Вердана. Книга 3

– Все будет нормально. Справимся. Смотри, чтобы Алик не раскисал. Завтра часов в восемь – у нашего гаража. Телеграммы прихватите.

– Хорошо, что Алик у меня остается, – кивнул Димка. – Вдруг, аврал.

– Пусть домой позвонит.

Димка кивнул и ушел догонять бабушку. Алик одарил Эл красноречивым взглядом, если бы можно было, он поцеловал бы. Эл улыбнулась в ответ.

– До завтра, – сказал он.

– Да, – согласилась она.

Эл закрыла дверь. Мама и Катя гремели посудой на кухне. Отец курил на балконе. Саша собирал посуду со стола в гостиной. Эл присела на пуфик у двери и посмотрела на телефон. Она подумала, что он сейчас зазвонит. Точно, так и вышло.

– Алло, – отозвалась Эл.

– Можно услышать Элли?

– Да, я слушаю.

– Я мать Алика, если вы меня не узнали.

– Здравствуйте, – сказала Эл.

– Не подскажете ли, милочка, где мой сын? – тон на другом конце был не дружелюбным.

– Он ночует у Дмитрия.

– Я звонила Дмитрию, их нет дома, никого. Только не лгите мне.

– Они только что поднялись. У нас было маленькое торжество. Они были здесь у нас, – Эл говорила ровно, но чувствовала, как сильно раздражена ее собеседница. Она стала ощущать волнение, потому что не в первый раз не могла подобрать нужных слов, чтобы убедить эту женщину простить сына. Этих слов просто не существовало. Напряжение к финалу дня росло, Эл вдохнула и задержала дыхание для самообладания.

– Ах, у вас праздник. Поздравляю. А я тут схожу с ума.

– Успокойтесь. Алик в порядке, только сильно расстроен, что вы поссорились. Я думаю завтра все уладиться.

– Зато, я так не думаю. Пока существуете вы – в нашей семье не будет мира.

– Это не от меня зависит, – ответила Эл.

– Что там? – спросил у Эл озабоченный брат.

Эл прикрыла трубку рукой.

– Мама Алика, – прошептала она.

– Держись. Это надолго, – сочувствующе сказал Саша и ушел.

– Вы меня вообще слушаете? – раздался вопрос в трубке телефона.

– Извините. Меня отвлекли. Такие темы по телефону не решаются. Если хотите, мы встретимся завтра. Я постараюсь убедить Алика приехать…

Эл не успела закончить фразу, как в нее полетел град упреков.

– Спокойно! – резко сказала Эл. – Если вы не прекратите истерику, то можете сына потерять. Подумайте об этом. До завтра.

Эл повесила трубку. Алик прав, позволять себя оскорблять не стоит.

Телефон зазвонил опять. Эл схватила трубку и приготовилась отразить следующую атаку.

– Эл, – раздался в трубке мужской голос. От неожиданности она не узнала голос сразу, – я внизу, у двери твоего дома. Можешь спуститься? Я послал телеграммы.

– То—ом, – выдохнула Эл.

Она повесила трубку, схватила куртку и сообщила громко:

– Я пройдусь. Проветрюсь перед сном.

Она шмыгнула за дверь, пока ее никто не остановил. Она мчалась вниз через ступеньку, забыв про лифт, выскочила на крыльцо дома и начала вглядываться в темноту. Эл сошла по ступенькам и снова огляделась. Из темноты на нее вышла темная фигура. Эл не узнала этого человека. Он так ловко схватил ее за руку, что ее хваленая реакция не спасла. Эл приготовилась контратаковать.

– Я не Том. Я воспользовался симулятором голоса. Я ничего не сделаю вам. Я хочу поговорить.

Он отпустил ее по поднял руки, демонстрируя пустые ладони и жест миролюбия.

– Не здесь, – Эл уверенно толкнула его в темноту. – Вы кто?

– Я служу Галактису. Вы нужны.

Эл опешила. Он отлично говорил по-русски без запинки и акцента.

– Это я послал телеграммы, но не знал, что напугаю вас, – повторил незнакомец.

– Вы следили? – спросила Эл.

– Да, простите, все время. Это ради вашей безопасности.

– Я больше не занимаюсь такими делами. Я дала понять, что ничем не обязана Галактису. Вы зря тратите время, – заявила она.

