Захват. Байкеры против инопланетян

Глава вторая

В общем, пронесло! Дорога перед Иркутском пошла – ровный асфальт, и мы разогнались до предела. Меня слегка подкидывало на волнах, да ноги с подножек водой сбивало, когда в лужи попадал. Лужи после вчерашнего ливня остались. Но ни одна машина так и не смогла за нами угнаться.

Перед Иркутском Кроха рассудил, что лучше остановиться у местных байкеров: если что – помогут. На заправке он покопался в своем смартфоне, который казался в его руках спичечным коробком, и вскоре на АЗС, где мы стояли, подъехал затянутый в кожу плотный малый лет тридцати пяти. Смоляная борода была заплетена в две длинные косы, на голове повязана черная бандана с черепами; изрисованная кельтскими узорами, вороная «Ямаха Ройал Стар»¹³ блестела обильным хромом.

– Женька! Карабас! – закричал Кроха, едва «Ямаха» остановилась, и сразу же полез обниматься с малым.

– Славка! – завопил Карабас.

Оказалось, что они знают друг друга уже много лет: Карабас не раз приезжал в Питер и останавливался у Крохи.

– Какими судьбами! – кричал Карабас. – Почему не написал, что едете? Я б наших собрал, в бар бы завалились, баню бы истопили, то, се! Вы куда? В Монголию? – они с усердием лупили друг друга по плечам, потом разошлись в стороны.

Карабас, поздоровался со мной за руку.

– Евгений! Карабас! – представился он.

– Алексей! Можно просто – Леха! – кашлянув, сказал я.

Карабас усмехнулся, но промолчал, пошел разглядывать «Абрикоса», Мы с Крохой не удержались и сделали несколько замысловатых па вокруг «Ройял Стар».

– Я вижу, ты прибарахлился! – воскликнул наш новый знакомый. – Девятьсот кубов или литр¹⁴?

– Обижаешь! Тысяча двести¹⁵!

– По нашим говнам потянет?

– А чего не потянуть, потянет! – небрежно ответил Кроха, разглядывая кожаное сиденье чоппера¹⁶, украшенное замысловатым рисунком. – Я вижу, ты тоже не на своей старушке «Хонде»? Поменял! Давно?

– Да в прошлом году! На заказ привезли. Тут понимаешь, такая ситуация получилась, заказал я ее у хороших людей на аукционе, а тут пошлины поднялись, – пустился в повествование Карабас, активно размахивая руками.

На нас оглядывались автомобилисты, заправлявшие машины на АЗС, даже те, кто проезжал мимо, и те сворачивали шеи, чтобы рассмотреть мотоциклы. Знакомое дело. Мотоциклисты привлекают к себе внимание всегда и везде. Но сейчас нам такое внимание было ни к чему.

Я дернул Кроху за рукав, кашлянул. Кроха опомнился.

– Жень, слушай, тут такое дело! Нам бы перекантоваться… За нами тут вроде погоня. Ночевали вчера в дебрях ваших на заброшке какой-то да наткнулись на местных… Вон, он наткнулся, полез фотографировать какие-то старые казармы, журналист хренов! Че за типы, непонятно, машина – вроде «Тигра», а кто там в этом «Тигре»? То ли вояки, то ли чоповцы какие-то. Пару раз шмальнули по нам из автомата и гнались километров, наверное, десять. Мы от них ушли, но не факт, что они это дело так оставят…

«И когда это он все разглядеть успел? – мелькнуло у меня в голове. – Вроде бы и не оборачивался ни разу. Гнал вперед как сумасшедший!»

Карабас врубился в ситуацию сразу. Выставил верх указательный палец, мол, тихо! Думаю! Потом отошел в сторонку, вытащил телефон, с кем-то переговорил. Вернулся к нам, махнул рукой.

– Телефоны только выбросите и по ступам! Я вас к Ирландцу отвезу. Там и отдохнете! У Ирландца как раз жена с дитенком в отпуск уехала, так что у него свободно. А телефоны надо было еще на трассе сбросить. Не догадались?

Через полчаса мы остановились на пустынной улице где-то в частном секторе Иркутска перед зелеными металлическими воротами, за которыми виднелась красная крыша из металлочерепицы. За воротами злобно залаяла собака.

Послышались быстрые шаги, потом раздался скрежет замков, и в сторону отъехала одна из створок ворот.

