Гарванна бережно упаковала картину, оценивающе взглянув на нее в который раз. Так и не найдя изъянов или сомнительных мест, она улыбнулась и успокоила себя.

– Это будет начало. Я знаю, чего хочу и что делать дальше, – про себя проговорила девушка.

– Это будет больше, чем просто начало. Верь в это, – добавил голос в тишине.

Она выбежала на улицу и направилась в сторону ожидающего такси.

Машина быстро довезла ее до точки назначения, которую она успела скорректировать незадолго до прибытия, чтобы по пути заскочить в магазин. Увлеченная и погруженная в работу, она совсем забыла заготовить вино для встречи с подругой.

И все-таки, что же такого особенного они хотели обсудить?

– Киси, думаю, это отличный вариант. В меру сладкое и немного терпкое. Солнечное и цветущее, как и сама Вирта. Ей определенно понравится, – подсказал внутренний голос. Был это голос Духа или ее собственный, девушка не могла сказать точно.

За эти пару дней она все чаще говорила с Духом о самых разных вещах. Удивительно, каким увлекательным собеседником он был! Казалось, что он знает все обо всем, но при этом не старался учить и навязывать свое мнение, только делился и рассказывал. Всегда лаконично и спокойно, отчасти слишком спокойно. Но эти разговоры становились особой отдушиной, глотком свежего воздуха, которого так ей не хватало. Он ее понимал, чувствовал и будто знал всю ее суть. И она ему доверяла.

Когда встречаешь того, кто с тобой на равных, на одной волне, кажется, что можно говорить обо всем. И все это настолько легко и просто. И хорошо. Так хорошо вместе, что забывается все прочее. Как это важно слышать и быть услышанным, прочувствованным; найти того, с кем можно поделиться своими мыслями без обмана и притворства, оставаясь собой и не желая чего-то большего. Найти свою родственную душу.

Странные мысли о духе и событиях последних дней снова и снова прокручивались в голове у девушки по дороге в такси. Она почти не слышала рассказа своего водителя, сетовавшего на недостатки политического устройства и страны и активно делившегося своими рекомендациями в области реформ. Гарванна крепко сжимала свою картину, такую близкую, такую живую.

– Кажется, это где здесь, – прозвучал голос, вырвавший девушку из задумчивости.

Помедлив мгновение, она улыбнулась и ответила: «Мы на месте, спасибо.»

– Оплата картой?

– Да, картой.

– Всего доброго. Помните, что мы стоим на пороге больших перемен!

– Спасибо, и вам всего хорошего.

Подхватив пакет с вином и картину, девушка вышла перед аркой длинного многоэтажного дома и едва не сбила с ног прохожего. Мужчина улыбнулся, блеснув своими серо-зелеными глазами и, извинившись, поспешил дальше. Гарванна окинула взглядом дом подруги. Он был такой длинный, что начинался у одной улицы и тянулся через три квартала к другой, каждый пролет был разделен живописными арками с колонами и изящными резными воротами, ограждая внутреннюю территорию. Вирта жила в самом центре города, но не смотря на близость к шумным улицам, во дворе всегда было тихо и спокойно, не считая, конечно, постоянного детского крика и скрипа качелей.

Миновав площадку, Гарванна оказалась у нужного подъезда. Массивная железная дверь периодически заклеивалась рекламами и объявлениями, которые судя по всему раз за разом срывали, но не смываемый клей так и оставлял следы. Девушка позвонила в домофон, на другом конце ничего не сказали, а сразу открыли дверь.

Ее ждали.

Приятно быть пунктуальным. Приходить на пару минут позже назначенного времени в гости, чтобы дать немного времени хозяевам привести себя в порядок, но не настолько, чтобы заставить долго ждать своих гостей. Гарванна всегда считала, что какое бы время для встречи ни назначали, всегда нужно стремиться «попадать в десятку» и не опаздывать. Девушка очень ценила свое время и стремилась с таким же уважением относиться и ко времени окружающих людей. И, несмотря на эту привычку, значительное количество людей продолжало задерживаться, вынуждая ждать, тратить время, терпеть и пытаться чем-то занять себя в этом пустом ожидании. Интересно, сколько таких потраченных минут накапливается за год?

