних неделях беременности, которая уже как полутора суток не выходила из своей комнаты, оправдала все опасения соседей. Люди тут же побежали звать на помощь Губернатора. Стоило им лишь на минуту задержаться, как всё было бы потеряно. Карета, в которой уезжал Амбулас, могла просто уехать и раствориться в горизонте точно так же, как и последний шанс на спасение. Но они успели, Урбэн нагнал Амбуласа, а тот не отказал.
Беременная женщина – это два сердца, две души, это две энергии, два разума. Два разума, которые одновременно могут пострадать от проклятия. Этого опасался Амбулас. Как на этот раз пройдет обряд Совершение? Никто знать не мог.
Амбулас провел обряд и тут же окунулся в очередной кошмар, который начался со звона колокола.
На этот раз он открыл глаза в кромешной тьме. В воздухе сразу почуялось кислое зловоние. Запахи? Такого еще не было на практике. Послышались звуки, монотонные и приглушенные, напоминающие отдаленно биение сердца. Несмотря на темноту, найти выход оказалось совсем просто: Амбулас тут же заметил вдалеке тусклый источник света и пошел на него. Когда он его настиг, то увидел перед собой крошечную часовню, два метра высотой. На ее вратах висел большой замок, но он мгновенно затрещал и распался на куски, а двери часовни отворились. Амбулас оторопел от увиденного. Перед ним на неком подобии пьедестала лежали два зародыша. Один был почти сформирован, можно было отличить человеческого младенца. Весь, сжавшись в комок, он был покрыт красной слизью, а из живота торчала пуповина. Она вела ко второму зародышу, но тот был уж точно не от мира сего. Это Нечто человекоподобное было наполнено черным блеклым сиянием, покрыто язвами по всему телу, на голове его образовались маленькие рожки. И это второе существо вдруг начало расти на глазах, оно становилось больше, сформировалось и приобретало более грозный вид. Оно открыло свои желтые кошачьи глаза, и медленно начало наползать на человеческого младенца.
Без сомнений, стоять и смотреть на происходящее было недопустимым. Амбулас принял отчаянное решение: он разрубил мечом то существо пополам, что неминуемо привело его к гибели. Человеческий же младенец завопил, растопырил свои пальцы на маленьких ручках и ножках, а потом растворился в воздухе, оставив за собой пепел. Но плач младенца не прекращался, а свет потух, и от этого было совсем жутко. Воздух сотрясался, драл уши. Так продолжалось недолго, после чего наступила тишина.
Амбулас стоял один в пустоте. Можно уверенно сказать, что это только начало, а его опасения оправдались. Проклятие заразило две души, и сейчас Амбулас наверняка спас душу ребенка. Но как быть с душой матери ребенка? Он вспомнил кошмар в разуме мужчины, вспомнил, как на его стороне сражался сгусток энергии, воплощенный в форму медведя. Амбулас раньше долго думал об этом и пришел к выводу, что эта энергия не что иное, как сила воли, жажда жить и бороться. Тот мужчина своими силами пытался дать отпор нечисти. Но надолго ли его хватило, если бы на помощь не пришел Амбулас? А Элиан? Что было с ее стороны, как она боролась? Эта хрупкая девушка, разум которой был долго под контролем проклятия, но это тот случай, когда разум так долго не сдавался. Ее призрачное воплощение, которое при встрече накинулось на Амбуласа – это тоже можно было отнести к проявлению внутренней силы.
Что можно ждать от матери младенца? Всем известно, что материнская любовь так велика, это самое сильное из всех любовных чувств человека. Души матери и ребёнка связаны и дают друг другу очень многое. Так чего же можно ждать от разума беременной женщины, как проявится ее защитный механизм?
Амбулас не стал долго стоять на месте и сделал пару шагов вперед. Пелена тьмы начала рассеиваться, можно было уже разглядеть тропинку, и, в конце концов, Амбулас оказался посреди ночного леса. Над головой светила большая желтая луна. Зазвенел колокол.
