Сталин громит мифы

Нарком Сталина с пулемётом на ГУМе

История ареста наркома Ванникова разбиралась не раз. Выдвигались самые неожиданные версии. Вплоть до баек как Сталин коленкой нажимает секретную кнопку под столом и наркома на выходе из кабинета берут под белы рученьки мрачные костоломы из НКВД. Достоверность таких рассказов, мягко говоря, вызывает вопросы.

Наткнулся на подробный разбор этого ареста от человека, хорошо знавшего Ванникова. Более того, работавшего с Ванниковым после освобождения в соседних кабинетах. Оба были замами наркома вооружений Устинова. Да-да, того самого позднее многолетнего Брежневского министра обороны.

Рассказывал об аресте генерал инженерной службы, зам наркома вооружений Владимир Новиков. Напомню, история была в том, что наркома Ванникова и ряд его заместителей арестовали за две недели до нападения гитлеровцев. А через месяц так же внезапно вернули на работу. Правда, Ванников вышел уже не наркомом, а замом к Устинову, но всё равно, пост министерский.

Новиков вспоминал, что после освобождения к нему пришли четверо. Сам Ванников, его заместитель Барсуков, бывший начальник патронного управления Ветошкин и директор Чарский. Приехали в наркомат сразу из тюрьмы, чтобы узнать свою дальнейшую судьбу. Сначала к Сталину, потом в наркомат. Больше того, от Новикова Ванников поедет обратно в тюрьму забирать вещи.

Новиков приписывает заслугу освобождения всех четверых хитрому замыслу Ванникова. Время было непростое, колеса государственной машины иногда крутились с большим скрипом. Даже по ложному обвинению можно было загреметь надолго, пока разберутся, да и станут ли разбираться.

Опять же, ответственность наркома гигантская. Срывы-то производства были, никуда их не спрятать. А пойди разберись, где тут недоработка, где халатность, а где прямое вредительство.

Ванников решает «запустить дурочку», соглашается на всё. Больше того, выдумывает в показаниях самые невероятные обстоятельства. Чтобы всякому было понятно – такого и быть-то не могло, ерунда какая-то.

Ванников сообщает следователям, что готовил покушение на товарища Сталина. Приводит совершенно зверские подробности. Как поднимался на крышу ГУМа и присматривал местечко для авиационного пулемёта. Так и говорит:

«Я собирался крупнокалиберный пулемет затащить на ГУМ, и когда товарищ Сталин будет выезжать из Кремля, дать по нему очередь из этого пулемета».

Причем, сам Ванников говорит, что его не запугивали. Ни каким образом не били, и не пытали, чтобы там не сочиняли либеральные писаки. Весь этот полёт фантазии нарком выдавал по собственной воле.

Следователи НКВД, конечно, кривились, но дело маленькое – говорит, пиши. Так весь этот бред и околесица оказались в показаниях наркома. В таком виде показания и легли на стол Сталину, когда тот поинтересовался как идёт дело о вредительстве в наркомате.

По рассказу Новикова, товарищ Сталин при первом же знакомстве с делом сделал замечание, что тут какая-то глупость. Ванников либо невиновен, либо «валяет Ваньку» и надо разобраться что же было на самом деле.

При этом реальные-то проблемы в наркомате никуда не делись. Пожалуй, важнейший по военному времени наркомат, а с государственными заданиями не справился.

Сталин решает дать Ванникову шанс исправиться. Уже на десятый день после нападения фашистов Сталин поручает Ванникову в тюрьме подготовить план развёртывания военных заводов на мобилизационные рельсы. А задачи ставились немаленькие, выпуск вооружений нужно было нарастить от двух до трёх раз. И нарастить срочно!

Ванников оговаривается, что подробности ситуации ему неизвестны. Тем более, после нападения гитлеровцев многое могло поменяться. Тем не менее, пишет подробно свои соображения. Что нужно сделать в первую очередь, где возникнут сложности и нужно особое внимание, где понадобится помощь из резервов.

Новиков передаёт слова Ванникова, что после составления такой записки бывшего наркома вызвал Сталин. Прямо из тюрьмы Ванников попадает на правительственное заседание у Сталина с Молотовым и Маленковым.

Записка бывшего наркома была Сталиным уже подробно изучена и проработана. Проект был с многочисленными пометками красным карандашом. Сталин высоко ценил знания Ванникова как профессионала своего дела.

Сталин был вынужден признать:

«Ваша записка – прекрасный документ. Вы во многом оказались правы… Мы ошиблись».

И прямо на заседании предложил забыть обиды, все обвинения снимаются. А Ванникова ждёт ответственный пост зама наркома вооружений. В шутку Сталин добавил примирительно:

«Я ведь тоже сидел в тюрьме».

Чувство юмора и отчаянность перед авторитетами не оставили Ванникова и в этой ситуации. Не удержался и подпустил ехидную шпильку:

«Вы, товарищ Сталин, сидели как народный герой, а я как враг народа, германский шпион».

На прямой вопрос Сталина, зачем Ванников в показаниях сообщал всякую ерунду про пулемёт на ГУМе, бывший нарком лукаво сказал, что боялся избиений. Уж лучше расстрел. Хитрил, понятно.

Сталин спросил какие будут у освобождённого ещё пожелания. Ванников ответил, что для себя ничего не просит. Только, чтобы выпустили товарищей, которых арестовали вместе с наркомом. Уж если он не виноват, то они и подавно.

Так вчетвером и пришли к Новикову в кабинет. И опять для себя не просили ничего, попросили поспособствовать, чтобы очистили их доброе имя. Чтобы Новиков позвонил заму Берии и тот дал поручение вернуть освобождённым их ордена.

Новиков, действительно, позвонил Кобулову и передал, что раз все обвинения с товарищей сняты, то негоже лишать их наград. На следующий день награды были всем четверым возвращены.

Ванников и Барсуков стали заместителями наркома. Работы прибавилось и новым замам дело нашлось, не смотря на то, что уже были назначены новые замы. Ветошкин вернулся командовать патронным главком. Вернулся на директорскую должность, правда на другой завод, Чарский.

Никаких вредных последствий для Ванникова опала и арест не имели. Уже в феврале 1942 года возглавил самостоятельный наркомат боеприпасов и командовал им всю Отечественную.

А после Победы ещё более важное поручение лично от Сталина. Ванников под прикрытием работы в министерстве сельхозмашиностроения возглавляет на самом деле Первое главное управление при Совмине.

По сути, это наш Манхэттенский проект и немного покруче. Целая атомная отрасль в секретном режиме. Первейшая задача, конечно, была догнать и перегнать американцев по созданию атомной бомбы.

Задача была решена блестяще. На пятнадцать лет раньше, чем было в подписанной через неделю после успешных испытаний нашей бомбы справке ЦРУ. Когда аналитики просчитывали, что Сталину еще 15 лет не создать атомную бомбу, в Кремле уже поднимали шампанское за успех.

Такая вот история про готовившего злодейское покушение на Сталина с крыши ГУМа наркома Ванникова. И три Золотых звезды Героя Социалистического Труда на его кителе. За дело звёзды-то.

Нарком отпустивший дочь Сталина

История побега дочери Сталина Светланы – трагическая. Для неё самой в первую очередь. Попала под влияние западных спецслужб, поменяла родную страну и память об отце на что-то другое. Вряд ли Сталинский нарком Иван Бенедиктов подозревал, что дело зайдёт так далеко. Отдал последний долг ушедшему вождю и только.

При этом Бенедиктов – фигура нечеловеческого масштаба и крайне необычной судьбы. Кидало его в столь разные сферы, что поражаешься: от театра и колхоза до атомного института и зарубежных посольств.

Начинал Иван в пятнадцать лет на текстильной фабрике. Потом работал грузчиком в театре. Потом выучился на экономиста в Тимирязевской академии.

Поработал в наркомате земледелия Узбекистана, служил в Красной армии, затем командовал московским трестом совхозов, выращивающих овощи. Занимался научной работой в сельхоз институте. Когда всё успевал?

В тридцать пять лет Сталин поставил талантливого специалиста по сельскому хозяйству наркомом совхозов РСФСР. А потом и наркомом земледелия всего СССР.

Гигантская работа ведомства Бенедиктова в предвоенные и военные годы хорошо известна. В сорок первом страна сразу потеряла больше половины посевных площадей и регионы, в которых выращивались самые большие стада.

Только благодаря ударной работе по эвакуации того, что можно было спасти, на восток… Благодаря освоению новых, не самых плодородных земель в Средней Азии, на Алтае, в Сибири удалось обеспечить страну продовольствием.

А заодно именно Бенедиктов придумал и воплотил ВДНХ как мощный двигатель всего Советского хозяйства. Да-да, начиналось всё со Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Помидоров и тыкв-рекордсменов, которые самолётами везли в Москву на выставку.

Многолетний министр сельского хозяйства оказался способен решать самые нестандартные задачи. Например, в 1945 году, когда острейшим образом встал вопрос создания Советской атомной бомбы, именно Бенедиктов, наряду с учёными физиками, оказался среди организаторов.

История поразительная, проект третьей Лаборатории Академии наук вели трое государственных деятелей. На минуточку, это первый работающий реактор на тяжёлой воде. И задача одна – создание ядерного щита.

Так вот, эти трое вполне понятны. Борис Ванников, многолетний нарком боеприпасов, академик-ядерщик Алиханов и генерал от инженеров, опять же по боеприпасам, Борисов. Только ознакомившись с проектом, Сталин отдаёт его на доработку Бенедиктову!

Как такое возможно? Бенедиктов – не физик, не инженер и не генерал. Как может главный агроном страны давать советы о создании атомной бомбы?

Оказалось, может. Организатором Бенедиктов был блестящим. И его доработки в проект оказались крайне по делу. Именно по редакции Бенедиктова и были запущены работы по созданию Лаборатории.

Крайне любопытный ход Сталина. Пусть человек со стороны, не погружённый в проблему посмотрит свежим взглядом. И ведь оправдалось, реактор заработал в кратчайшие сроки.

Что характерно, таких людей, как Бенедиктов, большие начальники не терпели. Как только Сталина не стало, пары недель не прошло, министерство было расформировано. А Бенедиктова отправили куда подальше – послом в Индию.

Талантливого и уважаемого министра земледелия боялись как конкурента со страшной силой. Бенедиктов никогда не занимался дипломатической работой, не имел подготовки по тому региону, не знал местных языков. И тем не менее, в роли Чрезвычайного и полномочного посла оказался снова крайне успешен.

Правда, через полгода новые партийные начальники завалили уборочную и пришлось срочно возвращать Бенедиктова из Индии в министры. Налаживать работу колхозов.

Кстати, именно Бенедиктов подготовил подробный план освоения залежных земель. И главное – распашки целины. Не его вина, что Хрущев крайне толковый план поставил с ног на голову.

А уж Хрущевская идея «неперспективных деревень» вызвала у Бенедиктова яростное неприятие. Хрущев, по сути, предлагал уничтожать не самые урожайные колхозы Нечерноземья и бросать вместо этого все силы на целину. Да ещё эта кукуруза в непригодных для неё районах.

«Природный демократизм стал уступать место авторитарным замашкам, уважение к чужому мнению – гонениям на инакомыслящих, в число которых сразу же попадали те, кто не высказывал должного энтузиазма по поводу новаторских идей выдающегося марксиста-ленинца».

Поспорить с новым вождём, объяснить, что Хрущёв совершает государственную ошибку было невозможно. Это не совещания у Сталина. Бенедиктов прямо пишет о том, что совещания по делу, пусть бурные и на нерве, уступили место хвалебным одам гениальности Хрущёва.

«Я не сразу уловил эти изменения и продолжал на Политбюро, ответственных совещаниях унаследованную со Сталинских времен привычку говорить то, что думаешь и считаешь правильным, приятно или неприятно это вождю. Постепенно в отношении Хрущёва ко мне стала ощущаться какая-то отчужденность, а затем и открытая враждебность».

В пятьдесят девятом Бенедиктов окончательно достал Хрущёва и был снова отправлен послом в Индию. Проработал там бывший министр сельского хозяйства восемь лет.

Собственно, историей с дочерью Сталина посольство в Индии и закончилось для Бенедиктова. Было это в 1967 году. Символично, в день ухода вождя, 5 марта.

Светлана приехала в Индию на похороны своего мужа-индуса. По обычаю, прах развеяли над великой рекой. После чего дочь Сталина месяц прожила в родной деревне мужа.

От пережитых эмоций и потрясения находилась в крайне эмоциональном состоянии. 6 марта Светлана должна была лететь домой в СССР.

За день до этого Бенедиктов пригласил Светлану на обед в посольство. И по её просьбе выдал ей на руки паспорт из сейфа.

Только следующим утром Светлана оказалась не в аэропорту, а в американском посольстве. Понятно, дело не в паспорте. Дочь Сталина с руками оторвала бы любая капиталистическая страна безо всяких паспортов. Такой удар по Союзу – дочь бывшего вождя сбежала к идеологическим врагам!

Вряд ли Бенедиктов подталкивал Светлану к побегу. Скорее, просто оказал любезность дочери ушедшего соратника, выдав паспорт. Тем не менее, вину за бегство повесили и на Бенедиктова. Работа в Индии для него на этом закончилась.

Себе Сталинский нарком не изменил, от вождя не отрёкся. В своих мемуарах сравнивал стили руководства Сталина и Хрущёва. И всегда сравнение было, мягко говоря, не в пользу Никиты.

Таким был Иван Бенедиктов. Рабочий ткацкой фабрики, главный агроном Союза, атомщик и дипломат. Поразительные были люди!

Как рождались Сталинские ГОСТы

Зачем Сталин в предвоенный год приказал срочно создавать ГОСТы? Организовать почти новую ВЧК для заводов. Рассказывал об этом Сталинский нарком, выдающийся учёный по производству брони, а потом атомщик Василий Емельянов.

В 1940 году товарищ Сталин поручает Емельянову с нуля построить Комитет по стандартам при Совнаркоме. Причём с крайне большими полномочиями. Почти ВЧК только для промышленности. А меры, правда, требовались чрезвычайные.

Хорошо известно, что 1939 году Сталину удалось прорвать санкционную блокаду Союза. Удалось договориться с немцами о большом торговом кредите золотом. А главное – о поставках Союзу самого передового оборудования и образцов вооружений.

В феврале 1940 года после переговоров с делегацией Шнурре заключается новый торговый договор. Немцы обязались поставить новые партии сложного оборудования. Но взамен просили помочь с поставками некоторых видов редкого сырья, в том числе никеля.

Этими соглашениями занимался лично товарищ Сталин. На тот момент немецкие технологии дали очень хороший толчок к развитию промышленности и науки Советской. Многие германские разработки были творчески развиты нашими инженерами.

И вдруг ушат холодной воды. Первая же партия Советского никеля немцами возвращена как негодная. Содержание примесей меди в металле выше немецких стандартов.

Нарком цветных металлов Самохвалов утверждал, что наш никель полностью соответствует всем стандартам. Тут-то ниточка и потянулась. А где же эти стандарты, – спросил Сталин.

Вдруг оказалось, то старой системы стандартов толком не было. Да и то, что было, доломали.

Емельянов говорит об этом с пролетарской прямотой и резкостью:

«Какому-то умнику пришло в голову убедить руководство дело разработки стандартов передать тем организациям, которые занимались выпуском продукции. И это неразумное предложение было реализовано. Сложилась парадоксальная ситуация: производители продукции сами на нее стали устанавливать все технические условия. Как говорится, каждый себе стал писать законы».

Ничего не напоминает? Как в девяностые ломали систему строжайших государственных стандартов. От пищевого производства до выпуска штанов. Теперь всё как в рассказе Емельянова.

Вместо Советских ГОСТов на каждом товаре стоят лукавые буковки «ТУ» – технические условия. Каждый капиталист сам себе пишет закон.

Кстати, все эти литровые бутылки молока по восемьсот граммов и десятки из восьми яиц из той же серии. Раньше за такое можно было в тюрьму сесть, а сегодня гениальная выдумка маркетологов.

Сразу вспомнилась одна из серий «Знатоков», ещё из первых, чёрно-белых. Там предприимчивый директор хлебного комбината «улучшил» рецептуру тортов.

Вместо коньяка – бросовое вино, вместо масла – маргарин. Ну а что, по вкусу почти и не отличишь. Рационализатор. Сел этот изобретатель в кино как расхититель Социалистической собственности и всего делов.

Совещание у Сталина закончилось тем, что Самохвалова с наркомовского поста с позором сняли. И постановили срочно создавать комитет по стандартам. По другому качество продукции радикально не улучшить.

Дело развивалось так быстро, что о своём назначении в комитет Емельянов узнал из газет. Пришёл на работу, а его товарищи поздравляют. Что случилось? Да ты газету открой.

Вместе с комитетом Сталин подписывает указ о качестве. Емельянов называет его «уникальным и единственным такого рода». Чрезвычайный указ по промышленности.

Указом установлены отдельные наказания за поставку негодной или некомплектной продукции. Причём ответственность должны нести не очередные стрелочники, а непосредственно руководство завода.

Указ предусматривал, что директор завода, главный инженер и начальник технического контроля головой отвечают за качество. Именно они получат сроки от пяти до восьми лет в случае поставок брака.

Емельянов вспоминал, что Комитет был создан за одну ночь. Выделили помещение, набрали толковых инженеров и дело пошло.

Полномочия комитета очень большие. По сути именно они писали новые законы для промышленности. Задавали стандарты, которые придётся исполнять всем.

Емельянов говорит, что первое время выйдешь в приёмную, а там от начальства не протолкнуться. Как будто на совещание в Совнарком попал. Плюнь – попадешь или в наркома какого-нибудь или в его заместителя.

Не обходилось и без курьёзов. Например, пришёл нарком рыбной промышленности Ишков. Просил пересмотреть слишком жёсткий стандарт по выпуску бочек для рыбы.

«Не в чем селедку солить, нет ни одной стандартной бочки. Утвержден такой стандарт, по которому самый лучший бондарь хорошую бочку не сумеет сделать. Приняты требования к точности более высокие, чем даже в авиационной промышленности».

И рассказывает, что в стандарте чуть ли не по миллиметрам все размеры бочки расписаны. Обручи такие, зазоры такие, доски такие. В жизни такого просто не бывает. И заключает:

«Это чёрт знает что понаписали».

Емельянов спрашивает, кто же напридумывал таких стандартов. А рыбный нарком в пол смотрит:

«Я сам и утверждал, а отменить теперь свои же стандарты не имею права. Разберитесь и помогите».

Емельянов рассказывал, что уже к началу Великой Отечественной со стандартами был наведён порядок. Речь не только про качество, но про заменяемость деталей и единые требования к продукции по всей огромной стране.

Нарком говорил, что:

«Комитет по стандартам завоевал уважение и определенный авторитет в народном хозяйстве. И главным образом потому, что свои постановления он принимал на основе анализа научно-технических достижений, опираясь на опыт лучших предприятий страны».

Так родилась Сталинская система ГОСТов, которая продержалась полвека. Сегодня её не стало, а что мы хотели, капитализм – что коммерсанту выгодно, то и стандарт.

Десять тысяч нукеров Сталина

Очередные сказки «историков» про параноика Сталина и как вождь боялся собственного народа. Десять тысяч одной личной охраны и все посетители Большого театра сплошь из подставных чекистов. А то вдруг кто ткнёт вождя в буфете отравленной вилкой!

Пишет про это историк Алексей Богомолов. Личность известная, успел и вице-губернатором побыть и даже советником главы Совета Федерации. Теперь радует нас откровениями про Сталина.

Богомолов ссылается на записки телохранителя вождя Владимира Васильева. Разбирали уже неоднократно, мемуары эти вызывают очень большие сомнения.

Написаны не самим Васильевым, а якобы, его сыном со слов отца. Опубликованы уже после ухода Васильева старшего из жизни. Да и понаписано там такое, что никто из других свидетелей и близко не подтверждает.

Вот как записано у Васильева:

«Только телохранителей было человек 35. А ведь еще надо учесть наружную охрану, которая тоже была немаленькой. В общей сложности набиралось человек двести.

В нашу обязанность входило сопровождать Сталина, куда бы он ни направлялся. Даже когда он гулял у себя по саду, за ним постоянно следовали три-четыре телохранителя».

Представил Сталина, за которым по собственному саду ходили несколько охранников, да уж. Богомолов не унимается и берётся за басни Хрущёва:

«Я был раз свидетелем такого факта. Сталин пошел в туалет. А человек, который за ним буквально по пятам ходил, остался на месте.

Сталин, выйдя из туалета, набросился при нас на этого человека и начал его распекать: Почему Вы не выполняете своих обязанностей? Вы охраняете, так и должны охранять, а вы тут сидите, развалившись».

Ну понятно, если верить Хрущёву, Сталин даже в туалет без охраны зайти боялся. И тут же читаем, что это «результат работы больного мозга».

Неплохо раскручивается «историческое расследование» у Богомолова! Уже не удивляет когда бывший советник Совета Федерации сравнивает систему охраны на Ближней даче с «Волчьим логовом» фюрера.

Это примерно как газовую камеру в концлагере с Большим театром сравнить. Ну а что, стены, да крыша, никакой разницы.

Давайте, для разнообразия, поговорим о настоящей истории. Хорошо известно, что до начала тридцатых никакой личной охраны у Сталина не было вовсе.

Ходил по Москве пешочком, даже не на машине. И ранних фотографий этого периода предостаточно. Никакого каре из бодигардов между вождём и случайными прохожими не наблюдается.

Больше того, первый охранник у вождя появился вовсе не по его воле. После ряда серьёзных покушений на деятелей партии Политбюро в 1927 году выпускает постановление «О мероприятиях в связи с белогвардейскими выступлениями».

Кроме Сталина охрану получают еще полтора десятка сотрудников ЦК. Охранник Сталину назначается один. Прописью – один. Звали его Иван Юсис.

Только в 1930 году ряд отделов ЦК и кабинет генсека переселяют в Кремль. С этого момента Сталину запрещают перемещаться по городу без машины.

Вождь на запреты охраны откровенно плюёт и продолжает ещё год ходить пешком. Очень зря, опасность была невыдуманная.

В книге историков Девятова, Шефова и Юрьева приводится отчёт ОГПУ о задержании некоего Платонова-Петина в ноябре 1931 года:

«Проходя с нашим агентом в 3 часа 35 мин дня по Ильинке около дома пять дробь два против Старогостинного двора, агент английской разведки случайно встретил Вас и сделал попытку выхватить револьвер.

Как сообщает наш агент, ему удалось схватить за руку указанного англоразведчика и повлечь за собой, воспрепятствовав попытке».

На этой записке появляется историческая резолюция ряда товарищей: от Молотова до Калинина. Товарищи так и пишут – все походы Сталина пешком по Москве нужно срочно прекратить!

Много нагорожено про систему охраны Ближней дачи вождя. Якобы, весь лес закидан колючей проволокой. Два забора по шесть метров высотой. Мощные корабельные прожектора.

Бойницы в стене, множество постов охраны. Огромные собаки с цепями на проволоке вдоль стены.

В ту же степь байки про Сталина, который каждый раз ночевал в новой спальне, чтобы запутать убийц. И про сложную систему крепких замков, открыть которые мог только лично Сталин.

Вот, что пишет другой охранник вождя Алексей Рыбин, который эту самую Ближнюю дачу охранял:

«Забор был обыкновенный – из досок Без всякой колючей проволоки сверху. Правда, высотой в пять метров…

Никаких железных дверей, кроме военного бомбоубежища, на даче не имелось. Все внутренние двери были сделаны из простого дерева и с половины застеклены.

Дверь в зале-кабинете Сталина была абсолютно такой же и для лучшего движения воздуха никогда не закрывалась».

Настолько же дико звучит байка из воспоминаний Владимира Васильева про подставной «народ» вокруг вождя. Якобы, каждое торжественное мероприятие в Большом театре было наводнено переодетыми чекистами:

«Помимо охраны вокруг здания, у входов и выходов, за кулисами, зал буквально наводнялся сотрудниками органов безопасности. Порядок был такой: три приглашенных – один агент. Не доверяли никому.

Подобная же картина была и во время правительственных приемов. Мы были вынуждены изображать либо гостей, либо официантов. Сноровки по части обслуживания у нас не было никакой».

Тут даже спорить не хочется. Сохранилось просто огромное число воспоминаний от людей, на этих приёмах побывавших. Заподозрить наших выдающихся лётчиц, рабочих, учёных, что вместо них на приёме сидели переодетые чекисты как-то странно.

Любопытно другое. Историк Богомолов много вращался в Совете Федерации и в кругах Правительства. Откуда у него взялись эти дурацкие идеи «три приглашённых, один чекист»? Точно ли из Сталинской эпохи?