Подруга жила на четвертом этаже. Уже подходя к нужной площадке, девушку встретила маленькая девчушка, не старше пяти лет. Хорошенькое круглое личико с пухлыми губками наминало аппетитную ягодку. Она сидела на ступеньках, плотно обхватив руками колени. Когда девушка приблизилась, она подняла свои задумчивые карие глаза. Казалось, что Гарванна проходит сканнер в аэропорту, таким оценивающим был этот взгляд.

– А ты – хорошая, проходи! – звонко пропела девчушка.

– Спасибо, и ты тоже хорошенькая, – немного сбитая с толку Гарванна не знала, что сказать.

– Сейчас мама подойдет. А я ее сижу и жду, – она снова опустила голову. – И слежу за порядком, – добавила она совсем сурово.

Гарванна едва заметно усмехнулась и подошла к квартире, где жила подруга.

– Анючик! Ты как всегда, точна как швейцарские часы, – раздался радостный голос Вирты, стоявшей у открытой двери на лестничной площадке. Ее яркое желтое платье и сочный цвет волос, казалось, заполнял все пространство, а плотный цветочный аромат накрывал волнами, перебивая приятные запахи чего-то жареного или печеного. Она надела массивные серьги с туманным фиолетовым камнем, и нанесла золотую пыльцу на губы и глаза. В таком виде хоть на свадьбу!

– Виртунчик, ты – просто ослепительное солнышко! – используя любимое шутливое прозвище, данное еще в школе, также радостно крикнула Гарванна.

– Оу, да брось ты, а то я заливаюсь краской! – она игриво прикрыло лицо рукой.

– И с таким румянцем ты еще прекрасней, – послышался голос Ларса, супруга Вирты. – Гарванна, заходи скорей! Быстро добралась? – с теплой улыбкой встретил ее приятный мужчина. Его глубокие серые глаза всегда казались немного грустными и чересчур задумчивыми, слегка вздернутый нос и острые скулы придавали его внешности особую загадочность, а родинка на щеке – исключительное очарование.

– О, да! Вы не представляется какие болтливые нынче таксисты!

– Дай угадаю, он рассказал, что разработал пакет из двенадцати мер и реформ, способных изменить все в стране, наладить быт и склад людей?

– Только не говори, что ты сидела рядом! Или это какой-то особый таксист? – немного удивленная точностью формулировки засмеялась художница.

– О, сейчас все об этом твердят! Это во всех пабликах в интернете. Ларс вон тоже рассказывал про такого же чудика. Да, милый?

– Угу, – отозвался он. Оставив девушек болтать, мужчина удалился вглубь квартиры и уже явно не слышал последней фразы.

– А я не с пустыми руками! – поднимая бумажный пакет, улыбнулась гостья.

– Дай угадаю. Это вино? Это вино! Как же это ты угадала? Как будто кто-то подсказал. Ооо, – Вирта заглянула внутрь и, достав бутылку, буквально просияла. – КИСИ! Ларс, Ларс, иди сюда, мой милый!

– Оу, что такое, родная? – отозвался голос с кухни.

– КИСИ! Ты представляешь?

Гарванна улыбалась и задалась кучей вопросов. Почему столько эмоций из-за бутылки вина? Или в нем было что-то особенное?

– О, это отличный выбор! – Ларс всегда отличался лаконичностью и немногословностью. Чего не сказать про Вирту. Как раз-таки пример того, что противоположности притягиваются. – Давай-ка, я его открою.

Ларс забрал бутылку и ушел на кухню, а девушки, счастливые и довольные, направились в гостиную, где был накрыт стол.

– Анючик, я расскажу тебе историю про это вино, и ты все поймешь. Оно, правда, невероятное. Такие сразу воспоминания!

Как и положено радушным хозяевам, встречая гостей Ларс и Вирта доставали все, что имелось в шкафах и запасах, так, что стол полнился всевозможными вкусностями, рассчитанными явно на ужин не для четверых, а, по меньшей мере, десяти человек. Салат с тунцом и зеленью, салат по-гречески с креветками, мясная нарезка, соленые огурчики и квашенная капуста, брускетты с лососем и творожным сыром, запеченные стейки с семгой с лимонами и апельсинами и жареный рис с овощами, в стороне стояла ваза, полная фруктов, ассорти орехов и корзинка сладостей.

– Ох, вы точно не ждете целую роту гостей? – не сдержала удивления гостья.

– Да брось, дорогая, это так, на скорую руку, – скромно отмахнулась хозяйка.

– Ты верно шутишь? – шутливо выгнула бровь Гарванна

– Ни капли, мы с Ларсом управились за пару часов.

– Из которых полчаса спорили по поводу цвета салфеток, – Ларс вышел с кухни, держа в руке небольшое ведерко, обернутое полотенцем и доверху заполненное льдом, куда поместил открытую бутылку киси. – Вот скажи мне, как художник и человек утонченного дизайнерского вкуса, что эти шоколадные салфетки хорошо смотрятся на столе?

– Но не так хорошо, как смотрелись бы бежевые? – широко раскрыв глаза добавила Вирта.

В самом деле гостиная, где был накрыт стол, сочетала в себе и шоколадные и бежевые оттенки, именно такими были велюровые шторы, золотом отливал легкий тюль, пол покрывал пушистый и уютный ковер цвета какао. Сама идея спора между бежевым и шоколадным была нелепой, так как эти оттенки только дополняли друг друга и обстановку в комнате в целом.

– О, и те, и другие незаметны, когда на столе столько удивительных блюд, а хозяйка сверкает ярче самого прекрасного бриллианта.

– Ларс, тебе определенно стоит поучиться говорить комплименты! – Вирта снова смущенно прикрыла лицо рукой, а Ларс едва заметно погладил по спине возлюбленную.

– Так вы хотели рассказать что-то про это вино. Почему оно так вас удивило?

– Пока Ларс разливает его по бокалам, расскажу. И все-таки как же ты могла угадать! – не могла сдержаться Вирта. – Пару лет назад мы были в Грузии. Страна вина и солнца! Мы были там совсем немного времени, но каждый этот день запомнился навсегда. В тот день мы поехали в Кахетию, в Алазанскую долину.

– Это там, где делают вино?

– Большую часть, бесконечные ряды виноградников у подножия гор. Террасы, увитые объемными листьями, и атмосфера полного спокойствия.

– Звучит красиво!

– И выглядит так же! Но мы больше путешествовали по местным храмам и монастырям. Нам рассказывали про историю тех мест и угощали необычными напитками. А к вечеру мы заехали в маленький и уютный городок Сигнахи.

– В Грузии его называют городом любви, – добавил Ларс.

– И это правда, одно из самых романтичных мест не только в Грузии, но и везде, где мы бывали раньше. Мощеные улочки, которые то поднимаются вверх, то, петляя, теряются из виду, домики с балконами и фонтами и вид на горы Кахетии, – Вирта мечтательно закатила глаза и на мгновения позволила себе утонуть в ностальгии. – И вот там у нас была экскурсия в винный погреб, Марани, как его называют местные.

– Мы посмотрели, как готовят вино и как его хранят. А потом владелец устроил нам дегустацию нескольких напитков, – Ларс тоже погрузился в приятную ностальгию. – Ох, и сколько же всего мы перепробовали тогда! Там мы узнали, что в Грузии вина классифицируют как красные, розовые, белые и еще особый сорт – янтарные. Эти вина имеют характерный оттенок жидкого золота или янтаря, имеют более терпкий вкус, чем белые, но легче, чем красные. И Грузия много лет борется за то, чтобы янтарные вина признавали полноценной и независимой категорией.

– И вот тогда мы попробовали особенное вино. Киси. Летнее, наполненное светом, солнцем, с ароматом цветущего луга и брызгами горного ручья. Да…Мы так восхитились его вкусом! Что до сих пор жалеем, что не взяли лишнюю бутылочку с собой.

