Ровена скорчила рожицу и уверенно заявила:
– Я – точно не буду!
– А разбойники, когда танцевать заставили? – дальше вспоминал Клаус. – И принц Иво? О-о, так вот, почему он так пялился на тебя, мерзавец!
– Боюсь вообразить, что видел ты, – скривилась Ровена.
Клаус обиженно насупился. Он всё пропустил. Другие рассматривали его Ровену в этом… одеянии, а он жмурился, чтобы не смущать Никса.
Оставался последний, важный вопрос.
– Ровена.
– Я слушаю тебя, Клаус, – такой весёлой и довольной она никогда не была, ни в собственном облике, ни в гномьем.
– Ты простила меня за то, что я чуть не женился на другой?
Клаус затаил дыхание, но Ровена только безразлично пожала плечами.
– Поначалу я тебя убить хотела, ну, ты помнишь. А потом… Разве пошла бы я за тобой, если бы не простила?
«Могла и просто присматривать за мной, балбесом», подумал Клаус.
– Тогда, – он взял девушку за руку, – ты выйдешь за меня замуж сегодня.
– Сегодня?
– Не желаю больше медлить и рисковать. Клара обещала нам услугу, помнишь? Так вот её отец, король Дирдорфа, может нас поженить. Сегодня. Я уже говорил, что сегодня?
Ровена сощурилась. Глаза у неё были большие, красивые, но теперь Клаус заметил, что насмешливый прищур Никса выглядел точно так же.
– Ты не хочешь вернуться домой, ещё раз попросить благословения у брата? – спросила она.
– Не хочу, это слишком долго. До дома так далеко – а ты посчитай, сколько денег мы сэкономим, если будем как муж и жена брать в постоялых дворах одну спальню.
Из насмешливого прищур стал хитрым.
– Экономия, да?
– Исключительно.
Ровена вздохнула.
– Я соглашусь только ради того, чтобы надеть наконец красивое платье. Вот только… Как же королевская клятва? Разве тебе не нужно жениться на настоящей принцессе?
– Сердце решает, что настоящее, а что фальшивое. Я повидал и принцесс, и обманщиц, и ведьм с русалками, но сердце всегда тянулось к тебе. Ты – моя единственная настоящая.
Всё так и получилось. Клаус и Ровена поженились этим же вечером: для невесты нашлось прекрасное белое платье, а для жениха – лавандовая настойка от трясущихся колен. Король Дирдорфа хоть и не знал, при каких обстоятельствах его дочь познакомилась с принцем Алфена, но с восторгом выполнил данное ею обещание. А Клара могла, не сбегая из дворца, всю ночь танцевать на свадьбе.
Наутро новоиспечённые муж и жена отправились в обратное путешествие. По пути они навестили гномов в деревне Большие Колпачки и отгуляли свадьбу ещё раз, а страдающий от переизбытка накопившейся энергии рыцарь пел им песни. Клаус и Ровена побывали в Минтии и отпраздновали в третий раз вместе с королём Радульфом и всеми его детьми. Там принц Иво и напомнил Клаусу про маленькую золотую корону удочересыновления, благодаря которой Ровена стала не только настоящей в его сердце, а ещё и официальной принцессой.
Погостили Ровена с Клаусом и у Латгард. Расспрашивали её про подсказки и задания, что она знала наперёд, а чего не знала. Ведьма только разливала чай и посмеивалась.
А как их в Алфене встречали! Там уже и несостоявшуюся войну отпраздновали, и обновлённую крепкую дружбу с Лихтенфельсом, и счастье молодых. Все удивлялись только странным ласковым обращениям молодожёнов: «балбес» и «гномик».
После принц и принцесса избегали всяких торжеств и дальних путешествий.
И жили они, разумеется, долго и счастливо.
***
Дорогой читатель, если бы сказка на этом закончилась, ты наверняка заглянул бы на следующую пустую страницу и разочарованно спросил: это всё? А как же…
Позволь же мне заполнить троеточие.
Тусклое освещение, пол, усыпанный соломой, шершавые стены, затхлый воздух и равномерный слой грязи на всех статичных и движущихся поверхностях. Фиренца сокрушённо вздохнула. И это результат всего нескольких часов. Если она пробудет в подземелье до утра, спасти маникюр уже не удастся.
Как жаль, ведь всё так хорошо складывалось. Где она просчиталась? Пятью этажами выше, в её бывшей спальне, на её бывшей постели лежало роскошное платье, которое ей уже не доведётся надеть. Возмутительное невезение.
– Карр!
Фиренца обернулась: в просвете маленького окошка сидел ворон. Он протиснулся между прутьями решётки и прыжками добрался до спинки стула.
– У меня нет для тебя хлебных крошек. – Фиренца брезгливо поморщила нос. – Убирайся, шух-шух!
Ворон взлетел над стулом, а опустился на него бывшим первым министром Алфена.
– Явился, – фыркнула заключённая. – Всё из-за тебя, знаешь? Втянул меня в свадебную авантюру и сбежал.
– Раскаиваюсь, – ответил Хелфрид, забросив ногу на ногу. – Как вижу, в свадебные авантюры ты и без меня умеешь метко попадать.
Фиренца изящно пожала плечиками и откинула волосы – перед тем, как явилась стража, ей успели сделать половину причёски.
– Сегодня я должна была стать восьмой женой восточного короля и одной из хозяек этого чудесного дворца, – разоткровенничалась она. – Но какой-то негодяй, будь он проклят, наболтал королю про меня… всякое. Теперь вместо брачной ночи тут сижу.
– Знаю, – Хелфрид кивнул. – Этот негодяй – я. Не благодари.
Фиренца закипела, вспыхнула спичкой, но тут же успокоилась.
– Теперь злорадствовать пришёл? – спросил она почти без яда.
– Вызволять тебя пришёл.
Они коротко глянули друг на друга, оценили, каждый сделал свои выводы.
– Почему? – уточнила Фиренца деловито.
– Женюсь на тебе, – бросил Хелфрид безразлично.
На всякий случай Фиренца спрятала руки за спину. Бывший сообщник внезапно превратился в мужчину, а мужчинам такие ногти показывать нельзя.
– Почему?
Хелфрид хмыкнул.
– Мне понравилась твоя злодейская улыбка. У нас получатся прекрасные дети.
– А чем мы вместе займёмся? Будем плести интриги, и совершать государственные перевороты, одним словом, злодействовать?
– Нет, – Хелфрид покачал головой, – мы будем жить в большом дворце со слугами, купаться в золоте и ничего не делать.
Фиренца кивнула и быстро ответила:
– Мне это подходит, я согласна.
– Кажется, я не спрашивал, а утверждал.
– Можешь думать, как тебе угодно и приятно.
Они одновременно поднялись. Хелфрид протянул невесте отмычку и мешочек с каким-то порошком, а сам достал из-за пояса длинный кинжал.
– Когда мы откроем эту дверь, – предупредил он, – на нас бросится толпа стражников.
Фиренца уже присела перед замочной скважиной. Подняв голову на жениха, она продемонстрировала улыбку, которая тому так нравилась.
– Целая толпа, – она жалостливо вздохнула. – Как мило, дорогой, что ты волнуешься о судьбе посторонних людей. Я обещаю держать себя в руках.