– Вы до сих пор путешествуете, благодаря своим способностям. Вы имеете конкретный опыт общения с другими культурами на Земле. Это слишком ценныц талант. Для вас есть важное сообщение. Мне сказали, что вы можете согласиться…

– Не понимаю, о чем вы говорите, – Эл сказала твердо, заподозрив провокацию.

– Если вы уделите мне время, я попробую донести до вас суть.

Он использовал странный оборот. Эл задумалась.

– Я вам не очень верю. А может быть я не очень Эл, или вообще не Эл?

– Это не так, – он даже улыбнулся. – Я догадался, что вы не доверяете мне. Что может вас убедить?

Эл вздохнула.

– Изложите ваше дело, – сказала она.

– Это не так легко. Я хотел бы получить хоть какие—то гарантии, что вы, согласитесь.

– Посудите сами: вы являетесь ночью, выдаете себя за посланника Галактиса, не предоставляете никаких доказательств. Как я должна реагировать? Где логика? Я только играю по вашим правилам.

– Это вас убедит, – он протянул ей золотистую пластинку. – Это паспорт. Так вы это называете. Допуск в Галактис. Знаете, что его нельзя подделать или украсть. Это высшее доверие.

Эл взяла пластинку в руки.

– Эту вещь вы отдали Уолтеру Уолесу. Идентификатор работает, но этот паспорт не действителен. У вас будет новый, как только вы согласитесь помочь. Капитан Торн заверил, что вы надежный человек.

– Неужели во всем Галактисе или на Земле не нашлось другой кандидатуры, кроме меня? Не поверю. В чем подвох?

– Неужели вы не думали вернуться к своей работе? К полетам, к должности капитана? В разведку? Вы весьма печально начали свои исследования, но у вас имеется потенциал, который интересен Галактису. Ваш скепсис понятен. Я посланник и передаю, что вас хотят привлечь к интересной вам работе.

– К какой работе?

– В космосе. На другой планете. Ваше поведение на Уэст не забыто.

Эл с подозрением и оценивающе смотрела на него. На вид – обычный человек. Одет самым заурядным образом. А если провокация? Эл вспомнила подозрения Алика.

– Если вы думаете о «патруле времени», не волнуйтесь об этом. Земные возможности до сих пор невелики. Способами землян вас найти пока нельзя. Вы иначе преодолеваете время. Ваши путешествия остались незамеченными, – сказал он.

Вместо удивления она еще больше не поверила ему.

– Только не вами, судя по ситуации.

– Хорошо. Если вы не доверяете мне, может быть, встреча со знакомым человеком убедит вас. Кого бы вы хотели видеть? – спросил он.

– Капитана Торна, – сразу ответила Эл, интересно, что он скажет.

– Можно. Только не сегодня. И только в проекции.

– Время и место.

– Я пришлю вам телеграмму. Можно?

– Нет. Слишком ненадежно, – сказала Эл. – Через три дня. В сквере, у стадиона, недалеко отсюда, – она указала ему направление.

– Я понял, – пояснил он. – Там пруд.

– Вот у пруда и встретимся. Я приду одна.

– Если хотите, позовите друзей, возьмите оружие, если вам будет легче. Я вас не обманываю. И вы это знаете. Вы поняли, что я настоящий, капитан Эл.

– Через три дня, – сказала она еще раз.

– Спокойной ночи.

Он развернулся и пошел. Скрылся в темноте.

Эл стояла и обдумывала произошедшее. Как на удивление все сегодня сошлось! Праздник, приезд отца, ссора Алика с родителями, как специально. Специально. Хоть завтра прощайся. Напутственная речь отца оказалась очень актуальной. Когда совпадений слишком много – это уже не совпадения. Эл стало больно, опять эти муки совести. Она бросила там часть своего экипажа. Побег был вынужденным, но ситуация с полетом на Уэст так и осталась для нее неразрешенной.

Она вернулась домой. Родные расходились спать. Саша и Катя собирались уходить.

– Хотите, я подвезу вас? – предложила Эл. – У меня машина.

– С каких это пор? – спросил брат.

– Недавно, – сказала Эл. – Ну, соглашайтесь.

– Неудобно. Поздно. Мы лучше такси возьмем, – извинялась Катя.