– А лишней и быть не могло! Ты же знаешь!

– Но самое грустное, что уже после, мы узнали, что это вино практически не идет на экспорт. И его даже в Грузии можно купить далеко не везде.

– И мы иногда натыкаемся на него в магазинах или ресторанах и обязательно берем с собой. Как напоминание о городе любви и путешествии.

– А это было такое прекрасное путешествие. Просто сказочное.

Молодые голубки не могли сдержаться от крепких объятий и легкого поцелуя. Слегка смущенная Гарванна потянулась к своему бокалу:

– Звучит, как тост! За это непременно нужно выпить!

– Поддерживаю!

Они стукнулись хрустальными бокалами, затем каждый вдохнул аромат этого солнечного напитка. Гарванна, правда, ощутила дуновение лета и запах цветущих полей, а вкус оказался пряно-фруктовым, настолько легким, что, казалось, будто это не вино, а насыщенный сок. Хотя, собственно, вино это и есть крепкий виноградный сок.

Все гости насладились напитком и счастливые продолжили беседу за вкусным ужином.

Весь вечер Гарванна просидела плотно прижимая к себе завернутую картину, будто выжидая подходящего момента, чтобы показать ее. Радушные хозяева же, казалось, и вовсе не замечают, что девушка так бережно и крепко хранит.

– Аня, я хотел тебе кое-что предложить, – внезапно сменившийся на деловой тон Ларса моментально сконцентрировал на себе внимание.

– Предложение, от которого ты не сможешь отказаться, – немного театрально добавила Вирта. Но Ларс пропустил эту фразу. Он продолжал пристально смотреть в глаза художницы, будто расценивая ее. А потом мягко проговорил:

– В галерее, где я работаю, намечается большое событие. Выставка фламандских художников. Будет полный аншлаг, мероприятие обещает быть поистине грандиозным. Но есть целый уголок, который я бы хотел заполнить чем-то особенным и уникальным.

Гарванна слушала внимательно каждое слово, а сердце ее начинало биться все сильнее и чаще.

– Я знаю тебя и твои работы достаточно давно, и это хорошая возможность заявить о себе. Но выставка будет необычной, нужны самые «сильные» картины, – Ларс максимально тактично, но вместе с тем четко подчеркнул «сильные», вкладывая весь возможный смысл в это слово. – Все-таки фламандцы сделали себе серьезное имя в живописи. У тебя…

Мужчина не успел закончить свой вопрос. Он заметил заинтересованный проблеск в глазах художницы, и именно этот огонек заставил его прерваться. Девушка осторожно потянулась за своей картиной и стала аккуратно разворачивать ее. Вирта зачарованно наблюдала за происходящим, также не решаясь что-то сказать. Распаковав работу, девушка посмотрела на нее и, будто наставник, желающий успешного выступления своему подопечному, что-то тихо шепнула полотну, а затем показала его Ларсу и Вирте.

Казалось, что в это мгновение все замерло. Весь мир перестал существовать. В приглушенном свете под ровное дыхание трех человек картина засияла и замерцала точно маленькое солнце, наполняя веянием жизни и чувством воодушевления. Она будто бы заполнила собой все пространство, одновременно приковывая к себе внимание и чаруя своей красотой.

– Вдохновение, – голос Гарванны прозвучал точно раскат грома, возвращая всех в чувство. – Я закончила ее пару дней назад, и думала сегодня показать вам, – девушка скромно опустила глаза и пыталась не смотреть на восторженные лица своих друзей.

Ларс и Вирта посмотрели друг на друга.

– Она живая? – одновременно воскликнули и спросили они.

Девушка же лишь смущенно улыбнулась и пожала плечами. Щеки ее пылали красным, не то от выпитого вина, не то от чувства стыдливого удовлетворения.

– Эта картина словно дышит… Она не такая, как то, что ты писала раньше. Или я? – Ларс вопросительно поднял бровь.

