Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается

ЗАВОД

– Сергей? Привет, Свиридов.

– Да не кричи ты! Я к тебе сейчас приеду!

Встреча была бурной. Но после сумбурного обмена новостями они более спокойно обсудили заводские дела, производственную программу, перспективу.

Потом прошли по цехам и Свиридов убедился, что Дементьев ничуть не приукрашивал положение – действительно, производство работало слаженно и спокойно, в деловом ритме.

Потом они прошли по залам КБ – конструкторское бюро располагалось на заводской территории, хотя формально подчинялось Свиридову.

Но это, как показала практика, ничуть не мешало совместной работе.

Как всегда Сергей и Анатолий большое внимание уделили не только производству, но и культурно-массовой работе и жилищному вопросу – еще многие из сотрудников института проживали в городе при заводе, хотя уже появились и сотрудники завода, живущие в городе при институте …

Пареподчинение завода и города при заводе генералу Свиридову прошло незаметно – по крайней мере работники завода и население мало что заметили.

Но что они заметили наверняка, то это строительство новых корпусов горбольницы, спортивных сооружений и жилых домов. То, что финансирование всего этого – и не только этого – производилось через фирму Свиридова, знали немногие.

Дементьев оставался директором завода, но подчинялся он с недавних пор не Управлению Министерства среднего машиностроения, а непосредственно Свиридову.

И с участием Свиридова постепенно начала изменяться номенклатура выпускаемой заводом продукции, часть которой производилась по прямым заказам фирмы Свиридова.

КБ завода расширили и руководил работой конструкторов коллега Свиридова Карен Варданян.

Варданян очень быстро перетасовал коллектива КБ, создав группы, специализирующиеся на определенных видах продукции, и организовал при КБ группы повышения квалификации с последующей аттестацией. Кое-кто пытался возражать против инициатив нового начальства, но все это быстро затихло, когда по результатам аттестации начали повышать зарплату – хотя кое-кто все же вынужден был уйти из КБ.

И этих не особенно способных конструкторов пристроили в образованную группу контроля при первом отделе, только не при заводе, а в составе фирмы Свиридова, и одновременно части конструкторов стали присваивать группы допуска к секретным работам и материалам.

Именно в эту вновь организованную группу на работу пришли Вероника Грачева и Вера Скворцова, и они были там на хорошем счету …

ЗАЛОЖНИЦА

– Папа, я возьму! – Гриша подбежал к телефону, послушал и передал ее отцу.

– Свиридов. Здравствуйте, Владимир Альбертович. Выезжаю.

Он снял трубку внутреннего телефона.

– Диспетчер? Свиридов. Прошу машину с водителем к подъезду.

– Сторнас звонил, – пояснил он Тоне. – Просит срочно приехать и в чем-то помочь ему … Так что ужинайте без меня.

Обычный старый московский дом, ничем не примечательная металлическая дверь квартиры. На звонок Свиридову открыл один из личных порученцев генерала.

– Здравствуйте, полковник.

– Здравствуйте, полковник, – несмотря на генеральское звание все хорошо знающие Свиридова обращались к нему по-прежнему.

За круглым столом трое – генерал Сторнас в штатском, полнеющий мужчина без пиджака и заплаканная женщина, сжимающая в руке платочек.

– Здравствуй, Анатолий. Это – Вера Николаевна Шигарева, это – Николай Владимирович Бганцев. Мои старые и хорошие друзья.

Целуя холодную и вздрагивающую руку и пожимая широкую мягкую ладонь Свиридов «вошел» в сознание новых знакомых и «узнал» все, что здесь случилось.

Бганцев – банкир, у них похитили дочь.

Шигарева – его жена и ближайшая помощница.

И еще он отметил собранность и силу воли женщины, находящейся на грани истерики, но сдерживающей себя – она привыкла всем руководить и муж признавал это право за ней.

– Анатолий Иванович …

– Мне представляется, что Анатолий Иванович может наиболее эффективно разрешить нашу проблему. Толя, для начала …

– Владимир Альбертович, вы позволите? – мягко остановил генерала Свиридов. – Во-первых и для начала мне хочется попросить всех присутствующих чуть-чуть успокоится и постараться ничему не удивляться …

Голос Свиридова был спокоен, почти ласков.

Он действовал успокаивающе и на сдерживающую слезы женщину, и на нервно вздрагивающего мужчину.

– У вас похитили дочь. Так? Кто из вас первым узнал об этом и каким образом?

– Я приехала за ней в школу … Мне сказали, что только-что приезжал мой муж и забрал ее … Шофер …

– То есть сам Николай Владимирович в школе не появлялся? А шофера там знали?

– Нет, нет, я всегда забирал ее сам! А когда приехал домой …

– Похитители дали о себе знать?

– Да, да! Позвонил какой-то … картавый и сказал, что мужу надо быть позговорчивей … Я не поняла, Коля еще не приехал, и я не знала про Катю … – тут женщина не выдержала и разрыдалась.

Свиридов взял ее за руку и повел в соседнюю комнату – это была спальня.

Усадив женщину в кресло и успокаивая ее, Свиридов присел перед ней на корточки и постарался выудить из ее сознания максимум нужных ему сведений, в том числе и о дочери. Но войти в сознание дочери ему никак не удавалось. Помассировав ей виски Свиридов сказал:

– Вы немного посидите тут, а мы там поговорим. Хорошо? Дверь я закрывать не буду, вы можете в любой момент позвать меня. Договорились, Вера Николаевна?

Женщина кивнула, внутренне удивляясь своей покорности.

– Больше звонков не было?

– На телефонной станции случилась авария – там целая секция вылетела, – у Сторнаса появился чуть уловимый акцент, что было признаком сильного волнения.

– Коля сразу позвонил мне и мы сделали так, чтобы они ему пока дозвониться не смогли. Но попытки дозвона фиксируются, их было несколько, и все из автоматов около Белорусского вокзала. Вот схема.

Свиридов отметил, что все звонки были не с площади, а с другой стороны – со стороны пригородной платформы.

– Что думаете по этому поводу вы, Николай Владимирович? – Свиридов задал вопрос для проформы, так как знал уже все мысли Бганцева на этот счет.

– Я теряюсь в догадках … У меня не было врагов, по крайней мере явных …

– Тогда продолжим вопросы. Почему вы не доверяете фирме «Букана», обратившейся к вам за кредитом?

– «Букана»?.. Вы и про это знаете?

– Николай, прекрати! Считай, что мы говорим уже давно и не по первому разу! Отвечай.

– Да, да, конечно … «Букана» брала у нас кредит, небольшой, вернула. Потом еще раз – но возвращала уже с трудом … Вы знаете, банк у нас не крупный, возможности ограниченные, поэтому в следующий раз я им отказал. Сделка, под которую они просили деньги, показалась мне слишком … скажем так, – рискованной. Да и просили они очень много, на пределе наших возможностей …

– Кто конкретно с вами имел дело?

– Президент фирмы господин Ковригин (Свиридов «увидел» этого господина глазами Бганцева: полный, широколицый, улыбающийся, холеный, барственный и … совершенно пустой) и коммерческий директор господин Лататушный (тут было сложнее – Свиридов никак не мог получить четкой картины, образ струился и менялся, ускользая).

– Что-нибудь о фирме и этих господах у нас есть? – спросил Свиридов Сторнаса.

– Уже есть, – генерал протянул Свиридову ленту факса. – Учредительный договор, адрес президента и данные о розыске Лататушного за экономические преступления. В Москве он не зарегистрирован.

– Прекрасно. Учредители … Юридический адрес …

– Проверили – коммунальная квартира. Если долго не будет работать телефон, то они попробуют другие каналы, возможно через банк …

– Это – не раньше, чем завтра … Владимир Альбертович, мне нужен хороший план города – подробный лист участка за вокзалом, машина и пара машин сопровождения. Думаю, что открытой и милицейской связью пользоваться не стоит. А я пока побеседую с Верой Николаевной.

Женщина покорно позволила себя взять за руку и пошла за Свиридовым в комнату дочери, удивляясь своей мере доверия этому совершенно незнакомому ей человеку.

– Вера Николаевна, соберитесь, пожалуйста. Покажите мне комнату дочери, расскажите о ней, покажите тетрадки, книжки, игрушки …

Большое зеркало около шкафа привлекло Свиридова и он встал перед ним там, где могла бы стоять девочка. И постарался проникнуть внутрь зеркала, и вместо себя увидел смутное изображение долговязой девочки, пытливо разглядывающей себя.

Изображение набирало силу, девочка осталась недовольна собой и стала одеваться, а Свиридов «вошел» в ее сознание.

Теперь ему не нужно было хранящееся в толще зеркала изображение, и слушая женщину, перебирая книги, тетради, фотографии и игрушки Свиридов полностью освоил информационное поле девочки.

Около минуты понадобилось ему на то, чтобы разобраться – в данный момент девочка лежала на кровати, плотно привязанная и с веревкой, пропущенной через рот, которая ей очень мешала. В неприметной комнате с запыленной люстрой и стоящей на полу настольной лампой, в кресле напротив нее сидел дремлющий мужчина …

Вера Николаевна вопросительно и встревожено смотрела на Свиридова.

– Пожалуйста, Вера Николаевна, вспомните о чем вы вчера говорили с дочерью, что вы ей рассказывали и что она вам рассказывала. Можете вспоминать про себя.

Свиридов держал женщину за руку и легко «прочитывал» все, о чем она думала и что в это время думала девочка. И – фоном – все, что происходило с девочкой сегодня …

– Товарищ генерал, я готов ехать за девочкой. Думаю, понадобится следственно-поисковая группа, но чуть позже.

– Что тебе еще нужно, Анатолий? Оружие? Люди?

– Ничего. Держите телефон на приеме. А вы не волнуйтесь, с вашей дочерью все в порядке.

– Слушайте, Вера и Коля. Человек, который только-что вышел отсюда – человек уникальный. Только он может быстро и без излишнего шума найти и вернуть Катю. Я далеко не все знаю о его способностях и возможностях, но даже то, что я знаю … Он самый сильный экстрасенс из тех, кого я знаю, и он может практически все. Поэтому привлекать к поискам девочки других нет никакого смысла – если Анатолию что-либо понадобится, то он это получит … И чем меньше о нем и о событиях этой ночи узнают от вас, тем лучше не только для него – лучше для нас всех. И не надо реветь, Вера, – я уверен, что еще до утра Катя будет дома …

СВИРИДОВ ПРИБЛИЖАЕТСЯ

Свиридов чувствовал, что приближается к девочке, и остановил машину в глухом проулке. Дальше он пошел пешком по пустым дворам и вышел к ничем не примечательному жилому дому – она была здесь. Окна квартиры светились – на кухне и в одной из комнат горел верхний свет, а в другой комнате – слабый свет шел снизу.

Свиридов «оглядел» квартиру глазами девочки, рассмотрел ее обитателей.

Их было пятеро, причем двое в милицейской форме. Эти двое спали в большой комнате – там работал телевизор и сидел еще один человек малоприятной наружности. Четвертый дремал на кресле в комнате с девочкой – девочка была привязана к раскладушке. А пятый нервно ходил из коридора на кухню и обратно, и он один был вооружен. Еще Свиридов установил, что в квартире нет телефона – ни обычного, ни сотового. И еще он установил, что там нередко произносилось имя или прозвище кого-то главного для всех пятерых – «Медянка».

Поднявшись по лестнице – в пятиэтажке лифта не было – Свиридов остановился перед обшарпанной дверью и постарался «поймать» сознание ходящего. Это удалось не сразу и с трудом, и только в образной форме. Из этого Свиридов сделал вывод о крайне невысоком уровне интеллекта этого человека и приказал ему отпереть дверь. Тот повиновался довольно быстро, отпер замки и приоткрыл дверь. Свиридов дав ему мысленный приказ о полном подчинении, вошел, прикрыл за собой дверь и легким прикосновением к голове отправил его в небытие. Подхватив тело он мягко опустил его на пол и вынул из-за пояса лежащего револьвер с глушителем.

– Степка! – негромко позвал Свиридов.

Тот, кого позвали, приоткрыл дверь из комнаты и осел после негромкого хлопка выстрела. Спящие так и не проснулись и получили по своей пуле, а Свиридов тихонько приоткрыл дверь в другую комнату.

Там при неярком свете прикрытой газетой настольной лампы, поставленной на пол, стало видно раскладушку с завернутой в одеяло и привязанной фигурой девочки и дремлющего в кресле мужчину. Из дремотного состояния он так и не вышел, и затих, неловко свесив голову набок.

Тихий хлопок выстрела не разбудил девочку. Свиридов, прикрыв голову мужчины какой-то тряпкой, подошел к раскладушке.

– Папуасик, просыпайся! Сейчас я тебя освобожу и мы поедем домой!

Он не стал распутывать веревки, а разрезал все путы и стал снимать одеяло.

– Меня зовут дядя Толя. Поднимайся.

Попутно он постарался мягко внушить девочке доверие к себе и спокойствие.

– Дядя Толя? Ой, привет! Забери меня отсюда, дядя Толя! Я домой хочу! – девочка оказалась не такой уж и маленькой – голенастый подросток, уверенно превращающийся в девушку.

– Привет, папуасик! Мы сейчас прямо домой и поедем

– А откуда ты знаешь, что папа меня называет папуасиком?

– Ну, с этим мы с тобой разберемся попозже. А пока забирай свои вещи и пошли. Этот рюкзачок твой? А еще что-нибудь было?

– Да, мой. А больше ничего не было… Он спит? Знаешь, он такой тупой и малокультурный, все время ругается… А где другие?

– Они тоже спят. Не будем их будить. Пойдем-ка на кухню. Ты сумеешь приготовить чай? Только чашки помой – эти мужики такие неряхи …

Пока девочка послушно хозяйничала на кухне Свиридов постарался «снять» информацию с обитателей квартиры, теперь уже бывших. Он быстро сделал это и вложил револьвер в руку хозяина оружия, открывшего ему дверь. Выходя на кухню он коротко доложил по своему сотовому телефону.

– Мы с Катей сейчас выезжаем домой. А господин Лататушный идет к вокзалу звонить банкиру. Если он дозвонится, то нужно любыми средствами заставить его позвать к телефону девочку. Это вынудит его прийти сюда, на Скаковую, и брать его нужно после того, как он войдет в квартиру. Кроме того он – Латунный Акрам Халидович по кличке «Медянка», человек опасный при задержании. До телефона ему идти минут десять.

– Дядя Толя, иди, я уже налила. Тебе сколько кусочков?

– Мне два. Не горячо? Ты молодец, хорошая хозяйка.

Через несколько минут они вышли из подъезда и сели на заднее сиденье подъехавшей машины.

– Нам далеко ехать? Дядя Толя, можно, я немного посплю …

Девочка обхватила руку Свиридова, прислонилась к нему, Свиридов сдвинулся в угол, и со стороны было не очень заметно, что в машине есть пассажиры.

СВИРИДОВ РАЗБУДИЛ ДЕВОЧКУ

Недалеко от дома Свиридов разбудил девочку.

– Катерина, просыпайся. Подъезжаем к дому. Мама и папа очень волновались, когда тебя украли – ты уж их успокой, ладно?

– Ладно, успокою. Я так хорошо поспала …

Открыл им дверь порученец генерала и успел закрыть дверь еще до вопля девочки.

– Мама! Мамочка!

Ее обнимали, гладили, что-то говорили, не слушая друг друга, а Свиридов прошел к генералу.

– Докладываю, Владимир Альбертович. Девочка жива, невредима, дома. Пятеро удерживавших ее граждан ликвидированы. Один из них перестрелял остальных и умер от остановки сердца. Туда должен прийти «Медянка» …

– Уже взяли. С ним будут работать мои люди.

– Тогда в основном все. Нужна бумага.

Своим четким чертежным почерком Свиридов начал писать.

«Некая фирма обратилась в банк за кредитом, в котором ей было отказано из-за необоснованности возможности возврата. Фирма и не собиралась возвращать кредит, а намеревалась присвоить эти деньги по одной из известных схем. Президент фирмы и коммерческий директор решили вынудить владельца банка выдать им требуемый кредит, для чего коммерческий директор обратился за советом к своему знакомому – заместителю руководителя одного из подразделений горотдела УВД, с которым был связан ранее по противоправным действиям.

Заместитель предложил в качестве меры устрашения банкира произвести похищение его дочери, а условием возврата ребенка поставить выдачу фирме требуемого кредита. За свой совет и организацию похищения заместитель потребовал с фирмы три тысячи долларов аванса и еще семь тысяч после получения кредита. Аванс им получен. Для проведения операции похищения заместитель привлек известных ему фигурантов, которые и ранее осуществляли противоправные действия под его руководством.

Из них два человека – действующие сотрудники правоохранительных органов, один – уволенный из органов, и двое – преступники со стажем. Девочка была похищена из школы бывшим сотрудником органов, представившимся шофером отца девочки. Ребенок с завязанными глазами был отвезен на квартиру, где содержался в связанном состоянии.

Связь с родителями по телефону проводил коммерческий директор фирмы измененным голосом. Он требовал, чтобы отец девочки был сговорчивее, но отец настоял на разговоре с дочерью. Коммерческий директор отправился на квартиру, где содержали девочку, где и был задержан оперативной группой. В качестве коммерческого директора этой фирмы выступал рецидивист, имевший несколько паспортов, и находящийся в розыске за финансовые преступления».

Свиридов передал исписанный листок Сторнасу, а сам на чистом листе начал писать дальше.

«Ковригин Иван Константинович, президент торгово-посреднической фирмы «Букана», окончил ПТУ, слесарь, работал помощником кладовщика, затем заведующим парткабинетом завода и инструктором райкома КПСС…» – и дальше полстраницы о его жизни и деятельности.

«Лататушный Кирилл Харитонович, коммерческий директор фирмы «Букана», он же Латунный Акрам Халидович по кличке «Медянка», он же…»

Жизнеописание «Медянки» заняло больше места, чем его шефа, и намного – пришлось описать и две его судимости, и дело, по которому его разыскивали.

Потом – тоже на отдельном листе бумаги – появилась краткая биография заместителя руководителя одного из Управлений внутренних дел, офицера милиции, а потом и биографии его подельников.

Генерал читал и покачивал головой.

– Не возражаешь, если я дам это почитать Николаю?

Бганцев читал первый лист с интересом, а следующие с испугом, отрываясь и взглядывая то на Сторнаса, то на Свиридова.

– Мужчины! За стол! – позвала их Вера Николаевна. Несмотря на все переживания она была тщательно причесана.

Катя обняла Свиридова за шею – в желтой пижаме и с замотанной полотенцем головой она выглядела довольно забавно.

– Дядя Толя, я тебя люблю! Нет, правда-правда! Они мне все говорят, что я уже совсем взрослая, а я … Посиди со мной, а то я не засну!

– Катя, как ты себя ведешь! Ты уже большая девочка. Анатолий Иванович устал … – укоризненно и строго сказала Вера Николаевна.

– Пошли, я расскажу тебе сказку про семерых болванов и одного папуасика …

Катя взяла его за руку повела к себе в спальню. Забравшись под одеяло она взяла руку Свиридова в свои ладошки.

– А ты мне так и не рассказал, откуда ты знаешь про папуасика …

– Просто мама твоя рассказала мне, что однажды ты так загорела, что папа стал называть тебя своим папуасиком. Было дело?

– Было … А теперь сказку … Дядя Толя, мама с папой все время говорят мне, что я уже большая, а мне так хочется сказку …

– Ты большая маленькая девочка с косичками … И сказка будет такая … Жила-была девочка Катя со своими мамой и папой … Жили они поживали и вдруг в один прекрасный день …

Тихонечко вошла Вера Николаевна и присела у двери. Свиридов рассказывал сказку, дополняя свой рассказ осторожным внушением, и девочка быстро заснула, так и не дослушав душераздирающую историю о храброй девочке и семерых глупых и трусливых болванах.

Свиридов забрал у нее свою руку и вышел в столовую.

– Спит. Вера Николаевна сторожит ее.

Бганцев отложил листки бумаги.

– Владимир Альбертович, я в растерянности … Как же это возможно! Но главное – Катенька дома … Анатолий Иванович, я … мы …

Свиридов жестом остановил его.

– Главное – девочка дома, надо ее максимально успокоить. И принять меры к тому, чтобы это не повторилось. Что будем делать, товарищ генерал?

– Латунный-Лататушный задержан, с ним работают, но раскрутить дело с похищением будет нелегко. Да и надо ли? Он пойдет в тюрьму за финансовые махинации на несколько лет. Что делать с другими … У тебя есть предложения, Анатолий?

– У меня есть некая идея. Надо опубликовать в газете документальный детектив с подробным описанием всех произошедших событий, но без имен. После этого и задержания Лататушного вряд ли кто-нибудь рискнет приближаться к девочке. Фирма «Букана» скончается естественным путем …

– А исполнители останутся безнаказанными!? – с гневом произнес Бганцев.

– Это не совсем так, Николай. Те, кто похищал и держал нашу Катю на квартире, уже … Им уже больше никакого наказания не требуется. Офицер милиции … Думаю, что он тоже не долго будет гулять безнаказанным. Кто еще?

– Владимир Альбертович, я вас правильно понял … Похитители … уже?

– Из акта осмотра квартиры, где держали Катю, следует, что один из них, бывший сотрудник милиции, перестрелял своих сообщников, а потом сам умер от остановки сердца. Поэтому мне представляется, что возбуждать дело о похищении не нужно – и девочку нервировать не следует, и Анатолия в это дело впутывать нельзя. Наши следователи это место с освобождением девочки аккуратно обойдут, и все.

– Наверное, вы правы … Я во всем полагаюсь на вас, Владимир Альбертович. Но как …

– Считайте, что это просто необъяснимо, – улыбнулся Свиридов. – У вас с женой могло сложится впечатление, что все происходящее идет по какому-то заранее известному мне сценарию… Это не так, я узнавал все детали по ходу дела. Например, биографии всех участников, которые вы только что прочли … Или о договоренности не открывать дверь в ту квартиру на обычный стук и звонки … Да и многое другое. И если я узнал многое о вас, о вашей жене, о вашем банке … и о той роли, которую ваша жена в этом деле играет реально, то поверьте, что я этими сведениями никогда не воспользуюсь вам во вред.

Свиридов «видел» весь хаос мыслей в голове Бганцева.

– Давайте лучше выпьем за здоровье Катеньки.

– За мою крестницу!

– За ее здоровье!

– Но Анатолий Иванович, мы же как-то должны отблагодарить вас!

– А вы приезжайте к нам с Катей в гости на выходные, погуляете по лесу, подыщите чистым воздухом …

– Я тоже с удовольствием поеду с вами. Как, Анатолий, меня приглашаешь?

– Обязательно, Владимир Альбертович! Мы с Тоней и Гришей будем вам очень рады!

В комнату вернулась Вера Николаевна, оглядываясь на спальню.

– Я боюсь, что Катенька проснется …

– Не волнуйтесь, она проспит еще часа три. Посидите с нами.

– Анатолий Иванович, наверное Коля уже благодарил вас … Я не знаю, как я … как мы сможем отблагодарить вас …

– Успокойся, Вера, все в порядке. Мы только что это обсуждали эту тему и пришли к тому выводу, что нужно просто поехать в гости к Анатолию. Возможно, и я с вами поеду.

– Все равно … Анатолий Иванович, если я когда-нибудь смогу что-либо сделать для вас … Вы всегда можете рассчитывать на меня …

– Товарищ генерал, разрешите? С девочкой беседовали два следователя порознь и в разное время. Рассказ девочки устойчивый, совпадает в основном и отличается в мелких деталях. Один раз она подробнее говорит об одном, другой раз – о другом. «Вошел дядя Толя и отвез меня домой». «Кто такой дядя Толя?» «Он чей-то знакомый, я его видела в первый раз. Он очень добрый и хороший». «Почему он хороший?» «Он со мной разговаривал, как со взрослой, и с моими игрушками тоже разговаривал. И не смеялся, что я до сих пор играю в игрушки». Очень сдержанные отзывы о похитивших и удерживавших ее гражданах. «Они грубые и некультурные, постоянно ругаются и не верят друг другу».