Уфологи в штатском. Как спецслужбы работают с НЛО

Откуда они взялись?

Первая волна свидетельств об НЛО в 1947-м способствовала росту беспокойства в военном командовании страны. До Перл-Харбора Америка считала себя неуязвимой для внезапных атак, но теперь все было иначе. Загадочная история с призрачными ракетами и постоянные случаи наблюдений летающих тарелок вызывали серьезные вопросы, насколько уязвимо воздушное пространство страны для проникновения чужих самолетов (не говоря уже о советской атомной бомбе в чуть более долгосрочной перспективе). Подобные страхи были только на руку недавно образованным Военно-воздушным силам: охранять безопасность неба было их работой. И пока люди продолжали бояться атаки с воздуха, ВВС США не пришлось бы переживать, что их бюджеты сократят или перераспределят в пользу основного конкурента – Военно-морских сил.

Вслед за отчетом генерала Твайнинга от 23 сентября – первым официальным заявлением ВВС на тему НЛО – было решено, что ведомство проведет закрытое служебное расследование проблемы с летающими тарелками (проект «Знак»), чтобы выяснить, чем они являются и откуда прилетели. Проект выполнялся силами базы ВВС Райт-Паттерсон, где располагался Центр воздушно-технической разведки (ЦВТР) Военно-воздушных сил США. Центр специализировался на изучении и, где это было возможно, обратном проектировании^[75] иностранных технологий. Для этих игр у местных специалистов было вдоволь захваченных германских летательных аппаратов; кроме того, в их распоряжении находилась крупная команда немецких инженеров, тайно собранная под конец Второй мировой войны. Немцы прибыли в ЦВТР с полными ящиками технической документации и задачей разъяснить ее для американских коллег.

В первую очередь участников проекта «Знак» беспокоило то, что тарелки могли оказаться советскими аппаратами, созданными на основе нацистских экспериментальных разработок. Однако, изучив германские планы в поисках зацепок и сравнив их с отчетами о поразительных летных способностях тарелок, команда проекта пришла к иному, более шокирующему заключению: тарелки были не нашими. То есть не человеческими.

К осени 1948-го команда «Знака» подготовила совершенно секретную «Оценку ситуации», которую издали почти одновременно с первым номером нового журнала Рэя Палмера Fate^[76], на обложке которого красовалось впечатляющее изображение летающих тарелок. Что именно оценивала «Оценка», в точности не знает никто, но, когда она добралась до начальника штаба Военно-воздушных сил Хойта Ванденберга, тот пришел в такую ярость, что приказал уничтожить все копии отчета. В результате заключительный доклад «Знака», изданный в феврале 1949 года, приглушал внеземную гипотезу (ВЗГ) происхождения НЛО^[77]. В дополнительном документе к докладу доктор Джеймс Липп из аналитического центра корпорации RAND^[78] обобщал несоответствия в ВЗГ, и его выводы так же актуальны сегодня, как и шестьдесят лет назад:

Трудно поверить в то, что какая-то технически совершенная раса явится сюда, пощеголяет своими возможностями, напустит туману и просто уберется восвояси… Озадачивает и бесцельность [появления объектов], очевидная в различных эпизодах. Предположить можно лишь один мотив; что пришельцы из космоса «прощупывают» наши средства защиты, не желая при этом вступать в конфликт. Если так, то они уже давно могли удовлетвориться тем, что мы не в состоянии их поймать. Повторять этот эксперимент раз за разом не имеет никакого смысла… Несмотря на то что визиты из открытого космоса считаются возможными, их также считают крайне маловероятными.

Заключительное наблюдение Липпа любопытно, учитывая, что в мае 1946-го он стал одним из авторов отчета RAND №SM-11827, «Предварительный проект экспериментального орбитального космического корабля», представлявшего собой план многоступенчатой космической ракеты на основе немецкой «Фау-2», разработанный в ответ на ракетный проект конкурентов из ВМС. Отчет начинался с предсказания.^[79]

Пусть в хрустальном шаре еще клубится туман, две вещи ясны:

1. Корабль-спутник с соответствующим оснащением должен стать одним из самых действенных научных инструментов XX века.

2. Создание корабля-спутника Соединенными Штатами взбудоражит воображение всего человечества и, возможно, отзовется мировыми последствиями, сравнимыми со взрывом атомной бомбы.^[80]

За десять лет до «Спутника-1» и «Телстара» летающие тарелки были предвестниками космического века, уже наступавшего для Америки.

В феврале 1949-го проект «Знак» тайно преобразовали в проект «Недовольство», целью которого было представить случаи наблюдения летающих тарелок как нечто малозначительное и поубавить интерес общества к ним. Для этого дружественному ВВС журналисту Сидни Шалетту помогли написать для Saturday Evening Post статью «Летающие тарелки: во что верить», которая вышла в двух частях 30 апреля и 7 мая, всего через несколько дней после того, как ВВС США представили спецслужбам страны собственный совершенно секретный отчет о тарелках. Статья Шалетта стала первым публичным заявлением ВВС США по теме, и в ней было как следует отражено недовольство Военно-воздушных сил образовавшейся шумихой – в полном соответствии с названием проекта. К облегчению ВВС, их стратегия, похоже, сработала: к концу 1949 года интерес к летающим тарелкам поутих – и ведомство, казалось, могло наконец о них позабыть.

Покой, однако, длился недолго. В декабрьском номере популярного мужского журнала True вышел сенсационный материал бывшего летчика ВМС и автора бульварных романов, майора Дональда Кихоу^[81]. Заголовок говорил сам за себя – «Летающие тарелки существуют», – а первая же строчка откровенно и жестоко расправлялась с надеждами команды «Недовольства» на раннюю пенсию: «Последние 175 лет инопланетные наблюдатели систематически и пристально изучают планету Земля».

Текст стал хитом журнала и запустил карьеру Кихоу как самого голосистого сторонника внеземного происхождения НЛО. Редакция True поспешила сыграть на популярности выпуска со статьей Кихоу и уже в марте 1950-го опубликовала текст авторства другого представителя ВМС, командира Роберта Б. Маклафлина, который управлял военно-морским отделом ракетного полигона Уайт-Сэндс в Аламогордо, штат Нью-Мексико. Статья «Как ученые выследили летающую тарелку» описывала, как ученые ВМС, наблюдавшие за запуском шара-пилота с помощью теодолита, увидели НЛО. Маклафлин был «убежден, что это была летающая тарелка; более того, эти диски были космическими кораблями с другой планеты, ими управляли живые разумные создания». Затем Маклафлин бросил перчатку проекту «Недовольство»: «Галлюцинация? Оптическая иллюзия? Думаю, разумно будет утверждать, что не бывает иллюзий, которые вдруг чудятся, одновременно и в том же виде, пяти квалифицированным метеорологам», – и тут же описал, как и сам наблюдал летающую тарелку.

Эти два рассказа от уважаемых и высокопоставленных сотрудников вооруженных сил мигом свели на нет всю работу ВВС по снижению интереса к летающим тарелкам. Хуже того: они превратили тему, которая до этого интересовала в основном любителей сверхъестественного и фанатов научной фантастики производства Рэя Палмера, в заслуживающий уважения объект для исследований и обсуждений и привлекли внимание миллионов образованных и серьезно настроенных американцев.

Однако не всё в их рассказах было так уж очевидно. И Кихоу, и Маклафлин представляли флот: их дикие заявления об инопланетных вторжениях в американское воздушное пространство мешали ВВС утвердиться в качестве экспертов по теме летающих тарелок и, что существеннее, ставили под вопрос их квалификацию как защитников неба. Могли ли они специально так подгадать время выхода статей, чтобы посильнее подгадить ВВС? В 1948 году ВМС уже вызывали в прессе панику в угоду собственным интересам, объявив, что советские подлодки замечены за дозором в Тихом океане. Быть может, теперь ведомство использовало похожий маневр, чтобы спутать карты ВВС и спровоцировать сомнения, насколько они компетентны и способны к лидерству?

Ни для кого не было секретом, что ВВС и ВМС США после Второй мировой недолюбливали друг друга: взаимная неприязнь к началу 1949 года переросла в полноценную вражду, которая той же весной привела к слушаниям Комитета Палаты представителей США по вооруженным силам. Междоусобица отражала принципиальные различия в подходе к военной стратегии: ВВС настаивали, что любая будущая война может быть выиграна исключительно путем стратегических ядерных бомбардировок. Что, как утверждали в ведомстве, делает флот пережитком прошлого – и с этим мнением соглашались многие чиновники Министерства обороны. Когда министр обороны Джеймс Форрестол, сам в прошлом военный моряк, покинул пост в апреле 1949-го, пришедший ему на замену Луис А. Джонсон, сторонник ВВС, отменил намеченное строительство тяжелого авианосца в пользу громадного бомбардировщика B-36 военно-воздушных сил. ВМС отомстили сливом документов, указывавших, что генералы ВВС заключали мошеннические сделки с подрядчиками по проекту B-36. Отношения достигли такого накала, что Форрестол оказался в больнице с депрессией, а 22 мая 1949 года совершил самоубийство. В это же время Комитет по вооруженным силам высказался о «железной стене» – отсылка к черчиллевскому «железному занавесу», – возникшей между ведомствами.^[82][83]

Мы не можем доподлинно знать, написали ли Кихоу и Маклафлин свои статьи в True из-за межведомственной вражды или кто-то еще использовал их искренние свидетельства в собственных масштабных интригах. Времена были сложные, неспокойные, и вполне вероятно, что и ВВС, и флот, и разведслужбы так или иначе эксплуатировали летающие тарелки в своих интересах. А сейчас в этой истории произойдет экстравагантный поворот.

Люди за летающими тарелками

Рассказы об упавших тарелках всегда циркулировали в НЛО-сообществе, однако их редко воспринимали всерьез – вплоть до конца 1970-х, когда анонимные источники из ВВС слили уфологам целый ряд отчетов. Выход книги «Розуэлльский инцидент» Чарльза Берлица и Уильяма Мура в 1980-м стал кульминацией и положил начало бесконечному потоку книжек, журналов, фильмов и товаров – лишь малая струйка этого потока наполняла торговый конференц-зал в Лафлине.

Тем не менее корни розуэлльской истории связаны не с самим Розуэллом, а с местечком Ацтек в Нью-Мексико, в 560 километрах к северо-западу. В 1950 году популярный и откровенный колумнист журнала Variety Фрэнк Скалли выпустил документальную книгу «Что стоит за летающими тарелками», в центре повествования которой находилось необычное занятие, проведенное 8 марта 1950 года в Денверском университете, штат Колорадо. Оно больше походило на маркетинговый эксперимент, нежели на академическую лекцию: девяносто студентов-естественников собрали на презентацию анонимного лектора о летающих тарелках. Слухи быстро расползлись по студгородку, и в день лекции зал был набит битком. Во время 50-минутной презентации таинственный эксперт объявил, что летающие тарелки существуют, более того, четыре из них приземлились – не рухнули – на Землю, и три из них захватили ВВС США.

Один из более крупных кораблей – тридцатиметровый – приземлился неподалеку от Ацтека в Нью-Мексико; сам диск и его мертвых пассажиров переправили на авиабазу ВВС Райт-Паттерсон для дальнейшего изучения. В сущности, история не была новой: историк авиации Кертис Пиблс^[84] относит ее появление к статье-розыгрышу из Aztec Independent Review 1948 года, в которой упоминались крушение тарелки и маленькие человечки с Венеры. По словам Фрэнка Скалли, в трех захваченных кораблях обнаружили 34 тела пришельцев. Они весьма походили на людей, только тела у них были поменьше, «кожа бледнее» и никаких бород, хотя у некоторых вырос «мелкий покров вроде юношеского пушка».^[85]

Анонимный лектор описал тарелки подробнее. Они

весьма отличались от всего, что разработано человеком. Не было на этих кораблях ни единой заклепки, ни винтика… Снаружи они были выполнены из легкого металла, походившего на алюминий, однако ни давление, ни плавка не могли его повредить. Диски… были оснащены вращающимися металлическими кольцами, в центре которых располагались кабины… Первая тарелка была способна маневрировать в любом заданном направлении… они также могли приземляться на любой местности. Механизм посадки у меньшей из тарелок был построен по принципу трицикла и состоял из трех металлических шаров, способных вращаться в любом направлении.

После лекции денверских слушателей спросили, верят ли они выступающему; 60 % ответили утвердительно. Через несколько часов многих также опросили представители разведуправления ВВС. Скалли отмечает, что после повторного опроса среди студентов число поверивших упало до 50 %, но показатель верующих в летающие тарелки из открытого космоса по-прежнему был куда выше среднего по стране (по данным Скалли, это около 20 %). Посыл лекции ясен: убедительный источник сведений заставлял даже одаренных студентов колледжа поверить в невероятное.

17 марта Denver Post разоблачил таинственного лектора – им оказался Сайлас Мейсон Ньютон, владелец «Нефтяной компании Ньютона» в Денвере. В своей книге Скалли раскрыл, откуда Ньютон взял свои сведения о тарелках – от некоего доктора Ги. Под этим псевдонимом якобы скрывались восемь ученых, не использующих свои настоящие имена из соображений национальной безопасности. Однако правда о Ньютоне и докторе Ги оказалась куда менее захватывающей, хотя и не менее интригующей.

Ги оказался Лео Арнольдом Джулиусом Гебауэром, человеком со множеством имен и досье ФБР соответствующей толщины. Гебауэр, одно время работавший в компании, занимавшейся исследованиями в области авиации, в Финиксе, штат Аризона, привлек к себе внимание ФБР в начале 1940-х своими высказываниями об Адольфе Гитлере, которого называл «отличным парнем», а также заявлениями, что президента Рузвельта нужно застрелить и заменить кем-то вроде фюрера. Гебауэр рассказал Ньютону, что работал с правительственными службами, раздобывшими технологии со сбитых летающих тарелок, включая ацтекскую. Неясно, принял Ньютон все это за чистую монету или нет, но это не помешало ему распространить байки Гебауэра в студенческой среде Денвера.^[86]

В дневниках Ньютон пишет, что после того, как Denver Post раскрыла его личность, к нему пришли два представителя «особо секретной государственной структуры США» и рассказали, что знают: его история о падении НЛО – мистификация, но ему следует продолжать распространять ее и дальше. Если он согласится, то «они сами и те, на кого они работают, будут приглядывать за мной [Ньютоном] и Лео [Гебауэром]». Кем могли быть эти загадочные люди – плодом изощренного воображения Ньютона, агентами разведуправления ВВС, сотрудниками ФБР, ЦРУ или, быть может, представителями ВМС, желавшими еще больше досадить ВВС США? Остается догадываться. Однако они добились своего. Книга Скалли поспела к 1950-му и разошлась тиражом около 60 тысяч копий, став бестселлером и еще больше закрепив миф о летающих тарелках в коллективном сознании Америки. Ньютон хорошо справился с заданием. Быть может, таинственные агенты правительства тоже выполнили свои обязательства: когда в 1952 году Ньютона и Гебауэра признали виновными в мошенничестве за попытку продать передовое горнодобывающее оборудование «на основе технологий пришельцев», обоим назначили условные сроки.^[87]

Невзирая на успех книги «Что стоит за летающими тарелками», о крушении в Ацтеке уже через несколько лет почти полностью забыли, пока почти что через 30 лет его основные элементы – где-то находят корабль с мертвыми пилотами, ВВС скрывают все доказательства, а на базе Райт-Паттерсон запускают программу по обратному проектированию – не стали основой для розуэлльской истории. В начале 1980-х была опубликована новая книга, где крушение в Ацтеке представлялось подлинным событием: так выглядела часть кампании УСР по дезинформации НЛО-сообщества.^[88]

Так за каких-то полвека история, начавшаяся как газетный розыгрыш, внезапно стала реальностью, потом была объявлена фальшивкой, в 1980-х ее откопали и подняли на щит ВВС США и уфологи, пока наконец в начале XXI века она не упокоилась с миром (уж надеемся) как нечто, не заслуживающее внимания. По меньшей мере, все это доказывает, что летающие тарелки – материал, хорошо поддающийся переработке.

У фольклористов есть термин для описания процесса, когда сюжеты народных сказок перетекают в действительность, – «остенсия». Однако, когда такие сюжеты запускают разведслужбы, думаю, мы можем назвать это куда проще: дезинформация. Оглядываясь на первое десятилетие истории НЛО, понимаешь, что военные и гражданские спецслужбы были повитухами при рождении большого мифа об НЛО. В деле с островом Мори налицо следы «грязных трюков» спецслужб, и, если верить дневникам Сайласа Ньютона, по меньшей мере одна спецслужба была замешана в распространении историй о рухнувших НЛО и их экипаже, связанных с Ацтеком. Эта схема будет раз за разом повторяться в последующие десятилетия, и НЛО станут лишь одним из инструментов в арсенале плутов-спецслужбистов, творящих свои темные делишки.

Духи, привидения, вампиры и пришельцы

26 июля 1947 года президент Гарри Трумэн парой росчерков ручки подтвердил два важных решения: отделил ВВС США от армии и превратил возникшее в военную пору Управление стратегических служб в Центральное разведывательное управление. За несколько лет ЦРУ, задуманное как обычная организационная структура, объединяющая три ветви военной разведки, превратилось в великий храм секты спецслужб – а эта секта, казалось, стремится не только править миром, но и контролировать сердца и умы всякого этот мир населяющего. А контролировать само ЦРУ три десятилетия подряд, похоже, никто не был в состоянии.

В своей книге «ЦРУ и культ спецслужб» Джон Маркс и Виктор Маркетти черным по белому пишут, что на протяжении долгих лет ЦРУ как институт оставалось не только неконтролируемым, но и попросту никому неподвластным:

ЦРУ… вторгается в частные институции и манипулирует ими, а при необходимости создает собственные организации (их называют «объектами собственности»). Оно набирает агентов и наемников; подкупает и шантажирует иностранных чиновников, чтобы те выполняли самые неблаговидные задания. Оно готово на всё, чтобы достичь поставленных целей, нисколько не раздумывает об этике и моральных последствиях собственных действий… Его практики надежно скрыты за мудреными и старомодными юридическими формулировками, из-за чего ни общественность, ни даже Конгресс не могут узнать, чем занимается эта загадочная служба – и зачем.^[89]

Быть может, самая яркая иллюстрация того, как ЦРУ относится к секретности, – реакция его директора Ричарда Хелмса на разоблачение долгосрочной программы MK-ULTRA: агенты экспериментировали с использованием наркотиков и гипноза для «промывки мозгов» и контроля над человеческим разумом. Когда в середине 1970-х в ходе расследования Конгресс потребовал у ЦРУ предоставить документацию по проекту, Хелмс приказал ее уничтожить, и у его людей почти получилось, хотя даже малой толики оставшихся свидетельств хватило, чтобы принять решение о радикальном пересмотре практик работы агентства.

Когда речь заходила о тайных способах ведения войны – шпионаже и контршпионаже, разведке и контрразведке, психологических операциях, дезинформации и скрытных действиях, – ничто не было истиной и все было дозволено, главное – чтобы никто снаружи ни о чем не догадывался. Иногда требовалось манипулировать небольшими армиями, иногда – разрабатывать и применять тайные технологии, а иногда, как и бывает с хорошими фокусами, для нужного эффекта хватало небольшого внушения.

Полковник ВВС Эдвард Лансдейл был пионером искусства психологической войны. Один из самых грозных и уважаемых бойцов холодной войны, Лансдейл начинал в сфере рекламы, но стал специалистом спецслужб и живой легендой. Его прежний опыт очень пригодился ему на новом месте, где он сочетал свое понимание силы восприятия и наглядности с твердой убежденностью в том, что благополучие Америки требует господства над третьим миром. Значит, достичь этой цели можно, лишь выиграв битву за «умы и сердца» местных жителей – и поставив их в экономическую зависимость от Соединенных Штатов.

Повоевав на Филиппинах во время Второй мировой, в начале 1950-х Лансдейл был завербован ЦРУ с целью помочь филиппинскому министру обороны в борьбе с местными мятежниками-коммунистами – хуками. В рамках этой кампании Лансдейл организовал Филиппинскую гражданскую администрацию, служившую базой для психологических военных операций (PSYOPS). Словно маркетологи в рекламном агентстве, люди из команды Лансдейла пытались проникнуть в сознание местных сообществ, вызнать, чем те живут, на что надеются и, само собой, чего больше всего боятся.

В одном из таких проектов люди Лансдейла использовали небольшой самолет, пролетавший над территорией хуков в условиях сплошной облачности. С помощью мегафонов самолет передавал «глас Божий», предупреждавший крестьян, помогавших повстанцам, что их ждет проклятие. В рамках другой операции задействовали местное поверье об асванге, вампире из филиппинской мифологии. Команда Лансдейла сеяла слухи о том, что в регионе, занятом хуками, якобы живет асванг. Весть о кровососущей угрозе быстро распространилась в рядах партизан и их сторонников, и однажды их худшие опасения сбылись – одного из партизан нашли обескровленным, со следами укуса на горле. Бедняга-хук, конечно же, не стал жертвой асванга, а просто попал в западню команды Лансдейла: его убили и подвесили на дереве, чтобы из тела вышла вся кровь, после чего спустили на землю и оставили так, чтобы его нашли товарищи. Многим хукам такого подтверждения историй об асванге хватило, и они в ужасе бежали прочь с той территории. К 1953 году коммунистический мятеж был успешно подавлен; позже Лансдейл в числе первых агентов отправился во Вьетнам, где готовил почву для американского вторжения, а еще позднее сыграл ключевую роль в операции «Мангуст», включавшей восемь неудавшихся попыток устранить Фиделя Кастро.

Во Вьетнаме тоже активно задействовали местные поверья: 6-й батальон психологических операций Армии регулярно транслировал через колонки, установленные на вертолетах и рюкзаках, аудиозапись «Стенающая душа». Она обыгрывала вьетнамские легенды о неупокоенных мертвецах: маленькая девочка якобы вела беседу с блуждающей душой отца, погибшего в бою с американцами. При записи задействовали зловещую реверберацию и традиционную похоронную музыку вьетнамцев; вышло настолько страшно, что пугались даже американцы, ночами патрулировавшие джунгли.

Асванг и «блуждающая душа» Лансдейла – лишь два примера из бесчисленного множества операций по введению противника в заблуждение в жаркие годы холодной войны. Том Брейден, в прошлом глава Отдела международных организаций Директората планов (сегодня – Национальная секретная служба)^[90], надзиравшего за большинством психологических и тайных операций ЦРУ, а также пропагандистской работой, в 1973-м написал, что этих «проектов ЦРУ в разгар холодной войны было так много, что не было практически никакой возможности уследить за всем».^[91]

В деле борьбы с коммунизмом крепко, но бережно удерживать умы и сердца собственных граждан – как говорится, железным кулаком в бархатной перчатке – было не менее важно, чем склонять на свою сторону умы и сердца за рубежом. И, хотя закон о национальной безопасности^[92] напрямую запрещал ЦРУ осуществлять деятельность на американской земле, не похоже, что управление испытывало сложности с тем, чтобы найти обходные пути. Сформировалась настоящая империя подставных компаний – по месту прописки их называли «делавэрами», – и ведомство через «тихие каналы» (то есть компании и организации, занимавшие правильную сторону) продвигало своих людей на ключевые должности в газетах, журналах, на телеканалах и радиостанциях, в частных компаниях и низовых общественных организациях по всей стране. Пока ЦРУ работало в зонах конфликтов, общую картину формировала еще более тайная организация, о которой практически ничего не было известно даже спустя полвека после ее роспуска.

Совет по психологической стратегии (СПС) появился на свет в 1951 году благодаря Гарри Трумэну. Он должен был координировать психологические операции на родине и за рубежом, а также следить за тем, чтобы Америка и американцы выглядели, звучали и думали как надо. Напоминает об Оруэлле? Не без причины: даже содержание самой первой стратегии СПС до сих пор засекречено, хотя кое-какие упоминания можно обнаружить в документах других ведомств. Согласно одному из них, роль СПС заключалась в разработке «механизмов» для продвижения «американского образа жизни» и в противостоянии «доктринам, враждебным американским целям». Для этого они планировали охватить «все сферы интеллектуальных интересов, начиная от антропологии и художественного творчества и заканчивая социологией и научной методологией».^[93]

В мае 1952 года СПС взял под контроль «Пакет» – программу психологических боевых действий, разработанную ЦРУ и убеждавшую зарубежных лидеров в том, что американский образ жизни привлекательнее любого другого, в особенности советского. Поддержание популярности США за границей требовало контроля, производства и обеспечения всего – от академических «семинаров, симпозиумов, фолиантов по конкретным предметам, научных журналов [и] библиотек» до богослужений, комиксов, «народных песен, фольклора, басен и странствующих рассказчиков». Послания СПС передавали по телевидению и радио, с кораблей и самолетов; для пущего реализма рассматривалось использование «трехмерных движущихся изображений» (в американских кинотеатрах как раз происходил бум стереокинематографа).^[94]

Ключевым стратегом СПС был Чарльз Дуглас «ЧД» Джексон, близкий советник президента Эйзенхауэра – он писал ему речи еще для выборов 1952 года. Как и Эдвард Лансдейл, Джексон тоже был специалистом спецслужб с прошлым в рекламе и журнальном деле (он поработал издателем LIFE и Fortune). Защитник американских ценностей, Джексон считался одним из самых влиятельных членов того невидимого правительства, что сформировало послевоенный образ Америки. У него хватало могущественных друзей в сфере искусств, таких как Генри Люс, глава империи Time, и голливудский магнат Дэррил Занук. Там, где у Джексона и СПС еще не было твердой хватки, ее нарабатывали, укрепляя влияние на издателей, газеты, телеканалы и радиостанции, художников и творческие организации, оркестры и маленькие, однако влиятельные журналы – такие как Encounter и Partisan Review^[95]. Влияние СПС часто сводилось к доброму слову, сказанному в нужное ухо, однако порой требовалось дать денег или даже установить полный контроль над целью, чтобы подать сигнал: если уж и надо формировать общественное мнение, давайте этим займется Совет.

Временами СПС действовал нагло и прямо: в 1952-м Джексон отмечал, как хорошо идет работа над статьей для LIFE Гордона Дина, председателя Комиссии по атомной энергии, и что эта статья «избавит Америку от комплекса вины, связанного с использованием атомной бомбы». Чаще требовалась деликатность; когда Эйзенхауэр развернул свою программу «Атом для мира» в 1954-м, в другой своей служебной записке Джексон рассуждал о пропагандистском потенциале плана президента по строительству атомной электростанции в Берлине. Джексон обратил внимание на то, что настоящий завод строить не обязательно. Достаточно выстроить ограду вокруг груды камней, назначить охрану и развесить загадочные знаки, чтобы запустить мощную волну слухов.^[96]

В 1953 году Совету по психологической стратегии придумали новую вывеску: теперь он носил более уклончивое название Совет по координации операций, однако механизм, который пустили в ход Джексон и его команда, работал по-старому все 1960-е, и притормозили его лишь после того, как сенатор Фрэнк Черч провел в 1973 году расследование деятельности ЦРУ. После столь нежеланного разоблачения Управлению пришлось сократить порядка 400 сотрудников и агентов в среде СМИ – и эту оценку еще принято считать «заниженной».^[97]

Но как все эти истории связаны с НЛО? Возможно, напрямую: знать, как действовали и думали в начале 1950-х СПС, ЦРУ и элита политики и спецслужб США, чрезвычайно важно, чтобы понять, что произошло, когда ЦРУ устремило свой взор на проблему летающих тарелок.