– А почему тут не заночуете? – спросила Эл. – Куда на ночь глядя? Утром я отвезу вас по делам.

Саша посмотрел на сестру.

– Ладно, – согласился он. – А что за машина?

– Хорошая, – ответила Эл.

– Ты водишь? Не знал.

Эл усмехнулась.

– Она много чего умеет, – пояснила Катя. – Пойду, устрою нам лежбище. И верно, зачем идти ночью домой. Далеко.

Катя прикрыла рот рукой и зевнула.

– Спать пора, уснул бычок, – сказала Эл и сняла с Кати плащ. – Саш, займись диваном. Катю теперь надо беречь.

– Хорошо с тобой, Эл. Спокойно как—то. Душевно. Жаль, что ты часто уезжаешь, – сонно сказала Катя.

– Не так уж и часто. Но все может быть.

Саша пошел стелить постель, а Катя хитро улыбнулась и спросила:

– Это Алик?

– Что? – спросила Эл, мысли ее были далеко.

– Ну—у! Я видела, как он на тебя смотрит. Я замужняя женщина. Я чувствую. Неужели такой трудный вопрос? Он или не он?

– Только родителям не говори. Рано еще… Ну… Может быть.

– Эл. Что значит, может быть?

– Я еще не знаю. У меня не было времени подумать о таком будущем. Дел много.

– Что значит – времени не было? В таких делах время не важно. Я верю только в любовь с первого взгляда. Там сразу ясно и не важно, чем и сколько ты занимаешься.

– Если учесть, что первый взгляд у нас был лет в десять, то на нас твое правило не распространяется.

– Неужели твое сердце молчит? Или ты, как Сашка, считаешь, что любовь проверяется в битве? – Катя тихо засмеялась.

– Пожалуй, – серьезно кивнула Эл. – Все. Не болтай никому. Потом поговорим.

– Вот всегда у тебя потом. Шкатулка с секретом. – Катя надула губы.

Она сгорала от любопытства и не скрывала этого. Эл личную жизнь обсуждать не хотела, поэтому заботливо увела Катю спать. Потом она пошла на кухню. Елена Васильевна протирала цветным полотенцем последние тарелки.

– Ты сегодня с раннего утра на ногах, шла бы спать, – сказала мать.

– Я с тобой посижу, – сказала Эл. – Мам, ты хочешь, чтобы я жила дома? Как все?

– Ну, какие родители этого не хотят, – грустно сказала Елена Васильевна. – Хочу. Но ты у нас птица перелетная. Хоть плачь, а тебя все равно не удержишь.

– Я ведь знаю, что ты все время меня хочешь спросить, чем же я занимаюсь? Ты не веришь, что я спасаю других? – спросила Эл осторожно.

Начинать такой разговор было рискованно, но она не хотела недомолвок и очень хотела, чтобы ее родные не думали о ней иначе, чем она говорит.

– Иногда верю, иногда нет, – ответила мать. – Сердцем чувствую, что—то с вами не так.

– Я благодарна тебе мама, что ты пытаешься меня понять. Мне от этого становиться немножко легче. Здорово иметь дом, место, куда можно вернуться и отдохнуть, где не станут ворошить прошлое и допытываться, где меня носило. Я вам очень благодарна. Тебе. Папе. Саше. Катя – просто милейший человек.

– Элька, чтобы не случилось, тут тебя всегда ждут. Откуда угодно. Хоть из космоса, – нежно сказала Елена Васильевна и вдруг заметила, как Эл на секунду замерла, но потом лицо ее снова приобрело прежнее выражение.

– А если бы я и правда летала в космос, ты поверила бы? – спросила Эл и хитро прищурилась.

– Выдумщица ты, Элька. Сказочница, как в детстве. Маленькая в сказку сбегала, а теперь в космос – большой прогресс, – Елена Васильевна устало засмеялась. – Масштабная ты у нас личность.

– Я же знаю, что ты не поверишь, – с улыбкой сказала Эл. – А если бы я действительно была капитаном космического экипажа, чтобы ты сказала?

– Что дочь у меня – фантазерка. Спасаешь своих людей и спасай, а сказок на ночь мне не надо, не засну. Все, поздно. Марш спать, капитан, – Елена Васильевна потрепала дочь по кудрявым волосам.

– Слушаюсь, командор, – Эл шутливо отдала честь, только как—то не по-военному и направилась к двери.

