Не в магии счастье

– Я ещё и крестиком вышивать могу, и слово физиология знаю.

Марго набрала воздуха, чтобы обругать меня за крестики, а на слове физиология сдулась как воздушный шарик без завязки.

– Так что ты знаешь о строении тела человека?

– Ну, у человека есть голова. У некоторых в голове есть мозги. Дальше, есть уши, и всё что внутри ушей, глаза и всё это завязано на мозги. Ещё есть нос и рот, а во рту два горла, или две трубки. Через одну разумный дышит, и воздух попадает в лёгкие, которые находятся в верхней части тела, или в груди. Через другую трубку то, что мы едим и пьём, попадает в желудок, который находится чуть ниже лёгких. Между лёгкими расположено сердце, но оно не всегда там. У влюблённых оно опускается до самого низа живота, а от страха может уйти в пятки. Ниже желудка справа находится печень, слева селезёнка, а ближе к спине – две почки. Дальше идут кишки, переходящие в задницу, а между кишок спряталось то, что позволяет детей рожать. Чтобы голова не проваливалась в задницу, служит позвоночник, к которому крепятся кости, образующие самое красивое место у женщины, а уже оттуда растут ноги, а у некоторых и руки. Марго, а зачем знать анатомию, чтобы сделать диагностику. При диагностике поражённый орган просто подсвечивается красным цветом или нет?

– Это где ты видел такую диагностику? При диагностике целитель как бы сливается сознанием с пациентом, и чувствует, где и что болит. Если правильно всё сделать, то ощущения целителя слабее, чем у больного, иначе можно самому сознание потерять.

– Уважаемая магесса фон Кламер, прекращайте кормить нас сказками, показывайте плетение!

– Ну, смотри, умник! Вот с этого боку, вот так. А с этого боку вот так. Доволен?

– А какой элемент влияет на э-э-э, силу ощущений целителя?

«Чёрт, чуть не сказал, на «коэффициент связи», и сказал бы я это по-русски, так как здесь нет этих слов!»

– Вот здесь, если вот этот палец отвести дальше, будет больнее. Поэтому многие целители не рискуют выполнять эту диагностику.

– Марго, а если сделать такой амулет?

– Мики, если ты сделаешь такой амулет, степень Магистра у тебя в кармане. Я тебе гарантирую.

– Нет, магистра не надо, пусть идёт, как защита диплома, заранее, так сказать.

– Ну, ну! Фантазёр ты наш!

– Благодарю вас, Ваше Сиятельство! Это всё, что я хотел узнать.

– Ну, наконец-то, а я уж думала, тут и ночевать меня оставишь!

– О, женщина, неужели вы желаете втроём… Одно только слово, и мы у ваших ног!

– Тьфу, на тебя, поганец, – и магесса хлопнула дверью.

А мы с Артуром немного посмеялись, потом я достал чистый кристалл корунда зеленоватого цвета и начал вписывать в него руну нового для меня плетения. Комп её, руну, уже составил.

– Мики, а что ты делаешь?

– Пять минут, Артур.

Через некоторое время я закончил создание амулета, и облегчённо откинулся на спинку кровати.

– Уф, да этот последний блок действительно очень не простой. Но я его всё же упростил, и всё получилось! Вот, амулет диагностики.

– Мики, я тебя не понимаю. Ты хочешь сказать, что то, что показывала магистр Марго фон Крамер, ты упаковал в амулет, и сделал это за десять минут?

– Артур, будь моя воля, я бы половину наших преподавателей перевешал бы на воротах Академии. Они специально учат нас так, чтобы мы, знали меньше их. Король, наверное, надеется, что выпускники Академии будут двигать магию вперёд и вверх. А что и куда вы можете подвинуть, если всё обучение строиться по принципу, не создать себе конкурента.

– А ты можешь подвинуть, тебя что, другие преподаватели учат?

– Да Артур, мне повезло, что основы мне заложили другие учителя. А сейчас я на лекциях просто сижу и анализирую, что я знаю сверх того, что говорит преподаватель. А учусь я по книгам, или от старших товарищей. Вот Марго показала мне плетение, уверен, его если и дают студентам, то только на старших курсах. Если его учить без всякой основы, с нуля, то, конечно, будешь учить несколько дней, а то и недель. А теперь главное, Артур, чего не дают в этой Академии! Все плетения состоят из блоков. Есть блоки одинаковые, а есть присущие только данному плетению. Вот, это плетение диагностики, в нём все блоки стандартные, кроме последнего, который устанавливает связь между чувствами Целителя и организмом, точнее мозгом пациента. Это достаточно близко к ментальной магии. Но не это главное. Главное, если ты этот блок выучишь, то остальное ты уже знаешь, изучив другие плетения: это блок питания, блок стабилизации, блок связи с другим организмом.

– Как это связи с другим организмом.

– Артур, это я дал такое название, в книгах блок, наверное, называется по-другому. Но это распространённый блок. Вот накладываю я Малое исцеление на себя, есть такое плетение. А если Малое исцеление я буду накладывать на тебя, то там немного другое плетение. Вот это различие, это и есть блок связи с другим организмом. И он будет присутствовать каждый раз, когда я хочу какое-то плетение наложить на другого разумного. Если бы всем студентам, это рассказывали, то процесс изучения плетений ускорился бы в разы. И чем больше плетений ты знаешь, тем быстрее изучишь следующее.

– Но это же преступление!

– И главный преступник Королевский маг маркиз фон Шайдер. Но если твой отец начнёт прямо сейчас их всех арестовывать, то его просто убьют. Есть открытые враги развития магии в королевстве, а есть противники, или враги, скрытые. И они могут ударить в спину. Мы с тобой разогнали Совет деток высших аристократов, и их папочки тут же ударили по нам. Поэтому, Артур, я хочу хорошего тренера, и поэтому нельзя быть одному. Даже тебе, точнее, в первую очередь тебе, нельзя быть одному. Но друзей выбирай осторожно. Если разумный клянётся тебе в вечной дружбе, а сам, например, бесчестно поступает с женщиной, или мелким клерком, или даже простолюдином, значит это непорядочный разумный, и тебе он врёт, его клятва ничего не стоит.

На следующий день к нам пришла Алиса, и изображала из себя заботливую сиделку. И если со мной она общалась запросто, то перед Артуром бледнела и краснела. Он, в свою очередь вёл себя почти официально. Потом Артур настоял на том, чтобы я и Алисе рассказал про блочную структуру плетений. Рассказал, потом целый день брали различные плетения, кто какие знал, и я их раскладывал на составляющие блоки. Про плетения, в которых присутствовали части, которые я еще не успел разложить на отдельные блоки, я так и говорил. Это вызывало искренне огорчение моих «слушателей». Вечером я ушёл к себе. А Артуру ещё два дня лежать в госпитале.

На занятиях по кристалловедению был новый преподаватель, который тоже просто пересказывал учебник. Ну, хоть учебник он взял старый, в котором не было тех упрощений, что вносились по указанию «консультанта», чью фамилию вымарывали со страниц учебника. Тем не менее, и этот преподаватель почему-то попытался меня цеплять.

– Студент Витур, почему вы не пишите конспект?

– Я пишу, просто у меня письмо быстрое, я успеваю записывать быстрее других ребят, и жду, когда вы будете диктовать следующую часть текста.

– Я не диктую, а объясняю материал!

– Как вам будет угодно, Ваше Могущество.

– Если вам нужно больше материала, будьте добры написать реферат к следующему занятию.

– И на какую же тему мне писать реферат?

– По теме сегодняшнего занятия, естественно!

А тема занятия была «Подготовка кристаллов к использованию в магических практиках».

Ладно, суметь бы понять, что ты за фрукт, новый преподаватель. Я пошёл в библиотеку и добросовестно переписал несколько страниц текста из учебника двухсотлетней давности.      Работе придал вид, как учили когда-то в Советском Союзе: Введение, Актуальность темы, Уровень разработки данной темы в современном мире, Отличия подходов к теме в работах древних авторов, Заключение. А в заключении я написал крамольные вещи, но, чтобы это понять, нужно было читать внимательно.

