Ментальное здоровье от А до Я. Психологические приемы самопомощи

Курильщик употребляет табак (никотин) ровно столько раз в день, сколько требуется, чтобы не чувствовать абстинентный синдром, т. е. страдание без табака. Сигаретой он снимает этот дискомфорт, когда он уже есть, или предупреждает его, если абстиненция еще не началась.

Курильщик, как и любой другой наркоман, вынужден поддерживать определенный график употребления своего наркотика. Ведь если он этого не будет делать, он начнет страдать, испытывать раздражение, тревожиться, чувствовать себя не в своей тарелке.

Да, его страдание (абстинентный синдром) не будет болезненным в физиологическом плане, как у героиновых наркоманов, например. Но тоже неприятным и достаточно болезненным в эмоциональном плане. Аналогично у большинства пьющих людей, которые регулярно выпивают по пятницам или в конце рабочего дня. Ведь если они этого не сделают, то почувствуют, что лишены смысла… Также и у людей, которые без шоколадки или булочки не могут закончить трапезу, чувствуют себя обделенными и расстроенными.

Про абстинентный синдром осталось рассказать только одну важную вещь. Ответить на вопрос, откуда у людей, употребляющих наркотики, появляется это страдание и дискомфорт без них?

Все очень просто, абстинентный синдром, или, если хотите, «ломка», появляется из-за употребления наркотиков. Человек, который никогда в жизни не курил, не будет испытывать тревожных состояний без сигарет.

Человек, который никогда в жизни не употреблял алкоголь (удивитесь, но таких людей достаточно много), не будет испытывать разочарование, если свадьба приятеля окажется безалкогольной.

Человек, который никогда не ел сладкой выпечки, не почувствует себя обездоленным и обманутым, если дома закончатся конфеты и пирожные.

И то же самое можно сказать про любой вид наркотика!

То есть сами наркотики создают страдание без себя, и сами же это страдание на время снимают. Именно в этом и заключается то отсутствие свободы, тот замкнутый цикл, в который попадают зависимые люди на любой стадии своей зависимости, даже на самой ранней, когда абстинентный синдром еще ненавязчивый и слабо ощутимый. Зависимые люди вынуждены ходить по этому кругу, все больше и больше лишаясь возможности жить без объекта своей зависимости.

Чем больше и чаще вы употребляете любой наркотик из вышеприведенного списка, тем больше у вас шансов потерять возможность качественно жить без него! Таким образом, вы теряете данную вам от рождения свободу жить без наркотика! И это приводит к ухудшению вашего ментального здоровья.

Наоборот, если вы стараетесь отказаться от тех веществ или объектов, которые ограничивают вашу свободу, ваше ментальное здоровье улучшается! Да, для того, чтобы отказаться от употребления любого наркотика, вам придется пройти через страдание, боль абстиненции. Но это того стоит! Ведь следом к вам придет новая степень свободы, т. е. возможность жить качественно, без унизительной необходимости снимать абстинентный синдром тем веществом, которой и создает эту ломку.

Боль

В этом разделе мы поговорим с вами про феномен боли и про то, как она влияет на наше ментальное здоровье.

Прежде всего мы с вами разделим боль физиологическую и боль эмоциональную, то есть душевную.

Физическая боль испытывается нашим телом. Причина физической боли – это нарушение в работе органов, вызванные старением, неправильной их эксплуатацией или травмами.

Под душевной болью мы будем понимать весь спектр отрицательных эмоций. Горе, тревога, страх, разочарование, злость, раздражение, недовольство, чувство вины и стыда – все это болезненные психические состояния разной интенсивности.

Надо понимать, что два этих разных вида боли (физическая и душевная) абсолютно разные по своему происхождению, но имеющие схожую цель в нашей жизни: и та и другая боль несут в себе некое предупреждение о нарушении нашего здоровья.

Далее в этом разделе мы будем говорить о душевной боли.

Большинством людей боль воспринимается как нечто плохое, нежелательное в жизни, и этим, конечно же, пользуются фармацевтические компании, которые изобретают и продают все новые и новые болеутоляющие средства от боли физиологической и фармацевтические препараты от боли душевной, например антидепрессанты.

В этот тренд вписываются и другие представители рыночных сегментов, например производители алкоголя и табака. Не секрет, что product placement (то есть неявная реклама) алкоголя и табака позиционирует их как средство от стресса, как возможность залить или закурить негативные переживания.

Да и некоторые мои коллеги-психологи рассматривают боль (в данном случае душевную) как то, от чего нужно срочно избавлять человека. Уверен, вы не раз слышали на страницах социальных сетей скептические замечания о том, что обижаются, т. е. испытывают боль обиды, только неудачники. И что всегда нужно быть жизнерадостным и счастливым, если хочешь быть успешным. А если, дескать у тебя будут негативные мысли, то ты обязательно привлечешь к себе негативные события… А сообщение о том, что уныние – это тягчайший грех, можно встретить не только в соцсетях.

Однако попытка убрать эмоциональную боль из жизни человека приводит к ухудшению и к снижению его жизнеспособности. Я довольно часто наблюдаю в сегодняшнем мире новый феномен, который называется «молодежная депрессия», появившийся как раз из-за такой попытки воспитать нового человека, живущего без боли.

В последнее время родители все чаще и чаще стараются воспитывать детей, ограждая их от трудностей, негативных переживаний (душевной боли), конфликтов. С раннего детства детей стараются занимать, загружать их играми, «развивалками» и прочими активностями, чтобы ни в коем случае ребеночек не испытал боль скуки… Конечно, это делается с благими целями. Но приводит это к тому, что ребенок не учится занимать себя самостоятельно. И начинает страдать каждый раз, когда предоставлен сам себе. А ведь привычка самому видеть дела, которые можно сделать, для взрослого человека очень и очень полезна. В результате ребеночек растет-растет, пока не подрастет. Но с ним постоянно возятся, водят его по кружкам и секциям и т. д. Лишь бы дитятко не скучало, не оставалось в одиночестве.

А потом, когда сыну-дочке исполняется 18–20 лет, выясняется, что у него напрочь отсутствует навык находить себе занятость самостоятельно. И это состояние незанятости/скуки настолько для него болезненное, что он действительно мучается и страдает от этого напряжения. Что и называется молодежной депрессией. И самое простое в этом случае для него – уйти в наркотики, алкоголь или интернет-игры. Лишь бы не чувствовать эту боль.

Тот же эффект я вижу, когда забота о ребенке выливается в попытку максимально удовлетворить все его желания. Родители стремятся дать ребенку все, что он хочет. И, если человек привыкает к тому, что его желания постоянно удовлетворяются, что он почувствует, когда столкнется с каким-то непреодолимым препятствием во взрослой жизни? У него появится сильная боль, ведь соответствующего опыта у него нет, он никогда ранее не сталкивался с чем-то, его не мог получить сразу или чуть погодя, когда родители поддаются напору детского «хочу-хочу-хочу!». А нормальная взрослая жизнь, которая полна не только возможностей, но и ограничений, покажется такому подрастающему члену общества серой и несправедливой. Ведь родители не познакомили его с реальностью в процессе воспитания! И снова здравствуй, молодежная депрессия!

Отсюда мы с вами сделаем вывод, что наличие в жизни разумного количества душевной боли – это признак ментального здоровья. Важно разрешить себе быть разным в эмоциональном плане, испытывать весь спектр чувств, не только положительных, но и отрицательных. И наоборот, уход в любую из крайностей в этом смысле – это признак отклонения от ментального здоровья. Как крайность чрезмерной боли, так и крайность ее отсутствия.

Не зря основоположник самого термина «стресс» Ганс Селье выделял в научной психологии (см. список литературы – пункт 28) два вида стресса: ДИ-стресс и ЭУ-стресс. Т. е. стресс разрушающий и мотивирующий, соответственно. А ведь стресс, дословно, это хроническое эмоциональное напряжение, та же боль.

Буллинг

Дословно это слово переводится как травля. Чаще всего мы слышим про травлю в детско-подростковой среде. Однако считать, что этот феномен существует только в стенах школ, неправильно. Конечно же среди взрослых буллинг тоже распространен. Принято, что взрослые люди могут и должны уметь постоять за себя сами. Да и жаловаться на травлю взрослому человеку неудобнее, чем ребенку или подростку.

В дальнейшем я буду говорить о буллинге как о явлении детско-подростковом. Но все предложенные размышления, советы и выводы будут равно касаться и взрослых людей, подвергавшихся этому явлению.

Понятие пришло к нам относительно недавно, но было ли оно и раньше?

Конечно, травля одних членов общества другими была всегда. Почему же в последнее время мы слышим слово буллинг из каждого утюга? Неужели люди стали более жестокими? Возможно ли, что во времена советской жизни буллинга было меньше, а сытая капиталистическая жизнь привела к увеличению случаев травли внутри нашего общества? Или ранее эти случаи замалчивались, а теперь про них становится известно большему количеству людей за счет распространения нового вида средств массовой информации – социальных сетей?

Я бы сказал, что здесь мы видим несколько социальных трендов. С одной стороны – значительно вырос информационный поток, т. е. увеличилась возможность информировать об актах буллинга быстро, охватывая значительную массу населения. До эпохи социальных сетей такой возможности не было. Поэтому факты травли не становились достоянием широкой общественности. Нам стало казаться, что фактов буллинга стало больше.

Второй тренд – это действительно увеличение степени жестокости. Но здесь любопытная история. В своей практике я все чаще сталкиваюсь с подростками, которые совершали в школе и дома жестокие поступки не из-за склонности к жестокости, а попросту не осознавая, что это может болезненно сказываться на другом человеке.

Почему же сегодня все больше и больше появляется людей, которые не понимают, что их слова и действия могут наносить боль другому человеку? Почему сегодняшнюю молодежь необходимо каким-то особым способом учить чуткости и эмпатии? Ответ таков: человек, который сам не испытал боль, не может понять, что и как чувствует другой человек.

Ну и, конечно же, вклад в формирование вышеописанного явления сделали создатели компьютерных видеоигр, которые создали индустрию безболезненного насилия. Если человек с детства растет и взаимодействует с виртуальной средой (см. главу на букву «В»), в которой возможны насилие, кровь, убийства БЕЗ последствия и страдания, то чувство реальности у него будет ослабленным. Подсознательно у него будет формироваться мнение, что подобное поведение в реальной жизни не связано с реальным ущербом.

Сочетание этих факторов во многих случаях будет приводить к такому буллингу, к которому буллер будет относиться как к развлечению и игре, даже не понимая, насколько это травматично для человека, подвергаемого травле.

Со стороны же жертвы буллинга будет проявляться третий аспект, провоцирующий такое поведение со стороны буллера. Это воспитание в условиях полного отрицания насилия. Попробуйте буллить парня или девушку, которые значимую часть своей жизни занимаются боксом. Довольно сложно это делать с человеком, который «бьет морды в кровь» и привык чувствовать собственную боль. Он запросто даст сдачи в условиях повторяющейся травли.

И, наоборот, если ребенок воспитывался в условиях тепличных, вообще без насилия, его гораздо проще буллить. Я не выступаю за домашнее насилие и не оправдываю его. Хотя для такого термина тоже стоит для начала дать определение, а потом уже рассуждать о его влиянии на ментальное здоровье. Ведь согласитесь, еще несколько десятков лет назад наказание ремнем было самым что ни на есть обычным и естественным и для родителей, и для ребенка!

Я хочу сказать, что довольно странно выглядят попытки многих современных родителей полностью лишить своих детей права кидаться песком на детской площадке или отнимать у другого ребенка машинку. Ведь и в таких социальных транзакциях человек с детства познает реальную жизнь! Если у него никогда и ничего не отнимали, если его никто и никогда не толкал в песочнице, если он не делал этого сам, вряд ли он психически готов к такому взаимодействию!

Стоит ли воспринимать мои слова как призыв полностью отвернуться от детей и погрузиться в новостную ленту соцсети, а детям предоставить самим разбираться с их проблемами? Пусть себе дерутся, конфликтуют, кидаются песком и игрушками. Нет, такого призыва нет. Есть призыв давать детям до определенной степени самостоятельность в этом вопросе, но быть рядом во время конфликтов, чтобы не допустить критического ущерба для их ментального или физического здоровья.

Важно, чтобы ребенок постепенно учился тому, что за определенное поведение, нарушающее границы и интересы других детей, можно и по голове получить. И будет больно. Одновременно с этим ребенку важно учиться отстаивать свои права, даже через боль и физические конфликты с другими детьми. Но при этом важно, чтобы он понимал, что в критической ситуации он может обратиться за помощью. Ведь одна из основных причин повторяющегося буллинга – это отказ жертвы от обращения за помощью к окружающим, страх рассказывать о своих проблемах. Причиной этому может послужить крайная холодность и безучастность близких людей.

Мое общение с коллегами-психологами из проекта травли. нет подтвердило мои опасения, что на сегодняшний день вал информации о буллинге связан не только с вышеупомянутыми социальными трендами, но и с тем, что все больше и больше людей называют буллингом те явления, которые ими не являются. Важно помнить, что травля – это растянутое во времени поведение, а не разовое!

В моей работе довольно часто клиенты приводят примеры, когда в детско-подростковой среде их пытались оскорбить, унизить, травить. Наличие или отсутствие продолжения разовых акций со стороны буллера зависит от характера ответной реакции потенциальной жертвы. Если жертва первичной агрессии дает буллеру то, что ему нужно, – ощущение власти над слабым, то травля продолжается со стопроцентной вероятностью. Если же поведение жертвы сбивает сценарий и отправляет ситуацию по другому пути, то это не означает, что буллер сразу же отстанет. Это закладывает основу и возможность для дальнейшего отпора.

Из этого раздела можно сделать вывод, что насилие – это нормальная часть жизни для ментально здорового человека. Вопрос не в самом наличии насилия или издевательств в обществе. Вопрос в их количестве. Полное отсутствие насилия и жестокости на определенном этапе развития человека, очевидно, формирует нездоровых психически людей, не способных за себя постоять, уходящих в болезненные переживания от малейших уколов или поддразниваний со стороны окружающих. Постоянные же жестокость и насилие чаще всего тоже являются причиной ментального нездоровья, потому что угнетают и ломают личность других людей.