Куда вела тропа, стало видно сразу. Впереди стоял огромный особняк. Стены его покрыли множество трещин и сколов, на всех окнах стояли металлические решетки. Всюду сыпалась известка, у подножия здание кругом разбросано стекло, а близлежащие газоны заросли ядовитым плющом. Крыша особняка почти вся обвалилась, окна не проглядывались, свет горел только на входе у крыльца. Но особняк был явно жилой: из труб шел дым, был задействован камин.
Дальнейшее стало вновь открытием для Амбуласа. Впервые в чужих снах, в проклятом сознании с ним заговорили воссозданные злом существа. Когда парень подошел к входным дверям и попытался их отворить, в трещине одной из створок показалось человеческое лицо старика, дряблое и облысевшее. Оно засопело, заворчало, прежде чем произнесла следующие слова:
– Тебя ждут здесь. Не входи!
А потом оно засмеялось и пристально смотрела на Амбуласа. Он не стал ничего отвечать, лишь косо посмотрел на него и снова потянулся к ручке двери и пару раз дернул ее. Попытки были тщетны, а смех существа не прекращался. Тогда Амбулас протянул руку к ножнам.
– Нет, нет, нет, нет, нет, – завопил незнакомец. – Не трогай! Зазвенит дверной звонок. Тебя встретят. Смерть. Не входи, – и ещё смех.
Но Амбулас был настойчив, а слова старика серьезно воспринимать не собирался. Он схватил свой тяжелый меч и с одного замаха снес врата. Двери разлетелись в обе стороны, и на входе показались колокольчики. Они были привязаны к косякам двери, и было их не менее полусотни, все, безусловно, затрезвонили. А чуть дальше, уже внутри особняка, показался длинноногий пес с человеческим лицом. Это было лицо того самого незнакомца. Старик-пес покачал головой и тут же скрылся в тени.
Если особняк снаружи казался давно забытым местом, то об интерьере можно было сказать обратное. Все было так, словно тут наводили чистоту каждый день. Блестящий пол, сверкающие люстры, мебель без пыли на поверхности. Но одна деталь омрачало увиденное внутри. Все стены особняка оказались в кровавых отпечатках ладоней. Кровь была совсем свежей, капли медленно скатывались, пачкая стены.
У Амбуласа разбегались глаза, всюду были двери, и каждую дверь следовало бы проверить, но он в первую очередь решил подняться наверх по винтовой лестнице, оттуда исходил странный топот. Затем он прошел по коридору, что вел в левое крыло особняка. По углам на тумбах и на подоконниках были расставлены каменные скульптуры, а точнее бюст одного и того же человека. Глаза скульптур казались живыми, Амбулас чувствовал, как его пронзают взглядом со спины, а когда он оборачивался, то глаза каменных лиц снова были наполнены пустотой и смотрели куда-то в сторону.
Пусть этот длинный коридор не был освещен ни единой свечой, но благодаря яркому сиянию луны, можно было хорошо разглядеть даже картины на стенах. Картин было много, рама каждой плотно прилегала к другой, а сюжет картин был посвящен одному и тому же событию, они были разделены на последовательные кадры. Кадры того, как нечеловеческое существо пожирает людское дитя. Чудище отбирало ребенка у женщины, потом нежно прижимало к своей груди, вдруг оно высовывало свой язык и облизывало крохотное тельце, а затем одним махом проглатывало его. Кошмар, наполненный жестокостью, ничего другого тут ожидать не следовало.
Амбулас дошел до конца коридора, отворил дверь и вышел снова в куда более протяженный коридор. Это его изрядно насторожило, но, тем не менее, он продолжил идти вперед. Послышался удар в колокол. За окнами зазвенели цепи. Выше этажом неожиданно забренчал рояль мелодией, наполненной минорными аккордами. Звучание было отвратным, сумбурным, одну часть мелодии играли с паузами, но затем музыка набирала обороты, каждая нота мгновенно сменяла другую с такой быстротой, как капли проливного дождя барабанили по крыше дома. А потом пошли грубые терции, по клавишам били со всей силой, как будто тем самым хотели заставить рояль играть громче. И, наконец, финал: сильный удар по музыкальному инструменту. Заново раздались тяжёлые шаги над головой. Амбулас знал куда идти, следовало подняться еще на один этаж.
Парень рванул вперед, один коридор сменял другой, двери без конца захлопывались за его спиной. Он поднялся по лестнице наверх и вновь пошли бесконечные коридоры. Амбулас понимал, что он в ловушке, но не хотел останавливаться до тех пор, пока не наткнулся на тупик.
Амбулас смотрел в стену. На секунду он прикрыл глаза, было ощущение, что кто-то стоит за его спиной. Стоит и не дышит, а просто ждет, пока Амбулас обернется. Иначе, для чего тогда такие длинные коридоры в кошмарах, в конце которых тупик? Чтобы зло сумело подкрасться со спины, пока жертва недоумевает от сложившейся ситуации, дождаться пока она обернется, а затем набросится на нее. И пойми тут, жертва умерла раньше от страха или же от увечий, нанесённых злом.
Сзади, со стороны, откуда Амбулас прибежал, вдруг заплакал ребенок. Парень медленно развернулся и только тогда открыл глаза. Пронесло. Тогда он насторожено зашагал в сторону звука. Он аккуратно приоткрыл дверь, которая должна была вести в предыдущий коридор, но на этот раз это была совсем другая комната. Именно оттуда доносился плач ребёнка.
Амбулас аккуратно достал меч из ножен и отворил дверь полностью. Перед ним была комната, где всюду к потолку были подвешены куклы с обезображенными лицами. Их было настолько много, вплоть до того, что нельзя было разглядеть другой конец комнаты. Амбулас начал мечем обрубать нити, дабы пройти дальше. Куклы с глухим треском падали на пол одна за другой и, в конце концов, парень наткнулся следующею дверь. Амбулас открыл ее, комната за ней была совершенно пуста, она была наполнена лишь светом луны, что пробивался сквозь решетчатое окно. Но в темном, не освещенном углу зашевелилась фигура. Это было измученная женщина. Она сидела на полу, прижав колени к телу. Амбулас осторожно подошел к ней, взглянул на нее и понял, что эта та самая жертва кошмаров, та самая беременная женщина, которая сейчас в реальности находилась в положении между жизнью и смертью. Парень присел на корточки рядом с ней и протянул руку.
– Я помогу. Возьми мою руку, и мы покинем это кошмар, – заговорил он.
– Мой ребенок, что с ним? – Через слезы, шепотом спросила она.
– Твой ребенок в безопасности. Скорее возьми мою руку. – Амбулас пытался наполнить свой голос спокойствием. Он понимал, что сейчас женщина волнуется лишь за здоровье своего ребенка, поэтому ему нужно было как можно быстрее расположить ее к себе. – Я обещаю, он здоров, он улыбнется тебе, когда увидит, что и ты здорова.
– Я… я его хотела защитить. Я его спрятала. Да, я его спрятала! – Женщина перестала плакать, голос ее наполнился хладнокровием, но не переставал дрожать. Он встала на ноги, Амбулас чуть отошел от нее. Внезапно женщина начала кричать на него. – Я его спрятала! Как ты его нашел?! Как?
«Она его спрятала. Да, это так», – подумал про себя Амбулас. Женщина спрятала своего ребенка в той самой маленькой часовне, посадила на замок ее двери. Ее ребенок был заражен проклятием, но она смогла уберечь его от дальнейшего поглощения тем самым, что заперла его в безопасном месте то ли в своем подсознании или же в сознании своего ребенка, это не так важно. Важно то, что ей удалось потратить все свои силы не на свой оберег, а на то, чтобы обеспечить безопасность младенцу. В этом ее сила материнской любви.
– Я бы никогда не нашел вашего ребенка! Поверьте, но если бы вы сами не привели меня к нему, я бы его никогда не нашел! – Амбулас заговорил с нежностью и теплом, и все для того, чтобы успокоить женщину. – Вы сами сняли замок с дверей, что охраняли его! Вы сами привели меня сначала к ребенку, а потом я уже смог прийти сюда! Вы сильная, у вас есть силы оберегать своего ребенка, и я уверен, что остались силы покинуть этот кошмар. Протяни мне свою руку! Я не причиню вам зла.
Женщина посмотрела прямо в глаза Амбуласа, по ее щекам снова покатились слезы.
– Он… он говорил то же самое, – забормотала она. – Он то же самое говорил, но я ему не поверила и не поверю тебе!
– Постойте же! Неужели вы думаете, что… Скажите мне сначала, кто этот Он? – спросил парень.
Женщина в ответ указала своей дрожащей рукой в сторону. Амбулас резко обернулся, не успел моргнуть, как тут же пропустил удар и отлетел в сторону. Перед ним был мужчина с тяжелой тростью и фонарем в руках.
Враг сделал замах, Амбулас сумел вовремя отскочить от удара, который проломил пол под собой. Парень поднялся и выполнил колющий удар мечом, но мужчина смог уклониться и ответить вслед замахом фонарем. Амбулас уже уверенно стоял на ногах, поэтому ему не стоило труда увернуться. Затем враг сделал протяженную атаку тростью: взмах влево, взмах вправо и удар со спины. Все удары были отражены, и тогда Амбулас повторил колющий удар и на этот раз удачно. Меч проткнул мужчину, но тот и пальцем не дернул: он пошел навстречу, насаживаясь все глубже на меч, и одним сильным ударом с локтя вытолкнул парня через окно наружу. Амбулас крепко держал меч за рукоять, поэтому вылетел вместе с оружием. Падать было высоко, третий этаж как ни как.
Время перед глазами Амбуласа остановилось. Он принял быстрое решение выпустить крюк на цепи в сторону крыши. Благодаря этому, ему удалось не только не упасть вниз, но и влететь обратно в особняк через окно, правда, уже второго этажа. Ногами со всей скорости он выбил решетку и с грохотом ввалился внутрь. На этот раз он оказался обширном холле.
В голове все стряслось, легкие задыхались от переизбытка пыли. Амбулас быстро пришел в себя и огляделся. Кругом стояли голые манекены, а стены были завешены зеркалами.
Куклы, повторяющие силуэт человека. В манекенах есть что-то пугающее. Амбулас задумался. Его смущала сама по себе идея создания человека из искусственных материалов, казалась абсурдной. И ни сколько он сейчас относился к ним с ужасом, сколько с недоверием и настороженностью.
Парень тяжело выдохнул и вдруг почувствовал дрожь в своих руках. Он начал ощущать страх, который постепенно овладевал им. Само это восприятие чувства, чувства как его настигает ужас, пугало больше, чем все происходящее ранее с ним. Не став на этом зацикливаться, он прошел дальше в единственную дверь.
А дальше что случилось, было уже известно. Амбулас вновь столкнулся с тем безликим мужчиной и пал от его ударов. Боль проносилась по всему телу, сам парень захлебывался от крови. Были мысли покинуть этот кошмар, но таким образом он не сможет сюда вернуться, а женщина, в чьем сознании он находится, погибнет.
И вновь Амбулас почувствовал, как время замедлилось, он начал ощущать паузы между чередой ударов. Выгадав одну из них, он воспользовался крюком. Тот воткнулся в стену и Амбулас, путем притяжения механизма цепи, поволочился по земле, избежав атаки врага. Он оказался рядом с выходом из комнаты. Амбулас рассчитывал подняться и выбежать из нее, даже не прихватив с собой свой меч, и, оставив за собой врага, отдышаться. Это ему почти удалось: он поднялся, но путь на выход преградили ему ожившие манекены, которые с ожесточением накинулись на парня. Они повалили его на спину, начали рвать на нем одежду, а затем и кожу. Амбулас взвыл от боли, в глазах все помутилось. Зазвенел колокол. Вспышка.
***
– Да подайте же платок немедленно!
– У него кровь!
– Платок сюда!