Елена Васильевна покачала головой.

– Какой ты еще ребенок, Элька, – сказала она.

– Какой? Какой? Космический, – пояснила дочь.

Эл ушла, а мать сказала сама себе:

– Может и так. Бог дал, Бог взял.

***

Как и договаривались накануне, трое встретились у гаража, который принадлежал отцу Эл. Недавно его заняла Эл со своим необычным автомобилем. Гараж был двухэтажный, по периметру шел балкончик внутри, а там и выход на крышу. Вот на этой крыше они и встретились, как в добрые старые времена их детства. Они сидели в кружок, передавали друг другу телеграммы. Эл незаметно добыла у отца из формы свой экземпляр. Эти листы были самыми обычными. Эл рассказала про ночную встречу, и ребята в один голос стали утверждать, что это провокация.

– Нужны мы Галактису, как же, – заключил Алик. – Точно, нас решили отловить. Димка, что ты думаешь?

– Я не знаю, я не имел дело со службой времени, как ты. Предложение нас не касалось. Решать будет капитан. А я сомневаюсь, как вы.

Димка давно не называл Эл капитаном, а тут вдруг перешел на официальный тон.

– Я пойду на встречу, тем более, что я ее сама назначила. Если это не обман, через три дня нам станет все известно. Только есть один нюанс. Без вас я не хочу никуда уходить. Если получиться, пойдете со мной?

– Мне терять нечего, я свободен, – отозвался Алик.

Димка вздохнул. Он подумал о бабушке и почувствовал сомнения.

– Если мы решимся, то это уже навсегда? Да? – спросил он.

– Не знаю, – ответила Эл. – Если честно, я уже привыкла к двадцатому веку. Без дела не останемся. Вот если бы командировка. Туда. Потом обратно. Я еще не решила, как мне поступить. А ты, Алик, зря. Все-таки надо постараться восстановить отношения с родителями.

– Нет никаких отношений, – отрезал Алик. – Что меня там ждет? Одни упреки. Ну, угомониться мать ненадолго, а потом все опять начнется по новому кругу. Я уже жалею. Я больше всех настаивал на возвращении сюда и оказалось, что я, такой как есть, никому тут не нужен.

– Ты нам нужен, – ответил Димка.

– Да, – подтвердила Эл.

Алик ждал, что она скажет больше, но Эл в присутствии Димки вела себя, как ни в чем не бывало. Алика задело за живое, и он добавил с жаром:

– Какая разница, где мы будем. Что толку, если никто не хочет тебя понять. Я один, родители мне не простят еще один уход. Лучше сразу все закончить.

– Не знаю, что тут советовать, но я чувствую свою вину. Я впутала тебя, конфликт из—за меня произошел, тут твоя мать кое в чем права. Надо поговорить. Хоть попытаться, – уговаривала Эл.

– А как ты себе представляешь? Просить разрешение на поход в будущее? У меня мать – врач, она меня за сумасшедшего примет.

– Нет. Такое говорить не стоит. Я вчера пыталась. Мама решила, что я шучу. Пусть думают, как раньше. Но твоих родителей надо успокоить. Очень важно, чтобы они хотя бы попытались понять твой образ жизни. Немного. Тебе будет легче, им тоже. Даже мне.

– Эл, а если бы нас не было? Ты приняла бы предложение? – спросил Димка.

– Ах, если бы, ох, если бы, – передразнила его Эл. – Вы есть. Без вас я не пойду. Несправедливо.

– Но обратились только к тебе. Это шанс. Неужели не скучаешь по полетам? Я истошно соскучился по катерам, скорости, даже по синтетическим завтракам. Мне, хорошему пилоту, приходиться ходить пешком. Ольга с Игорем, как они там без нас? – рассуждал Димка. – Двадцатый век – это здорово. Другое время тоже. И кони, и шпаги, и верблюды, и пески… Но мне кажется, что наш дом в будущем, а здесь, как привычка, что ли. Просто у нас на одну степень свободы больше, точнее у всех через тебя. Бабуля моя расстроиться, но я бы рискнул еще раз. Нам и тут конечно скучно не будет, но там такие возможности! А, капитан?… Соглашайся.

Эл посмотрела на него и улыбнулась. Димка рассуждал по-детски. Как у него просто получается: это время – привычка, будущее – дом. Еще бы! На нем никакой ответственности. Она что—то вроде дверей в другую реальность. Не вспоминает, как тосковал по дому еще полтора года назад, как их совместная экспедиция чуть не закончилась смертью. Он забыл беды и трудности?

Димка прервал ее размышления. Догадался, о чем она подумала.

– Думаешь, я все забыл. Думаешь, что я рассуждаю, как ребенок. Нет, Эл, я очень серьезно. Что ни говори, а здесь мы все потеряем, столько лет труда впустую, по боку. Лучше риск и опасность, но только делать бы, что умеешь. А я по полетам скучаю.

– Так-так, – заговорил Алик, – совсем недавно ты хотел сидеть верхом до конца своих дней.

– Ага, и носить кружевные воротнички и шляпы с перьями, и чтобы тебя усыновил граф, не больше, не меньше, – поддержала Алика Эл. – Как это понимать?

– Я просто ныть не хотел, – Димка, словно не заметил издевки друзей, – думал нам туда дорога закрыта. Но они сами пришли. Значит, важно!

– Они к Эл пришли, а про нас с тобой речи не было. У Эл – талант, звание, слава. А мы кто? – спросил Алик.

– А вы мой экипаж, – твердо сказала Эл. Алик усмехнулся. Димка посмотрел с надеждой. – Подведем итоги Я иду на встречу, узнаю, как обстоят дела, а потом говорю вам. Если дадут день на размышления и сборы, то скоро мы будем по другую сторону. Тогда держитесь. Хорошая, спокойная жизнь закончится. Возможно, мы там застрянем еще лет на шесть. Как вам перспектива?

– Это с тобой спокойная жизнь? – спросил Алик. – Я еще раны залечить не успел.

Эл улыбнулась.

– Угораздило же вас со мной связаться, – покачала она головой.

– А кто жалуется? – спросил Димка и посмотрел на Алика.

– Никто не жалуется, – бравурно ответил Алик.

– Идем к твоим родителям? – Эл поднялась и с призывом посмотрела на Алика.

– Что тебе от этого? – недовольно спросил он.

– Я тоже пойду. Втроем вернее, – сказал Димка.

– Ой, не миновать скандала, – покачал головой Алик и лениво поднялся. – Лучше я сам. Незачем вам ввязываться.

– Тогда мы тебя проводим, – согласилась Эл, ей было достаточно, что Алик решился. – Я выгоню машину.

Она скрылась в люке. Молодые люди переглянулись.

– Как думаешь? Какие у нас шансы? – спросил Димка у Алика.

– Что патруль? – спросил Алик.

Димка кивнул.

– Нельзя пускать ее одну. Проследим.

Они пожали друг другу руки и последовали за девушкой.

***

Странное было свидание. По дороге Эл размышляла над быстрой чередой событий последних пары дней.

Ночь. Загадочная атмосфера и неопределенность. Это вполне в ее духе.

В пустой аллее одинокая фигура ждала без сомнения ее. Эл узнала этот силуэт. На вид он был настоящим, однако доставлять сюда живого Торна ничто бы не стал.

Голос Торна был сдавленный и тихий:

– Здравствуйте, капитан Эл.

И голос тоже был его.

– Бывший капитан, – поправила она. – Здравствуйте.

– Предостерегаю вас от бурных проявлений чувств, это не я сам, а только моя проекция. Затея хлопотная, но ведь только меня вы позвали, как собеседника.

Эл не сразу переварила длинную фразу без интонации. Она ожидала обращения на межгалактическом, а прозвучал хороший русский, звуки искусственно точные. Симулятор.

– Я догадалась.

– Подразумеваете подмену? Ваше право. То, о чем я стану говорить, вряд ли известно тем, кого вы с опаской ожидаете, – продолжал Торн.

Эл справлялась понемногу с волнением. Прошлое, вернее будущее вдруг вернулось, и, хоть иллюзорно, стояло рядом.

– Давайте двигаться, чтобы не привлечь внимания случайных прохожих. Сделайте вид, что гуляете, – предложил Торн.

Эл двинулась вдоль аллеи, изображение плавно заскользило рядом.

– Итак, к делу, – предложила Эл, – дипломатию оставим.

– Галактис хочет предложить вам место в спасательном флоте. Шанс попробовать себя вновь. Ваши друзья тоже могут претендовать на места. Знаю, что без них вы откажетесь.

– В чем суть? Это что-то вроде благотворительности? Я задам вопрос еще раз: неужели не нашлось никого лучше? Почему я? Мы?

– Отчасти, это шаг навстречу. Здесь задействованы сложные механизмы нашей работы. Я могу говорить об этом только при личной встрече. Землян допустили к участию в наших миссиях. Торнианцы, мои коллеги, что сняли вас с Уэст, вспомнили именно о вас. Они обратились к мне, и я согласился взять вас в экипаж. Я бы этого желал, поскольку прошлая встреча была для нас своего рода знакомством. Мы сошлись на том, что вы обладаете подходящими качествами, а работа под руководством бывшего землянина поможет легче освоиться. Вы достаточно проницательны, капитан. Вы подозревали, что за вами проследят. Так и было. Ваши последние похождения убедили нас, что вы подходящая кандидатура. К тому же положение изменилось, я имею в виду Землю. Вы уже в фаворе. Вы можете вернуться легально.

– О Земле потом поговорим. Или задание, что вы хотите мне дать связано с ней?

– Значит, вы согласны? – спросил Торн и замолчал.

– Почти, – кивнула Эл, – почти. Я еще размышляю над этим. Все же меня всегда волнует мотив. Просто так, по доброте душевной, едва ли кто-нибудь станет вытаскивать меня отсюда. Кому потребовалось ворошить прошлое?

– Мотивы, – повторил Торн и замолчал.

Опять в его тоне ни капли эмоций, только по паузам, что он делал между словами, было ясно – он подбирает более точное выражение.

– Я сказал о новой миссии и о новом положении на Земле. Земля изучает другие культуры в союзе с Галактисом. Мы не могли ограничить это любопытство. Цивилизация, вышедшая в космос, вправе изучать его законы и жизнь. Мы предпочли управлять процессом. Земля согласилась с нашим контролем. Если мыслить реальным временем, мы собираемся переместить вас на расстояние в пять лет с момента вашего исчезновения. Никто не знает, где вы и что с вами. Ситуация будет развиваться в вашу пользу. Теперь о задании. Это спасательная операция особого рода, не повышенной сложности. Нужен одиночка, имеющий опыт катастроф. Необязательно специалист, скорее даже новичок, быстрый, ловкий человек, обязательно землянин. Условия узкие. Не скажу, что вы единственная кандидатура, есть другие. Есть лучше, по мнению руководителей миссии, но у вас есть одно преимущество, о котором я сейчас не могу говорить. Только в случае согласия. При любом сценарии событий, это шанс вернуться к работе и заниматься тем, что является вашим призванием.

– Вам известно мое призвание? – Эл спросила и остановилась, стала всматриваться в лицо проекции, забыв, что это не живой Торн, ей показалось, что он издал смешок. – Я знаю об одном своем свойстве – проходить сквозь временную границу, но ничего об этом даре и о себе. Галактис осведомлен о моих проблемах биологического характера. Я сама когда-то предоставила вам информацию. Моя анормальность вызывает у меня много вопросов и сомнений.

– Поверьте, это не единственная тайна. Вспомните контакт с Уэст, то, что вас неоднократно могли убить на этой планете. Ваша разведка, встреча с Маем. Тобос, наконец. У вас было много полезных встреч. Много. Вы не относились к этому как испытаниям, мы же видим, что даже в условиях с многим неизвестными вы, капитан, умели находить приемлемое решение. Вы умны, пытались себя изучать самостоятельно и, наверняка, понимаете, что в этом времени, вы ответа не найдете. Я познакомлю вас кое с кем, кто может помочь. Я беспокоюсь о вашей судьбе. И говорю искренне. Я хочу, чтобы вы продолжили свой путь, который так неплохо начинался.

– Вы все время говорите только обо мне. А мои друзья? Что будут делать они?

– Сначала их надо научить некоторым принципам службы у нас. Летать и управлять кораблем – мало. Они смогут выбрать – жить им на Земле или работать в космосе. Вы будете встречаться, когда сможете. Вы будете работать совместно, я беру эту задачу на себя. Позднее, когда они научаться, станет ясно сможете ли вы работать в одной команде. Служить вы будете на одном корабле. У меня в экипаже.

– А мы сможем хоть иногда возвращаться сюда? – спросила Эл и подумала, что она многого хочет.

– Пока обещать не могу, возможно со временем… – он не стал договаривать, суть была ясна. – Вам достаточно двух местных недель, чтобы все обдумать, завершить дела, отдохнуть, подготовить родных? Если вы решитесь, то придете на место, которое вам укажут, если откажетесь, не приходите. Место и время сообщат телеграммой. К сожалению, мое время истекает. Поприветствуйте ваших друзей, они очень ревностно вас охраняют. Я все сказал достаточно ясно. Надеюсь на встречу.

Он исчез. Эл обернулась. Торна рядом не было.

Она нашла скамью, села и задумалась. В любой другой момент она отправилась с Торном без размышлений. Шанс великий! С трудом не верилось в подобное везение. Все законно, что важно. Странное чувство, словно ее вытаскивают из привычной среды, где все еще не успело наскучить. А куда она попадет? В мрачную неизвестность. Мрачную – именно такое определение подходило лучше всего. Подобным предчувствиям она привыкла верить. Она до сих пор не решила дилемму – доверять Галактису или нет. В прошлый раз ее использовали. Досада еще сидела внутри. Однако, еще недавно она сожалела, что не довела до конца дело об Уэст. Ей было интересно, как развивались события. Ее отправят по времени туда, где эта проблема была решена. Обезпасят. Еще существует загадочный и весьма опасный Нейбо! В этой истории – одни неизвестные. Точно, темнота непроглядная. Если она решиться и сделает этот шаг, события обязательно развернуться так, как она меньше всего ожидает. Предчувствие накатило новой волной тревоги. Уверенность никак не приходила. Из глубины души что-то кричало: «Нет! Останься! Не ходи».

Шум на дорожке предвещал появление Димки и Алика. Эл узнала их манеру двигаться и походку. Они тихо вышли из темноты и приблизились к скамье. Димка присел слева, а Алик – справа.

– Ну что? Не обман? – спросил Алик.

– Нет, – ответила она. – Нас позвали назад. Без подвоха. Спасательный флот Галактиса. Ни больше. Ни меньше.

Димка присвистнул.

– Щедро.

Эл кивнула.

– Вас тоже. Придется учиться снова. И работать нам придется порознь. Первое время.

– Это плохо, – отреагировал Алик.

– Ничего еще не решено. Ччерез две недели мы должны дать ответ, – пояснила Эл.

– Так долго? – сказал Димка. – А впрочем, подумать нужно хорошо и много. Вдруг охота отпадет. Хотя? Спасательный флот! Всю жизнь мечтал! Такой шанс раз в жизни бывает! Судьба.

– Да. Только, ребята дорогие, срок будет долгий, а может навсегда, – неуверенно сказала Эл.

– Разве мы недавно не решили, как действовать? – спросил Алик.

– Что все наши планы – детские мечты. От того, что мы решим, вся наша жизнь зависит. Потом уже не переделаешь, – сказала Эл.

В ее тоне чувствовалось такое сомнение, что оба молодых человека одновременно заглянули ей в лицо.

– Вот так номер. Капитан, ты не хочешь возвращаться? – спросил Алик.

Лица Эл почти не было видно в темноте. Ореол волос ловил отблески тусклого фонаря у скамейки. Она молчала, потом обернулась к одному, потом к другому, потом обхватила обоих за шеи.

– Вам хорошо. От вас не так много требуется. А я? Куда не сунусь – всюду беда. Вот и сейчас чувствую, что произойдет с нами что-нибудь. Конечно, я сомневаюсь.

– Ты чувствуешь? – насторожился Димка.