– Она немного другая… Я никогда не испытывала ничего такого, как случилось с этой картиной. Даже такое чувство, что ее писала не я.

– Но это ведь была ты?

– Я… Конечно, я… Просто создалось ощущение, что особые силы помогали мне в тот момент.

– Это те самые кисти помогли? – подсказала подруга.

– Что? – не сразу поняла Гарванна. – Ах, да… Новые кисти.

– Какие кисти? – все так же по-деловому спрашивал управляющий галереи.

– Ой, милый, помнишь ты говорил про то, как распродавалось имущество странного человека в черной шляпе? Ну, так вот, мы с Аней туда пошли, и сам хозяин подарил ей кисти своей супруги.

– Это кисти да Винчи, они помогали его жене, и, как он сам сказал, смогут помочь мне. И, правда, так и вышло.

– Интересная история. Думаю, ее можно будет включить в анонс и красиво так преподнести… – по-деловому добавил Ларс. – А какие еще у тебя есть работы?

– Да много работ… Но я теперь даже и не знаю, есть ли среди них что-то, что я бы хотела по-настоящему показать. Особенно на выставке с фламандцами…

– Выставка через месяц, может ты…

– Напишу. Я чувствую, что хочу еще творить! Последние дни я в каком-то особенном настроении.

– Знаешь, я теперь сомневаюсь, что внимание посетителей привлекут эти старые шедевры… – задумчиво проговорил Ларс. – Люди с уважением относятся к истории, но всегда жаждут чего-то нового, неизведанного и особенного, но в то же время боятся всего такого. Но эта картина, Вдохновение, она явно особенная. «Сильная». Она притягивает внимание. И…

– … возникает чувство полета. Хочется парить и радоваться жизни, – закончила за него Вирта.

– Вы, правда, так считаете?

– Так, я забираю эту картину. Не спроста же ты ее принесла? – Ларс улыбнулся и потянул руки к «Вдохновению». Гарванна с легким трепетом передала работу своему другу.

Вечер пролетел незаметно, они еще долго говорили, вспоминали забавные истории, делились впечатлениями. Но об одном девушка не решалась рассказать. Дух. Мысли о нем захватывали ее, сердце ее жаждало встречи с ним, но друзьям еще рано знать об этом. Ларс и Вирта были счастливы, и в их глазах читалось то неописуемое удовлетворение жизнью, которое невозможно с чем-то перепутать. Их связывали сильные чувства. Это не была горячая влюбленность или обожествляющие друг друга розовые очки, это было уважение и чувство потребности в родном и дорогом человеке. Они копировали мимику и жесты, часто говорили одни и те же фразы и укромкой бросали глубокие взгляды, будто телепатически сообщая что-то. В какой-то момент Гарванна достала сктечбук, который всегда носила с собой, и сделала быструю неровную зарисовку.

– Уже довольно поздно, и так не хочу вас беспокоить. Вы явно хотите побыть вдвоем

– Да что ты, нам некуда торопиться.

– И все же. Спасибо за этот чудесный вечер. И такое предложение, – Гарванна искренне улыбалась и наслаждалась каждой минутой, проведенной в кругу дорогих ее сердцу людей.

– Я же говорила, что ты не сможешь от него отказаться, – весело щебетала Вирта.

– На самом деле, это мы не смогли бы сделать другой выбор, – присоединился Ларс. – Я вызову машину.

– Спасибо, но я хочу пройтись. Сегодня дивная ночь и в голове много мыслей.

– Разумно ли в такой час гулять по городу?

– Тут всегда спокойно, да и идти с полчаса. Главное сокровище уже у вас.

– Главное сокровище – это то, что скрывается в сердце. Вещи создаются, приходят и уходят, а сердце творит до тех пор, пока бьется, – торжественно произнес Ларс.

– Хорошо сказано.

– Ну, и ну, не знай я тебя, мой дорогой, уже бы начала ревновать. Иди сюда, мой сладкий, – и Вирта потянулась к супругу, чтобы крепко-крепко его поцеловать.

– Я вам напишу, как буду дома, – пропела художница.

– Обязательно. И жду творческих новостей.

