Глава 13
Скотина откинулся на спинку кресла – ее, между прочим, кресла! – и, небрежно кинув розы на стол, усмехнулся:
– Доброе утро, дорогая.
Вика скрипнула зубами и сделала несколько очень глубоких вдохов-выдохов. Посчитав, что она достаточно успокоилась, чтоб не придушить на раз бывшего – окончательно и бесповоротно бывшего! – она подошла к нему вплотную и выразительным жестом ткнула в гостевое кресло. Видно, что-то было в ее взгляде такое, отчего тот безропотно и мгновенно перебазировался, даже не пикнув. Заняв свое законное кресло, Вика сдвинула розы на край стола и прислушалась. За дверью стояла потрясающая тишина. Такая тишина, что слышно было, как работает кондиционер в коридоре. Все ясно. Коллектив во главе с секретарем Леночкой затаился и превратился в одно большое ухо, прислушиваясь к происходящему в кабинете начальства. Лишь из дальнего угла, где сидела Оксана Иванова, раздавалось кликанье мышки. Похоже, одну Оксану Иванову интересует работа, а не перипетии личной жизни Виктории Сергеевны. Надо будет ей премию выписать. За лояльность. Впрочем, нет. Хватит с нее и театра!
– Послушай, – шепотом заговорила Вика. Но даже шепотом тон ее был угрожающим. – Мы же договорились: не выносить личное на работу. Это моя компания, я создавала ее много лет с нуля и я не позволю…
– Нет, милая, не с нуля, – перебил ее Виктор, не особо заботясь о чужих ушах. Но, поймав Викин взбешенный взгляд, послушно приглушил свой холеный баритон. – Ты создавала ее, выражаясь образно, на руинах нашего брака. Не было у тебя никакого нуля. С нуля, то есть из своего института, ты замуж пошла, а на все это, – он широким жестом обвел ее кабинет, явно имея в виду не только его, но и то, что находилось за его пределами, – на все это я тебе дал денег.
Вика фыркнула: вот уж действительно дал так дал! Прямо не унести. О, благодетель! Оплатил аренду небольшого офиса на три месяца да позволил забрать из своей конторы старую мебель и списанную оргтехнику, вполне еще приличную, но морально устаревшую.
Вика уже открыла рот, чтобы сказать ему все, что она думает и насчет руин брака, и насчет тех пресловутых «на все это дал денег», но Виктор в примирительном жесте вскинул руки:
– Ладно-ладно… – мягко заговорил он. – Я все понимаю: ну повздорили. Я, конечно, совершил ошибку, но нельзя же разрушать все, что между нами есть, вот так вот сгоряча.
– Ошибку совершила я, – сказала она ледяным тоном, – вчера. И уж точно она больше не повторится. Так что давай закончим этот бесполезный разговор и ты уйдешь. Мне нужно работать.
– Нет… – покачал головой бывший. – Как раз вчера стало ясно: у нас еще не все потеряно.
И он обаятельно улыбнулся. Улыбка опоздала на несколько лет и выстрелила вхолостую. Вика лишь тяжело вздохнула: опять по новому кругу.
– Все потеряно, все! – пыталась достучаться до него она. – А вчера просто стало ясно, что алкоголь – враг.
Но с тем же успехом можно было доказывать что-то стене или, вон, корзине для мусора. Виктор словно и не слышал. Он никогда не слышал того, чего не хотел. Викины слова скользили мимо его ушей, как некий навязчивый фон, не мешая обдумывать что-то свое, куда более значимое и умное.
– Вика! – перебил ее он на середине фразы, поднимаясь из гостевого кресла с подозрительно торжественным выражением лица.
Сделал шаг и вдруг рухнул посреди кабинета. А, нет, не рухнул! Просто опустился на одно колено, извлек из кармана бархатную коробочку, распахнул ее и, протянув Вике, проникновенно произнес:
– Вика, выходи за меня замуж. Опять.
Опять, ага. Вика горько усмехнулась. Да уж, для вчерашней выпускницы худграфа, девочки с наивными глазами, этот мужчина мог представляться просто идеалом.
Неглупый, нежадный, чертовски обаятельный и способный на такие вот широкие жесты. Человек-праздник. Только прожив с таким человеком несколько лет, начинаешь понимать, что праздник, если он слишком затянулся, не есть хорошо. А если для праздника ты слишком занята делами, тебя без труда кем-нибудь заменят.
– Прекращай этот балаган, пожалуйста! – Она решительно скрестила руки на груди, давая понять, что никаких коробочек со сверкающими булыжниками принимать не собирается.
Виктор спокойно поднялся с колен, отряхнул брюки и оставил коробку с колечком на столе.
– А ты не отвечай сейчас, ты подумай. Я все равно уеду в командировку на неделю. Вернусь, и дашь ответ, – и не позволив ей вставить ни слова, все так же самодовольно добавил: – И все, что ты обо мне думаешь, выскажешь тоже, когда я вернусь. А сейчас проводи меня к выходу.
А вот это она сделает с удовольствием! Она подвела бывшего мужа к двери, а тот распахнул ее, прямо на пороге картинно притянул Вику к себе и впился поцелуем в губы.
Сволочь, скотина, урод… Знает прекрасно, что под прицелом кучи глаз она не станет устраивать цирк с вырываниями и писком. Вика мстительно наступила каблуком на идеально вычищенный ботинок, жалея, что шпилька не настолько острая, чтобы проткнуть ему ногу насквозь. Но Виктор явно не собирался ставить рекорды в конкурсе на самый долгий поцелуй. Похоже, ему было достаточно показать, «кто в доме хозяин», и выставить их отношения напоказ перед всем офисом.
– Скоро увидимся, дорогая, – сказал он, и она поспешила захлопнуть дверь.
Последнее, что она успела выхватить взглядом, – это бледное, как бумага, лицо Яна и блеснувший ледяной яростью взгляд.
* * *
Когда Виктор наконец исчез из офиса, Вика с облегчением выдохнула. Во-первых, просто потому, что осталась одна в своем кабинете, а во-вторых, потому, что он сказал о командировке.
То есть в ближайшую неделю его визитов можно не опасаться, а за неделю у него и самого желание воссоединить семью может подостыть. Во всяком случае, никто ведь не запрещает ей на это надеяться.
С отвращением смахнув коробочку в верхний ящик стола, Вика вызвала Леночку. Та мгновенно влетела в кабинет, словно стояла прямо под дверью. Ее глаза от любопытства стали совсем круглыми и напоминали две баранки, внутри которых метались зрачки.
– Лена, унесите, пожалуйста, вот это отсюда, – Вика кивнула на розы, горой лежащие на углу стола. – Делайте с ними что хотите, но чтоб я их больше здесь не видела.
Леночка потопталась, явно умирая от желания что-то спросить, но не осмелилась, сгребла розы в охапку и выскочила из кабинета, осторожно прикрыв дверь, за которой сразу зашелестели восторженные ахи и писки.
Через час Вика напрочь забыла о бывшем и занялась своим настоящим и будущим, то есть проектом. Звонки, документы, переговоры – и чем она только вчера была недовольна? Все это дается ей куда лучше и проще, чем такая сложная штука, как отношения.
А вскоре она так замоталась, что перестала думать о личном вообще.
Букет роз затерялся в недрах рабочей части офиса, задвинутый за кадку с неопознанным растением, дабы не нервировать капризное начальство. Вика пару раз натыкалась на него взглядом, а потом привыкла и не обращала внимания. Стоит и стоит. Пусть хоть коллектив порадуется.
Следующий день прошел в той же кутерьме. Эскизы, концепции, предложения, утвердить, отказать, доработать. Нормальные трудовые будни. Ей всегда нравилась эта кутерьма, нравилось твердой рукой управлять компанией, всегда точно знать, кому что можно поручить. И всегда добиваться идеального результата. Но что-то сегодня было не так. Вике пришлось напрячься, чтобы понять, что именно, а потом она сообразила. На планерке по рекламе крема – очень важном, между прочим, мероприятии – кое-кого не оказалось. Отсутствовал Ян.
Это было странно. Всю прошлую неделю он активно участвовал в обсуждении, фонтанировал идеями и вообще показывал крайнюю заинтересованность в проекте. Еще бы, это ведь практически его собственный проект!
Фанатичный блеск, огонь в глазах – это ни с чем не спутаешь. Вика точно знала, потому что и сама была такой.
А тут раз – и не явился. Когда планерка закончилась, она подозвала к себе секретаря:
– А где наш стажер? Что-то я его сегодня не вижу.
– Ян? – переспросила Леночка, будто у них в офисе трудилась сразу сотня стажеров. – А его сегодня и нет. С самого утра не пришел, – она развела руками и добавила: – И не позвонил.
В груди болезненно сжалось. Это что, из-за вчерашнего показательного поцелуя бывшего? Сама же видела, как Ян среагировал. Черт… Впрочем, ей-то какое дело? Ну среагировал и среагировал. Вовсе ни к чему делать трагедию из-за реакции какого-то мальчишки. Пусть вон на Иванову свою реагирует!
А если он решил в качестве протеста перестать ходить на работу, ну что ж, значит, он сам себе злобный Буратино. Приняв это решение, она вроде бы успокоилась, но не окончательно. Какой-то червячок сомнений продолжал ее глодать. Вечером она пыталась сосредоточиться на эскизах и предложениях, идеях слогана, но то, что всегда доставляло ей огромное удовольствие и занимало все мысли, на этот раз почему-то не действовало.
А Леночка уже усаживалась в гостевое кресло. Неужели всерьез собирается обсудить с ней Яна? Или подготовила отчет о походе в театр? Ну уж нет! Это Вике совсем не нужно.
Она сделала вид, что не заметила начатого маневра, отложила бумаги и пошла к выходу.
– Я, пожалуй, уже домой. Будут спрашивать, скажите, чтобы звонили завтра…
Леночка смотрела с недоумением. Твою ж мать! Не хватало еще, чтобы она связала бегство начальства с исчезновением Яна!
– Едем с кошкой к ветеринару… – выпалила Вика первое, что пришло на ум.
– Ой, а что с ней? – всплеснула руками Леночка.
А вот об этом Вика не подумала. Сочинять кошке болезни она точно не собиралась.
– Плановый осмотр. Профилактический.
Впервые за долгое время она ушла из офиса, не закончив намеченные дела.
На следующий день стажер опять не появился, и теперь мысли закрутились совершенно в другую сторону. А вдруг что-то случилось? Ни с того ни с сего люди не перестают ходить на работу, которая им, кстати, нравится…
Мысли в голову лезли разные, но, как водится, одна страшнее другой. Беспокойство усиливалось, лишая возможности нормально работать, и мантра «я ему не нянька, не мамочка и вообще никто» больше не действовала. Вконец измучившись, Вика решила прояснить, черт побери, этот вопрос с отсутствием стажера и заняться накопившимися делами. Пока она фирму по ветру не пустила.
Сначала она хотела позвонить Мишке, уже потянулась рукой к телефону и… тут же ее отдернула. Ну и что она ему скажет? Я по пьяни пыталась соблазнить твоего сына? Нет-нет! Ничего такого… ну подумаешь, поужинали вместе и в арт-кафе сходили… А позавчера он увидел меня, целующуюся с бывшим мужем, и после пропал? Проверь, пожалуйста, он ничего там с собой не сделал? Красота. Вика пересекла офис и зашла в закуток к кадровичке.
– Светлана Ивановна, подскажите-ка мне номер телефона нашего стажера. Что-то он перманентно отсутствует, и без предупреждения…
Та покопалась в документах и продиктовала цифры. Когда Вика уже собиралась уходить, она вдруг мягко сказала:
– Только вы ж его, Виктория Сергеевна, сильно не ругайте. Хороший мальчишка, вежливый, работящий. А что загулял, ну так дело молодое, с кем не бывает.
Загулял? Это слово почему-то неприятно резануло слух. Почему-то мысль о том, что Ян веселится в компании сверстников (и, конечно же, сверстниц), ей не нравилась почти так же, как и та, что с ним что-то случилось.
Вика закрыла кабинет, минуту помедлила, прежде чем сделать звонок. Вот еще одна странность: уж что-что, а страх поднять трубку ей ни капли не свойственен. Она спокойно вела переговоры даже с теми заказчиками, которых ее менеджеры боялись как огня.
А тут совершенно неуместная робость. Вот и с чего бы вдруг? Она набрала цифры номера и вместо гудков услышала: «Абонент временно недоступен». Неприятная новость, потому что ситуацию она не проясняет. Отключить телефон мальчишка мог и в случае, если с ним что-то случилось, и в случае, если загулял. Да он просто мог забыть зарядить телефон.
Весь день она была не в своей тарелке и несколько раз порывалась позвонить Мишке. К вечеру Мишка позвонил сам. Вика с надеждой схватила телефон. Может, сейчас все и прояснится и зря она так переполошилась.
– Вик, привет! – донесся из трубки встревоженный голос Мишки, и Викино сердце упало. – Ты прости, что я тебя отвлекаю от работы, мой оболтус там где-нибудь поблизости? Второй день телефон отключен.
– Нет, – проговорила Вика. – В офисе он тоже не появляется. Второй день.
Мишка чертыхнулся.
– Послушай, я сейчас у лешего на куличках, на конференции, и приеду только дня через три. Я понимаю, что ты занята, но попросить больше некого. – Мишка посопел в трубку и выдавил: – Может, я просто сумасшедший папаша, но…Проверь, что с Яном, а? – Он продиктовал адрес. – И знаешь, на всякий случай съезди сначала к его квартирной хозяйке, возьми ключ, а то мало ли что там случилось, а я волнуюсь.
– Хорошо, Миша, конечно, – поспешно согласилась Вика. Да уж, теперь и она разволновалась не на шутку. – Ты только квартирную хозяйку предупреди. Вряд ли она всяким посторонним теткам ключи выдает. – Да, я прямо сейчас и позвоню, – с облегчением заговорил он. – И спасибо тебе, ты себе даже не представляешь… Но Вика не стала дослушивать, чего она там себе не представляет. Она уже быстро спускалась по лестнице к машине. Квартирная хозяйка жила на одном конце города, а квартира, которую она сдавала Мишкиному сыну, была на другом. Вика добралась до нужного места уже к вечеру. Сначала долго жала на кнопку звонка, на случай если за дверью идет веселая вечеринка. Или, наоборот, уединилась счастливая парочка, которой ни до кого нет дела. Никто не ответил. Она открыла дверь, недолго повозившись с замком, прошла в коридор, сбросила туфли, сделала еще несколько шагов и оказалась в комнате. И замерла от неожиданности.