Примерно такой текст: «Таким образом, развитие магической науки показывает явное преимущество современных подходов к проблемам данной темы. Так современные специалисты по кристаллам легко находят кристаллы с заданными параметрами. Например, в наличии имеется кристалл, который при весе 12,4 карата обеспечивает емкость накопителя 238 единиц, то есть почти 20 единиц на карат веса. В то время, как амулеты, изготовленные десять лет назад в мастерской Гофра в столице, включают в себя накопители с емкостью 160 единиц, при весе кристалла 10,2 карата что составляет 16 единиц на карат».

Вы поняли, в чём прикол? В словах «легко находят». То есть, не создают, и не берут из новых, а легко находят из числа когда-то созданных. И где же тогда «преимущество современных подходов»?

– Студент Витур, я давал вам задание написать реферат, по теме прошлого занятия. И где же ваша работа.

– Ваше Могущество, я подготовил реферат только в рукописном виде, а где сделать переплёт, тем более бесплатно, ума не приложу.

– Никто не требует от вас оформлять переплёт, сдайте работу в рукописном виде, – магистр уверен, что поймал меня на том, что я тяну время, и не готов сдать работу.

–Ну, тогда вот, пожалуйста, Ваше Могущество, – передаю ему работу и вижу явное неудовольствие на его лице.

В дальнейшем со стороны этого преподавателя ко мне претензий не было, зачёт был выставлен по текущим оценкам на «хорошо», я оспаривать не стал, и все остались довольны.

А я опять закопался в книги. Почему-то в этом мире не было очень многих плетений, которые были в том мире, где живёт мой тёзка. Так, например, для прокладки траншеи, канала, канавы, здесь использовалось плетение с диким названием «Нора большого крота». Это плетение, по сути его исполнения, я назвал просто «Отвал». Оно именно это и делало, просто, как гигантским плугом, вырезало и отваливало в сторону часть грунта. Я потратил две недели, но смог создать руну Траншея. Всё, как положено: задаём длину, глубину, ширину в основании, запускаем руну, – и траншея готова, если у вас хватило на это энергии. В отличие от того, что было раньше, я сделал стенки с наклоном градусов в десять – пятнадцать, как говорят моряки на один румб. Только, вот беда, мой Комп легко переводит вербальную форму плетений в рунную, проще говоря, в руны. А вот обратно – такой программы в нём нет.      Уставший и злой я иду домой, на крыльце меня дожидается Алиса.

– Мики, нам нужно серьёзно поговорить.

– Алиса, я очень устал, и на серьёзные разговоры не настроен. Давай отложим до завтра.

Обиженная девушка убегает, а я падаю на кровать и мгновенно засыпаю. На другой день уже сам пытаюсь поймать свою невесту, но она становится неуловимой.

Подошёл к группе Артура. Ребята оживлённо беседовали, но никто не пел. Поговорили ни о чём. Артура нет, спросить про тренировки некого. Вдруг гитарист группы, граф ля Малиниш, сам поднимает эту тему.

– Мики, ты просил Артура найти тебе тренера. Завтра после обеда подходи сюда же.

На следующий день меня представили графу Вернеру фон Вольфу. Он повёл меня в хозяйственную зону Академии. К своему стыду, я так и не обследовал всю территорию Академии. После того как архимаг Луи ля Робершар вживил мне в тело «сердце Виверны» у меня не стало нужды искать природные источники магии, и я успокоился. Там мы сели в коляску и выехали за территорию академии. Карета была закрытой, куда везут непонятно, хотя мой Комп, отслеживая скорость движения и углы поворотов, высчитал, что мы остановились где-то недалеко от королевского дворца. Вышли мы в парке. Прошли через небольшую рощу, и оказались недалеко от каких-то конюшен.

– Граф, вы позволите называть вас по имени? Здесь не желательно светить титулы и фамилии.

– Тогда называйте меня Майкл.

– Майкл, каждый день, за вами будет приезжать карета, и привозить вас вот сюда. Здесь вас будут обучать верховой езде. А вон в том здании мы будем с вами работать над навыками мечника и фехтовальщика. Готовьтесь к напряжённой работе.

Мне, конечно, хотелось спросить, почему со мной не будет тренироваться принц, но это было бы очень не скромно. Я свои пожелания высказал, и их удовлетворили. А принц о своих решениях отчитываться не обязан.

И свободного времени у меня не стало совсем. После конной подготовки болело всё тело, и, внутренние поверхности бёдер. Приходилось несколько раз за занятие накладывать на себя Малые исцеления. А это всё ресурсы организма. Потом фехтование, тоже приличные физические нагрузки. Потом тренер задавал тренировку на развитие мышц и сухожилий. Когда карета привозила меня домой, я доползал до столовой, съедал три порции, и шёл спать. Если нужно было учить уроки, я вставал за два часа до завтрака, и штудировал учебники. В таком режиме я и не заметил, как прошли всякие контрольные и зачёты, и закончился учебный год. Я ринулся искать Алису, но она уже уехала домой. В паршивом настроении и я поехал домой.

Глава

8. Не всё коту масленица

Когда я приехал домой меня встретили очень сердечно, но без огонька. Что бы это могло значить, выяснилось очень скоро. У матушки и Розаны роман с моими начальниками не получился. Мужчины желали постельных отношений, но никаких обязательств брать на себя не хотели. А женщины без обещания жениться в койку не спешили. Так и расстались обе стороны, неудовлетворённые этим знакомством.

На меня женщины посмотрели, посмотрели, усадили за стол и начали вести всякие разговоры, и про то, что без мужской руки, тут у них всё идёт ни шатко ни валко, и про то, что скучно им без меня, и съездить в город надо бы. А сами всё подливали мне вина. Так ведь и напоили. И мой жизненный опыт не помог, окосел, натуральным образом.

А хитрые женщины всё-всё у меня выспросили, и уложили меня спать. А утром смотрят на меня так хитренько.

– Садисты, изверги, у меня же похмелье. Дайте кофе, или огуречного рассола.

– Мики, а ты, что сейчас сказал?

И тут до меня доходит, что я говорил по-русски. «Ещё никогда Штирлиц не был так близок к провалу» – цитата из «Семнадцати мгновений весны» характеризует ситуацию очень точно.

– Я говорю, что я тяжело болен, мне бы попить чего-нибудь остренького или солёненького. Не щадите вы меня, для моего детского организма такая доза алкоголя была смертельной, – и картинно падаю на диван.

У матушки в глазах сначала ужас, потом сомнения, потом они вместе с Розаной начинают смеяться. Сжалились, на завтрак дали мне много солёных блюд и кислый морс. Ковыряя вилкой и ножом кусочек копчёного бараньего ребра, я порезал палец. Матушка подпрыгнула за бинтиком, или повязкой, а я наложил Малое исцеление и произнёс:

– Да чего там, до свадьбы заживёт.

– Мики, а что ты думаешь про свадьбу?

– Ну, раз вас замуж выдать не удалось, придётся самому жениться, – пытаюсь шутками отделаться от скользкого вопроса.

– И срок свадьбы уже назначен?

– Нет, я же вам говорил вчера, мы поссорились, и я её давно не видел.

– А, её, это – кого?

– Алису, конечно, кого же ещё.

– Сынок, из того что ты вчера рассказал, следует, что с Алисой вы расстались навсегда. Ты это понимаешь?

– Мики, когда тебе говорят, «Нам нужно серьёзно поговорить», нужно отодвигать все дела и проблемы, и говорить с этим разумным. Понимаешь?

– Теперь понимаю, и что же делать?

– Теперь уже ничего, надо просто отвлечься.

– Почему?

– Судя по твоим рассказам, девушка к тебе охладела. Она хотела это тебе сказать сама, глядя в глаза, чтобы не было шепотков и пересудов за спиной у тебя, ничего не подозревающего. Ей было очень не просто решиться на этот разговор, а ты проявил небрежность по отношению к ней. Тем самым, ты дал ей моральное право считать, что ты сам виноват. Ты не захотел выяснить отношения. Конечно, для тебя это всё выглядит иначе, а для неё вот так. Может, мы с Марисой и ошибаемся, но вряд ли. Ты сейчас не кипятись, не предпринимай никаких шагов. Приедешь из отпуска в Академию и поговоришь спокойно. Тут ведь кричать и требовать бесполезно, если у кого-то из вас любовь ушла, то она ушла, и её уже не вернуть, – Розана смотрит на меня с сожалением, но и что-то ещё есть в её взгляде.

Будучи в состоянии уныния, я забрёл в угол парка и увидел дверь в семейный склеп. Сходил за ключом и зашел внутрь. Здесь ничего не изменилось. Я сел на скамейку у стены в поток энергетического поля и почувствовал состояние умиротворения. Мне не нужно никуда бежать, сегодня можно не спешить и безболезненно отложить все дела. Близкие мне люди меня любят, я люблю их. Девушка ушла? Может быть, это пока не точно. Но, как в песне на слова Войновича: «Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло», – если разлюбила, значит, некрепкой была любовь. А я сам, крепко ли я любил Алису. О, как! Я уже сам об этой любви говорю в прошедшем времени. К Алисе у меня претензий нет, я сам последние два месяца ни разу не выбрал времени увидеться с ней. Выходит, у меня у самого к ней нет любви? И наше чувство, это была не любовь, а что тогда? Когда-то, ещё там, на Земле, одна девушка мне сказала: «Нравишься и люблю, это ведь не одно и то же!» Выходит Алиса мне просто нравилась? И я ей, видимо, тоже.

Ладно, будем жить дальше.

У нас в усадьбе теперь есть конюх, соответственно, есть конюшня и две лошади. Вот к конюху я и подошёл, попросил оседлать лошадь. За два месяца напряженных занятий я довольно неплохо освоился с верховой ездой. И когда прокатился на этой лошадке, понял, что это лошадь, для телеги. Потребовал, чтобы конюх съездил со мной в город для покупки верховой лошади.

На конном базаре в первый день мне не понравилась ни одна лошадь. На второй день – аналогично. Огорчённый, отпустил конюха в гостиницу, а сам зашёл в трактир возле конного круга. Это что-то типа нашего ипподрома, здесь тоже иногда устраивают скачки, но сейчас здесь просто лошадиный базар. Сидел, кушал, присматривался к посетителям. Недалеко за столиком выпивали двое мужчин и вели разговор. Один из них был сильно опечален, и говорил со злостью.

– Понимаешь, замкнутый круг, подлечить его – нет денег, а хромого никто не купит. Конь-то ведь отличный, и надо же было ему на эту колючку встать!

Я подозвал официанта, и подошёл к их столу.

– Прошу прощенья, мне показалось, что вы разбираетесь в лошадях, а мне как раз нужен совет. Можно сделать так, я вас угощаю, а вы мне этот совет даёте?

– Я пойду, – это тот человек, что говорил про коня.

– Нет, я прошу вас задержаться. Не хотите пить моё угощение, не пейте, я не обижусь. Просто я услышал, что у вас есть хороший конь, но он получил ранение. Этот вопрос я тоже хотел бы обсудить.

– А что тут обсуждать вы готовы купить хромого коня?

– Я должен его сначала увидеть!

– Так пойдём, посмотришь! – мужчина явно не верил, что я буду покупать этого коня, и был недоволен тем, что нужно проводить «экскурсию».

Я посмотрел на второго мужчину, тот поднялся из-за стола, и без всякого сожаления зашагал рядом с нами. Мне очень понравилось то, что он даже не оглянулся на оставленную бутылку. Мы зашли в здание конюшни, прошли в дальний угол, там стояли два коня, один из них поджимал заднюю ногу. Мне очень понравились оба коня.

– Вы продаёте одного или и второго тоже?

– А вы готовы купить обоих?

– Хотел бы, но пока я ничего не знаю ни о вас, ни о лошадях.

– Я барон Луи ля Мартен, а это мой друг виконт Арнольд ля Артанан. Я служил в войсках, лейтенант королевской конницы. Служил в пограничной страже на юге. Вот эти два коня, это из трофеев. Тут пришло письмо, что отец умер, нужно принимать баронство. Пока уволился, пока доехал, прошло два месяца. В мэрии мне заявили, что у меня осталось два дня, если я не внесу пятьсот золотых залога, то моё баронство будет выставлено на торги, и его купит тот, кто больше заплатит. Арнольд готов дать мне ссуду в двести золотых, а где взять ещё триста? Эти кони, это скаковая порода от степняков. Они стоят по двести пятьдесят золотых каждый, но здесь этих денег никто не даст, а времени нет. Еще и захромал один так не вовремя.

– Знаете, Луи, ваш рассказ меня заинтересовал. Я куплю у вас этого коня, но дело не в этом. Арнольд, если баронство выставят на продажу, кто его купит, скорее всего.

– Скорее всего, купит сосед барон ля Феран.

– О, как! Это интересно. Мужчины, я обещаю, что если мы решим вопрос с баронством Луи в его пользу, а куплю этого хромого коня. Он, кстати ни на что не наступал.

Я подошёл к коню погладил его, послал успокаивающее плетение, потом взял его за заднюю ногу и наложил диагностику. Перебирая пальцами по ноге, нашёл болевую точку, потрогал это место. Есть! Зацепив ногтями, вытащил из ноги маленькую заточку, кусок заострённой проволоки.

– Вот было воткнуто выше копыта, это не колючка, это диверсия, вредительство. Арнольд, дай команду, чтобы вызвали хозяина конюшни. Разрешаю бить морды и отрезать уши.

Пока Арнольд вызывал через конюхов хозяина конюшни, я наложил на ногу коня Малое исцеление. Погладил его по ноге, потом погладил его холку, и, наконец, погладил морду. Конь – умное животное. Он сразу понял, что я убрал боль из его ноги, и сам потянулся ко мне.

В конюшню ворвался жирный обрюзгший гном, он начал кричать, что у лейтенанта больная лошадь, пусть немедленно её продаёт, или убирается из конюшни вместе со своими друзьями и лошадьми. Потом он начал подталкивать нас к выходу. Когда он толкнул меня, я врезал ему под дых, но там столько сала, что он почти не почувствовал удара, и потянул к моему лицу свои хваталки. Взмах дагой, и на пару пальцев на его левой руке стало меньше. Толстяк с диким визгом и очень быстро скрылся за дверью.

Через минуту в помещение вошёл ещё один гном, в полной экипировке городского стражника.

– Всем стоять! Оружие в ножны! Городская стража! – Голос у него такой, что хочется подчиниться.

Из-за спины его выглядывает хозяин конюшни, прижимая раненую руку к груди. Я, на всякий случай, накрываюсь Чёрным куполом и подхожу к стражнику.

– Представьтесь полностью!

– А ты кто такой?

– Или сейчас вы оба здесь сдохните, за нападение на аристократа!

– Сержант городской стражи Гарон Дован!

– Я граф ля Витур. Мой приятель разместил на этой конюшне лошадей, и вот что я нашёл в ноге лошади, – я сунул заточку под нос сержанту.

Тот отшатнулся, и оглянулся на толстяка.

– Я вижу, вам знакома эта штучка. Мне всё равно, кем этот толстяк приходится вам. Но у него только два пути. Первый, он говорит, кто и сколько ему заплатил за это преступление. Второй путь, я ему сейчас отрубаю голову. Можно довести дело до суда и повесить его, но мне нужно возвращаться в Академию, поэтому мне проще решить всё на месте.

– Да, Ваше Сиятельство, вы в своём праве. Рассказывай, – это сержант толстяку.

– Пять золотых мне заплатил барон ля Феран. Велел сделать так, чтобы лошадей никто не купил. Только второй жеребец не подпускает к себе никого.

– Ладно, живи, но ещё что-то подобное будет происходить на твоих конюшнях, повешу. А всяких баронов отправляй ко мне. Луи, Арнольд, нам ещё в одно место надо заглянуть, пошли.

Пока мы добирались на извозчике до мэрии, я проинструктировал этих дворян, и в кабинет клерка Земельного комитета мэрии первым входил Луи. Здесь сидел такой же толстяк, только на этот раз человек.

– Ну, вы принесли деньги!

– Нет, но я прошу дать мне отсрочку.

– Никаких отсрочек не будет! Завтра здесь в этом кабинете, будут проведены торги в десять часов утра. Можете прийти поторговаться.

– Уважаемый, а вы не могли бы назвать документ, на основании которого вы эти торги назначаете.

– А это кто такие? Такие же нищеброды? Вон отсюда, здесь мэрия, а не проходной двор!

Дождавшись, когда он схватит меня за рукав и начнёт выталкивать из кабинета, ударил снова в солнечное сплетение, вложив больше силы. И когда он согнулся, зажав живот, я открыл окно и выбросил его в окно. Хотя конечно не выбросил, а с трудом перевалил через подоконник.

Отсюда мы пошли в кабинет мэра. Секретарь мэра узнал меня и залебезил, мол, присядьте на минуточку, я доложу, чтобы мэр мог подготовиться…

Я не стал выяснять, к чему должен готовиться мэр, а открыл дверь и вошёл. А мэр зажимал на столе молоденькую девчонку.

– Арнольд, девочку не отпускай, задержи.

– Ваше Сиятельство, это не то, что вы подумали…

– Заткнись! Сколько тебе заплатил барон ля Феран за то, чтобы лейтенант королевской армии не смог вступить в наследство?

Видя неподдельное изумление на лице мэра, понимаю, что он не в теме.

– Луи, расскажи ещё раз свою историю.

После рассказа офицера спрашиваю:

– А теперь уважаемый мэр скажите, зачем мне вас оставлять на этой должности. У вас клерки творят, что хотят, наплевав на законы, дискредитируя мою власть и законы королевства. Для них законы, это бумажка для туалета. Ты сам занимаешься вымогательством, только берёшь не деньгами, а вот этими услугами, – и показываю на девицу.

– Нет, Ваше Сиятельство, нет, это не я у неё вымогаю, это моя любовница, требует, чтобы я ей очередное колечко купил.

Смотрю на девицу, та потупила глазки:

– А что, замуж не берёт, пусть хоть драгоценности подарит.

– Мэр, толстяка из земельного комитета в тюрьму, провести расследование, всё, полученное нечестным путём, изъять, потом с позором выгнать со службы. Барону ля Феран направите предупреждение, что в следующий раз он будет привлечен к суду королевских дознавателей, за неоднократное попрание законов королевства. Сейчас берёшь всех кого нужно, и чтобы к завтрашнему утру барон Луи ля Мартен был оформлен, как законный владелец своего баронства. Если не будешь контролировать работу своих подчиненных, будете позорить моё имя, выгоню из графства.

Когда мы вышли из мэрии я повернулся к мужчинам.

– Барон, вот чек на двести золотых, это за коня. Господа, дней через пять, когда осмотритесь, приезжайте ко мне в усадьбу. Приведёте моего коня. Я заказываю степное седло, которое на нём и было. Рассчитывайте погостить у меня дня три. Научу вас ловить рыбу. Это не ради еды, это просто очень увлекательно, вот увидите. Ну, до встречи, – и я пошёл в гостиницу, а потом мы поехали домой.

– Арнольд, я не сплю?

– Луи, ну, должна же быть в жизни справедливость. Ты живота не щадил на королевской службе. Ну, почему бы аристократу не проявить о тебе заботу?

– А ты где-нибудь видел аристократов, проявлявших заботу о подданных? Он же совсем ещё пацан, а как дела решает. Мы даже не сообразили, что тот клерк в сговоре с кем-то, и нарушает законы. Действительно, кто имеет право лишить наследства? Только суд или король. И мзду за вступление в наследство брать не должны.

Когда через пять дней два дворянина приехали к нам в усадьбу, их встретили, как дорогих гостей.

– Уважаемая виконтесса, а почему нас встречают как почётных гостей.

– Понимаете, Арнольд, наш Мики учится в Академии в столице. У него там любовная драма случилась, он был весь такой убитый горем. А от вас приехал, прямо ожил. Мы решили, что это вы на него так хорошо повлияли.

– Уважаемая Розана, это не мы его от хандры лечили, это он нас из дерьма вытаскивал.

– И как же это он делал?

– Как? Он одному подонку отрубил два или три пальца, другого подонка выбросил в окно, запугал мэра города до полусмерти, и купил у моего друга коня, которого никто не хотел покупать.

– А почему?

В это время, мы вместе с Луи оседлали моего коня. Я сам проверил все подпруги и ремни, потом вскочил в седло. Конь загарцевал подо мной, словно приглашая к веселью. «Почему бы и нет? Меня же учили!»

– Ай! Ай! И-а-а-а!

Во дворе усадьбы прекрасный степной конь взвился на дыбы, рванул в галоп, и, перемахнув через полутораметровый забор, умчался в поле.

– Вот поэтому и не брали, кто ещё так сможет?

А Луи стоял и счастливо улыбался, теперь у него есть знакомый, с кем можно посоревноваться в езде на этих степных красавцах.

Помните пословицу про козу или козла в огороде. Кто-то его туда пустил. Это я, пригласил мужиков в гости, а о последствиях не подумал. Я, конечно, планировал, что пребывание мужчин в усадьбе развлечёт женщин, но что оно ещё и увлечёт их, это я не мог, точнее, не сумел предвидеть. А итог был такой. Я изготовил три удочки, и повёл мужчин на рыбалку. На ближайшей речке клевала рыба, похожая на карася, но мужчины сидели как на иголках. Поймав по пять – шесть рыбин, пошли домой. Пока я объяснял на кухне, как эту рыбу пожарить в сметане, «взрослые», как они себя называют, разбились на парочки, и ушли гулять в парк. На обед они не пришли, и карасей в сметане я ел в одиночестве.

Эх, ну что за невезуха? Матушка отвлеклась от повседневности, это ладно, но я ведь рассчитывал на некоторое внимание со стороны Розаны! Думал, мужики погостят и уедут, а мы тут останемся, и всё будет по-прежнему. А вот облом, причём полный! Матушка «уговорила» мужчин погостить у нас недельку.

Тогда я поехал в город, нашёл школу фехтования, объяснил им ситуацию: нужен тренер, мастер, на два месяца, желательно с выездом к нам в усадьбу. В школе со мной даже говорить не стали, зачем им куда-то ехать, чтобы тренировать единственного ученика. У них тут группы, разумных по десять – двенадцать, это совсем другие доходы. Усмехаясь, мне посоветовали сходить по одному адресу, мол, там живёт мастер, только он редко берёт учеников.

Дом, к которому я подошёл, был не виден из-за высокого забора, но табличка с адресом «имела место быть». Постучал, мне открыл старик, видимо привратник. Взаимно поздоровались, я объяснил цель прибытия, а старичок всё выпытывал, кто я, что мне нужно, зачем мне тренер, именно, мастер. Сам не знаю почему, но разоткровенничался с ним, рассказал, что со шпагой меня неплохо потренировали, но мне бы ещё с другими видами оружия научиться обращаться: полуторный меч, двуручный, пика, топор.

– Не бывает мастеров, преуспевших во всех видах оружия. В лучшем случае, хорошее владение, и только в каком-то одном виде можно достигнуть вершин мастерства.

– Пусть так, только мне бы хотелось, чтобы мастер поехал к нам в усадьбу на полтора месяца, а потом я вернусь в Академию.

– Проходи, выбери себе оружие, посмотрим, что ты умеешь.

Прибежали помощники мастера и разложили на столе несколько колюще-режущих предметов. Мечи и шпаги были затуплены, то есть учебные.

Я выбрал себе тонкий меч и короткую шпагу. Меч был тяжелее, чем я привык, но лучше ничего не было.

– Что морщишься?

– Это не совсем то, к чему я привык.

– Дай мне твой меч.

Я протянул ему свой боевой меч в ножнах. Матер извлёк меч из ножен, и завис над ним минут на пять.

– Витас, принеси Серую молнию, – дал он команду одному из учеников или помощников.

– Отец, ты же сам говорил… – и замолчал под суровым взглядом, как оказалось отца.

То, что принёс сын мастера, было точной копией меча Мики Витура из другого мира. Как так может быть?

Я осторожно взял в руки этот меч. Рука привычно вписалась в пространство под защитной дугой. Я провёл левой рукой по срединному гребню клинка.