Перед нами оказался невысокий, рыжий, крепко скроенный спортивный парень в спортивном трико и белой футболке. Двигался он быстро и был весь словно на пружинах.

Глянул туда-сюда по улице, мотнул головой.

– Закатывайтесь!

За воротами оказался открытый гараж, в глубине которого стоял дорогой, мощный спортбайк¹⁷ ярко-красного цвета. Справа от гаража между стеной и забором приткнулась спортивная криворукая японская машина. У меня возникло стойкое ощущение, что Тихий океан рядом¹⁸.

Привязанная у конуры черная с рыжими подпалинами овчарка хрипела от злости.

– Фу! – рыкнул на нее Ирландец. – Фу! Свои, Бархан!

Но Бархану было все равно, и Ирландец сунул ему под нос кулак. Собака понюхала кулак, потом лизнула его и завиляла хвостом.

Через час мы, скидав вещички в комнату с окнами в огород и приняв душ, сидели за столом на небольшой, уютной кухне. В кастрюле на плите варились пельмени, я резал хлеб и колбасу, а Карабас, сгонявший до магазина на своем чоппере, выставлял на стол бутылки с чешским пивом.

– Ночевать здесь будете? – уточнил он, вдруг засомневавшись.

– Если хозяин пустит! – хохотнул Кроха.

Ирландец усмехнулся, помешал половником пельмени, достал тарелки.

–Уже готовы!

Карабас смущенно смотрел на пиво.

– Чего, думаешь, как потом домой поедешь? Такси вызовем. А то тоже тут ночуй, – предложил Ирландец, раскладывая пельмени по тарелкам.

– А я так и сделаю! – оживился Карабас и откупорил бутылку, над горлышком которой появился и исчез легкий дымок.

Кроха откупорил еще три бутылки, Ирландец расставил тарелки с пельменями по столу, раскидал ложки.

– За встречу?

Мы звякнули бутылками, отпили прямо из горлышек, а потом взялись за ложки и дружно заработали челюстями.

– Ну давайте, рассказывайте, что у вас случилось? – спросил наконец Ирландец, когда первый голод был удален, и первые бутылки отправились на пол в углу кухни.

– Давай! – толкнул меня локтем в бок Кроха.

Я рассказал, что произошло на заброшке.

Ирландец сходил в комнату, принес дорожный атлас, раскрыл на страницах с картой Иркутской области.

– Покажи-ка, где это было?

Мы с Крохой едва не столкнулись головами над атласом. Только тут мы вдруг одновременно осознали, что понятия не имеем, где это произошло. Кроха меня уверял, что дело было после отворота на Юрты, а я считал, что мы даже в Иркутскую область еще не заехали. В общем, определить точно, где место ночевки, мы не могли.

Кроха пожал плечами.

– Надо глянуть в навигатор! Во дворе собачка привязана?

Ирландец кивнул. Кроха ушел, вернулся, огорченно посопел, выложил навигатор на стол.

– Не работает, третий клапан на цилиндр! Ну то есть включается… И все! Сгючил.

Прибор пошел по рукам. Каждый считал нужным понажимать на кнопки и лично убедиться, что навигатор сдох.

– Не факт, что сломалось на заброшке, – изрек Ирландец. – Может, еще раньше отказал: дождь, тряска! Но вы же говорите, деревню проезжали. Что за деревня?

Мы переглянулись.

– Да кто его знает! Знака не было, а деревня почти вся справа от трассы была. Там дома, забор, и железка¹⁹ слева от дороги идет.

– Точное описание – крякнул Карабас. – Таких деревень по федералке в том месте десяток. Ну хорошо, – попытался он нас сориентировать. – А пост? Старый гайский²⁰ пост по левую руку. Он как раз на границе Красноярского края и Иркутской области стоит. Заброшенный. Бетонная такая будка. Редко там полицаи появляются. Разве какой шухер-мухер объявят. Проезжали?

Мы снова переглянулись, враз пожали плечами.

– Дела-а! – протянул Ирландец. – Короче, решим так: ночуйте, а я завтра на работу смотаюсь, все сводки по области и по соседним регионам посмотрю. Если вы точно куда-то залезли, значит, информация появится. А нет – ну так значит, и суда нет.

– Где ты работаешь? – спросил я.

– Где надо, там и работаю! – Ирландец хитро подмигнул, открыл очередную бутылку пива. – Ну что, за Тихий океан?

– За Тихий океан! За сбычу мечт! За дорогу! – поддержали мы и снова сдвинули бутылки.

– Жека, ты куда нас привез? – тихо спросил Кроха Карабаса, когда Ирландец вышел из кухни в туалет. – Он же, по ходу, мент!

– Куда надо, туда и привез! – пробурчал Карабас. – Серега пацан надежный, да и искать вас тут никто не будет. Да и не мент он. Бывший мент. Сейчас у него свой ЧОП.

Кроха поперхнулся пивом, утер тыльной стороной ладони усы и бороду.

– Успокоил!..

Карабас упрямо мотнул головой.

– Полтора года назад у нас тут перестрелка была с местной чептой²¹ «Белых Барсов», так вот, он много сделал, чтобы меня из-под суда вытащить.

– Ты что, порешил там кого?

– Да кого там порешил! Так, зацепили одного, и то сам больше виноват, понтовила. Первый поверх наших голов палить начать. Думал, мы забздим. У нас горячих голов много – ответили.

В этот момент вернулся Ирландец.

– Рассказываешь про драку?

– О! Еще и драка была!

Ирландец усмехнулся.

– Да так, «расчесали» друг друга немножко. Зато теперь: мир, дружба, жвачка!

….За распахнутым окошком солнце катилось к горизонту, трепетала на ветерке листва старой, искореженной морозами сливы, а мы все говорили, говорили… О чем? Да о мотоциклах, конечно! И еще о дороге! Оказывается, Ирландец не однажды ездил во Владивосток, и мог рассказать нам много интересного.

О фотоаппарате я вспомнил тогда, когда все были уже изрядно пьяны. То есть не о самой камере, а о содержимом, которое я отснял на заброшке. Почему до сих пор никто не поинтересовался, что же я там наснимал – загадка!

– У тебя большой дисплей или телевизор есть? – поинтересовался я, прервав очередную горячую речь Ирландца на тему: «А вот у меня был моциль! Всем моцилям моциль!»

– В зале! – бросил он и вернулся к рассказу.

Карабас слушал его с вниманием очень пьяного человека. Наверняка все слышал не в первый раз.

Зато Кроха быстро понял, что я хочу. Он, наверное, был самый трезвый из нас. Пил он чисто символически с того самого момента, как услышал, что Ирландец работал в УВД. О том, как этому факту относится мне, я еще не решил. С виду Ирландец был свой в доску парень, а там – посмотрим.

Я достал кофр с камерой, прошел в зал, где напротив огромного, висевшего на стене экрана в кресле уже удобно устроился Кроха. Включил телевизор, подсоединил к нему фотоаппарат и начал просмотр фотографий, сделанных в дороге.

Сначала пошла череда снимков «Мы у Коляна», «Мы и наши мотоциклы», «Кроха и родные просторы», «Мы и наша палатка», просто просторы, смешные дорожные знаки, дальнобойщики и всякая другая лабуда, которую обычно снимают в дороге. Была пара неплохих пейзажей, которые я отметил совершенно автоматически. Наконец, на экране появился взорванный капонир.

Кроха качнулся вперед, к экрану.

Фотографии заканчивались на живописном коридоре второго этажа казармы. Последняя крупным планом показывала развороченный электрощиток.

– Все! – сказал я, предвкушая реакцию, и она не заставила себя ждать.

Кроха подпрыгнул в кресле.

– Как это! А где эти…. Автоматчики? Леха, ты гонишь? Ты что, не успел их отснять?

– Успел! – хмыкнул я и запустил видео, которое я снял из окна казармы.

Кроха затаил дыхание. Я и сам сел на ковер прямо перед телевизором и стал всматриваться в экран. Качество было не очень, все-таки камера не была предназначена для съемок видео, но видно было хорошо. И болванки эти, и мешки, и коротышки в противогазах.

А когда мешок упал на землю, и оттуда рука вывалилась, и мелочевка какая-то из руки на землю посыпалась, Кроха второй раз в кресле подпрыгнул. А потом запись кончилась, и мы услышали голос Ирландца, стоявшего в дверях.

–А теперь еще раз и помедленнее!

Из-за спины Ирландца выглядывала разомлевшая физиономия Карабаса. Я запустил видео по новой. Карабас плюхнулся на диван, Ирландец присел прямо на пол рядом со мной. Взгляд его не отрывался от экрана. Когда видео закончилось, он вырвал у меня пульт от фотоаппарата, начал тыкать в кнопки.