Алик поморщился. После возвращения с Уэст и все последнее время Димка слишком большое значение придавал предвидению Эл. Что бы она ни говорила, он покорно слушался. Он стал опекать ее, вместо старшего брата и преуспел, явно оттеснив его. Алик снова почувствовал ревность, как много раз прежде. Димкино поведение, его подобострастие перед Эл, привели Алика к заключению, что он тайно влюблен в нее, его друг с детства хвостом вился за ней. Кличка «Лисий хвост» закрепилась так прочно, что даже на курсе в Академии Космофлота его называли – «Лис». Когда он хитрил, то щурился как лис, и глаза у него становились жутко хитрые с рыжими искрами. По мнению Алика, Димка вел себя не по—мужски, беспрекословно подчиняясь Эл. Элька, все—таки, девушка, пусть и сильная. Алик больше верил в мужской характер, и что главным должен быть мужчина. В Академии Димка стал самостоятельным, проявлял на редкость упрямый нрав, спорил, даже дрался, а в присутствии Эл все менялось. После возвращения с Уэст он ни на шаг от Эл не отходил, с ним наедине не оставлял. Эл это не злило, она относилась к нему с теплотой и не скрывала своих чувств. К нему, к Алику, она так не относилась. То нежная, улыбается, даже целует, то смотрит строго и ведет себя, словно испытывает его. А он хотел большего.

Его бегство с Плутона – позорная ошибка. Он не раз себя корил за нее. Там произошло странное событие, Алик старался забыть тот случай. Однако, подсознание остро хранило воспоминания. Голос Эл, ее присутствие рядом сильно врезались в сознание, хотя в сознании он тогда не был. С той поры твердо знал, что любит ее, какие бы изменения с ней не произошли.

Она разыскала его на Земле после его малодушного поведения на Плутоне. Она его простила. Он догадался, что чувство взаимно.

Сейчас не было тех препятствий, какие были тогда, так почему их отношения так и не сдвинулись никуда. Димка для нее как младший братец, тут он был спокоен. Добиться от Эл искреннего признания, открыто, с чувством, он так и не смог. Одни намеки. Таково уж видно было свойство ее натуры.

Он заставил себя выжидать. Пройдет время, и он завоюет ее, как «даму сердца».

– Пошли домой, – прервала Эл его размышления. – Алик, позвони завтра утром, как там твои.

Алик вспомнил, как они втроем вымолили у его матери прощение. Эл и Димка говорили с ними весьма убедительно, без ругани обошлось. Димка, с его ужимками и хитростью, как фильтр, сгладил конфликт, и Эл не дал в обиду, и отца смог убедить. Только, как надолго? Он жить дома, до первого упрека, по-прежнему не верил, что родители успокоились. Теперь неважно.

Эл открыла дверь квартиры. На часах в прихожей два часа ночи. Свет горел повсюду. Эл заглянула в большую комнату. Никого. Родители беседовали на кухне. Эл появилась на пороге и прервала разговор. Отец курил, выпуская дым в форточку. Мать не позволяла ему курить в квартире, но видно тема, что обсуждалась, была серьезной, и отец потянулся за сигаретой.

– Вы что это полуночничаете? – спросила Эл.

– Тебя ждали, – ответила мать. – Спать не хочется. Завтра мне на работу не нужно, а отцу дали отдых на пару дней.

– Обо мне говорили? Не отпирайтесь. Посвятите в суть? – спросила Эл и выдвинула себе табурет из-под стола.

Она села, уперлась локтями в стол, посмотрела на родителей.

– О будущем твоем говорили, – пояснил отец с неохотой.

– О будущем? – Эл кивнула многозначительно. – Что решили?

– А что мы без тебя можем решить? Ты у нас птица вольная, – заключил отец.

Елена Васильевна оказалась более конкретной.

– Спасатель – это же не навсегда. Тебе образование необходимо. Бумажка.

Эл поразилась, что тема о ее будущем буквально повисла в воздухе. Словно невидимая сила собирала на себя мысли окружающих. Так ярко вопрос о переменах еще не светил на горизонте.

– Я все понимаю. Вы волнуетесь. Я у вас, точно, не подарок, но я еще не выбрала. Дайте время, – сказала она.

– Верно, Павел, что торопить. Ей лет-то сколько.

– Я уже большая, – промяукала Эл и засмеялась.

– В этом-то и штука. Надо заняться основательно своим будущим, а то годы пролетят. Фьють! И не заметишь, – сказал отец. Он сильно махнул рукой, пепел сигареты полетел на пол. – А потом, глядишь, и замуж соберешься, а семья дело ответственное.

– Родители. Умоляю. Про семью не надо, – взмолилась Эл.

– Да ведь видел я, как Алька на тебя смотрит, – вырвалось у отца.

Он подумал, что зря заговорил, дочь могла обидеться, уйти от разговора. Эл только бровью повела: