Глава 10
На следующий день Вика вела себя со стажером предельно вежливо и предельно нейтрально. Впрочем, она и раньше старалась обращаться со стажером подчеркнуто сухо и даже преуспела.
Но теперь она подошла к вопросу с утроенным энтузиазмом, а общаться приходилось много. В конце концов, теперь Вика курировала его проект. Твою ж мать, как она вообще в это вляпалась?!
Прошло два или три дня, она была безупречна.
Вернее, не так: она была уверена в том, что безупречна. Ее деловые костюмы теперь стали еще более деловыми, она уже даже тревожилась, что может перейти тонкую грань, разделяющую успешную бизнес-леди и «синий чулок».
И, кажется, эта тактика принесла свои плоды. Ян, словно переняв правила игры, тоже стал держаться подчеркнуто вежливо и отстраненно. Ну что ж, этого ведь она и добивалась? Точно именно этого?
– Виктория Сергеевна! – Секретарь Леночка плотно закрыла за собой дверь и подошла к столу с тем особым выражением лица, которое у нее бывало только тогда, когда она чем-то ужасно напугана.
Например, когда в их агентство нагрянула налоговая проверка, какая-то чересчур уж тщательная. Именно с таким видом она тогда приходила спрашивать, не все ли пропало, не закроют ли их в ближайшие дни.
– Вы собираетесь уволить Яна? – прошептала Леночка, тиская в руках свой блокнот, с которым, как порядочный секретарь, никогда не расставалась. Что-то хрупнуло, из блокнотного нутра выпал обломок карандаша и покатился по полу.
Вика вскинула на нее удивленный взгляд:
– Почему ты так решила?
– Ну как же! – Теперь Леночка смотрела на начальницу с подозрением, словно предполагала, что ее откровенно дурят. – Вы в последнее время всегда им недовольны, и он ходит как в воду опущенный. Значит, точно что-то не так. Об этом все говорят.
– Разве недовольна? – Вика удивилась совершенно искренне, она-то просто старалась сохранять субординацию. Видно, все-таки перестаралась, раз пошли такие слухи.
– Еще как! – подтвердила Леночка, поднимая с пола пострадавший от нервов карандаш.
– Конечно же, нет, – уверенно сказала Вика, – Ян ценный сотрудник, настоящая находка для агентства. Но, по-моему, ему не хватает серьезности. Да и откуда бы ей взяться? Молодой парень, вот я и присматриваю, чтобы все было хорошо. Этот проект для меня важен, для всех нас важен.
– Ну да, ну да… – согласилась Леночка. Поскольку увольнение отменялось, она почувствовала себя намного спокойнее и с облегчением выдохнула. – Что молодой, это верно. В его возрасте точно одни девчонки на уме.
Вика напряглась: это еще что, какие девчонки? Неужели она все-таки где-то прокололась и теперь о них поползут слухи?
– Так уж и девчонки? Насколько я смогла заметить, Ян всерьез увлечен работой.
Как оказалось, только этого Леночке не хватало, чтобы посплетничать. Она развернула гостевое кресло к Вике, без приглашения плюхнулась туда и, прижав блокнот к груди, с самым загадочным видом начала шептать:
– Наша Иванова-то давно по нему сохнет, с самого первого дня.
– В самом деле? – Вика изобразила изумление.
Особых доказательств этому не требовалось. Одно ее волшебное преображение чего стоило.
– Да, конечно, это все давно заметили. А сегодня она хвасталась, что они вечером вместе идут в театр, спрашивала, что надеть по такому случаю. Она там в жизни не была.
– В самом деле? – снова повторила Вика.
Твою ж мать, заладила как попугай. Конечно, в самом деле! Когда такое бывало, чтобы люди ходили в театр понарошку?
– Ну да, Тамара даже принесла ей свою брошь к платью, – Леночка снова перешла на шепот, – такую жуткую брошь, я вам скажу…. Она явно ревнует. Думаю, она сама давно на него глаз положила.
– В самом де…
Да что же это такое!
– Знаешь что, Лена, мне кажется, это не слишком здорово, что гуляют слухи об увольнении. Может, я и вправду в последнее время была излишне строга к Яну. – Вика посмотрела на часы. – Скажи ему, чтобы зашел ко мне. Я думаю, будет лучше, если я сама проясню ситуацию. Еще не хватало, чтобы это недоразумение сказалось на работе.
– Да, да, конечно. – Леночка подлетела с гостевого кресла и попятилась к выходу. – Я прямо сейчас, он знаете, как переживает!
– Догадываюсь, – проговорила Вика.
Глава 11
Ян вошел к ней в кабинет хмурый и насупленный:
– Вызывали? – буркнул он.
– Да, я думаю, ты в последнее время слишком много времени уделяешь работе. Засиживаешься допоздна, явно же устал.
– Не особенно. Мне нравится моя работа. Или вы все-таки решили меня уволить?
– Все-таки? – зацепилась Вика за это слово.
Он пожал плечами:
– Ну, слухи ходят, просто так говорить не будут.
Вике понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки, потому что истинным ее желанием было именно подтвердить эти слухи. Вышвырнуть его сейчас из кабинета, из агентства, а главное, из своей жизни – окончательно и бесповоротно.
Чертовски заманчиво разрешить одним махом все это нагромождение глупостей и проблем. Только вот бегство от сложностей – вовсе не ее стиль.
– Глупые слухи, – отрезала она. – Ты останешься здесь работать, по крайней мере, до конца проекта точно. Если только сам не решишь уйти.
– Вы звали меня, чтобы это сказать? – Ян украдкой посматривал в сторону двери, явно желая закончить этот разговор как можно скорее.
– Нет, не за этим. Я просто хочу отпустить тебя сегодня пораньше. Отдохни, встреться с друзьями, в театр там сходи.
Ян тут же перестал пялиться на дверь и быстро развернулся к Вике.
– Так вы знаете про театр?
– А что я должна знать про театр? – спросила она.
Какую-то секунду Ян колебался, видимо, не мог решить, что ответить.
– А что, мне нельзя сходить в театр? – прищурился он.
– Разумеется, можно. – Вика пожала плечами. – Поэтому я и решила тебя отпустить пораньше, чтобы тебе не приходилось метаться между работой и личной жизнью.
Теперь Ян окончательно забыл о двери, подошел к Вике ближе и без приглашения уселся в кресло. Да уж, а дисциплинка у нее хромает!
– А вы не отпускайте, – сказал он, глядя ей прямо в глаза. – Оставьте после работы, скажите, важный проект и срочно нужно что-то переделать.
И столько в этом взгляде было всего понамешано: гнев, огонь, мольба, ярость и что-то еще, чему и названия-то Вика не могла подобрать. Да и зачем подбирать?
– С чего бы мне вдруг это делать? – холодно спросила она. – Ты взрослый мальчик, сам решаешь, как тебе проводить время.
– Она меня попросила, – тихо сказал Ян. – Сказала, мечтает посмотреть этот спектакль, а подруга заболела. Одной идти не хочется, и билет пропадает.
Вика, не выдержав, усмехнулась: довольно жалкая придумка, как ни крути. Но слушать о неловких ухищрениях Ивановой ей совершенно не хотелось.
А уж тем более влезать в чужие «высокие отношения».
Видимо, Ян что-то такое уловил в ее взгляде, поэтому он поднялся из кресла и ровно выговорил:
– Так мне нужно доработать проект? Срочно, потому что заказчики требуют отчет уже завтра.
Звучало как ультиматум, а Вика очень не любит ультиматумов.
– Нет, – твердо ответила она. – До завтра ты можешь быть совершенно свободен.
Глава 12
Считается, что секс с бывшим – почти обязательный аттракцион при разводе. Этакий рецидив, без которого и разойтись толком нельзя. Если, конечно, ты глупа как пробка и вообще нашла себя на помойке. Вот в этом Вика была уверена на все сто. С ней такого случиться не могло ни при каких обстоятельствах. Умерла так умерла.
Она приняла решение. Всё. Адвокаты с обеих сторон отрабатывают свои гонорары, гардероб обновлен, личный стилист замучен до полусмерти требованиями сделать «не знаю как, но как-то не так». И это та самая ситуация, в которой метаться и отступать – глупо и непродуктивно.
А она не делает глупых и непродуктивных вещей.
Если, конечно, не остается в выходной дома наедине с бутылкой мартини, целой стопкой DVD с романтическими комедиями и ощущением, что жизнь проносится мимо и есть вероятность, что она так и сдохнет на работе, закопавшись в контракты и сертификаты. И если в этот самый момент чертов бывший не звонит и не начинает рассказывать, какая же она все-таки необыкновенная женщина.
Черт возьми, он ведь имеет право на то, чтобы его выслушали? Да-да, просто выслушали, и ничего больше. Это ведь не какой-то посторонний дядя Петя, а совсем наоборот, человек, с которым они столько времени вили гнездо, ели пуд соли – в общем, рука об руку, в горе и радости, кто в лес, кто по дрова… Так, это не отсюда…
Ну и что, что на часах почти полночь и для визитов вежливости время неподходящее? Ну и что, что на импровизированном столике перед экраном, где очередной герой-любовник целует очередную золушку, рядом с ополовиненной бутылкой вермута оказывается еще и бутылка виски – «для мальчиков»?
Это все совершенно безопасно. Они же взрослые люди, и, раз уж решили расстаться, глупо прятаться друг от друга. Нужно наконец-таки всё окончательно выяснить.
Но почему-то выяснения переходят в горизонтальную плоскость, затем спускаются на ковер, чуть не перевернув бокалы со всем их содержимым, а потом плавно перемещаются в спальню, где не утихают до самого утра…
И теперь бывший сидит у нее на кухне, как будто бы никуда отсюда не уходил. Глаза серые-серые, точь-в-точь как круглые ручки на верхних шкафчиках, и даже его рубашка идеально вписывается в кухонный гарнитур, словно так все и было в утвержденном дизайн-проекте. А она в кружевном халатике, который распахивается ровно тогда и настолько, насколько надо, готовит кофе. Ей хорошо. И хотя рассудок робко пытается заявить, что ничего хорошего тут нет и быть не может, тело с ним не согласно. Ему хо-ро-шо.
Вика мурлычет под нос какой-то навязчивый мотивчик и уже не отгоняет крамольную мысль о том, что ее муж, в общем-то, не так уж и плох: неглуп, хорошо сложен, зарабатывает, опять же. А что на сторону пошел, так не бывает, чтобы виноват был кто-то один. Сама что-то упустила. А что, мужик видный, перспективный, бабье на него вешается. Ну не устоял, всякое бывает, но ведь хочет же вернуться…
Это были не ее слова – мамины. Эту мантру Вика слышала так часто, что уже выучила ее наизусть, всякий раз поражаясь, каким логичным может выглядеть полный бред. Но сейчас почему-то она с этим со всем почти согласна и даже готова сменить «расстаемся навсегда» на «берем паузу».
Солнце светит в распахнутые окна, с улицы доносится шум просыпающегося города, по кухне плывет упоительный аромат арабики. Бывший, внезапно получивший почти амнистию, привычно протягивает руку, чмокает дверцей холодильника и заглядывает в его пустое нутро, где обязательно повесилась бы мышь, но кошка этого не допустит. Кошка тоже заглядывает, оценивает девственно пустые полки, топает к миске с кормом и усаживается рядом с ней с таким видом, чтобы всяким гостям стало ясно: отсюда они не урвут ни кусочка!
– М-да… А кое-что здесь не меняется… – хмыкает он.
Лучше б молчал и дальше сливался с интерьером. От этого «м-да…» со знакомой растяжечкой на Вику находит просветление, словно ретроградная амнезия в один момент отступила, и ее окатило ушатом воспоминаний.
Она плохая хозяйка. В конкурсе на худшую хозяйку она заняла бы второе место. Почему не первое? Потому что она и там бы накосячила!
Она только и делает, что пялится на посторонних мужиков. В какой такой Париж она намылилась одна? Здесь кобелей мало, на арабов потянуло? Знаем мы этот ваш Лувр!
Нормальные женщины хотя бы на время отвлекаются от работы, чтобы сварить мужу борщ.
И как финальная точка – белые ноги секретарши, словно лебединые крылья (какие, к черту, крылья? Но именно это первым пришло в голову), на его, что уж скрывать, красивых плечах.
Вика выплеснула кофе из турки в раковину. Коричневая гуща, стекая по бело-мраморным стенкам, вырисовывала нечто неприличное. Вот и погадали заодно.
– Знаешь что, иди-ка ты отсюда.
– Вик, ну ты что? – присмирел бывший, моментально оставив в покое холодильник.
И даже руки на коленях сложил, прямо паинька. Надо же… А ведь он искренне не верит, что она это всерьез. Впрочем, как всегда. Не воспринимать ее всерьез – это практически тактика и стратегия выживания. Это все ненадолго. Она позлится, поплачет – да и помирится. Так что не о чем и беспокоиться.
Только не в этот раз!
– Иди-иди! Я не шучу.
– Ну что ты опять заводишься на пустом месте? – укоризненно вздохнул бывший. – Все же хорошо было…
– Ничего хорошо у нас не было! – отрезала Вика. – И не будет! – она повысила голос.
Это, как всегда, сработало.
– Истеричка!
Он вылетел из когда-то их общей квартиры, хлопнув дверью.
Наверное, нужно было разрыдаться от обиды, разочарования или просто так, потому что вот. Но она не смогла.
Если она будет рыдать, то кто уберет тот бедлам, что у нее сейчас творится, выбросит к чертям почти новое постельное белье и будет долго-долго проветривать квартиру, пока даже намек на запах одеколона бывшего мужа не исчезнет?
То-то же.
* * *
Не успела Вика войти в офис, как почувствовала: что-то не так. Взбудораженные девицы мышками разбежались по своим местам, разговоры стихли как по команде, а не успевшие испариться с пути начальства сотрудницы одаривали ее понимающими улыбками. Что происходит, черт возьми? Она дошла до своего кабинета и тяжело выдохнула. Бывший уже сидел там, по-хозяйски развалившись в кресле. Улыбающаяся сволочь, во всей своей красе, в дорогом костюме, который делал его плечи еще шире, а у дамочек вызывал одно-единственное желание: поскорее избавить этого красавца от лишних деталей одежды, при условии, что лишнее тут всё. В руках – огромный букет роз, в глазах – непоколебимая уверенность, что ему обязательно и непременно простят все. Вика спокойно шагнула через порог. Пока она неторопливо закрывала за собой дверь, услышала прошелестевшие шепотки:
– Она же его вроде как бросила…
– С ума сошла? Таких мужиков не бросают…
Замок за спиной тихо щелкнул, и Вика с чувством прошипела сквозь зубы:
– Скотина.