– Ну-ка, ну-ка! Как вернуть? Как обратно перемотать? – бормотал он.

– Куда именно? – спросил я, уже зная, что именно он попросит.

– Да вот на руку эту, и на кругляши!

Я отобрал пульт, вернул запись на самое интересное.

Остановил на руке и на рассыпавшихся «живых» шариках, увеличил, насколько позволяла камера.

Мы замерли, рассматривая изображение. Каждый прикидывал, что это такое может быть. На экране была какая-то фигня, норовившая вот-вот распасться на пиксели: небольшие сероватые шарики в пятнах, у каждого вроде бы поясок светлый и вроде бы даже лапки просматриваются…

В комнате повисла тишина.

– Вы не разыгрываете нас? – спросил Ирландец.

Кроха только фыркнул в ответ. Я отрицательно мотнул головой, посмотрел в глаза Ирландцу. Тот убедился, что взгляд я не отведу, усмехнулся.

Неожиданно с улицы раздался сигнал автомобиля.

– Кого это черти принесли? – недовольно буркнул наш хозяин, поднимаясь с пола.

Вышел на крыльцо. Было слышно, как он переговаривается с кем-то через забор. Потом скрипнула калитка, прозвучали быстрые шаги, и на пороге комнаты возникла довольно пышная блондинка в легкой летней курточке и светлых бриджах. Она оглядела нашу теплую компанию и сразу же все поняла.

– Здрасти!.. – мельком кивнула она нам и остановила взгляд на Карабасе.

– Ну ты чего, Жень? Опять? Ты как потом домой поедешь? Опять разбиться хочешь? —воскликнула она.

Карабас возмущенно воздел руки к небу.

– О, женщины! Ничтожество вам имя! Оксана, я ж сижу, никого не трогаю, починяю, так сказать, примус! Мотик, так сказать, во дворе стоит! Вот, товарищи приехали издалека, делимся, так сказать, опытом дальних поездок, – язык у Карабаса заметно заплетался.

Когда же он успел наклюкаться? Вроде бы выпили по паре бутылок всего. Нет, ну не по паре, конечно! Но не так уж и много!

– Ничего не знаю! Давай в машину, нас на Марата²² Влад с Ленкой ждут! Ты уж и забыл поди, что у них годовщина? Столик в «Белой лошади» заказан! Сейчас Дюшу завезем к маме и туда рвем. Давай собирайся. «Боливара» своего здесь оставишь!

Из-под руки блондинки вынырнул мальчишка лет шести, бросился к Карабасу. Потом оглянулся на экран.

– О, пап, вы что тут в «Марсианских рейнджеров» играете?

Взгляд Карабаса вдруг прояснился.

– Как ты догадался?!

– Ну вон же дрончики с Марса! – мальчишка ткнул пальцем в плазму.

– Пальцем показывать некрасиво! – одернула его мать, – сколько раз я тебе говорила? Ну что, долго копаться будем? – уже нетерпеливо крикнула она Карабасу. – Андрюша, давай в машину! – это предназначалось сыну, который дрессированно соскочил с дивана.

Карабас со стоном встал.

Блондинка, стуча каблучками, уже удалялась с отпрыском по коридору.

– Я покидаю вас, друзья! – патетически воскликнул Карабас, – но помните, вам не справиться без меня с марсианскими… э-э-э… задрончиками! – он несколько раз глубоко вздохнул и вышел.

Мы с Крохой какое-то время продолжали смотреть на экран.

– Дрончики, говоришь? – хмыкнул Кроха. – Ну что ж, дрончики так дрончики.

– Ты бы Леха, скинул мне фоты и видео, – попросил появившийся на пороге Ирландец. – Сейчас ноутбук принесу.

После мы еще немного посидели за столом, а потом Ирландец засобирался куда-то. У меня возникло стойкое ощущение, что на работу. Очень ему не терпелось показать кому-то наш материал.

– Что делать будете? – спросил он.

– Ну, – Кроха оглянулся на меня. – Погуляем? Город посмотрим! Говорят, у вас город старый, есть на что посмотреть!

– Отлично! Вот вам вторая пара ключей! Калитку только заприте!

Назад мы вернулись в сумерках, но стоило нам вывернуть из-за угла, как Кроха произнес свое любимое:

– Третий клапан на цилиндр! – и толкнул меня обратно.

Напротив дома Ирландца стоял тот самый «Тигр». Вояк видно не было, наверняка сидели внутри.

– Как они нас нашли? – удивленно спросил я, но Кроха только плечами пожал.

– Че тут жметесь? – раздался у нас за спиной голос Ирландца.

Мы подпрыгнули от неожиданности. Зашипели на Ирландца, чтобы он был потише.

Иркутянин сразу смекнул, что к чему, осторожно выглянул из-за угла.

– Тот самый?

– А я откуда знаю? – огрызнулся я. – По виду так один-в-один!

Тут Ирландец вдруг руку мне пожал.

– Мне, Леха, жаль, что с тобой все так получилось. Но сам должен понимать: закон есть закон! Да и ты тогда не очень прав был… Хотя понять тебя можно!

Я удивился, но виду не подал. «Пробил» таки меня наш хозяин по базе! Чего-то такого я от него ожидал.

– Ну да… Только закон – не для всех закон!

– А он никогда и не был для всех! – хмыкнул Ирландец. – Так уж жизнь паршиво устроена! Давно оттуда?

– Два года, – признался я.

– Ну ничего! – утешил меня Ирландец, как будто я нуждался в его утешениях. – За битого двух небитых дают!

– Это что получатся, ты нас «пробил»? – заиграл желваками Кроха.

– По номерам, – кивнул Ирландец. – Ты не напрягайся. Зато знаю теперь, что вы за перцы!

– Ну и?..

– Беленькими и пушистенькими вас не назовешь, но и не сволота какая. Верить можно.!

– Угу! – иронично отозвался Кроха. – Думаешь, леща кинул и свой в доску?

– Ниче не думаю! Мототуристов уважаю. Потому и помогу. Держите, я вот вам телефон запасной привез, – иркутянин сунул мне в руку старенькую мобилку. – На первое время сойдет. Давайте за мной!

Он легко и быстро провел нас в коттедж огородами. В дом мы проникли через пристроенный сбоку огромный сарай, дверь из которого выходила на соседский участок.

– Свет не включайте! – скомандовал хозяин жилья.

Кроха сразу направился в туалет: давало о себе знать выпитое пивко, а мы с Ирландцем прошлись по квартире, заглядывая во все комнаты. Никаких признаков вторжения не обнаружилось.

Поднялись в мансарду. Мансарда оказалась просторной, светлой комнатой с высоким потолком. Стены увешаны фотографиями местных ребят, плакатами, картами и сувенирами из дальних поездок: фляжками, банданами, какими-то туземными бусами. Даже хромированный кардан от «Урала» там был! Судя по всему, это было главное место посиделок.

Откуда не возьмись, в руках хозяина появилась небольшая подзорная труба, и он, устроившись за шторами, направил ее в сторону «Тигра». Я тоже выглянул на улицу в щель между шторами.

В сгущающихся сумерках силуэт «Тигра» выглядел жутковато. Казалось, автомобиль мог стоять тут вечно.

Ирландец вытащил телефон и позвонил.

– Тимофей, привет! Это Александров! На дежурстве? Будь ласков, пробей по базе федеральный номерок. Можешь? Диктую: Марина, шестьсот девяносто четыре, Иван, Анна. Ага. Восемьдесят четвертый регион.

– Сергей, а инфа по нашему происшествию есть? – тихо спросил я, продолжая смотреть вниз.

– Пока тихо, – Ирландец притащил к окну пуфик, устроился на нем, не сводя глаз с автомобиля. – Я даже у вояк знакомых поспрашал, никто ни ухом, ни нюхом. Может, завтра с утра что появится. Раз эти чудики здесь, значит, реально залезли вы, ребята, куда-то, или Кроха грохнул серого.

– Никого я не грохнул! – пробасил появившийся в дверях Кроха, – ударил… легонько! Мне что, ждать надо было, когда они нас с автоматов кончат? – питерцу пришлось наклониться, чтобы войти в мансарду.

Заскрипели половицы. Кроха подошел к окну, посмотрел между штор, хмыкнул.

– Вот ведь… третий клапан на цилиндр!

Потом, согнувшись, отправился в полутьме рассматривать фотографии.

Завибрировал телефон, который Ирландец ни на минуту не выпускал и рук.

– Да! – негромко сказал он, приняв звонок. Помолчал, потом обернулся к нам.

– Эта серия номеров принадлежит федеральному агентству мониторинга окружающей среды.

– Кому? – спросил я.

– Фиг пойми кому! – сформулировал Кроха. – И занимаются, поди, фиг пойми чем! Опять бабло пилят.

– Наверняка! – Ирландец снова посмотрел в подзорную трубу.

– Тут ведь вот еще какая засада! – обернулся к нам Кроха. – Как они нас нашли?

– Может, проследили мой запрос? – пораженный Ирландец даже рот приоткрыл от такого предположения.

Кроха распрямился, стукнувшись макушкой о потолок. Схватился за голову, тихо выругался.

– Надо бы мотоциклы осмотреть! На счет маячков.

Мы наперегонки понеслись в гараж, благо в него можно было попасть прямо из дома. Буквально на коленках с помощью фонарей осмотрели мотоциклы: сиденья, шины, пластик, осмотрели одежду – ничего. Кроха сгоряча стал снимать со своего «Абрикоса» облицовку. Я остановил его.

– Погоди, Слав! Сумка! Моя сумка! С разбитой бутылкой «Баккарди»!

Когда я снимал сумку с мотоцикла, то просто достал пакет с разбитой бутылкой и осторожно выбросил его в ведро тут же, в гараже. Пакет был изрезан осколками стекла, так что это был тот еще фокус! В самой сумке точно ничего не было, потому что вымокшие в дорогущем роме вещи я осмотрел и закинул в хозяйскую стиральную машинку – простирнуть.

– Где же ведро?!

Ведро нашлось в углу, я вытащил пакет, опустил его на пол и раскрыл. В нос ударил запах алкоголя. В уцелевшем донышке маслянисто блестели остатки «Золотого баккарди», а в этих остатках что-то довольно юрко плавало. Что-то круглое, с небольшими суставчатыми лапками…

В тот миг, когда на непонятный предмет упал луч света, потрясающим и невероятным образом эти лапки скрутились в некое подобие двух жгутиков-винтов и «дрончик» взмыл в воздух! Я отшатнулся в сторону.

На уроне моего лица, шарик замер, а потом засветился. Кроха, словно загипнотизированный, протянул руку, чтобы взять его. Казалось, ничего страшного не произойдет, ведь эта смешная «бусина» такая маленькая и такая… необычная!

Но острый луч света ударил из шара прямо в грудь питерцу! И было бы на свете одним байкером меньше, если бы не Ирландец. За мгновение до этого, он вдруг заорал, как сумасшедший, и сбил Кроху с ног! Как он это проделал, не знаю, весу в Ирландце было не намного больше, чем во мне. Не иначе, прием применил.

Фонари отлетели в сторону, стало темно. «Бусина» вдруг разразилась чередой ярких, абсолютно бесшумных вспышек, которые больше всего напоминали стрельбу из лазера!

Я бросился на пол. Запахло озоном и жженым пластиком. У задней стены гаража на пол рухнуло что-то тяжелое.

– Ну зараза, если ты мне мотоцикл повредишь! – вдруг взвыл Кроха и метнулся на четвереньках куда-то в темноту.

В следующий момент он вновь оказался рядом, в руке у него был огромный металлический совок!

Он махнул совком, стараясь ударить по висящей в воздухе штуковине, но это не возымело должного действия! «Дрончик» остался висеть в воздухе, а в полотне совка появилось аккуратное отверстие, края которого светились от температуры.

– Третий клапан на цилиндр! – ахнул Кроха и махнул еще раз с таким же результатом.

Я уже было собрался тихой сапой пробираться к выходу, потому что никак в мой жизненный план не входило быть разрезанным на кусочки непонятным летающим предметом: то ли плодом изобретений пресловутой «Лаборатории Икс», то ли «подарочком» внеземных технологий, как вдруг рядом раздался вопль Ирландца.

– А попробуй-ка вот этого, сучара! – рявкнул он.

Грохнул выстрел. Завоняло порохом. Я обернулся. Сметенный зарядом картечи непонятный объект валялся у металлической двери гаража. Он еще мигал, но всем стало ясно, что он поврежден.

Ирландец перешагнул через меня, прошел до двери и, не глядя, растер его каблуком. В тишине отчетливо послышался неприятный хруст.

Я в первый раз за многие месяцы почувствовал, что задыхаюсь. Нащупал в кармане баллончик с сальбутамолом, вытащил его, взболтал и вдохнул порцию лекарства. Ощутил на языке горьковатый вкус лекарства.

Кроха нашарил на полу фонарь, посветил, склонился над размазанным по полу шариком.

– Кучно пошла! – нервно хохотнул наш хозяин, ковырнув пальцем следы на штукатурке.

Я тоже поднялся на ноги, подошел ближе. Похоже, наш «дрончик» был не совсем механизмом. На полу шевелилось что-то вполне живое. Кроха хмыкнул и в свою очередь растоптал то, что осталось от «бусины». Теперь на полу было только мокрое пятно.

Со стороны улицы не донеслось ни звука.

– Соседи полицию не вызовут? – поинтересовался Кроха.

– Не должны, – Ирландец опустил дробовик.

Дальше скрываться смысла не было, и он хотел включить верхний свет, но не тут-то было. Бесполезно пощелкав выключателем, Ирландец с фонарем осмотрел гараж. По счастливой случайности мотоциклы остались целыми, пострадала лишь деревянная полка с инструментами: ее наискосок разрезало надвое, и половины разошлись, обрушив на пол инструменты. Напополам разрезало висевшую на гвозде грязную гаражную робу, перерезало проводку да на стенах виднелись глубокие следы.

– Мать честная! Это ж… хрень какая-то!

И тут я вспомнил про аптечки! Хлопнул по лбу рукой, полез в нагрудный карман, достал одну из них. Скорее всего, маячка там не было, потому что вояки вычислили дом Ирландца, а не нас.

– Вот я так и знал, что вы сперли там что-то! – хмыкнул Ирландец.

– Это что за хрень? —спросил Кроха, ткнув пальцем в белый пенал. – Ну точно! Наверняка наркота! Вот они нас и пасут.

Я положил аптечку на верстак, аккуратно открыл. Точно посередине коробочки находился один-единственный пенал белого цвета. Я вынул его из углубления, но сразу открыть не смог.

– Дай сюда! – нетерпеливо прошипел над ухом Ирландец, но я отмахнулся.

Наконец я нащупал крохотную кнопку на торце пенала, нажал.

В руках зашипело, и я едва не выронил пенал на пол, а потом он раскрылся, и на ладонь выкатились гладкие, серые горошины, очень похожие на ту, которую мои друзья с таким остервенением только что растерли по полу! Только меньше.

– Шесть штук, – посчитал я.

– Короче, такая же фигня, как и та, – Кроха кивнул на мокрое пятно на полу.

– Не, – отрицательно покачал головой Ирландец. – Эти меньше и вроде бы другие… – Ирландец поставил фонарь на сиденье «Ямахи», торопливо закурил. Руки у него подрагивали. В полумраке гаража было хорошо видно, как у него трясутся руки – огонек сигареты так и прыгал!

– Короче, делаем так!..

Через полчаса мы, нисколько не скрываясь, распахнули гаражные ворота и вывели навьюченные мотоциклы

– Глядите в оба! – напутствовал он нас. – Я гнать не буду, успеете. Главное – не отставайте!

Легко сказать! Попробуй на шестисотке²³ угнаться за литровой «Ямахой R1» да еще после возлияний! Но деваться было некуда.

– Попробуем!..

Буквально через пять минут улица огласилась ревом мотоциклов. Из-за забора было не видно, но мне показалось, что не менее двадцати «железных коней» подъехали к дому Ирландца. Где-то со стуком захлопнулось окно. На улице раздались девичьи взвизги, чей-то гогот. Мы завели мотоциклы, Ирландец отодвинул шпингалеты ворот. Одна из створок сразу же подалась наружу, и в щель просунулась голова Карабаса.

– Готовы? – при свете фонаря над гаражом было видно, что он улыбается.

Ирландец бросил ему ключи от дома.

– Ворота закроешь. Ну, с Богом!

Карабас поймал ключи, дождался, когда хозяин дома сядет на свой «R1» и быстро распахнул створку ворот.

Сначала Кроха, потом я, а за мной Ирландец выехали со двора.

На улице нас ждала странная картина: для нас путь был свободен, но не менее десяти дорогих, пузатых чопперов и «Голд Вингов»²⁴ окружили «Тигр», полностью заблокировав его. В свете уличных фонарей было видно, как из вездехода, приоткрыв дверцу, пытался кто-то выйти, но это было невозможно: слишком узкая щель не позволяла рослым воякам протиснуться наружу. Послышался взрыв хохота.

Водитель сделал попытку сунуть в лицо мотоциклистам «Калашников», но не менее пяти стволов появились в руках иркутян в ответ на этот недружелюбный жест. Вояка выматерился, ствол исчез, стекло закрылось.

Что было дальше, я не видел, потому что мимо меня жиганул Ирландец, и я был вынужден поддать газу, чтобы поспеть за его ярко-красной, расчерченной белыми молниями курткой.

Тут же пришлось тормозить, потому что следующая улица была главной. Но Ирландец тормозить не стал. Непрерывно сигналя, он вылетел со второстепенной, повернул направо и со свистом ушел вперед, изящно лавируя между машинами.

Мы с Крохой на своих увешанных сумками и кофрами кониках рванули следом.

Гонка по ночному городу была, несомненно, упоительна. Для Ирландца. Я только и успевал, что «считывать» знаки, смотреть под колеса, чтобы не налететь на выпирающий канализационный колодец и не провалиться в яму, и уворачивался от машин.

Вскоре мы выехали на неширокую улицу с четырехполосным движением, стало попроще. Промчались по кольцу, свернули в сторону и буквально через пять минут городские дома остались позади, на дорогу опустилась непроглядная ночь, фара мотоцикла освещала идеально ровную дорогу со свежей, четкой разметкой.

Шоссе нырнуло с горы вниз, меня обдало промозглой сыростью, а потом мы снова въехали на гору, и стало теплее. Такое повторялось снова и снова. Потом шоссе выровнялось, и идущий первым Ирландец включил поворотник. Мы остановились на обочине, спешились. Ирландец приоткрыл стекло шлема.

– Сейчас будет пост! – объявил он нам. – Ничего не бойтесь, говорить буду я. Посмотрю, может, знакомые будут.

Но нам повезло: окошко на полицейском посту светилось, но к дороге никто не вышел.

Мы ехали и ехали куда-то в темноту. Дорога по-прежнему то и дело спускалась вниз, потом поворачивала вправо и поднималась в гору, сквозь деревья светились огни то ли деревенек, то ли пригородных коттеджей. Стало очень холодно и сыро.

Наконец, Ирландец притормозил и свернул с шоссе на проселок, во тьму. Вскоре мы оказались перед большими деревянными воротами. Ирландец посигналил. Ждать пришлось довольно долго, но потом за воротами раздались шаги, створка ворот неторопливо поехала в сторону.

– Привет, Дугар! – крикнул Ирландец в темноту и въехал в ворота.

Мы последовали за ним.

Проехали к крыльцу, над которым горел фонарь, заглушили мотоциклы, подождали хозяина. Со стороны ворот к нам подошел немолодой бурят в темной куртке, улыбнулся Ирландцу, взмахнул рукой.

– Салют!

– Доброй ночи, Дугар! – вздохнул Ирландец. – Будь другом, – перекантоваться надо! И мне, и вот им, – он кивнул на нас.

Бурят несколько секунд размышлял, глядя на нас, потом пришел к какому-то решению, согласно мотнул головой.

– Давайте в дальний домик. Тот, у залива. Мотики под навес поставите. За мной езжайте! – и он снова ушел от освещенного крыльца в темноту.

Мы развернули мотоциклы на маленьком пятачке возле крыльца, покатили куда-то в лес по узкой тропинке. Мотоцикл то и дело прыгал по камням и корням деревьев. Наконец, фары осветили деревянный старый дом с большим навесом, пристроенным с одной стороны.

Дугар открыл дверь ключом, зашел внутрь, включил освещение, и над крыльцом загорелся фонарь. Бурят появился на крыльце, протянул ключ Ирландцу.

– Белье в шкафу. Душ если надо – заранее включайте, чтобы нагрелось. Если водка нужна там или еще че, – это ко мне. Ну да ты сам все знаешь! – и Дугар все так же неторопливо ушел во тьму.

– Он что, в темноте видит? – почему-то шепотом спросил я.

– А кто его знает, – ухмыльнулся довольный Ирландец, – может, и видит! Все, ребятишки! Хотели на Байкал посмотреть или не хотели, теперь деваться некуда – посмо́трите.

– Погоди, – остановил Кроха нашего нового друга, – Я думал, ты нас на федеральную трассу выведешь! А ты нас куда привел?