Прошло ещё много времени, протекавшего в учебных тревогах, авариях, ремонтах, прежде чем Клот предпринял ещё одну попытку. В этот раз он направился к левому бортовому аварийному выходу. Пробирался тихо, спокойно, иногда делая вид, что занят починкой каких-то соединений на перегородках. Он уже преодолел множество секций и отсеков, и до главного выхода оставалось, по его подсчетам, пара этажей. Все это время он, на всякий случай, искал иллюминатор, чтобы взглянуть хотя бы через него. Но следующая аварийная дверь была закрыта. Теперь необходимо было идти к другой двери противоположного борта. По дороге в том направлении он встретил двух трюмных, с которыми познакомился ещё в автобусе. Они громко разговаривали и смеялись. Один из них тайно отмечал свой день рождения и угощал настоящим морским ромом. В этот день Клот также не попал на верхнюю палубу.
Последующие попытки Клота оказались ещё менее удачны. К тому же его перевели в общий кубрик, где каждый был друг у друга на виду. Как-то, когда он хотел пройти через кормовые выходы, ему встретился подвыпивший офицер, который несколько часов рассказывал ему о далёких походах, великолепных закатах и восходах, о северном сиянии, о волнах убийцах и многом другом.
Настала одна из многих ночей, и Клот почувствовал сильный прилив решимости. Он ощутил непреодолимое желание именно сейчас, ночью, когда в небе сверкают великолепные созвездия и сыплются яркие метеоры, оказаться на палубе. Он так захотел вдохнуть прохладу морского пространства и услышать всплески ночной воды, что уже ничто не могло его удержать. Он надел на себя всё, что у него было, включая дождевик, и быстрым, решительным шагом пошёл к центральным лестницам. Многие дежурные спали, а те, которые не спали, глядели на него и ничего не говорили. Он преодолел за несколько минут все этажи палуб и распахнул дверь. Свет луны коснулся его глаз. Слегка зажмурившись и опустив голову, Клот перешагнул порог и встал на палубу. Небо было в звездах. Корабль будто заныривал за них или уворачивался. Клот подбежал к борту и взглянул вниз. Внизу была тёмная пустота с размазанными вкраплениями звездных светлячков. Так небо отражалось в спокойной морской глади. Создавалось впечатление, что корабль колеблется на одном месте в каком-то бесконечном пространстве. Клот вдыхал прохладу воздуха и продолжал не верить своим глазам. Он нюхал воздух, щипал себя за ноги и руки, чтобы убедиться, что это происходит с ним взаправду. Его память вдруг будто очистилась от всего, что происходило с ним за долгие годы, и ему показалось, что настоящее его существование происходит в эти секунды. Он закрывал и открывал глаза, вытирал подступавшие одинокие слёзы, водил рукой по влажному борту и смачивал лицо. Снова поднимал голову к звездам и ветру и снова вглядывался в безразличную тьму моря. И ему захотелось никогда не возвращаться в трюм. Перед ним в мгновения вспыхнули прежние образы солнечного пляжа и брызги волн, далёкие архипелаги, к ним присоединились закаты, рассветы и северное сияние. Через мгновение Клот очутился около борта кормовой части. Вахтенного на месте не оказалось, и небольшой пятиместный шлюп плавно опускался на поверхность звездного моря. Там же вскоре оказался и Клот. Скинув часть одежды, отцепив тросы, он оттолкнулся веслом от железной стены, от той, которая, возможно, отделяла его и от кубрика. Шлюп стал отдалятся под напором весла и несильного течения. Вскоре мачтовые огни исчезли из вида, и Клот остался наедине с созвездиями и морем. Лодка спокойно покачивалась и переваливалась с борта на борт. Клот больше не двигал вёсла, а, облокотившись, сидел и всматривался в темноту. Вскоре его голова устало повисла, и он засопел, засвистел, погрузившись в крепкий сон. Когда проснулся, волнения моря усилились, воздух был студёный, а его судно беспомощно трепетало перед стихией. Над его головой и до самого горизонта во все стороны простирались белые многоярусные облака, залитые восходящим солнцем. Клот протёр глаза, ухватился руками за борта, чтобы его не бросало из стороны в сторону, укутался в тёплую одежду и продолжил смотреть на пейзаж, о котором грезил. Он опять начал глотать холодный воздух с закрытыми глазами и смачивать лицо соленой водой. Он ждал, когда вода под его килем начнет сверкать и переливаться от палящего солнца, когда приплывут дельфины и будут догонять и перегонять шлюп. Ему вдруг подумалось, что он теперь капитан. Это он управляет этим суденышком и направляет его туда, куда ему заблагорассудится. Теперь ему под стать носить седую бороду, пить ром, вылавливать марлинов и разговаривать на языке стихии. Ему чудилось, что он старый рыбак, вышедший в открытое море, чтобы добыть пропитание. На мгновение ему почудилось, что совсем рядом промелькнули большие акульи плавники и он даже схватил весло.