Довольная и счастливая Гарванна направилась в ночь. В городе, и правда, по вечерам было безопасно. Центральные улицы сверкали от фонарей и вывесок, милые ресторанчики полнились людьми, а музыка из залов лилась наружу, заполняя вечернюю тишину целым хороводом звуков.

Гуляя по этим прекрасным улочкам, любуясь счастливыми прохожими и яркими витринами, девушка поймала себя на мысли: как же всем повезло жить в таком прекрасном месте. Порой, чтобы это осознать, нужно уехать куда-то далеко и пробыть там достаточно долго, а после всего лишь вернуться домой, чтобы по-настоящему насладиться такой простой и привычной красотой.

Глава 6. Легенда о девяти солнцах¹

Каждый человек жаждет любви и признания. Кто-то открыто в этом признается, кто-то упивается этим чувством, а кто-то скрывает и подавляет желание в себе. Но, как бы то ни было, нет человека, в котором бы не откликнулось что-то на похвалу, не воодушевив, хоть самую малость, на какие-то поступки.

Три недели Гарванна трудилась, не покладая рук. Она не сдала ни одного заказа, но написала семь собственных картин, каждая из которых была невероятно прекрасной. Кисти ее носились из стороны в стороны, краски не успевали подсохнуть, как она вновь принималась за работу. Кажется, она толком не ела, не выходила на улицу и не видела никого. Никого, кроме Духа.

Дух был с ней постоянно, вдохновляя, поддерживая, подсказывая уникальные сюжеты и невероятные сочетания цветов. Он много шутил, рассказывая захватывающие истории. Вместе с его фантазией, Гарванна воплощала неземные пейзажи, где на звездном лугу встречались возлюбленные, а под зовом долга строились невообразимые мечты, где оживали морские пучины, рождая на свет истинную красоту.

– А ты знаешь, откуда взялась эта ваза? – утирая пот со лба, спросила художница.

Дух парил в паре миллиметров над стулом, будто бы вальяжно откинувшись на него. Будь он человеком, то руки его были бы закинуты за голову, а одна нога гордо перекинута через другую, носками своих ботинок он бы весело играл, а глазами любовался своей музой. Но он был незримой материей, всего лишь образом, который создавался в воображении девушки. Но этот образ не был иллюзией, не был галлюцинацией, он был чем-то другим, чем-то большим.

– Я говорил, что не знаю, откуда пришел, – спокойный и томный голос завораживал.

– А я и не спрашивала откуда ты. На этот раз, – парировала она. – Ваза. Ты знаешь ее историю?

– О, я знаю историю этой вазы. И ты хочешь услышать ее, – почему-то любой вопрос Духа звучал как ответ и утверждение, он определенно знал, о чем думает девушка, а не просто угадывал ее мысли.

– Ну, так расскажи ее, прошу.

– Тогда рассказ будет долгим. У нас впереди целая ночь, и ты успеешь дописать эту встречу влюбленных в тот самый единственный миг…

– … миг, когда день и ночь соединяются вместе, но лишь на мгновение, чтобы неизменно разлучить их вновь. Обрекая два любящих сердца ждать и страдать…

– … мечтая о том, как их мимолетная встреча неминуемо будет вновь…

– … но лишь на короткое мгновение, – это была любимая история Гарванны, которую Дух рассказывал ей уже ни один раз.

Стоило Духу начать рассказ, как время изменяло свое течение. Куда-то исчезали усталость и сонливость, а мир заполнялся образами его истории, точно сами фантазии оживали наяву.

– Когда-то давно, в мире настолько древнем, что не осталось даже воспоминаний об этом, было девять солнц. Каждое солнце жарко и нещадно палило планету, раскаляя ее до красна. Лишь в недрах земли, глубоко в пещерах, на берегу скрытого океана жили люди. У них были развиты технологии, построен большой город со своей сложной экономикой. Но огонь внешнего мира быстро истощал их ресурсы и подбирался все ближе и ближе, а каждый новый день, мог стать началом катастрофы.

Стабильность существования того мира базировалась на древней и могущественной магии крови. Город был укрыт незримым саваном, который надежно защищал его от внешнего воздействия, позволяя внутри сохранить комфортные условия для жизни. Весь город и его окрестности окутывало что-то вроде огромного пузыря. Однако поддержание этого савана требовало мощной энергии. А что может быть могущественнее энергии жизни?

Каждые девять лет девять молодых мужчин и юных девушек приносили в жертву, чтобы напитать заклинание и подарить городу время для спокойной жизни.

Как бы это не звучало пугающе и мрачно, так продолжалось довольно долго, настолько долго, что ритуал стал традицией, жуткой традицией. В начале, многие противились, но позже осознание того, что малая жертва может спасти все население напротив подстегивало молодых людей реализовать свой долг и защитить своих родных и близких. Со временем, все привыкли к этому. Ежедневно умирает большое количество людей – от болезней, потасовок, несчастных случаев, давится едой, падает с высоты. Смерть – это что-то обыденное и естественное, поэтому чаще всего такие события никого это не заботят. Но так происходит до тех пор, пока смерть не коснется кого-то родного и близкого.

Спустя годы добровольцев стало меньше, и городской совет решил делать выбор случайно. Местные мастера построили специальный аппарат в котором находились дощечки с номерами. Все молодые люди, подходящие под требования заклинания носили специальные брелочки с такими же номерками, и каждый год девять номерков случайным образом выпадали из этой машины. Так и осуществлялся выбор.

Жил в этом городе юный и талантливый охотник Хоу И². Он сам мастерил луки и стрелы и настолько владел этим оружием, что мог сразить что угодно и кого угодно с практически любого расстояния. В тот год его возлюбленная супруга стала избранницей и должна была принести себя в жертву, чтобы подарить городу и всему народу следующие девять лет мирной и беззаботной жизни. Осознавая всю ответственность этого решения и весь ужас происходящего, молодой парень воспротивился многовековой традиции. Он вызвался на встречу с советом, где озвучил дерзкое и отчасти слишком амбициозное предложение.

– Мы ничего не делаем, мы не пытаемся решить проблему, а только бежим от нее. У нас есть способ защитить себя, но этот метод помогает только отсрочить дальнейшие действия, ситуация становится все хуже с каждым годом. Мы видим, что то, что мы делаем – недостаточно. Мы не можем убегать и скрываться бесконечно, мы должны разобраться с этой проблемой.

– И у тебя есть решение? Ты знаешь, как нам помочь? – был вопрос от мудрецов.

– Да, решение есть. У меня есть лук и стрелы. И я смогу подстрелить восемь солнц, оставив одно, свет которого будет согревать, но не обжигать. Так мы сможем выбраться на поверхность.

– Неужели это возможно? Лук и стрелы не смогут долететь до солнц, и уж тем более не причинят им вреда.

– Я мастер по изготовлению луков, а моя семья – потомки тех, кто создал защитный саван. Мы напитали оружие особой магией, наш род знает достаточно о природе девяти солнц. Дайте мне время и защиту, чтобы я сделал то, что раз и навсегда решит нашу проблему.

Советники города были мудры и всегда прислушивались к тем, кто с ними говорил. Даже самые, казалось бы, сумасшедшие идеи, могли оказаться полезными. Предложение Хоу И не вызвало смеха или недовольства, напротив, идея глобальных перемен привлекла внимание мудрых людей. А репутация молодого человека и его семьи была безупречна, что говорило только в его пользу.

– Ты хочешь выйти на поверхность, чтобы сделать восемь выстрелов? Ты знаешь, что выйти из-под савана сложно, а чтобы оказаться под палящим светом девяти солнц, потребуется особая защита.

– Я знаю. У нас есть амулеты, которые дарят защиту носителю, именно так мы исследуем мир за пределами нашего города.

– Знаешь ли ты цену, которую мы платим за эти исследования?

– Думаю, что амулеты питаются от основы магии крови и заклинания, поддерживающего саван.

– Для коротких и быстрых вылазок это так. Для твоего похода потребуется больше энергии. Значительно больше энергии.

Хоу И был напуган этим сообщением. Жуткие мысли наполнили его сердце и душу. И тревоги его были не напрасны.

– Чтобы уберечь тебя от пламени солнц и наполнить амулет энергией, кто-то должен будет отдать свою жизнь. И другого способа нет.

– Могу ли я напитать амулет своей жизнью и продолжить поход? – спросил молодой охотник.

– Увы, твои силы иссякнут прежде, чем ты поднимешься на поверхность. Найди добровольца, и мы сделаем все необходимое. Иначе в скором времени мы поднимем саван вновь, пока не будет найдено другое решение.

Хоу И был разбит. Великая грусть и тоска окутывали его. Совсем поникший охотник вернулся домой, где поделился разговором со своей возлюбленной. Едва его рассказ подошел к концу, любовь всей его жизни Чан Э³ внимательно посмотрела в глубокие глаза и ровным голосом произнесла:

– Таков выбор и таков мой долг. Я не хочу отдавать свою жизнь, чтобы наш народ продолжал прятаться и скрываться, ожидая своей неминуемой участи. Но я готова заплатить эту цену, чтобы подарить новый мир, полный света и гармонии.

– В этом мире не будет света и гармонии без тебя, любимая. И зачем нам этот мир?

– Подумай, сколько людей любит друг друга, строит мечты о будущем? Когда на чаше весов стоит жертва одной судьбы против миллионов других, выбора не может быть.

Несмотря на все возражения и сопротивления Хоу И, Чан Э добралась до совета мудрейших, где сообщила о своем решении.

На следующий день Хоу И пригласили в зал совета. Юный охотник, понимая суть происходящего, собрал все необходимое для своей ответственной миссии: заготовил зачарованный лук, бережно уложил наполненные магией стрелы, упаковал припасы и другие полезные вещи для своего похода. Облаченный в крепкий кожаный доспех и удобную дорожную обувь, он пришел на встречу с мудрыми правителями города.

Едва он вошел внутрь огромной залы, волны магии окутали его. Девять правителей вышли к нему навстречу, держа в руках кроваво-красную звезду на длинной цепочке.

– Чан Э верит в тебя, в твое дело, пускай ее сердце бьется вместе с твоим.

– Береги себя в трудном пути.

И протянули ему сияющий амулет.

– Я сделаю то, что должно. И мы все выйдем на поверхность, где расцветет наша жизнь, либо не вернусь вовсе, – со слезами на глазах проговорил Хоу И.

Он принял амулет, надел его и почувствовал, как внутри бьется сердце, такое родное, такое горячее.

Он должен сдержать обещание.

По древним тропам и узким проходам стрелок карабкался наверх. Очень быстро он достиг предела – границы, далее которой не заходил ни один из исследователей. Дальше были неизведанные края, опаленные жаром девяти небесных светил. Он выбрался из подземных ходов и наблюдал картину пылающего мира – вся земля была покрыта трещинами, откуда лилось жидкое пламя, местами сноп дыма и пепла вырывался наружу. Вдали раскаленные вулканы извергали тонны магмы, а черный дым застилал желтые небеса.

Охотник шел осторожно в направлении возвышенности. Он заприметил каждое из огненных светил и мысленно представил, что делать дальше. Магия амулета надежно защищала его, и он не чувствовал жара вокруг – лишь огонь в его груди и желание спасти мир.

Вскарабкавшись на плато, Хоу И занял удобное положение. Достал свой лук, который блистал таинственным серебристым светом и казался удивительно холодным в этом алом безумии, он наложил на лук колдовскую стрелу и медленно натянул тетиву, выбирая свою первую цель. Охотник должен был действовать быстро, чтобы успеть выпустить восемь стрел прежде, чем первая достигнет мишени, иначе будет поздно. У него нет права на ошибку, нет возможности промахнуться. Как только он выстрелит, магия уничтожит его оружие.

Zurück 1 234 Weiter

Ревность девятого солнца

Andere haben auch gelesen: