И тут я решился на то, чего в других условиях не сделал бы. Я быстро убрал оружие. Потом начал хватать хорхаров с земли, скамеек, из любых мест, где видел их, и стал с силой швырять их в тех эльфов, которые преграждали мне путь. Наверное, от такого обращения хорхары умирали или калечились. Все вокруг заголосили, мне некогда было слушать, что там они кричат. А я с силой швырял эти маленькие тельца в стоящих передо мной эльфов и орал:
– С дороги! Я их всех поубиваю! С дороги!
Не хочу представлять себя на месте этих существ. В данный момент я по отношению к ним был как палач, как дикий варвар, стремящийся убить многих их соплеменников! Наверное! Но, всего несколько минут назад, эти их соплеменники пытались внедриться в мой затылок и стать моим наездником. Они паразиты, в самом мерзком значении этого слова. Поэтому жалости от меня они не дождутся.
Но вот несколько эльфов отошли в стороны, и я рванул сквозь их строй, меня при этом попытались достать, но от уколов я увернулся, а резы мне были не страшны, шкуры магически изменённых зверей меня защитили.
Я прорвался!
Подбежал к хрустальной башне, в стене открылся проход, и я туда нырнул.
– Парень, ты молодец, я и предположить не мог, что тебе окажут столь мощное сопротивление. Но ты прорвался, это главное! Расскажи о себе. Кто ты, откуда.
– Уважаемый Гудвин, или Ваше Могущество, я жутко устал, даже языком тяжело ворочать. Вы ведь великий волшебник. Просто посмотрите мою память.
– Ты отключи подавители магии.
Я это сделал, старик наложил руки мне на голову, и через несколько минут тяжело вздохнул.
– Странник, значит. Из мира без магии, а как прекрасно приспособился! Просто молодец! А теперь, давай вместе со мной геройски погибнем!
– Если можно, я пешком постою. Это у нас так говорят, в ответ на глупость. Я мечтал сделать всё возможное, чтобы Мия была счастлива. А после смерти уже ничего не сделаешь.
– Действительно жаль невесту вдовой оставлять! Но тут всё очень обострилось. Видишь? – он повёл рукой и стены башни стали прозрачными.
А за стенами творились страшные вещи. Все, кто мог ходить, таскали тельца хорхаров, и их было очень много, наверное, несколько тысяч. Их всех размещали вокруг башни.
– Блин, в вулкан бы их всех сбросить! – это я размечтался.
– Хорошо, что они раньше не додумались до такого. Если они все ударят одновременно, они меня убьют. Я уже слаб, а они сильные менталисты. У нас с тобой единственный шанс, это убить их всех прямо сейчас, пока они ещё не образовали замкнутый круг. Но мне четырёх камней не хватит, извини парень, но раз уж взялся планету спасать, надо идти до конца.
Жаль, много чего жаль, жаль, что мало пожил и мало сделал, жаль коня, который остался в предгорьях и, наверное, без меня погибнет, жаль матушку, очень жаль, что Мия будет переживать.
Я подал Старому волшебнику узелок с четырьмя камнями, расстегнул камзол и рубашку, заголил правую сторону груди.
– Вот здесь, под ключицей.
– А как же ты без магии жить будешь? Да, достойные ученики растут, – произнёс старый маг, и дикая боль пронзила моё тело.
Что-то мокрое и тёплое ползало по моему лицу. С огромным трудом открыл глаза. Это Батыр лижет моё лицо, чем и привёл меня в сознание. А я умираю, я вижу огромную дыру или яму в моём теле. Крови, правда, нет, но торчат кости, какие-то жилы, куски мяса. Больно ли мне? Представьте себе, что вам какой-нибудь орган вырвали, не вырезали, а просто вырвали и без всякого наркоза. Боль такая, что сознание просто куда-то отодвинулось, иначе я бы сошёл с ума.
И ради чего всё это? Ах, да меня попросила красивая женщина, всё из-за них, женщин. Внутри своего сознания кричу:
– «Мария! Ты меня слышишь!»
– «Я не Мария, я Роза».
– «Мне уже всё равно. Планету освободили. Дед погиб, я тоже сейчас сдохну!»
– «Нет! Нет! Где вы? Кто-нибудь рядом есть?»
– «Рядом Батыр, мой конь и мы в предгорьях, в зелёной долине треугольником», – и я отключился.
Сознание выплывало из тумана, сильно болела голова. Блин, кость, а так болит! А если были бы мозги, наверное, воспаление было бы?
Кто-то обтирает мне лицо, опять Батыр? Пытаюсь открыть глаза. С трудом их приоткрываю, они сами закрываются и слезятся от яркого света.
– Больной, вставайте, вам пора на укол! – молодой звонкий голос.
– Какой укол он еле живой? – это матушка в панике.
– Не бойтесь, это у нас с ним свой разговор, он меня отлично понял!
– Здравствуйте Роза, – еле слышно шепчу, весело и громко не получается.
Но меня услышали. Начинается какая-то суета. Обтирание, меня поят какой-то кислятиной, притеняют окно, и я могу приоткрыть глаза.
– А как вы узнали, что это я, вы ведь не видели меня раньше?
– У нас в семье никто не язвит, никто и никогда, ага!
На это утверждение Роза весело смеётся, настолько заразительно, что и матушка улыбается, хотя шутки не поняла.
– Роза, а Гудвин точно умер? – видя непонимание на лицах присутствующих, добавляю.
– Тот старый волшебник, маг, который закрыл планету.
– Недалеко от того места, где тебя нашли в горах была обнаружена странная аномалия. Целая долина превратилась в озеро расплавленного камня. Когда оно остыло, на каменной стене над озером была обнаружена надпись большими буквами: «ГВУ». Что это значит?
– Гудвин, Великий и Ужасный. Разумный, который спас мир от хорхаров и, ради этого, сидел с ними вместе в той долине пятьсот лет, представляешь? Это великий подвиг. Я требую, чтобы ему там поставили памятник. Образ старика возьми из моей памяти, а сюжет памятника придумаете с сестрой.
– Всё-то вы знаете, Михаил Александрович.
– Нет, я всего лишь ученик Гудвина, Мики ля Витур, который остался без магии.
– Я уверена, что вы поправитесь.
– Эх, Роза, я был почти волшебником, а теперь, в лучшем случае, маг с заёмным источником.
– Ой, Михаил Александрович, вы не прибедняйтесь, а то я своего папу не знаю! Ещё всю планету на уши поставите. Вы только в Марию не влюбляйтесь, у вас замечательная невеста, её и любите. А то, знаю я вас, Александровичей!
– Тогда пусть ваша мама сюда не приезжает.
– Даже так? Ох, как у вас всё сложно!
– Вещие сны, это такая штука, непредсказуемая.
– Ладно, мне пора. У вас, конечно, повреждены энергоканалы, они же все были завязаны на то, что удалили. Нужно время, чтобы они снова проросли и соединились в единую систему. Просто нужно подождать полгода, год. Поживите без подвигов, или тоже не умеете?
– Да мы, даже, крестиком …
– Знаю, знаю, но мне действительно пора, выздоравливайте.
Она целует меня в щеку и уходит. Матушка поит меня каким-то травяным настоем, и я снова засыпаю.
Постельный режим я соблюдал целую неделю. Я, конечно, пытался вставать, но была такая сильная слабость, что сразу кружилась голова, и, чтобы не упасть, приходилось ложиться обратно на кровать.
Если даже магия целителей той высокоразвитой цивилизации, от которой приходила Роза, не может меня быстро восстановить, значит, повреждения организма имеют глубинный характер. Роза сказала подождать полгода. И что же будет через полгода? Я полностью восстановлюсь, за исключением того, что во мне не будет Сердца Виверны? Или я буду просто физически здоров?
Через неделю я стал вставать с кровати, и тихонечко выходить в парк перед домом. Как старый и больной дед. Даже на Земле, в свои семьдесят лет, я не чувствовал себя таким немощным!
Ни о каком магическом оперировании речь вообще не шла! Я абсолютно не имел магических сил, магическое зрение отсутствовало, Комп не отзывался, ни каких умений, переданных мне Марией, я не ощущал, и не мог ими пользоваться. Проще говоря, я перестал быть одарённым. Обыкновенный неодарённый человек. Конечно, миллионы разумных так и живут, но кто уже вкусил возможность повелевать магическими энергиями, для него это как смерть. Это хуже, чем здоровому человеку ослепнуть.
Тем не менее, говорят, что надежда умирает последней, вот только на надежду и все мои упования. Всё, что я знаю про Розу, а она не только сильный маг, но и немного ясновидящая, позволяет мне надеяться, что через полгода что-то для меня изменится. Мои раздумья прерываются самым неожиданным образом. Что-то мокрое и горячее коснулось моего уха. Рефлексы сработали, и я попытался кувырком уйти в сторону. Но реально, я просто свалился со скамейки, на которой сидел. А над скамейкой вижу головы Батыра, который никак не поймёт, что с его хозяином, почему он не седлает его, Батыра, и не несётся навстречу новым проблемам.
Наверно, слугам для разговоров хватаем тем, ведь каждый день сын хозяйки, молодой виконт, гуляет по парку вместе со своим конём, что-то рассказывает ему, иногда жестикулируя при этом. Конь без всякой узды идёт рядом с хозяином, кажется, что он внимательно слушает хозяина, кивает на его слова. Потом я начал седлать коня и делать пробные выезды.
Матушка охала и ахала, просила подождать ещё месяц, не спешить, а у меня уже всякое терпение заканчивалось, и я почти украдкой, пробовал выезжать на коне в поле. Батыр рвался в галоп, но мне такая тряска была пока противопоказана. Поэтому вначале ездил только шагом, потом потихоньку стал переходить на рысь. Одним словом, выздоравливал и возвращал себе физическую форму я очень медленно. Параллельно с началом конных выездов, начал брать в руки тренировочную шпагу.
Серая Молния и Серый Ветер, мои меч и дага, остались при мне, когда Гудвин телепортировал меня к моему коню. Теперь они лежали на столе в моей комнате. Пока я не буду в состоянии нормально фехтовать, таскать их на поясе, это только народ смешить.
В таких попытках постепенного наращивания интенсивности занятия, в том числе и тренировок по рукопашному бою, правда, только как бой с тенью, прошёл ещё один месяц. Вот теперь я уже уверенно скачу на коне, сражаюсь на мечах, и, даже на полуторных мечах – бастардах. Попросил Луи вызвать Арнольда и рассказал им, как я добирался до места встречи с древним магом. Попросил сопроводить меня в те края.
Мы заказали специальные пики, с очень острыми четырёхгранными наконечниками. Я ведь помню, что мечи воинов не могли проколоть шкуру зурганов, а мужицкие вилы с тонкими штырями – пробивали. Наконечники заканчивались небольшой перекладиной с небольшим крюком, чтобы пику можно было использовать как багор. А перекладина не даст зверю насадиться на пику слишком далеко и дотянуться до охотника.
И вот мы в пути. На этот раз у меня нет моих магических Сумок путешественника, поэтому у нас две лошади под вьюками, и их ведут в поводу Луи и Арнольд. Снова заехали в Вальдбург и остановились в трактире «Старый Топор». Узнал ли меня трактирщик или нет, но виду он не подал, а мне от него ничего не было нужно, поэтому, демонстрировать наше знакомство я тоже не стал. Через четыре дня мы были в деревне, принадлежащей молодому барону Питеру ля Ласену. Спросил у хозяина постоялого двора, как дела у барона. У него было всё хорошо. У них с женой двое детей, я-то знаю, что это приёмные дети, она в положении, ждут третьего. Ну и славненько. Показываться им на глаза я посчитал неразумным, и утром мы поехали дальше. Ещё через четыре дня мы были в Серебрянске. Переночевали в трактире, запаслись продуктами и двинулись в сторону гор. Ещё два дня дороги и мы в треугольной долине, где я оставлял Батыра. Нашли удобное место для стоянки: есть ручеёк, много зелёной травы, и, за лесочком, это место не видно из других мест долины. Как и было договорено ранее, Арнольда оставили здесь с лошадьми, а сами двинулись в горы.
В этот раз, а чётко представлял себе, куда нам надо попасть, и выбирал наиболее легкопроходимую и безопасную дорогу. Долину, ловушку с зурганами, мы обошли стороной и на второй день вышли к бывшей долине под куполом.
Старый маг очень рационально использовал энергию тех пяти сердец Виверны, что взял у меня. Очевидно, он использовал то плетение, которое я теперь называю «Домна», а древние использовали для обеззараживания инфицированной местности. Он накрыл этим плетением территорию чуть больше, чем занимала долина под куполом, тем самым исключил возможность, для кого-либо, выскочить за пределы действия этой «бактерицидной лампы». То, что он сам остался в этой зоне, у меня иногда вызывало сомнения. Нет, я не сомневаюсь в мужестве старого мага, и его способности пойти на самопожертвование. Так наши бойцы подрывали себя вместе с окружившими их фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной Войны, так поступали наши ребята в Афганистане и Чечне. Дед запросто мог пойти на такой шаг. Но у меня есть одно сомнение. Держать эту «Домну» необходимо некоторое время, чтобы быть уверенным, что там, внутри, никто не сумел защититься магией, или закопаться в землю, нырнуть под воду. Две тысячи градусов, это аргумент, но он действует не мгновенно. Вспомните фильм «Терминатор» со Шварценеггером в главной роли, как он сам себя убивал, погружаясь в расплавленный металл. Это ведь не мгновенно происходило.
Так и здесь, вот смотрю я на то, что стало с этой долиной. Камни скал расплавились и заполнили чашу долины, а потом застыли ровной площадкой площадью в несколько квадратных километров. Вот чтобы камни так расплавились, что потекли потоком, как вода, нужно было эту температуру держать довольно долго, не одну – две минуты. А как старый маг мог удерживать такую температуру, находясь внутри этой зоны?
Мы с Луи вышли на этот «плац». Огромная площадь, ровная, словно она заасфальтирована, но это не асфальт, а застывшие камни, как будто сюда излился вулкан. Кстати, а что я знаю про умения Гудвина? Может он и не «Домну» использовал, а вызвал извержение вулканической лавы на ограниченной площади?
Да, в общем-то, и неважно, что он использовал, просто мне очень хочется, чтобы он остался жив. Только вот вряд ли.
Мы поднялись на один край этой площади, а в противоположной стороне, под скалой виднеется какое-то сооружение. На самой скале крупными буквами, высотой метров по шесть, были выплавлены три буквы: «ГВУ». А под скалой стояла хрустальная часовня. По крайней мере, она выглядела, как хрустальная. На четырёх колоннах был установлен купол с остроконечным шпилем. Внутри этой часовни стояли две скульптуры. Молодой воин, в разорванной на груди рубахе, вырвал собственное сердце, и протянул его старцу. Старец, в одеждах древнего мага, держал в поднятой руке четыре сияющих шара, и протягивал руку за пылающим сердцем молодого воина. На мемориальной доске, закреплённой рядом, на языке Древних было написано: «Здесь приняли последний бой с врагами всех разумных – хорхарами – волшебник Гудвин, Великий и Ужасный, и его ученик Мики ля Витур». Ниже тот же текст был написан мелким шрифтом на современном языке этого мира. Я постарался загородить от Луи нижнюю часть текста, перевёл ему ту часть, где говорилось про древнего мага, и мы пошли в обратный путь. Уже уходя, я, поддавшись какому-то интуитивному позыву, погладил рукой часть скульптуры, изображавшую сердце молодого воина. При этом меня словно пронзила какая-то молния, и мне стало как-то нехорошо, головокружение, и тошнота, как будто у меня опять сотрясение мозга. Не чему там сотрясаться! Был бы мозг, не стал бы я хвататься за неизвестно что! Пока дошли до края площади, меня отпустило, снова стал чувствовать себя нормально. Мы постояли на краю, стараясь запечатлеть в памяти, всё то, что мы тут видели, и мы стали спускаться в долину. В середине следующего дня мы попали в объятия Арнольда. Он накормил нас кашей, и потребовал подробный рассказ. Я предложил Луи отдуваться за двоих, а сам забрался в шатёр и проспал до следующего утра. Утром мы выдвинулись вверх по долине к той скале, где я прятал свои вещи. Они были в целостности, и, загрузив откопанные чересседельные сумки на Батыра, я скомандовал возвращение. Через неделю мы въезжали в нашу усадьбу. Поскольку перед отъездом Арнольд привёз жену сюда, нас встречали матушка и Розана. И только тут я заметил, что они обе в положении, то есть ждут детей.
Будучи в состоянии некоторого абстрагирования от всех своих проблем, но, радуясь тому, что мои близкие люди устроили свою жизнь, и скоро будут совсем счастливы в своих семьях, я вытащил из своей чересседельной сумки две шкуры зурганов и протянул их женщинам.
– Матушка, Розана, правильно ли я понимаю, что в обеих семьях ожидается пополнение.
Обе женщины мило покраснели. Ну ладно матушка краснеет, она старше, обычно в таком возрасте уже ждут внуков, а не детей, а Розане что краснеть?
– Мы вам привезли гостинцы от старого мага. От всей души поздравляю вас, и желаю здоровья вам, и будущим детям. Примите от меня в подарок вот эти шкурки, сшейте из них тёплые накидки с учётом того, что к наступлению холодной погоды вы обе ещё поправитесь, пополнеете. А эти шкуры они хорошо влияют на здоровье, так что не храните их в сундуках, а обязательно носите.
Что тут началось! Арнольд понял, что это за шкуры, и описал их свойства, а заодно и цену в двести золотых за каждую. Женщины начали отказываться, мол, у тебя будет невеста, вот ей и подаришь! Я стоял, улыбался и просто смотрел на них. Да, это не купец Ферор Долина, тот бы отказываться не стал! Как хорошо, среди родных и близких!
– Мики, ты нас не слушаешь! Ты хоть слышишь, что мы тебе говорим?
– Матушка, конечно, я слышу, а вы слышали, что я сказал? Я сказал, что это подарок вам и будущим детям. Давайте накрывайте на стол только не сразу, через час. Мы с мужчинами, поставим коней, умоемся с дороги, приведём себя в порядок, и выйдем к столу. А там вы нас будете пытать и мучать расспросами. А пока готовьте еду, вино, и свои вопросы.
В усадьбе был конюх, но мы ему отдали только вьючных лошадей, а своих коней мыли и ставили в конюшню сами. После этого, мы все трое помылись в моечной. Это здесь что-то типа бани, только, без парилки. И, наконец, чистые, довольные, хотя и уставшие, мы вышли к столу. Женщины расстарались, и стол был накрыт, как к большому празднику.
– Мужики, вам напиваться нельзя, у вас жены, они ждут нежности и ласки, а вот я могу нажраться до состояния «встречаемся под столом»!
Все дружно посмеялись, и действительно, мужчины «притормаживали» употребление вина, а мне добросовестно подливали в мой бокал. Я уже основательно захмелел, и меня отправили спать. А за столом, Луи живописно рассказывал о том, что мы видели на Площади Великого Гудвина. А что, мне это название тоже понравилось. Теперь везде буду говорить эту фразу, а если придётся, то и напишу. Пусть это название закрепится в умах людей, что Гудвин был Великим. И не надо напоминать, что для кое-кого он был ещё и Ужасным.
Когда я стал уже засыпать, меня пронзила мысль. Как там я раньше говорил: «Мысль ударила в голову. От удара я потерял сознание». На это раз от такого удара я протрезвел. Дело в том, что я достал шкуры из Сумки путешественника. Человек, полностью лишённый магического дара, этого сделать не может по определению, потому, что, при преобразовании размеров и массы предметов при извлечении их из Сумки, нужно потратить магическую энергию.
Попытался увидеть свой источник, нет, не вижу. Внутренние накопители, тоже не вижу. Встал, достал из студенческой котомки накопитель в виде перстня, нет, не вижу я в нём магическую энергию. Стоп! А как я его достал, моя студенческая котомка, это же тоже Сумка путешественника? Нет не понятно!
В мире Земли была такая шутка: «Сам себя не похвалишь, никто не похвалит. Так и ходишь, как оплёванный». А ещё я был «не совсем трезв», поэтому я очень уверенно признал за собой всякие выдающиеся заслуги, и решил их обсудить с достойным человеком. А кто у нас достойный, это только богини! Ну, или те, кто к ним приближается.
Короче говоря, лёг я на кровать и мысленно обратился в астрал. Эх, как меня пьяного понесло. Я ведь и значения этого слова толком не знаю, а туда же.
– «Уважаемая Роза! Если вы сейчас не спите, и не очень заняты, не могли бы вы пообщаться с нетрезвым героем?»
– «Не люблю нетрезвых! Но пока кормлю ребёнка, могу и пообщаться», – потом добавила.
– «А с чего вдруг вы напились, что за причина? Князь, вот, у нас никогда не напивается!»
– « Да, много тут всего, но это не попытка от проблем спрятаться, нет! Просто трезвый я бы постеснялся вас беспокоить! Понимаете, Роза я видел памятник, на Площади Великого Гудвина»
– «Как вы сказали, где?»
– «Занесите во все каталоги, это официальное название: Площадь Великого Гудвина. Я так решил!»
– «Ага! Вот, уже чувствую родную кровь!»
– «Роза, а человек может жить с вырванным сердцем?»
– «Нет, конечно, а к чему вопрос?»
– «Вы на памятнике вырвали сердце у Мики ля Витура. Он умер! Герой, не герой, но умер! Значит мне нужно другое имя. Например, Майкл фон Гудвин, или фон Штирлиц. Или, скажите, а как будет великий на вашем языке?»
– «Вас устроит имя Майкл ля Грандук? С одного из языков, это вроде как великий князь или великий герцог».
– «Устроит, конечно. Только как мне это имя закрепить? Не хотелось бы с таким именем стать простолюдином. Лучше графом или маркизом, пусть и безземельным. Роза, я шучу! Вполне готов остаться виконтом».
– «Это я Марию попрошу, она с вашими королями запросто общается».
Полежал, я полежал, и мой пьяный мозг родил интересную мысль. Попытался воззвать к Светлому, но он на связь не вышел.
Утром я сидел на кухне, кухарка отпаивала меня какой-то кислятиной, то ли соком квашеной капусты, хотя её здесь нет в таком виде как на Земле, то ли ещё чем-то подобным. Хорошо быть аристократом все о тебе заботятся! Пью я эту кислятину, и вспоминаю ночной разговор, и неудавшийся контакт со Светлым. Надо ехать в город, ближайший храм там. Матушка меня одного не отпустила, деточка ещё не выздоровел, поэтому поехали всей компанией. Коней и кареты оставили на постоялом дворе, и все пошли в храм Светлого, так как все давненько не были в нём.
Как там родственники общаются с божеством, я не знаю, а я подошёл к алтарному камню, и когда он освободился, положил на него обе ладони.
– «О, Светлый, ответь недостойному, давно ты не снисходил до беседы со мной несчастным».
– «Ну, чего тебе, опять ты священниками недоволен?»
– «Нет! На этот раз просто хочу проинформировать. Я помогал одному древнему магу уничтожить хорхаров. Он, кажется, совсем погиб, и я пострадал. Я там магию потерял. Вот маги из одной вышей цивилизации, мне немного помогают, они для нашего мира, почти как боги. Должна прибыть одна дама, очень красивая. Просто предупредить хочу, дама очень красивая и гордая, зовут Мария Ивановна. Чтобы ты в курсе был».
– «А в горах катаклизм был, это вы там хулиганили?»
– «Так я только источники энергии принёс. А ту Площадь Великого Гудвина он и сделал, а всех хорхаров, можно сказать, в асфальт закатал».
– «Да уж, даже меня напугали, я думал, что вулкан просмотрел!» – и добавил:
– «Так что ты от меня-то хочешь?»
– «Я ведь не знаю, как вы с ними общаетесь! Информацию дал, а советы давать не могу».
– «О, великий Мики, неужели в тебе скромность прорезалась?»
– «Я вот, уже скоро, и не Мики буду!»
– «Ну-ка, ну-ка? Дай-ка я к тебе в голову загляну. Ух, ты. Да, хорошо, что предупредил. А ты у нас ещё и Странник, оказывается?»
– «Вы всем-то не рассказывайте, тем более что я магию потерял!»
– «А-а, найдётся. Слышь, Странник, если случиться такое, встретишь Сияющего, привет передавай!»
Сияющий, это божество на той планете, где живёт мой информационный или духовный родственник, князь, и его жены и дети. Вышел я из храма, и решил, что больше напиваться не буду. Вот второй раз в этом мире напиваюсь, и оба раза последствия близки к катастрофическим.
Примерно в это же время во дворце короля.
– Ваше Величество! Жуткие новости!
– Джулиан, ну чего ты опять панику разводишь? Опять какого-нибудь Гудвина встретил во дворце? – королева изволит шутить.
– Ваше величество, мне передали информацию из Серебрянска, который на севере в горах. Там была жуткая битва волшебников. Камни плавились и текли как вода. Потом там застыло огромное каменное поле, ровное, гладкое, как замёрзшее озеро. А на том поле кто-то построил хрустальную часовню, и в ней памятник Великому Древнему Магу, и молодому охотнику, который вырвал своё сердце, и отдал его магу, как источник магической силы. Получается, легенда о Гудвине, Великом и Ужасном получила своё завершение. Только как бы узнать, кто тот парень? Не этого ли молодого человека я встретил в вашем дворце?
– Джулиан, я поговорю с мужем и сыном, может им что известно?
– Очень Вас прошу, Ваше Величество, если что-то станет известно, расскажите мне. Для меня это важно!
Королева беседует с мужем и сыном.
– А почему вы, уважаемые государственные мужи, не соизволите меня, глупую женщину, проинформировать, что за мифические битвы происходят в нашем королевстве?
– Мама, ну, это всё не стоит вашего внимания. Да, была битва сильных магов, остались какие-то непонятные следы. То, что рассказывают местные охотники, похоже на бред. Я послал экспедицию, приедут – доложат подробно. Я представлю доклад королю, а он уж поделится с вами. Ладно, побегу, что-то из Академии опять тревожные новости, ещё и моя дочь там как-то отметилась. Надо разбираться.
После ухода наследника король помолчал, потом сказал.
– То, что рассказывают охотники, это не бред. Просто, наш сын не хочет верить в то, что Древние Маги были во много раз сильнее нынешних. То, что тебе рассказал Джулиан подтверждено и по моим каналам. И там всплыло имя друга нашей Мии. Может совпадение, а может, и нет. Он ведь пропал, после того, как его пытались убить на дуэли. Помнишь ту историю, когда герцог фон Мюлэр пытался в чём-то обвинять, то нашего сына, то ректора Академии. А когда ректор представил полный отчёт о том, что происходило во время дуэли, он сразу уехал к себе в замок в свою провинцию.
– Мне никто не рассказывал подробностей, а что там случилось?
– На этого парня устроили тройное покушение. По нему стреляли из арбалетов, это во время поединка! А он не стал сражаться и попытался выйти с арены. Тогда по нему применили два запрещённых плетения, причем одно было просто смертельное, а второе, мерзость страшная, это Серая Гниль. Наша внучка бросилась к нему на помощь, а он дал команду Лизе, чтобы она её не пустила. Та команду выполнила, теперь Мия с Лизой разговаривать не хочет. Когда он крикнул, что у них на арене Серая Гниль, судьи закрыли арену полным куполом. И что там происходило, никто не видел. Когда открыли арену, там были остатки какого-то тела. А второго тела или живого дуэлянта так и не нашли. Вот герцог и взбесился, это ведь его сын вызвал парня на поединок, и этого сына больше никто не видел. А с парнем беседовал наш сын, и пришёл страшно злой. Парень ему прямым текстом заявил, что мы, королевская власть, не хотим наводить порядок в королевстве, а отделываемся мелкими улучшениями на отдельных участках. А потом он просто исчез. А сейчас на памятнике, там, в горах, написано его имя. Я внучке пока не говорил, и боюсь говорить.