Расскажи мне что-нибудь хорошее. История о маленьких ежиках и необыкновенном спасении дельфина Каси

Глава 6
Удивительное знакомство

Его лицо с первого взгляда показалось мне знакомым.

Это был мужчина со светло-голубыми глазами, в очках. На столике перед ним лежала книга, блокнот для заметок и два карандаша. Время от времени он прерывал чтение, задумывался, а затем делал в блокноте пометки.

Я всё никак не мог перестать думать о нём. Мне не удавалось вспомнить, где же я видел этого мужчину раньше. Вдруг я встрепенулся, схватил телефон и вбил в поиске: Mediterraneo.^[6] Первая выпавшая ссылка дала нужную информацию: работа Габриэле Сальватореса, которая в 1992 году получила «Оскар» за лучший иностранный фильм. Эта картина наряду с фильмом Marrakech Express^[7] была культовой для моего поколения. Напротив меня сидел Антонио Фарина^[8]– Джузеппе Седерна!

Мне не верилось в происходящее. Это же один из кумиров моей молодости! Я так увлекался его фильмами, что однажды мой друг в тёмный период моей жизни устроил нам поездку в пустыню Марокко, где мы путешествовали по маршрутам «Марракешского экспресса». И вот теперь Джузеппе Седерна сидел прямо передо мной!

– Простите, – робко сказал я, прерывая его чтение, – могу я задать один вопрос?

С минуту он не шевелился, потом медленно поднял голову и с улыбкой произнёс:

– Да?

Эта реакция позабавила меня, потому что она полностью соответствовала характеру его героев.

Мы разговорились и проговорили большую часть поездки. Вскоре беседа перешла на содержимое коробок – я часто проверял их и разговаривал с ежами. Джузеппе был удивлён моим отношением к этим зверькам.

Я рассказал ему о «Неизвестных лицах», о Пиппино и Соре Лелле. Казалось, он заинтересовался моей историей и пару раз даже что-то записал в свой блокнот.

Охваченный ностальгией, я рассказал ему и о Нине тоже.

Его слова поддержки, полные чувства, подняли мне настроение и немного поубавили боль. Не могу сказать точно, как это произошло, но под конец поездки во мне что-то если не исцелилось, то точно поменялось.

Незадолго до того, как мы разошлись, Джузеппе пригласил нас с Кристиной на своё выступление, запланированное на тот же вечер в театре в Турине. Мы поблагодарили его и сказали, что постараемся прийти, обменялись телефонами и по-доброму распрощались.

Мы с Кристиной вернулись в дом, окрылённые подарками этих выходных: возможность побыть вдвоём (что случалось всё реже и реже), увлекательный опыт в телестудии, рассказ о Центре на широкую аудиторию, начало удивительной дружбы с Джузеппе… К вечеру мы уже притомились и снова были погружены в работу. До выступления оставалось два часа, и Кристина не была уверена, что пойдёт. Мы переглянулись, и на этот раз настоял уже я:

– Давай, пойдём со мной! Сделаем себе последний подарок.

Так мы и поступили.

Джузеппе на сцене был бесподобен. Его мягкая речь захватывала зрителей и заставляла их сидеть, затаив дыхание. Он рассказывал о человечности, его истории о путешествиях были душевными и настоящими. Благодаря им моя душа снова обрела равновесие.

Лучшего завершения выходных и представить было нельзя! Я наконец вернулся к жизни после огромного горя, которое настигло меня вместе со смертью Нины.

Впервые за долгое время я почувствовал лёгкость, когда возвращался домой в Новелло после спектакля.

Ночь была звёздной и ясной, рядом со мной сидела любимая женщина, а Пиппино и Лелла снова спали в своих домиках. Дом – полная чаша.

Центр казался мне чередой приключений, встреч и отношений, способных меня чему-то научить. Конечно, от боли никуда не деться, но если оставаться открытым сердцем и душой и не терять человечности, то жизнь обязательно найдёт способ исцелить даже самые глубокие раны.

Глава 7
Дерево в Солимберго

Наступила осень. Каждое утро при спуске по каменной лестнице я останавливался у огромного окна, чтобы полюбоваться потрясающей панорамой. Передо мной раскидывался покачивающийся на ветру виноградник, обрамлённый рощами деревьев, окрасившихся в красный и жёлтый.

Когда из долины поднимался туман, вершины холмов превращались в плавающие острова над чистым, неземным морем. Иногда вдалеке виднелись лишь крыши домов и верхушки деревьев, принимавшие облик древних кораблей-призраков.

Я был счастлив в этом сказочном доме с видом на небо. У меня была лишь одна печаль: я не купил землю у дома, хотя она была выставлена на продажу. Я бы не стал вырубать деревья, и тогда парк перед домом остался бы в его первозданном виде. Это было бы великолепное место, чтобы выпускать ежей на волю в дикую природу. Небольшой рай для животных.

В то время внимание Центра было сосредоточено на лесах и на плохом обращении с ними обычных граждан и правительства. Мне всегда казалось, что срубить дерево – ради каких бы то ни было целей – равносильно убийству, потому что дерево – живое существо, почитаемое мной за одно из самых умных. Стефано Манкузо, всемирно известный нейробиолог и популяризатор растений, пишет, что каждое дерево создаёт из корней сеть связей с другими деревьями, что позволяет им выживать даже в самых неблагоприятных ситуациях. Леса и заповедники необходимы для поддержания обитаемости планеты, потому что они обеспечивают нас водой и кислородом, нуждаясь при этом только в энергии солнца. Я очень надеюсь, что скоро наступит день, когда эти необыкновенные существа будут защищены и уважаемы. Однако, чтобы этого достичь, нам ещё предстоит пройти тернистый путь.

* * *

Осенью 2019 года большая волна тепла, связанная с антропогенной климатической катастрофой, буквально выжигала планету. Горели огромные участки земли в Сибири, Амазонии и Австралии. На социальных страницах Центра мы часто публиковали контент, связанный с уроном, нанесённым растениям, не только в лесах, но и в городах, где деревья, к сожалению, вырубают всё активнее.

Именно эта информационная кампания привлекла внимание одного из наших подписчиков.

Однажды утром я открыл страницу в соцсетях и увидел проникновенную просьбу о помощи.

Она поступила из Солимберго, крошечной деревушки Секуальс, коммуны с населением чуть более 200 человек у подножия Доломитовых Альп Фриули. В ходе последовавших событий эта небольшая деревушка оказалась в центре битвы, в которой поучаствовали тысячи людей по всей Италии и по всему миру.

Писавший рассказывал о дереве, многовековом кипарисе, стоявшем внутри небольшого кладбища и всегда служившем хранителем захороненных там душ. Многие жители считали его своего рода членом семьи, другом. Это был символ прошедшей эпохи, смены поколений, молчаливого диалога, который мы продолжаем вести с теми, кого больше с нами нет.

«Его хотят выкорчевать. Мэр утверждает, что кипарис в плохом состоянии, и уже организовал его вырубку, игнорируя просьбу горожан об отмене этого решения. Утром я увидел строительные леса, установленные вокруг кипариса для его вырубки, и занервничал. Прошу, помогите, это дерево имеет для нас огромное значение».

Несколько секунд я смотрел в монитор. Потом кликнул по сообщению.

Я позвонил написавшему человеку, чтобы узнать подробности истории. Он рассказал, что мэр объявил сбор подписей и по его итогам будет решена судьба кипариса, который власти сочли опасным. Но экспертиза, проведённая его агрономом, была основана только на визуальном осмотре дерева и не могла считаться достоверной. По мнению жителей, дерево отличалось отменным здоровьем.

Поэтому они приняли меры и, в свою очередь, собрали большое количество подписей с просьбой сохранить кипарис. Однако авторитарный и бескомпромиссный характер мэра не позволял защитникам дерева действовать более открыто.

Самым смелым из всех оказался этот наш подписчик, который стал предпринимать усилия, как только увидел вокруг кипариса строительные леса.

Я позвонил Кристине, рассказал ей эту историю, и мы решили немедленно организовать массовое написание электронных писем.

Я провёл прямой эфир, чтобы ввести в курс дела как можно больше людей.

– Это дерево – символ человеческого ущемления природы, – сказал я. – Мы должны сделать так, чтобы наш голос был услышан! Если объединимся, нам удастся его спасти. Нельзя бездействовать, когда происходит такая несправедливость!

За меня говорило сердце – гневно и отчаянно. Речь моя закончилась такими словами:

– Напишем мэру на электронную почту! Напишем как можно больше писем!

Результат превзошёл мои ожидания: начиная с того дня тысячи электронных писем поступали в муниципалитет Солимберго. Письма были в том числе из Мексики, с Филиппин и из других частей света.

Я чувствовал себя генералом, командующим войсками: великая армия ежей вышла на поле брани! Битва при Солимберго, столь же мирная, сколь решительная, была проведена во имя прав природы и всех живых существ. В то время как мэр столкнулся с сопротивлением большего количества людей, чем он ожидал, жители воодушевились и вызвали одного из ведущих экспертов в своей области, агронома Андреа Мароэ, чтобы он провёл контратаку, на этот раз с помощью соответствующих технических инструментов.

В конце концов выяснилось, что дерево не просто здорово, а процветает! По словам Мароэ, причин для планировавшегося убийства не было.

В народе прошла волна ликования в честь ежей и спасённого дерева Солимберго. Эксперт организовал заседание, которое, ко всеобщему удивлению, прошло вовсе не так, как планировалось. По неизвестным и по сей день причинам мэр не хотел нас слушать: с экспертизой или же без, дерево должно было быть срублено.

Мароэ бросил документы на стол, сердито вышел из зала и поклялся, что так просто это не оставит.

– Есть ещё один козырь в рукаве, – заявил он мне по телефону. – Мы можем сделать запрос о включении этого кипариса в список монументальных деревьев. Тогда он окажется под защитой, и никто больше не посмеет даже листик с него сорвать. Единственное – кипарис должен продержаться до того момента, пока в муниципалитет не придёт письмо, сообщающее о начале процесса.

Я немедленно позвонил нашему другу из Солимберго.

– Надо организовать патрулирование кипариса день и ночь, – взволнованно сказал я ему.

– Мы уже этим занимаемся, – успокоил он меня.

– Прошу вас, не оставляйте дерево ни на минуту! – взмолился я.

Мы зря времени не теряли. Я провёл ещё несколько прямых эфиров, но решающим стало вмешательство Кристины.

– Запустим петицию на Change.org, – предложила она. – И расширим таким образом поле битвы.

Сказано – сделано: мы создали петицию, я незамедлительно сообщил о ней в прямом эфире самым решительным голосом.

– Это битва при Солимберго! Сталин сказал своему народу: «Ни шагу назад!»,^[9]вот и я сейчас повторяю вам: ни шагу назад!

Признаю, это звучало довольно бредово, но всё-таки мой призыв достиг цели: в течение нескольких часов петиция собрала тысячи подписей, образовывая значительную брешь в тылу врага. Мэр явно занервничал и притормозил процесс.

При этом проблема была ещё очень далека от её решения. Через два дня наш друг позвонил мне настолько взволнованный, что едва мог говорить.

– Мне прислали извещение из ASL^[10]о том, что скоро приедут ветеринары проверять состояние моих животных – лошадей и коз, которых я держу в загоне у дома. Мне страшно, что их заберут, – пробормотал он. – Кто-то решил отомстить за ситуацию с кипарисом.

– Вам нечего бояться. Вы честный человек и заботитесь о своих животных. Они ничего вам не сделают, вот увидите, – успокоил я его.

– Теперь я боюсь, что эти люди могут причинить животным вред, чтобы отомстить мне. Я водитель грузовой машины и часто задерживаюсь на работе. А живу я один.

Несмотря на растущее внутри меня беспокойство, я продолжил его утешать.

Шли дни, и он снова мне позвонил. На этот раз голос его был совсем другим.

– Приходили ветеринары! Они сказали, что мой питомник в полном порядке, даже хвалили меня. Ты оказался прав!

Я вздохнул с облегчением. Одной проблемой меньше!

В следующее воскресенье наступил переломный момент: внедорожник Мароэ был замечен у муниципалитета Секвалса.

Никто не знает, что именно тогда произошло в муниципалитете и заставило ли это изменить решение мэра, только через некоторое время после этого пришло письмо о просьбе включить кипарис в список монументальных деревьев, и строительные леса убрали.

Победа была за нами!

Казалось, наша тяжба длилась около года, хотя прошла всего неделя. Благодаря участию и поддержке множества людей мы совершили большой подвиг.

Тогда мне казалось, что лучше уже не будет. Я ошибался. Откуда мне было знать, что это ещё цветочки по сравнению с тем, что нам предстояло?

Глава 8
Благотворительный концерт для Австралии

Часы Судного дня, или Часы Апокалипсиса – метафорические часы, разработанные учёными из «Бюллетеня учёных-атомщиков» – нетехнического журнала, посвящённого вопросам, связанным с глобальной безопасностью и государственной политикой. Эти часы символизируют обратный отсчёт потенциальной глобальной катастрофы. Время гипотетического конца света – полночь. Стрелки перемещаются каждый год и указывают оставшееся время, отведённое человечеству.

Их перемещение обусловлено опасностями, вызванными глобальным потеплением, загрязнением, гонкой ядерного вооружения и общей геополитической ситуацией в мире. Максимальная близость к полуночи была достигнута в 2020 году – 100 секунд до начала Апокалипсиса.

Эти часы призваны напоминать нам, что мы разрушаем нашу планету.

* * *

– Массимо… Массимо! Ты спишь?

– А?.. Что такое? Который час? – пробормотал я.

– Пять утра, – прошептала Кристина.

– Что случилось?

– Никак не могу перестать думать о том видео. Эти кадры горящей коалы…

Я подтянулся, опираясь на локоть.

– О пожарах в Австралии?

– Да. Несчастное животное стонало от боли и искало укрытия в горящих кустах… Это разбило мне сердце.

– Да, – произнёс я.

– И та женщина… Она просто кинулась в огонь, чтобы спасти коалу, взять на руки…

– И коала ухватилась за её шею, как ребёнок за шею матери, – закончил я, живо представляя себе этот образ. – Я расчувствовался, когда она поила коалу из бутылки и поливала водой её ожоги.

– Сколько заботы было в тех жестах, – вздохнула Кристина.

Мы замолчали.

– Невероятно! – наконец не выдержал я. – Где-то там горит лес размером с Северную Италию, и такое ощущение, что всем плевать! Эти обугленные деревья, выжившие животные, мечущиеся туда-сюда, как потерянные души… Больше миллиарда животных погибло менее чем за месяц! Представляешь? Миллиарда!

– Знаю, – ответила Кристина. – Такая жалость… и злость, потому что мне кажется, что это наша вина.

Я закрыл глаза. Кадры, увиденные накануне, снова вспыхнули у меня в сознании. Кристина права, подумал я. То, что мы делаем, чудовищно, и это последствия глобального потепления: температура поднимается, планета горит.

Мы не замечаем, что изо дня в день уничтожаем самое ценное – природу. От матери-земли зависит всё: еда, вода, климат, а мы, как неблагодарные дети, медленно убиваем её.

Пока я размышлял об этом, сон снова потихоньку начал меня окутывать, но Кристине было не до сна:

– Надо что-то сделать, – заявила она.

– Но что?

– Сделаем пожертвование на лечение раненых животных.

– Это да, – согласился я. – И я сделаю ещё кое-что.

– Что же?

– Перевернусь на другой бок и посплю. Утро вечера мудренее, – ответил я, зевая.

Спустя пару часов я проснулся и позвал Кристину:

– Крис, ты спишь?

– Нет. Не спится.

– Короче, всё. Это твоя вина.

Кристина округлила глаза.

– В чём?

– В том, что мы… организуем благотворительный концерт.

Кристина так и подскочила на кровати.

– Каким образом?

– Ты ведь не хочешь, чтобы эти животные были брошены на произвол судьбы, – начал я. – Австралийским реабилитационным центрам нужна помощь. Только представь, какое количество животных к ним поступает! Бедолаги остались без всего – еды, воды, дома, сородичей… Речь идёт о спасении не десятка коал, а тысячи. Знаешь, каково это – лечить животное, пострадавшее от огня? Помнишь, как долго мы лечили Ромину – ежиху, прибывшую к нам в ожогах, потому что фермер поджёг кучу листьев, в которой она устроила себе гнездо? На это ушли месяцы! Месяцы кремов и терапии.

Кристина выглядела удивлённой.

– Так когда ты хочешь устроить концерт?

– Как можно скорее, – ответил я. – Организовывать надо начинать прямо сегодня. Сейчас середина января… Месяца должно хватить. Пострадавшие животные не могут ждать.

Некоторое время Кристина смотрела на меня, пытаясь понять степень моей серьёзности.

– Звучит безумно, – наконец сказала она. – Но я в деле. Как всегда, – при этих словах она одарила меня ослепительной улыбкой.

Так началось наше очередное большое приключение.

«Благотворительный концерт для Австралии».

Поначалу эта идея была воспринята волонтёрами Центра настороженно: они опасались, что организация концерта отберёт время и средства, которые нужны ежам. Но я чувствовал, что мы на верном пути.

– Вот увидите, – настаивал я, – концерт не только поможет Австралии, но и привлечёт внимание средств массовой информации к этой кошмарной ситуации, которая, как бы далеко ни происходила, на самом деле затрагивает всех нас. Кроме того, это привлечёт внимание и к «Ла Нинне» тоже.

В конце концов, понимая, что переубедить меня не так-то просто, работники Центра согласились. Они знали, что это благое дело: мы спасём множество жизней!

Я сразу же связался со своей близкой подругой Карлоттой, советником по культуре Альбы.^[11]Благодаря ей у нас появилась поддержка муниципалитета и дата проведения концерта – 23 февраля. С этого момента каждая секунда была на счету. У нас оставалось меньше 40 дней: нужно было получить необходимые разрешения, организовать рекламу, найти помощников в зал, большой экран для трансляции выступления и, самое главное, – музыкантов! Это было сложнее всего. Я надеялся заполучить некоторых известных певцов для привлечения зрителей, но после ряда попыток вынужден был признать, что это не так-то просто.

Однако я вынес урок из этой ситуации: мне нужны были не известные люди, а художники, готовые вложить душу и сердце в этот проект.

И мне удалось найти таких людей.

Карлотта продолжила помогать, посоветовав дирижёра Паоло Палью.

– Он человек большой страсти и интеллекта, а также щедрой души. Вот увидите, он – то, что вам нужно, – заверила она.

Я позвонил ему в тот же вечер, и мы проговорили до поздней ночи. Наша беседа положила начало прекрасной дружбе. Фраза «Жизнь дана на добрые дела» стала девизом нашего крестового похода.

Паоло привёз с собой струнный оркестр Vitriol, состоящий из высококлассных и увлечённых профессионалов, а также хор La La-Guys, довольно популярную местную группу. Вишенкой на торте стало участие сопрано Ольги Анджелилло, с которой я давно хотел организовать благотворительный концерт. Мы познакомились благодаря ежам: она учительница начальных классов в Ро^[12], и пару лет назад мы организовали прямой эфир, чтобы показать её ученикам моих маленьких подопечных.

Кристина также внесла свой вклад и подарила нам музыку аборигенов благодаря своему другу Мануэлю Таппе, прекрасному игроку на диджериду.^[13]

К нашему отряду присоединились ребята из «Защиты дикой природы», ассоциации пьемонтских подростков, решивших спасать окружающую среду: они вызвались вести прямые трансляции в социальных сетях.

По моей просьбе Паоло и Дуния, спикеры радио «Диджей», согласились вести вечер, и даже работники «Ла Нинны» массово согласились помогать. Для реализации такого масштабного проекта потребовалось много сил.

Наконец к нам присоединился мой дорогой друг Эцио.

Много лет назад я отдыхал в Австралии с ним, его женой Даниэлой и подругой Пией. Путешествие получилось очень душевным. Нас объединяла не только крепкая дружба, но и общая любовь к природе. К сожалению, у нас больше не было возможности переживать вместе такие крупные авантюры, потому что и Даниэла, и Пия боролись с неизлечимой болезнью и вскоре нас покинули.

– Массимо, – начал Эцио, когда я рассказал ему о концерте. – Ты ведь знаешь, что за день 23 февраля?

– Нет, – ответил я. – Не знаю.

– День рождения Даниэлы. Это был бы её… – тут он замялся, разволновавшись. – Это знак! Это судьба! – воскликнул он через секунду.

– Ты обязан поучаствовать!

Он сразу же согласился:

– Разумеется, я тебе помогу! Даниэла и Пия всегда помогали нуждающимся и наверняка бы согласились помочь пострадавшим животным.

Эцио был президентом Ротари-клуба^[14] Альбы, и, когда он и его друзья присоединились к благотворительному концерту, нас это сильно вдохновило.

Однако это был ещё далеко не конец.

Честно говоря, спустя две недели после начала организации я обнаружил горькую истину: из 600 мест нам удалось продать только 30.

Это меня тревожило. Коллеги начали расстраиваться, однако я не растерялся и стал проводить прямые эфиры в соцсетях, во время которых рассказывал о концерте. И тут произошло событие, поразившее меня. Одна дама написала нам:

«Я не смогу присутствовать на концерте, но я с радостью оплачу билет и отдам вам его».